"Сын Портоса" - читать интересную книгу автора (Дюма Александр)

Глава III СТРАННЫЙ ЛЕКАРЬ

Как мы уже упоминали, шум приближавшейся кареты всполошил путешественников, суетившихся рядом со стоящим экипажем над мадемуазель дю Трамбле. Спустя несколько минут в облаке пыли появилась карета шевалье д'Эрбле, быстро мчавшаяся вперед с грохотом, подобным раскатам грома. Когда она приблизилась к находившимся посреди дороги даме и ее спутникам, форейторам и эскортирующим лакеям пришлось пустить лошадей, чьи удила были белыми от пены, в обход.

— Прочь с дороги! — закричали лакеи и форейторы, в то время как пожилой дворянин осведомился, высунувшись из окна:

— В чем дело?

— Стойте, кто бы вы ни были, — заговорил Жоэль, — и помогите нам. Этой молодой даме плохо.

— Даме плохо? Придержите лошадей, ребята! Сию минуту, сударь, я буду к вашим услугам.

Приказание было исполнено. Дверь кареты открылась, и шевалье соскочил на землю с легкостью, удивительной для его возраста. Быстро подойдя к нашему герою, он с удивлением воскликнул:

— Вы ранены?

— Пустяки — просто царапина. Прошу вас, не обращайте на меня внимания.

Старый дворянин устремил на открытое и честное лицо Жоэля такой взгляд, будто юноша напомнил ему кого-то, однако вскоре его внимание привлекла поразительная красота девушки, находившейся в объятиях бретонца. Отвернувшись от молодого человека, шевалье не смог сдержать восторженного восклицания.

— Будьте спокойны, — сказал он после краткого осмотра. — Никакой опасности нет. Девушка просто под воздействием нервного приступа, часто вызываемого у особ женского пола сильными эмоциями. Не будучи великим лекарем, я все же полагаю, что смогу исцелить ее. — Возвысив голос, он позвал: — Эй, вы, Эстебан, Педрильо, принесите мантию, а вы, Базен, дайте мне мою дорожную аптечку.

Требуемые предметы тотчас были принесены.

— Расстелите мантию на земле и положите на нее молодую даму, — продолжал импровизированный лекарь. — Вот так! Теперь кто-нибудь встаньте на колени рядом с ней и поддерживайте ей голову.

Жоэль никому не мог уступить выполнение этих распоряжений. Шевалье д'Эрбле вынул из своего чемоданчика нож с бронзовым лезвием и маленький хрустальный флакончик. Склонившись над мадемуазель дю Трамбле, он с величайшей осторожностью разжал ей ножом зубы. Преодолев спазм челюстных мышц, шевалье поднес флакон к губам девушки, влив в полуоткрытый рот две капли содержащейся в нем жидкости. Вскоре румянец начал возвращаться на бледные щеки Авроры, дыхание стало легче, стоны и судороги прекратились.

— Разве я не говорил вам? — заметил неожиданный помощник, поднимаясь на ноги. — Это успокаивающее средство отлично действует в подобных случаях. Теперь наша больная вне опасности.

— Но она еще не открыла глаза, — возразил бретонец.

— Потому что вслед за возбуждением естественно наступает прострация, но мадемуазель будет недолго приходить в себя, и ей не стоит бояться последствий этого неприятного явления, которое, как я уже говорил, весьма свойственно ее полу. Но, — продолжал шевалье, снова почувствовавший необъяснимый интерес к молодому человеку, — не считаете, что и вашей раной также следует заняться?

— Раной! — воскликнул Жоэль, беспечно махнув рукой. — Повязка, пропитанная водой с солью, не оставит от нее и следа. Это всего лишь царапина — пуля просто скользнула по виску.

— Но в вас выстрелили дважды, — заметил нотариус с профессиональной точностью.

— Что же стало со второй пулей? — поинтересовался Симон Прьер.

— Мне кажется, она попала вам в грудь, — подхватил возница.

— Мы даже видели, как вы пошатнулись, — добавили оба торговца сардинами.

После заявления, что даме не грозит опасность, юноша, казалось, вновь обрел присущее ему добродушие.

