"Тройка без тройки" - читать интересную книгу автораВс. Другов и Мих. Товаровский Тройка без тройки«Остров дружбы»Петя с грохотом мчится по ступенькам лестницы вниз. На площадке первого этажа его встречает Таня. Такое впечатление, что она даже специально ожидает его здесь, возле своей двери. — Петя! Подожди! Мальчик резко, на всем ходу, тормозит ногами. Но руку с перил не снимает, чтобы, ни секунды не задерживаясь, ринуться дальше, если у Тани не такое уж серьезное дело к нему. — Петя, я знаю, как ты любишь хорошие книги. У меня есть очень хорошая книга. Мальчик отходит от перил и с оттенком сомнения в голосе спрашивает: — Очень хорошая? Какая же? — «Остров дружбы». О Миклухо-Маклае. Знаешь, знаменитый путешественник? — Миклуху знаю. Но такой книги не читал. — Я тебе могу ее дать. Только условие… — Ты скажи, когда надо отдать, — перебивает ее Петя, зная наперед, какое это условие: чтобы никому ее не давал, чтобы не загибал страниц, чтобы не ставил на полях восклицательных знаков, чтобы не ставил на полях вопросительных знаков, чтобы вернул точно в срок… — Срок самый жесткий — до завтра! — тоном, не позволяющим даже думать о том, что «завтра» можно превратить в «послезавтра», говорит Таня. — По-моему, я тебя никогда не подводил, — немного даже обижается Петя. — Не подводил. Потому и доверяю тебе. Ведь ты знаешь, кто мне их дает! — Кто! Людмила Александровна! — с уважением произносит мальчик. — Так вот. Могу принести ее хоть сейчас. Постой здесь, никуда не беги. Девочка скрывается за дверью и очень скоро возвращается с книгой в руках. Петя берет книгу, начинает рассматривать. На переплете — рельефное изображение корабля, идущего под всеми парусами, на корешке — бумеранги, компасы, подзорные трубы. А сколько рисунков! Почти через каждые десять страниц рисунок. Даже две карты приложены. И название такое захватывающее — «Остров дружбы». Наверное, это про тот остров, где Миклухо жил с туземцами, лечил их, защищал от врагов. Строгий голос Тани возвращает Петю с островов Новой Гвинеи на лестничную площадку в доме номер пять по Грибному переулку. Она спрашивает: — У тебя завтра сколько уроков? Продолжая изучать по развернутой карте пунктирную линию, показывающую маршрут одного из путешествий, Петя коротко отвечает: — Пять. — И у меня пять. Сейчас же после школы я буду тебя ждать у ворот. Получу у тебя книгу и пойду домой купать Маришку. Потом начнем работать с Людмилой Александровной, завтра она выдает у нас книги. В среду у меня очень много дел. — Так в среду вам не до меня будет! — обрадованно говорит мальчик. — Ничего не случится, если я задержу до четверга. Он аккуратно складывает карту, приглаживая края плотной бумаги, потом захлопывает книгу и просовывает ее между первой и третьей пуговицами рубашки — более надежного места, конечно, не найдешь. Таню радует такое бережное обращение с книгой. Но она не любит, когда хитрят. Если она сказала — срок самый жесткий, значит у нее были основания. — Ты же знаешь, Петя, у нас в библиотеке есть детский кружок. Ну, как хочешь нас назови — друзья книги или юные библиотекари… И еще мы приводим в порядок старые книги. Старые не потому, что они старые, а потому, что они растрепаны. Вчера, когда принесли «Остров дружбы», Людмила Александровна сказала: «Ой, как же ее истрепали, эту книгу!» — и дала мне ее, чтобы разгладить поля, подклеить углы, словом, раставрировать. И вернуть надо завтра, потому что читатели ее рвут на части. Петя смеется: — Ты клеишь, а они рвут? — Да нет же, рвут не в буквальном смысле. Просто очень часто спрашивают. Я уже всю работу сделала, и если завтра не отдам… Таня даже не договаривает, что будет, если она не отдаст завтра книгу. Только строго смотрит на