"Иной вариант" - читать интересную книгу автора (Конюшевский Владислав Николаевич)

Глава 5

Придя домой я, как бы это не показалось другому человеку странным, вовсе не стал вчитываться в переданные мне материалы, а засунул папку в свою дорожную сумку и позвонил Запашному с предложением «посидеть, развеяться». Развеялись хорошо, практически до полной отключки, чего я кстати и добивался, подбивая Женьку на пьянку.

На следующий день, как положено — болел под теткино ворчание. И только в воскресенье, взял удочку, папку и утопал на озеро. Там, расположившись в тенечке положил это «ДЕЛОN» себе на колени и, не развязывая веревочек принялся размышлять на тему, что же мы имеем?

Ведь если исключить сам факт фантастической составляющей, то мне надо просто смотаться во Владимирскую область и притащить оттуда хреновину размером приблизительно со связку из двух «Шмелей»[31] и весом под тридцать килограмм.

То есть в карман это не спрячешь, но на себе утащить вполне возможно. Если бы сосед попросил провернуть все здесь, то проблем не было бы никаких и, максимум через три дня он был бы обладателем своего вожделенного объекта… как его там? А — «18–36 бис»! А вот в как обстоят дела в параллели? Ну что ж, будем посмотреть…Я медленно потянул завязки и раскрыв папку взял первую газету — «Курский вестник».

А еще через полчаса, сложил всю прессу обратно и задумчиво почесал затылок. М-да… Круто! Прямо как в кино… Параллельной России действительно — каюк. Судя по прочитанному, теперь на ее территории есть масса стран, которые к тому же в основном, активно «любят» любят друг друга. Да так, что пух и перья летят! Вон, в «Ростовских новостях» есть статейка в которой говорится что Ичкерский каганат опять выступил с территориальными претензиями к Шамхальскому эмирату. Я сначала даже не врубился, с кем это нохчи и их союзники опять сцепились. Вроде от Чечни, до всех известных мне эмиратов, путь неблизкий и границ общих нет. Или Турция с Ираном тоже решила в этот каганат войти? Но когда прочел, что в Шамхальском эмирате столица называется Махачкала, понял — абрекам далеко ходить не пришлось. Так теперь Дагестан называется…

Что за Уралом творится, вообще непонятно. Только один раз промелькнуло — мол, американский госсекретарь Ричард Райли, был с визитом в какой-то Дальневосточной республике. Да, кстати, башкиры и татары тоже теперь имеют суверенные государства. И как ни странно тоже с претензиями друг к другу. Во всяком случае, был упомянут конфликт, когда башкиры пытались перегнать через границу стыренный в Татарстане крупный табун лошадей, а татарские пограничники в запале преследования заскочили на сопредельную территорию, где и устроили небольшую войнушку. Причем, с жертвами с обеих сторон.

На западе страны, ситуация тоже была совсем не фонтан. Карелия теперь вообще — финская территория, а у Германии снова появилась маленькая Восточная Пруссия, бывшая некогда Калининградской областью. Остальное, вроде как считается Россией. В которой президенствовал человек, с ничего не говорящей мне фамилией — Лизанов. По этого чувака я и слыхом ни слыхивал, но вот еще несколько имен, почерпнутых мною из статьи, заставили удивленно покрутить носом. Во всяком случае, если Ходорковский этот тот самый Ходорковский что у нас два года назад вышел из тюрьмы и тут же сдернул за бугор, то жизнь там точно — «веселая». Кстати, судя по фото, это именно он. И именно его в тамошних газетах называют величайшим меценатом и человеком, возрождающим душу России. При этом душа России, исходя из статьи, обитала в свежеоткрытом приюте для умственно отсталых, строительство которого этот хмырь и проспонсировал. А Абрамович? Этот-то яхто-клубо-острововладелец, как умудрился на должность премьера пролезть?

Еще троих фигурантов из другой статьи я опять не знал. В репортаже было описано, что какие-то Бурбулис и Гусинский поздравляли с вступлением в должность, нового мэра Москвы — Ишванидзе. А вот того, кто в связи с этим знаменательным событием подарил Ишванидзе «Ролс-Ройс» — знал! У нас этот ухарь помер в прошлом году, в Англии, при невыясненных обстоятельствах. А тут Березовский, оказывается — живее всех живых! При этом не просто живее, а как аж два раза было упомянуто, является самым богатым и влиятельным бизнесменом России.

Хм, кажется я начал понимать скрытый антисемитизм Игоря Михайловича. Если подобные «Березе» люди дорвалась до власти, то можно тушить свет…

Кстати, еще одна интересная особенность. В папке газет было всего три штуки. И если в двух, помимо информационных выкладок насчет московского мэра и Ходорковского, основное место занимала криминальная хроника и статьи о разных барабашках, колдунах и прочих инопланетянах, то третья была из породы чисто рекламных — с объявлениями.

И мне очень не понравилось, что в рекламной присутствовали тексты типа — «ищу любую работу, можно с риском для жизни». Это что же за работу респондент ищет? Одноразового снайпера-убийцы?

Еще привлек выполненный во весь разворот призыв какой-то «элитной, европейского класса клиники» о скупке органов. При этом клиника гарантировала аж двухдневный послеоперационный контроль. Благодетели, маму их! Получается, у тебя почку вырезали и через два дня коленом под зад? А если вдруг на третий день у выпотрошенной тушки появятся осложнения, то никого это совершенно не трахает? Но дальше — больше. Я просто обалдел, когда увидел — «юные мальчики и девочки выполнят ваши самые невообразимые желания». Это что же выходит? Детская проституция там существует вполне законно?! Просто нет слов…

Вообще, даже не из статей, которые вообще никакой информационной нагрузки практически не несли, а именно из частных объявлений я и составил приблизительную картину происходящего в той стране. И эта картина была, мягко говоря — страшноватая. Вот уж где бы точно не хотелось жить, так это ТАМ.

Закурив, я хмыкнул. Нет, ну насколько все в жизни взаимосвязано. Ведь не дай Мишка путевки, я бы не поехал к евреям. Не поехал к евреям, не влип бы в историю с террористами. Без этой истории не познакомился бы с женихом Майи. А без встречи с израильским представителем спецслужб, фиг бы «профессор» мне открылся.

Но путевку была взята и теперь вот… Я невольно бросил взгляд на газеты — все пошло как в сказке. В смысле — чем дальше, тем страшнее. М-да, страшнее… У нас на работе народ, особенно тот кто постарше, любил побухтеть на нынешнюю действительность. Но ведь все познается в сравнении! И сейчас, изучив иномирскую прессу, могу сказать одно — мы конечно не в раю живем, только вот горестно завывать по поводу особой хреновости нашей жизни причин нет, это точно! Тут только радоваться нужно…

А вообще, я сам себе удивляюсь, после прочтения — никаких особых эмоций не было. Как будто просто под руку попалась очередная «чернушная» фантастика. Ну или посмотрел новостной блок рассказывающий о ЧП за рубежом. Я ведь никак не переживаю когда в новостях говорят о том, что где-то в Африке кто-то кого-то очередной раз съел или подорвал. Наверное, поэтому и эта «газетная» страна мною просто не воспринимается как Россия. Так — абстрактная территория, на которой творится бардак похлеще чем в Сомали.

И кстати, весь творящийся там беспредел для выполнения моей задачи подходит как нельзя лучше, полностью соответствуя пословице насчет рыбки и мутной воды. Если бы на ТОЙ стороне было какое-нибудь полицейское государство, то шансы выполнить задуманное стремились бы к нулю. А так, даже в самом крайнем случае, полное отсутствие документов или какой другой случайно допущенный промах, вполне реально компенсировать взяткой. Прямо как у нас, в начале девяностых: «подсудимый, ваше последнее слово? — Двасат тысач. Вы признаете себя виновным? — Нэт! Ну, на нет и суда нет!». Единственно что — взятка конечно должна быть не рублевой, так как фиг его знает как тамошний рубль выглядит, а валютной. Глядишь, несмотря на отличия в истории, их дизайн баксов или евро будет таким же, как у нас. И для надежности надо еще прикупить несколько золотых колечек, которые там же и можно будет продать, обзаведясь местными деньгами.

А вообще, пора топать к Сосновскому, брать его за жабры и досконально выяснить, что там и как было во время его прошлого посещения. Ведь сосед как-то добрался до своего тайника и никто его не тормознул. Тем более что предварительный вопросник я в голове уже накидал…

С этими мыслями я притоптал окурок и, собрав вещи, двинул к дому «Профессора».

Оглянувшись в последний раз на сизую дымку портала, похожую на застрявший в желто-красно-оранжевой листве клок тумана, я сделал несколько шагов продираясь через кусты и, встав на кучку полусгнивших досок, оставшихся от сарая, огляделся. Да, с прошлого моего выхода ничего не изменилось. Так же стоят несколько покосившихся изб, тот же заросший проселок и та же тишина, нарушаемая только карканьем одинокой вороны.

Вот и хорошо. Мне свидетели сейчас не нужны. Да и потом, в общем-то, тоже они никуда не уперлись. Внимание привлекать вовсе не с руки. Тихо пришел, сделал дело и тихо ушел. Все как в старые добрые времена, когда на учениях, я еще будучи офицером СпН, носился по родным полям и весям с автоматом. Только сейчас у меня руки более развязаны и на хвосте не висит толпа раздраженных мужиков, у которых стоит задача найти и обезвредить разведгруппу условного противника. Так что, по сравнению с тем что было, предстоит сплошной позитив и отдых! Никакой беготни, никаких путаний следов, никаких рывков от места выхода в эфир, никаких ночевок в болотистом лесу и питания всухомятку. В общем — сплошной шарман! Во всяком случая, я очень на это надеюсь…

Ухмыльнувшись радужным мысля, я три раза сплюнул, чтобы не сглазить и, поправив сумку, спрыгнул с дровяных руин. Нечего тут топтаться, быстрее начну — быстрее закончу. Сейчас надо в первую очередь добраться до шоссе, а там действовать по плану. И желательно побыстрее добраться, а то похоже скоро дождь начнется. Взглянув на хмурое небо со свинцовыми тучами я поежился и быстрым шагом направился к проселку. Не хватало еще чтобы меня непогода на здешней дороге прихватила. В этом случае, пока до шоссейки доберусь, в грязи буду по уши и тогда уже далеко не каждый водитель возьмется подвести уханьканного пассажира.

Хотя это конечно мелочь. Но мелочь показательная в смысле того, что даже в самые продуманные планы жизнь всегда может внести свои коррективы. Вроде бы обсосешь каждую деталь, но хоть какой-то косяк да вылезет. Хотя надо сказать, что маршрут и все свои действия я продумывал буквально до шага. Да и «Профессор» помогал, как мог. Но, наверное, надо по порядку…

Две недели назад, когда я с папкой наперевес шел к Сосновскому, то по пути был озарен супергениальной идеей. Во всяком случае, она мне казалась именно такой. А мысль была проста как валенок — загрузить «объект 18–36» на машину, приехать к месту, где с ТОЙ стороны находится тайник и — вуаля! Включаем портал, я делаю пару шагов извлекаю «турник» и тут же возвращаюсь назад. Все довольны, все смеются. Никаких заморочек, лишнего риска и физического напряжения. Как по мне — гениально!

Но все разбилось о хитрую непредсказуемость науки. Оказывается объект, сволочь такая, привязан к месту первого включения. Точнее не к конкретной точке, а к окружности радиусом километров в пятьдесят. Я было выразил сомнение и указал что в таком случае эта штука должна работать лишь в окрестностях Аркаима, где ее судя по всему активировали в последний раз. Только «проф» быстро меня переубедил. Он сказал, что за тысячу лет бездействия портала могло произойти его обнуление, или его могли не включать в Аркаиме, или включать но каким-то другим способом, не влияющим на пространственную привязку. Короче, когда он мне начал рассказывать десятую или одиннадцатую гипотезу я предложил не парить мозги и согласился принять этот факт как данность. Расстроился, конечно, но, честно говоря, был бы удивлен, если бы все оказалось настолько просто.

Поэтому пришлось начать основательный допрос соседа. И первое что выяснилось — «турник» находился вовсе не у него дома а в Михеевке — старой, полузаброшенной деревеньке, километрах в тридцати отсюда. На мой удивленный вопрос — «почему так далеко?», «Профессор» логично заметил, что на ТОЙ стороне, в доме живут другие люди. И вряд ли им сильно понравится что в их спальне, из какого-то сизого марева начнут появляться посторонние личности. То же относится не только к дому, а вообще ко всему участку. Хватит того, что самому Сосновскому крупно повезло и, при первом переходе он не наткнулся на хозяев.

