"НФ: Альманах научной фантастики 8 (1970)" - читать интересную книгу автораГЛАВА ТРЕТЬЯВ Рубежанске Козлова ждали. Список был уже изучен, и почти против всех фамилий были проставлены крестики синим карандашом да два или три вопросительных знака. – Иных уж нет, другие странствуют далече, - сказал сотрудник отдела, показывая на синие кресты и красные вопросительные знаки. - В живых и на месте бывший помдиректора по хозчасти Зайцев, но и он на пенсии, Чернышев болеет и только изредка консультирует. Да вот еще Дейнека Юрий Васильевич. Его можно увидать в любой момент. Завтра и устроим вам встречу. Институт, в котором работал Юрий Васильевич, располагался за городом. Место было живописное. Вокруг - старый сосновый лес, невдалеке, за крутым обрывом, река, скованная льдом. Машина прошла как раз по краю этого скалистого обрыва и завернула в широкую аллею. В конце аллеи виднелись корпуса научного городка. Лейтенант позвонил из проходной в отдел кадров, и их тотчас же пропустили. Главный корпус произвел на Козлова внушительное впечатление обилием света и воздуха, простотой и изяществом мощных железобетонных конструкций. Начальник отдела кадров ожидал у входа и проводил Козлова в свой кабинет. – Вас интересует Дейнека? - переспросил он Козлова. - Отличный работник, один из наших лучших специалистов. За полтора десятка лет - ни одного конфликта с сотрудниками… – У нас нет к нему ни малейших претензий, - скзэал Козлов. - Мне нужно кое о чем расспросить его, только и всего. – Ах, так?.. – Не сомневайтесь. Он проходил свидетелем по очень давнему делу, мне кажется, еще до организации вашего института, а вот сейчас создалась необходимость некоторых уточнений. Кстати, в вашем институте, конечно, есть просмотровый зал? Тогда вот что… Я пройду к Дейнеке сам, а вас попрошу организовать закрытый просмотр одной пленки. – Закрытый для кого? – Для всех, - сухо сказал Козлов, - кроме Дейнеки. – Будет сделано. – Я вернусь вместе с Дейнекой минут через тридцать. Пусть ваш киномеханик проверит к этому времени аппаратуру. – Весь к вашим услугам, - сказал Дейнека, садясь рядом с Козловым. – Я приехал из Москвы, Юрий Васильевич, по делу, которое вас, вероятно, удивит. Меня просили узнать, что вы помните о некоем Горбунове Афанасии Петровиче… Дело давнее, я понимаю, что вопрос для вас неожиданный. – Да, давнее, очень давнее. Но меня не удивляет вопрос… Афанасий Петрович был человек особенный. Не скажу, что каждый день, но уж через день я вспоминаю его по самым различным причинам. Я, например, ему многим обязан в своей работе. В этот момент комнату перерезан широкий цветной спектр. Свет шел от потолка семью яркими полосами. Юрий Васильевич подбежал к двери и крикнул: – Миша, Славик! Начинайте заветную! Юрий Васильевич вернулся к своему гостю и, проведя рукой по жиденьким сваглым волосам, спросил: – Так почэму же вы заинтересовались Афанасием Петровичем? Козлов не успел ответить. Дверь широко открылась, и большой стол на роликах медленно въехал в комнату. Он весь был установлен рядами пробирок в пластмассовых штативах. Распоряжался всем Миша. Вот от стола протянулись к электрическому щиту провода. Козлов обратил внимание, что стол был установлен поперек цветной полосы и красный свет упал на первый ряд штативов с пробирками. – Вы обязательно должны присутствовать при эксперименте? - спросил Козлов Юрия Васильевича. – Не обязательно. Миша, а где Славик? - спросил он неожиданно строгим голосом. – Его не будет сегодня. Славка занят автоматизацией конвейера штаммов. – Ну, тогда ты сам здесь командуй. Козлов поднял с пола портфель и вышел на лестницу. По другую сторону площадки располагались лаборатории. Юрий Васильевич попросил обождать и, пройдя мимо него, быстро оделся. Сквозь полуоткрытую дверь Козлов увидел несколько осциллографов и в деревянном станке большую собаку, опутанчую сетью проводов. В главном корпусе все было готово. Козлов усадил Юрия Васильевича в пустом зале, а сам ушел в комнату киномеханика. – Заправьте эту пленку и будете свободны, - сказал Козлов киномеханику, доставая из портфеля катушку. Козлов запустил киноаппарат и прильнул к окошку. Мелькнули силуэты самолетов, пальмы, здания. В середине зала одиноко белела голова Юрия Васильевича. Вот пленка окончилась. Козлов торопливо перемотал ее на свою бобину и прошел в зал. Юрий Васильевич неподвижно сидел в темноте. – Момент взрыва вы видели? - спросил Козлов. – Да, лицо… – Это Афанасий Петрович Горбунов? – Несомненно. – Я привез фотографии, снятые через фильтр, хотите взглянуть? - спросил Козлов, раскрывая портфель. – Нет, - быстро сказал Юрий Васильевич. - Не нужно… – Что вы обо всем этом скажете? – Я их ожидал… – Вы догадываетесь, что это за аэродром? – Да, это форт-фляй… Атака четырнадцатого ноября. Козлов почувствовал, что у него задрожалим колени. Непроизвольно присел на стул. – Да, четырнадцатого… откуда вы знаете? – Теперь знаю. – И вам все ясно? – Далеко не все… – Это вы, Юрий Васильевич? Это вышло из стен вашей лаборатории? – Да… Но это моя внутренняя уверенность, вот здесь… - Юрий Васильевич смутно белевшей рукой показал на свою грудь… – Меня интересует… - начал было Козлов, но Юрий Васильевич не ответил. Он сидел перед серым прямоугольником экрана, и картины прошлого одна за другой возникали перед ним с удивительной ясностью. Когда же это началось? Чуть ли не с первых же дней в Рубежанске. Больше двадцати лет назад… Последуем же за Юрием Васильевичем в то далекое от сегодняшнего дня время. Мы имеем некоторую возможность дополнить его воспоминаниями и теми эпизодами, участником которых он не был. Ну таких добавлений будет очень немного. Итак, мы начинаем… |
||
|