Петю. — Ты понимаешь? Петя кивает головой. Как ему не понять?.. Дом, где живут Петя и Таня, построила для своих рабочих кондитерская фабрика. Еще недавно в этих местах шумел лес, даже водились грибы. Поэтому и переулок назвали — Грибной, а жильцов нового дома — «грибниками». На фабрике есть своя библиотека, и Таня помогает библиотекарше Людмиле Александровне выдавать книги, расставлять их по полкам, записывать читателей. Хорошо помогает: Людмила Александровна даже зовет ее своей правой рукой. И часто, уходя вечером из библиотеки домой, Таня уносит какую-нибудь очень увлекательную книгу. Самой хочется почитать и надо о таких ненасытных читателях, как Петя, подумать. Сама она всегда возвратит книгу во-время и от других требует того же. Здесь уж поблажки от нее не дождешься… Как не понять! Если один раз в срок не вернешь — все кончено. Больше никогда ничего не получишь. И чтобы Таня совсем уверовала, что книгу он не задержит, Пета быстро-быстро говорит: — Сегодня я никуда не пойду. К мячу даже не притронусь. Уроки сделаю — и сяду за чтение. Только скажу во дворе, что играть в футбол не буду… Таня слушает Петины объяснения, потом испуганно восклицает: — Вася сюда идет! И Коля! Они тебя вытащат в футбол играть. Успеешь прочесть? — Я сегодня играть не буду, — повторяет Петя и с независимым видом выпячивает грудь. Это надо понимать так: пожалуйста, не беспокойся, я сумею дать отпор даже самым настойчивым уговорам товарищей. — Тогда я уйду. Сам с ними договаривайся, — говорит Таня и захлопывает за собой дверь. Одновременно в другую дверь, со двора, входят Вася и Коля. — Ты что же, мы тебя ждем, а ты тут с девчонками! — произносит сердито Вася. — Из-за тебя только не начинаем, — добродушно бурчит Коля. Петя выдерживает долгую паузу. Затем, смело глядя в глаза друзьям, заявляет: — Я сегодня играть не буду! Вася ничего не говорит, ни о чем не спрашивает, но вся его фигура выражает такую степень удивления и осуждения, что Петя сейчас же меняет тон и начинает скороговоркой объяснять: — Достал замечательную книгу. Только на один день. Завтра надо отдать. Все так же молча Вася берет у товарища книгу, молча перелистывает страницы: — Только на один день? — Только на один день. — А как же мы с Колей? Так и не прочтем ее? Теперь молчит Петя. Коля видит всю безвыходность петиного положения и примирительно замечает: — Пусть хоть один из нас прочтет. Все ведь никак не успеем. Васю возмущает колин покладистый характер: — А ты знаешь, что это книга о Миклухо-Маклае? Или ты не знаешь этого? — Знаю, — отвечает Коля, хотя об этом он узнал только сейчас, из уст Васи. Петя все обдумал. Конечно, только так можно разрубить этот узел: — Понимаете, ребята, дать ее вам я никак не могу. Связан клятвой. И срок очень жесткий. Лучше всего я отнесу ее обратно Тане. — Так это ты у Тани взял? — презрительно говорит Вася и сейчас же возвращает книгу. — И чтобы я притронулся к ней!? На танины вещи ведь дохнуть нельзя. Она за пылинку наделает столько шуму, после ее отвяжешься. — Что ты все сердишься, сердишься — удивляется Коля. — То на Петю напустился, теперь Таня стала нехороша. — Тогда вот что, — решает Вася, пропуская мимо ушей замечание приятеля. — Ты, Петя, только на минутку спустись во двор и посмотри, что Володя нарисовал. Принес целый альбом, всех наших футболистов изобразил. — Я посмотрю, — соглашается Петя, — но только недолго. Хорошо, Вася? А то времени совсем в обрез… Володя — брат Тани. Он совсем отсталый человек. На катке был только один раз в жизни, да и то по делам семейным: Таня с подругами ушла на каток и забыла дома варежки, мама разволновалась и попросила отнести их сестре. Ботинки он носит ровно вдвое дольше, чем все его товарищи — это