— Да, — весело подтвердил он, — мошенник хорошо прицелился. Пуля ударила меня под ребра, но расплющилась о кожаный пояс, скрывающий надежно, как в банке, мое маленькое состояние в пятьсот ливров. Если бы это были бумажные деньги, пуля, наверняка, продырявила бы их, и мой желудок дал бы течь, что, по-видимому, помешало бы нормальному пищеварению. А так я отделался ушибом, хотя удар был довольно сильный.

— Поздравляю вас со спасением, — искренне произнес пожилой дворянин. — Вы поместили деньги в такое место, где они сослужили вам хорошую службу! Я знал только одного человека, способного устоять на ногах при таком ударе. Мне бы хотелось узнать все о случившемся, — продолжал он, взглянув на большие старомодные часы, украшенные бриллиантами, — но время не ждет, а наша пациентка, кажется, все еще требует внимания. Кстати, это ваша сестра? Или вы имеете счастье назвать ее невестой?

— Я познакомился с ней, путешествуя в ее обществе последние двадцать четыре часа.

— Вам известно, куда она едет?

— Думаю, в Париж, как и все мы.

— Среди присутствующих здесь есть ее родственники?

Окружающие отрицательно покачали головами.

— В таком случае, — заявил шевалье, — я предлагаю доставить мадемуазель в безопасности к месту назначения.

— Вы хотите забрать ее? — воскликнул Жоэль.

— О, — улыбаясь ответил хозяин Базена, — только до цели путешествия. Где вы будете менять лошадей в Сомюре? — спросил он у Пакдрю.

— В гостинице «Золотая цапля» на улице Сен-Жан, где путешественники остановятся передохнуть.

— За сколько времени можно туда добраться?

— По крайней мере, за час.

— Ну, вы найдете там свою попутчицу, доставленную в моей карете, примерно за час до вашего прибытия. Это время понадобится ей, чтобы отдохнуть и принять помощь служанок, которая может потребоваться даме в подобном состоянии.

Кучер поклонился, словно говоря: «Как будет угодно вашей милости».

Д'Эрбле махнул рукой слугам, приказывая внести девушку в его карету.

— Усадите ее на мое место, — сказал он. — Я сяду рядом с Базеном на переднее сиденье.

Когда два лакея направились к мадемуазель дю Трамбле, чтобы выполнить распоряжение, Жоэль шагнул вперед, встав между ними и девушкой, все еще лежащей без чувств на мантии.

— Но… — неуверенно начал он.

Пожилой дворянин устремил на него такой надменный взгляд, что молодой человек умолк, не в силах продолжать свой протест.

— Мой юный друг, — спокойно произнес шевалье, — надеюсь, мне не придется спрашивать, по какому праву вы намерены воспрепятствовать этому акту милосердия?

Пристыженный Жоэль опустил голову.

— Не нужно оправданий! — продолжал шевалье д'Эрбле, покуда лакеи вносили Аврору в карету. — Я принимаю в качестве извинения сожаление, написанное на вашем лице, и искренне прощаю сомнение в том, что дама будет в полной безопасности под моей опекой.

Примерно полчаса спустя карета шевалье остановилась у гостиницы «Золотая цапля» в Сомюре.

Топот лошадей, тяжело дышащих, с вздымающимися, покрытыми пеной боками, звяканье колокольчиков на их шеях, щелканье кнутов форейторов и крики спешившихся лакеев «Эй, кто-нибудь!» побудили хозяина, мэтра Эрмлена, его жену, двух дочерей и всех домочадцев выбежать навстречу путешественнику, чье прибытие было столь шумным и великолепным.

— Мне нужен хозяин, — потребовал из кареты шевалье д'Эрбле.

— Это я, сударь, — ответил мэтр Эрмлен, продолжая кланяться, словно цирковой клоун.

— Приготовьте лучшую постель в вашей лучшей комнате.

— Конечно, ваша милость. — И хозяин добавил с гордостью: — Лучшая постель, сударь, находится в лучшей комнате — то есть в моей собственной.

