"100% [худ. Пинкисевич]" - читать интересную книгу автора (Синклер Эптон)

§ 7

Гаффи вдруг нагнулся и схватил Питера за руку. Он опять стал выворачивать кисть — ту самую, которая ещё болела после первой пытки.

— Скажешь ты, наконец?

— Сказал бы, если бы мог! — вскрикнул от боли Питер. — Боже мой, что же мне делать?

— Ты мне не ври, — шипел человек. — Я знаю всё, меня не проведешь. Ты знаешь Джимма Губера?

— И не слыхал! — простонал Питер.

— Врёшь! — крикнул Гаффи и снова стал выворачивать Питеру руку.

— Д…д…да, знаю! — взвыл Питер..

— Вот это похоже на правду! — сказал Гаффи. — Конечно, ты знаешь его. Как он выглядит?

— Н… н… не знаю. Большого роста.

— Врёшь! Ты знаешь, что он среднего роста!

— Да, среднего.

— Волосы тёмные?

— Да, тёмные.

— И ты знаешь миссис Губер, учительницу музыки? — Да, знаю.

— И ты бывал у неё на дому?

— Да, бывал у неё на дому, — А где их дом?

— Н…н…не знаю… то есть…

— На Четвёртой-стрит?

— Да, на Четвёртой-стрит.

— И он тебя нанял доставить этот чемодан с бомбами, не так ли?

— Да, нанял.

— И он сказал тебе, что в чемодане, так ведь?

— Он… он… то есть… не знаю.

— А ну-ка припомни: он говорил тебе об этом?

— Д… д… да, говорил.

— Ты ведь знал всё и о заговоре?

— Д…. д… да, знал.

— А еврея Исаака знаешь?

— Д… д… да, знаю.

— Ведь этот молодчик вёл машину?

— Да, вёл…

— Куда он ездил?

— Е… е… ездил везде.

— Это он привёз сюда на машине чемодан?

— Да, он.

— И ты знаком с Бидлом и знаешь, что он там натворил?

— Да, знаю.

— И ты готов всё рассказать?

— Да, да, всё. Я скажу всё, что только вы…

— Ты скажешь всё, что знаешь, не так ли?

— Д… д… да, сэр.

— И будешь твёрдо держаться? И не пойдешь на попятную? В яму-то тебе возвращаться неохота?

— Нет, сэр.

Тут Гаффи вдруг вытащил из кармана какую-то бумагу, на которой было что-то напечатано.

— Питер Гадж, — сказал он. — Я наводил о тебе справки и установил твою причастность к этому делу. Ты увидишь, когда будешь читать, как точно я всё установил. Не найдешь ни единой ошибочки. — Гаффи хотел блеснуть своим остроумием, но бедняга Питер был так перепуган, что разучился улыбаться.

— Это твои показания, — продолжал Гаффи. — Понял? Ну-ка, прочти.

Питер взял бумагу дрожащей рукой — той, которую не выворачивали. Он попытался было прочесть, но рука дрожала, и пришлось опустить её на колено; и тут-то он понял, что глаза его отвыкли от света. Он не различал букв.

— Н… н… не могу, — простонал он. Тогда Гаффи взял у него бумагу.

— Я тебе её прочту, — сказал он. — А ты слушай внимательно да следи, всё ли тут у меня правильно.

И Гаффи начал читать подробно составленный документ: «Я, Питер Гадж, под присягой показываю…» Это было тщательно составленное заявление со всеми подробностями: кто такой Джим Губер, его жена и трое других лиц, как они наняли Питера, чтобы он купил материалы для изготовления бомб, как Питер помогал им начинять бомбы в помещении, адрес которого был указан в документе, как они положили бомбы с часовым механизмом в чемодан, как Исаак, шофер такси, довёз их до угла одного переулка на Главной улице и как они подбросили чемодан с бомбой на улице во время Парада готовности.

Всё это было очень просто и ясно. Питер слушал и готов был плакать от радости, осознав, как мало от него требуется, чтобы вырваться из этого ужасного положения. Теперь он уже знал, что ему говорить, крепко знал. И почему же Гаффи раньше ничего об этом ему не сказал, тогда дело обошлось бы без выламывания пальцев и вывёртывания рук.

— Ну так вот, — сказал Гаффи. — Это твои показания, так, что ли?

— Д… д… да, — ответил Питер.

— И ты не откажешься от них?

— Н… н… нет, сэр.

— И мы можем на тебя теперь рассчитывать?. И больше никаких глупостей?

— Д… д… да, сэр.

— И ты поклянёшься, что всё это чистая правда?

— Клянусь.

— И ты ни за что не отступишься от своих слов — как бы тебя ни уговаривали?

— Н… н… нет, сэр, — ответил Питер.

— Хорошо, — проговорил Гаффи довольным тоном делового человека, заключившего выгодную сделку. И после этого он заметно смягчился.

— Послушай, Питер, — сказал он, — теперь ты наш и мы на тебя рассчитываем. Ты, конечно, понимаешь, что мы тебя здесь держим как свидетеля, а не как заключённого, и мы тебя не обидим. Тебя положат в тюремную больницу, где хорошо кормят и работать не надо. Через недельку-другую ты дашь показания перед судом присяжных. А покамест (ты понимаешь) — никому ни слова! Если кто попытается вытянуть из тебя что-нибудь об этом деле — молчи; говори об этом только со мной. Я твой хозяин и скажу, что тебе надо делать, и я о тебе позабочусь. Ты хорошо понял?

— Д… д…да, сэр, — сказал Питер.