"Третий секрет" - читать интересную книгу автора (Берри Стив)

Глава XVIII

Румыния, Бухарест

10 ноября, пятница

17.50

Услышав негромкий стук в дверь, Мишнер вздрогнул. О том, что он в Румынии, было известно только Клименту и отцу Тибору. А о том, что он остановился в этом отеле, вообще никто не знает.

Он встал, прошел по номеру и, открыв дверь, увидел Катерину Лью.

— Как ты меня нашла?

Она улыбнулась:

— Ты ведь сам говорил, что в Ватикане, чтобы не выдать секрет, надо его не знать.

Как ни был Мишнер приятно поражен, эти слова не понравились ему. Совсем не понравились. Климент бы очень не хотел, чтобы о его поисках стало известно прессе. И кто же мог сообщить ей о его отъезде из Рима?

— Прости за сцену на площади, — сказала она, — я вела себя слишком резко.

— Так ты приехала в Румынию извиниться?

— Колин, нам надо поговорить.

— Только не сейчас.

— Как раз сейчас. Мне сказали, что ты в отпуске.

Он закрыл за ней дверь. С тех пор как они в последний раз были наедине, прошло немало времени. Мир тесен.

Затем пришла тревожная мысль. Если она столько знает о нем, то сколько же знает Валендреа? Надо позвонить Клименту и предупредить об утечке информации в его окружении. Но Мишнер вспомнил слова, сказанные Папой вчера в Турине.

Он понял, что Папе и так все известно.

— Колин, давай не будем врагами. Сейчас я намного лучше понимаю, что произошло с нами тогда, много лет назад. Я даже готова признать, что была не права.

— Это во-первых.

Она никак не отреагировала на его укол.

— Я скучала по тебе. Поэтому и приехала в Рим. Хотела тебя увидеть.

— А что Том Кили?

— У нас с ним были отношения.

Она поколебалась.

— Но это не то, что было с тобой.

Катерина подошла ближе.

— Я не стыжусь связи с ним. Мне как журналистке это было интересно. Открывалось много возможностей.

Она посмотрела на него, как не умел никто, кроме нее.

— Но я должна знать. Зачем ты пришел на трибунал? Том говорил, что обычно папские секретари не занимаются такими процессами.

— Я знал, что там будешь ты.

— Ты был рад увидеть меня?

Он немного подумал, что ответить, и сказал так:

— Я не заметил, чтобы ты была рада.

— Я хотела проверить твою реакцию.

— Но от тебя я никакой реакции не увидел.

Она отошла и повернулась к окну. Помолчала.

— Колин, у нас были незабываемые отношения. Зачем это отрицать?

— А зачем возвращаться к ним?

— Я совершенно не хочу этого. Мы стали старше. И наверное, умнее. Давай будем друзьями, — настойчиво повторила она.

Мишнер приехал в Румынию по поручению Папы. А теперь стоит и разговаривает с женщиной, которую любил когда-то. Может быть, Господь снова испытывает его?

Он не мог сдержать волнения от ее присутствия. Действительно, она права: у них были незабываемые отношения. Как она поддерживала его, когда он пытался докопаться до правды о своих родителях и узнать, что же случилось с его настоящей матерью и почему его настоящий отец отказался от него! С ее помощью он победил множество демонов. Но вместо них появлялись новые. А может быть, его сделка с совестью в порядке вещей? Что в этом плохого?

— Хорошо.

На ней были черные брюки, облегавшие ее узкие бедра. Такого же цвета куртка и черная кожаная жилетка делали ее похожей на революционерку, и Колин знал, что в таком выборе одежды нет ничего случайного. И в ее глазах нет никакой романтики. Она твердо стоит на ногах. Даже, может быть, слишком твердо. Но под всем этим таятся настоящие глубокие чувства, о которых он не может позволить себе забыть. Мишнер ощутил прежнее смятение.

Он вспомнил, как много лет назад он уехал в Альпы, чтобы все обдумать, и тогда своим появлением на пороге она смутила его еще сильнее, чем сегодня.

— Что ты делал в Златне? — спросила она. — Я слышала, что в этом приюте у старика священника жизнь не сахар.

— Ты и там была?

Она кивнула:

— Я следила за тобой.

Еще один тревожный звонок, но он не стал придавать этому значения.

— Мне надо было поговорить со стариком.

— Расскажи подробнее.

В ее просьбе прозвучал неподдельный интерес, и он решился. Вдруг она сможет помочь? Но надо было выяснить еще одно.

— Не для печати? — спросил он.

Ее улыбка успокоила его.

— Конечно, Колин. Не для печати.