Хотя изначально предполагался такой поворот событий, поэтому и эксперимент с проникновением в параллельную Россию он проводил в маленьком сарайчике на заднем дворе. А поняв что дом заселен, тут же прекратил включения портала и начал соображать где же найти подходящее для дальнейшей работы место. Вот так, методом проб и ошибок он вышел на Михеевку. У нас это — полузаброшенная деревушка в которой живут три десятка человек. А там она была полностью покинута людьми.

Выяснив этот факт, Игорь Михайлович за три ящика водки приобрел у местного тракториста Васи избу с сараем и заросшим сорняками огородом. В ней когда-то жили Васины родители а ныне она давно пустовала и поэтому, счастливый селянин, отвергнув деньги, согласился расстаться с ненужным жильем исключительно за булькающий эквивалент оплаты. Ну а всем заинтересованным, Сосновский пояснил, что давно мечтал завести себе дачу, но никогда не мог ее позволить из-за отсутствия финансов. Местные только покрутили пальцем у виска и списали эту мечту на причуды городского лоха. Тем более что пустых хат в Михеевке было много — в любую заселяйся и живи. А три ящика «Родниковки», по их мнению, были выкинуты зря. Но «Проф» знал что делал, так как в его отсутствие Васька, брался приглядывать за домом. Не забесплатно конечно, а за бутылку беленькой, да и охранник из него был совершенно никакой, но это всяко-разно лучше, чем просто бросать недвижимость без охраны.

Кстати, таскаясь с «турником» по области, Сосновский себе конкретно сорвал спину и когда дело дошло до дела, то именно больная спина и помешала ему выполнить задуманное.

Выслушав эту историю, я сочувствующе покачал головой и начал выяснять другие подробности. На этот раз касающиеся его путешествия в «параллель». В принципе, подробностей было немного. Главной из них была та, что билеты на междугородние автобусы ТАМ продают без документов и что здешние доллары ничем не отличаются от тамошних. Евро отличаются, а баксы — один в один как у нас. Сильно порадовавшись этому факту я продолжил расспросы, которые продолжались еще четыре дня. Кстати, в их процессе было принято решение не преумножать сущности и не заниматься полным штудированием деталей жизни параллельного мира. Общие впечатления я уже получил из газет и рассказов «Профессора». А чтобы узнать частности, нужна очень серьезная, многомесячная подготовка. Только какой в ней смысл? Я ведь туда буквально на несколько дней попаду и общепросветительных политических диспутов с аборигенами устраивать не собираюсь. Да и вообще — общаться мне там не с кем. А уж если попадется назойливый попутчик, то всегда можно отделаться общими фразами типа: «в правительстве одни козлы, коммунальщиков надо стрелять, раньше жилось лучше и — бандиты совсем распоясались». Этого выше крыши хватит, для поддержания любой беседы. А человек так устроен, что больше всего любит слушать себя родимого, так что если рядом со мной и окажется какая-нибудь «птица-Говорун» то вполне можно будет обходиться лишь согласными и поддерживающими междометиями. Да еще при этом расстаться чуть ли не лучшими друзьями!

Правда в начале мне такой «прыжок в неизвестность» показался довольно стремным. Но делать предварительные разведвыходы с целью затариться тамошней прессой, а то и школьными учебниками, чтобы разъяснить себе реалии «паралельщиков», я не стал. Во-первых — во время этих выходов можно будет спалиться точно так же, как и если бы я просто сразу поехал за «турником», а во-вторых, у меня была твердая уверенность что даже из учебников никаких РЕАЛЬНЫХ событий я не узнаю. А мысль о взятии «параллельного» языка, из которого можно было бы вытрясти все нюансы, Сосновский отверг с таким негодованием, как будто я этого языка к стенке собираюсь поставить, а не подержать в подполе до моего возвращения ОТТУДА и не выпнуть в свой мир к чертям собачьим. «Проф» тогда разразился целой речью, а потом, успокоившись заявил, что дескать он год назад спокойно прошел туда и обратно совершенно не заморачиваясь разными шпионскими штучками. Вот и мне не следует пытаться себя укусить за левую пятку через правое плечо. После чего, несколько устыдившись своей чрезмерной осторожности, я согласился с доводами соседа.

А на пятый день было принято решение ехать в Радужный-2. В смысле в наш Радужный, чтобы Игорь Михайлович мне показал конкретное место, где именно с той стороны находится тайник.

Тетке, которая заинтересовалась куда это я намылился, сказал что как-то соскучился без работы и что мол друг, предложил калым в Ростове. Теть Маша эту идею поддержала, так как по ее мнению здоровый и бездельничающий мужик это — нонсенс. Пусть даже у него отпускных денег много, но человек без работы расхолаживается. В общем, получив «добро» от родни, мы поехали во Владимирскую область. Но по пути я захотел лично лицезреть портал. Так сказать обнюхать и ощупать то, с чем в ближайшее время придется иметь дело.

Да уж… до сих пор как вспомню первые впечатления, так вздрогну. И дело касалось вовсе не функционирования турника, а хитроумности Сосновского. Начнем с того, что объект он спрятал не в доме, а в сарае. И когда мы, отдав пузырь моментально возникшему при нашем появлении сизоносому Ваське, прошли в хату, я еще одобрительно кивал. Но вот когда проверив целостность вещей, потопали в сарай настроение резко изменилось.

И все из-за страшной вони, унюхав которую меня чуть не вывернуло, Но я сдержался, только выпучив глаза и стараясь дышать ртом, сдавленно спросил:

— Кхе! Кхе!! Игорь Михайлович, чем здесь так несет?!

А невозмутимый сосед, снимая с кривоватого стеллажа стоящего возле стены, какие-то мутные и замшелые банки, с тошнотворным на вид содержимым, рассеянно пояснил:

— Тут в бочке кислая капуста стояла… Давно стояла… Она своим амбре меня и натолкнула на интересную мысль. Вот я кое-какой химии и добавил. Для усиления эффекта. — И отставив особо мерзкую на вид банку в сторону, пояснил — Местные сюда не сунутся, а если кто из хулиганствующих лоботрясов решит залезть, то тут же выскочит. Брать нечего, а запах лучше любого сторожа отпугнет… Не на Ваську же надеяться… Ну-ка, помогите снять доски.

Отодвинув «Профессора» плечом, я, брезгливо морщась сковырнул со своего места четыре покрытых плесенью горбыля, которые служили полками и, повернувшись к Сосновскому вопросительно поднял брови. Он же, довольно ухмыльнувшись, молча кивнул на стену.

Приглядевшись, я только уважительно крякнул. Действительно — маскировка была что надо! Даже зная как должен выглядеть «турник», я его не сразу заметил. Оказывается, он был просто составной частью стеллажа. Передняя рамка была деревянной, а вот задняя, вся в потеках коричневой краски да еще и присобаченная какими-то ржавыми скобами к стенке сарая и являлась «Объектом 18–36 бис». Во всяком случае, я узнал его из ранее полученного устного описания. Две трубки сантиметров пять в диаметре и высотой около двух метров, соединялись по верху перекладиной. Перекладина была где-то с метр, имела П-образное сечение и сильно походила на швеллер «десятку». Да уж, на таком «турнике» не поподтягиваешся. Он только контуром на этот спортивный снаряд похож…

А потом, Сосновский, пока я с разглядывал внешний вид «артефакта», споро подцепил «шарик с молниями» к сети, поставив в буфер принесенный UPS и торжественно объявил:

— Включаю!

Я на всякий случай отодвинулся и с интересом принялся наблюдать. Хотя, по большому счету смотреть особо было не на что. Просто и так темная стена сарая внутри «турника» потемнела еще больше и все. А ведь как в фильмах обычно красиво смотрится! Тут тебе и свечение и эффект вертикальных волн. Блин… тогда даже как-то разочаровался. Но Игорь Михайлович на мой кислый вид не обратил никакого внимания и, сделав приглашающий жест рукой, сказал:

— Ну что, готовы?

Я замотал головой:

— Нет, не так сразу. Сейчас привыкну немного, огляжусь, а потом уже…

После чего, подобрав с пола длинную щепку, подошел к «объекту» вплотную. Хм, вообще ничего не чувствуется. Ни движения ветра, ни хоть какого-нибудь звука. Такое ощущение, что внутри прохода просто сгустилась темнота и на этом все эффекты закончились. Я осторожно сунул щепку в темноту. Деревяшка вошла без всякого сопротивления. Поболтав ею в проеме я извлек палочку обратно и внимательно оглядел, общупал и обнюхал. По виду с ней ничего не произошло. На ощупь тоже — палка как палка. По запаху… тут сложно что либо сказать так как в сарае стоит такая вонизма, что ею все пропахло.

«Профессор» глядя на мои манипуляции улыбнулся:

— Сережа, ну ведь я вам все рассказал. Проход совершенно безопасен. Я сам много раз его пересекал, когда проводил испытания. Так что можете смело шагнуть в новый мир!

Ну я, послушавшись, и сделал шаг. Как в ледяной омут головой. Хотя трусил страшно, во всяком случае, гораздо сильнее, чем когда впервые совершил прыжок с парашютом. Там хоть предварительная подготовка была, а здесь… Но все-таки пересилил себя закрыл глаза и шагнул в непроглядную черноту. При этом подсознательно ожидая удара лбом о стенку. Только вместо встречи с облезлыми досками я ощутил что вонь, царящая в сарае исчезла, а по лицу мазнули какие-то ветки.

Глаза сами собой открылись и оглянувшись я увидел как за спиной, прямо в воздухе, на по-осеннему цветных листьях ракитового куста, висит сероватое, похожее на клок тумана, облако. Четких контуров у него не было, да и вообще, даже в утреннем свете оно было не очень заметно.

А вокруг была Михеевка. Точнее то, что от нее осталось. Она и в моем мире новизной не блистала, а здесь превратилась в очередную покинутую людьми деревеньку, которых у нас в России до черта и больше. Поэтому сейчас взору предстали покосившиеся, вросшие в землю дома и разбитый, конкретно заросший травой проселок, на обочине которого сиротливо стояла проржавевшая кабина от грузовика, сквозь которую уже проросло молодое деревце.

Ну а у меня никаких особых чувств не было. В смысле ни торжественности, ни значимости от того, что я стою не в своей, а в «параллельной» реальности. Было только острое чувство дискомфорта и желание поскорее шмыгнуть назад. А ну как портал вдруг забарахлит и я тут останусь? Да и смотреть здесь в общем-то нечего… Поэтому нефиг, нефиг, надо обратно двигать! Что я и сделал, вновь оказавшись в заполненных невыносимым амбре, сарайных сумерках. Только на этот раз они мне даже родными показались…

Но в конце концов, под ободряющим взором Игоря Михайловича я еще несколько раз пересек портал и окончательно убедившись в его нормальном функционировании прекратил издевательство над собой. Работает? Работает! Чего тут еще проверять? Да и ехать надо… Так соседу и сказал. После чего подхватив сумку с UPS, потопал обратно к машине.

Тем более что и душой-то не сильно кривил когда призвал завязывать на сегодня с дальнейшими экспериментами. Мы ведь сюда заскочили исключительно для того, чтобы я имел возможность пощупать «турник» своими руками. Так что пощупал и хватит. Мне еще за рулем до ночи колбаситься и очень хотелось бы за световой день доехать хотя бы до Рязани. Сосновский мои доводы принял к сведению поэтому мы, быстренько восстановив прежний вид мерзкого стеллажа, подперли дверь сарая палкой и, заперев дом, загрузились в джип.

А до Владимирской области добирались вполне нормально. Единственно что — местные «продавцы полосатых палочек» делали стойку на московские номера и поэтому тормозили на каждом углу. Но правил я не нарушал поэтому они особо не цеплялись и, проверив документы, отпускали с миром. Таким макаром, к следующему дню и добрались до нужной точки, где не доезжая километров пятнадцать до Радужного-2, на бугре торчала потемневшая опора тригонометрического пункта. Глядя на забетонированную в землю трубу я поднял брови и спросил:

— Что теперь как в пиратских фильмах — сто пятьдесят шагов на северо-северо запад?

«Профессор» улыбнулся:

— Зачем такие сложности? Да и шаги у всех разные… Кстати, учитывая что геодезические пункты делают обычно на века и вдобавок охраняются законом, их никто просто так ковырять не будет. Вот я в свое время и закопал артефакт прямо здесь, в метре от бетонной заливки. А позже, когда уезжал отсюда, спокойно выкопал. Видите, до сих пор ямка осталась…

Сосновский подбородком указал на землю а я, озаботившись внезапно пришедшей мыслью, поинтересовался:

— И глубоко закопали? А то мне ТАМ с лопатой бегать как-то не комильфо. Увидит кто, что я скажу — червей решил накопать? Да и где я лопату искать буду?

