"Вольные Астронавты" - читать интересную книгу автора (Лексутов Сергей)

Седьмой подвиг

В кармане Зотика запиликал коммуникатор. Он нехотя вытащил его, нажал кнопку отзыва, буркнул:

— Капитан Зотик слушает…

На крошечном экранчике возникла жизнерадостная физиономия м-ра М, он весело воскликнул:

— Вижу, развлекаетесь вовсю, как и положено вольному астронавту. Ну и забегаловка!.. Это что, в Нейтральной зоне?

— Ага, в ей самой, — ухмыльнулся Зотик.

— При ваших-то доходах могли бы выбрать заведение и поприличнее… А что это за дамочка, рядом с вами? Неужели настоящая проститутка?

Тереза расслышала вопрос и аж подскочила на стуле, глаза ее засверкали, кулачки сжались, и она прошипела, как рассерженная кошка:

— Подвернись ты мне на расстоянии удара… Я тебе и хозяйство отшибу, и зубы каблуком пересчитаю… Сам ты проститутка!

Зотик констатировал невозмутимо:

— В Нейтральной зоне, так же как и в остальном мире нынче нет проституток. Даже если женщина одновременно спит с дюжиной любовников, и они платят ей за это, она все равно уважаемая и добропорядочная матрона. Если я не ошибаюсь, еще лет сто назад во всемирную Конвенцию была внесена поправка, что, слово «проститутка» является оскорбительным и дискриминационным. И любая женщина имеет полное право предоставлять сексуальные услуги за плату, это ни в коей мере не наносит урона ее чести и достоинству. Знаете, мистер Бубль-Гум, это совершенно не ваше дело, где мне развлекаться. Пирату очень трудно изменить свои привычки. Это повелось еще со знаменитого Генри Моргана. Даже став губернатором Ямайки, он так и не обзавелся ангельской кротостью. Кстати, среди вольных астронавтов есть и побогаче меня. Я знаю людей, которые владеют эскадрами по полсотни кораблей, и, тем не менее, они любят посидеть среди своих, в таких вот салунах. Итак, что вы хотели мне поручить? — Зотик внимательно разглядывал физиономию босса, пытаясь решить для себя; мимолетная перепалка с Терезой вышла случайно, или это была игра, рассчитанная на то, чтобы усыпить бдительность Зотика, уверив его в том, что они сроду друг друга не видели… Впрочем, могли и не видеть; если Ареф прав, и Тереза работает по наводке м-ра М, у него достаточно людей, чтобы она ни разу не видела истинного босса.

— Исчез очередной корабль с грузом жевательной резинки… — грустно проговорил м-р М. — Позывные: ка эр и тэ три ноля девятьсот двенадцать.

— Судя по первой букве, это коммивояжерский класс? — раздумчиво переспросил Зотик.

— А там точно был груз резинки? И он точно исчез? — невинным тоном осведомился Ареф.

— Мистер Зотик! Уймите своего малолетнего дядюшку! — не замедлил впасть в амбицию м-р М.

— Ареф, разве можно таким тоном разговаривать со старшими? — укоризненно произнес Зотик.

— А я не служу у него холуем! Холуем у него ты числишься, вот и целуй его в задницу.

М-р М побагровел. Это было заметно даже на крошечном экранчике.

Зотик смущенно пробормотал:

— Ничего не могу поделать. Он — вольный астронавт, и не связан с вами контрактом… Так, говорите, в каком районе пропал ваш грузовик? — поспешил Зотик охладить назревающий скандал.

— Апейрон — 3, — обронил м-р М, все еще свирепо раздувая ноздри.

— Так-так… Но там же только независимая планета, к тому же одна из самых богатых. В их системе оказались гигантские запасы тяжелых металлов и других элементов, редких во Вселенной.

— А что, вы прикажете мне торговать с нищими?

— Да, но с этой планетой до сих пор не подписан мирный договор, и еще не снято эмбарго!

— А кому от этого хуже? Только федерациям. Южно-Азиатский союз уже давно гонит туда свои низкокачественные дешевые товары, и никуда не годную технологию…

— Итак, мистер Бубль-Гум, при каких обстоятельствах исчез ваш корабль?

— Послушайте, капитан, у вас все дома?

— Эт, в каком смысле?.. — опешил Зотик.

— Вы полагаете, будто я совершенно конфиденциальную информацию буду передавать вам по коммуникатору?

— Ах, простите… — Зотик смутился.

Провожаемый взглядами всех посетителей салуна он шел к выходу, Ареф шагал за ним, с независимым видом насвистывая какой-то веселый мотивчик, последней тащилась Тереза. В дверях Зотик повернулся, медленно обвел зал взглядом, многозначительно ухмыльнулся, выговорил:

— Вам, мамзель, я бы рекомендовал свалить отсюда в какую-нибудь цивилизованную страну… — и вышел вон.

Пока он шел к катеру, на душе было невыносимо тяжко и мучительно хотелось обернуться. Ему казалось, что никогда больше он не увидит эту чертову бандитку, несмотря на то, что психологический расчет выглядел безупречно: он ее действительно больше не увидит, если ее единственной целью было — завладеть Кораблем и деньгами. Ну, а если она и впрямь увлеклась Зотиком, или увлеклась идеей вступить в братство вольных астронавтов, то наверняка будет снова и снова пытаться сблизиться. Как она ни старалась выказать пренебрежение, однако ж, разыскала Зотика в Нейтральной зоне.

В рубке управления катером Зотик переключил связь на защищенный канал, переспросил, посмеиваясь про себя; ох уж эта вера обывателей во всякие там тайны вкладов и защищенные каналы, спецслужбы в любой момент могут выяснить у банкира, чей счет, и так же без спросу могут влезть в любой защищенный канал:

— Итак, босс, я вас слушаю?

— Слушайте, слушайте, и повнимательнее… Капитан исчезнувшего корабля некий бывший пират… Ах, простите! Вольный астронавт, по прозвищу Бык, довольно давно работает на меня по контракту. Как-то он попытался досрочно расторгнуть его, повздорил со мной, здорово здесь побуянил… Короче говоря, ему грозила пожизненная на Меркурии. Я выпросил для него отсрочку у самого Генерального Прокурора США. Представляете, чего мне это стоило? А личное поручительство за непредсказуемого пирата? Настоящий Дамоклов меч.

— Босс, а без лирики нельзя? — воспользовавшись паузой, спросил Зотик.

— Можно, — сговорчиво согласился м-р М. — Короче говоря, корабль с грузом моей резинки взял разгон по вектору к Апейрону — 3, но груз там почему-то не сдал. И, похоже, я потерял восемьсот миллионов галларов.

— Так много резинки влезло в коммивояжерский "Дракон"?! — вытаращил глаза от изумления Зотик.

— Вам надлежит не изумление демонстрировать, а мои деньги искать!

— Босс, я бы нашел ваши деньги гораздо быстрее, если бы знал побольше.

— Вы знаете достаточно, — отрезал м-р М, — большего и я не знаю. Вы только доставьте мне Быка, и получите премию в один миллион галларов. А если удастся вернуть и деньги, ваш приз увеличивается до двух процентов со всей суммы.

— Скажите хотя бы, что там было еще, кроме резинки?

М-р М на долго задумался, наконец, нехотя произнес:

— Там было то, что мог купить только Апейрон — 3, — и отключился.

Зотик хмуро проворчал:

— Я заключил контракт, как свободный частный сыщик, но теперь, похоже, меня перевели в штат, с регламентированным рабочим днем… Чего я с детства не терплю.

Пришвартовавшись к станции Сидорова, Зотик сразу заметил, что у причала отсутствует его яхта, поэтому посидеть в ресторане желание пропало. Управляющий вместе с главным техником сопровождали Зотика по кораблю. Он проверил системы, запасы, принял доклад Шкипера, вежливо сказал:

— Качество обслуживания кораблей на технической станции Сидорова, столь же высоко, как и качество обслуживания клиентов в его ресторане.

Спрашивать, куда направился хозяин, и скоро ли вернется, было дурным тоном; всегда могло оказаться так, что посторонним знать этого нельзя, а друзьям лишний раз врать — плохая примета. А потому Зотик заказал несколько коробок свежего пива, и когда его доставили, объявил стартовую готовность.

Пока Корабль тащился к зоне разгона, Зотик бездумно разглядывал небесную сферу. Собственно говоря, этот рейс не представлялся сколько-нибудь опасным. Апейрон -3 был так же безопасен, как и Земля, даже, может быть, еще безопаснее; потому как там отсутствовала Нейтральная зона. Благодаря своим ресурсам, Апейрон держал небольшой, но очень боеспособный флот, укомплектованный современными кораблями, и крейсера Интернациональных сил ближе внешних планет своей системы не подпускал. Полиция и служба безопасности там были таковы, что любой пират, даже самый крутой и необузданный, появляясь в окрестностях системы, моментально натягивал на себя овечью шкуру, а свой экипаж обряжал в намордники. Так что, развеселой драчки с каким-нибудь, таким же нарушителем порядка и спокойствия, как и сам, Зотик не ожидал. Вот только Бык его смущал. Хоть пират с таким прозвищем куда-то запропастился еще до появления Зотика в Нейтральной зоне, легенды о нем остались. Вернее, все помнили его легендарное упрямство, грубость, хамство и форменный цинизм. В отличие от большинства пиратов, воображение у Быка отсутствовало напрочь. Можно было судить хотя бы по тому, как он назвал свой корабль. Вернее, он его и не называл. Просто, буквы его идентификационного номера составляли слово «Крит» — название острова на Земле, в Средиземном море. Бык часами мог распространяться, что он с острова Крит, последний этруск, самозабвенно описывая этрусков, какие они были доблестные воины, отважные мореплаватели и добычливые пираты.

Знакомый Зотика, профессор истории, как-то, рассказывая очередную легенду о легендарном упрямстве Быка, упомянул, что этруски никогда не жили на острове Крит. А по поводу их отваги и доблести можно сказать лишь одно: были как все, плавали, грабили, убивали, торговали рабами. То есть, были ничем не лучше, но и, слава Вселенной, ничем не хуже современных пиратов. Но, попробуй, скажи это Быку, мгновенно нарвешься на скандал. Для Зотика загадка была в том, как такой человек мог попасть в паутину м-ра М? Как бы ища ответа между звезд, Зотик скомандовал:

— Шкипер, дай-ка максимальное увеличение на обзорную сферу.

До сих пор Зотику как-то не доводилось включать максимальное увеличение обзорной сферы Корабля. Звезды будто прыгнули со всех сторон. Между яркими вишнями и апельсинами, приглушенными светофильтрами, засияли россыпи алмазной пыли.

— О, Вселенная!.. — потрясенно прошептал Зотик, вертя головой. — Сколько звезд!.. Сколько миров!.. — до сих пор он летал на кораблях, обзорные сферы которых давали максимум пятикратное увеличение. — Послушай, Ареф, сколько у нас в Галактике звезд?

— Кто ж их считал? — откликнулся Ареф. — Так, прикинули приблизительно; получилось около ста пятидесяти миллиардов. Может, больше…

— Нет, ты только посмотри!.. Если собрать все население Земли и колоний, еле-еле наберется миллиардов тридцать человек. Это ж получается… По пять звезд на рыло! А у каждой звезды — по девять планет. С ума спрыгнуть! На каждого, даже последнего нищего дикаря из биотрона и подвалов мегаполисов — по полусотне планет!

Зотик не видел Арефа в полумраке, но расслышал его насмешливое фырканье.

— Ты чего это?.. — спросил с подозрением.

— Да чего-то не пойму, как это так; быть штурманом дальней астронавигации и ни бельмеса не смыслить в астрофизике и элементарной астрономии?

— Я смыслю, сколько штурману и положено!..

— Ага, видно… Уже лет пятьсот существует теория образования звезд и планет. Так вот, согласно ей, планеты не могут образовываться возле звезд первого поколения. Когда происходит сгущение газового облака в звезду, протопланетного диска, состоящего из одного водорода и гелия, образоваться не может. Закон сепаратора, понимаешь… Водород и гелий, оказавшиеся в сфере гравитационного воздействия народившейся звезды, быстро падают на ее поверхность. Планеты образуются только возле звезд второго поколения. Потому что газопылевое облако, из которого сгущается звезда, не однородное, состоит из множества веществ, расслоение происходит как в сепараторе под действием центробежных сил. Вот почему больше всего тяжелых элементов в ближайшей к звезде планете, а потом идет по убывающей. Понятно? Надеюсь, тебе не надо объяснять, что тяжелые элементы варятся внутри звезд из гелия?

— Чего ты все цепляешься?! — раздраженно вскричал Зотик. — Я просто сказал, в общем…

— Ну да… А я тебя просто так поправляю; не полсотня планет на рыло, а не более одной на пятерых. Даже если ты не учел еще одного; население Земли и колоний не тридцать миллиардов, а, по крайней мере, в два раза меньше: во-первых, сельскохозяйственных рабочих в биотронах еще никому не удалось сосчитать, а во-вторых, колонии постоянно преувеличивают численность населения, чтобы получать побольше помощи. В свою очередь и независимые миры преувеличивают численность своего населения. Потому как по Конвенции они обязаны принимать эмигрантов с Земли. Но, скажи мне, на кой черт им нужны дикари из биотронов? Они хотят заполучить людей образованных; инженеров и ученых.

— Все равно, планет до фига! — упрямо бросил Зотик.

— А вот и не до фига! Согласно теории, ближе к центру Галактики, из-за тесноты, планеты вообще не могут образовываться. Потому как протопланетные облака растаскивают соседние звезды своими гравитационными полями.

— Ну и что? Да в среднем поясе миллионы планет! — не сдавался Зотик. — Сколько же всякого разного народу там живет… Интересно, а почему они к нам до сих пор не наведались? Там же наверняка и древнее нашей цивилизации имеются.

— В том-то и дело, что нету, — проговорил Ареф. — Звезды второго поколения лишь недавно начали образовываться. И наше Солнце — одна из первых.

— Все равно, интересно было бы встретить чужой корабль, а там какая-нибудь разумная плесень…

Зотику довелось наслушаться всяких невероятных историй о встречах в Дальнем космосе. Сам он, правда, не встречал ничего такого особо невероятного. Попадались всякие загадочные диковинки… Но, если приглядеться повнимательнее, да подумать — ничего удивительного.

Ареф презрительно фыркнул, выговорил:

— Ну, во-первых, согласно теории живой материи того же философа из двадцатого века, плесень мыслящей быть не может, потому как наличие руки обусловило развитие у живого существа мыслящего мозга, этого скопища нервных клеток, весьма, кстати, специфических. А во-вторых, вокруг Земли область пространства, доступная кораблям, имеет радиус тысячу парсек. В этом пузыре пространства по самым скромным подсчетам находится около пятисот миллионов звезд, из них обследовано и колонизировано едва ли одна тысячная процента. Ну, и много нашлось разумной плесени? И всяких там интеллектуальных грибов? Наоборот, если взять любого аборигена с Фала, Садов Господних или Валькирии, помыть, побрить, одеть в земную одежду, они ж ни в одной толпе выделяться не будут!

— А инсектоиды с Эпсилона Краба? — возразил Зотик.

— Интере-есно… А кто их зачислил в разумные?..

— Ну-у… Все говорят…

— Ага… На основании того, что они строят города и прокладывают дороги, имеют большой рост и передвигаются в вертикальном положении на задних конечностях, их считать разумными?!

— А почему бы и нет?

— Да потому! Они на своей планете живут уже полмиллиарда лет, но кроме строительства городов и прокладки дорог ничему не научились! Земные муравьи тоже умеют строить города и прокладывать дороги…

— А может, им больше ничего и не надо?

— Правильно! Земные обезьяны имеют аж по четыре руки, но даже хижин строить не хотят, потому что им это не нужно. Однако никто ж не считает их разумными. И вообще, ты мне скажи, что значит, быть разумным? Что это вообще такое — разум?

— Ну, разум это… — Зотик замолчал, лихорадочно роясь в мозгу.

Ареф помолчал, выжидательно глядя на него, потом проворчал:

— Вот то-то… Не так уж и много в Галактике разумных существ. А если подумать, то получается, что звезды второго поколения с планетами образуются в строго определенном районе Галактики. Так что, и в Галактике имеется "Пояс жизни".

— Слушай, тебе не скучно жить? — ядовито осведомился Зотик. — Ты все-все знаешь…

— А ты знаешь, закон круга соприкосновений? — спросил Ареф.

— Что еще за закон? — изумился Зотик.

— Очень просто; вот у тебя круг знаний очень маленький, значит, он соприкасается с очень маленьким кругом неведомого. А у меня круг знаний большой, значит, он соприкасается с большим кругом неведомого. Так что, мне жить гораздо интереснее, чем тебе.

Зотик в сердцах выругался и замолчал, в очередной раз, дав себе зарок не вести с Арефом «умных» бесед.

Тем временем звезды медленно, но верно сползались в переднюю часть обзорной сферы. Ареф что-то высчитывал на компьютере, задействовав главные файлы навигационных программ. Самое удивительно, но на этот раз Шкипер не возмущался, а наоборот, деятельно помогал ему. Только когда происходила перезагрузка, Ареф отвлекся, спросил:

— Слышь, капитан, если мы будем разгоняться не при восьми жэ, а шестнадцати, мы ж в два раза быстрее слетаем, верно?

— Это стандартные расчеты курса к обитаемым мирам. Если увеличить ускорение, надо будет все рассчитывать заново; и вектор, и интенсивность импульса. Мы и так идем по графику предельного режима.

— Ну, дак я мог бы рассчитать запредельный режим для нас. Я даже мог бы рассчитать вектор и интенсивность импульса, если бы мы шли по тому графику, по которому летали к Венере…

— Что-о?!

— То! Я могу рассчитать курс любой сложности.

— Так это что же, мы можем летать раз в десять быстрее, чем большинство людей?!

— Я тебе это с самого начала толкую, а до тебя не доходит.

— Ладно, вместе посчитаем, прикинем графики ускорений. Только в следующий раз. Теперь-то мы уже начали разгон в стандартном режиме… — Зотик поглядел на монитор штурманского компьютера, спросил: — А ты что, курс рассчитываешь?

— Да нет, одну задачку решаю…

— Что за задачка?

— Давно дело было, — с готовностью начал Ареф, что с ним редко случалось, — еще в начале двадцатого века. В Землю рубанулся болид. По крайней мере, его так квалифицировали потом. А поначалу его назвали "Тунгусским метеоритом". По имени реки в Сибири, возле которой он упал.

— Ага, знаю! — воскликнул Зотик.

— Ну, так вот; он вовсе не падал! Его сто лет искали, так и не нашли ни кусочка. Но самое смешное, в эпицентре взрыва деревья так и остались стоять, с них только ветви посрывало.

— Ну, дак что, ты нашел этот метеорит? — насмешливо спросил Зотик.

— Конечно! Стоит только предположить, что это не кусок льда, не рикошет, а обыкновенный снаряд бризантной пушки, как все становится на свои места. Он врубился в атмосферу на субсветовой скорости, примерно в шесть девяток, и весь канал его движения мгновенно рванул. Вот тебе и пожалуйста; гром взрыва, который аж в Иркутске слышали, белые ночи в течение полугода, северные сияния, полное отсутствие осколков и весьма странное радиоактивное заражение в месте предполагаемого падения.

Зотик со свистом повертел пальцем у виска, спросил насмешливо:

— Откуда в двадцатом веке бризантные пушки?

Ареф с минуту глядел на него, отвесив челюсть, наконец, шумно глотнул и терпеливо пояснил:

— Чужая пушка… Другой, понимаешь, цивилизации…

Зотик в полной прострации осел в кресле. Тут послышался голос Шкипера:

— Готово, штурман…

На обзорной сфере очертилась рамка, звезды внутри нее исчезли, и появилось изображение Галактики. Зотик привычно отметил взглядом местоположение Солнца на краешке боковой ветви, там запульсировала зеленая точка, от нее протянулся лучик и пронзил насквозь рукав Галактики, прошел черную пустыню межспирального пространства, пронзил второй виток галактической спирали, и исчез в черноте межгалактического пространства.

— Что это такое? — спросил Зотик.

— Я рассчитал примерную траекторию этого бризантного снаряда.

— Да ну!? — недоверчиво вскричал Зотик.

— А что тут сложного? Время взрыва было известно, угол встречи с Землей — тоже.

— Ну, и каков конус вероятности?

— Да всего три угловых секунды.

Лучик начал чуть заметно вращаться, выписывая очень узкий конус. Зотик с минуту наблюдал за ним, потом тихо сказал:

— Интересно… Сколько миллионов звезд в этом конусе?

— Да всего тысяч двести. А если отбраковать звезды первого поколения и двойные, тройные системы, то вообще останется тысячи две.

— Слушай, а нам надо? Искать эту цивилизацию…

— Не знаю… — задумчиво протянул Ареф. — Вообще-то, я бы поискал. Это подозрительно; если снаряд к нам летел с субсветовой скоростью от двух, до восьми тысяч лет, то те, кто его послал, давно бы до нас добрались на т-кораблях… Это все же интересно, почему они до нас не добрались…

— Н-нда-а… Интересно… — задумчиво протянул Зотик. — Послушай, Ареф, а ты серьезно думаешь, что наша встреча с равными по развитию должна закончиться войной?

— А ты что, по-другому думаешь?..

— Не знаю… — протянул Зотик. — Понимаешь, когда я был совсем молодым, я ни о чем не задумывался; носился на «Призраке» от звезды к звезде, сражался, грабил… Четко знал, что это абсолютно противозаконно, потому как за мной вечно гонялись крейсера. Но стоило мне пересечь границу Нейтральной зоны, как крейсер тут же поворачивал оглобли. А ведь большинство колоний Нейтральной зоны не имеют систем ПКО, и капитан крейсера мог бы просто взять на прицел административный центр, и потребовать выдачи пирата. Я это к тому говорю, что мы, земляне, почему-то напридумывали кучу законов, которые соблюдаем. Вернее, играем в игру, что будто бы свято чтим законы, а правительства федераций жестко контролируют соблюдение правил. Кто-то, когда-то сочинил закон о невмешательстве в дела чужих цивилизаций. И — пожалуйста, всем запрещено даже появляться на орбитах возле этих планет. Хотя между собой мы насмерть деремся; за независимость, за колонии, за планеты, богатые металлами, за металлические астероиды, за планеты, пригодные для жизни… Хотя, те же Сады Господни, о-очень пригодны для жизни землян. Да и Фал с Валькирией…

— Во-во, — Ареф весело ухмыльнулся, — а вдруг у другой цивилизации не нашлось умника, который сочинил подобный закон? И у них нет никаких моральных препятствий и гуманистических соображений относительно того, что должны уступать каким-то чужакам планеты, пригодные для жизни, и так необходимые им самим металлы, а также другое неорганическое и органическое сырье, и тем ограничивать развитие своей цивилизации.

— Так значит, моя точка зрения, не специфически пиратская?! — удивился Зотик.

— Черт ее знает, твою точку зрения… — задумчиво пробормотал Ареф. — В двадцатом и двадцать первом веке земляне орали в космос на всех диапазонах. Мол, мы здесь, мы тута!.. А потом один философ, как дважды два, доказал, что другие цивилизации не обязательно должны быть гуманистами, особенно если им жить негде. Ведь он же и доказал, что биосфера любой планеты может выдержать определенное, и довольно ограниченное количество человеческих особей. Кстати, Земля уже вплотную приблизилась к этому пределу, несмотря на биотроны. И, тем не менее, на Земле художники, композиторы, писатели форменным образом соревнуются в воспевании добра, красоты, гуманизма и любви, без конца воспевают красоту Земли, и на всех углах повторяют, что людям незачем лезть в космос, коли на Земле так хорошо. В цивилизованных странах запрещена всякая пропаганда насилия, войны и прочих антигуманных действий. Спортивные состязания мгновенно останавливаются, если хоть у одного участника появится малейшая царапина. А в Нейтральной зоне разрешено все; бои без правил, мотогонки на выбывание, костоломные матчи, одни бесконечные драки и дуэли между пиратами чего стоят! А фильмы о войнах? В федерациях снимаются фильмы, где сражения происходят в штабах, полководцы блистают интеллектом, их возлюбленные верны и прекрасны, как ангелочки. А фильмы, снятые в Нейтральной зоне — огонь, дым, кровь, жесточайшие натурные сражения. Короче — настоящая война. Самое интересное, что большинство в парламентах обеих федераций за то, чтобы ликвидировать Нейтральную зону, и законодательство ее стран привести к общечеловеческим морально-этическим и гуманистическим нормам. Однако сколько уже времени Нейтральная зона безмятежно существует и поплевывает на ноты других стран, то и дело направляемые правительствами в ответ на делишки капитанов кораблей, приписанных к космопортам Нейтральной зоны. А для многих добропорядочных граждан, Нейтральная зона давно стала любимым местом проведения отпусков. Так что, кто-то на самом верху, в федерациях, считает, что в гуманистическом и благоустроенном мире необходимо сохранять рассадник бардака и всяких безобразий. Мало ли что?.. Вдруг придется формировать заслон для всего человечества от какой-нибудь инопланетной агрессии? Всякие изнеженные плейбои — не солдаты… Еще в Москве, в нашем старом доме… Ты помнишь наш старый дом?

