"Пошлый, как лебедь" - читать интересную книгу автора (Vlad)Зашить карманыВ надежде успокоить истеричку-биржу кандидаты ведут себя так, как будто они уже попали в Белый дом91 год он держался прямо, шел твердо и говорил громко, потому что сам ничего не слышал. Показывая свои немереные владения, занимающие лакомую часть дорогого штата Коннектикут, он вел меня через сад и лес к холму с мраморным амфитеатром. - В 30-е, - объяснил он, - я решил помочь пораженной безработицей стране и построить ей античный театр по образцу афинского. Мрамор пришлось выписать из Италии, рабочих - тоже, и до спектаклей дело не дошло. Но остались руины красивого замысла и - еще один курьезный анекдот про Великую депрессию. Она в Америке не обошла ни богатых, ни бедных. Став семейным преданием всей страны, она оставила шрам на душе и вошла в состав национальной памяти. Американцы вспоминают о Великой депрессии, как в России - о сталинском терроре: непонятный и незаслуженный катаклизм, природу которого не объяснишь постороннему, да и себе - не очень. О том, как и почему экономика гигантской страны в одночасье сократилась на треть, написаны библиотеки. И это пугает, потому что собранные там книги противоречат друг другу. Сходятся они, пожалуй, только в психологических причинах кризиса. Зная по прежнему опыту, что в больную пору рынок больше всего пугает бездействие, власти сейчас принимают решительные меры, суть которых не в мерах, а в решительности. Финансы держатся на честном слове, и нам должен его дать тот, кому мы поверим. К этому, собственно, стремительно и неожиданно и свелась вся президентская кампания. Если бы кандидаты были нормальными людьми, крах Уолл-стрита показался бы им нечестным выпадом судьбы. Но нормальные люди не рвутся в президенты, а те, кто этого добивается, втайне жаждут кризисов, ибо, лишь разрешив их, они добиваются места в истории. Эта незатейливая, но убедительная мысль озарила меня, когда я услышал, как горячо и искренне Билл Клинтон жаловался на то, что 11 сентября Буш, а не он сидел в Белом доме. Другой бы радовался… У Маккейна с Обамой, впрочем, нет выбора: от них хотят одного - чтобы это кончилось. Кандидаты говорят о разном, но обещают одно: спасти страну - не дать, как это было в Великую депрессию, финансовому кризису превратиться в экономический. Ирак и Иран, бензин и Россия, климат и медицина - все отошло в сторону ради новостей с биржи. Мало кто их понимает по-настоящему, но все умеют если не считать, то читать: беда особенно впечатляет, когда она выражена цифрами. Реагируя на кризис, претенденты в надежде успокоить истеричку-биржу ведут себя так, как будто они уже попали в Белый дом: оба предупреждают об опасности, оба уверяют, что она не смертельная, но только в том случае, если мы сделаем правильный выбор. Это не так просто, ибо в сенате претенденты голосуют одинаково, избирателям обещают одно и то же, друг друга обвиняют в одних и тех же грехах, и оба не говорят главного: не что делать, а кто виноват. Проще всего валить на банкиров. В Америке их ненавидят, как и всюду. Наверное, поделом. Но ни один банк в целом мире не может заставить вас взять в нем заем. Для этого, как в танго, нужна пара. Одержимые алчностью банки виноваты в излишней доверчивости: они слишком охотно одалживали деньги тем, кто не мог расплатиться. Но если кандидаты в президенты охотно говорят о том, кто давал, то о том, кто брал, они также охотно молчат. И понятно почему. Совет, который кандидаты должны были бы дать своим избирателям - зашить карманы и жить по средствам, - не понравится народу. А в американской политике народ, как в советском учебнике, всегда прав. Избиратель - тот же покупатель, поэтому с ним не спорят - ему льстят, его утешают, от него утаивают его же слабости. Одна из них - безудержный оптимизм, который создал Америку и вовлек ее в нынешний кризис. Американцы свято верят, что завтра будет лучше, чем сегодня, поэтому уже сейчас можно жить лучше, чем вчера. Говорят, что на каждый заработанный доллар средний американец тратит доллар и двадцать центов. Этим все объясняется: Америка живет в долг - давно, обстоятельно и со вкусом. На эту вакханалию кредита я смотрю со стороны и с восхищением. На то, чтобы приобщиться к их вере, у меня ушло 15 лет. Только собрав четверть стоимости дома, мы купили его, взяв недостающее в банке. Сперва долг приводил меня в ужас - сумма требовала двух строчек прописью и напоминала государственный бюджет небольшой постсоветской республики. Американцы, однако, в отличие от нас непуганая раса. В Старом Свете мы привыкли ждать худшего и редко ошибались в прогнозах. Но в Америке прогресс - не гипотеза, а религия. Здесь все всегда рослотерритория, население, заработки. Мы копим на будущее, они занимают в счет его. Кредит расширяет экономику, которая кормит кредит. Попав в это колесо, американцы в нем вертятся - с удовольствием и с благословения правительства. Сразу после 11 сентября Буш предложил настоящим патриотам отправиться за покупками. Что все и сделали, за исключением моего това-рища-технофоба. - Для Америки, - говорит он, - мы с женой - страшнее Бен Ладена: у нас холодильник 52-го года, телефон с вертящимся циферблатом, а компьютера нет вовсе. 13.10.2008 |
||
|