Игорь Михайлович утешил:

— Нет, не глубоко. Просто смысла не было сильно в землю зарываться. Поэтому объект находится буквально под дерном, на глубине сантиметров двадцать, не больше. И когда я был на ТОЙ стороне, то проверил его сохранность даже без лопаты. Возле дороги нашел кусок арматуры, подрезал ею дерн, чуть разрыхлил землю и спокойно добрался до упаковки. Так что не волнуйтесь.

Поковыряв землю каблуком, я согласился не волноваться и еще раз оглядевшись, на всякий случай снял GPSом координаты. Этот бугор конечно приметный, но лучше перестраховаться. Неизвестно конечно будет ли мой «Epoch» работать в зазеркалье, но если уж даже доллары там один в один, то надеюсь и здешние приемники, подойдут к их спутникам.

А потом мы поехали обратно в Юрьево. Добрались без приключений и даже гайцы в этот раз практически не тормозили. По приезду же, я вытребовал у Сосновского пустую упаковку от «турника» и озадачил Зойку сшить на нее брезентовый чехол. Кстати, в свое время меня очень порадовало что «объект» был как будто бы предназначен для удобной переноски. А то я себе слабо представлял, как можно особо не привлекая внимания тащить двухметровую дуру. Но оказалось, что у него не только швеллерная перекладина снимается, но еще и боковые трубки разъемные. То есть вся конструкция отлично помещается в пластиковый контейнер чуть больше метра в высоту, сантиметров сорок в ширину и двадцать в глубину. Сам контейнер, разумеется, был сделан уже в Радужном, и сделан по-советски надежно. Чемодан из толстого черного пластика закрывался на четыре замка типа «лягушка» и был выложен изнутри поролоном с гнездами под крепление частей «турника».

Но меня сильно не устраивал его вызывающе-внушительный вид. Пройдись я с таким по улицам, ни один мент меня не обделит вниманием. Уж очень этот чемодан выглядел «военным». Да и лямок у него не было, а тащить в руке тридцать килограмм конечно можно, но руки эта ноша отмотает — мама не горюй! Поэтому было решено сделать чехол с лямками. А за образец для чехла был взят рюкзак «Ермак», который остался еще с тех времен, когда мой братан Вовка увлекался туризмом.

Паразитка Зойка сначала было выпендривалась и не хотела становиться портняжкой, но узнав что я скоро уеду почти на три недели и оставлю ей свой ноутбук в личное пользование, тут же прониклась энтузиазмом и даже нашила на чехол кармашки и присобачила шильдик от «Ермака». Правда пока шила, все мозги вытряхнула интересуясь, зачем мне понадобилась подобная тара. Я сначала даже растерялся, не зная как отмазываться, ну а потом ответил почти честно — для удобства переноски. Кивнув на «чумадан», внушительно пояснил:

— Я ведь с топографами пойду. А эта упаковка с прибором на мне числится, значит мне ее и тащить придется. Согласись — за спиной гораздо удобнее нести, чем в руках?

Сестренку это объяснение удовлетворило, но зато появились другие вопросы. Типа как я вообще с топографами снюхался, что именно буду там делать и когда я в конце концов собираюсь жениться? На ходу придумывая «легенду» отвечал легко и быстро, благо что Зойка так же шарит в геодезии как и я в марках косметики, но вот последний вопрос своей нелогичностью и выпадением из контекста беседы, вверг меня в ступор. Постояв с открытым ртом я, посоветовал ей не лезть не в свое дело и вообще — лямки крепче пришивать, а то если они на маршруте оторвутся ей будет больно об этом вспоминать. Причем, в прямом смысле — больно! Зинаида угроз не испугалась, а я поболтав еще какое-то время с пришедшей тетей Машей и втюхав ей ту же историю про топографическую партию, рванул готовиться к выходу.

Подготовка заняла еще четыре дня и вот, сегодня утром мы, с Игорем Михайловичем выдвинулись в сторону Михеевки…

Гудок здоровенного трейлера отвлек меня от воспоминаний и я, подняв голову убедился, что уже почти дошел до шоссе. Машин на нем, в отличие от моей «параллели» было довольно мало. Лишь тот, разрисованный рекламными надписями трейлер, сильно коптящая «девятка» и затрапезно-сельского вида «ГаЗон». Только пока я выбирался к асфальту, эта троица уже проехала и дорога стала совсем пустой.

Поэтому, перекурив на обочине, с опаской поглядывая на хмурящееся тучами небо, я не стал ждать милостей от природы и потопал в сторону Юрьево, рассчитывая на то, что долго трасса пустовать не будет, и кто-нибудь меня да подберет. Кстати, пока курил, мимо проскочили два джипа и «лупоглазый» «Мерседес». Затонированные в ноль «джиперы» проскочили ничего не замечая вокруг, а сидящий в «Мерине» белобрысый мордатый водитель, радостно скалясь, ни с того ни с сего, показал мне «фак». Что он этим хотел сказать — непонятно. Я ведь проезжающим иномаркам даже не голосовал, рассчитывая на что-нибудь более демократичное, типа грузовика или давешней «девятки».

Но даже гремящие на ходу грузовики не останавливались и только когда стал накрапывать мерзкий осенний дождь, а я матерясь сквозь зубы прикидывал что похоже оставшиеся двадцать пять километров до города мне придется топать на своих двоих, на практически безнадежный взмах руки, остановилась белая обшарпанная «Жига». Я вприпрыжку рванул к ней и, сунувшись в открывшуюся дверь, заискивающе сказал сидящему за рулем пожилому мужику:

— Здравствуйте! До Юрьево не подвезете?

— Сколько?

Хм, хороший вопрос… Из денег у меня только баксы. Можно и ими конечно заплатить, но мне совсем не хотелось лопухнуться и сделать так чтобы первый же встреченный абориген запомнил денежного пассажира. Из прочтенных газет я сделал вывод что тут — нищета страшная и даже десять долларов для них — большие деньги. А у меня меньше пятерки, купюр просто нет. Значит, как и планировалось, буду задействовать обменный фонд. На секунду замявшись и не прекращая улыбаться я извлек из кармана перочинный ножик и сказал:

— C деньгами у меня туго, может, это возьмете? Совсем новый, двенадцать предметов…

Мужик покрутив нож в руках, хмыкнул:

— Китайский?

А после моего кивка, махнул рукой:

— Ладно, садись, все равно по пути. Сам-то, откуда?

Забросив сумку на заднее сидение и торопливо юркнув вперед, я ответил:

— Из Тулы. Сюда на источники приезжал, да вот поиздержался малость…

Водила криво ухмыльнулся:

— Ничего себе — малость! Без копейки остался. Да и печень, наверное, после того лечения отваливается?

Смущенно потупившись я развел руками, показывая что собеседник угадал верно. А потом стал в свою очередь ненавязчиво интересоваться, как и чем в этих местах люди живут. Водила оказался не дурак поговорить, поэтому за те полчаса что мы ехали, я более-менее уже представлял себе ситуацию в ЭТОЙ России. Причем не надо считать что полученные от него сведения выпытывались какими-то каверзными и хитрыми вопросами. Вовсе нет. Я просто глянув на лобовое стекло с которого дворники сгоняли капли холодного дождя, задумчиво выдал беспроигрышную фразу:

— М-да, зима на носу… Опять в хате дубак будет. У вас тут хоть юга и можно более-менее прожить, а у нас…

Этих слов вполне хватило чтобы подпрыгнувший в возмущении собеседник, вывалил все что думает и о югах, и о коммунальщиках, и о правительстве, и о ценах на продукты, и о разгуле бандитизма, и об иностранных миротворцах, и о местном губернаторе, и о соседке Клаве торгующей паленой водкой. В общем за время этой познавательной поездки я успел узнать все, включая как расклады внутри страны, так и краткий обзор международной обстановки с комментариями и историческими экскурсами. Причем, как ранее и предполагалось, мое участие в беседе ограничивалось только звуками и междометьями типа: «о, ага, угу, ото ж,» или просто кивками. Мужику этого вполне хватало и он в эмоциональном запале то стукал по рулю ладонями, то грозил в серое небо кулаком, то вообще бросив баранку и повернувшись ко мне всем телом, руками пытался изобразить свое отношение к ныне действующему президенту.

Так что выходя в Юрьево я был уже малость подкованным в здешних реалиях человеком. В принципе, эти реалии вполне укладывались в предполагаемые рамки, за исключением небольших нюансов. Водитель, который оказался бывшим воякой, рассказал чего не было в прочитанных мною газетах и что ему самому было близко. Например о том, что армия как таковая пока существует, но вот бежит с нее народ со страшной силой. В смысле — офицеры и контрактники бегут. Срочников в ней давным-давно не осталось, так как «комитет нерожавших матерей» (дословное выражение моего спутника), еще девять лет назад добился принятия закона о том, что молодого человека не могут призвать на службу, если нет согласия родителей. Совершенно неконкурентоспособные заводы, тоже приказали долго жить и теперь активно функционирует лишь газонефтедобывающая промышленность, металлургическое и химическое производство. Вот в там люди более-менее нормально зарабатывают. А остальные, выживают, как придется.

Короче, слегка уяснив обстановку, я махнул на прощание говорливому мужику, довезшему пассажира до центральной площади города и потопал искать обменник. Да, насчет курса валют он меня тоже просветил — один к полутора тысячам. И не думайте что в пользу рубля. При этом пенсия была двадцать тысяч рублей. Ха, хорош бы я был со своей «зеленой» пятеркой в виде оплаты за проезд… Такого транжиру этот водила до конца жизни бы запомнил.

Ну а теперь, обменяв сотню на целый ворох розоватых десятитысячных купюр с изображением какого-то ласково улыбающегося и смутно знакомого лысого старичка, пошел брать билет на автобус до Ростова. А там, возле касс, произошла встреча, к которой я вовсе не стремился.

В продуманном изначально маршруте, встреча с Юрьевскими родственниками была категорически исключена. Я ведь не знал что тут с «параллельным» мною стало. Может я помер или женился, или еще какой казус с Корневым произошел. И что тетя Маша, что братовья могут совершенно неадекватно отреагировать на к примеру, внезапно восставшего из мертвых племянника. Поэтому: Ростов — Воронеж — Рязань- Владимир — Радужный — четыре километра по трассе от деревни Липцы и ни шагу в сторону. Обратно тем же путем. И чем четче я его буду придерживаться, тем целее буду.

А тут, отходя от окошка с билетом, я был остановлен каким-то заросшим сивой щетиной мужиком, который дохнув на меня застарелым перегаром, попросил финансовой поддержки на предмет опохмелки. Алкашам обычно не подаю в принципе и хотел уже шугануть попрошайку, но вдруг увидел в одутловатой помятости физиономии просящего, знакомые черты. Мать моя женщина! Это ведь Вовка! Вовка — «Капитан», мой брат! А братан, подняв мутные, в красных прожилках глаза, секунды две фокусировал взгляд, а потом неожиданно ухватил меня за рукав куртки, удивленно замычал:

— О-о!!! С-серега! Ты как здесь оказался? В отпуск что ли из своей Тулы приехал? Ну так пойдем, чего тут стоять-то? Сейчас пузырь возьмем и отметим это дело!

Толкущиеся на автовокзале люди стали на нас обращать внимание поэтому, подхватив качающегося Вовчика, я быстро потащил его к выходу, говоря:

— В отпуск, в отпуск. Я же звонил, предупреждал! А ты гад что, специально к моему приезду укушался?

«Зазеркальный» братец, которого я уже вытянул из здания, внезапно затормозил и подняв палец вверх, обиженно вякнул:

— Право имею! Годовщину, грех не отметить!

Блин, какую он годовщину отмечает? Точнее — чего именно? Хотя, судя по его виду, у него повод на каждый день найдется. А замолкший на пару секунд «Капитан» громогласно продолжил:

— Катька хоть и стерва была, но всяко — человек душевный!

Епрст! Еще и Катька какая-то появилась… Нет, это дело надо прекращать, пока менты на нас внимания не обратили. Я их еще не видел, но по-любому они где-то рядом пастись должны. Автовокзал как ни крути считается местом массового скопления людей и значит наряд просто обязан тут находиться. И если они сейчас к нам доколупаются, то можно сливать воду, так как первым требованием у служителей МВД будет — «предъявите документы».

Поэтому достав из кармана розовую бумажку, я сунул ее Вовке со словами:

— Убедил. Давай дуй за «огненной водой», а я еще в одно место заскочу и часа через полтора к тебе приду. Отметим встречу.

