"Семь способов отшить бойфренда" - читать интересную книгу автора (Холлидей Алисия)

Глава 16

Спустя семь часов я старалась как можно дальше забиться в лифт, прижимая к груди поднос, уставленный индийскими блюдами.

– Э-э… Мелисса, не сочтите меня любительницей поныть… Но вы могли хотя бы предупредить, что стройплощадка находится на тридцатом этаже недостроенного небоскреба, – произнесла я истеричным тоном, обычно несвойственным мне.

Мелисса рассмеялась, умудрившись при этом, к моему удивлению, не вывалиться из своего маленького красного платья. Похоже, она со всей серьезностью отнеслась к моей рекомендации одеться сексуально.

– Да ладно, Шейн! Вы что, боитесь высоты?

Глядя сквозь дверной проем лифта, в котором пока еще отсутствовала дверь, на стремительно удалявшуюся улицу, я тупо кивнула:

– Да. Хотя раньше не знала об этом… Ой, мне срочно нужно домой… Погулять с овечкой. Написать завещание. Попросить у Господа прощения за грехи…

Лифт остановился, накренившись и издав причудливый громкий звук, похожий на стон.

– Плохой знак, – ляпнула я. – Лифты не должны стонать и шататься. Ни в коем случае. Если бы я была проверяющей, то…

– Что бы вы сделали? – спросил один из самых симпатичных мужчин, которых я когда-либо видела.

Может, не такой красавчик, как Бен, но, не будь я на волосок от ужасной смерти, могла бы всерьез им заинтересоваться. Смуглый, темноволосый, уверенный в себе, с крепкими мышцами строителя и скуластым лицом… высокий, красивый…

Да. Безумно красивый.

Я не сводила с него глаз, охваченная страхом и вожделением одновременно, и ни слова не могла вымолвить. Мужчина небрежно обнял Мелиссу, поцеловал в щеку… и удивленно взглянул на нее, приподняв бровь:

– Привет, детка. Что ты здесь делаешь? Всегда рад тебя видеть, но у меня через несколько минут важная встреча. Я думал, это они едут на…

– Смертоносном лифте? – пропищала я.

Красавец повернулся и теперь смотрел на меня, так и не опустив бровь. Я пыталась выдавить из себя еще что-нибудь – безрезультатно.

– Помогите… – Единственное слово, наконец, вырвалось из пересохшего горла.

Тони – а это, очевидно, был он, если, конечно, за Мелиссой не бегали целых два итальянских красавца, – улыбнулся, вошел в лифт и взял меня под руку.

– Не бойтесь. Вы, наверное, не привыкли к высоте. В такой ситуации лифт может вызвать ужас. Шагайте вот сюда, на пол. Смотрите – пол твердый…

Он попытался вывести меня из лифта. Я испуганно озиралась, потом согласилась, нерешительно делая шаг вперед:

– Да, пол твердый… Правда, стен нет. А я согласна находиться в здании лишь при условии, что у пего есть стены. Тем более на тридцатом этаже… Черт… – Едва не уронив поднос, я судорожно вцепилась в руку Мелиссы. – Стены, стены… Где стены?!

Я старалась не обращать внимания на голый цементный пол и валявшиеся повсюду доски и брезент. И на тряпки, развевавшиеся на ветру, который дул оттуда, где теоретически должны были быть стены.

Дыхание участилось.

Мелисса, хоть и улыбалась, тоже была немного напряжена.

Еще бы! Сложно оставаться спокойной, когда находишься на тридцатом этаже, а вокруг пустота.

– Тони, это девушка из ресторана, – громко сообщила моя клиентка, взглядом указывая на меня. – Она накроет стол для нашего праздничного ужина и тут же уйдет.

– Что? – спросила я, неохотно следуя за Мелиссой, которая тащила меня на середину комнаты, уводя от Тони на середину площадки без стен.

– Теперь ясно что пять тысяч – вполне разумная цена. Это даже дешево. – пробормотала я.

– Послушайте, Шейн, извините, что так вышло, но вам придется преодолеть в себе страх высоты. – прошипела Мелисса. – Племянница сестры моей бабушки сказала, что в ближайшие выходные Тони едет в ювелирный магазин «Фальзони». Понимаете, что это значит?

Я попыталась угадать, отрешенно глядя на нее:

– Что члены вашей семьи очень болтливы?

Она легонько дернула меня за локоть.

– Нет, это значит, что сегодняшнее мероприятие должно увенчаться успехом. Иначе конец всему.

Каша, образовавшаяся от испуга в моем мозгу, вдруг улеглась. И я задумалась, что могло для меня означать слово «конец».

