"НФ: Альманах научной фантастики 6 (1967)" - читать интересную книгу автора2Я включил телевизор с опозданием всего на несколько минут. Но я сразу узнал гору своего детства, прилегшую под моим окном, гору, похожую на большого усталого зверя. Я увидел и себя в кругу тех, кого унесло с собой неумолимое время: дедушка, бабушка, мать. Они были тут, на экране телевизора, тут, всего в двух шагах от меня и бесконечно далеко, в безвозвратно минувшем прошлом. Взрослые ушли. На экране остался только мальчик. Тот, кто был мной почти пятьдесят лет тому назад, десятилетний школьник спросил, обращаясь ко мне с экрана; – Почему вы смотрите на меня в окно? Зайдите сюда к нам. – А разве существует дверь? Я только зритель. И смотрю не в окно, а на телеэкран. – А как вас зовут? - спросил тот, кто был мною почти полвека назад. Я назвал свое имя. – Но ведь меня зовут так же, как вас. Мы однофамильцы и тезки? – Нет, - ответил я. - Мы одно и то же. Я - это ты, но не сейчас, а через пятьдесят лет. Мальчик, милый некрасивый мальчик, словно сошедший с одного из многочисленных фотографических снимков, хранящихся в старинном семейном альбоме, недоверчиво улыбнулся. – Я буду таким, как вы, через пятьдесят лет? Но откуда вы знаете, что я буду точно таким, как вы? Это никому не известно. – Я - это ты. Понимаешь? Ты, но через много-много лет. Он улыбнулся еще раз. – Вы, конечно, шутите. Я понимаю. Я не хочу быть таким, как вы. Уж лучше остаться навсегда мальчиком. – Это тебе не удастся, - сказал я. - Время несет тебя с собой. И в один прекрасный день ты оглянешься назад и увидишь себя из будущего, как я сейчас вижу себя. Я - это ты! – Тогда объясните, - сказал мальчик, - объясните мне. Я попал в будущее или вы в прошлое? Вот этого я не мог объяснить ни ему, ни даже самому себе, и я стал рассказывать ему о том, что такое телевидение. Я объяснял медленно, логично, с ужасом думая о парадоксе, об алогичном и сумасшедшем происшествии, о нашей встрече, о необъяснимом появлении его на экране телевизора, о нашем разговоре зрителя с изображением. – Теперь все понятно, - сказал мальчик, тот, кем я был давным-давно. - Мне нравится изобретение, которое дает возможность встретиться с самим собой. Но все-таки это изобретение не настоящее. Вам только кажется, что вы - это я. Мы смотрим друг на друга из окна. Сейчас вы откроете дверь, войдете и мы познакомимся. Он сказал это тихо, еле слышно. Затем изображение исчезло. Когда я взглянул на экран, там уже сидел лектор-международник. До меня донеслись слова: – Антинародная политика неоколониалистов привела… Я обрадовался этим словам, этому солидному обыденному голосу, этой стереотипной фразе. Почему? Ведь просыпаясь и тем прерывая сновидение, мы радуемся не только возвращению в мир обычного, но и контакту с самим собой. Может быть, я нечаянно уснул и видел свое детство во сне? Нет, то, что я видел, было слишком отчетливо и реально. Зазвенел телефон. – Слушаю, - крикнул я, сняв трубку. Чрезвычайно приятный и светлый голос сказал: – Это я, Диккенс. Ну, как вам понравилась передача? – Какая передача? – Детство. – Какое детство? – Ваше детство. Да, ваше. А не инсценировка повести фантаста Черноморцева-Островитянина, как обозначено в телевизионной программе. – Но это же невозможно. – Невозможно? Так вы что же, не верите самому себе, своим чувствам? – Если вы способны совершать такие чудеса, - сказал я, - зачем же вы занимаетесь продажей уцененных книг и залежавшихся скучных журналов? – Продажа книг - это серьезное, нужное дело. – А чудеса? – Пустячок. Шутка. Игра. Иногда позволишь себе, а потом жалеешь об этом. В наше строго научное время непозволительно так легкомысленно кустарничать. Я занимаюсь этим не часто. Любой волшебник и иллюзионист тоже… Он сделал паузу. – Волшебник и иллюзионист тоже? - переспросил я. - Что тоже? - Вы же не волшебник и не иллюзионист, а книгоноша. – Это верно, не волшебник, а книгоноша. Извините. Звоню из автомата, и за мной уже стоит очередь. Всего хорошего, |
||
|