Получив десять тысяч, «Капитан» радостно ощерился, показав щербатые желтые зубы и довольно воскликнул:

— О, «сахарок»! Теперь живем!

После чего, потеряв ко мне интерес рванул в сторону нескольких палаток стоящих по периметру площади. Правда, уходя, сказал, что будет ждать и без меня не начнет, поэтому советовал поторапливаться.

Я же глядя ему вслед только головой покачал. Интересно, что же ЗДЕСЬ не так пошло, что убежденный трезвенник Вовка, в моем мире блестящий морской офицер, капитан второго ранга, чемпион ТОФ по плаванию, настолько опустился? Хотя, чего гадать, здесь ВСЕ не так… Но одно можно сказать наверняка — судя по тому что брат меня сразу узнал, я тут точно не помер и даже мордально не сильно изменился. Вот интересно, кто я здесь? Офицер? Такой же алкаш как Владимир? Просто клерк в конторе, считающий копейки от получки до получки? А может наоборот — олигарх местного разлива? Хотя это вряд ли. Для того чтобы стать олигархом, надо талант соответствующий иметь и подходящую фамилию. А у меня из всех талантов только умение стрелять, да быстро бегать. Так что на олигархию и крупные деньги можно даже не надеяться.

Хм, думая о деньгах, я вспомнил слова братца про какой-то «сахарок» и неожиданно понял, почему старичок на купюре мне показался знакомым. Достав из кармана полученную в обменнике бумажку и прочтя подпись под портретом, я убедился в правильности догадки. Точно — Сахаров! Был, говорят в прошлом такой правозащитник. Глобальная научная величина и жуткий подкаблучник. Только у нас про этого деятеля вспоминают крайне редко, а здесь он, похоже, в фаворе. Вон, даже на десятитысячную бумажку его фейс поместили. Интересно, за какие такие заслуги?

Хотя честно говоря мне глубоко плевать на причины попадания данной личности в денежный оборот. Сейчас надо где-нибудь спокойно пересидеть эти полтора часа что остались до отхода автобуса и валить отсюда. А то чувствую, повторная встреча с кем-нибудь из знакомых может закончиться не так мажорно. Покрутив головой и увидев вывеску «Быстрые обеды» я понял, что это как раз то что надо и направился туда.

А через два часа, уже трясся в потертом «Икарусе» в сторону Ростова. Пассажиры в нем как-то сразу либо заснули либо нацепили наушники от плейеров, поэтому никаких новых данных об этом мире я не приобрел. Ну, не считая того, что здесь, так же как и у нас, водители предпочитают слушать шансон и щедро делятся своими предпочтениями с остальными, врубая музыку на полную катушку. Вот под эти «голуби летят над нашей зоной» мы и прибыли в пункт назначения.

В Ростове все прошло штатно и я очень удачно разминувшись с троицей служителей правопорядка, фланирующих по залу, прикупил билет до Воронежа. Эта поездка оказалась несколько более информативной так как, несмотря на позднюю ночь, две тетки сидящие сзади обменивались последними новостями и живо обсуждали налет на поезд Ставрополь-Волгоград. Я услыхав о произошедшем навострил уши и внутренне охреневая слушал душераздирающие подробности.

Вот надо же — о том как бандиты останавливают поезда видел исключительно в старинном, еще черно-белом фильме «Адъютант генерала». Или не «генерала»? Или «превосходительства»? А, не важно! Важно другое — в 2015 году в ЭТОЙ России оказались вполне возможны акции, которые у нас происходили еще во времена Гражданской войны. Хотя нет, не только в Гражданскую. Помню, в детстве слышал, что и в девяностых в Чечне, местные абреки так же развлекались. Но они грабили поезда исключительно на своей территории и это довольно быстро прекратилось. А тут, выходит, подобное времяпровождение у них вошло в привычку. Да и географию набегов горцы тоже очень сильно расширили…

А одна тетка тем временем возбужденно рассказывала другой:

— Вещи пассажиров прямо в грузовики грузили. Да что вещи — серьги чуть не с мясом выдирали! Нескольких парней убили, а с десяток девчонок покрасивей, забрали с собой.

— Ох ты ж, хосподи! А полиция?

— Да какая полиция, ты что? Это ж за Элистой было, а в Калмыкии, чечены с Каганата как у себя дома ходят и полиция из своих укреплений нос боится высунуть! У нас хоть станичники кавказцам рога обламывают, а там…

Ничего себе! Задумчиво почесав мочку уха, я решил что как бы мой путь не сложился, восточнее Сальска не соваться ни в коем случае. Ну его на фиг! Нохчи, они на ногу быстрые и если уж под Элистой шалят, то нет никакой гарантии что в более дальний рейд не двинут… И еще одно интересно — почему тетка несколько раз упомянула слово «полиция»? Не милиция, а именно полиция. Немного подумав над этим вопросом я, кажется понял в чем дело. Ведь та троица ППСников виденная мною в Ростове была одета с сильным закосом под американских копов. Очень похожая черная форма и даже шапки — не наши обычные круглые ушанки, а какие-то идиотские, с короткими ушками и большой кокардой. Вот видно вместе с введением «почти заграничной» униформы, здешние власти решили сменить и название. Так что менты теперь вовсе не посконные милиционеры, а гордые полицейские. Ну-ну, лишь бы толк был…

Тетки еще какое-то время обменивались мнениями по поводу произошедшего, но больше ничего интересного так и не сказали поэтому я, откинувшись на спинку кресла, прикрыл глаза и потихоньку задремал.

А еще через тринадцать часов, чинно въехавший в Воронеж «Икарус» умудрился сломаться на первом же перекрестке. В его нутре что-то хрупнуло и заскрежетало после чего водитель матюгнувшись себе под нос, подхватил громыхнувшую железом сумку и скрылся в морозном тумане. Минут десять мы слушали производимое им позвякивание и шебуршание, а потом появившийся в дверях шофер громко объявил:

— Все мля, приехали.

Какой-то дед решил поинтересоваться:

— Это надолго?

Водила, вытирающий руки ветошью, злобно сплюнул:

— Навсегда! — и в ответ на раздраженный гомон, добавил — Радуйтесь, что до города дотянули, а не в чистом поле встали, так что неча бухтеть! Поэтому, господа пассажиры, освобождайте автобус и топайте по домам.

Вздохнув, я вытащил из-под кресла свой баул и вместе с остальными вышел из «Икаруса». Вышел, чтобы тут же поежиться от порыва холодного ветра. Уй, блин, не май месяц однако! А ведь дальше еще холоднее будет… Или от этой мысли или от голодно забурчавшего желудка, неожиданно стало грустно. Люди, вон, сейчас по теплым квартирам разбегутся, а мне еще топать и топать. Хотя нет. С теплыми квартирами здесь оказалась сильная напряженка. Во всяком случае, подслушанный разговор говорливых соседок, полностью подтвердил слова первого встреченного в этом мире человека о том, что уже года три, каждый спасается, как может. За исключением небольшого количества элитных районов, которые есть в каждом городе, остальной народ про центральное отопление давно забыл поэтому, кто-то буржуйку в квартире ставит, а некоторые, скинувшись всем двором, миникочегарку оборудуют в подвале. Так что еще неизвестно кто кому завидовать должен. Я сейчас по маршруту проскочу, дело сделаю и домой. А вот им здесь еще жить и жить…

Попутчиков до автовокзала не было, и я без всякой зависти поглядев на разбредающихся пассажиров, поднял руку, ловя такси. А когда рядом остановилась некогда серебристая, а ныне ржавая и покрытая красными пятнами шпаклевки «Тойота», бодро спросил:

— Шеф, до Центрального автовокзала довезешь?

Странно заторможенный водила несколько секунд пялился на меня, после чего кивнул и я влез в пропахшее какой-то кислятиной нутро машины. А затем шофер вознамерился меня покатать вдоль левого берега. Видя, что едем не туда, я ему раз пять сказал, что мне не пригородный автовокзал нужен, а центральный. В конце концов, поняв, что на вежливые внешние раздражители этот тормоз никак не реагирует, продолжая рулить в другую сторону, рявкнул на него от всей души, помянув и мать и перемать. И тут произошло нечто неожиданное — водитель резко дал по тормозам и, вывалившись из своей развалюхи, с громкими воплями кинулся бежать.

Удивленно глядя ему вслед, я только затылок почесал. Вот зараза! Выходит с первым впечатлением, я не промахнулся. Не зря мне его крохотные и как будто стеклянные зрачки сразу не понравились. Подумалось еще — «как у обдолбанного нарка». Только я никак не ожидал что наркоманы могут быть столь почтенного возраста. Ведь этому хмырю лет под пятьдесят… Зато теперь, все сходится. Вон — бежит, орет, от редких прохожих шарахается. Явно, как это у них говорят — «упал на измену». Но как он таксует-то под таким кайфом? И куда здешняя дорожная полиция смотрит?

Кстати про полицию. Надо и мне быстренько делать ноги пока на его вопли не нагрянул какой-нибудь патруль. Выскочив из машины, я быстрым шагом дошел до ближайшего переулка и нырнул в него. Потом несколько раз менял направление и так до тех пор пока не понял что заблудился где-то в недрах частного сектора. Возвращаться тем же путем что я сюда забрел, было довольно боязно. Вдруг местные менты среагировали на вопли «тойотовладельца» и сейчас осматривают ближайшие дворы на предмет поимки злобного грабителя, или террориста обвешанного взрывчаткой как новогодняя елка игрушками. Или что там еще этому придурку привиделось? Так что пусть они спокойно ищут наркологическую галлюцинацию водителя, а я лучше дворами, дворами… В конце концов рано или поздно на нормальную дорогу все равно выйду там и поймаю другую тачку. Надеюсь, в следующий раз шофер попадется вменяемый и меня-таки довезут до Центрального автовокзала?

Утешая себя подобными мыслями я топал по кривым, как будто вымершим улочкам, периодически попадая в тупики. А минут через пятнадцать этих блужданий, свернув за очередной забор, наконец-то наткнулся на людей. Только эта встреча меня не очень порадовала. Уж очень вид у трех парней и двух девчонок, что стояли на довольно большом пятачке возле остова сожженного ларька, был откровенно босяцкий. Но и назад поворачивать нельзя — они ведь меня тоже увидели. В таких случаях, как с собакой — повернешься спиной, а у нее сразу сработает инстинкт погони, даже если она и не собиралась нападать. Так что вперед и только вперед.

Эх, говорил «профу» что ствол надо брать с собой! Но Сосновский тогда уперся и убедил — дескать если я попадусь служителям Фемиды, то всегда смогу откупиться. А найди они у меня пистолет, разговор будет иной. В этом он конечно был прав, но зато сейчас я бы просто продемонстрировал свой «Макаров» и все вопросы, даже если бы они у этой шпаны были, пропадут сами собой. С другой стороны, чего теперь сожалеть? Я и без пистолета люлей наваляю всякому, кто поперек пути встанет.

Поэтому, как шел так и шел, делая вид что в упор не вижу эту заинтересовано разглядывающую меня компашку. Но когда до них оставалось шагов десять, здоровый парень на неестественно широком лице которого находился маленький, теряющийся между щек носик, тягуче сплюнул и произнес:

— Э мужик, тормози, сигарету дай!

Нет, я просто тащусь! Интересно, почему уже столько лет, прелюдия к мордобою не меняется? Одно время гопники кирпич предлагали купить, но это быстро вышло из моды, так как ситуация бывало, складывалась таким образом, что жертва била этим кирпичом по башке назойливому «продавцу». Зато классическое «дай закурить» наверное, останется жить в веках!

Поэтому, после этой кодовой фразы, поняв что мирно уйти не удастся, я шагнул к ларьку, чтобы за спиной было прикрытие и насмешливо уточнил:

— Только сигарету?

— А вот мы сейчас поглядим, что у тебя еще есть…

— Гляделки потерять не боитесь?

— Ха, борзый? Будем учить!

Компания видать была тертая, потому что сразу после этих слов, девки чуть подались назад, а парни медленно пошли на меня, охватывая полукругом. Посередине двигался плоскомордый, которой картинно щелкнув вынутым из кармана кнопарем, процедил:

— Ну все коз-зел, считай ты нарвался. Теперь мы…

Договорить здоровяк не успел, так как я не обращая внимания на нож, просто взмахнул рукой отвлекая его внимание и сделав быстрый шаг вперед, пнул противника под коленку опорной ноги. Качественно пнул. Настолько качественно что парень даже не заорал, а просто упал, отрубившись. Ну дык еще бы: в лучшем случае — чашечка выбита. Вот тебе и шок с одномоментной потерей сознания. Правда его кентов это не остановило и они одновременно бросились с двух сторон на обидчика. Броситься-то бросились, но тоже потерпели фиаско. Один налетел переносицей на прямой удар открытой ладонью, а второму я, по рабочее-крестьянски, засветил в ухо.

