Инна Романова __ И СТОЛ, И ДОМ

Недавно в Доме Нащокина открылась 10-я персональная выставка Владимира Любарова, на этот раз посвященная теме еды. Несмотря на то, что сам художник не выглядит таким же любителем вкусно провести время, любовь к пище, незамысловатой или, напротив, сложносочиненной, и размышления о принятии оной внутрь — невооруженным глазом отмечаются в каждой работе Любарова, чьи картины в 90-е годы можно было видеть не только в галереях, но и на этикетках вино-водочной продукции. Задумчивые, чуть наивные, живущие собственной закрытой жизнью любаровские персонажи ездят на велосипедах, гуляют по крышам, стоят в очередях, бьются головой о стенку, целуются, отмечают юбилеи, — исполняя, между тем, возвышенную и трогательную оду закуске. Перемилово — отдельный маленький мир, вполне себе придуманный… Он совершенно не похож на то, что мы видим каждый день по телевизору: там нет гламурных блондинок и свирепых чиновников, нет стриженых бандитов и обиженных домохозяек. Наверное, там даже не слышали о чем-то подобном, а если даже и слышали, то, наверное, посмеялись и пошли себе дальше — есть, пить и веселиться. Ведь Перемилово — это другая планета, где всё перечисленное не то что невозможно, но просто не нужно. Персонажи Любарова похожи на философов, которые не ищут смысла бытия. Они беззаботно едят борщ — и этим всё сказано. Они едят его даже во время наводнения, Всемирного потопа, ибо, что бы ни творилось, — обед по расписанию! Если бы "у них" случился кризис, то перемиловцы его бы точно не заметили. Какой кризис, если можно продолжать играть в домино и обнимать весьма округлые формы любимых женщин, жующих с таким наслаждением любимые шоколадные печенья?!

     Интерес представляют не только "утопии" Любарова, но и его короткие рассказы-воспоминания. В них он легко и нежно описывает своё детство и своё меню, своего внука и знакомого гаишника, который не берет взяток. Особую ценность представляют кулинарные секреты бабушки Любарова, чей нехитрый стол зиждился на фаршированной рыбе, котлетах, квашеной капусте и хлебе. Всё это хочется попробовать, и жаль, что устроители выставки не предоставляют подобной возможности. "Подогретое пиво", коммунальные квартиры, семейные посиделки, игры в домино — всё это стало безвозвратным прошлым. Однако оно снова оживает в любаровских холстах и записках. Его герои пьют молоко и сливки из треугольных пакетов-"пирамидок", а водку, как положено, — из горла. Полные белокожие женщины загорают обнаженными, а иногда сажают на колени маленьких своих мужчин. Откуда что берется?

     В советское время Любаров был главным художником популярного и даже "культового" в определенных кругах тогдашней интеллигенции журнала "Химия и жизнь". Но всеобщую известность получил именно благодаря серии своих лубочных персонажей, балансирующих на грани жгучей ностальгии и мучительным глумлением над формами будничной русской жизни.

     Любаров одновременно и воспевает, и поносит русскую глубинку, сам незаметно превращаясь в одного из своих персонажей. На первый взгляд образованный и интеллигентный Любаров определенно не производит впечатления праздно отдыхающего мужичка в телогрейке. Однако, если внимательно присмотреться к нему, то в его лице нет-нет, да и мелькнет особое незамысловатое выражение, присущее решившего все вопросы философу. Выражение человека, мечтающего о квасе и пирожках.

      P. S. В Доме Нащокина любаровские работы занимают не только основные залы, но и подвальный этаж, в котором находится шкаф, расписанный художником.

1