Должно сработать. Обязательно. Иначе я не получу свои пять тысяч.

И Мишелю не хватит денег на материалы для участия в конкурсе.

А мне придется распрощаться с возможностью выкупить долю бизнеса у миссис П.

Собравшись с силами, я стиснула в руках поднос и вежливо спросила:

– Куда это ставить, мисс Франжелли?

Она устало прикрыла глаза – лишь на мгновение, – а потом бодро улыбнулась мне:

– Сюда, пожалуйста. И зовите меня Мелиссой.

Тони подошел сзади, когда я размещала на столе блюда, а Мелисса расставляла свечи.

– Э-э… дорогая, что происходит?

С широкой улыбкой она повернулась к нему:

– Сегодня годовщина нашего знакомства. Ты разве забыл, мой котик?

Он удивленно зажмурился, будто от яркого света.

– Котик? Нуда, конечно… Годовщина? Какая еще… то есть я хотел спросить – мы будем ужинать? Прямо здесь? Сейчас?

– Да, дорогой. Mipiaci, mipassione,[18] – ворковала Мелисса.

Судя по выражению лица Тони, подобная манера разговора обычно была ей несвойственна.

Но ему, похоже, понравилось. Черт.

– Здорово. Только у меня уже назначена встреча с представителями технадзора. Надо было позвонить заранее, – рассудительным тоном произнес он.

Мелисса «пришла в ярость»:

– Что? Неужели какая-то глупая встреча с какими-то дурацкими представителями важнее меня? А я даже простыню захватила! – заявила она, вытаскивая из сумки алую шелковую простыню.

Я немного потопталась на месте, демонстративно шаркая ногами, и отвернулась, делая вид, будто ослепла и оглохла.

Мелисса повысила голос:

– Я мечтала о романтике, о безудержной страсти! А для тебя, оказывается, важнее твоя скучная работа и разговоры с занудными инспекторами! Отлично. Значит, у нас разные интересы.

«Ой, ой. Гонишь, Мелисса. Не спеши», – подумала я.

Он поднял руки, будто капитулируя:

– Эй, тише. Если тебе так захотелось устроить романтический вечер… я перенесу эту встречу. Черт, ради этого я вообще готов пожертвовать всем проектом! Да гори он огнем, этот дом! Ты ведь знаешь, как я люблю тебя, Мел… – Тони подошел к Мелиссе и нежно взял ее за подбородок. – Сегодня ты, можно сказать, воплотила одну из моих фантазий. Останься, mia tesorina.[19]

С бесстыдным любопытством я наблюдала, как он наклоняется к ней для поцелуя. Когда руки Мелиссы страстно обвили его шею, стало ясно – она окончательно потеряла голову.

Я и сама бы не устояла на ее месте. «И с чего ей вздумалось расставаться с таким парнем, как Тони? – недоумевала я. – А может, мне удастся заполучить его, если затея Мелиссы сработает?»

Коротко попрощавшись, я покинула сладкую парочку. Впрочем, слившись в пламенном поцелуе, они вряд ли заметили мой уход. Я была так расстроена своим полным провалом, что почти не замечала ветра, свистевшего сквозь открытую кабину лифта. Правда, когда лифт, наконец, приземлился, еще две-три минуты не могла оторвать пальцы от поручня.

Предстоящее свидание с Беном было единственным, что сдерживало мой порыв помчаться домой заедать тоску чипсами «Читос». К тому же Мишель с Фарреном обещали «понянчиться» с Лулу. Моя собака была в хороших руках. Они даже обронили пару слов насчет покупки декоративного ошейника.

Конечно, не стоило заявляться в галерею Херона в костюме официантки, состоявшем из черных брюк и белой блузки. Заранее припасенный наряд ждал меня на рабочем месте. Мне очень хотелось произвести на Бена впечатление.

Не меньшее, чем он произвел на меня.

В помещении был приглушенный свет, играла мягкая, вкрадчивая восточная музыка в исполнении Йо-Йо Ма,[20] а запах канапе напомнил, что я еще не ужинала. Все бы хорошо, если бы не женщина в оранжевой виниловой юбке с английской булавкой. Она подошла к Бену дюймов на десять ближе, чем мне бы хотелось.

– Чудесный экспонат, не правда ли? – нараспев проговорила она. – Это воплощение разочарования художника коммерциализацией нашей современной культуры, насквозь пропитанное ироническим отношением к действительности. Вы не находите?

Стоя позади нее, я пренебрежительно возвела глаза к потолку при виде ярко освещенного изделия непонятной формы на акриловой подставке. Что за дребедень? Потом осмотрела на себе розовую шелковую кофту и черную хлопчатобумажную юбку. Кажется, эта девица в виниле с булавками меня перещеголяла. Еще одно поражение за сегодняшний день.