Зотик помнил. С ностальгической грустью он представил трехэтажный особняк, с кирпичными стенами метровой толщины, с обширным подвалом, в котором была размещена настоящая кочегарка, с настоящими чугунными печами, которые нужно было топить углем. По преданию дом построил их предок в конце двадцатого века, когда в России произошла очередная революция, диктатуру свергли и люди смогли не только довольствоваться квартирами-клеточками в казенных домах, но и сами строить себе жилье.

— Помнишь нашу библиотеку? — продолжал Ареф.

— Еще бы! Там столько всего… — Зотик прикусил язык, потому как к своему стыду даже приключенческих романов прочел очень мало, с детства предпочитал искать живых приключений по одичавшим лесам России.

— Там масса старинных научных книг. Когда я занялся компьютерными делами, я и старинных книг по компьютерам прочел очень много. Да и основные принципы за столько веков мало изменились. Мне попалась одна книжка… Она называется — "Парадоксы Фомина". Это тот самый философ, который разработал Общую теорию живой материи. Ту самую, которую до сих пор не признали. Так вот, в этих парадоксах приводились математические модели биосфер, разработанные на основе теории Фомина… — Ареф замолчал, задумавшись.

— Ну-ну, и что? — поторопил его заинтригованный Зотик.

— А ничего. Я их все потом проиграл на компьютере, и не по одному разу. Так вот, все модели, построенные на гуманизме, человеколюбии и всеобщем братстве, очень быстро деградировали, и приходили в нулевой состояние. То есть, война и насилие — необходимый элемент биосферы, в которой главный компонент — человек.

— Чего-чего?! — вскричал Зотик потрясенно. — Ты хочешь сказать, что цивилизации, построенные на основе всеобщей любви и братстве очень быстро погибают?!.

— Я ничего не хочу сказать! — отрезал Ареф. — Я тебе лишь рассказываю, что проигрывал модели из старинной книжки на современных компьютерах, и что при этом получал. Я потом долго шарил по всемирной сети, искал что-нибудь еще из разработок этого Фомина… — Ареф снова неожиданно замолчал, казалось, он жалел, что заговорил на эту тему.

— Ну и как, нашел? — с любопытством спросил Зотик.

— Ага, нашел… Наткнулся на целый массив, запечатанный весьма заковыристыми кодами. И знаешь, какая там вывеска была? Информация исключительно для демиургов!

— Чего-о?!. Зотик от изумления вытаращил глаза. — Для демиу-урго-ов?! Это, богов, что ли?..

— Да нет, Бог — скорее, фигура идеальная. А демиург — это фигура реальная, вполне материальная, способная влиять на людей и предметы…

— Бред какой-то…

— Вот и я думал — бред… — проворчал Ареф. — Только буквально на следующий же день, моя добрейшая мамуля ворвалась в мою комнату с ремнем в руках, отхлестала меня по чему попало, и заявила, что выкинет на свалку все мои электронные игрушки, если я и дальше буду лезть, куда ни попадя, и вскрывать всякие секретные файлы…

— Вот так да-а… — только и нашелся, что сказать Зотик.

Ареф долго задумчиво разглядывал изображение Галактики на обзорной сфере, только после долгого молчания заговорил снова:

— Послушай, капитан, а ты никогда не задумывался, что спокойно можешь приземлиться, допустим, на Планете Летящей Звезды Барнарда, завалить там грогана, зажарить его на костре и преспокойно потреблять под водочку?

— А что тут такого? Я не раз приземлялся и потреблял… Я могу приземлиться на Сады Господни, и тамошние аборигены могут завалить меня, если, конечно, справятся, зажарить на костре, и преспокойно потреблять под местную бурду, которую они варят из сердцевины древовидной травы.

— И ты считаешь, что в этом нет ничего особенного?

— Да растолкуй ты! Чего загадками говоришь?

— Ну, как же… Жизнь на разных планетах сама собой возникла, и развивалась сама по себе. А получился тот же самый белок, и те же самые ДНК-РНК… И живые существа с разных планет могут преспокойно жрать друг друга.

Зотик некоторое время посидел молча, переваривая, потом покрутил головой, проговорил:

— Как ты просто вопросы задаешь… Как в русском рукопашном бое; нет заковыристых приемов, входи в боевой транс и швыряй… Было дело, я за три секунды великих китайских мастеров кунг-фу и японских каратистов укладывал. Ты, поди, тоже, любого профессора за три секунды вырубишь?

— Ага… И вырубал. К маме любили ходить в гости всякие научники. Ну, дак что скажешь?

— Что тут сказать… — Зотик неопределенно пожал плечами. — Я видел много звезд. Я, правда, никогда не задумывался, почему у звезд первого поколения никогда не бывает планет, и почему нет планет в двойных и тройных системах. Разве что имеется одно исключение: система Летящей Звезды Барнарда. Хотя, вторая компонента ее, скорее не звезда, а слишком большая планета, почему-то до сих пор не остывшая. Мне казалось, это само собой разумеется, что у одиночных звезд имеются планеты, почему-то всегда девять. Почему-то всегда есть Пояс жизни; ну, этот интервал между ста и двумястами миллионами километров от звезды. И в этом поясе жизни — одна-две планеты, и обязательно на одной, а то и на обеих океаны воды. А в воде либо уже кишит жизнь, либо зарождается. Почему-то океаны везде состоят из воды, а не из плавиковой кислоты, или, допустим, этилового спирта… И никто никогда не видел живых существ в аммиачных океанах внешних планет…

— Вот то-то и оно; если закон образования планет един во всей Галактике, то и жизнь возникает и развивается по единым законам… Согласно законам Общей теории живой материи. Может, где-то там… — изображение Галактики на экране надвинулось, очертания спирали распались на более мелкие структуры. Ареф помолчал, потом задумчиво продолжил: — Видишь, это Рукав Ориона, Солнце — вот оно. А это — ветвь Стрельца. Расчетная траектория гипотетического снаряда проходит сквозь крупное скопление звезд второго поколения в Ветви Стрельца, их там сотни…

— Ну и что? Ты хочешь сказать, что в Ветви Стрельца три тысячи лет назад шмаляли друг в друга из бризантных орудий? Ну и почему они к нам до сих пор не заявились?

— Вот и мне интересно… Вдруг они друг друга перебили?

— Да ну!.. — Зотик насмешливо оттопырил губу. — Если там достаточно планет, пригодных для жизни, как они могли друг друга перебить?

— Вот-вот… И я так думаю. А вдруг они наоборот, помирились? И живут теперь в любви и братстве, и у них сейчас золотой век. Интересно бы посмотреть?..

— Тебе и правда, интересно?! — удивился Зотик. — Чего ж ты в пираты подался? Сидел бы в спокойной, благоустроенной Москве, под защитой самой надежной ПКО, и самой лучшей полиции.

— Ты что, не понимаешь?! — раздраженно воскликнул Ареф. — Десятки, сотни планет, и на каждой из них рай; нет ни пиратов, ни военных… А древний философ Фомин не прав, и Человечеству, чтобы не состариться и не помереть, вовсе не обязательно самому себе делать кровавые и болезненные операции в виде войн и бесчинств пиратов. Хотя, если он в этом не прав, то вся Теория живой материи летит к черту. Потому как из общей теории возникновения и развития жизни вытекает следствие, что человечество должно бесконечно расти, расселяясь по Вселенной, и бесконечно отсекать по части себя, чтобы обновляться и не стареть…

Зотик не слышал последней тирады Арефа, у него вдруг перехватило дыхание. Только минуты через три он отдышался и произнес медленно, замирающим голосом:

— Нет ни Космопола, ни крейсеров… Мы ж сможем туда допрыгнуть, если рискнем… Правда, чтобы не унесло черт те куда, придется прыгать в несколько приемов… Опа-асно… В межвитковом пространстве может не хватить межзвездного вещества для разгона… Тыща восемьсот парсек… Да раз плюнуть! На нашем-то Корабле…

Зотик заметил в полумраке пилотского кокона, как Ареф развернулся к нему и внимательно, изучающе разглядывает. Он осекся, спросил:

— Ты чего?..

— Да так, ничего… — Ареф весело хохотнул. — А тебе не стыдно будет грабить благородных, изнеженных, отвыкших от драк и войн жителей Ветви Стрельца?

Зотик набрал в грудь побольше воздуха, чтобы громогласно рявкнуть что-нибудь матерное и оскорбительное, но передумал, и лишь махнул рукой.

— К тому же, — продолжал Ареф, — снаряд мог прилететь к нам и не из ближайшего скопления в Ветви Стрельца. Вон, погляди, куда дальше траектория уходит: прошивает Ветвь Стрельца еще в одном месте. Вон, видишь, в восьми тысячах парсек еще одно скопление молодых звезд. Там их вообще тысячи!

— Далеко-о… — разочарованно протянул Зотик. — Но, ты знаешь, допрыгнуть можно! Десять-двенадцать разгонов до максимума… Правда, вернуться будет совершенно невозможно. Если только… Если только… Второй корабль! С запасным главным ускорителем, с топливом для реакторов, с запчастями. Запулить куда-нибудь туда, допрыгать до него, по пути обследуя звездные системы…

— Ну и как, рентабельна будет эта экспедиция? — насмешливо спросил Ареф.

— То-то и оно, что нет… — уныло пробормотал Зотик. — А как бы хотелось…

— И никто, никогда так далеко не летал?

— Улетать-то улетали… — раздумчиво протянул Зотик. — Всяко бывало; во время войн, аварий… Да вот только пока никто не вернулся. Только представить, сколько сейчас спасательных капсул тащатся к Земле со всех сторон с субсветовой скоростью… А сколько робинзонов доживает свой век на неведомых планетах… Слава Вселенной, что хотя бы вольные астронавты с самого начала додумались брать на корабли женщин… Так что, неизвестно, сколько уже у Земли колоний в Дальнем космосе…

— Эт что же, вольные астронавты формируют экипажи на половину из женщин?! — изумился Ареф.

— Ну, что ты… — смутился Зотик. — В основном берут дикарок из биотронов, из расчета одну на десятерых… Но женщина может и добровольно вступить в экипаж. Тогда она — равноправный боец…

До т-скачка осталось совсем мало времени, и Зотик отвернулся к пульту. На последних минутах разгона уже не до разговоров. Зотик еще раз проверил расчетные параметры. Пока проверял, включился отсчет. Когда светящийся круг индикатора замкнулся, динамики тревожно каркнули — т-переход!

Воспарив над креслом, Зотик сделал несколько движений, будто плыл брассом, проговорил:

— Пошли спать. Завтра с утра у нас первый урок рукопашного боя в невесомости. Не забыл?

— Не забыл… — Ареф досадливо отмахнулся, уткнувшись носом в монитор компьютера.

Пожав плечами, Зотик полетел в каюту.

Он не любил вскакивать по утрам стремительно, с нарочитой бодростью. Тем более, если родное тело наломали накануне запредельные перегрузки. Понежившись в спальном мешке с полчаса, выбрался из него, лениво перебирая руками, расслабленно вправил себя в тренировочный костюм, и все еще в полусне полетел в центральный пост.

Как известно, в т-состоянии ни гравитроны, ни гравикомпенсаторы не работают. Для кого-то это может быть и большое неудобство, только не для Зотика, он умел наслаждаться и невесомостью. Собственно говоря, в центральном посту делать было решительно нечего. Просто, в полусонном состоянии, когда сопротивление мозга подсознательным желаниям слабеет, нечто подсознательное повлекло Зотика туда.

Он увидел Арефа, сидящего за штурманским пультом, и тут же разглядел, что включена нуль-пространственная связь.

— Ты что делаешь?! — заорал Зотик вне себя, и, оттолкнувшись от края дверного проема, торпедой полетел к Арефу.

Пятерней хлопнув по сенсорной панели, Зотик с маху отключил все.

Ареф, обалдело хлопая глазами, смотрел на него, наконец, пришел в себя:

— Ты чего?..

— А того! Нельзя включать нуль-связь в т-состоянии!

— Это почему же? — сварливо проскрипел Ареф. — Во всех учебниках написано, что внутрь «кокона» извне не проникает ни единого вида излучений, а тут постоянно пищат какие-то сигналы на УКВ…

— И долго приемник был включен? — зловещим тоном спросил Зотик.

— Да ты чего?! — не на шутку испугался Ареф. — Подумаешь, приемник включил… В позапрошлом году мне мучительно хотелось положить яйцо в скорлупе на сковороду… Пока не положил, не успокоился…

— Это тебе не яйцо! — взревел Зотик. — Хочешь, чтобы в Корабле поселилось развеселое привидение? Потом покою не будет…

— Чего-о?!. — Ареф очумело уставился на Зотика, разинув рот.

Зотик сел в свое кресло, заговорил тихо:

— Понимаешь, извне, действительно, ничто не проникает в «кокон»… Ничто материальное… Эти сигналы… Это души погибших вольных астронавтов… Они обречены вечно метаться по Вселенной… От звезды к звезде… От галактики, к галактике…

Ареф смотрел на него, и выражение его физиономии поминутно менялось; от полного недоверия, до крайнего ужаса.

— Ладно, авось обойдется… — пробормотал Зотик, остывая. — Пошли в спортзал, проведем первый урок рукопашного боя в невесомости.

Пока разминались, летая по спортзалу, Зотик поучал Арефа:

— В отличие от других боевых систем, в русском рукопашном бое нет сложных приемов, есть только набор принципов: первый — никогда не демонстрируй свою силу и свое умение, никогда не угрожай, не пугай; если бьешь — бей сразу насмерть. Второй — по возможности уклоняйся от боя; не состоявшийся бой — выигранный бой. Третий принцип: никогда не признавай себя побежденным; если не победил в открытом бою, отступи, и нанеси удар из-за угла в спину.

— А вот это ты врешь! Не может быть такого принципа.

— Нет, не вру! Боевая самба не рассчитана на спортивные единоборства, это система для серьезного боя, насмерть. Ну ладно, приступим. Давай сначала освоим принцип рычагов для освобождения от захватов, и, наоборот, для надежного удержания противника.

Оказалось, что Ареф тоже был прирожденным воином. Он все схватывал буквально налету. Когда перешли к отработке защиты, Зотик, дурачась, щелкнул пару раз Арефа по лбу. К его изумлению, тот моментально впал в боевой транс, и на Зотика обрушился вихрь хоть и неумелых, но весьма хлестких ударов. Ему еле-еле удалось утихомирить разошедшегося дядюшку, поймав его на захват и скрутив буквально в узел. Однако Ареф продолжал рваться.

Зотик успокаивающе забормотал:

— Ну, все, все… Успокойся. Мы ж напарники… У нас же договор… Зачем ты в боевой транс впал? Мы ж не враги…

Ареф, наконец, перестал рваться, выдохнул:

— Ну, ты меня доста-ал…

— Да ничего я не доставал! Шуток не понимаешь, что ли? Зачем ты вогнал себя в боевой транс?

— Как?! Это и есть боевой транс?!

— Ага. А ты думал, это нечто мистическое?

Апейрон-3 была одной из самых отдаленных обжитых систем. В другое время Зотик в столь долгом полете не находил бы себе места от скуки, но теперь скучать было некогда. Ареф со всем пылом ударился в новое увлечение, и готов был проводить в спортзале по двенадцать часов подряд, даже забросил свой слесарно-сборочный автомат и компьютер. Зотик и сам был не прочь закрепить кое-какие новые навыки рукопашного боя в невесомости. Так что, Апейрон-3 возник совершенно неожиданно. Зотик рассчитывал, что по выходе из т-состояния придется еще несколько суток дотягивать, однако, когда серая муть обзорного экрана сменилась четкими рисунками созвездий, почему-то самопроизвольно включилось максимальное увеличение, и прямо по курсу обозначился Апейрон, с Черной бездной посередине, безошибочным индикатором того, что Корабль на субсветовой скорости прется прямо в планету.

Сейчас же включился нуль-пространственный канал и из динамиков понесся истеричный вопль:

— Отворачивай! Отвора-ачивай!! Отвора-ачива-ай!!! Седьмая батарея ПКО — товьсь!

Руки сами собой проделывали необходимые действия, а краешком сознания Зотик не мог не отметить что в такой ситуации единственный выход для планеты, это уничтожить подлетающий корабль. Потому как тормозной импульс в любом случае сдует атмосферу с планеты, а если не тормозить, еще хуже будет. Зотик применил маневр, до которого из сотни капитанов едва ли один успел бы додуматься в те краткие секунды, что оставались до залпа батареи ПКО. Зотик включил на максимум двигатели ориентации левого борта, и когда Корабль развернулся перпендикулярно своему курсу, врубил форсаж главного двигателя. Корабль моментально унесло на тысячи километров от рокового курса, а залп четырех бризантных орудий прошел мимо. Но тут же стало ясно, что Зотик попал из полымя, в огонь; курс Корабля теперь уперся в звезду. Медлить было нельзя, Зотик перебросил реверс главного двигателя и дожал форсаж до упора. Ложемент под ним жалобно пискнул, заскрежетали ограничители. Сорокакратная перегрузка вдавила руки Зотика в пульт. Он бы взвыл от боли, если бы в легких остался хотя бы грамм воздуха. Перегрузка тут же уменьшилась до двадцати жэ, стало чуть легче дышать.

Из динамиков донеслось злорадное:

— Увернулся таки… Надеюсь, тебе там все кости переломало, и кишки из задницы повылезали… Ты что натворил? У нас же теперь недели две на всей планете будет форменная катастрофа! Уже начались магнитные бури…

— Да я ж в стандартном режиме шел… — растерянно протянул Зотик.

У него уже крутилось в уме, что Ареф, все же прав, и тут не обошлось без происков м-ра М, когда диспетчер заорал:

— А ты, — мать твою, — поправку давал?!

— Какую поправку? — изумился Зотик.

Но тут же до него дошло: все капитаны цивилизованных стран используют правило — чем дальше прыжок, тем дальше от звезды должна быть точка выхода. Одни пираты плевали на это правило.

— А ты, парень, пира-ат! — восторженно заорал диспетчер

— Да не пират я! — завопил Зотик, сделав свой голос предельно жалобным. — Просто, я недавно летаю… У меня собственный Корабль… Это мой второй рейс…

— С-с-сал-лага… — смачно прошипел диспетчер. — Причаливай к какой-нибудь частной станции техобслуживания. Если расхлещешь ее, сам потом с владельцем разбирайся…

Зотик перевел дух, и, наконец, смог обратить внимание на Арефа. Тот как раз зашевелился в кресле, приходя в себя. Зотик снизил торможение до двух жэ, спросил:

— У тебя ничего не болит?

— У меня болит все! — раздраженно бросил Ареф. — Тоже мне, лучший пилот Нейтральной зоны…

— Ты иди-ка в медотсек, подключись к «доктору», вдруг у тебя внутри что-нибудь лопнуло? При таком неожиданном ударе — запросто могло…

Ареф, держась за бок, заковылял прочь из центрального поста. Зотик, морщась, следил за ним по мониторам. Выждав, когда он налепит на себя датчики, наденет шлем, Зотик спросил у Шкипера:

— Ну, что с ним?

Шкипер помедлил, наконец, откликнулся:

— Да вроде порядок… Он маленько окреп во время полета к Венере…

Зотик изумленно воскликнул:

— Шкипер, что с тобой?!

— А что со мной? — с явным испугом переспросил Шкипер.

— Как ты выражаться стал?

— Ну, я ж по-русски говорю…

— А-а… — облегченно протянул Зотик.

Из-за Арефа пришлось тормозиться на двух жэ, закладывая сложнейшую спираль подхода к планете. К тому же торможение заняло целую лишнюю неделю. Зотик никогда раньше не бывал на Апейроне, потому как среди вольных астронавтов он славился самой лучшей службой безопасности и разведкой. Методы его спецслужб ничем не отличались от пиратских; провокации, ликвидации, похищения, и прочие милые штучки из-за угла и в спину. Вольные астронавты считали, что размер риска несовместим с размером предполагаемой добычи, и к Апейрону не совались. Хотя точно знали, что от Апейрона частенько стартовали корабли с драгметаллами, потому как Апейрон скупал все подряд, в обитаемой части Галактики; от военных технологий до дорогого женского белья, не считая чем нибудь обиженных научников, которые не прочь были эмигрировать из своих стран.

Когда Зотик с Арефом загрузились в шлюпку и пошли на посадку, сейчас же включилась диспетчерская связь, и милый женский голосок предупредил:

— Будьте любезны, двигайтесь только по посадочному коридору. Примите параметры.

— Да какой коридор?! — вскричал Зотик. — У меня шлюпка супер-класса. Я могу приземляться где угодно! А работу по индивидуальному клиенту вашей диспетчерской службы я оплачу.

— Если вы выйдете из посадочного коридора — будете немедленно уничтожены, — как ни в чем не бывало, сообщила диспетчерша тоном опытной проститутки, будто говорила: — "Милый, оплата вперед, иначе ничего не получишь…"

Ареф проворчал:

— Тут золото и платина валяются прямо под ногами. Они опасаются контрабандистов.

— Какие контрабандисты?! Сюда даже пираты не суются.

— Контрабандисты из местных, которые завязаны с коррумпированными чиновниками. Глупо сидеть на золоте, и не свистнуть пару пудов…

Посадочный коридор уперся в единственный на планете космопорт. Зотик и раньше знал, что кроме космопорта тут больше нигде не разрешается приземляться на космических судах, но было как-то непривычно, диковато. Его приятель, бывший профессор истории, как-то сообщил ему, что на Апейроне авторитарная диктатура. Зотик весьма смутно представлял, что это такое; в памяти лишь маячили порядки одного государства на Валькирии… Ужас, буквально в виде осязаемого чудовища ползающий по узким, кривым улочкам городов, переполненные тюрьмы, ручьи крови, текущие от беспрерывно скрипящих колес казни… Правда, эта диктатура плохо кончила; нашелся один авантюрист, собрал пару сотен рыцарей, таких же забубенных головушек, перешел границу государства. Кровавый король, естественно, выставил многотысячное войско, с заградотрядами лучников позади… Эти лучники первыми и разбежались, а потом кинулось врассыпную и войско. Лишь сотня осыпанных золотом и закормленных личных гвардейцев короля попыталась оказать сопротивление, но по ней рыцари прошлись железным катком, и попросту намотали на шипастые подковы своих коней. Пока соратники дорубали гвардейцев, авантюрист без затей развалил жестокого короля от плеча до пояса своим любимым топором, снял со своей головы шлем, и вместо него водрузил слегка погнутую корону. Весь народ восторженно приветствовал самокоронацию. Авантюрист оказался умнее короля из тысячелетней династии; страна зажила в счастье и довольстве. А на Апейроне будто бы нет такой свободы выбора, как на Земле, чем хочешь, тем и занимайся. Можешь не работать, жить себе спокойно возле благотворительной кормушки. А можешь вообще в пираты податься. На Апейроне тех, кто не хотел работать, собирали на специальных предприятиях, под усиленной охраной, и они сами должны были зарабатывать себе еду и одежду. Более сильные там не могли пользоваться своей силой и жить за счет других из-за строгого режима содержания. Каждый прикреплялся к конкретному рабочему месту, и количество еды точно соответствовало норме выработки; будешь недовыполнять норму — будешь питаться впроголодь и ходить в лохмотьях, только и всего. На Земле только преступников ссылали на принудительные работы на Меркурии, да и то после десяти лет каторги, освободившийся преступник на заработанные деньги мог приобрести себе приличную виллу в каком-нибудь курортном местечке, или скромный космический корабль. Еще поговаривали, что будто бы большая часть исчезнувших вольных астронавтов именно в этих тюрьмах и парится. Так что, Зотик изрядно рисковал, приземляясь на этой планете. Наверняка его фотография и отпечатки пальцев хранятся в архиве спецслужбы. С диктатурами шутки плохи, если у тебя нет за спиной многочисленной эскадры. Запросто могут сунуть в тюрьму без следствия и суда, а Корабль конфисковать.

Космопот располагался в гнуснейшей глинистой пустыне. Видимо это было дно древнего океана. Так что золота под ногами наверняка не валялось ни грамма, зато нефти было — залейся. Потому как по дорогам, разделяющим посадочные площадки, во всех направлениях сновали примитивные мобили, немилосердно чадя нефтяным дымом. От нефтяного чада и тонкой противной пыли не спасали даже два небольших биотрона, располагавшихся по сторонам гигантского прямоугольного поля. На поле, кроме дорог, располагались ряды складов, ангаров, пакгаузов и прочих хранилищ.

Зотик посадил шлюпку на площадку для пассажирского транспорта. То есть до здания таможни пришлось идти пешком, под палящими лучами светила, лишь километра четыре. Ни один из чадящих механизмов даже не приостановился, несмотря на весьма недвусмысленные жесты Зотика.

Таможенник, с гигантским армейским бластером на поясе, времен то ли Второй, то ли Третьей колониальной войны, уставился на Зотика взглядом, буквально насыщенным рентгеновскими лучами. В противоположных углах просторного помещения за броневыми щитами сидели еще двое парней, вооруженных, как для абордажа. При виде Зотика они мгновенно подобрались, руки их легли на рукоятки бластеров и парализаторов.

Зотик злорадно отметил про себя: — "Ага… Значит, у вас тут частенько кое-что случается, если вы так нервничаете…"

Таможенник злобно прогавкал:

— Оружие, спиртное, наркотики — на стойку! — именно, прогавкал, иного слова Зотик ни за что бы не подобрал.

