"Архивных сведений не имеется" - читать интересную книгу автора (Гладкий Виталий)5Костя Мышкин, начальник ЭКО при райотделе милиции, слегка располневший лысоватый блондин, с многозначительным видом тер куском фланели стекла очков. Савин терпеливо ждал – этот ритуал КаВэ перед тем, как преподнести очередной сюрприз своих научных экспериментов ошалевшему от недосыпания и суматохи сыскных мероприятий оперативнику, выполнял неукоснительно. "У-у, инквизитор!" – ругался про себя Савин, но виду не подавал, по-прежнему спокойно и выжидающе посматривал в сторону КаВэ. – Смотрел я, кхм… – прокашлялся Мышкин, – твои вещдоки. Смотрел… – Ну ладно, Костя, не томи душу, выкладывай, – взмолился Савин, умильно заглядывая в глаза Мышкину. Это был последний пункт ритуала, после которого КаВэ опускался с вершин своего научного величия к низам черновой работы угрозыска. – Кусок целлофана – это остатки пакета из-под московского жареного картофеля. Можно предположить (если, конечно, штормовка не с чужого плеча), что потерпевший москвич… КаВэ понесло – полез не в свои сани, принялся за составление версий преступления. (Впрочем, чем черт не шутит, – вариант "житель Москвы" и, добавим, окрестностей, не исключен). – Константин Венедиктович, – Савин постарался придать голосу стальные интонации начальника райотдела, подполковника Седлецкого, – мне, между прочим, через час к шефу на ковер. Уяснил? Так что, будь добр, давай по существу… – Савин, ты хам, но я тебя прощаю, – и Мышкин, уже не фантазируя, продолжал: – Платиновое кольцо. Проба, вес – все указано в заключении. Прочтешь. Но с гравировкой нам пришлось повозиться. Вот что у нас получилось… – положил на стол перед Савиным фотографию. А рядом еще одну. – Это, – ткнул желтым от химикалий пальцем в глянцевую поверхность фотобумаги, – гравировка на колечке, а это – тиснение на кожаном портмоне… "ГР. В. В.-В.". Пять букв. Судя по всему, инициалы владельца вещей. Владельца ли?.. – Думаю, что "ГР." обозначает граф или графиня. Подтверждением этому предположению служит сей герб на портмоне. – С чего ты решил, что он графский? – В геральдике я не силен, сознаюсь честно, – огорченно покривился Мышкин. – Просто интуиция. А материалов у меня по этому вопросу, увы, нет. – Что ты предлагаешь? Мне совмещать полезное с приятным – искать преступника, выполняя свои обязанности, и изучать каноны геральдики в порядке самообразования, коль уже твой отдел не в состоянии решить проблему, что, кстати, входит в ваши функции, – не удержался Савин, чтобы немного сбить спесь учености с непробиваемого КаВэ. И добился своего. Мышкин сник, засуетился, принялся что-то невразумительно объяснять, доказывать… – Ладно, химик, с тобой все ясно, – сжалился над ним Савин. – "ГР." и прочее беру на себя. Что там у тебя на очереди? – Зубы… – буркнул Мышкин, подозрительно поглядывая на Савина. – Ну-ну, – заторопил его тот. – Зубной протез нижней челюсти, судя по степени износа режущей кромки зубов, изготовлен примерно года два-три назад, – начал Мышкин своим обычным менторским тоном. – Между прочим, высококлассным специалистом – подгонка и обработка идеальны. Но главное заключается не в этом. Сплав, из которого изготовлен протез, в настоящее время не применяется в зубоврачебной практике. Вот компоненты золотого сплава, – протянул машинописный листок Савину. – Костя, для меня это темный лес, – помахал тот листком с данными экспресс-анализа. – Что из этого следует? – Что специалист, изготовивший протез, далеко не молод. И практиковать начал примерно в тридцатые годы – техника обработки и состав говорят об