Часть первая. Как я стал моряком-кораблестроителем

Глава V. Мое детство и гимназические годы

Мой отец окончил в 1881 г. медицинский факультет Харьковского университета и получил назначение в село Вейделевка Воронежской губернии, в 27 километрах от уездного города Валуйки. Первые десять лет моего раннего детства протекли в этом селе.

Мать моя была дочерью небогатого помещика Кузнецова из Валуйского уезда. Окончив Харьковскую гимназию, она до замужества служила сельской учительницей.

Как отец, так и мать были вовлечены в круг общественных настроений передовой русской интеллигенции семидесятых годов. Разделяя народнические взгляды, они считали своим долгом работать в гуще крестьянской деревни, чтобы поднять ее культурный уровень.

Я родился в селе Великие Будища Полтавской губернии в сентябре 1881 г. и был старшим из детей. После меня в семье было еще два сына и две дочери.

Первым моим детским увлечением стали корабли русского военного флота. Их фотографии регулярно появлялись на страницах «Нивы». С 8-летнего возраста моим любимым кораблем стал крейсер «Память Азова», вступивший в строй в 1889 г. Интерес к кораблям родился у меня без всяких посторонних влияний, так как ни среди родственников, ни среди знакомых отца и матери моряков не было.

В 1891 г. отец оставил службу в земстве и получил место участкового врача на Курско-Харьково-Азовской железной дороге. Мы переехали на станцию Славянск, расположенную в 18 километрах от города Славянска.

Участок отца находился в Донецком бассейне. При поездках по линии до ст. Горловка отец часто брал меня с собой, и мне удалось еще в возрасте 10 лет побывать на больших металлургических заводах в Краматоровке, Константиновке и Дружковке. Эти поездки рано пробудили у меня интерес к технике.

Когда подошло время моего поступления в среднюю школу, отец добился перевода в город Белгород Курской губернии, где была 8-классная классическая гимназия. В 1892 г. я поступил в первый класс гимназии, и начались годы моей школьной учебы.

Родители руководили моими занятиями и старались развивать мои природные способности. Мать занималась со мной французским языком, который хорошо усвоила еще в школе. Отец посвящал вечера чтению вслух произведений русских классиков. Любимыми его писателями были Гоголь и Пушкин.

Мое детское увлечение кораблями и поэзией моря продолжало развиваться. Особо сильный толчок развитию моей тяги к морю и увлечению кораблями вызвала поездка в Севастополь, которую отец предпринял со мной и моим братом Василием, когда я перешел в четвертый класс гимназии.

После осмотра города, панорамы Севастопольской обороны и Малахова кургана мы побывали в Херсонесе и на парусном ялике совершили поездку в Инкерман по Большому рейду мимо первых черноморских броненосцев «Чесма», «Синоп» и «Екатерина II», стоявших на якорях.

Отец получил в порту разрешение на посещение и осмотр броненосца «Чесма». Нас водил по всем палубам корабля толковый унтер-офицер, объяснял назначение всех устройств и охотно рассказывал об условиях жизни моряков на военном корабле.

Затем отец добился разрешения осмотреть завод Севастопольского адмиралтейства, на котором в то время достраивались у берега два новых броненосца Черноморского флота: «Три Святителя» в 12480 тонн и «Георгий Победоносец» в 10280 тонн. По заводу нас сопровождал мастер, который обстоятельно рассказал нам о всех особенностях этих броненосцев и о производстве корпусных работ в мастерских и на кораблях. Передо мной открылся новый увлекательный мир судостроительных работ. По возвращении в Белгород я в глубине души уже сделал выбор своей будущей специальности: мне хотелось стать кораблестроителем.

Из журнала «Нива», в котором была помещена в 1898 г. специальная статья, посвященная празднованию столетнего юбилея Морского Инженерного училища, я узнал, что это училище находится в Кронштадте и выпускает на военный флот как корабельных инженеров, строящих корабли в портах и на /казенных адмиралтейских заводах, так и инженеров-механиков, ведающих управлением механизмами плавающих кораблей.

Перейдя в 7-й класс гимназии, я уже окончательно решил избрать дорогу инженера-кораблестроителя и по окончании гимназии держать конкурсный экзамен в Кронштадтское Морское Инженерное училище на кораблестроительный отдел, о чем и сказал отцу.

Кроме предметов гимназической программы, я также усиленно занимался рисованием, брал систематические уроки у опытного преподавателя, окончившего Академию художеств. Под его руководством я прошел курс перспективы, рисовал карандашом, акварелью и маслом, делал рисунки с гипсовых деталей, увеличивал портреты с фотоснимков. Попутно с седьмого класса гимназии я стал брать уроки музыки, когда отец приобрел пианино для моей сестры.

В старших классах гимназии я начал изучать высшую математику по популярному курсу Лоренца, а также увлекался естественными науками, астрономией и философией.

Перейдя в 8-й класс, я с отцом и братом предпринял поездку в Петербург и Кронштадт, намереваясь получить точные сведения об условиях поступления в Морское Инженерное училище и о положении корабельных инженеров в военном флоте.

В Главном «Морском штабе отец без труда получил разрешение на посещение завода Нового адмиралтейства, на котором в 1899 г. достраивался спущенный броненосец «Ослябя».

Затем мы выехали в Кронштадт, где после осмотра города и порта побывали в училище и получили разрешение на осмотр готовившегося к уходу в Тихий океан законченного броненосца «Полтава».

Поездка в Кронштадт и знакомство с Инженерным училищем оставили у нас самое благоприятное впечатление. Огромное здание училища, заново перестроенное, богатая библиотека, морской музей и хорошо оборудованные мастерские для практических занятий говорили о весьма солидной постановке учебного дела. Все виденное нами рассеяло последние сомнения отца относительно моего выбора специальности, и он согласился с тем, что я посвящу себя морскому делу.

В 1900 г. я окончил с золотой медалью Белгородскую гимназию и подал заявление в Кронштадтское Морское Инженерное училище с просьбой допустить меня к конкурсным экзаменам на кораблестроительное отделение.