Оставив это заявление без внимания, шевалье спустился на землю и, обернувшись, галантно предложил руку мадемуазель дю Трамбле.

— Пойдемте, дитя мое.

Девушка также вышла из кареты — она уже полностью пришла в себя, но нуждалась в поддержке, будучи слабой и бледной после недавнего шока.

— Право, сударь, я не знаю, как отблагодарить…

— Ни слова об этом! — прервал старый дворянин, приложив палец к губам. — Ваш лекарь категорически запрещает вам утомлять себя разговорами. — Подозвав хозяйских дочерей и горничную, он велел им позаботиться о даме. — Покажите мадемуазель комнату, которая предоставлена в ее распоряжение. Мой лакей будет сопровождать вас, чтобы дать знать, если потребуется мое присутствие. Идите, моя очаровательная пациентка, — обратился шевалье к Авроре, — и отдохните как следует, ибо вы в этом нуждаетесь. Я сообщу вам, когда сочту, что вы в состоянии возобновить путешествие. И тогда я позволю вам выразить мне благодарность за услугу, которую, как бы то ни было, любой дворянин оказал бы вам на моем месте.

С признательностью улыбнувшись ему, мадемуазель дю Трамбле вошла в гостиницу, опираясь на руку госпожи Эрмлен, за которой следовали ее дочери, а также Базен, ворчавший что-то себе под нос по поводу приключившейся с ними истории и свалившейся на него ноши.

Шевалье намеревался удалиться к себе, когда какой-то человек, сидящий на каменной скамье у двери, встал и поклонился ему.

— А! — воскликнул пожилой дворянин. — Если не ошибаюсь, мы повстречали в Сомюре господина де Буалорье. Впрочем встретиться с вами приятно в любое время и в любом месте.

— Позвольте мне также выразить удовольствие, — ответил Буалорье, кланяясь вновь, — от неожиданной встречи с…

— Шевалье д'Эрбле, — окончил за него путешественник, многозначительно подчеркивая титул, которым он желал именоваться.

Кивок Буалорье подтвердил, что он понял намек. Это был уже немолодой человек, лицо которого свидетельствовало о серьезности и сдержанности. Обутый в сапоги со шпорами, словно королевский курьер, он был облачен в бархатный охотничий костюм и шляпу с пером и лентами. Пожав руку вновь прибывшему, Буалорье заговорил громким голосом, с явным намерением быть услышанным:

— В этом городе у меня назначено свидание с другом, с которым я собирался поохотиться на оленей, но какие-то дела, должно быть, задержали его в поместье, так что я тщетно прождал два дня.

— И вы отчаянно скучаете?

— Вот именно! Я уже начал терять терпение и хотел покинуть город.

— Если у вас нет возражений, то вы могли бы оказать мне честь и составить компанию на этот вечер.

Продолжая непринужденно беседовать, оба направились в столовую.

— Соблаговолят ли господа отобедать под моей крышей? — осведомился хозяин, кланяясь важным постояльцам так, словно его спинной хребет был на шарнирах.

— Будь я проклят, но ваш вопрос отлично выражен, — заметил шевалье, — и отдает придворными манерами. Никак не ожидал найти в Сомюре Версаль!

— Дело в том, — с гордостью ответил хозяин, — что я не всегда жил в сельской местности — ранее я был поваром маркиза де Вильруа.

— Королевского конюшего и одного из самых больших гурманов во всей Франции? Разрази меня гром, здешняя пища обещает быть весьма аппетитной! Не хотели бы вы отведать ее вместе со мной, мой дорогой господин де Буалорье?

— Как вы можете в этом сомневаться? С величайшей охотой! Сидеть с вами за одним столом будет для меня и честью, и удовольствием.

— Тогда решено, — заявил господин д'Эрбле, оборачиваясь к хозяину. — Мы будем обедать, друг мой. Подавайте еду через полчаса и действуйте не опасаясь, что мы станем слишком пристально изучать счет. Отправляйтесь на кухню! А тем временем этот дворянин и я возобновим старое знакомство.

— Иду, господа, и клянусь, что вы будете довольны. — И обрадованный хозяин-повар удалился со множеством поклонов.