Вот и все. Дольше разговоры разговаривали… Хотя, как ни крути, навыки я один черт растерял. В ранней молодости, бывало, из подобных ситуаций выпутывался исключительно за счет хорошо подвешенного языка. А сейчас, получается — деградирую помаленьку, уповая исключительно на грубую силу. Сплюнув и поглядывая в сторону визгливо ругающихся девок (исходя из воспоминаний юности, от них тоже можно было ожидать довольно решительных действий) я наклонился за сумкой и в этот момент краем глаза увидел какое-то движение сбоку-сзади. Рефлекторно поворачиваясь и выставляя блок, успел увидеть высунувшуюся из-за ларька и неизвестно откуда там взявшуюся третью деваху, которая, исказив миловидную мордашку кривым оскалом, махнула в мою сторону рукой. Я даже удивиться не успел, чего это она пустой рукой машет, как почувствовал, что что-то гибко коснулось выставленного предплечья и, в голове, будто граната взорвалась!

Очухался я довольно быстро. Наверное, через несколько секунд. Только в башке сильно шумело и тело не очень слушалось. А про время сообразил, потому что гопники еще не ушли. Да что там «не ушли»! Парни так и лежали где я их уложил, а их подружки меня активно грабили, переругиваясь между собой:

— Кожанку, кожанку с него снимай!

— Тяжелый, падла!

— Сумка почти пустая. И в ней одна лажа — мешок какой-то да трусы с носками!

— Машка, сучка, зачем ты в баул полезла?! На хазе посмотрим что там, а сейчас давай быстрее!

— О, лопатник! Ого!!

— Чего там?

— Во!

— Ни х. я себе!!! Грины! Да, вовремя Людке в том киоске поссать приспичило! И своей гирькой на веревочке, она здорово управляется! Не то что наши лохи, которые втроем одного уделать не могли!

— Хватит болтать, карманы проверяй!

В этот момент я попытался отмахнуться от множества рук шарящих по одежде, но получил пинок под ребра, и чей-то голос удивленно сказал:

— Гляди ты — очухался! Видно в башке одна кость, вот и не пробило…

А другой, в приказном порядке выдал:

— Людка, добавь ему. Он, наверное, из братвы если с такими деньгами ходит. А нам проблемы не нужны. Давай!

Японский городовой! Да мне сейчас, похоже, еще раз по башке прилетит! И главное — от кого?! Вот позорище! От осознания этого факта в голове сразу прояснилось да и сил прибавилось. Во всяком случае, я очень удачно крутнулся на спине, уходя в сторону от удара и взбрыкнув ногой, зацепил одну из грабительниц, после чего смог, пошатываясь, встать.

Девки сразу отскочили и когда я попытался сделать шаг к ним, бросились бежать, наплевав на своих вольготно разлегшихся на грязном снегу кавалеров. И буквально в этот момент из-за поворота нарисовался еще один персонаж — мужик, в черном длинном пальто который нес под мышкой какой-то пакет.

Узревший такую странную картину прохожий, проводив глазами удирающих налетчиц, посмотрел на лежащих парней и секунду подумав, двинул прямо ко мне. А я, в это время, стянув свою вязанную шапку, щупал мокрую от крови голову, на которой набухала огромнейшей величины шишка. Подошедший мужик только хмыкнул, увидев мою окровавленную руку и спросил:

— По голове получил?

— Ага… Совсем обнаглела шантропа малолетняя. Уже среди бела дня грабят…

— Это точно… Ну-ка дай гляну что у тебя там.

Я подчинился и через несколько секунд осмотр закончился уважительным присвистом:

— Да-а-а… неплохо тебе прилетело. Если б не шапка, то наверняка голову бы пробило. А так — шишка здоровенная да кожа рассечена. Но в больничку все равно надо, мало ли чего там еще повреждено…

Я кряхтя и пробуя натянуть свою «пидерку» обратно на голову, ответил:

— Никаких больниц, так очухаюсь. У меня дел еще море…

А мужик вдруг отвлекшись от меня, заинтересовался тихо лежащим здоровяком. Его дружки еще как-то подстанывали и даже пробовали шевелиться, а главарь не подавал вообще никаких признаков жизни. Хорошо я его уконтрапупил!

Хотя если говорить честно, любой опер на моем месте управился бы не хуже. Да что я говорю — лучше! Во всяком случае, он бы так глупо не подставился. Это я, не считая девчонок за серьезных противников, расслабился. А те, кто постоянно с этим шакальем дела имеют, небось, ни на пол, ни на возраст скидок не делают.

Но с другой стороны никто не мог ожидать того, что эта невовремяссущая соплюха появится из-за спины, да еще и с кистенем. Она ведь ни во время прелюдии, ни во время драки себя никак не проявила. Вообще никак. Сидела там беззвучной, тихой мышкой. Поэтому я и предположить не мог, что за киоском кто-то есть. А потом, ругань ее товарок да гавканье собаки из-за забора, хорошо заглушила шаги этой стервы. И на кистень я никак не рассчитывал, поэтому не разглядев что у нее в руках, машинально блок как от палки поставил, чем только увеличил силу удара «била»[32] по своей тыковке.

От воспоминания с каким звуком гирька столкнулась с черепом, шишка начала дергать болью и я скривившись, довольно невежливо спросил у незнакомца сидящего на корточках рядом с бандитом:

— И что ты там у него щупаешь?

Мужик поднялся и, оттряхивая руки, глухо произнес:

— Пульс. Которого почти нет…

— Твою мать! Как это — «нет»?

Я конечно готов был хорошенько навалять этим малолеткам, но вот убивать… Ведь и в мыслях не держал! Наоборот, когда бил того, которому нос сломал, силу сдерживал, чтобы не прибить наглухо. А с этим-то боровом что приключилось?! Опустившись на одно колено я приложил руку к его шее и замер. Блин, действительно — с сердцем что-то не то. И, возможно, это от болевого шока…

Армейской аптечки у меня под рукой разумеется не было, поэтому вспомнив чему учили, я резко и сильно несколько раз нажал пальцами точки под нижней губой и под носом у свинорылого. Ха! Похоже — есть эффект! Или у него изначально сердце так хреново работало что посторонних людей напугало, или акупунктурное воздействие оказало столь сильный эффект, но полудохлый противник открыл мутные глаза со зрачками — точками и сфокусировав на мне взгляд, плаксиво протянул:

— Сука, ты мне ногу сломал…

А я, не обращая внимание на плачущего грабителя, возмущенно сказал стоящему рядом мужику:

— Ты, земляк, меня так больше не пугай… «Пульса нет, пульса нет»… Тоже мне — доктор! Да они обдолбанные в корень! Странно что мне их вообще вырубить получилось — нарки под таким кайфом обычно боли не чувствуют. А ты — «сердце»… Тьфу!

Возмущенно сплюнув я начал подниматься, но ноги подогнулись, и не брякнулся на задницу только благодаря вовремя подхватившему меня незнакомцу, который озабоченно сказал:

— Ну и слава Богу, что этот урод ожил! Только ведь ты парень, на ногах не стоишь, так что в больницу надо обязательно. «Скорая» к нам не ездит, так что давай я тебя до дороги провожу и там уже что-нибудь сообразим. Или ты где-то здесь рядом живешь и тебя лучше домой довести?

Ага, вот сейчас мне только больнички и не хватало! Максимум что там сделают — сунут в «травму» и вызовут ментов. И вот тогда можно вешаться… Ведь контрольный срок возвращения у меня — четыре недели. То есть месяц, «Проф» будет безвылазно сидеть в Михеевке и ждать своего «младшего научного сотрудника» каждый день, с пяти до шести утра, включая установку. Ну а по истечении этого срока, Игорь Михайлович переходит на «аварийный» график ожидания, активируя портал с гораздо меньшей частотой.

Потому что если мною займутся местные менты, то никто не сумеет сказать когда они меня отпустят и отпустят ли вообще. Говорить свои настоящие имя и фамилию имея двойника в Туле чревато осложнениями. Прикинуться потерявшим память вследствие удара, тоже не фонтан — в дурку запрут до скончания века. Назвать любое другое имя? Так они один черт запрос сделают и опять мне будет кирдык. А если ко мне еще привяжут вот эту лежащую на земле троицу… Так что никаких больниц!

Имея все это в виду, я честно ответил:

— В Юрьево я живу. Тут просто проездом. С Воронежа ехал, но автобус на въезде в город сломался. «Мотор» до автовокзала поймал, а водитель, собака серая, не туда завез. Потом я в эти «Шанхаи» зашел, заблудился и на гопников нарвался. Так что — какая больница меня сейчас примет? Без документов. А в «травме», моментом ментов вызовут. И те сразу начнут копать да еще и обвиноватят что я «детишек» покалечил. Не знаешь что ли, как это делается?

Мужик негодующе хмыкнул:

— Знаю… Именно так все и бывает, потому что законы у нас заточены охранять именно этих — он показал подбородком на бандитов и на пару секунд замолкнув, продолжил — А куда же ты сейчас пойдешь? Знакомые в нашем городе есть?

— Не-а, знакомых тут нет. Но мне бы до автовокзала добраться. У меня ведь эти хмыри только куртку с документами умыкнули, да сумку. А деньги все на месте… — Тут я несколько покривил душою, так как лежащие в портмоне триста долларов и несколько тысяч рублей достались ушлым девкам, но еще почти пять тысяч баксов у меня были распиханы по всей одежде, поэтому столь мелочная потеря никак не тревожила. — Так что на автовокзале билет куплю и как-нибудь перекантуюсь до рейса. Сейчас вот оклемаюсь немного и пойду…

Незнакомец, с полминуты задумчива поглаживал бородку, а потом видно что-то для себя решив, насмешливо сказал:

— И куда ты пойдешь — весь такой шатающийся, без куртки да с головой окровавленной? До первого полицейского? Не здесь прихватят, так на вокзале точно возьмут. И останешься ты не только без документов, но еще и без денег. Это в лучшем случае. Нет уж, давай так: я тебя сейчас к себе домой отведу, там до завтра в себя придешь и тогда уже будешь думать что делать. И кстати — меня Алексеем зовут. Алексеем Ваниным.

— Очень приятно. А я — Сергей Корнев.

— Ну так что — пойдешь со мной?

Предложенное им было просто спасением, потому что при любом раскладе мне надо было где-то отлежаться, привести себя в порядок и только потом двигать дальше. Так что я уже прикидывал: спровадив участливого прохожего, вытряхнуть из куртки одного из грабителей, попробовать найти колонку и хоть слегка оттеревшись от крови, ловить частника. После чего искать съемную квартиру, так как в публичных местах мне сейчас появляться, категорически противопоказано. Но вариант Алексея было гораздо лучше поэтому, не чинясь и не строя из себя девочку: дескать, неудобно и все такое прочее, я пожал протянутую руку и ответил:

— Если приглашаешь, конечно, пойду. Это для меня сейчас самый лучший выход. А жена тебя пилить не начнет, что людей с улицы в дом тащишь? Или ты один живешь?

Алексей, придерживающий меня за локоть, улыбнулся:

— Почему «один»? И жена есть и дети и собака! А пилить никто не станет. Жена у меня человек понимающий. Да и вообще — если люди перестанут друг другу помогать, то чем мы от зверей отличаться будем?

Я фыркнул:

— Обычно поступают по-другому. В лучшем случае не поленятся милицию вызвать. А ты не только не испугался и подошел, но теперь еще выясняется — жизненную позицию имеешь, как с церковных заповедей списанную.

Ванин пожал плечами:

— Так если я людей призываю заповедям следовать, то и сам должен соответствовать…

— Не понял… Каких людей?

И тут до меня внезапно дошло, почему внешний вид Алексея вызывал какие-то неопределенные ассоциации. Длинные волосы, даже собранные в хвост уже давно не носят. Мода прошла. А у него и волосы и бородка, да и взгляд… Неужто церковник?

Поэтому кривовато улыбнувшись, показывая что вопрос задан шутейно, спросил:

— Ты не поп случаем?

Алексей спокойно ответил:

— Нет, но к церкви отношение имею. Диакон я.

— Охренеть! Вот уж не думал, что священники настолько смелые бывают.

Ванин вздохнул:

— Разве ЭТО смелость? И вообще — давай до дома дойдем, там и поговорим? Хорошо? А то ты уже потихоньку синеть начал, без верхней-то одежды!