потому, что никогда даже не ударит ногой по мячу. Ходит на лыжах, но если на пути попадается маленькая горка, берет лыжи в руки и спускается пешком. Но ребята во дворе прощают ему многое, чего не простили бы никому другому, даже его нелюбовь к спорту. Володя — художник. Рисование — его страсть. Если бы все мальчики столько рисовали, сколько он, пришлось бы открыть много новых фабрик карандашей и бумаги, чтобы хватило для всех. И художник Володя тоже не такой, как все. Другой рисует, рисует, а смешного ничего нет в его рисунке. Володя же умеет не только подмечать смешное, но и переносить его на бумагу. Проведет карандашом черточку возле глаза или у рта, и каждый, кто посмотрит, засмеется, даже взрослые улыбаются… И сейчас, когда Вася, Коля и Петя подходят к скамейке, на которой, окруженные группой ребят, сидят Володя с альбомом на коленях и дворник Тихон Максимович, — все мальчики смеются, а дворник улыбается. — Постойте, Тихон Максимович! Не смотрите дальше! — кричит Вася. — Пусть Петя тоже посмотрит. Начинайте сначала. — Начнем сначала, — соглашается Тихон Максимович. — Садись сюда, Петя. Петя садится рядом с дворником. Мальчики размещаются вокруг скамейки. Они уже видели эти рисунки, и не один раз, но хочется еще раз взглянуть, еще раз обменяться мнениями. Тут же вертится Жучка, неизменная участница всех дворовых событий. У каждой приличной собаки есть паспорт — у Жучки паспорта нет: она из породы тех беспородных дворовых псов, которые, стоя на страже порученного их охране двора, безропотно мокнут под осенними дождями, стынут под холодными ветрами, спят, где придется и как придется. Володя раскрывает альбом. — Так я и знал, — говорит Петя, — сначала общий рисунок всей команды. Ребята, перебивая друг друга, начинают разбирать по косточкам фигуру каждого футболиста, десяток рук тянется к альбому… Но Вася командует: — Дальше. Петя спешит. Володя покорно переворачивает страницу. — А за это Вася обещал Володе надавать по шее, — указывая на новый рисунок, говорит Виктор, самый маленький из всех игроков команды, собственно, еще даже не игрок, а «резерв». Вася бросает сердитый взгляд на мальчика: — Насчет того чтобы надавать по шее, я, конечно, только грозился. Но все же со мной ты, Володя, перемудрил. — Так это же, понимаешь, дружеский шарж, — спокойно объясняет Володя. — А это наш Валька — хором объясняют мальчики дворнику содержание следующего рисунка. — У него ведь ноги загребущие, как захватит мяч — никому не отдает. Валя, белобрысый и белобровый мальчик, насупившись, спрашивает: — А при чем здесь конфета? — Ты что же, Валька, даже этого не знаешь? — презрительно говорит Петя. — Есть такие конфеты — «Ну-ка, отними». — Давай дальше, после будем разглядывать! — снова командует Вася. Володя переворачивает страницу. — А это кто? — всматривается в рисунок Тихон Максимович. — Ничего не пойму. Из-за перчаток живого человека не увидишь. «Живой человек» — Саша — проталкивается вперед и возмущенно говорит: — И насчет меня он тоже малость перехватил. — А меня здорово как нарисовал! Посмотрите, Тихон Максимович! — восторженно произносит Гриша, мальчик в теплом пушистом свитере. — А подпись какую придумал — «В поте лица своего»! — Так чему же ты радуешься? — удивленно спрашивает Тихон Максимович. — Над тобой смеются, а ты радуешься. — Тонко очень подмечено. Мне всегда жарко в фуфайке, а снять ее — спортивного вида не будет. — А теперь покажите Пете его портретик, — предлагает Вася. — Пусть на себя полюбуется. Володя перелистывает сразу несколько страниц и, предупреждая новую обиду, повторяет. — Это же, понимаешь, дружеский шарж… Тихон Максимович поднимает голову от альбома и одобрительно говорит юному художнику: — Молодец! Навел