Зотик пожал плечами:

— Наркотиками не балуюсь, спиртное храню на Корабле, а на оружие — вот разрешение, — и протянул таможеннику пластиковую карточку, которую следовало предъявлять в тех мирах, где отсутствовала единая идентификационная система.

Тот, не прикасаясь к карточке, зарычал:

— Оружие на стойку!

— Да, но мое разрешение действительно во всех мирах земного содружества, во всех колониях, и во всех независимых мирах!

— Либо — оружие на стойку, либо — выметайся в свои независимые миры!

Зотик растерянно огляделся по сторонам. Все, находившиеся в помещении, медленно отходили от него, а он уже был под прицелом двух бластеров и двух парализаторов. Вернее, на Зотика глядел только один ствол, три других хищно следили за остальными посетителями таможни.

Ареф тихонько проговорил:

— Капитан, с ними лучше не спорить. А то до шлюпки далеко по жаре бежать, а я уже и так пить хочу.

Зотик, справившись с растерянностью, демонстративно сплюнул под ноги и, резко тряхнув руками, вытряхнул из рукавов свое оружие, одновременно сделав короткий шажок в сторону, и приготовившись нырнуть за стойку таможни, уходом вниз и влево, если у двух охранников в ответ на резкое движение не выдержат нервы, и они сдуру начнут палить. Таможенник очень удобно оказался как раз на линии выстрела одного из охранников. У бедных цепных псов аж пальцы закостенели на спусковых крючках, а глаза на лоб повылезали от напряжения. Чутье опытного воина подсказывало Зотику, если сейчас в таможне раздастся посторонний звук, он и взорвет это адское напряжение, пальцы сами собой нажмут на спусковые крючки.

Однако тишина все длилась и длилась. Злорадно ухмыльнувшись, Зотик отстегнул парализатор и бластер от пружин возврата, положил на стойку, проговорил:

— Вы, ребята, еще не нарывались по-настоящему. Радуйтесь, пока живы…

У таможенника лицо было мокрехонько, и пот стекал мутными каплями с подбородка и кончика носа, а руки явственно дрожали.

— А чего это ты будто с лица спал? — насмешливо осведомился Зотик.

— Н-ну, сученок! Радуйся, что ты на могучую фирму работаешь… Если бы не это… Если бы не это…

— Если бы не это, я бы вам устроил Сады Господни… — проворчал Зотик. — Тебе солидный документ предъявляют, а ты хамишь…

— Нож из правой штанины — на стойку!

Зотик отстегнул от правой ноги ножны с саморезом, швырнул на стойку:

— Подавись! В разрешении и нож указан. Номер соответствует…

Таможенник поглядел под стойку. Видимо там у него был спрятан монитор.

Зотик спросил:

— А у вас тут что, бандитов и преступников нет?

— Если возникнут проблемы с местным населением, обращайтесь в полицию… — равнодушно бросил таможенник. Вытащив из-под стойки массивный браслет, проговорил казенно: — Ваша виза.

Зотик протянул руку, собираясь взять браслет, но таможенник что-то сделал, лязгнуло… Браслет плотно охватил запястье Зотика. Он попытался его сорвать, но браслет прилип намертво.

— Я же сказал — это ваша виза! Если вы ее снимете или испортите, вас немедленно выдворят с планеты, да еще и оштрафуют на кругленькую сумму, с возмещением стоимости…

— Странные у вас визы, однако… — хмуро проворчал Зотик.

— Отличные. У вас, на Земле заказывали. Не нравится — проваливай. Мы тебя не звали, сам лезешь, будто тут дерьмом везде помазано…

— Вот именно, — проворчал Зотик, — и даже не помазано, а везде кучи навалены, и нагло так, по-хамски, воняют…

Таможенник уже не обращал на него внимания, в упор глядя на Арефа, пролаял:

— Оружие, спиртное, наркотики — на стойку!

— Наркотики и спиртное, я уже сам принял. Неужто не заметно? — улыбнулся Ареф. — А оружие — вот оно, — и преспокойно выложил на стойку парализатор странной формы, и не менее странного вида бластер, а также кинжал с узким, клиновидным лезвием.

Зотик потрясенно подумал, что если Арефу ничего не стоит изготавливать в ремонтных мастерских такие штучки, то чего вообще от него можно ожидать?!

На лицо таможенник выползла торжествующая ухмылка, он глумливо проговорил елейным голосом:

— Разрешение на оружие?

— Дак вам же на него наплевать!

— Ага, его у тебя нет! Значит, ответственность несет твой опекун, — таможенник радостно потер ладони, придавил пальцем клавишу на стойке, рявкнул в микрофон: — Конвой сюда!

— У меня нет опекуна! — Ареф гордо выпрямился. — Я старший офицер Корабля, и вот мое разрешение на оружие!

Таможенник машинально взглянул на карточку, потом поглядел на Арефа, спросил:

— Мальчик, а сколько тебе лет?

— Ты что, дядя, не в себе? Читать не умеешь на интерлинге? Разрешение на оружие выдается только с восемнадцати лет.

Зотик явственно услышал, как в мозгу таможенника со скрежетом шарики заехали за ролики. Он минуты две хлопал веками, силясь решить дилемму; то ли поднять скандал, то ли не поднимать, потому как черт этих инопланетников знает, вдруг придумали закон, согласно которому и грудным детям положено по бластеру?.. Наконец он нерешительно рявкнул:

— Да посмотри на себя! Какие, к черту, восемнадцать лет?!

— Мистер, я старший офицер Корабля. Штурман. У меня имеется разрешение на оружие. А еще, вот видите, у меня есть кредитная карточка. Посмотрите, какое число на дисплее? Тебе вовек столько не заработать. Да я на тебя в интернациональный суд подам за клевету!

Таможенник вдруг скис, выволок из-под стойки стальной ящик, с грохотом пошвырял туда оружие, потом бросил перед Арефом визу, прорычал обещающе:

— Оружие получите, когда улетать будете. Если, конечно, улетите… Я всех полицейских района космопорта оповещу… Вы обязательно оступитесь… Пират — да что б не начал выступать…

Когда вольные астронавты вышли на площадь перед таможней, Зотик протянул:

— Ну, дела-а… Штурман, ты не находишь, что тут весьма странные таможенники?

— Мне не с чем сравнивать, — буркнул Ареф, — я впервые в жизни живого таможенника увидел…

— Везде и всюду таможенники улыбаются, будто ты лично их родной брат, и лично к ним в гости приехал, а тут, едва ли не в морду плюют… Тут, пожалуй, похуже, чем на Фале. Ладно, нужно какой-нибудь транспорт добыть. Как-то непривычно без шлюпки, и без оружия, будто голый…

Тут до Зотика дошло. Он схватился за задний карман брюк — меч был на месте.

— Вот так штука! — потрясенно воскликнул он. — Они не знают, что это такое…

— Знают, — откликнулся Ареф. — Это ты не знаешь. У него имеется система защиты от обнаружения техническими средствами.

— Н-нда-а… Идеальное бандитское оружие… — пробормотал Зотик. — А вот у тебя нет никакой защиты от собственной глупости. Это ж надо додуматься, переться через таможню с оружием!..

— Да я как-то не подумал… — Ареф смущенно потупился. — По запарке вышло…

— По запа-арке… — протянул Зотик. — Как ты себе умудрился разрешение добыть?

— Хакеру моего уровня — раз плюнуть… — презрительно бросил Ареф.

Тем временем вольные астронавты дошли до огороженного оградой из металлической сетки участка площади, на котором стояли явно пассажирские средства передвижения, нечто с колесами. Из будки рядом с воротами выскочил юркий лысенький мужичок, подбежал, сияя улыбкой и лысиной, спросил:

— Желаете напрокат автомобильчик?

Зотик скептически цыкнул зубом, спросил:

— А чего-нибудь летающего нет?

— Э-э… Сударь… Сразу видно — вольный астронавт… К тому же из пиратов…

— А ты их много видел?

— Пиратов-то?.. Да нет, пиратов — ни одного… — мужичок погрустнел. — Ребята, астронавты, рассказывали… Свобода, воля! Лети, куда хошь…

— Так как, насчет чего-нибудь летающего?.. — перебил его Зотик.

— Мил человек, летающее у нас может быть только государственным, частным лицам не положено… Ну, берете авто?

— Давай… Только поновее…

Мужичок убежал, и вскоре подкатил на воняющей нефтяным дымом колымаге. Выскочил, сообщил:

— Деньги вперед за неделю… Если управитесь с делами раньше — остаток вернем.

— Сколько? — Зотик полез в карман за кредитной карточкой.

— По тысяче в день… Получается — семь тысяч…

— Ско-о-ока?!. — обалдело уставился на него Зотик.

— Рублей…

Зотик вспомнил полузабытое название денег своей родины, и вспомнил историю колонизации Апейрона. Когда его разыскал в россыпи звезд т-корабль, на Апейроне уже существовала довольно многочисленная колония. На него высадился экипаж потерпевшего аварию одного из первых субсветовых звездолетов. Звездолет был гигантским, экипаж состоял из граждан России, так что по праву первооткрывателя Апейрон отошел к России. Но порядком одичавшие потомки космических путешественников дурно повлияли на вновь прибывших колонистов, и Апейрон заявил о своей независимости. В то время в России преобладали пацифистские настроения. Пока в парламенте насмерть дрались ястребы с голубями, апейронцы на черном рынке с помощью пиратов закупили боевые корабли. И когда Россия, наконец, решила призвать к порядку отбившуюся от рук колонию, она дала такой отпор экспедиционной эскадре, с помощью тех же пиратов, кстати, что в российском парламенте опять победили голуби. Официальным языком на Апейроне был русский, но Зотик поостерегся демонстрировать свое происхождение. Как водится, хуже всего на Апейроне относились к гражданам своей прародины. Бывших своих союзников, пиратов, апейронцы не выгоняли; просто, создали им такие условия, что те сами ушли, и зареклись появляться на Апейроне. А потом новая независимая планета, благодаря гигантским запасам драгметаллов, набрала такую силу, что могла потягаться не только с вольными астронавтами, но и с любым регулярным флотом.

— Ты, дядя, чего-то мудришь… — сказал Зотик. — По курсу получается — семьдесят галларов. За такие деньги на Земле можно новенький мобиль купить.

— Ты, парень, не на Земле, — с достоинством выговорил барыга.

— Ладно, черт с тобой! — Зотик вытащил кредитную карточку, огляделся.

Барыга проныл:

— Ты смеешься?.. Где ж ты карточку обналичишь? Давай наличными.

— Погоди, погоди… Ты хочешь сказать, что тут нет банкоматов?

— Нету. Гллары можно обналичить и обменять только в Госбанке, по курсу один к пятидесяти.

— Так… А ты предлагаешь — один к ста?

— Угу… — барыга стеснительно потупился.

— Каков тогда курс черного рынка? — Зотик уставился на него тухлым взглядом.

Барыга быстро зыркнул по сторонам, но бежать было некуда, опытный десантник ловко, и как бы ненароком перекрыл единственный путь к отступлению.

— Один к двум сотням… — тихонько пропищал барыга.

— Точнее… — проскрипел Зотик, имитируя звук колеса, с помощью которого расчленяли преступников на Валькирии.

— Вот те крест! — барыга истово перекрестился.

— Н-ну, гляди… Ладно, поехали до ближайшего банка, — Зотик влез на переднее сиденье мобиля, взялся за черное колесо.

Ему доводилось ездить на подобных колымагах в отсталых колониях. Он даже ездил на деревянных сооружениях с паровым котлом вместо мотора. А это авто показалось ему довольно комфортабельным.

— А у вас права есть? — робко осведомился барыга.

Зотик изумленно воззрился на него:

— Какие еще права?!

Зотик понимал, что таскать в кармане разрешение на оружие — еще куда ни шло. Но тут еще требовалось какое-то разрешение на езду на мобиле. Это, вообще ни в какие ворота не лезло. На этой планете все было дико и непривычно. На всех других, — хоть колониях, хоть независимых, — вольный астронавт либо смертельный враг, либо друг и союзник. В первом случае вообще на планету не пустят, зато во втором — будут на руках носить и ублажать по полной программе, и уж никому даже в голову не придет какие-то права спрашивать… Но чтобы вот так, пустить на планету, и хамить совершенно подлым образом… Такого нигде не бывало.

— Вот такие, — барыга повертел перед его носом кусочек картона, заделанный в прозрачный пластик.

— Таких нету, — Зотик пренебрежительно усмехнулся. — В таком виде только разрешение на оружие выдают, чтобы предъявлять в отсталых мирах. Мои права — эс пи эр два ноля пятнадцать. Усекаешь, что это значит?

— Покажите? — с любопытством попросил барыга.

Зотик ошалело воззрился на него и медленно повторил:

— Эс пи эр два ноля пятнадцать…

— Ну?..

— Что, ну?..

Ареф вдруг принялся хохотать.

— Чего ржешь? — с неудовольствием осведомился Зотик.

— У них же тут нет глобальной диспетчерской службы!

— Ну и что? На многих планетах нет глобальной диспетчерской службы. Однако ж, если вольный астронавт садится на водительское место местной колымаги, никому даже в голову не приходит спрашивать у него какие-то права…

— Ну, дак предъявите их! — с отчаянием взвыл барыга. — Если нет никаких проблем, и права у вас имеются…

— Да мои позывные в памяти идентификационной системы глобальной диспетчерской службы! Любому дураку ясно, что капитан корабля имеет право летать и ездить на любых видах транспорта!

— Ну, дак покажите… — жалобно проныл барыга.

— Ты что, идиот?! — восторженно осведомился Зотик.

Выскочив из авто, он сграбастал барыгу, швырнул его на второе сиденье, вернулся на свое место. Ареф, сидящий на заднем сидении, заливался веселым смехом.

Зотик быстро сориентировался в правилах движения на дорогах. Да и чем они могли отличаться от правил, действующих на других планетах? Оказалось, что на территории космопорта нет ни единого филиала банка. Пришлось проехать километров пятьдесят до одного из портовых городков, которых лепилось по границам космопорта штук пятьдесят. Вдоль дороги тянулся унылый до зубной боли пейзаж; плоская равнина, поросшая кое-где редкими кустиками серой травы. Тут и там возвышались кучи всякого хлама; от вполне узнаваемых останков летательных аппаратов и мобилей, до совершенно невообразимых конструкций из перепутанных и перекрученных труб и ферм. Зотик прикинул, если металлом завалены все окрестности космопорта, то если его собрать и продать, допустим, Японии — на всю жизнь обогатишься, а всей промышленности Японии сырья хватит лет на сто.

В банке было полно народу, и все приезжие. Аборигены, довольно миловидные девушки, сидели за деревянной стойкой, по верху которой тянулась еще загородка из толстого стекла. Зотика это умилило; какая милая пастораль. В банках всех планет, где он бывал, клерки сидели в железобетонных укрытиях, с броневыми дверями, отгороженные от клиентов стеклом, толщиной сантиметров десять, непроницаемом даже для бластерного огня. Зотик направился прямо к полукруглому окошечку, не обращая внимания на длинную очередь, стоящую к этому же окошечку. На лицах некоторых мужчин появилось знакомое Зотику мечтательное выражение; такое выражение всегда появляется на лице вольного астронавта, готовящегося кого-нибудь вызвать на дуэль. Из самого конца очереди послышался недовольный голос:

— Молодой человек, будьте любезны, примите условия здешней игры. Мы все в одинаковых условиях, и поставлены в них этой жлобской диктатурой. Не станете же вы, уважаемый, за наш счет добиваться мизерных преимуществ для себя, если у вас кишка тонка, заставить себя уважать местную власть?

— Я вообще тут первый раз, — смущенно промямлил Зотик. — Извините… — Зотик поймал себя на том, что впервые в жизни извинился. Н-нда… Диктатура может дурно повлиять даже на закоренелого пирата.

В очереди послышался явственный вздох облегчения. Похоже, большинство здесь присутствующих, Зотика знали. Он встал в очередь, сразу за тем самым человеком, который воззвал к его совести. Судя по физиономии, это был старый космический волк.

— Вольный астронавт? — спросил Зотик шепотом.

— Естественно. Но к вашему ремеслу не имею ни малейшего отношения — я честный контрабандист, мистер Зотик.

— Откуда вы меня знаете? — удивился Зотик. — Вас я впервые вижу.

— Вы сейчас большая знаменитость… — протянул старикан. — Однако вы уж держите тут язык за зубами.

Очередь двигалась с кошмарной медлительностью. Катастрофически теряя терпение, Зотик спросил у старика:

— Как же тут можно делать дела?

Старый контрабандист смерил его взглядом, сказал, тонко усмехаясь:

— Тут можно такие дела делать… Минимальный навар — тысяча процентов.

— Ага… Всю эту тысячу съедят такие вот стояния в очередях. Этакая потеря времени… К тому же, истинные вольные астронавты не суют взятки всякой чиновной швали, а берут все сами.

— Такая потеря времени только здесь, возле порта. Но, тс-с… Тут всех слушают, и все стучат. Эта чертова виза, еще и подслушивающее устройство.

Все имеет конец, даже Вселенная. Наконец и Зотик оказался возле окошечка.

— Вашу визу… — не глядя на него, бросило юное создание голосом завзятой мегеры.

Зотик нерешительно протянул руку с браслетом в окошечко.

— Что вы мне ее в морду пхаете?! Вон, прикоснитесь к датчику.

Зотик только сейчас заметил крошечный приборчик, привинченный к стойке рядом с окошечком. Он прижал браслет к приборчику. Девушка поглядела куда-то вниз, бросила почему-то разочарованно:

— Вашу карточку…

Зотик протянул кредитную карточку. Прямо перед девушкой торчал терминал обыкновенного банкомата.

— Снимайте! — раздраженно бросила девушка.

— Но вы же не спросили, сколько мне надо наличных…

— Это никого не интересует! Ну, не задерживайте…

Зотик чиркнул карточкой, девушка швырнула перед ним тощую пачку мятых галларов, сверху кинула серенькую бумажку, обронила нехотя:

— Смотрите, квиток не потеряйте, а то в обменном пункте у вас будет масса неприятностей…

Не собираясь тут менять галлары на рубли, тем не менее, Зотик ради интереса направился к окошечку, над которым было написано: "Обмен валюты. Только для инопланетников". Ни один из тех, кто получал наличные до него, к этому окошечку не подходил. Не успел Зотик сделать и трех шагов, как из очереди выскочил неприметный молодой человек, подбежал и вкрадчиво зашептал:

— Ну, зачем вам это? Зачем вам официальный курс? Я даю один к ста…

— Я честный путешественник, — с апломбом изрек Зотик.

— Сто пятьдесят! — шепнул молодой человек.

— Я чту законы, — гордо выпрямился Зотик. — Тут вам не воровской притон…

— Двести! — отчаянно прохрипел барыга.

Зотик окинул его внимательным взглядом, было похоже, что курс черного рынка, и правда, один за двести. Зотик пошел к выходу, валютчик радостно топотал следом. Когда вышли на крыльцо, он осторожно потянул Зотика за рукав:

— Сюда, сюда, уважаемый…

— Брысь! — тихонько рявкнул Зотик, и направился к авто, припаркованному в сторонке. С фигуры валютчика можно было ваять статую — «Разочарование». Зотик бросил насмешливо: — Не журись, хлопец, тебе еще повезет в жизни. У вас такая прекрасная планета, а уж сколько свободы!..

Плюхнувшись на горячее сиденье, Зотик пересчитал галлары и вскричал с не предаваемой злостью, раздражением и разочарованием:

— Тысяча галларов?! На весь день?!

— Вы ошибаетесь, уважаемый, — робко проскрипел рядом автомобильный барыга, — это норма на неделю. Но если вам нужно больше, просто, достаточно объехать несколько филиалов банка…

Зотик, наконец, понял, что бессмысленно злиться и раздражаться. Этот мир, такой похожий на любой другой, оказался форменной карикатурой, и чтобы лишний раз не расходовать цветы своей селезенки, как говаривал Хон-Гриль, лучше к нему относиться, как к вовсе чужому.

Зотик протянул барыге сотенную, хмуро бросил:

— Сдачу не забудь…

— Откуда у меня сдача? Какой дурак будет ходить по улице с наличными галларами в кармане?!

— Я, например… — ухмыльнулся Зотик.

— Ты инопланетник. Тебе положено ходить с галларами. А любого местного могут упечь лет на пятнадцать…

— Ты можешь дать мне сдачу рублями, — еще добродушнее промурлыкал Зотик, — по курсу черного рынка…

Видя, как барыга мнется, обуреваемый дикой жаждой содрать лишку с "инопланетника вонючего", Зотик ласково спросил:

— У тебя что, и рублей на сдачу нет?

Барыга просиял, победно выпалил:

— Я деньги все в кассе оставил!

— Выметайся! Считай, что тридцатка тебе на чай…

— Послушайте, а как я до стоянки доберусь?

— Доберешься как-нибудь…

Лицо барыги вдруг исказилось лютой злобой, он зашипел:

— Инопланетник вонючий!.. Все хотите захапать… Ничего, скоро всех вас передавят…

— Пшел вон! — рявкнул Зотик. Когда барыга вылез, протянул потрясенно: — Ну, дела-а…

— А ты что, ничего не знал, про здешние порядки? — спросил Ареф.

— Я тут не бывал, а те, кто бывал, рассказывали, да я им не верил; чтоб на планете, населенной землянами, к тому же по большей части русскими, и такое… Ну, там, на Фале, или Садах Господних… Инопланетяне, они и есть инопланетяне…

Ареф, усмехаясь, молча смотрел на Зотика.

— Хм… Ладно, поехали, след искать… — проговорил Зотик и почему-то смутился.

— Послушай, босс… — раздумчиво затянул Ареф. — Тебе не кажется, что мистеру М ничего не стоило бы сообщить тебе, что именно привозил сюда Бык?

— Он же сказал — жевательную резинку…

— Брехня! В коммивояжерскую посудину резинки на восемьсот миллионов ну никак не влезет!

— Ну, это грогану понятно… — пробормотал Зотик.

— Так, может, Бык сюда привез нечто такое, что местные за одно любопытство, ни о чем не расспрашивая, сразу башку отшибут?

— А местным-то, чего?.. За контрабанду только Быка на Меркурий могут сунуть…

— Знаешь… Есть некоторые виды контрабанды… При известии о том, что нечто нелегально попало на некую планету, федерации могут отреагировать весьма нервно: посылкой к оной планете эскадры во главе с рейдером, с недвусмысленным приказом в адмиральском сейфе — бить с подхода по всем промышленным центрам. А с твоей пиратской манерой ведения расследования, ты тут мгновенно шум поднимешь на всю планету.

— Что ты предлагаешь?

— Да ничего я не предлагаю! — раздраженно бросил Ареф. — Вполне могло оказаться, что любезный дядюшка послал сюда Быка без возврата: и дело сделать, и концы в воду…

— Весьма похоже на дядюшку… — задумчиво протянул Зотик.

Зотик сбросил газ, притерся к обочине, затормозил, рассеянно покрутил рулевое колесо. Ареф пересел с заднего сидения на переднее. В кабине было жарко, раскаленная крыша дышала жаром в затылок.

— Во, опять влипли, — проворчал Зотик. — И ведь, в случае чего, шумно уйти будет почти невозможно.

— Давай пока не будем соваться в портовые конторы с расспросами про Быка.

— А куда соваться?! — раздраженно выкрикнул Зотик.

— Куда, куда… Где пират любит отдыхать сразу после рейда?

— В кабаке, естественно…

— Правильно, племянничек, умнеешь на глазах. Вокруг порта не так много кабаков, а из зоны порта инопланетников не выпускают…

— Еще раз употребишь это слово, получишь по шее… — проворчал Зотик. — И вот еще что… Ты бы… Коли ты пока штурман, а не капитан, ты бы соблюдал пока субординацию, а?..

— А почему бы нам не устроить перевыборы капитана? — гнусно ухмыльнулся Ареф.

— Ничего не получится, — вздохнул Зотик. — Голоса разделятся ровно пополам, и вопрос придется решить поединком. Так что, ни о каких перевыборах и речи быть не может. Единство экипажа — залог победы.

Зотик безошибочно узнал местный бар, или кабак, или салун? Кто его разберет? Как водится, у входа безмятежно спал уставший в походах космический волк. Еще штук пять волков по другую сторону крыльца намеревались выяснять отношения кулаками. Однако, судя по тому, как они орали, это были вовсе не волки, а шакалы. Даже мелкая пиратская шушера никогда не распаляет себя криками и воплями, а сразу немногословно и обстоятельно берется за оружие.

Зотик вылез под палящие лучи солнца, бросил Арефу:

— Посиди пока здесь…

— Да ну, париться в этой душегубке… — проворчал Ареф и тоже полез из кабины. Чтобы пройти к двери в кабак, надо было обогнуть ссорящуюся компанию. Зотик шел мимо них, брезгливо морщась. Ему было противно до тошноты от их бабского визга. Один из компании, увидев физиономию Зотика, заорал:

— А ты, козел, чего хмыришься?! Чего хмыришься, дух козлиный?..