Я, разумеется, согласился, тем более что топать было, как выяснилось, совсем недалеко. А потом его жена, Мария (ну надо же, не Маша, не Марина а именно Мария), посмотрела мою башку, промыла рану и вынесла вердикт, что она хоть и не рентген, но похоже дело ограничилось только шишкой и легким сотрясением мозга. Хотя, в больнице провериться не мешало бы.

Выглядела Мария очень строгой и я как-то постеснялся у нее поинтересоваться, откуда у жены дьякона такие познания в медицине. Она ведь не только рану весьма профессионально обработала, но еще и зрачок на реакцию проверила, да пальцем перед носом водила заставив следить за ним глазами. В общем, вела себя прямо как наш док в санчасти, когда я с БТР навернулся и тыковкой нехило приложился.

Но у Алексея, когда он мне поливая теплой водой из ковшика, помогал смыть с себя кровь, спросил. Оказалось что его жена — полноценный фельдшер и когда он сам получил в руку осколок от немецкой гранаты, Мария самостоятельно извлекла кусок ржавого железа и так обработала дырку, что даже никакого воспаления практически не было. Услышав про гранату, я удивился:

— Где ты эту гранату найти умудрился, чтобы осколок словить?

Ванин, подавая мне полотенце, ответил:

— Просто я, помимо основной работы занимаюсь еще и тем, что веду поиск наших с войны незахороненых солдат.

— В смысле — черный копатель?

— В смысле — поисковик! И не надо путать! Мы не железки ищем, а людей. И хороним их по-человечески.

— А «мы» это кто?

— Я, ребята знакомые, молодежь, которую удается к этому привлечь… Ищем и попутно пацанам объясняем, что павшие воины жизнь за свободу Родины отдали, и вовсе не горели желанием поработить весь мир, ведя захватническую войну, как это сейчас официальная пропаганда пытается внушить.

— Кхе! — я поперхнулся от неожиданности и вытаращив глаза спросил — Они там что — вообще охренели? И какой мудак такое придумал?

Собеседник, критически посмотрел на меня и предложил:

— Ладно, пойдем в комнату, чего здесь беседы вести. Мария пока обед сообразит, ты хоть немного отлежишься и заодно расскажешь, почему данный факт для тебя является новостью. Или в вашем Юрьево ни газет, ни телевидения нету?

Идя следом за дьяконом, я лихорадочно придумывал, как объяснить свой эмоциональный возглас и полное незнание данного вопроса. Но чуть позже успокоился. Чего тут волноваться и что-то придумывать? Может я политикой, не интересуюсь в принципе. Неинтересно это мне.

Поэтому когда мне предложили мне упасть в глубокое кресло, накрытое стареньким дивандеком, я, последовал указаниям и с удовольствием откинувшись на спинку, выдал:

— Все есть. Только я ни телик не смотрю, ни газет не читаю. Уже лет десять как. Мозги там засирают конкретно, да и времени, честно говоря, нет эту лабуду смотреть. Новости только иногда гляну и на этом все… Просто насколько помню, еще со школы, это немцы на нас напали. А теперь что — по-другому учат?

Собеседник кивнул:

— Именно так. В связи с новыми веяниями, в учебнике истории прямо написано, что именно СССР виноват в начале Второй Мировой войны.

— Охренеть! Я этот момент как-то упустил… И что — так и говорят, что это мы на Германию войной пошли?

Алексей скривился:

— Нет, но это именно мы спровоцировали Гитлера на войну, напав на Прибалтику и Польшу.

— Блин, но ведь это бредятина! А до этого он что — по Франциям, Австирям, Чехословакиям и прочим Бельгиям просто прогуляться решил?

Сказанное Алексеем меня настолько поразило, что я даже об осторожности забыл. Ну еще бы — такой выверт замутить! А главное — зачем? Кому это надо НАСТОЛЬКО передергивать историю?

А когда спросил об этом, то получил прямой ответ:

— Ну ты вообще — как вчера родился! В деньги все упирается, в деньги! Помнишь, как в начале девяностых, Сталина шельмовали?

— Не помню, я тогда еще маленький был. Но его и потом песочили постоянно. И вроде как по делу. Сколько народа этот козел уничтожил!

Ванин поднял палец:

— Вот-вот! И остальные так же считали. А ты не задумывался, для чего это надо было, вспоминать события более чем полувековой давности? Ведь еще в 1953 году все точки над «I» были расставлены. Причем, свинцовые точки. Тогда ведь все наиболее одиозные фигуры периода «культа личности» были расстреляны. Зачем спрашивается, начинать по новой? Но начали еще как — активно «опуская» Сталина. И вроде как по делу «опуская» — не подкопаешься! Аргументируя, что он убивал свой народ. А потом, когда все это начали считать аксиомой, пошла следующая фаза. В девяносто девятом, была окончательно запрещена компартия. Ну, согласись — логично все. Если Сталин был главарем коммунистов и оказался записным убийцей, то его банду тоже надо под корень извести, или хотя бы запретить.

— Ну-у-у… пока вроде все верно…

— Так на это и было рассчитано. И следующим пунктом шло покаяние. Покаяние всех, кто имел отношение и к КПСС и к КПРФ. Публичное и задокументированное. А потом уже все просто — признали свою вину? Покаялись? Извольте принять счет к оплате!

Я удивился:

— Не понял, какой еще «счет»?

— За преступления, творимые коммунистами против народов мира. Против всех бывших стран Советского блока, против народов живущих на территории бывшего СССР или России. Вот и начали платить. И полякам, и чехам, и румынам, и крымским татарам, и чеченцам, и венграм. Проще сказать, кому мы оказались не должны. Даже американцам, которые долги еще по ленд-лизу вспомнили… Ну, им, в счет их погашения и в счет новых кредитов, пошли наши газовые коммуникации. А остальным… Ха! Во всяком случае, невыплаты пенсий нашим старикам и отсутствие бесплатного образования с медициной, аргументируют именно тем, что мы сначала должны расплатиться с «обиженными». И вообще — эти старики через одного преступники, так как активно строили коммунизм, который ныне приравнен к фашизму. Поэтому им вообще в тряпочку молчать надо, а не пенсии требовать. Да и молодежь, оказывается, заражена вирусом «имперского мышления» и склонна к «идеализированию тоталитаризма». А чтобы это искоренить, нужно приложить все усилия и тогда, лет через семьдесят, мы станем нормальными людьми. Ну, если кто выживет к тому времени…

Обалдев от развернутой картинки, я буркнул:

— Что-то логики не вижу. Ведь в начале, вроде именно мы считались самыми пострадавшими…

— А кому теперь эта логика интересна? Общественное мнение уже сформировано, так что чего стесняться? На Западе ведь как принято — если у кого то есть то что им нужно, эту страну объявляют преступной и прикрываясь красивыми словами, начинают грабить. А у нас, к несчастью, много чего есть…

Тут собеседник прервал свой монолог и укоризненно сказал:

— И происходит это все, потому что основной массе населения, так же как и тебе, совершенно неинтересно, что же наши политики творят. Живут люди каждый в своем мирке и плевать им на все остальное. А эти сволочи, наверху, только рады такому отношению…

Я, тряхнув головой, изгоняя страшненькую картинку нарисованную Алексеем, ответил:

— Да ты сам про эти извращения знаешь только потому, что дети в школе учатся и ты, проверяя домашние задания, видишь, чему их учат. А у меня детей нет, да и вообще — какой толк от того, что я начну активно всем интересоваться? Что-то поменяется? Да вот фиг вам! Только язву себе от злости заработаю. И потом весь остаток жизни исключительно на таблетки работать буду… Поэтому — зачем?

Ванин на эти слова только рукой махнул и переменил тему:

— Каждый так считает, вот и живем словно… А, ладно! Ты лучше о себе расскажи.

— Да чего тут рассказывать… Живу в Юрьево, работаю топографом в «ЮжРосгеодезии». И кстати, не считай меня таким уж пофигистом. Просто здешних реалий еще толком не знаю, потому что недавно в Россию приехал. До этого на Украине жил у родственников. У нас там, конечно, свои тараканы, не лучше ваших, но они не настолько большие. Так, по мелочи — Мазепа спаситель, Бандера национальный герой и — москали устроившие гладомор. В общем-то все. Пенсий и нормальной работы, правда, тоже нет…

Ванин странно посмотрел на меня и уточнил:

— НА Украине, говоришь жил?

— Ага, в Днепропетровске. На шахте одно время работал, маркшейдером, а когда ее прикрыли и работы не стало, сюда, к тетке переехал. Ну а сейчас в командировку ехал в Липцы. Это поселок под Радужным. Надо кое-какие геодезические инструменты оттуда забрать. — тут как будто только вспомнив я воскликнул — Черт! У меня ведь и командировочные вместе с документами сперли! Вот зараза!

— Да ладно, хорошо еще живой и не покалеченный.

Пощупав шишку я согласился:

— Это точно.

И лишь убрал руку от головы, как вошла Мария и пригласила нас к столу.

Да уж, со священнослужителями я до этого как-то не сталкивался. Нет, видеть видел, но все больше издалека. Но почему-то считал что у них все не как у людей. Ну там — благолепие, вкупе с всенепременными молитвами должны присутствовать. Типа креститься они должны после каждого слова и матом не ругаться. В этой же семье все было удивительно и совершенно не соответствовало моим представлениям. Нет, матом действительно никто не ругался. Но сев за стол, никто не стал возносить хвалу господу за посланный кусок хлеба и чинно сложив руки перед собой шептать закатывая глаза молитву. Как обычные люди мы расселись и, болтая, начали обедать. Точнее говоря болтали дети — пацан с девчонкой, которых очень заинтересовала моя героически забинтованная голова. И хоть Алексей на них шикнул, но они все равно вытянули из меня историю про типа автомобильную аварию в которую я попал. Рассказывать ребятишкам правду не было никакого резона, поэтому я и отделался наспех придуманной легендой.

А после обеда Мария забрала детей в другую комнату предварительно указав мне на тахту и настоятельно потребовав чтобы я хоть немного полежал. Ну я и прилег. До самой ночи… Проснулся только для того чтобы поесть и опять отрубился, уже до утра.

Ну а наутро был как огурчик. Рог в районе затылка здорово сдулся и ссадина уже корочкой затянулась, так что надобность в бинтах отпала. Да и вообще — пора было и честь знать. Только вот с другой стороны, пока я брился любезно одолженной хозяином бритвой, постоянно обдумывал одну пришедшую в голову идею. Точнее меня она посетила еще вчера, когда только в этот дом шел, но сегодня, обсасывая ее и так и эдак все больше и больше убеждался в правильности первого порыва. И заключалась она в том, что мне нужен напарник из местных. Очень нужен.

Просто до меня только сейчас дошла огромная, зияющая прореха в наших с «Профом» умозаключениях. Он ведь почему так спокойно здесь мог передвигаться? Да только потому, что древний старик был никому не интересен. Ни властям, ни даже криминалитету. Каждый считал, что со старпера кроме анализов взять совершенно нечего и поэтому Сосновский прошел до нужной точки, как человек-невидимка, не привлекая ничьего внимания.

Но я — совсем другое дело… Это ведь чистая случайность что ни на одном автовокзале и ни в одном городе, местные служители правопорядка ко мне не подошли. А вполне могли подойти, просто от скуки и спросить документы. Тогда пришлось бы их вырубать и делать ноги. Но в этом случае человека с моими приметами стали бы искать вполне целенаправленно и на задании можно было ставить жирный крест.

А вот если Ванин согласится помочь… М-м-м… имея такую пайцзу[33] можно передвигаться по здешней России совершенно без опаски. Ведь если он будет со мной во время ментовской проверки, то шансов на то что меня загребут, станет гораздо меньше. Одно дело, когда они поймают одиночку без паспорта и совсем другое, когда топают два парня у одного из которых вполне нормальный «папир». В этом случае я всегда могу сказать, что свои бумаги дома зыбыл. А Ванин подтвердит. Зная милицейскую психологию можно с уверенностью сказать, что в этом случае, они цепляться сильно не станут и просто отпустят, махнув рукой. Кстати, если он будет в своей спецодежде, то тогда менты к нам вообще не подойдут. А эту самую спецодежду в виде сутаны или как там называется этот черный длинный балахон, я у него видел. Ну-ка покажите мне того, кто начнет у церковника документы проверять? Да никогда в жизни! Ни у него, ни его спутника! Значит, при наличии Алексея рядом, здешние менты, практически перестают быть проблемой.