Бен повернул голову, посмотрел на мисс Застрявшую в Шестидесятых, и снова перевел взгляд на экспонат.

– Нет, не нахожу, – ответил он. – Эта штука больше смахивает на поплавковый клапан карбюратора моего «астон-мартина», если воткнуть к него страусовые перья..

Та выпучила глаза – казалось, они вот-вот выскочат из-под наклеенных ресниц, – и удалилась, бормоча себе под нос что-то о плебеях.

Бен улыбнулся:

– Простите. Не выношу кривляк, изображающих из себя тонких ценителей искусства. Надеюсь, я вас не огорчил?

Я одарила его ответной улыбкой:

– Нисколько. Хотя, подыграв немного, вы могли бы иметь успех. Под этим винилом скрывалось неплохое тело.

Он неопределенно пожал плечами. Этот жест ему очень шел – особенно когда он был в рубашке с коротким рукавом. (Я рассказывала, что мужские руки и плечи – моя слабость? М-м…)

– Я вполне доволен тем, что имею, – возразил Бен, отвлекая; меня от любования его грудью.

Мягко коснувшись ладонью моей спины, он повел меня сквозь толпу посетителей. Я замедлила шаг перед огромным холстом, висевшим в самом центре зала.

– Кажется, еще одно… как его там? Воплощение разочарования художника…

Бен долго и пристально смотрел на картину.

– Несомненно. Эта вещь определенно кое-кого разочаровала. Вероятно, меня. Не желаете перекусить?

– Определенно желаю. Вы не будете против, если мы сначала проведаем мою овечку?

– Кого?!

Я вздохнула:

– Долго рассказывать. Вы любите собак?

– Обожаю. А при чем здесь овечка?

– Ну, в общем… Однажды, выходя: из дома, я увидела в коридоре маленькую овцу-мутанта…

Я пересказала ему историю появления в моей жизни Лулу, зашла домой – убедиться, что с ней все в порядке (она находилась в собачьем раю – кажется, благодаря говяжьему филе), и мы отправились в ресторан. Над входом в заведение виднелась красно-черная вывеска.

– «Сакэ Нуар»?

Бен галантно открыл передо мной дверь.

– Доверьтесь мне. Это отличное место. Потрясающий сплав французской и азиатской культур. Музыка в галерее навела меня на мысль пойти сюда.

– М-м… Йо-Йо Ма. Да, он великолепен, – согласилась я.

Мы проследовали за старшей официанткой и уселись у стены, украшенной изображениями летающих драконов. Бен поблагодарил девушку за меню и протянул мне одно из них.

– Я однажды видел его живьем, – сообщил он. – В «Карнеги-холл». Йо-Йо Ма настоящий волшебник. Мне тогда показалось, что я попал в рай и слышу голоса ангелов, – продолжал Бен с отрешенным взглядом.

Затем взглянул на меня и усмехнулся:

– Извините, это, наверное, звучит странно.

– Нисколько, – сказала я, изо всех сил пытаясь сохранить самообладание, чтобы не выкинуть какую-нибудь глупость.

Скажем, не рухнуть в обморок прямо к его ногам. Со мной ужинал мужчина, с которым можно было говорить не только о бейсболе. Это, без сомнения, значило, что жизнь прекрасна.

– Мне остается лишь догадываться, как прекрасна его музыка в живом исполнении. Однако я приятно удивлена… Вы находите время для культурной жизни. Моим последним «выходом в свет» было посещение мюзикла «Авеню Кью», где куклы пели о том, что смотреть порнографию в Интернете не самое высокоинтеллектуальное развлечение, – продолжала я, внезапно почувствовав себя дурой.

Бен улыбнулся:

– А спектакль был смешной?

– Очень! Там была девочка, которой снилась школа для монстров…

В конце ужина, за чашкой зеленого чая (пошлого печенья с предсказаниями в «Сакэ Нуар» не подавали), мне стало казаться, что я знаю Бена давным-давно. Вероятно, решением небесных инстанций нашим душам был уготован совместный путь.

Кроме того, мне хотелось переспать с ним. Ужасно хотелось.

По-видимому, все дело было именно в этом. Нельзя же влюбиться в человека за один вечер, как бы ни были вкусны мясные шарики из мраморной говядины с тонко нарезанным авокадо, острым соусом айоли и икрой летучей рыбы.

Подписав счет и подняв на меня взгляд, Бен поинтересовался:

– Как насчет мороженого с горячим шоколадом?

«Боже, мне конец», – подумала я.