Зотик вежливо проговорил:

— Иду мимо, никого не трогаю…

Человеку понимающему, этой фразы обычно бывало достаточно, крутому собрату по ремеслу, пришлось бы еще и представиться, но эта шваль видимо в жизни не видала живого пирата. Как водится у пьяных, собственный конфликт мгновенно забылся, когда возникла возможность утолить клокотавшую пьяную злобу без риска для себя; все ж, впятером одного метелить, это не двоим против троих махаться…

Задира ухватил Зотика за отворот куртки и размашисто замахнулся пятерней. Зотик не спеша, по своему измерению времени боя, взял схватившую его руку, сдавил кисть и мягко вывернул — задира покорно склонился, подставив под удар затылок. Велико было искушение отшибить его дурную голову ударом в основание черепа, но Зотик лишь легонько стукнул ему кулаком по затылку, и дурила моментально ткнулся мордой в ссохшуюся от мочи и плевков глину. Спустя секунду еще двое легли рядом. Оставшиеся двое отступили к стене, потому как бежать было некуда — Зотик ловко перекрыл им путь к отступлению.

Один из них потрясенно прохрипел:

— Пира-ат… Бля буду…

— Ага… Непременно будешь… — ласково сказал Зотик. — Вам, недоумки, ясно было сказано, что иду мимо, никого не трогаю…

— Парень! Извини… Пьяные были… Ну, ошибочка вышла… Не бей…

— Ладно, не буду… — сговорчиво согласился Зотик. — Ареф, поди сюда.

Ареф подошел, смерил взглядом перетрусивших скандалистов. Зотик сказал:

— У тебя, вроде, еще психологический барьер не преодолен? Давай, бей на полном серьезе.

Ареф попятился, испуганно глядя на Зотика, пролепетал:

— Я не могу…

— Надо! — жестко бросил Зотик. — Я ведь не всегда рядом могу оказаться в нужный момент…

У скандалистов вытянулись физиономии. Вокруг уже начала собираться толпа зевак. Зотик проворчал:

— Ты ж в капитаны метишь… А какой из тебя, к дьяволу, капитан, если ты даже по морде никому двинуть не можешь? Да у тебя и в решающий момент рука может дрогнуть. Слабак! Давай быстрее… Ну, разом отключай все чувства, ты — боевой робот!

Ареф побледнел, лицо его стало жутко сосредоточенным, он без всяких боевых стоек, как его и учил Зотик, будто перетек поближе к противникам, нога его в молниеносном выпаде впечаталась в солнечное сплетение одного, второй, было, сунулся вперед, но Ареф ловко поддел его челюсть локтем, молниеносно крутнувшись на одной ноге добавил кулаком по шее первому.

Удары у Арефа были еще слабыми, но бил он точно, быстро и без малейшей неуверенности. Зотик по себе знал; главное переступить психологический барьер в первый раз, а потом не будет никаких проблем.

Ареф, наконец, уложил противников.

— Ну, вот видишь, как просто… — похвалил Зотик. — Ты, главное, не смотри, что они больше тебя в три раза, и что их трое… В наших делах, право слово, морально-этические барьеры здорово мешают выжить. К тому же, ты ж видел, что не я первый начал. Таков закон, хоть ты и не начинал, но закончить обязан.

Они двинулись к двери бара. Зеваки поспешно расступались, вокруг слышались почтительные шепотки: — "Пираты… Пираты…"

Зотик обаятельно улыбнулся, сказал:

— Надеюсь, все правильно поняли происшедшее? Эти ребята перепились, знаете ли… Передрались между собой… Бывает…

Сопровождаемые почтительным ужасом, вольные астронавты прошли в кабак. Стоявший за стойкой молоденький бармен в белой рубашке и с галстуком бабочкой, машинально заорал:

— Несовершеннолетним вход воспрещен!

Зотик невозмутимо прошагал к стойке, мимоходом отметив, что рубашка на бармене не первой свежести, а точнее, застирана до предела, взгромоздился на высокий табурет. Ареф уселся рядом. Обескураженный бармен, сбавив тон, проговорил нерешительно:

— Несовершеннолетним запрещено…

Ареф бросил на стойку десятку галларов, проговорил лениво:

— Всем выпивку за мой счет, а мне чего-нибудь безалкогольного… И если еще хоть слово вякнешь про мое несовершеннолетие… — и смерил бармена многообещающим взглядом.

Через минуту Зотик уже знал, что, да, действительно, побывал на орбите корабль с позывными ка эр и тэ три ноля девятьсот двенадцать. И капитан его, вроде бы, неделю шатался по кабакам. Но по другим, здесь не появлялся. Знаете ли, из-за эмбарго, появление каждого корабля — событие. Об этом сразу вся обслуга космопорта узнает…

Ареф, попивая фруктовую водичку, проговорил:

— Вот видишь, в первой же забегаловке кое-что разузнали.

— Ага, кое-что… Зато сейчас будет масса неприятностей. Вот так и срываются великолепно продуманные дела из-за парочки пьяных идиотов.

В дверях стояли двое в мундирах, явно представители закона. Хоть обмундирование у них и было карикатурным, но зато громоздкие бластеры не выглядели карикатурно. Уж Зотик-то получше кого бы то ни было знал, что бластер времен Первой колониальной прожигает дыры не хуже современного. Увидев Зотика, полицейские целеустремленно направились к нему. Пройдя не более половины пути, один из полицейских заорал:

— Эй, ты, инопланетник вонючий! Ты чего тут хулиганишь? Это ты у себя, на Земле хулигань! Там-то вы хвосты промеж ног держите. Потому как враз на Меркурий взлететь можете…

— Ну и нравы… — проворчал себе под нос Зотик. Подняв кверху руки, он повертел кистями, сказал примирительно: — Офицер, вас явно ввели в заблуждение…

Из-за спин полицейских вынырнул юркий серенький, невзрачный мужичонка, закричал визгливо:

— Это не он! Бил вон тот, маленький…

— Господа, господа! — испуганно вскричал Зотик. — Объясните, пожалуйста, что происходит? Кто кого бил?..

— Вон тот, маленький… — злорадно проскрипел серый мужичок.

— О, Вселенная… — укоризненно протянул Зотик и, повернувшись к Арефу, строго спросил: — Ареф, с кем ты опять успел подраться?

Разглядев Арефа, полицейские нерешительно замедлили шаг. Мужичонка тоже разглядел Арефа, и в полнейшем замешательстве повторил:

— Маленький бил, а этот рядом стоял…

— Господа! Эт, вы о драке, что ли? — радостно вскричал Зотик. — Я могу быть свидетелем, я все видел!

— Заткнись… — неуверенно бросил один из полицейских.

Встав рядом с вольными астронавтами, полицейские принялись выжидательно смотреть на дверь. Вскоре появился еще один полицейский, волоча за шиворот одного из побитых, заорал:

— Эти тебя били?! Говори! Эти?..

Порядком протрезвевший скандалист прохрипел:

— Между собой дрались… Свои дела…

Полицейские собрались тесной кучкой, мгновенно забыв о потерпевшем, принялись совещаться в полголоса, бросая злобные взгляды на Зотика. Вокруг них крутился серенький мужичонка, то и дело взвизгивая:

— Сам видел! Маленький… Да, да… Ногами…

В конце концов, кто-то из полицейских сграбастал серенького пятерней за морду и отшвырнул прочь. Наконец, видимо, до чего-то договорившись, полицейские потянулись к выходу, кидая на Зотика многообещающие взгляды.

Зотик было тоже собрался покинуть бар, но тут в зал ввалилась вся битая компания. Ареф тихонько проговорил:

— Ба, какие крепкие ребята… Им все мало…

— Это ты им мало вставил. Говорил тебе, что без большой массы тела удар не может быть достаточно сильным. Надо было побольше внимания обращать на быстроту и резкость…

Однако компания остановилась в трех шагах. Один из них сделал еще шаг, заговорил почтительно:

— Капитан, надо бы отблагодарить…

— Проходи, здесь не подают… — проворчал Зотик, насупившись. — Не я начал, и благодарить вас не за что…

— Ну, мы ж тебя не сдали…

— Будьте довольны, что мало получили… В других местах я за подобные штучки насмерть кладу.

— Поверь, мы не знали. У тебя ж на лбу не написано, кто ты есть…

— В том-то и дело, что написано, — Зотик обвел указательным пальцем вокруг своего лица. — Видишь, космический загар. Такой бывает только у вольных астронавтов.

— У контрабандистов рожи тоже загорелые… — пробурчал абориген

— А вы что, местные? — спросил Зотик.

— Местные. Докеры мы.

— Ага, понятно… С простым контрабандистом проще, а? Чуть что — гони галлар… И, поди, гонят?.. Валите, ребята. И не заблуждайтесь по поводу того, что я безоружен. Я вас голыми руками положу в три секунды.

Зотик вышел на крыльцо, Ареф почему-то задержался. Зотик поглядел сквозь стеклянную дверь внутрь бара, Ареф как раз протягивал битым парням радужную бумажку. Зотик с удивлением опознал в ней полусотенную купюру. Ареф еще пару минут о чем-то потолковал с парнями, наконец, выскочил наружу.

— Добрейшей ты души человек, — саркастически протянул Зотик. — Им вполне достаточно было того, что их в живых оставили.

— Ну, ты и скупердяй! За такое удовольствие по десятке на рыло — в самый раз. К тому же они сообщили мне одну вещь, что какой-то капитан целую неделю пьянствовал в ресторане "Большая медведица", и всех завсегдатаев буквально умотал рассказами о каких-то этрусах. Вроде бы это какая-то неизвестная раса инопланетян.

Молодец, штурман! Поехали искать "Большую медведицу". Только, странное дело, откуда здесь "Большая медведица"? На таком расстоянии от Земли, рисунки созвездий так искажены, что нет ни единого знакомого…

— Рад стараться! Ваше превосходительство! — гаркнул Ареф, встав во фрунт и выпучив глаза от усердия.

Зотик мгновенно прикусил язык, сообразив, что выглядит весьма комично; этак свысока похвалил Арефа за то, до чего и сам мог бы додуматься.

До ресторана пришлось ехать километров двести, огибая по периметру космопорт. Еще одно чудо Апейрона; оказалось, что пассажирские мобили не имеют права разъезжать по территории космопорта. Городок оказался чище и оживленнее, чем прочие, которые проезжали вольные астронавты; наверное, тут находилась администрация порта. А ресторан, по здешним меркам, оказался вообще роскошным, примерно как земные двухзвездочные для путешествующих пенсионеров из рабочего класса.

Швейцар, в расшитом желтой тесьмой форменном кителе, при виде Зотика с Арефом, пуча глаза, заорал местное традиционное приветствие:

— Куда прешь, рожа?! Инопланетники вонючие… Не видишь что ли, заведение для приличных людей…

Зотику порядком надоело все это, и он уже радостно улыбался, в предвкушении великолепного вида: швейцар, торчащий из урны. Цербер как раз протягивал руку, чтобы ухватить Зотика за отворот куртки, и очень удобно напирал. Так что, его достаточно будет лишь слегка дернуть за руку, дать подножку — он торпедой слетит с высокого крыльца, и воткнется головой прямо в массивную урну.

Однако Ареф ловко обогнул Зотика, и помахал перед носом швейцара десяткой галларов. Швейцар мгновенно замер, будто попал под взгляд венерианского удава. В следующую секунду купюра, будто сама собой вспорхнула из пальцев Арефа, и угнездилась в кармане кителя, а сам швейцар уже с поклоном открывал массивную дверь перед Арефом.

— У меня уже все в башке перемешалось… — обескуражено протянул Зотик. — Все окружающее так похоже на Нейтральную зону, но нравы…

— Нравы тут, действительно, специфические, — весело проговорил Ареф, с независимым видом шагая рядом с Зотиком через прохладный холл. — Я кое-чего прочитал про Апейрон. Правительство усиленно накачивает население страхом, будто инопланетники спят и видят, как бы захватить Апейрон, а его население поработить. Одновременно всячески взращивается комплекс превосходства, будто сами инопланетники живут, как свиньи, в условиях жесточайшего рабства. В подтверждение этого тайные агенты проникают в биотроны Земли, снимают фильмы о жизни сельскохозяйственных рабочих и подвальных крыс. Все это преподносится так, будто все земляне живут подобным образом, за исключением кучки толстопузых олигархов. Вот поэтому всякая мелкая шваль и стремится нахамить приезжему. Но стоит достать галлары, как отношение круто меняется. Ведь за галлары тут можно купить все, даже то, чего никогда в продаже не было. Однако следующий холуй обязательно будет тебе хамить, пока и его не задобришь галларами…

— Я, пожалуй, долго тут не продержусь, — грустно сказал Зотик.

— Ну, дак ты хоть молчи, предоставь все мне. А то я гляжу, терпение у тебя, и правда, на исходе.

— Да как тут промолчишь, когда всякая разная встречная поперечная мелкая шваль норовит в рожу харкнуть! Знаешь, что, прежде всего, поражает людей, впервые приехавших в Нейтральную зону? Это поразительная вежливость и предупредительность ее жителей.

— Еще бы! — Ареф ухмыльнулся. — За косой взгляд можно разряд получить, или нож в брюхо… Ты, это, того… Руки-то не распускай. Тут же нет Нейтральной зоны. И орбитальных станций техобслуживания с правом экстерриториальности тоже нет. Так что, силовой прорыв тут несколько затруднен…

— Но тут же на орбитах крутятся частные станции! И принадлежат они вовсе не гражданам Апейрона.

— Ага, крутятся. И принадлежат они всяким инопланетникам, не имеющим никаких прав. У них есть лишь одна обязанность: платить налоги галларами. Но доходы от этих станций таковы, что владельцы мирятся и с непомерными налогами. Основные доходы ведь теневые…

В баре ресторана было чинно и благопристойно. При виде Арефа физиономия бармена начала странно деформироваться, будто пыталась принять сразу несколько выражений, из бармена к тому же, явно мучительно, лезли несколько фраз одновременно. Однако он нашел в себе силы промолчать, потому как сразу сообразил, что швейцар попросту не пропустил бы посетителей без галларов.

Зотик уселся на табурет, обронил лениво:

— У вас есть хорошее вино?

— Разумеется.

Бармен выставил на стойку два высоких стакана, достал бутылку с блеклой бумажной этикеткой, налил стаканы. Зотик взял стакан, поднес к носу, шибануло явственным сивушно дрожжевым духом

— Это что, вино?! — изумленно спросил Зотик.

— Разумеется! — с достоинством изрек бармен. — Восемьдесят рублей бутылка.

— Да в России такое вино даже самая последняя подвальная крыса мегаполиса пить не станет!

Бармен вдруг побледнел, зыркнул по сторонам, успокаивающе зашептал:

— Тихо, тихо… За такие слова вас могут запросто упечь… Пришьют враждебную пропаганду… Да и меня заодно, за то, что слушал…

Тут встрял Ареф:

— Послушайте, уважаемый, вы разве не видите, что я несовершеннолетний? Почему вино наливаете?

Лицо бармена перекосилось в плаксивой гримасе, он жалобно заныл:

— Господа, я вас умоляю! Пожалуйста, потише…

— Хорошо, будь по-твоему, помолчим… — смягчился Зотик. — Надеюсь, кухня у вас не отдает тухлятиной, как вино сивухой?

Бармен тихонько взвыл:

— Да вам уже можно пришить идеологическую диверсию, и отправить на урановые рудники бессрочно…

Зотик бросил на стойку сотенную, обронил:

— Сдачу можешь сдать рублями…

Сотенная исчезла, бармен воровато огляделся по сторонам. Можно было ручаться, что выручку он сдаст только рублями.

— Смешно мне смотреть на вас… — ухмыльнулся Зотик, встал и пошел в зал ресторана.

Огромный, представительный, как королевский пингвин, метрдотель преградил путь, лениво изрек:

— Наше заведение только для взрослых.

Зотик, давший себе зарок больше не расходовать понапрасну "цветы своей селезенки", вежливо представился:

— Капитан Зотик и штурман Ареф. Мы бы хотели пообедать…

Метрдотель слегка смешался, однако непреклонно проговорил:

— У нас имеется отдельный детский зал.

Зотик, подпустив металла в голос, повторил:

— Мы со штурманом желаем пообедать!

— Я понял. Только не вижу вашего штурмана…

— Он перед вами! — прорычал Зотик, теряя терпение.

При этом его взгляд стал таким, что Арефу показалось: сейчас белый фрак метрдотеля задымится. Однако до того, наконец, дошло, что лучше получить галлары с инопланетников, чем битый час просидеть с полицией за составлением протокола, и он повел вольных астронавтов вглубь зала.

Видимо специально для инопланетников название каждого блюда в меню сопровождалось краткой аннотацией мелким шрифтом; из чего состоит и как готовится. Сделав заказ, вольные астронавты отправились в туалет помыть руки.

Туалет был даже грязнее, чем в салуне Грелли. Зотик, порядком отвыкший от грязи в стерильном комфорте своего Корабля, покрутил носом, однако подошел к раковине, пустил воду. Рыжая от ржавчины, воняющая хлором жижа ударила в грязную раковину. На Земле уже несколько веков воду обеззараживали ультрафиолетом или серебрением, а тут применялась совершенно дикая, умопомрачительно древняя технология обработки воды. Зотик вздохнул, и нерешительно подставил руки под тепловатую струю. В конце концов, он даже решился умыться; все ж таки за полдня под палящим светилом и руки, и лицо покрылись корочкой грязи от пыли с потом.

Зотик не сразу сообразил, что за спиной его кто-то стоит, правда, не вплотную, а метрах в двух сбоку. Не подав виду, что почувствовал присутствие чужого, он потянул бумажное полотенце из рулона, висящего на стене, одновременно готовясь к защите. Ареф безмятежно плескался, громко фыркая. Вода, отравленная хлором, его ничуть не пугала. Как бы ненароком развернувшись на четверть оборота, Зотик увидел человека, стоящего у дверей во второе отделение туалета. Одет он был, как местный докер и на руке не было «визы». Однако в руке он держал маленькую коробочку, в которой Зотик моментально опознал довольно современную глушилку. Глаза субъекта умоляюще смотрели на Зотика. Да и всей своей униженной фигурой он напоминал голодную собаку, выпрашивающую кусочек колбасы.

Сообразив, что тип не представляет никакой опасности, Зотик бросил:

— Проходи, здесь не подают…

Но тут же уловил какую-то неправильность… Под мешковатой местной одеждой явно скрывалось тренированное тело опытного бойца, к тому же основательно просушенное запредельными перегрузками. Опытный человек по повадке легко отличит вольного астронавта от обыкновенного пилота звездолета. Да и в глазах субъекта нет-нет, а промелькивало нечто хищное, волчье, и загар был больше похож не на местный, а космический. Зотик подобрался, но внешне это никак не проявилось; он медленно и, казалось, невозмутимо продолжал промакивать полотенцем лицо, ожидая первого шага незнакомца.

Наконец тот горячечным шепотом зачастил:

— Капитан, заберите меня отсюда! Сил моих больше нет! Тут черт те что, а не жизнь! Вся планета — тюрьма! Заберите… Я у вас по гроб жизни буду штурманом без доли в добыче…

Зотик настороженно оборвал его:

— Эй, эй! Ты поосторожнее! Ты за кого меня принимаешь? Я работник весьма солидной фирмы, и здесь — по делам фирмы…

— Да, да, конечно… Капитан, я не то хотел сказать… Я, разумеется, смогу оплатить каюту до ближайшей планеты, принадлежащей Нейтральной зоне. Я даже согласен на трюм. И даже т-переход согласен куковать в трюме… Только заберите меня отсюда…

— Ну, и что тебя сюда занесло? — с подозрением осведомился Зотик.

— Сюда кого угодно заносит, — хмуро пробурчал субъект, — вот только не всех выносит… Так получилось, что капитану пришлось срочно уносить ноги, а я вот остался…

— Ну, уж… Ври больше… — презрительно бросил Зотик. — Чтобы вольный астронавт бросил на чужой враждебной планете своего матроса…

— Видно, что ты раньше не бывал здесь… Тут такой закон, если его не примешь, свернешь шею на втором деле. Вернее, весь экипаж может угодить в каторжную тюрьму, и будешь весь остаток жизни мантулить на дядю за миску бобовой похлебки. Знаешь, как тут ценятся земляне? Мы ж в два раза дольше местных живем, и работоспособность сохраняем до самой смерти… Контрабандисты никогда не ждут. Если остался на Апейроне, выживай сам, как можешь, и жди свой корабль. Если дождешься, считай, что тебе крупно повезло. Апейрон живет контрабандой, но усиленно делает вид, будто жестоко с ней борется. Стоит оступиться, враз сцапают. А купленные чиновнички попавшихся не спасают, наоборот топят понадежнее, чтобы самих не притянули…

— Ладно, чего тебе от меня надо?

— Я ж объяснил! Только одного, капитан, чтобы вы меня отсюда вывезли. У меня есть кое-какие деньжата, так что расплачусь. У меня большие опасения, что мой корабль за мной уже не вернется…

Судя по тому, что он называл Зотика то на «вы», то на «ты», он явно был старшим офицером, и имел право тыкать капитану.

Однако Зотик спросил со скепсисом:

— Что так? С капитаном не ладил?

— Да нет, с капитаном мы лет двадцать вместе ходили. Похоже, он погиб вместе с кораблем при прорыве. По крайней мере, когда он уходил, над эклиптикой здорово сверкнуло, вроде как корабль погиб… Капитан, у меня достаточно денег…

— Не в том дело… — Зотик изобразил на лице отражение жестокой внутренней борьбы. — У меня, понимаешь, есть опасения, что ты подсадка или живец. Я тебя попытаюсь вывезти, а меня — клац, в клетку.

— Капитан! Я не прошу тащить меня через таможню. Скажите только, на какой стоянке ваша шлюпка, и я буду ждать вас где-нибудь поблизости, прыгну в люк только после досмотра, прямо перед стартом.

— Ладно, по рукам. Только представься, а то я тебя никогда не видел.

— Сашка Хамелеон, к вашим услугам, капитан.

Зотик еле сдержал изумленный возглас. Как можно равнодушнее спросил:

— А чего ж контрабандисты тебя не вывезли?

— Да вы что, капитан?! Контрабандистов не знаете? Хоть они и называют себя тоже вольными астронавтами, они ж воспользовавшись моментом, три шкуры сдерут! Просил я одного… Этот гад потребовал все, что у меня есть…

Зотику несказанно повезло. Он и представить не мог, что такие случайности бывают. Получалось, что Бык все же довез груз до места назначения, и даже сдал его тут. Но, похоже, клиенты не пожелали рассчитываться, и Быку пришлось в пожарном порядке смываться отсюда, оставив штурмана.

— Ладно, — Зотик смерил взглядом Хамелеона, — я о тебе слышал. Так уж и быть — вывезу.

— Капитан! — Сашка Хамелеон горячо схватил его за руку. — Как знал… Как знал… Что кто-нибудь появится… Потому и крутился столько времени возле этого кабака… Такой риск… — Зотику показалось, что Хамелеон сейчас падет на колени и начнет лобызать руки.

— Ладно, потом отблагодаришь. Подозрительно, так долго торчать в туалете. Говорят, тут все на всех стучат.

— Да тут и стучать не надо, — горько усмехнулся Хамелеон, ткнул пальцем в «визу» на руке Зотика. — Эта штука позволяет следить за каждым шагом, и подслушивать все разговоры.

— Да это грогану понятно, — проворчал Зотик. — Иначе, зачем бы ее надевали? Слушай номер стоянки…

Назвав номер, Зотик направился к выходу из туалета.

— Да как же я там вашу шлюпку найду?! — взвыл Хамелеон. — Там же этих шлюпок десятки…

— Найдешь… Суперкласса — всего одна.

Зотик с Арефом вернулись к столу. Зотик полагал, что он уже накрыт, но это оказалось не так. Еще добрых четверть часа они прождали официанта. Наконец он появился, белый и надменный, как гусь. Для надменности у него имелась масса причин; мясо оказалось пережаренным, к тому же принадлежало корове, умершей от истощения в глубокой старости. Все остальные блюда тоже разительно напоминали стряпню пиратских поваров. Зотик не помнил случая, чтобы на корабле вольных астронавтов женщины занимались стряпней. Женщины-бойцы считали ниже своего достоинства, заниматься на корабле стряпней, а женщины "для психологической разрядки" быстренько смекали, что могут вообще ничего не делать, только капризничать и привередничать. Однако Зотик не испытал приступа ностальгии по своей юности, проведенной в составе многочисленных экипажей. А испытал он жгучее сожаление от того, что не вернулся в кондиционированный уют шлюпки, со свежими овощами и фруктами, только что из биотрона, с простыми, но вкусными блюдами, законсервированными с помощью последних изысков научной мысли. Но тут же одернул себя; он сюда приехал вовсе не обедать, а искать следы Быка, и, что интересно, следы тут же сами нашли его. Осталось только не торопясь вернуться на шлюпку, и подождать у открытого люка — Сашка Хамелеон сам прыгнет в него. А там… Либо сам все расскажет, либо допросить его по пиратской методике… Зотик ни на грош не верил, что Бык погиб. Это ж старинный пиратский трюк, чтобы сбить со следа возможную погоню: загрузить в спасательную капсулу несколько термоядерных мин и оставить ее за кормой, а потом врубить форсаж. Получается полная видимость гибели корабля…

Через ресторанный за быстро и целеустремленно шагала троица каких-то людей, и направлялась она явно к столу, за которым сидели вольные астронавты.