Да и как человек он мне понравился. Спокойный, рассудительный, не трусливый. А самое главное — неравнодушный: вон аж зубами скрипел, когда про репарации рассказывал. И то, что он свое свободное время посвящает поиску и захоронению наших солдат, тоже о многом говорит…

А второй его плюс состоит в том, что во дворе дома стоит машина. Старенький «УАЗик» — «Таблетка». Я, мысль, обзавестись колесами лелеял практически с самого начала путешествия. Только вот случая как-то не выпадало. Нет, можно было еще в Юрьево начать тормозить всех подряд и, суля большие деньги просить отвезти меня до Радужного. Только вот вряд-ли бы кто подписался ехать. Слишком большое расстояние. А тут все в елочку складывается — и водитель парень нормальный и дороги всего — километров шестьсот в одну сторону получается.

Так что дело за малым — уболтать Алексея на поездку. Чем я за завтраком и занялся, дождавшись когда дети выйдут из-за стола и скроются в своей комнате. Помешивая чай в чашке, решил зайти издалека:

— Слушай, всегда было интересно, но никогда не было случая спросить напрямую — сколько платят священникам?

Ванин удивился:

— Кому как, все зависит от величины прихода и сумм которые жертвуют прихожане. А чего это ты заинтересовался?

— Дело хочу одно предложить, вот и спросил. Так сколько у тебя в месяц получается?

Алексей переглянулся с женой, после чего, пожав плечами ответил:

— Около восьмидесяти тысяч…

— Ага, это значит долларов пятьдесят… И как — хватает на жизнь?

— Конечно, нет. Но я еще «буржуйки» делать научился, так что за счет их продажи и вытягиваем[34]…

— Поня-ятно… Хорошо, а как ты смотришь на то, чтобы немного подкалымить на своем «УАЗике» и съездить со мной до Липцов? Займет дорога в самом худшем случае дня три. Это в смысле — туда и обратно. А я тебе за сопровождение плачу три сотни. Долларов. В рублях это получится четыреста пятьдесят штук. Ну как?

Ванин ухмыльнулся, опять переглянулся с женой и спросил:

— Заработок это конечно хорошо, но объясни, в чем подвох? За что такие большие деньги сулишь? Или ты арабский шейх, который тут инкогнито путешествует?

— Да какой там шейх! Я сейчас без документов остался, а оборудование срочно надо привезти. И дело тут не в деньгах а в скорости. Но если меня вдруг остановят патрульные…

И я выдал ему весь тот расклад который пришел мне в голову за бритьем. Церковный служитель покивал головой, после чего, твердо ответил:

— Я тебя послушал, а теперь ты меня выслушай. Знаешь, честно скажу — в дом к себе тебя позвал, после того как ты искренне озаботился, что случайно убил бандита. Ты не сожалел, что его покалечил, но вот когда я сказал про пульс, у тебя был крайне растерянный и огорченный вид. И поняв, что отморозок жив ты «выдохнул» и повеселел. Это, однако, показатель… Во всяком случае для меня показатель, по которому можно судить о человеке. А вот потом начались странности. Я ведь в начале почему-то подумал, что ты бывший военный. Скорее всего, из бригады «Волкодавов» что на границе с Каганатом стоят. Во всяком случае, словечки, поведение, да и то как лихо ты уделал троих нападавших, говорили что ты не простой обыватель.

Я с интересом слушал рассуждения Алексея и когда он замялся, поощряющее ему кивнул:

— Ну, пока все верно. И военным я тоже был. Только не здесь, а на Украине.

— О! — Ванин ухмыльнулся — Вот ты и второй раз штраф себе заработал…

— Не понял…

— А что тут понимать? Если бы ты действительно жил В Украине то знал бы, что за каждое твое «НА», произнесенное публично или при свидетелях, следует штраф. Это ведь крайне неполиткорректно говорить «НА Украине» и данное выражение напрямую свидетельствует о твоих неискорененных имперских амбициях. Кому, как ни жителю Украины это знать. Что на это скажешь?

Собеседник замолк и гордый своими дедуктивными способностями поглядел на меня в ожидании ответа. И он его получил:

— А чего тут говорить? Только одно — вы ребята в Украинских реалиях вообще не разбираетесь. Я ведь сказал, в каком городе жил. А это вам не какой-нибудь Львов, где западенцы друг на друге сидят и поляками погоняют. Вот там да — за «на» можно и в морду получить и на бабки попасть. Только мы не западенцы, да и вообще — суровость законов сильно компенсируется их неисполнением. Так что на востоке страны, с этими самостийными заморочками, дела обстоят гораздо проще… И еще — я несколько не понял, с чего ты вообще этот разговор начал?

Ванин смущенно крякнул и отводя глаза признался:

— Да так… Просто странным показалось что ты ТАКИЕ деньги за поездку предлагаешь. Вот и пытаюсь понять, кто ты и где здесь собака зарыта…

Я развеселился:

— Ага! И поэтому зашел настолько издалека?

— Нет, просто мне вовсе не хочется влипнуть в какую-нибудь темную историю, погнавшись за кушем.

— То есть если бы я предложил тебе стольник, то вопросов бы не было вообще никаких? Круто! Но я тебя понял, поэтому скажу как есть — тут личная заинтересованность присутствует. Командировка-то у меня была не в Липцы а в Ростов. Но там я познакомился с одним мужичком, владельцем буровой установки. Ну, знаешь которые на базе «ЗиЛка»? Он занимается тем, что скважины под воду бьет и очень неплохие деньги на этом делает. И владелец этот обмолвился в разговоре, что запчастей на эту буровую теперь днем с огнем не сыщешь. А у меня сведения есть, что как раз в Липцах их можно достать. Я ему конечно про место не сказал, но пообещал, нужные железяки привезти. И о цене хорошей договорился… Но доставить их нужно в течении шести дней, а то буровики опять в свои степи уедут и где их потом ловить? Да и другие продавцы могут появиться. Поэтому я и решил быстренько прошустрить. А тут такой конфуз, с ограблением и документами… Так что теперь, если тормознут менты, пусть даже на трое суток, до выяснения, то считай все — поезд ушел… Вот я тебе за скорость и плачу…

Алексей покрутил головой:

— Ну ты и жук! Теперь все понятно… Одно уточнение: тебя что — до Ростова потом надо будет довезти?

— В идеале — да. Ну, или когда сюда вернемся просто на автобус посадить, чтобы на автовокзале никто не докалупался. Пачпорт-то у меня стырили…

— А этих запчастей много?

— Да нет! Четыре вот такие трубки и еще одна растяжка на швеллер похожая.

Ванин удивился:

— Так неужели их нельзя на месте, в какой-нибудь слесарке сделать?

— Не-а. Там какие-то сверхпрочные сплавы идут и эти трубки, просто так, на коленке, не изготовишь. Поэтому они и настолько дорогие. Кстати, чтобы у тебя сомнений не было, я тебе их покажу. Сам убедишься, что это не оружие и не наркота какая-нибудь. Ну, так что?

Алексей еще раз переглянулся с женой и уточнил:

— Четыреста пятьдесят тысяч?

— Именно так.

— Хорошо! Я согласен. Только есть условие. Мы не сразу в эти Липцы поедем, а сначала в Тулу заскочим. Мне туда надо будет одну вещь из нашей церкви отвезти. Ну а потом я тебя и до места и обратно сразу до Ростова отвезу. Согласен?

— Спрашиваешь! Да и в Туле интересно было бы побывать. Я ведь там с родителями когда-то жил… Теперь, лишь бы машина не подвела!

Ванин обиженно ответил:

— Машина «звэрь»! Я ее недавно перебрал и теперь вообще как ласточка летает! Так что за это не беспокойся.

— Вот и добре. Кстати, Алексей у меня к тебе еще одна просьба будет…

И я, озадачил Ванина тем, что перед поездкой мне надо будет заскочить в магазин и затариться мыльно-рыльным принадлежностями. А то мои вместе с сумкой умыкнули и пользоваться хозяйскими, как-то не с руки. Плюс нужна была какая-то верхняя одежда вместо украденной куртки. Кстати, c пропавшим чехлом под контейнер решил вообще не париться. Это ведь лишние килограмм шесть тяжести и мне такую тару таскать будет вовсе не с руки. Да и Алексею кофр демонстрировать тоже не след.

Дьякон ведь на дороге, вместе с машиной останется, а я поднявшись на бугор и выкопав то за чем ехал, переложу «объект 18–36 бис» в обычную спортивную сумку. Так оно удобнее будет, да и у напарника никаких вопросов не возникнет. У «профа» же, одна упаковка есть, ему ее выше крыши хватит. А порталу ничего не сделается и без контейнера, так как внешне он железка железкой, только весь узорами какими-то покрыт. Но узоры, насколько я понял, на работоспособность не влияют (вон у Сосновского в сарае, эта конструкция вообще каким-то суриком целиком закрашена была и ничего — работала).

Поэтому, подождав пока Мария соберет бутеров в дорогу, мы покатили в магазины. А после этого, подъехали к небольшой церкви на левом берегу Дона и загрузили в машину солидный, сияющий полированными боками чан. Точнее загрузили ящик, в который эта купель была упакована. Во время погрузки я себе прищемил палец и теперь, глядя как Алексей крепит тару в салоне, раздраженно сказал:

— Блин, и на фига было столько наполнителя в ящик засовывать? Эта купель что — хрустальная? Чего этой плошке станется, что ее как яйцо Фаберже укутали?

Ванин, затягивая узел на веревке фыркнул:

— Этой, как ты выразился «плошке», больше двухсот лет. И лишние царапины ее точно не украсят.

По-новому взглянув на ящик я присвистнул:

— Ничего себе! Раритет однако!

— Вот именно. Ну что — по местам?

Выбираясь из салона, я кивнул:

— По местам!

И мы, усевшись в кабину внедорожника, поехали…

Машина была действительно — «звэр», но очень неторопливый «звэр» поэтому триста пятьдесят километров до города оружейников проделали аж за шесть с половиной часов. Хорошо еще этот почтенного, двадцатипятилетнего возраста рыдван нигде в дороге не засбоил и исправно довез нас до места.

А в пути я набирался знаний об этом мире. Точнее говоря, Алексей просто рассказывал разные житейские истории, иногда скатываясь на современную политику. В эти моменты я растопыривал уши и пытался из этих обрывков хоть как-то собрать картину окружающего мира. Получалось несколько хреновато, но наиболее острые моменты я сумел вычленить.

В общем, если вкратце, то до 91 года все было, так же как и у нас. А вот потом пошли изменения. Точнее говоря, путча не случилось и СССР благополучно дотянул до 1996 года. Зато потом, рвануло так рвануло! Бывший Союз начал разваливаться без всяких договоров, не по дня а по часам, да еще и с локальными войнами. То киргизо-узбекской, то грузино-осетинской, то молдавано-украинской, то армяно-азербайджанской, ну и так далее по списку. У всех накопились друг к другу претензии и соседи по окраинам бывшей империи с головой окунулись во взаимные разборки. Что характерно, больше всех в этих войнах доставалось инородцам имеющим несчастье проживать на территориях вновь образованных стран. Их мочили и те и другие…

Россия тогда устояла и все в ней развивалось с довольно незначительными отклонениями от нашей истории. Кстати, одним из этих отклонений были очень уж частые болезни «гаранта конституции». А все остальное — и приватизация, и всеобщее обнищание, и появление первых олигархов, и война на Кавказе, были практически такими же, только несколько сдвинутыми по датам. Но в 2005 году начались кардинальные отличия. Во всяком случае, на мой непросвещенный взгляд. Беспалый президент никаких приемников себе не назначал, правя весело и единолично. А в 2005, после очередного переизбрания, с ним случился карачун. Ну, бывает, не рассчитал человек силы в праздновании своей победы вот и дал дуба. А на его место вылез один из так называемых младореформаторов и поборников демократии в чистом виде. И если прежний, еще иногда взбрыкивал что-то против своих «лучших друзей» из-за бугра, то новый презик, даже пукал по их указке.

Что закономерно и привело в 2006 году к началу распада самой России. Точнее, несколькими годами раньше, после удачной войны, Чечня с Ингушетией объявила о своей независимости. И весь мир этот факт быстренько признал. В том числе и Россия. А потом посыпалось одно за другим — Башкортостан, Татарстан, Дагестан, Уральская республика, Сибирское ханство, ну и так далее… При этом, как ни странно, резня в большинстве новообразованных стран, была гораздо круче той, что наблюдалась при распаде СССР. Но «мировая общественность» настолько бурно рукоплескала самому демократичному президенту России, что тот аж два раза умудрился получить Нобелевскую Премию Мира за «толерантную и дальновидную национальную политику, способствующую укреплению безопасности во всем мире».

А в конце 2009 года, в результате международного судебного процесса, коммунизм был приравнен к нацизму и на остатки страны наложили контрибуцию. И почти одновременно с этим, была затеяна провокация по дискредитации Российской Армии.