этом. – Может, ты мне и адресок его подскажешь? – Может быть… – многозначительно сощурился Мышкин. – Не все сразу. – Шутишь? – Только не с тобой, Савин, – и Мышкин выудил из папки очередной печатный лист. – А вот здесь сюрприз, Боря. И масса вопросов. – Спасибо, Костя, их в этом деле и так хватает. – Извини, не я их тебе задал… Так вот, при осмотре, весьма тщательном осмотре, подчеркиваю, уже известного тебе портмоне в одном их отделений нами были обнаружены крупинки золотого песка… – Эка невидаль на Колыме… – Не иронизируй, Савин. В том-то и дело, что этот песок и есть один из вопросов, на который тебе придется отвечать. А именно: по данным анализа и картотеки в Союзе, а тем более на Колыме, золотоносное месторождение, откуда взят драгметалл, не значится. То-то! – Ну, удружил! – схватился за голову Савин. – Вот теперь уж точно мне крышка. Седлецкий с меня не слезет, пока я не отыщу это месторождение. Впридачу к стрелку, которого угораздило отправить на тот свет нашего подопечного… – Не сомневаюсь, всегда рад вам служить, – церемонно склонил голову Мышкин. – Но это еще не все… – Добивай, изверг, – насторожился Савин. – Серебряная застежка портмоне имела с внутренней стороны гравировку, которая читается довольно отчетливо, правда, с помощью лупы. – Что? – почти шепотом спросил Савин. – И сказал Господь: "Пойди из земли твоей, от родства твоего и из дома отца твоего в землю, которую я укажу тебе". – Всего-то… – разочарованно вздохнул Савин. – Савин, попомнишь меня, в этих словах скрыт какой-то смысл. Возможно, ответ на те вопросы, над которыми ты сейчас ломаешь голову. – Не преувеличивай, Костя. – И не думаю… Все дело в том, уважаемый сыщик, что вышеозначенная гравировка выполнена совсем недавно. От силы два-три года назад. С какой стати? Почему с внутренней стороны застежки? Почему церковно-славянским шрифтом? – Неисповедимы пути твои, Господи. Аминь. Да мало ли кому что в голову взбредет? Конечно, тебе более привычны выражения типа: "Не забуду мать родную", "Дуся плюс Гриня – любовь до гроба" и тому подобное. Не скрою – мне тоже. А если портмоне принадлежало какому-либо священнику или верующему? Вполне возможный вариант… – Эх, Савин, Савин, недооцениваешь науку. Тогда ответь мне на такой вопрос: почему этот святоша хранил в портмоне пистолет? – Как… пистолет? – А вот так. На сафьяновой подкладке мы обнаружили свежее пятно оружейной смазки, а при более детальном исследовании с помощью специальной аппаратуры получили оттиск, который соответствует пистолету неизвестной системы. Уловил? – Сдаюсь… Все. Добил. Сознаю свои заблуждения. Значит, Богу – богово, а кесарю – кесарево? – В яблочко, Савин. Так что, Боря, держи бумаги и во-от здесь распишись в получении. – Это все? – Пока да. – Почему – пока? – Потому что, надеюсь, ты и остальные вещи убитого передашь в наше временное пользование. Авось, что еще сыщется. – Но вы ведь с ними уже работали. – Плохо работали, Савин, – нахмурился Мышкин. – Я тут сегодня кое-кого продраил с песочком. – Небось, Лебедянского? – А кого же еще? Оболтус! День до вечера – и поминай как звали… – Да брось ты, Костя, парень молодой, оботрется, гляди, тебя, старичка, обскачет. Не все сразу… – Не наш он, Боря, случайный попутчик. Попадаются у нас иногда такие. Сам знаешь. Свое дело нужно любить всеми фибрами души, отдаваться ему до конца без каких-либо скидок. А он… Зазвонил телефон. – Алло! Так точно, товарищ подполковник. Да… Да… У меня. Сейчас? Слушаюсь, – Савин положил трубку и принялся торопливо собирать разбросанные по столу бумаги. – Костя, шеф кличет. И тебя тоже… |
||
|