Ареф, брезгливо ковыряя вилкой в тарелке, проворчал:

— Надо было сразу сматываться, вместе с Хамелеоном. А то мало нам расстройства желудка, сейчас еще и драться придется…

Троица остановилась перед столом. Крепкие ребята, под старомодными пиджаками, на пару размеров больше, чем нужно, явно поддеты бронежилеты, а под мышками наверняка висит целый арсенал. Зотик смотрел на них и тоскливо размышлял: сумеет он прорваться к шлюпке из этого проклятого ресторана, или придется сложить голову на этой гнусной планете? А что, можно и не прорываться к шлюпке… Прямо сюда вызвать десантный катер… Не такая уж у них мощная ПКО на ближних подступах… Они сильны на дальних… Добраться до Корабля… Вот там и начнутся сложности: захвачен Корабль, или еще нет?

— Капитан, вам надлежит пройти с нами, заговорил один из троицы, сухопарый мужчина с жестким костистым лицом. Глаза у него были равнодушными, холодными, и даже как бы мертвыми. Зотик передернул плечами; такой, даже не прерывая дружеской беседы, перережет глотку и не поморщится.

— Какие проблемы, уважаемый? — делая вид, будто совершенно спокоен, осведомился Зотик. — Я — капитан Зотик. Здесь нахожусь по делам фирмы. Виза в порядке, вот она…

— Мы знаем, — терпеливо ответил мужчина. — Прошу проследовать с нами.

— А мой штурман тоже должен проследовать с вами?

— Ваш штурман может отправляться в гостиницу.

Зотик внутренне ухмыльнулся; похоже, прямо сейчас его убивать не собираются, а в тюрьму так вежливо не приглашают — по большей части заламывают руки и волокут волоком.

— А можно моему штурману отправиться на шлюпку? Судя по качеству еды в вашем лучшем ресторане, в номере вашей гостиницы наверняка придется не спать, а всю ночь гонять местных клопов, которые наверняка пострашнее вампиров с планеты Летящей Звезды Барнарда.

— Мы считаем, что портовые кабаки и гостиницы сойдут и такие. После тесных корабельных кают, это роскошно. Если вы полагаете, что вашему штурману будет уютно в тесной каюте шлюпки, пусть отправляется.

Зотик повернулся к Арефу, проговорил на интерлинге:

— Ареф, езжай к шлюпке и жди меня в полной боевой готовности. Если что, я подам сигнал тревоги. Ты сразу вылетай в экстремальном режиме, жми к Земле, к Сидорову. Он соберет эскадру и Апейрону мало не покажется. Десяток кораблей могут наглухо блокировать все зоны разгона и выхода. А без контрабанды Апейрону и трех месяцев не протянуть, к тому же под непрерывным обстрелом. Кто ж за него вступится, если он уже всех достал?..

Посланец явно понимал интерлинг, но и бровью не повел, пока Зотик инструктировал Арефа.

У входа в ресторан стоял симпатичный флаер, хоть и не последней модели, но на таких лет двадцать назад на Земле любил путешествовать средний класс из дому на работу и обратно.

Прикинув стоимость контрабандной машины, Зотик ухмыльнулся:

— Богато живете, господа хорошие…

— А у вас, капитан, что, такого нету? — равнодушно спросил посланец.

Зотик расхохотался. Еле-еле успокоившись, проговорил:

— У меня Корабль суперкласса, а на счету столько, что я мог бы купаться в роскоши до конца своих дней, а потом еще одну жизнь купить…

— Чего ж не купаетесь? — насмешливо прищурился посланец.

— Тебе этого не понять… — протянул Зотик. — Ты не видел Вселенной… Ты всю жизнь прожил в тюрьме… — посланец будто не заметил выпада. В уютной кабине флаера Зотик сделал вид, будто расслабился, спросил: — Ну, если уж ты разговорился, не будешь ли так любезен, и не сообщишь ли мне, по какому поводу меня желает видеть твой босс?

— Прилетим — узнаете, — коротко обронил посланец.

Зотик все еще опасался подвоха. Однако на что-то надо было решаться, и он заговорил, как бы посмеиваясь, врастяжку:

— А если у меня нервы подгуляли? А? Согласись, уважаемый; самый подходящий момент, грохнуть вас всех троих и рвануть к шлюпке. Любой нормальный контрабандист на моем месте так бы и поступил.

Верзилы на заднем сидении разом засопели и полезли под мышки.

Посланец не оборачиваясь, бросил:

— Не дергайтесь, ребята. При всей вашей выучке вы и мявкнуть не успеете. Это ж пират. Не видите, что ли? Мы уже вряд ли когда будем иметь дело с нормальными контрабандистами, так что привыкайте. Это тех вы могли дрючить, как хотели. Те за большую копейку и раком встанут. А этот зверек с острыми клыками и когтями, и не заблуждайтесь, что он безоружен — я повидал настоящих пиратов в драке… Много лет назад пираты были союзниками Апейрона, но из-за того, что они опасны, как пустынный варан, и так же плохо приручаются, с ними пришлось разорвать договор. Теперь опять настали тяжелые времена, вот и приходится налаживать старые связи…

— Умный ты, дядя… А не усыпляешь ли ты мою бдительность?

— Не бойтесь, капитан, пират такого масштаба, как вы — просто клад для Апейрона.

— А с чего вы взяли, будто я буду работать на вас? — усмехнулся Зотик.

— Знаете, капитан, один фрахт нашей фирмы стоит примерно как двадцать удачных абордажей…

— Зато есть риск поиметь дело со всеми флотами федераций… Похоже, ты, дядя, не мелкая сошка при боссе… — протянул Зотик.

Флаер приземлился на лужайке перед роскошным трехэтажным особняком, утопающем в зелени могучих деревьев. Между крон проглядывал уступчатый конус крошечного биотрона, высотой метров двести всего. Такие крошки стояли в полярных областях России и исправно кормили и давали приют немногочисленному тамошнему населению.

— Прошу вас, капитан, шеф ждет, — сделал широкий жест посланец.

Зотик вылез наружу. Светило стояло низко, тени от деревьев уже полностью накрыли площадку, тянуло прохладой и свежестью, наплывали ароматы неведомых цветов. Похоже, поблизости лежало рекреационное озеро биотрона. Но в промежутке между кронами деревьев Зотик вдруг разглядел высоченную бетонную стену. Вот оно что, этот рай только для самых богатых!

"А планетка ничего… Вот только в гнусные руки попала…" — отметил про себя Зотик. Но тут же подумал, что мистер М ничем не лучше здешних правителей, коли, в обход запретов, что-то весьма ценное им продает. Зотик вспомнил, что одной из причин эмбарго как раз и является отсутствие на Апейроне демократии. А с другой стороны, Россия сама в этом виновата; если уж упустила колонию, то нечего было дергаться, посылать эскадру, объявлять блокаду…

В огромном кабинете, убранном под старину, навстречу Зотику поднялся весьма представительный господин. Однако не очень солидно ринулся навстречу, улыбаясь во весь рот, и весело тараторя:

— Ну и заставили вы нас поволноваться, капитан! Пакетбот с Земли еще две недели назад пришел, а вас все нет и нет… А тут еще слух прошел, будто бы батарея ПКО сбила какой-то корабль, мчавшийся прямиком в планету… Почему-то о вашем появлении первой узнала полиция, а не мы. Кондрат Спиридоныч, разберитесь с таможней, что за игры? Они что, решили сменить хозяев? — и снова к Зотику: — Прошу, капитан… — ласково приобняв за плечи, повел в дальний угол кабинета, где оказался уютный уголок, со столиком и низенькими креслами, отгороженный от остального пространства кабинета стеллажом, на котором стояли аквариумы, а в аквариумах всеми цветами радуги переливались диковинные рыбы. Хозяин кабинета усадил Зотика в кресло, сам уселся напротив, Кондрат Спиридоныч без всякого стеснения расположился в третьем кресле, как равный.

Хозяин кабинета представился:

— Дмитрий Илларионыч, полномочный представитель фирмы.

— Зотик, капитан, — чуть наклонил голову Зотик.

— Зотик?.. И все?..

— Э-э… Красавчик Зотик…

— Э-э… Но…

— Ничего, можете называть либо просто Зотик, либо — капитан.

— Как романтично! — воскликнул Дмитрий Илларионыч. — Сразу вспоминаются романы, которые читал в детстве. Знаете, те самые, которые наши предки привезли с Земли… "Одиссея капитана Блада", "Красный корсар"… Про благородных пиратов…

— Вы все же не называйте вольных астронавтов пиратами… — хмуро проворчал Зотик. — Пираты среди нас самая низшая и презираемая каста…

— Ах, извините… Мы тут столько лет уже живем, как дикари, в полной блокаде. Новости узнаем последними…

Вошла секретарша с подносом, уставленном вазочками фужерами, с хрустальным графином посредине. В графине что-то отсвечивало чистым рубиновым цветом. Зотик с умилением подумал, что, несмотря на тысячу парсек и века изоляции, землянин остается землянином, тем более — русским. Но тут же сообразил, что ритуал угощения будто срисован с привычки мистера М угощать самого Зотика при встречах.

Он покосился на графин, проворчал:

— А можно без этого? Я уже имел несчастье попробовать местного вина…

— Ах, не волнуйтесь! — Дмитрий Илларионыч рассмеялся. — Представляете? Мы уже кое-в-чем догнали Землю, но вот вино делать наши виноделы никак не научатся. Если бы не эмбарго, мы бы закупали на Земле миллионы литров вина. Ваша Таврида молниеносно превратилась бы из нищей, захолустной третьестепенной страны, в одну из богатейших…

— Скромничаете, Дмитрий Илларионыч… — усмехнулся Зотик. — Вы о земных делах осведомлены не хуже меня…

Поставив поднос, секретарша удалилась, безжалостно дырявя тоненькими каблучками туфель бесценный ковер, лежащий на полу вместо паласа.

Дмитрий Илларионыч принялся самолично разливать вино. Зотик потянул носом.

— Да, да, да, мистер Зотик, фальское вино. А вы уж нас форменными дикарями представили… Ну, за наше знакомство, и будущее плодотворное сотрудничество!

Зотик посмаковал вино, наблюдая за сладкой парочкой из-под полуопущенных век. Видно было и невооруженным глазом, что, несмотря на явно высокое положение, парочка фальское вино потребляла не чаще одного раза в год. Отсюда следовало, что Зотик — уж-жасно дорогой гость. О, Вселенная! Еще дороже, чем он только что подумал! Ведь на Земле фальское вино стоит тысячу галларов кувшинчик, и стоит оно так дорого потому, что его надо контрабандой вывезти с Фала. А тут оно должно быть еще дороже; его ведь сюда надо еще и ввезти контрабандой!

Дмитрий Илларионыч, подцепив из вазочки ломтик какого-то засахаренного фрукта, пожевал, слегка смущенно проговорил:

— Мы допустили непоправимую оплошность с вашим предшественником. Хоть мистер М и предупреждал нас, но мы отнеслись к нему, как к обыкновенному извозчику. Послали в "Большую медведицу" обыкновенного третьего заместителя начальника отдела. Итог: восемнадцать трупов, пока ваш предшественник добирался до шлюпки. И еще неизвестно, сколько у военных, они упорно скрывают свои потери. Еще бы! Скандал вселенский…

— На Фале вино не закусывают, — проговорил Зотик лениво, — и чередуют красное с белым. Мне как-то довелось посидеть с одним из тамошних повелителей…

Дмитрий Илларионыч и Кондрат Спиридоныч недоуменно переглянулись.

— Ну, а Быка ваши военные сбили… — проговорил Зотик равнодушно.

— Какое там! Разумеется — нет. Потому и скандал…

— Значит, ваша ПКО не так уж непроницаема… — пробормотал Зотик себе под нос.

Дмитрий Илларионыч поперхнулся, помолчал, разливая по второй, потом проговорил деловым тоном:

— Давайте не будем о грустном. Ваш предшественник должен был отвезти на Землю весьма ценный груз… Бизнес, есть бизнес. Мы должны выполнять обязательства, иначе с нами никто дел иметь не будет, особенно такие специфические партнеры…

— Знаете, я много чего слышал про Быка, хоть ни разу с ним не встречался… — врастяжку заговорил Зотик. — Он меньше всего был похож на истеричную девицу, ученицу закрытой церковной школы. Значит, было что-то такое, что заставило его рвануть напролом, даже штурмана забыв.

Дмитрий Илларионыч стеснительно пожал плечами, проговорил:

— Видимо, нашей ошибкой было то, что мы приставили к нему агента, приглядывать, должным образом не проинструктировав…

Зотик понял, что бесполезно и пытаться вывести на чистую воду этих шулеров. Пожалуй, они были почище м-ра М. Он спросил:

— Какова стоимость груза?

— Разве мистер М вам не говорил? — удивился Дмитрий Иллариолныч, но сейчас же понимающе кивнул: — Восемьсот миллионов галларов.

— Примерно такую цифру и называл мистер М.

— Как обычно, ваши комиссионные — два процента. Естественно, платим мы, как покупатели. Насчет сохранности груза — не сомневаемся, наслышаны о законах пиратов. Ох, простите, вольных астронавтов… Сейчас отправляйтесь на корабль, отстыкуйтесь от станции техобслуживания, и не торопясь двигайтесь к зоне разгона. Вас догонит десантный катер.

— Что ж это за груз, на восемьсот миллионов, что вмещается в десантный катер?

Дмитрий Илларионыч поднял брови:

— Драгметаллы, разумеется. А также редкоземельные. Весь набор, который у вас применяется для строительства кораблей. Ну, на посошок! — и принялся разливать по третьей. Разлив, спросил с надеждой: — А может, усугубим водочкой?..

Зотик спросил:

— Если у вина такое противный привкус, то у водки его нет?..

— Водка у нас отличная! — с гордостью сказал Дмитрий Илларионыч.

— Не стоит, я думаю… — протянул Зотик. — Я ведь предпочитаю разгоняться в экстремальном режиме. Нагрузка, знаете ли…

— Ну, не стоит, так не стоит… И вот что еще, мистер Зотик, было бы неплохо, если бы вы не прямиком к Земле направились, а завернули бы куда-нибудь. Ну, разумеется, туда, где для груза будет поменьше опасностей. Тут ведь двойная опасность: правительство Апейрона запрещает вывоз драгметаллов, да еще и Земля запрещает что-либо вывозить с Апейрона. Двойная контрабанда…

Кондрат Спиридоныч не полетел провожать Зотика. За пультом флаера сидел один из охранников. Расслабленно покачиваясь в мягком кресле, Зотик, тем не менее, сосредоточенно думал: — "Этакие душевные ребята… А что же так подействовало на Быка, что он рванул сломя голову? Не филер же, таскавшийся за ним…"

Флаер приземлился не возле таможни, а прямо рядом со шлюпкой. Зотик покрутил головой:

— Ну и нравы…

Охранник равнодушно промолчал. Флаер взлетел сразу, как только Зотик выпрыгнул на опаленный жаром выхлопов древних ускорителей потрескавшийся бетон взлетно-посадочной площадки. Прикинув время, сообразил, что Ареф еще не доехал до таможни, достал коммуникатор, включил вызов. Ареф отозвался сразу:

— Что случилось?

— Ничего. Где ты?

— Подъезжаю к таможне.

— Ладно, я тоже туда подойду… Все равно надо оружие забрать.

Сунув коммуникатор в карман, Зотик пошел к зданию таможни. Слава Вселенной, что солнце село и стало заметно прохладнее. Он уже подходил к забору из металлической сетки, когда увидел знакомый мобиль, лихо подруливающий к таможне с противоположной стороны. Как все мальчишки среднего класса, Ареф с двенадцати лет мог ездить на любых видах наземного транспорта. Насколько Зотику было известно, весь год жизни в Австрии, Ареф посещал и курсы пилотов.

Зотик прошел в помещение. За стойкой стоял другой таможенник, но, судя по лицу, он мгновенно узнал Зотика и даже не спросил, почему тот вошел не с той стороны, с какой положено. Предупредительно выставил на стойку ящик с оружием, вежливо предложил:

— Предъявите, пожалуйста, вашу визу?

— Пожалуйста, — столь же вежливо ответствовал ему Зотик. Протягивая ему руку, спросил: — А чегой-то вы такими вежливыми стали, любезный? Никак у вас тут кадровые изменения произошли?

Таможенник явственно побледнел. Зотик снисходительно похлопал его по плечу, проговорил:

— Знаешь, парнишка, мой тебе совет, совершенно бесплатно: будь вежлив со всеми, не прогадаешь… Тем более что вторая зарплата раз в десять больше легальной, не так ил?..

С противоположной стороны появился Ареф. Не выказав внешне удивления, отдал «визу», рассовал по карманам оружие.

Когда вышли из таможни, Зотик спросил:

— Откуда у тебя наличные взялись?

— А я всегда ношу с собой запасец, — усмехнулся Ареф. — Никогда ведь не знаешь, заранее, куда тебя занесет…

Зотик в очередной раз подивился предусмотрительности Арефа. Пока шли к шлюпке, Зотик безостановочно вертел головой, высматривая Сашку Хамелеона. Ареф помалкивал, но было видно, что он сгорает от любопытства. Однако Зотик молчал, не зная, как преподнести Арефу очередной сюрприз. Заподозрить, что в десантном катере вместо нескольких центнеров драгметаллов будет сидеть абордажная команда, не было повода. При таких порядках, царящих на планете, Корабль можно было без хлопот захватить у причала станции техобслуживания, а Зотика с Арефом сцапать на планете. Единственная загвоздка была в том, что если Космопол прознает, что такое гигантское количество драгметаллов вывезено с Апейрона, то непременно пожелает узнать и взамен чего они были переданы. А за такой приз с любого шкуру сдерут по лоскутку. Ну, не в прямом смысле, конечно… Просто, сунут в клетку, накачают сыворотками правды, и узнают все, что с тобой было с момента зачатья. Приятного мало. Бывали случаи, ребята и с весьма крепкими нервами не выдерживали, разносили себе мозги из бластера, даже по прошествии нескольких лет после этой процедуры. Был и еще один аспект; любой прощелыга мог сцапать Зотика и получить приз в десять процентов от стоимости груза, и его Корабль в придачу. Тут был как раз тот случай, когда, прикрывшись государственными интересами, можно было провернуть чисто пиратскую акцию и сорвать хороший куш. Так что, прорваться к Земле будет ох, как трудно!

Шкипер гостеприимно распахнул люк, Зотик прыгнул в переходную камеру, обернулся к Арефу:

— Ты побудь снаружи, подожди Хамелеона…

— А он нам нужен? После того, как мы получили плату за груз, который привез сюда Бык?

— Ну, я ж обещал его вывезти…

Зотик прошел в рубку, сел в кресло, сказал:

— Шкипер, включи обзор и погляди по сторонам, много ли вокруг военных судов?

Включилась обзорная сфера, и Зотик сейчас же увидел рядом с Арефом человека. Вглядевшись, узнал в нем себя: та же одежда, короткие волосы… Вот он поворачивается… Тьфу, черт! И лицо Зотика! Ареф впрыгнул в люк, вслед за ним с обзорной сферы исчез и двойник Зотика. Со стороны переходной камеры послышались восторженные возгласы Хамелеона. Тьфу, ты!.. И правда — хамелеон…

Зотик включил сканеры, индикатор метрики пространства, настроил на высоту свыше десяти тысяч метров, и принялся осматриваться.

В это время в рубку ворвался Хамелеон, заорал:

— Капитан! Я думал, вы блефуете, а у вас и правда — суперкласс!

— Сядь и прижми хвост, — хмуро бросил Зотик.

Хамелеон с размаху плюхнулся в кресло штурмана, стянул с лица мягкую маску, в мельчайших подробностях воспроизводившую черты лица Зотика.

Зотик спросил:

— Шкипер, как по-твоему, подозрительной активности военных судов не наблюдается?

— Черт их знает, капитан… У них тут не поймешь, какие суда военные, а какие — нет… Прямо над шлюпкой висит на стационарной орбите совершенно несуразное, ни на что не похожее, сооружение, напичканное ракетами, с дюжиной бризантных пушек, но боевой активности не проявляет.

Хамелеон обалдело вертел, вертел головой, наконец, спросил:

— Капитан, сколько ж стоит ваш корабль?

— До фига… Даже не пытайся захватить, выброшу в космос без скафандра…

Из бытового отсека появился Ареф с огромным куском ветчины, ломтем черного хлеба и прозрачным пакетом, полном ярких, праздничных редисок. Увидев в своем кресле Хамелеона, он остановился рядом, взгляд его стал ледяным и невероятно высокомерным. Он просто стоял и смотрел на Хамелеона.

Тот забеспокоился, спросил, обращаясь к Зотику:

— Что-нибудь не так?..

— А как ты полагаешь?..

— Но мы ж договорились…

— Ага…

Ареф ледяным тоном, — видимо перенял у Сидорова, — выговорил:

— Почему пассажир сидит в кресле штурмана? — Хамелеон подскочил, будто ужаленный скорпионом с Планеты Бурь, Ареф продолжал: — На вашем судне, по-видимому, имел место невероятный бардак, но это вовсе не означает, что такой же бардак может быть и на нашем судне.

Хамелеон стоял навытяжку, и ошалело хлопал глазами. Ареф преспокойно уселся в кресло и принялся с энтузиазмом поглощать ветчину, смачно хрустя редисками.

Как ни в чем не бывало, Зотик спросил:

— А что, уважаемый Хамелеон, вы не на таком же Корабле ходили?

— Ну, что вы, капитан! Мы с Быком на своем, старом…

— А что ж такое предложил Быку мистер М, коли он пошел к нему в кабалу?

Хамелеон подобрался, глаза его хищно блеснули. Зотик чуть не треснул себя кулаком по лбу; надо же так проколоться!

Хамелеон, попятившись к выходу, медленно выговорил:

— Откуда вы знаете, на кого мы работали?

Зотик, как можно более естественно, равнодушным тоном бросил:

— Да вся Нейтральная зона знает…

— А откуда Нейтральная зона знает, если мы никому, ни единого слова?..

Зотику совсем не выгодно было приступать к допросу Хамелеона прямо сейчас; вдруг да тормознут на таможенном уровне? Черт разберет их порядки… А потому он сделал вид, будто не на шутку вспылил. Смерил Хамелеона презрительным взглядом, выговорил:

— Ты чего это, уважаемый, себе вообразил? А? Расселся в кресле штурмана, капитана принялся допрашивать… Большая шишка, что ли? Экая тайна, на Бубль-Гума они работают, и никому об этом знать не положено… А ну, выметайся!

У Хамелеона вытянулась физиономия, и пока он соображал, что к чему, Зотик отвернулся к пульту, выговорил уже спокойнее:

— Давай, пшел вон… Мне взлетать надо…

— Капитан! — взвыл Хамелеон. — Простите, ради Вселенной!

— Ты знаешь наши законы… Я сказал, что вывезу. Тебе этого мало показалось… Так что, выметайся.

— Капитан! Мне уже не выбраться живым с взлетно-посадочного поля!

— Это уже твои проблемы…

— Капитан! Простите! Больше ничего подобного не повторится!

Зотик взялся за штурвал и врубил форсаж. Только пиратская выучка спасла Хамелеона; он успел растянуться на палубе за долю секунды до взлета, еще даже не сообразив, что шлюпка взлетает.

Зотик даже не стал запрашивать взлет у диспетчерской, справедливо рассудив, что ему по всем направлениям дали свободный коридор. К тому же, он успел убедиться, что на шлюпке суперкласса ни в кого не врежешься, даже если сам захочешь. Однако он все же не сводил взгляда с военной орбитальной станции. Хоть и допотопная груда титановых бочек, соединенных трубами переходов, но по безоружной шлюпке может шваркнуть так, что мало не покажется. И диспетчерская служба промолчала, и станция казалась покинутой. В экстремальном режиме шлюпка достигла Корабля за несколько минут. Уже когда она утвердилась на боевой палубе, у Хамелеона прорезался голос:

— Капитан, я, конечно, виноват, но вы ж могли меня изувечить…

— Не велика потеря… — буркнул Зотик, направляясь к выходу из рубки.

Охая, потирая ушибленные и отдавленные места, Хамелеон потянулся за ним. Зотик подошел к обойме спасательных капсул, повернулся к Хамелеону:

— Послушай, уважаемый, мне очень хочется знать, куда бы направился Бык, если бы прорвался?

Хамелеон замер, будто ужаленный краешком разряда парализатора прошептал себе под нос:

— Чуял ведь… Нюхом чуял, что тут чего-то не так… — вскинул голову, твердо сказал: — Капитан, вы меня извините, но я вам этого не скажу. И вообще, вы нарушаете свое слово…

— Ни в коей мере! С Апейрона я тебя вывез, пытать не собираюсь, — Хамелеон облегченно вздохнул, — ты сам решишь, говорить, или не говорить, куда мог бы направиться Бык. Да и потом, ты ж сам сказал, что он погиб, и какой смысл тебе держать в секрете местоположение его базы?