на них критику. А то вчера опять цветы на клумбе потоптали… Петя лишь мельком оглядывает свой «портретик», затем, стараясь замять начатый дворников неприятный разговор, громко заявляет: — Ребята, я сегодня играть не буду. Вася знает — у меня срочное дело. — Ты только посмотри еще самый интересный рисунок, потом пойдешь, — смеется Вася и искоса поглядывает на дворника. Володя быстро прикрывает альбом рукой: — Нет, больше тут нет ничего такого… особенно выдающегося. — Если показываешь, так показывай все, — замечает Тихон Максимович и сам перелистывает страницу. Но тут же улыбка исчезает с его лица, и он строгим официальным голосом спрашивает: — И меня сюда же? Когда же это я гонял вас такой метлой? Таких длинных метел даже в продаже нет. Из подъезда дома во двор выходит Таня, ведя на поводке белую лохматую собаку. Приблизившись к скамейке, Таня говорит: — Володя, ты все не наглядишься на свои произведения? А дал маме обещание каждый день от четырех до пяти дрессировать Маришку. Не надо было тогда обещать. — А разве уже четыре часа? — удивленно спрашивает мальчик и берет поводок. — Такого рассеянного с улицы Бассейной, как ты, Володя, никто еще не видел, — бросает ему сестра и, пожав худенькими плечами, не глядя на мальчиков, уходит. Маришка порывается бежать за молодой хозяйкой, но Володя удерживает ее. Собака сильнее натягивает поводок, скребет лапами о землю, начинает тяжело дышать… Маришка — это белый пудель. Глаза Маришки завешены густой шерстью. Шерсть пробовали выстригать, но она стала расти еще сильнее. Тогда начали собирать на лбу и закалывать мамиными заколками для волос. Но собака лапой срывала заколки, и опять большие и умные глаза исчезали под густыми космами непокорной шерсти. Но и так видела она хорошо, своих замечала издалека и опрометью бросалась навстречу, виляя хвостом… Вася смотрит на собаку, потом поворачивается к Володе и презрительно говорит: — Ты бы хоть не смешил народ. Какой же из тебя Дуров? Разве она тебя послушается когда-нибудь? — Слушается. Еще как, — не очень уверенно заявляет Володя и умоляюще смотрит на Маришку. — Сядь! Маришка, сядь! Сядь, сядь, сядь! Собака приседает, только не на задние, а на передние лапы, затем делает один легкий прыжок за другим и снова собирается повторить свое сальто. Тихон Максимович встает, приминает сапогом взрыхленную собачьими лапами землю и укоризненно говорит незадачливому дрессировщику: — Пока ты с ней договоришься, она весь двор нам перероет. Затем он нагибается, поднимает с земли метлу и уходит. — Она, наверное, не поняла тебя, — успокаивает расстроенного товарища Коля. — Не умеет он учить собак, — решительно заявляет Вася. — Нет у него силы воли. Вот, если бы я взялся за нее — у нас заплясали бы и лес и горы. — Пока пляшет только Маришка, — смеется Гриша. Смех дружно подхватывают все мальчики. Смеется и Володя. Потом объявляет: — Я вот что придумал, ребята. Научу Маришку всем вашим футбольным правилам. Как забил кто-нибудь гол — чтобы она сейчас же залаяла. Второй раз забьете — два раза будет лаять. И так далее… Но тут он замечает уничтожающий взгляд Васи. — А если не сумею научить, попрошу тебя, Вася. У тебя воли много. И силы. — И того и другого хватит! Но, кроме того, у меня есть еще проверенный метод обучения собак. И даже кошек. У нас был кот Барс, так он у меня по струнке ходил! — Ты научи Маришку книги читать, — смеясь, советует Петя, указывая на свою книгу, и сейчас же просительно добавляет: — Ну, я, Вася, пойду. Триста семьдесят девять страниц — не шутка! — Иди, — разрешает Вася. — Только потом нам с Колей расскажешь все. Петя утвердительно кивает головой и направляется к подъезду дома. — Ребята!.. Эй!.. Постой, Петя! — откуда-то с