Хамелеон с минуту напряженно думал. В конце концов, упрямо покачал головой:

— Нет, не скажу…

— Ладно, тогда занимай место в спасательной капсуле. Смотри, какая симпатичная… Облегченный вариант, в ней нет системы анабиоза, и запулю-ка я тебя к Земле со скоростью в три девятки световой. Чуешь, чем пахнет? Ну?.. — Зотик открыл люк. — Думай ровно минуту, некогда мне…

— Ты блефуешь, — Хамелеон пренебрежительно фыркнул, — станет пират на кого-то капсулу тратить…

Зотик подобрался, но сделал вид, будто пропустил мимо ушей оскорбление. Хамелеон явно провоцировал его на драку.

— Нет, не блефую, — сказал спокойно. — Чего мне их беречь? Денег у меня хватает, а сейчас появились капсулы с миниатюрными прямоточниками. Так что, чего мне это старье беречь?..

— Пацан! Сопляк! Да кто ты такой?!

— Я — Зотик, — ласково мурлыкнул Зотик.

— Да я тебя… — и Хамелеон неуловимо быстрым движением выхватив откуда-то нож, бросился на Зотика.

Боец он был знатный. Зотик лишь в последний момент парировал удар, но поймать руку на захват не успел; Хамелеон был быстр, как змея. Он ловко увернулся от кулака Зотика, и, перехватив нож в левую руку, чуть не подцепил снизу в живот. Зотик отбил удар предплечьем, и применил одну из коварных штучек боевой самбы; резко крутнувшись, врезал с левой наотмашь под ухо. Хамелеон рухнул на палубу, будто у него разом во всех суставах оторвались сухожилия.

Стоявший неподалеку Ареф, одобрительно цыкнул зубом:

— А он в драке — ничего… По крайней мере, превосходит всех твоих противников вместе взятых, с которыми ты встречался до сих пор.

— Ну, дак… Критский Бык, говорят, был не из последних…

Зотик быстро обыскал Хамелеона. В рукаве у него обнаружился кинжал с узким лезвием, а к правой ноге была пристегнута кобура с миниатюрным бластером. Похоже, он был великим мастером удара из-за угла и в спину…

Хамелеон очнулся на удивление быстро, видимо он постоянно тренировал устойчивость к ударам. Очнувшись, он продолжал лежать, имитируя беспамятство, прислушиваясь и выжидая.

Зотик весело сказал:

— Кончай дурака валять. Лучше подумай, кому ты будешь нужен на Земле через три тысячи лет?

Хамелеон открыл глаза, украдкой пощупал рукав.

Зотик ухмыльнулся:

— Бластер тоже у меня…

— Капитан, может, вы скажете, зачем вам база Быка?

— Ты шибко любопытный… — протянул Зотик. — Ты видишь, что я не собираюсь тебя убивать, и пытать тоже не собираюсь. Я тебе предоставляю выбор; либо координаты базы Быка, либо лезь в капсулу. Но я, честно говоря, тебя не понимаю. Если на базе Быка лежит несколько тонн драгметаллов, поделим по закону. Разумеется, только долю Быка, а свою ты можешь забрать полностью. Ладно, тебе осталось думать тридцать секунд.

Хамелеон пожал плечами:

— Черт с тобой. Я вижу, парень, ты покруче Быка. Пойдем. Я тебе покажу на звездных картах ту звездочку, к которой так любил летать на отдых Бык…

В центральном посту Хамелеон огляделся:

— Здорово живешь… А где у тебя шкаф с картами?

— Шкаф у меня есть. И карты тоже есть, но они у меня только на случай аварии. Шкипер, выдай на обзорную сферу звездную карту.

Пилотский кокон сомкнулся, погас свет, и вокруг загорелись мириады звезд в черноте, расчерченной координатной сеткой. Звездные карты были все гелиоцентрические, по крайней мере, те, которыми оснащались приписанные к земным космопортам звездолеты, поэтому созвездия выглядели знакомыми, не так, как при прямом обзоре.

Переждав восторженные крики Хамелеона, Зотик нетерпеливо спросил:

— Ну, где звезда?

— Вон, видишь, квадрат восемьдесят семь пятнадцать?..

— Шкипер, квадрат восемьдесят семь пятнадцать — самый крупный масштаб.

На обзорной сфере выделился квадрат, в нем горели только пять звезд. Зотик спросил:

— Шкипер, есть у тебя какие-нибудь сведения об этих звездах?

Шкипер выдал длинную очередь цифр, после чего лаконично отрезал:

— Сведений об экспедициях научников, прогрессоров или вольных астронавтов в этот район не имеется.

— Очень мило. А звезды довольно близко от Солнца.

— Капитан, их заслоняет пылевое облако, нашпигованное метеоритами. За ним находится вообще не исследованная область. Облако можно обойти только в три прыжка. А кто же любит лишний раз прыгать?..

— Бык знал прямой коридор через облако… — обронил Хамелеон.

— А ты, конечно, не знаешь? — недоверчиво проговорил Зотик.

— В том-то и дело… Будто сам не такой… Штурманы приходят и уходят…

— Понятно… Ладно, Ареф, прояви-ка свои способности — рассчитай курс до этой звездочки. А, Хамелеон, я правильно угадал?

— Чего тут гадать… Из пяти звезд выбрать одну класса жэ… — хмуро проворчал Хамелеон.

— Ареф, ты, вроде, хотел попутешествовать в экстремальных режимах? Вот и рассчитывай режим разгона-торможения на шестнадцать жэ. Да прокладывай курс в обход облака. Не собственным же лбом вслепую пробивать коридор?..

— Есть, капитан! — молодцевато отчеканил Ареф, и уткнулся в штурманский монитор.

— Зотик отстыковал Корабль от причала станции техобслуживания, включил гравитрон и направил Корабль перпендикулярно к эклиптике, в сторону зоны разгона. Выбравшись из кресла, кивнул Хамелеону:

— Пошли в кают-компанию, — кивнул Зотик Хамелеону, — поужинаем пока.

Чтобы задобрить Хамелеона, Зотик достал из капитанского винного погреба бутылку драгоценного армянского коньяка, разлил по крошечным рюмочкам, пока робот-стюарт накрывал на стол. Хамелеон обалдело смотрел по сторонам, косился на робота-стюарта. Зотик взял рюмку, откинулся на спинку стула, насмешливо посмотрел на Хамелеона. Тот испуганно смотрел на рюмку. Перехватив взгляд Зотика, смущенно попросил:

— А в стакан нельзя?

— Нельзя! — безжалостно отрезал Зотик. — Ты, уважаемый, на Корабле суперкласса…

— Послушайте, капитан, вы не похожи на вольного астронавта…

— А на кого же я похож? — весело улыбнулся Зотик. — Ты что, Сидорова не знаешь?

— Ну-у… Сидоров, это Сидоров…

— А Зотик, это Зотик… Ну, давай мировую… — подавая пример, Зотик ловко опрокинул рюмку в рот.

Хамелеон осторожно взял свою, сосредоточенно понес ее к губам, не так ловко, как Зотик, выплеснул ее в рот, прислушался к своим ощущениям, проговорил:

— Такое пьют, наверное, один миллионеры?

— Ага. И то не все…

— Здорово… Только мало…

Зотик снова наполнил рюмки. Хамелеон уже ловчее осушил свою, многозначительно поглядел на бутылку.

Зотик усмехнулся, проговорил:

— Не увлекайся, мы ведь ужинать пришли. К тому же у нас впереди разгон в экстремальном режиме.

Хамелеон пренебрежительно фыркнул:

— Да я на двадцати жэ бутылку виски высасывал, и ни в одном глазу…

Зотик промолчал, решив, пусть для Хамелеона станет приятным сюрпризом наличие в графике разгона тридцатикратных ускорений.

Они заканчивали ужин, когда в кают-компанию вприпрыжку вбежал Ареф.

— Ты что, уже закончил? — удивился Зотик.

— А чего там сложного? Я нашел оптимальную траекторию, там почти нет гравитирующих масс. А пылевое облако гораздо экономичнее проходить в два прыжка, по самому краю, а не в три.

Хамелеон вытаращил глаза и потрясенно прошептал:

— Он что, и курс у тебя рассчитывает?!

Зотик окинул Хамелеона презрительным взглядом и медленно выговорил:

— А ты что, считаешь себя лучшим штурманом в Галактике?

— Ну, все считали, что я лучший штурман в Нейтральной зоне…

— Вот именно — считали… — хохотнул Зотик.

Стюарт тем временем расставлял перед Арефом тарелки. Зотик вдруг сообразил, что если Хамелеон увидит погрузку драгметаллов, это может привести к самым неожиданным последствиям. Не мешало бы либо запрятать его куда-нибудь, либо привести в бессознательное состояние. Зотик достал из посудного шкафа два больших коньячных бокала, сказал:

— Ну вот, теперь, после изысканного ужина, полагается пить коньяк из посуды побольше.

Он наполнил бокал Хамелеона до краев, себе плеснул чуть-чуть, перебрался в уютное кресло, и, вытянув ноги, принялся смаковать напиток, лениво наблюдая за Хамелеоном. Тот довольно быстро прикончил свой бокал, нерешительно поглядел на бутылку, Зотик гостеприимно поощрил его:

— Ты наливай, наливай, не стесняйся. В моем капитанском винном погребе полно такого коньяка.

Хамелеон не заставил себя упрашивать, набулькал еще бокал. После сытного ужина коньяк действовал убойно. Хамелеон осоловело моргал, силясь удержать глаза открытыми. Зотик вылез из кресла, приобнял Хамелеона, прошептал на ухо:

— Ну-ну, устал, бедолага, устал… Давай еще бокальчик на посошок, и пойдем отдыхать. До начала разгона еще долго…

Влив в Хамелеона еще бокал, Зотик отвел его в свободную каюту, уложил в спальный мешок, пристегнул как следует, чтобы Хамелеон самостоятельно не смог выбраться, шепнул в коммуникатор:

— Шкипер, заблокируй дверь. И вообще, не спускай с него объективов. Полный контроль за всеми передвижениями по Кораблю.

— Есть, сэр…

Зотик прошел в центральный пост, сел в кресло. Вскоре пришел Ареф, занял свое место, спросил:

— Проверять расчеты будешь?

— Зачем? — равнодушно обронил Зотик. — Чтобы ты и дальше на меня надеялся? А так, помучаешься в неизвестности, помандражируешь, глядишь, и всякий раз по пять рядов сам будешь проверять. Если штурман выживает после первой своей ошибки, то потом он уже никогда не ошибается.

Ареф насупился и уткнулся в монитор. Минут через десять откинулся в кресле, сказал:

— Порядок. Начало разгона через восемь часов. Как думаешь, они успеют нас нагнать, и хватит времени на погрузку драгметаллов?

— Должно…

Ареф помолчал, потом спросил:

— Как думаешь, тут ловушки нет?

— Сам голову ломаю! — раздраженно бросил Зотик. — Если бы у них были пиратские нравы, проще простого: с верными людьми хапнуть груз, а потом любимому боссу сказать, что это скотина Зотик удрал с куском в зубах… Ты вот что, когда подойдет десантный катер, сиди здесь и смотри в оба. Если что, я сам с абордажной командой буду справляться, а ты отсюда будешь их аварийными переборками отсекать от центрального поста, рассекать штурмовые группы. Ну, а я их по очереди истреблять. Такова диспозиция, штурман. Иди, поспи пока…

— Ты не сказал, что с Хамелеоном делать? — спросил Ареф, вылезая из кресла.

— Ничего. Пусть в каюте дрыхнет. Мне что-то не хочется, чтобы он у меня за спиной маячил.

Ареф ушел. Зотик поудобнее устроился в кресле, сказал:

— Шкипер, я пока посплю, а ты смотри по сторонам. Как только в пределах видимости появится десантный катер, или еще какое судно — немедленно буди.

— Слушаюсь, сэр.

Зотик прикрыл глаза и отключился.

Проснулся он рывком, мгновенно включившись в действительность.

— Капитан, средний десантный катер на подходе, — доложил Шкипер.

Зотик включил монитор каюты Арефа. Штурман сладко спал, приоткрыв рот.

— Штурман, подъем… — проговорил Зотик. Ареф лишь, как улитка, втянулся в спальный мешок. — Подъем, штурман, — позвал Зотик громче. — Абордаж проспишь…

Ареф открыл глаза и тут же вскочил, спросил:

— Сколько я спал?

Зотик глянул на часы:

— Ого! Шесть часов дрыхли. Давай быстрее. Средний десантный катер приближается. Если там нет драгметаллов, то и народу не шибко много.

Принимать на боевую палубу средние десантные катера Корабль не был приспособлен — и то хорошо. Такие крупные посудины можно было пристыковывать только к внешним стыковочным узлам. А через стыковочный шлюз ни одна абордажная команда быстро просочиться не может.

Зотик прохаживался по рубчатому металлу боевой палубы, изредка нервно ощупывая бластер в рукаве и меч в заднем кармане брюк. По спине привычно бегали мурашки, то и дело ероша волосы на затылке, кончики пальцев покалывало, будто статическим электричеством. Словом, знакомые и давно привычные ощущения перед боем. А возникли они из-за непривычности ситуации. Зотик просто не привык, чтобы вот так, кто-то совершенно обыденно, мог доверить ему драгметаллов на восемьсот миллионов галларов. Сумма такая, что он никак не мог представить этакого количества сверкающих слитков.

В кармане пискнул коммуникатор:

— Катер пристыковывается…

Металл донес лязг стыковочного замка. Почти сразу распахнулась дверь шлюза, и через комингс шагнул Кондрат Спиридоныч. У Зотика отлегло от сердца; уж чего-чего, а возглавлять авангард абордажной команды, штурмующей пиратский корабль, он бы не стал.

— Господин Зотик, мы же вас просили не торопиться! — укоризненно заговорил он. — Еле-еле нагнали…

Зотик удивленно поднял брови:

— А я и не торопился…

Из двери появилась согнутая от напряжения спина. Человек пятился, тяжело шаркая подошвами по палубе. У второго лицо было искажено от напряжения — они вдвоем тащили плоский слиток весом не более центнера.

— Куда?.. — прохрипел один из носильщиков.

— Куда складывать? — обратился Кондрат Спиридоныч к Зотику.

— Да кладите здесь, рядом с дверью, — равнодушно махнул рукой Зотик, усмехнувшись, спросил: — А чего это у вас такие хилые десантники, под сотней килограмм пыхтят, как от полутонны?..

— Это наша самая лучшая спецгруппа.

— А чего ж они такие слабосильные? Вы что, не тренируете их в космосе на запредельных перегрузках? — но Зотик тут же прикусил язык.

Зачем подавать идею? Получалось, что таких бойцов в нормальном космическом абордаже любой вольный астронавт мог перемолоть не менее сотни. Выходит, Апейрон не так страшен, как о нем говорят?..

— А почему у вас такая крупная расфасовка? — ловко сменил тему Зотик.

— Чтобы не стибрили слиточек, — стеснительно улыбнулся Кондрат Спиридоныч, и в его мертвых глазах мелькнуло что-то человеческое; видимо он и сам был бы не прочь стибрить слиточек.

Он достал из кармана комбинезона смятый серый листок бумаги, протянул Зотику:

— Распишитесь здесь.

— З-зачем?! — удивился Зотик, разглядывая бумажку.

— Ну-у… Это накладная… Она свидетельствует, что груз принят.

— Да, но подтверждение можно послать по радио…

— И через полчаса вы станете центром целого роя претендентов на приз.

— У вас что, закрытых каналов нет?

— А что это такое? — с любопытством спросил Кондрат Спиридоныч.

Зотик поперхнулся, мгновенно сообразив, что соответствующее оборудование будет предметом следующей сделки апейронцев и мистера М.

— Ладно, давайте, чем расписаться…

Кондрат Спиридоныч протянул Зотику стилос древней конструкции, который, наверное, должен писать настоящими чернилами. Зотик начертал на бумажке свое имя, спросил:

— Ну что, формальности соблюдены?

— Разумеется. Счастливо долететь, — и Кондрат Спиридоныч скрылся за дверью вслед за своими людьми.

Зотик стоял над тускло блестящим штабелем слитков стоимостью в восемьсот миллионов галларов и рассеянно свистел, покачиваясь с пяток на носки. Рухнули все домыслы, все логические построения, возведенные Арефом, да и им самим, по поводу неких тайных замыслов мистера М.

Однако до начала разгона оставалось меньше часа. Зотик подогнал ручную тележку для аварийных работ к штабелю, сложил на нее слитки, отвез к обойме спасательных капсул, и одну из них битком набил слитками. Конечно, с таким грузом катапульта вряд ли сработает, но Зотик на всякий случай заблокировал пусковой автомат. Никому и в голову не придет искать драгоценный груз в капсуле.

После этого Зотик отправился в центральный пост, по пути заглянув в каюту Хамелеона. Тот безмятежно дрых, храп слышался аж в коридоре. Ослабив ремни пристежки, Зотик прошел в центральный пост, сел в свое кресло, кивнул Арефу:

— Разбуди Хамелеона, скоро разгон…

— Вскоре в центральном посту появился ничего не подозревающий Хамелеон. Он отчаянно зевал, безуспешно пытаясь продрать слипающиеся глаза.

Включая предстартовый контроль систем, Зотик проговорил:

— Послушай, Хамелеон, если возле той звездочки не отыщется следов Быка, то все четыре разгона-торможения и профилактический ремонт будут за твой счет. Это справедливо?

Хамелеон что-то пробурчал себе под нос, возясь в кресле, явно намереваясь опять заснуть. Однако, после первого же тридцатикратного импульса ускорения, он просипел, с трудом отдыхиваясь:

— Ребятки, вы что, очумели?..

— А мы всегда так летаем… — безмятежно обронил Зотик.

Несмотря на два прыжка, путешествие показалось Зотику на удивление коротким. Хоть он и опасался, что Ареф мог здорово ошибиться в расчетах курса, однако Корабль вынырнул из т-состояния совсем близко от звезды. Пришлось тормозиться тоже в экстремальном режиме.

В одну из передышек Зотик спросил:

— Хамелеон, как хоть планету назвали?

— Эльфида…

— Ка-ак?!

Хамелеон, смущенно опустив голову, повторил:

— Эльфида…

— А что это значит, и на каком языке?

Ареф, весело скалясь, сказал:

— Это можно перевести, как земля эльфов.

— Да-а?! А там что, и правда, эльфы живут? И как же они выглядят?

Хамелеон промолчал.

Зотик вывел Корабль на высокую орбиту вокруг третьей планеты. Индикатор метрики пространства показывал, что на орбите уже крутится какой-то корабль.

Шкипер доложил:

— Капитан, на запросы не отвечает, признаков боевой активности не проявляет.

— Как думаешь, кто это? — безразличным тоном осведомился Зотик у Хамелеона.

Тот ошарашено глядел на обзорную сферу. Зотик включил максимальное увеличение.

— Крит! — вдруг заорал Хамелеон. — Это же наш корабль!

— А ты говорил, что Бык погиб, — ухмыльнулся Зотик.

— Он же меня теперь грохнет… — потерянно пробормотал Хамелон.

— Не гро-охнет… — оптимистично протянул Зотик. — Ладно, пошли на катер. Похоже, Бык на планете. Ареф, а ты останься, и смотри в оба, — многозначительно добавил Зотик.

Ареф понимающе кивнул.

Хамелеон робко спросил:

— Капитан, может, и я останусь? Знаете, мне как-то не хочется встречаться с рассерженным Быком…

— Ничего, он будет рад, что ты живым вырвался с Апейрона. К тому же, кто мне покажет местонахождение вашей базы? Или, на ней круглосуточно маяк пищит?

Хамелеон вздохнул, и замолчал, покорившись судьбе. Заговорил только, когда катер уже шел на посадку:

— Знаете, капитан, вы уж поосторожнее. Тут есть летающие растительные острова… Они в воздухе держатся за счет мешков, наполненных водородом. Такой, знаете ли, зигзаг эволюции…

Действительно, примерно на высоте в десять тысяч метров над поверхностью планеты величественно плыла гигантская клумба. К светилу тянулись огромные листья-опахала, бутоны цветов горели всеми мыслимыми оттенками спектра, а под клумбой колыхалась бахрома тончайших нитей.

— Красиво… — потрясенно выдохнул Зотик. — Это вся природа планеты такая?

— Да нет, на поверхности давление в четыре атмосферы, жара, духота, вечные туманы, и ползают чудовища одно кошмарнее другого… Венерианские джунгли — ухоженный скверик по сравнению со здешними…

— Интересно, что это занесло сюда Быка? Никто ж не додумался, устроить базу на планете Летящей Звезды Барнарда… Ее и колонизировать никто не додумался…

Хамелеон промолчал. Ткнув пальцем в карту планеты, наспех составленную Шкипером по результатам сканирования поверхности, он проговорил:

— Рули сюда. Здесь горный массив. Высота некоторых пиков больше десяти тысяч метров, а на высоте в семь тысяч — жить вполне сносно. База там, на горном лугу, на плато…

Жилищем Быку служил стандартный бронированный купол с четырьмя стыковочными узлами. Конструкция была удобна тем, что на планете, не пригодной для жизни, не нужно было, всякий раз, когда желаешь перейти в десантный катер или шлюпку, надевать скафандр. На идиллически-прекрасном зеленом лугу живописно стояли: сам жилой купол, пристыкованные к нему шлюпка, катер и приличных размеров грузовой модуль. Один из стыковочных узлов был свободен.

Зотик включил экспресс-лабораторию, вгляделся в дисплей, проговорил:

— Интересно, зачем ему герметичный купол? Кислорода аж двадцать шесть процентов, водорода, правда, многовато, но ведь не гремучая смесь…

Хамелеон промолчал. Зотик включил общую связь на интернациональной частоте, заговорил:

— Капитан Зотик вызывает капитана Быка, отзовитесь…

Почти сразу послышался грубый, хрипловатый голос:

— Ну, слыхал я про одного Зотика… Только, приятель, нечего тебе делать на моей планете…

— С чего это она твоя? Ты ее что, застолбил? Бык, не кочевряжься. Мы как раз над твоей базой, а на орбите мой Корабль. Орудий, правда, на нем всего два, зато калибр подходящий, любой рейдер позавидует. Бык, я с тобой только поговорить хочу, никаких драк и разборок — слово вольного астронавта.

После долгого молчания, Бык коротко обронил:

— Ладно, вы пока приземляйтесь, а я скоро буду.

— А ты что, не на базе?

— Нет, я, знаешь ли, на прогулке…

Зотику очень хотелось вылезти, размять ноги, да и планета, все ж таки, неведомая ему, но с вольными астронавтами такого уровня, как Бык, надо быть весьма осторожным.

— В пределах видимости появился летательный аппарат, — скрипнул тихий голос Шкипера.

— Что за не точный доклад, Шкипер? — строгим голосом сделал взыскание Зотик.

— Идентификация невозможна, — отчеканил Шкипер.

Зотик подобрался, положил руку на пульт управления огневыми системами. Включаться в боевую систему пока не было необходимости.

— Аппарат-то хоть, земного происхождения?

— Возможно, — лаконично обронил Шкипер.

Зотик, не утруждая Шкипера, вывел увеличение обзорной сферы на максимум, и тут же ошеломленно вскричал:

— Эт-то что за штуковина?!

К лагерю приближалось нечто такое, чего Зотику нигде и никогда видеть не доводилось. Он долго вглядывался в предмет: кресло, в кресле сидит человек в странном комбинезоне, и все это замыкается двумя перекрещивающимися под прямым углом окружностями. К горизонтальной окружности приделаны небольшие нелепые крылышки. Не скоро в окружностях Зотик опознал гравитрон и гравикомпенсатор.

— Слышь, Хамелеон, с головой у Быка все ладно? Что это за летательный аппарат он соорудил? Ему что, ялика мало?

— Вот у него и спросите…

Хамелеона пробирала явственная дрожь.

— Хамелеон, да не бойся ты! Я тебя как-нибудь защищу…

— Ага, вы Быка не знаете…

— А ты бей на то, что он тебя на Апейроне бросил…

Тем временем летательный аппарат приземлился возле катера, и наружные микрофоны донесли грубый рык:

— Вылазь! Эй, там, в катере!

Зотик выпрыгнул на траву. Вслед за ним робко слез Хамелеон. Бык смерил Зотика презрительным взглядом, проговорил пренебрежительно:

— Зотик… Зо-отик… Одно слово — Зотик! Я уж думал, зверь в человечьем облике… Значит, мой штурман тебе показал Эльфиду… Ладно, я щас со штурманом разберусь, а потом и тобой займусь… — и он ринулся на своего штурмана, сжав огромные костистые кулаки, с криком: — Тебе, идиот, было сто раз говорено: никому, ни слова об Эльфиде!

Зотик ловко перехватил Быка поперек туловища, и классическим приемом бросил через бедро на лопатки, тут же молниеносно взял правую руку Быка в узел, перевернул его физиономией вниз, и загнул руку аж до затылка. Не легко было преодолеть сопротивление мышц чугунной твердости. Бык изумленно молчал.

Зотик ласково шепнул ему на ухо:

— Внешность, знаешь ли, бывает обманчива… Ну как, будем мериться еще и умением владения оружием?

Бык сопел, чуть заметными напряжениями мышц, пробуя прочность захвата, наконец, прохрипел:

— Какого черта тебе понадобилось на моей планете?

Боковым зрением Зотик уловил движение, выбросил ногу навстречу метнувшейся тени, и уложил в нокаут Хамелеона. Каблук тому пришелся аккурат в подбородок.

— Видишь, уважаемый Бык, как тебе верен твой штурман. А ты его хотел по морде… Знаешь, Бык, мне вовсе не нужна твоя планета. Мне ты нужен…

— Ну, и чего ж медлишь? Режь…

— Нет, Бык, ты меня не так понял; ты мне живым нужен.

— А вот это — хрен тебе под нос!

Он рванулся, и совсем было вывернулся из захвата, но Зотик успел сменить захват и снова припечатал Быка к земле.

— Выходит, правду говорят, что против тебя никто не выстоит… — прохрипел Бык.

— Ну, почему же?.. Преувеличивают… Господин Сидоров недавно аж минут пятнадцать против меня выстоял…

— Ну ладно, чего ты хочешь, по правде?

— Да, понимаешь, меня попросил найти тебя мистер Бубль-Гум…

— А он не опасается, что я сам его найду?..

— Вот что, Бык, давай спокойно поговорим, сцепиться всегда успеем. Мы ж тут всего втроем, в пятистах парсек от ближайшей обитаемой системы…

— Ну, давай, поговорим…

Зотик распустил захват, быстрым перекатом откатился в сторону, вскочил на ноги, приняв защитную стойку. С ребятами, вроде Быка, надо быть всегда начеку. Бык не спеша поднялся, потирая плечо, проговорил:

— Здоров, черт… — поглядел на своего штурмана, воскликнул: — Э-эй, послушай! Ты ж моего штурмана пришиб!

Зотик покосился на Хамелеона; тот лежал в классической позе трупа, растянувшись навзничь, запрокинув голову, и уставившись неподвижными глазами в небо. Но что-то подсказало Зотику, что он живехонек. Однако он сделал вид, будто принял эту туфту за чистую монету, и равнодушно проговорил:

— А ты сам, разве, только что не собирался его пришибить?..

— Да я его только маленько поучить хотел…

Зотик подошел к Хамелеону, потыкал его в бок носком ботинка, сказал сочувственно:

— Кончился твой штурман. Прими, Вселенная, душу вольного астронавта…

— Гад ты, Зотик, — проговорил Бык проникновенно. — Чего тебе Хамелеон сделал?

— Он уже раз убедился, что у него против меня нет шансов, ан — опять рыпнулся, вот и получил…

— Ладно… Чего, тебе, конкретно, от меня надо?

— Я ж тебе уже сказал, ничего сверхъестественного! Слетаем на Землю, ты побеседуешь с мистером М, и выпутывайся, как знаешь. Я и пальцем не пошевелю, чтобы помешать тебе, когда ты будешь мочить всех направо и налево в конторе мистера М.

— А вот это видел?! — Бык сложил классический кукиш и сунул Зотику под нос. — У вас, у русских, это смертельное оскорбление…

— Да нет, всего лишь означает категорический отказ, — Зотик пренебрежительно пожал плечами, равнодушно проговорил: — Не хочешь добровольно, полетишь в анабиозной камере…

— Ты забыл Закон! Как бы там ни было, мы вольные астронавты. Дело решим поединком насмерть…

— Прелестно! Ты меня вызвал? Значит, выбор оружия за мной?

— А чего выбирать? Нож!

Зотик чувствовал какую-то фальшь, наигранность, будто Бык торопился поскорее схватиться именно на ножах. И решил закинуть пробную удочку:

— Да ну-у… Нож — это как-то архаично… Были бы мы на Валькирии… — Зотик мечтательно прикрыл глаза. — Ты бывал на Валькирии? Видел, как там обставляются дуэли? Сущий праздник для всей округи! Ну, а мы ж цивилизованные люди… У тебя, я вижу, малый десантный катер. У меня такой же. Давай-ка развлечемся, как следует, как истинные вольные астронавты…

Бык побледнел. Зотик не спускал с него глаз, спросил небрежно:

— Чего это ты, Бык? Я слышал, ты большой мастер в драках на катерах? К тому же у тебя появляется шанс. На ножах-то — у тебя ни единого шанса…

— Нет, Зотик, только не это… — Бык затравленно поглядел по сторонам.

— Что это с тобой? — Зотик смотрел на Быка взглядом церковного дознавателя с Валькирии, заподозрившего прихожанина в знакомстве с тамошним эквивалентом Сатаны.

— А ну, Бычок, пожалуйте в катер, и приступим!

— Зотик! Давай на ножах… — с отчаянием в голосе вскричал Бык.

— Нет! Либо лезь в катер, либо летим к мистеру М. Все! Ты знаешь Закон… Ты меня вызвал — я выбрал оружие. Нежелание драться моим оружием равносильно отказу от поединка.

Бык вдруг на что-то решился:

— Ладно, Зотик, я тебе все расскажу, но ты никому, ни при каких обстоятельствах не расскажешь координаты Эльфиды…

— Даю слово. В конце концов, это твоя планета, ты имеешь на нее все права, как первооткрыватель…

— Хорошо, летим, я тебе все на месте покажу.

— Куда, летим? — с подозрением осведомился Зотик.

— На летающий остров…

Зотик вдруг ощутил приближение разгадки тайны.

— Ну, летим… — с деланным равнодушием обронил он.

Бык сбегал к куполу, притащил такой же комбинезон, какой был надет на нем, бросил Зотику:

— Надевай.

Пожав плечами, Зотик влез в просторный мешковатый балахон, и сейчас же на талии ощутил что-то тяжелое, ребристое. Попытался ощупать сквозь ткань, спросил:

— Что это такое?

— Микрогравикомпенсатор. Работает от гравитрона ялика. Энергопитание осуществляется с помощью сантиметровых радиоволн.

Они с Быком кое-как втиснулись вдвоем на кресло открытого ялика.

Ощущения были потрясающие! Ветер свистел в ушах, внизу неслась белая, плотная, клубящаяся муть, будто сливки взбивали гигантским миксером. Изредка там мелькали какие-то неясные тени.

Зотик спросил:

— Тут что, всегда так туманно?

— Ага. Влажность высокая. Внизу, в лесах, стоит постоянный сумрак. А живности столько!.. Я там только раз попытался прогуляться в скафандре высшей защиты, и то чуть не сожрали, наверное, за улитку приняли. Ну вот, прилетели. Ты поосторожнее, и от меня не отходи. И, главное, не делай резких движений.

Прямо по курсу вырастал летающий остров. Бык снизил скорость, и очень осторожно притер ялик на лужайку, покрытую нежной, пушистой травой. Не выключая гравикомпенсатора, он шепнул:

— Включай пояс.

Зотик нащупал крошечный пульт, передвинул переключатель в крайнее верхнее положение, спросил шепотом:

— А если пояс отключится — провалишься?

— Нет, остров довольно прочный, но разрушений нанесешь — будь здоров! Он потом долго болеть будет.

— А он что, живой?!

— Точно не знаю, но — похоже…

Бык осторожно ступил на травяной ковер. Зотик решил не рисковать, и понаблюдать с ялика. Бык как бы плыл к ближайшему массиву то ли кустов, то ли разновидности воздушных деревьев. Похоже, жизнь на острове кишела. Между огромных бутонов порхало что-то шустрое летающее. Между стеблей, судя по их беспорядочному колыханию, пробиралось что-то не летающее.

Бык принялся тихонько насвистывать. В отдалении над цветами поднялась стайка каких-то существ. Зотик вгляделся, и чуть из кресла не выпал: к Быку летели крошечные человечки, трепеща полупрозрачными крылышками. Точно таких же Зотик видел в детстве на картинке в старинной детской книжке в семейной библиотеке. Ростом человечки были около метра, одеты — в яркие, цветастые рубашечки, с прорезями для крыльев, отороченными тонкими, нежными кружевами, и короткие, до колен, штанишки. Перекликаясь звонкими, мелодичными голосами, они закружились вокруг Быка, теребя его комбинезон, пожимая руки, заглядывая в лицо. Бык отвечал им какими-то сложными свистами. Похоже, они неплохо его понимали.

Бык призывно помахал рукой. Зотик осторожно слез на траву, слегка передернул плечами; было весьма неприятно ощущать под ногами бездну в десять километров, и не чувствовать на плечах надежных лямок парашюта. Гравикомпенсатор снижал вес, но прыгать с ним безболезненно можно было только с высоты метров двадцать, согласно пресловутой формулы: эм жэ квадрат, деленное пополам.

Идти было очень трудно, опора буквально ускользала из-под ног. Зотик не прошел и половины пути до Быка, к нему вдруг подлетели несколько эльфов, подхватили за руки, за ноги, и с веселым щебетанием куда-то понесли. Впереди другая группа так же весело тащила Быка. Через несколько минут завиднелись странные округлые постройки, то ли стоящие на лужайке, то ли парящие над ней. Между строений гуляло и порхало множество эльфов. В архитектуре домиков Зотику почудилось что-то знакомое. Вроде бы стены и крыша состояли из слепленных вместе воздушных шариков. Ну да, на летающем острове и дома должны быть воздушными! Тем временем эльфы опустили Зотика возле одного из домиков. Нет, не воздушные шарики, что-то другое, но все равно до боли знакомое.

Тем временем эльфы окружили Быка, два, похоже, девушки, уселись к нему на плечи и играли его волосами, что-то нежно насвистывая в уши. Зотик еле сдержал гомерический хохот при виде глупейшего выражения блаженства на грубой физиономии Быка. А тот принялся что-то раздавать эльфам. Зотик пригляделся, и узнал красочные коробочки жевательной резинки от Бубль-Гум. Когда Бык опустошил карманы, эльфы разлетелись от него во все стороны, прижимая ручонками к груди коробочки.

Зотик подошел к Быку, спросил:

— Ты мне это хотел показать?

Бык кивнул, с глупейшим видом гордого папаши оглядывая селение эльфов.

— Ну и что? — осведомился Зотик.

— Как — что?! Я именно по этой причине не могу драться с тобой на десантном катере.

— Что, боишься расстроить нежных летучих красавиц?

— Да нет… При чем тут красавицы? Просто, эти острова вспыхивают от малейшей искры, и в считанные минуты превращаются в легкий пепел, который даже до поверхности не долетает. Тут все перенасыщено водородом. Я, когда в первый раз прилетел, случайно прошел на катере слишком близко от одного острова, и его зацепило выхлопом двигателя… Жуткое дело… Обожженные эльфы с криками падали вниз, и я ничего не мог поделать. Им крылья опалило, как мотыльками…

Зотик потрясенно смотрел на этого отпетого злодея, как его помнили вольные астронавты, и не находил слов. Наконец, на всякий случай спросил:

— Так это ты корабли со жвачкой грабишь?

— А что делать? — он пожал плечами. — Закупать ее такое количество, мне не по карману, а без жвачки эльфы пропадут. Они до меня каждый день гибли целыми семьями.

— Это почему же? — спросил Зотик.

— Ну, раньше они строили свои дома из водородных мешков некоторых растений, но такие мешки недолговечны. То водород быстро вытечет, и домик опадет, то, наоборот, домик пересохнет, станет легким и взлетит с острова. Это обычно ночью случалось, потому что воздух ночью охлаждается, и подъемная сила у воздушных шариков увеличивается. Эльфы проснутся, а их острова уже и не видать. Сами они долго в воздухе держаться не могут, вот и дрейфуют, в надежде, что прибьет к другому острову. Так ведь, как оно прибьет? Когда на этой высоте ровный воздушный поток беспрерывно и методично обегает планету… На поверхность планеты они приземляться не могут… Вернее, приземляться-то могут, но там только всякого зверья, которое норовит их сожрать…

— Послушай, а из чего-нибудь другого, кроме жвачки, они не могли бы строить свои дома?

— Нет. Я все перепробовал. Одно — слишком тяжелое, другое — слишком легкое, от третьего у них аллергия…

— А ты понимаешь, что это называется вмешательством в развитие чужой цивилизации? Представляешь, что с тобой будет, если тебя здесь накроет патрульный крейсер? Или официальная экспедиция научников?

— Ну, ты ж знаешь, что крейсера патрулируют только исследованные и населенные области, а с научниками я договорюсь… — и Бык хищно усмехнулся.

— Ну, ты дае-ешь… — протянул Зотик, покрутив головой. Ладно, драться я с тобой не буду, координаты этой системы никому не разболтаю, но ты должен слетать со мной к мистеру М.

— Зотик, я тебе честно говорю; я этому пауку ничего не должен. Последний груз жвачки я у него даже не грабанул. Просто, апейронцы ее разгружать отказались; посоветовали мне запихнуть ее себе в задницу. Я так полагаю, у них денег не было, оплатить груз…

— Да, кстати, а что ты еще привез на Апейрон, кроме жвачки?

— Ничего особенного… Титановый чемодан, опечатанный личной печатью мистера М. А задание было простое: сдать чемодан, и ждать распоряжений апейронцев.

— Так, так… Ну, и?..

— Сдал. И сразу заподозрил, что дело не чисто; никогда мистер М не приказывал, чтобы я ждал распоряжений от получателей грузов. За мной следить начали с первого дня. Я делал вид, будто пьянствую беспробудно, а когда меня приехали брать — положил конвой, и дал деру.

— Так, может, они тебя не брать приехали, а сделать заманчивое предложение?

— Я тебе что, аристократка? — Бык явно обиделся. — У меня нюх на такие дела… К тому же, с чемоданом, стоимостью в восемьсот миллионов, посылают без возврата… После таких сделок, хвосты надо рубить по самые уши.

— Ну, хорошо… Допустим… А почему они должны были тебя взять?

— Да все проще простого! В чемодане были передовые земные технологии, техническая документация. За такую контрабанду на Апейрон и мистера М могут на Меркурий запечатать пожизненно, никакие адвокаты не отмажут. Так что, он меня послал без возврата. Отвезти чемодан — и в расход. А оплату заберет следующий курьер. Концы обрублены так, что никто ни единой улики не отыщет…

— Послушай Бык, — раздумчиво затянул Зотик, чегой-то я не пойму; про тебя до сих пор рассказывают, что круче тебя только яйца, которые пять минут в кипятке варились. А как же ты умудрился попасть в кабалу к мистеру М?

— Как, как… — Бык насупился. — Я ж не спрашиваю, как ты к нему попал…

— Ну, а все-таки?..

Бык тяжко вздохнул, поглядел на светило, наливающееся густым алым цветом в преддверии заката, заговорил медленно:

— Только, Зотик, учти — никому, ни слова…

— Ну, могила!..

— Женщина… — замогильным голосом выговорил Бык.

— Же-енщина?!. — вытаращил глаза от изумления Зотик. — Ну, Бык, ты меня удиви-ил… В твоем-то возрасте так крепко заглотить крючок…

— Когда-то у меня был экипаж, неплохая абордажная команда, десантный отряд — один из лучших, — грустно продолжал Бык. — Мы такие дела проворачивали… Ну вот, после одного дела мы с Хамелеоном решили с шиком отдохнуть на земном курорте. Знаешь, эти старинные курорты в Италии?.. Там отдыхает потомственная аристократия. В общем, экипаж разлетелся отдыхать, кто куда, а мы с Хамелеоном махнули в Ниццу под видом богатых потомственных бездельников…

— Это с твоей-то рожей, и твоими манерами?.. — весело хохотнул Зотик.

— А чего ты смеешься? — насупился Бык. — Я ж не собирался лезть в кабаки, в которых миллиардеры и принцы шампанское дуют… Я представлялся этаким любителем приключений из семейки миллионера, владельцем космической яхты, и что моим любимым времяпрепровождением являются вояжи в Дальний космос.

— Ну, ладно, ладно… Где она тебя подцепила?

— Я встретил ее в картинной галерее…

— Где-е?!

— В галерее… В картинной… — Бык смотрел на Зотика странным взглядом. — А ты, Зотик, что ни музыкой, ни поэзией, ни живописью не интересуешься?

Зотик смешался, потупился, мрачно бросил:

— Ладно, Бык, я больше не буду перебивать…

— Она была… Ну, была… Знаешь?.. Такая земная…

— Ага… — понимающе кивнул Зотик

— На меня будто тиратрон разрядился. Аж по кишкам шибануло…

Зотик вспомнил Терезу, вздохнул.

— Она тоже на меня запала. Короче, через неделю мы поженились. Она не могла жить в тесной квартирке мегаполиса. Я нанялся к мистеру М, и в счет зарплаты купил виллу в рассрочку в Санта-Барбаре.

— Не слабо! — ошарашено вскричал Зотик.

— А что? Мистер М хорошо платит. Скажешь — нет?

— Эт точно, платит он хорошо… — согласился Зотик. — Но и зарабатывает на таких олухах, как мы, будь здоров…

— Ну, ты ж знаешь, про нашу жизнь. Мы ж можем и через тысячу лет вернуться, а можем и вовсе не вернуться. Виллу я на нее зарегистрировал, какие были деньги — на ее счет перевел…

— Вот теперь, поня-ятно…

— Ни черта тебе не понятно! — вдруг озлился Бык. — Я по три-четыре месяца в рейсе, а то и по полгода, по два-три дня — дома. Ее можно понять. А она, знаешь, какая была? По двое суток меня из постели не выпускала… Как-то прилетаю по-пиратски, на десантном катере, приземляюсь в саду…

— Понятно… — сочувственно кивнул Зотик. — Обоих грохнул… И окончательно завис на крючке у мистера М…

— Да нет, только этого хлыща… А он из очень богатой семейки. Короче говоря, я оказался кругом виноват; напал на несчастного совершенно непонятно почему. А он, бедняга, всего лишь в числе нескольких, вполне добропорядочных граждан, находился в гостях у вполне добропорядочной гражданки, вели интересную беседу об искусстве. Об чем все пять свидетелей в один голос и орали. А моя женушка помалкивала, как и положено в таких случаях. Так что, я один оказался, кто утверждал, что никаких свидетелей не было, а хлыща этого я из ее постели за шиворот вытащил, да и грохнул, в общем-то, случайно. Я его в окно выбросил. Там всего-то и было, что второй этаж; любой нормальный человек и синяков бы не получил. А этот — даже мявкнуть не сумел…

— Надо было ее с собой брать… — сочувственно покачал головой Зотик.

— Да ты что?! Она ж — земная!

— Во, во… Ты — на старт, а она — к коммуникатору, звать твоего заместителя. Холодно, понимаешь, одной в постели…

— Не смей плохо говорить о ней! — взвизгнул Бык.

— Да я что? Я — так… Она ничем не лучше наших избалованных, капризных баб из Нейтральной зоны. Пока мужья в рейдах, они развлекаются, как могут. Не зря же фермеры предпочитают брать в жены дикарок из биотронов…

Бык испепелил Зотика взглядом, окатил ледяным презрением, и уж совсем собрался швырнуть в циничную морду перчатку, когда Зотик примирительно проговорил:

— Ну ладно, ладно… Я и сам недавно чуть не попался на удочку такой же мамзели… — и он опять вздохнул, представив невинное личико прожженной мошенницы и бандитки Терезы. — Ну и что, теперь никак освободиться не можешь? — спросил он Быка.

— Как освободишься? — Бык безнадежно махнул рукой. — Из-за того, что пришлось адвокатов нанимать — в долги влез по уши. Однажды психанул, полмегаполиса разнес, еще один пожизненный срок заработал…

— Ну, дак и возвращался бы в Нейтральную зону!

— Не могу, — Бык тяжко вздохнул. — Она меня простила, на развод не стала подавать…

— Так это она тебя простила?! — вне себя заорал Зотик. — Она?! Эх, ты… Такая не может быть подругой вольного астронавта! Так только, отдохнуть, расслабиться, вечерок, другой…

— Не смей!.. — снова взвизгнул Бык.

— А что? — Зотик глумливо ухмыльнулся. — Поединок не отменен — пожалуйте в катер.

— На ножах! Хоть сейчас… И хоть здесь…

— Нет, на катера!

— Гад ты, Зотик…

— Ага…

Бык смотрел в сторону, сопел, раздувая ноздри. После долгого молчания, почти спокойно проговорил:

— Ладно, летим на базу…

Он высвистнул длинную трель, сейчас же к нему подлетела стайка эльфов, подхватила за ноги и за руки, понесла в сторону ялика. К Зотику тоже подлетели эльфы, долго толклись над ним, раздраженно пересвистываясь, наконец, подняли в воздух.

Зотик еще издали увидел, как Бык умащивается в кресле ялика, и только тогда заподозрил неладное. Эльфы как раз опускали Зотика на лужайку, когда ялик поднялся в воздух, и завис метрах в трех над травой. Зотик ясно видел ухмыляющуюся физиономию Быка.

— Ты, того, Зотик, за бластер-то не хватайся… Пыхнешь, как Джордано Бруно… Знаешь, кто такой был Джордано Бруно? Первый вольный астронавт, за это и сожгли его… А разряд парализатора экранируется полем гравитрона, ты это не хуже меня знаешь…

Если бы под ногами была твердая почва, Зотик запросто допрыгнул бы до Быка. Но под ногами мерзко и податливо колыхалось что-то слабо ощутимое.

Бык тем временем продолжал:

— Минигравикомпенсатор может работать не более чем в пятистах метрах от гравитрона. Так что, ты заранее ляг, раскинь руки, так и лежи, авось не провалишься. Через недельку остров нарастит под тобой связок, сможешь сидеть. Эльфы сердобольные, они тебя кормить и поить будут до самой смерти. Ты тут за полтораста лет станешь местной достопримечательностью… Ну, будь здоров.

Ялик быстро удалялся. Зотик, чувствуя, как тяжелеет, в бессильной ярости матерился на весь остров. Когда ноги его ушли по колени в податливую зелень, он последовал совету Быка и лег навзничь. Лежать было удобно, под ним медленно затухали какие-то внутренние колыхания острова.

Полежав минут пять, и слегка успокоившись, Зотик осторожно полез в карман за коммуникатором. Ничего страшного не произошло, он лишь погрузился в зелень чуть больше. Достал коммуникатор, включил. Ну, правильно! А чего еще можно ожидать от матерого пирата? На всех диапазонах верещала, завывала, трещала глушилка. Спрятав коммуникатор, Зотик достал дистанционный пульт управления. Как он и ожидал, нуль-пространственный канал был мастерски перекрыт, видимо в слое Хевисайда, плазменной затычкой. Это в космосе его черта с два, чем перекроешь, а в атмосфере, при некоторой сноровке — запросто.

Зотик, страдальчески морщась, глядел в голубое, такое земное, небо, и представлял, как Ареф находит его в таком идиотском положении… Представил его ухмылку, и тонко завыл сквозь зубы, прогоняя перед мысленным взором картины публичных пыток на Валькирии, которым он подвергнет Быка, когда доберется до него.

— Н-ну, Бык! Я тебя достану! Не вечно же у тебя глушилка будет работать, и Ареф не вечно будет сидеть и ждать, обязательно искать полетит… — прокричал Зотик что есть силы, будто Бык его еще мог услышать.

И тут, будто услышав его, в небесах раздался аккорд Эоловой арфы. Кто из прирожденных вояк не слышал этой мелодии? Ах, эта мелодия входящего в атмосферу на боевом курсе планетарного истребителя… Видимо Ареф заподозрил неладное, когда вдруг заверещала глушилка.

Бык моментально засек приближающийся истребитель, глушилка тут же заткнулась, и на всех диапазонах разнесся рев Быка:

— Не стреляй! Не стреля-яй!! Не стреля-я-яй!!! Договоримся!..

Грозный бас принялся спокойно вещать:

— Говорит штурман корабля эс пи эр два ноля пятнадцать. Ты это что себе позволяешь?! А? Твой корабль в прицеле моего орудия, а твой планетарный лагерь я щас раскатаю в блин… — Шкипер здорово перемодулировал ломкий мальчишеский голос Арефа. Слушая этот бас, представлялся эдакий матерый пиратище, сидящий за пультом, и готовый не дрогнувшей рукой разнести в космическую пыль вероломного врага вместе со своим пленным капитаном. Впрочем, даже если Хамелеон и просветит Быка, кто это на самом деле, Быку станет намного страшнее. В кабине истребителя как раз пацан страшнее любого матерого асса. Пацан, не моргнув глазом, может нечаянно разнести в пыль и планету.

— Штурман! — заорал Бык. — Ошибочка вышла! Мы тут слегка повздорили… Вот прям сейчас будем мировую пить…

— Я те щас такую мировую выставлю — из ушей полезет! Где капитан? Если через две минуты не услышу его голос… Ты уже у меня в прицеле. Не дай Бог, твой десантный катер взлетать начнет…

— Не снижайся ниже двадцати тысяч! — проорал Бык. — Пожжешь тут все…

— Ареф! — осторожно позвал Зотик.

— Капитан! — радостно рявкнул бас. — Я щас этому волюнтаристу врежу из всех стволов…

— Погоди врезать. Тут, понимаешь, и правда, все может пыхнуть от одной искры. Я на летающем острове. Он дрейфует примерно в полусотне километров от базы Быка на высоте в десять тысяч метров. Ты вышли-ка по пеленгу катер, пусть подойдет тихонько на одном гравитроне. Мне тут, понимаешь, даже пошевелиться опасно. Вот, держу коммуникатор, и уже почти провалился…

— Понятно, капитан! — радостно рявкнул бас. — Бык, значит, на базе… Давай, я ему врежу, а потом за тобой слетаю?..