улицы, из-за решетчатого забора, раздается громкий крик. Через несколько секунд в воротах показывается Андрюша. Волосы на его голове взъерошены, одна прядь прилипла ко лбу. Прижимая к себе глиняный горшок с небольшим лимонным деревцом, он на весь двор кричит: — Вася! Все наши в сборе? Ребята вскакивают со своих мест и бегут к воротам. К ним присоединяется Петя. Впереди всех, волоча по земле поводок, несется Маришка. — Вася… все наши… в сборе? — повторяет, с трудом переводя дыхание, Андрюша и оглядывает собравшихся. — Все на месте. А что? Каждому дашь по своему лимончику? Или это крыжовник? Не поймешь, что это ты вырастил… — Это лимоны. Их вырастили ребята в нашем школьном кружке. Но я не это хочу вам сказать. Сейчас я был в семнадцатой школе, в Тихом переулке. Знаете? — У «тихарей»! — восклицает Коля. — У них. Мы носили им это дерево. Показывали его. Потом рассказывали, как делать прививки. В школе я видел Анатолия, капитана футбольной команды. И других ребят. Они сказали, что могут сегодня померяться с нами силами. Сразу после комсомольского собрания они придут на пустырь. С лица Васи сбегает насмешливое выражение, теперь голос его звучит звонко и твердо: — Сейчас же все на пустырь! Виктор, бери мяч! Андрюша — домой! Оставишь свои лимончики и догоняй ребят! Коля и Петя — со мной! Мальчики гурьбой выбегают на улицу. Увлекаемый Маришкой, Володя следует за ними. Андрюша, все так же бережно прижимая к себе* горшок с лимоном, спешит домой. Вася, Коля и Петя остаются одни у ворот. Вася поворачивается к Пете и вопросительно смотрит на него. — Ты как?.. — Нет. Сегодня ни за что, — с железной решимостью бросает Петя и даже делает шаг назад. — А ты знаешь, что «тихари» обещали с нами сделать? Или ты этого не знаешь?! — Знаю, — все также твердо отвечает Петя. — Но вы тоже знаете, что я должен завтра отдать книгу. — Испугался Тани? Петя хочет оставить этот каверзный вопрос без ответа. Но Вася не успокаивается, и в голосе его звучит легкая насмешка: — Может, она накажет тебя, бедненького, если вернешь послезавтра? — Я обещал вернуть завтра. А вы Таню знаете, — упорно твердит Петя. — Пунктуальщица, — коротко определяет Вася, и нельзя понять, чего больше в этом новом словообразовании — уважения или презрения. — Называй, как хочешь, а я должен принести ей книгу во-время, — говорит Петя с таким ударением, на слове «должен», что оно звучит на три тона выше всех остальных слов. — Я должен, ты должен, он должен, мы должны, вы должны, они должны, — произносит нараспев Вася, и теперь в голосе его слышна уже явная насмешка. — Словом все должны, — не зная, что сказать, произносит Коля. Наступает молчание. Затем Вася меняет тактику. — А ты не играй, — вдруг предлагает он, и лицо его при этих словах принимает выражение полнейшего безразличия. — Бери свою книгу и иди с нами на пустырь. Мы будем играть, а ты — читай. Читай сколько хочешь. Иногда посмотришь на нас, посоветуешь что-нибудь. Читать даже лучше на свежем воздухе. Это — ловкий ход: надо только заманить Петю на площадку, а там… — Правильно, — подхватывает Коля, разгадав хитрость приятеля. — Читать там никому не запрещается. Читай и смотри, как мы начнем им забивать. — Поглядишь, как они будут мазать, — смеется Вася и подмигивает при этом Коле. — Уж очень там мазилы собрались. На «мазил» Пете и самому интересно посмотреть. Тем более, конечно, что случится, если сесть где-нибудь в укромном уголке, читать книгу и изредка посматривать, как Вася и другие ребята забивают мячи. Мимо пробегает Андрюша, кричит на ходу: — Вы еще здесь? Еще не ушли? Петя засовывает книгу между пуговицами рубашки и с возгласом: «Почитаем!» — выбегает из калитки. Вася и Коля наперегонки несутся за ним. |
||
|