— Ты соображаешь?! Там же наш катер…

Тут вмешался Шкипер:

— Капитан, нервная связь с системами десантного катера восстановлена.

— Отлично, Шкипер! Давай его сюда по пеленгу.

Зотик с облегчением подумал, что Ареф не увидит его в столь унизительном положении, распростертым на зыбкой лужайке небесного острова. Однако сейчас же сообразил, что никто не помешает Арефу вывести себе на монитор картинку с обзорной сферы катера, и вдоволь налюбоваться его, Зотика, дурацким положением.

Включив маяк на коммуникаторе, Зотик принялся ждать. Не прошло и пяти минут, как остров под ним заколыхался и над лужайкой возник десантный катер, открылся люк, и к Зотику спустилась беседка на тонком тросике.

Заняв пилотское кресло, Зотик спросил:

— Ареф, как там Бык? Сидит в базе?

— Ага, сидит…

— Ну, ты держи базу на прицеле, а я туда сейчас прилечу. Мне этому Быку рога обломать надобно…

— Смотри, на рог не наткнись… — весело хохотнул Ареф.

Еще с подлета Зотик разглядел Быка, стоящего в спокойной позе шагах в десяти от шлюзовой камеры купола. В опущенной руке он держал десантно-штурмовой саморез. У Зотика был такой же. Самыми лучшими ножами считались ножи русского спецназа. На лезвии ножа Зотика, ближе к рукоятке, чернело крошечное изображение соболя.

Выпрыгнув из люка, Зотик не спеша пошел к Быку, остановился в пяти шагах, весело скалясь, спросил:

— Что, Бычок, на дуэль надеешься? А Хамелеон где?

— Ты ж его грохнул… — неуверенно пробормотал Бык.

— Х-ха!.. Бык, ты за кого меня принимаешь?.. Хамелео-он! Ау-у!.. Выходи! А то я подумаю, будто ты хочешь меня — из-за угла, и — в спину…

Из шлюзовой камеры вышел Хамелеон, перекидывая из руки в руку тяжелый армейский бластер.

— Ну что, братки? — ухмыльнулся Зотик своей самой кровожадной ухмылкой. — Примем мои условия, или продолжим войну? — он поднял палец кверху. — Там мой штурман на истребителе, а супротив него вам бы не мешало иметь хотя бы три истребителя… Вы моего штурмана не знаете… В боевой системе он — царь и бог… — Зотик сочувственно покачал головой.

Хамелеон нерешительно поглядел на небо. Там, в вышине, негромко, но грозно наигрывала арфа. Ареф ходил кругами над базой.

— Брось-ка бластер, Хамелеон, — ласково сказал Зотик.

— Брось, — хмуро подтвердил Бык.

Хамелеон помедлил, но все же отбросил бластер к подножию купола.

Зотик спокойно шагнул к Быку. Тот слегка согнул ноги в коленях, пригнул голову, нервно облизал губы, перебросил нож из руки в руку. Зотик медленно надвигался на него. Бык явно понятия не имел о русском стиле рукопашного боя, но подвох почуял сразу. Это ж грогану понятно; если вольный астронавт не обнажил ножа, значит, у него есть что-то поопаснее… Бык не встретил Зотика прямым ударом, а шагнул в сторону, и вдруг резко присев и крутнувшись на месте, нацелил удар снизу в бок. Примерно этого Зотик и ждал; надежно захватив руку Быка, врезал ногой ему в промежность, добавил локтем в переносье. Саморез упал на траву, Зотик отбросил его пинком подальше, и принялся избивать Быка, приговаривая:

— Я тебе говорил, что только слетаем к мистеру М. Ты ему сам все объяснишь, даже можешь ему морду начистить, и я больше за тебя не отвечаю… А ты тут возникать вздумал, на острове меня оставил… За салагу, что ли, принял?..

Бык сопел, сжав зубы, и пытался хоть как-то сопротивляться. Но на кулаках он был, не ахти. Все удары его либо проходили мимо, либо натыкались на жесткие блоки. Он быстро вышел из себя, буквально ослеп от ярости, и молотил уже не глядя. В бою с серьезным противником — это последнее дело. Изредка Зотик ухватывал взглядом Хамелеона. Тот стоял, разинув рот и потеряв дар речи, и только делал какие-то непонятные движения руками, то ли кого-то мысленно душил, то ли что-то разрывал.

Наконец, Зотик решил, что хватит, заехал Быку напоследок в ухо, и вырубил мастерским ударом в челюсть с левой. После чего ласково обратился к Хамелеону:

— Ты тоже хочешь?..

— Нет, капитан! Ну, что вы… — Хамелеон поднял руки вверх, повертел кистями.

Бык заворочался на земле, приподнялся и сел, прохрипел:

— С-салага… Зелень пузатая… Да я ж тебя… Да я тебе…

Глядя сверху вниз, Зотик оборвал его угрозы:

— Похоже, Бык, ты давно не обретался в Нейтральной зоне? Там бы тебе объяснили, кто такой Красавчик Зотик… Летим, дружище! Я тебе точно говорю; лучше лететь добровольно, чем в анабиозной камере. У меня отличный винный погреб. Запас на пятьдесят лет, из расчета на пять человек. А сам я, знаешь ли, не любитель… Правда, за последнее время пристрастился к хорошему вину…

Бык еще раз свирепо зыркнул на Зотика подбитым глазом, проворчал:

— Ладно, твоя взяла… Летим. А как же мой корабль?

— Пусть Хамелеон приведет его на земную орбиту и вылетает в Нео-Вавилон на десантном катере. Я думаю, ты прорвешься…

— Ага… И еще один пожизненный срок заработаю…

— Ты ж считаешь, что мистер М послал тебя на Апейрон без возврата? Так что, тебе теперь на него все равно не работать… И потом, Бык, ты ж вольный астронавт! Чего ты в холуи полез?

Бык тяжко вздохнул, махнул рукой и побрел к катеру Зотика, бросив на ходу:

— Хамелеон, ты тут приберись, базу законсервируй, и давай следом.

…Все время полета Бык пил горькую. Зотик не успел его предупредить, что в графике разгона предусмотрены тридцатикратные перегрузки, и Бык успел основательно принять перед разгоном, а потом продолжал принимать, пользуясь передышками восьмикратного ускорения.

Зотик пытался его урезонить, но тот только ревел дурным голосом:

— Отвали!.. С-сал-лага!.. Тебе не понять, что значит последняя любовь…

Зотику было это, действительно, не понять. Он лишь в какой-то научно-популярной книжке про секс прочел, что земляне способны на любовь лишь до восьмидесяти лет, а потом любить, терять голову от любви, уже не в состоянии, у них остается только привычный секс лет до ста шестидесяти. Спросить у тех, кто жил вторую жизнь, способны ли они на любовь, не представлялось возможности, потому как Зотик таких встречал только в космосе, а космос к разговорам по душам не располагает. Тем, кто жил вторую жизнь, запрещалось жить на Земле, и во многих колониях: их уделом было — странствовать во Вселенной в поисках пригодных для жизни планет. Быку на вид было лет шестьдесят — вполне молодой человек. Но вид вольных астронавтов обманчив; ему с одинаковым успехом могло быть и все сто.

Корабль вышел из т-состояния в седьмой зоне торможения, самой излюбленной вольными астронавтами, и мгновенно Зотик понял, что с Апейрона произошла утечка информации: весь монитор индикатора метрики пространства пучился прогибами, как шкура бородавочника с планеты Летящей Звезды Барнарда гнойными бородавками. Сразу включился общий канал нуль-пространственной связи, и несколько уверенных голосов, перебивая друг друга, и не смущаясь от этого, принялись вещать:

— Капитан Зотик, сдавайтесь, и вы сохраните жизнь, и даже свой Корабль…

Зотик хладнокровно скомандовал:

— Шкипер, все огневые системы к бою! Торпедные аппараты — товьсь!

— Капитан, не глупите! Сдавайтесь! — неслось из динамиков.

— А как вы намерены делить добычу? — Зотик глумливо захохотал. — Вас тут два десятка претендентов… И потом, как вы будете вылавливать из пространства слитки драгметаллов, мчащихся с субсветовой скоростью? Ха-ха-ха…

Он даже не успел испугаться. Ввиду запредельной опасности организм сам собой впал в боевой транс. Но как они, гады, ловко его подловили! Они все шли параллельными курсами, и все имели скорость — одна девятка световой. С такой скоростью всегда выходит из т-состояния звездолет. Но войти-то в него — надо не меньше шести девяток! А это значит, при разгоне не считанные минуты придется находиться под прицелом десятков стволов! А, впрочем, рано помирать! Он слегка опережает "комитет по встрече". Шарахнуть назад и в стороны круговым залпом торпед "Звездного огня"… Половина преследователей сгорят мгновенно, остальные ослепнут на несколько минут, к тому же их основательно потреплет ударными волнами. При взрыве торпеды "Звездного огня", пространство буквально морщится от ударных волн… Правильно! Только делать это надо немедленно, пока преследователи не выбросили десантные катера. Столько мелочи нипочем не перещелкать. Шансов, правда, один к ста…

Зотик тихо произнес:

— Ареф, беги в десантный катер. Ты еще успеешь уйти…

— Куда там, успеешь… Давай, не медли… Чем больше ты медлишь, тем меньше у нас шансов…

Бык молчал, тяжело ворочая налитыми кровью глазами, понимая, что в центральном посту чужого корабля у него нет права голоса. Зотик включился в боевую систему Корабля…

Ах, эти ощущения могучей хищной птицы, мчащейся среди звезд! Чернота, расчерченная визирными линиями прицелов, звезды, собравшиеся в кучу, прямо по курсу, там же и корабли преследователей. Зотик в очередной раз расхохотался; действительно, смешно, он точно знает, что корабли преследователей слегка отстают, но на обзорной сфере они в переднем секторе!

Зотик выбрал прицел торпедных аппаратов, — на Корабле их было шесть штук, — быстро разогнал по всем тридцати шести румбам сферы, взял небольшое упреждение…

И тут, перекрыв тявканье шакалов, из динамиков загремел мощный голос:

— Всем, всем, всем! Кораблям, находящимся в седьмой зоне торможения. Говорит рейдер «Русь». Немедленно прекратить преследование корабля эс пи эр два ноля пятнадцать и покинуть зону. Данный корабль находится под защитой вооруженных сил России и Восточной федерации. Капитан Зотик является гражданином России. Любые враждебные действия по отношению к капитану Зотику будут рассматриваться, как враждебные действия по отношению к России и Восточной федерации, и будут пресечены со всей решительностью всей мощью вооруженных сил России и Восточной федерации.

— Черт, где же он?! — Зотик зашарил взглядом по призрачному монитору индикатора метрики пространства. — Ага, вот он!..

Снизу, из-под самого обреза, вздувался огромный волдырь. Зотик знал, что это такое — рейдер «Русь». Несокрушимая силовая защита, рассчитанная на калибры, которых еще нет на вооружении, двадцать четыре бризантных орудия, шестьдесят торпедных аппаратов, несчетное количество истребителей, десантных катеров и планетарных штурмовиков, а так же батальон космической пехоты. Говорили, что там имелся и отсек психологической разгрузки, по примеру крейсеров Южно-Азиатского союза и кораблей вольных астронавтов, с вышколенными высокооплачиваемыми настоящими гетерами, из расчета — одна, на десять членов экипажа. Говорили, что для рейдера такого класса, радиус действия в две тысячи парсек — далеко не предел. Еще два таких достраивались на лунных стапелях. Вольные астронавты поговаривали, что и Западная федерация, перестав делать ставку на несусветное увеличение количества истребителей и штурмовиков на боевых палубах, тоже поднатужилась, и заложила три корабля аналогичного класса, с усиленной, по сравнению с дредноутами, огневой мощью. Короче говоря, под дипломатические колыбельные, явно готовилось что-то запредельно кошмарное по очередному переделу колониальных зон.

Преследователи выжали из двигателей все, чтобы побыстрее уйти в т-состояние. Они мгновенно обогнали Корабль, и Зотик зажмурился от ярчайших сполохов, заструившихся в силовом поле Корабля. Ему ничего не оставалось, как врубить реверс главного ускорителя, чтобы не сгорели генераторы защитных полей. Зотик не выключался из боевой системы, внимательно следя за рейдером. Он особо не обольщался по поводу альтруизма его капитана; бывали случаи, что и возле самой Земли кое-кто хаживал на абордаж…

Из динамика послышалось:

— Рейдер «Русь», кораблю эс пи эр два ноля пятнадцать: поздравляю с удачей, желаю счастливого пути.

Зотик потерял дар речи, и не сумел ничего ответить на столь вежливое пожелание. Наконец, голос вернулся к нему:

— Вот так да-а… — потрясенно протянул он.

Бык смотрел на него странным взглядом, но спросить о чем-то не решался.

— Ареф, ты что-нибудь понимаешь? — задал Зотик идиотский вопрос.

— А что тут понимать? Все яснее ясного… — Ареф не договорил, выразительно поведя глазами в сторону Быка.

— Ладно, будем рулить к Сидорову, — проговорил Зотик.

Во владениях Сидорова веселье было явно в полном разгаре; у причалов висело аж два орбитальных модуля, и штук пять частных яхт. Пиратский «Призрак» тоже еще висел у причала, а яхта самого Сидорова отсутствовала. Зотику совсем не улыбалось, снова спровоцировать массовую драку, а потому после стыковки он заявил:

— Бык, мы к Сидорову не пойдем, а полетим-ка сразу к мистеру М… — повернувшись к Арефу, скомандовал: — Штурман, убавь-ка мощность гравитрона до одной двадцатой.

— Слушаюсь, капитан… — откликнулся Ареф, явно демонстрируя Быку, что на Корабле царит железная военная дисциплина.

Пока Зотик с Быком плавно плыли к боевой палубе при силе гравитации в одну десятую жэ, Бык ворчал:

— Ну и штурман у тебя… Салажонок! А гонору…

— Эт тебе не Хамелеон… — Зотик насмешливо ухмыльнулся. — Мой штурман заткнет за пояс любого штурмана… Даже всех штурманов научников…

— Да ну?..

— А ты думал! Он к твоей Эльфиде курс рассчитал за пятнадцать минут, к тому же самый экономичный, и всего через два прыжка. Твоему Хамелеону такое могло в голову прийти? И никому не пришло, потому как Эльфиду до сих пор не открыли…

— Ни фига себе!.. — Бык с уважением поглядел на Зотика, сумевшего воспитать такого уникального штурмана.

На боевой палубе, подойдя к спасательной капсуле, Зотик спросил:

— Кстати, Бык, ты заметил, что я не пытался узнать пространственную геометрию коридора к Эльфиде в газопылевом облаке?

— И что, мне теперь тебе спасибо за это сказать? — хмуро пробурчал Бык. — Ну, спасибо…

Зотик распахнул люк спасательной капсулы, сказал:

— Это надо в десантный катер перегрузить…

— Мать твою-у!.. — выдохнул Бык и отвесил челюсть.

— Что, хочешь схлестнуться со мной за этот приз? — Зотик с прищуром глядел на него.

Бык еле успел спрятать хищный блеск глаз.

— Ну что ты, Бычок! Смелее! Мы ж не связаны с тобой договором…

Бык втянул сквозь стиснутые зубы воздух, натянуто засмеялся:

— Ну что ты, Зотик! Я ж ведь давно понял, что у меня супротив тебя ни единого шанса. К тому же, этот твой салага штурман меня на прицеле держит, а?

— А ты как полагаешь? Хочешь проверить?

— Да нет…

— Тогда давай грузить.

При пониженной тяжести Зотик с Быком в два счета перетаскали слитки в десантный катер. Бык спросил, когда в трюме катера они принайтовили штабель слитков:

— Через какую таможню пойдем?

— Ты что, Бык? Вчера родился? Какая таможня? Или, хочешь хотя бы десять процентов получить, наградных?.. — Зотик прищурил левый глаз, будто прицеливаясь.

— Ты, Зотик, совсем обнаглел… — обиженно протянул Бык. — За кого ты меня принимаешь?..

— За того, кто ты есть…

Прикинув варианты, Зотик насчитал аж три возможности, как Бык мог бы подгадить мистеру М, и сам остаться с наваром. В двух вариантах сам Зотик вполне мог загреметь на Меркурий. Да, с такими типами надо держать ухо востро…

В рубке управления катера Зотик включил коммуникатор, спросил недовольно:

— Ареф, ну, и чего ты копаешься?

— Да иду я уже, иду!

В переходной камере лязгнула задрайка, и вскоре в рубку управления вбежал Ареф. Зотик, не сводя глаз с Быка, проговорил:

— Ареф, занимай пилотское кресло, и рули прямиком к дядюшке… — а сам, усевшись в кресло штурмана, все так же, не сводя глаз с Быка, скомандовал: — Шкипер, кресло для пассажира.

Один из трех квадратов, обозначенных в палубе металлической окантовкой, вздыбился, и расправилось третье кресло. Бык уселся в него, спросил, усмехаясь:

— Ты что же, Зотик, боишься меня?

— Нет, опасаюсь, что во время посадки ты можешь выкинуть какую-нибудь штучку… К чему мне лишние хлопоты? — и Зотик хладнокровно навел на Быка парализатор.

По его разочарованной физиономии ясно читалось, что он уже уверовал в то, что ему удалось усыпить бдительность Зотика.

В лучшем стиле вольных астронавтов Ареф спикировал на Карибское море, поближе к берегам Флориды. Ни одна диспетчерская станция даже не пискнула. Когда такая плотность воздушного и космического движения вокруг планеты, попробуй, разгляди малый десантный катер, к тому же закутанный в маскировочные поля…

Перед тем, как выпрыгнуть на аситал кровли мегаполиса, Бык обратился к Зотику с видом грустной покорности судьбе:

— Ладно, Зотик, я на тебя зла не держу. Ты держал свое слово, а я не смог тебе противостоять… Пока… Как у вас, у русских, говорят? Не поминай лихом… Если что, помоги эльфам. Они очень безобидные, милые и беззащитные… И никому не говори про Эльфиду. Пожгут ведь там все!

Бык неуклюже, будто разом растерял всю свою пиратскую ловкость, полез в люк. Зотик крикнул ему вслед:

— Возьми хоть оружие!

Бык махнул рукой, не оборачиваясь. Зотик кинулся за ним. Бык быстро шагал к лифту. При виде него охранники вскочили, попятились за лавочку. Пума тоже вскочила к удивлению Зотика, и как обыкновенная кошка выгнула спину, вздыбила шерсть, прижала уши и зашипела. Она явно трусила, но броситься наутек мешало извечное кошачье достоинство. Проходя мимо, Бык с размаху пнул ее в бок, пума рявкнула, попятилась, делая хорошую мину при плохой игре, оглянулась на своих перетрусивших друзей.

Войдя следом за Быком в лифт, Зотик хмуро проговорил:

— Кошка-то чем виновата? Зачем ее пинать?

— Пусть под ногами не путается… — мрачно проворчал Бык.

Секретарша в приемной мистера М сидела с неприступным видом. Зотик ничего не успел сказать, как она предупредительно распахнула дверь перед вольными астронавтами.

Мистер М не кинулся им навстречу по своему обыкновению, а, наоборот, неподвижно сидел за столом, буравя Быка взглядом, полностью игнорируя Зотика. Бык не спеша шел к нему, и на грубом лице его, синюшном после пьянки при тридцати жэ, разгоралась торжествующая ухмылка.

Зотик предостерегающе проговорил:

— Рано радуешься, Бычок…

Эта фраза будто послужила сигналом; из книжного шкафа, из всяких закоулков, из-за портьер появились люди в бронежилетах и с парализаторами в руках. Зотик одним прыжком перемахнул через стол и укрылся за креслом мистера М. И сейчас же понял, что положение его от этого нисколько не улучшилось; мистера М, разумеется, в кресле не было, там сидел его фантом, голограмма. Тем временем в кабинете началась форменная свалка. Пока Зотик размышлял, на чьей стороне принять в ней участие, бесформенный клубок тел с грохотом выкатился в приемную, по ушам резанул истошный женский визг, потом что-то загремело, затрещало, полыхнул электрический разряд короткого замыкания, завоняло горелой изоляцией. Вопли, звуки ударов, злобное шипенье парализаторов удалились. Зотик перевел дух, проворчал под нос:

— Черт с ним, пусть сам выпутывается…

Откуда-то из-за книжных шкафов появился мистер М, довольно похохатывая, потирая пухлые ручки, проследовал к столу, сел в кресло, прямо на своего двойника, весело спросил:

— Ну как, мистер Зотик, рейс оказался удачным?

— Вы же видели, я сдержал слово; Быка доставил, но вы с ним даже поговорить не пожелали. Так что, похоже, Бык был прав; вы его послали на Апейрон без возврата…

— Чего вы чепуху мелете?! — возмущенно вскричал мистер М.

— Ну, как же?.. Вы послали его на Апейрон с чемоданом передовых земных технологий стоимостью в восемьсот миллионов галларов. Если бы вы попались, вам светила бы пожизненная каторга на Меркурии. А если бы Бык не был вольным астронавтом, и над ним не висел бы пожизненный срок, он мог бы до конца дней своих вас шантажировать и держать за глотку. Но вы все равно решили его убрать на всякий случай…

— Послушайте, мистер Зотик, чем вы не довольны? Миллион премиальных за рейс. Если я вас правильно понял, вы привезли и драгметаллы вместе с Быком?

— Разумеется.

— Ну вот, еще шестнадцать миллионов. Чего вам еще надо? Такие заработки…

— Я хочу расплатиться за Корабль и расторгнуть контракт! Я свободный человек и желаю сам решать, когда мне рисковать собственной жизнью, а когда и поберечься. Я не желаю, чтобы меня, как быка, в один прекрасный день, отправили на бойню…

— Разумеется, как только кончится срок контракта, мы с вами расстанемся. Если, конечно, вы не пожелаете его продлить…

— Не пожелаю! Я желаю расторгнуть контракт сейчас!

— Ну, если вы настаиваете… — мистер М протянул руку к сенсорной панели компьютера, пробежал по ней пальцами, посмотрел на монитор. — Итак, вы согласны выплатить неустойку в объеме всего вашего движимого и недвижимого имущества?

— Не согласен! Я готов оплатить стоимость Корабля!

— Мистер Зотик, вы сами подписывали контракт, я вашей рукой не водил.

— Мне не нравится ваше отношение к людям! У вас какие-то гангстерские замашки. У вольных астронавтов так не принято.

— Ну что вы заладили?.. С чего вы взяли, что я послал Быка в один конец? Да с апейронцами подобные штучки не проходят! Им плевать на проблемы землян. Они любого сдадут, продадут и выдадут. И не стали бы они убирать Быка, даже если бы я их об этом очень сильно попросил. Они бы его, наоборот, приберегли, как козырь против меня.

— Могу представить, что вы им продали…

— Мистер Зотик! — голос мистера М стал жалобным и проникновенным. — Вы нужны мне. Вы благородны, честны, не то, что Бык. Он у меня столько лет работает, и все годы обворовывает меня… Мне кажется, что мы с вами еще в прошлый раз все обсудили. Вы изумительный работник! Если так дальше пойдет, ваш контракт кончится всего лишь через два года. Но вот ведете вы себя, как капризный ребенок, — и м-р М осуждающе покачал головой.

Зотик чувствовал, как его будто по рукам и ногам опутывают мягкие, едва ощутимые, веревки. По рассказам выживших, так чувствует себя человек, в которого вампир с планеты Летящей Звезды Барнарда уже ввел свой парализующий наркотик. В этот момент вошел человек в бронежилете. Губы его были разбиты и недоставало нескольких зубов.

— Мишчер Бубль-Гум! Он прорвалша в коммуникачионную шишчему биотрона. У наш не хватает лучей, штопы его оттута дошатач… — доложил он.

— Хорошо, вызывайте полицию, космическую пехоту. Придется оплатить беспокойство офицеров… — м-р М наклонился к коммуникатору, лежащему на столе, проговорил: — Адвоката ко мне… — послушал, склонив голову на бок. — Как это, принимает участие в облаве?! Побегать и пострелять ему, видите ли, захотелось… Найти немедленно! — м-р М выключил коммуникатор, укоризненно поглядел на Зотика: — Вот видите, каков Бык? Теперь придется устроить облаву на подвальных крыс, договариваться с Департаментом колоний, насчет внеплановой переселенческой партии…

— Погодите, а при чем тут подвальные?! Вам же только Бык нужен?

М-р М некоторое время непонимающе смотрел на Зотика, наконец, удивленно спросил:

— А подвальных что, после облавы отпустить, что ли? — м-р М помолчал, потом проговорил высокомерным тоном: — Отдохните несколько дней, а потом у вас будет несложная работа. У нас имеется небольшой охотничий парк на Венере… Так вот, до нас дошли слухи, что его управляющий занялся левым бизнесом. Тотализатор, видите ли, устроил…

Зотик медленно шел к выходу. В голове было пусто и прохладно, будто гуляли сквозняки. Хоть как натягивай, хоть какие фантастические предположения строй, но торжественная встреча двадцатью кораблями никак не могла быть делом рук мистера М! Восемьсот миллионов — это такая астрономическая сумма, что в природе нет ничего такого, ради чего ею можно было бы рискнуть… Разве что… Разве что, все корабли принадлежали компании "Бубль-Гум и внуки"!