Алексей, нервно куря одну сигарету за другой, говорил:

— Помнишь, тогда еще поднялась шумиха о том, что «коррумпированные военные торгуют ядерным оружием»? Причем, преподнесено все было так, как будто наши вояки ядреными бомбами чуть ли не в разнос торговали. Вот уж где бредятина… А бойню в Рязани вспомни? Сволочи! Они ведь все заранее просчитали и поэтому хорошо приготовились! Ведь даже полный кретин мог предположить, что снос памятника находившегося прямо на территории училища, приведет к возмущению курсантов и они обязательно дадут отпор. Так нет же — дождались, когда у тех летние каникулы закончатся и только тогда бульдозер с краном подогнали, зачитав пацанам выдержку из закона: «О запрете советской символики и уничтожении всех памятных знаков коммунизма и тоталитаризма». То есть, они памятник Маргелову,[35] к символам тоталитаризма отнесли! Ну и получили. Сначала полиция — просто по морде. А потом, когда моментально появившийся полицейский спецназ начал стрелять, курсанты вскрыли оружейки… Там, по слухам, даже американская «Дельта» засветилась… Но про Рязань все знают — такой бой не скроешь. А про десятки других городов, где шли подобные столкновения, мало кто в курсе. Интернет-то по всей стране уже на третий день рубанули. Да так рубанули, что и сейчас его практически нет… А в новостях исключительно про «отрыжку великодержавного шовинизма» и «наследников тоталитаризма» говорили… Да еще про полное разложение офицерского состава, начинающегося прямо с военных ВУЗов и выливающееся в неспособность нынешней армии контролировать оружие массового поражения. Зато буквально через неделю, словно бы между делом сказали, что все наши ядерные объекты отошли под юрисдикцию ООН. А еще через полтора года, в две тысячи седьмом, численность наших вооруженных сил сократили до десяти дивизий…

Я передернув плечами, и сдерживаясь чтобы не выматериться в голос, какое-то время помолчал, приходя в себя и стараясь показать что все рассказанное для меня вовсе не ново. А потом спросил:

— Ну и чего ты себе сейчас душу рвешь? Что было то прошло… Зато теперь все тихо…

Ванин скрипнул зубами:

— Ты что — дурак? Ведь ничего не закончилось! Неужели тебя устраивает то, что вокруг творится? Я даже молчу о том, что мы мрем как мухи. Что в аптеках наркота теперь даже без рецепта продается! Что работы нормальной днем с огнем не сыщешь! Что содомия настолько поощряема, что скоро мы окажемся сексуальными меньшинствами! Что населения в стране осталось меньше семидесяти миллионов! Я про другое — ведь эти ироды, твердя про свободы, говорят исключительно насчет своих свобод. Или о свободах своих единомышленников. Зато всем другим… Ты хоть знаешь, сколько народу сейчас сидит? Нет, я не про уголовников говорю. Этих не просто сажать, их стрелять давно пора! Но для властей они угрозу не представляют, поэтому и живут, как сыр в масле… А я говорю про тех, кто против условий нашей поганой жизни выступает! Их ведь всех, под закон от третьего ноября подводят!

О каком законе говорит Алексей я понятия не имел, но вытаращив глаза, деланно удивился:

— Да что ты говоришь?!

— Именно так. После позапрошлогодней серии взрывов перед мэриями и полицейскими участками, эти скоты поняли что народ уже до последней черты дошел, вот и приняли закон о терроризме, под который попадает любой, неугодный власти. И неугодных, за решеткой, уже десятки тысяч… Но до сих пор, как телевизор не включишь — чьи-то лукавые морды все насчет свобод и достижений демократии говорят. Особенно «Каспаровцы» стараются рассказать, как нам теперь замечательно живется. Кстати, ты Сергей зря телевизор не смотришь. Очень способствует поддержанию здоровой ненависти!

— Да на хрена мне это нужно? Нервные клетки не восстанавливаются. А просто так — чего себя травить? Как сказал один из великих — «Мы не сделали скандала, нам вождя недоставало». Вот как вождь появится там и можно будет посмотреть. А до этого — смысл нервы трепать? Один хрен от нас ничего не зависит. А все эти кухонные, или в данном случае автомобильные разговоры, просто пустое сотрясение воздуха! — меня никогда подобный пустопорожний треп не привлекал, поэтому я разгорячился и перешел на личности — Сам-то что? Обвяжись взрывчаткой и к Березе в гости сходи! Не пойдешь, небось! Дескать, жена и дети держат. Да и на работу завтра рано вставать! Тогда чего сидеть и злопыхать?

Мне казалось что Ванин обидится, но он только ухмыльнулся:

— А зачем мне к Борису Абрамовичу ходить? Он просто исполнитель. Так же как и все остальные либералы да демократы здешнего разлива. Бить надо по голове. А голова у них там, за океаном…

Я улыбнулся в ответ:

— Ну с чего-то один черт надо начинать?

Алексей рассмеялся:

— Верно говоришь!

А потом, очередной раз сменив тему разговора, начал рассказывать как он третьего дня одной бабке, живущей на восьмом этаже, печку ставил.

Вот так, под разговор, мы и добрались до Тулы. Точнее, до небольшой церквушки недалеко от окраины города. Там, мы выгрузили ящик, передав его двум дюжим священникам. После чего, отдав купель я остался сидеть в машине, а Ванин пошел к здешнему настоятелю оформлять какие-то документы. Присовокупив напоследок что это много времени не займет и после обеда, которым нас здесь же и накормят, мы сможем двигать дальше. Задумчиво глядя как он крутит головой, разминая шею, я поинтересовался:

— А ты еще шесть часов за рулем этой лайбы выдюжишь? Это ведь не «мерс» и руки небось уже отваливаются?

Алексей лишь ухмыльнулся:

— Ничего, я привычный!

После чего пропал минут на тридцать. А вернувшись, был задумчив и невесел.

Глядя на сосредоточенную физиономию дьякона, я решил пошутить:

— Что, местные коллеги в столе отказали?

Но Ванин шутку не принял:

— Нет — а потом, огладив бородку, продолжил — тебе куда надо было конкретно попасть?

Внутренне подобравшись, я настороженно ответил:

— Говорил ведь уже — около двадцати километров от Радужного есть деревня Липцы. Ну и недоезжая до нее немного…

Собеседник пожал плечами:

— Я тех мест не знаю… давай спрошу по-другому. Ты поселок Руднево, знаешь? Он вроде где-то в том же районе расположен.

Руднево, Руднево… название очень знакомое. Прикрыв глаза я начал вспоминать населенные пункты по маршруту следования и, буквально сразу же нашел ответ:

— Знаю! Это километрах в семи от Липиц. Но в семи, если ехать по трассе. Напрямую, судя по карте, там гораздо ближе. А что?

Ванин, выслушав ответ, поморщился:

— В таком случае, боюсь, у меня плохие новости. Я сейчас кое-какие справки навел насчет того, что во Владимирской области творится. В новостях, довольно давно, чуть не с полгода назад была информация, но тогда на нее внимания не обратил. А теперь вдруг вспомнил и решил уточнить у здешнего батюшки. В общем, в Руднево идет стройка. Точнее восстановление построенного еще в девяностые, завода по утилизации химического оружия. А отец Николай сказал, что там теперь особая десятикилометровая зона. На дорогах, в этом радиусе, посты стоят и документы проверяют. У всех, даже у транзитников. А в само Руднево въезд только по спецпропускам.

В растерянности от такой новости я сплюнул:

— Вот паскуды! Нашли время! Ну ни раньше ни позже!

А потом, в полном расстройстве достал было сигарету но, посмотрев на купол церкви, запихнул ее обратно. Блин, и что теперь делать? Ведь в прошлом году «Профессор» дошел до тайника совершенно без проблем. Зато теперь этим козлам что-то строить приспичило! И ведь не где-нибудь, а именно там, куда мне надо? Стоп! А может не там? Ведь захоронка даже не в самих Липцах, а в четырех километрах южнее. Может быть она и не попала в эту сраную, десятикилометровую зону? Только вот почему-то у меня было такое чувство, что еще как попала. Наверное, потому что слишком уж все хорошо до этого складывалось. Даже нападение малолетних грабителей и то в жилу пошло. Ведь именно из-за этого я смог приобрести себе напарника. А вот сейчас вылезла трабла…

Хотя с другой стороны… Чего я собственно говоря запаниковал? Ну стоят «блоки» на дорогах и что? И пусть себе стоят. С какой стати нам через них переться? Доедем до развилки на Липицы, там я оставляю Ванина вместе с машиной и дальше двигаюсь пехом. Что нам лосям пятнадцатикилометровый марш-бросок в одну сторону? М-да, и столько же обратно… Эх, силы у меня конечно не те, да и физподготовка за последние несколько лет сильно подкачала, но за ночь я думаю управлюсь. А если и не управлюсь, не беда — я ведь не на время этот кросс сдавать буду. Тут пара лишних часов не играют совершенно никакой роли. Так что известие, принесенное дьяконом, хреново только в смысле комфорта и мой расчет подъехать на «УАЗике» прямо к тригопункту, накрылся медным тазом. Но во всем остальном, появление запретной зоны, препятствием не должно стать. Ведь вряд ли там на каждой тропинке и под каждым кустом секреты с засадами торчат. Тем более что тайник находится достаточно далеко от основной охраняемой точки в Руднево.

Вот этими позитивными мыслями я и поделился с Алексеем. Разумеется, несколько отредактировав их и чуть позже добавив:

— Так что от своей задумки я отказываться не собираюсь. Я ведь тебе уже три сотни должен за поездку. И если запчасти не достану, то считай на свой, почти трехмесячный заработок попаду. Нет уж! Поедем!

Ванин задумчиво глядя на меня ответил:

— Ну, пока еще ты мне ничего не должен. Я ведь в Тулу по своим делам и так и так собирался ехать. Поэтому можешь за этот вояж не платить… Скажу больше — если уж так вышло, то я тебя и обратно бесплатно доставлю. Чего я не понимаю что ли?

— Именно что — не понимаешь! Мне тот мужик штуку зеленых за запчасти обещал! Ты слышишь? А за тысячу, я воробья в поле загоняю, а не то что несколько километров по лесу пройду!

Дьякон пожал плечами:

— Ну, как знаешь.

А потом предложил не терять времени и сходить пообедать. Что мы и сделали, после чего снова загрузились в машину и двинули дальше.

Я сидел, оглядывая из окон знакомые места, и даже подсказал Алексею более удобный путь к трассе, что ведет из города. Увидев, что он собирается объехать частный сектор, в который обычно незнающие люди старались не соваться чтобы не попасть в какой-нибудь тупик, я посоветовал:

— Сворачивай сюда. Я тут с детства каждую улочку знаю. Сейчас покажу тебе самую короткую дорогу…

Алексей кивнул и молча повернул, туда, куда я ему посоветовал. И дальше, следуя моим указаниям, уверенно рулил, двигаясь к выезду на трассу. А минут через десять, увидев знакомую крышу, я ностальгически вздохнул:

— Вон в том доме мы когда-то жили…

Ванин, который сосредоточенно объезжал дорожные колдобины, на секунду оторвался от дороги и спросил:

— В каком?

— Во-он там, с синим забором, напротив магазина. А потом отец умер и мать снова вышла замуж, переехав жить к отчиму. А домик этот стала сдавать. Ну а я к деду, в Днепропетровск уехал…

И ведь правду сказал. Ну, кроме деда и Днепропетровска. А все остальное так и было. Эх… Вспомнив самые приятные детские годы проведенные в этом месте, я грустно улыбнулся. Грустно, потому что вдруг вспомнился отец. Еще живой и молодой. И как мы с ним лестницу сколачивали, чтобы можно было яблоки собирать…

Но от лирических воспоминаний меня отвлек Алексей:

— Э-э, где ты говоришь тут магазин? Нам ведь какую-никую еду надо бы прикупить. Да и воды набрать тоже. Горелка у меня есть, так что тебя, после пробежки, горячим чаем встречу.

Я оживился:

— Дело говоришь! Поэтому давай, сейчас не разгоняйся и вон за тем грузовиком, что возле колонки стоит, тормози. Видишь?

— Вижу.

Проехав мимо зачуханного «ЗиЛка» унылый облик которого подчеркивал самодельный задний борт, светлеющий некрашеными досками, мы остановились. А я, глянув на бывший родной дом, попросил:

— Слушай, может быть, ты сам в магазин сходишь? А я пока тут постою. Я ведь здесь последний раз был, когда мне лет десять было…

Ванин понимающе кивнул:

— Ладно, ностальгируй!

И мы разошлись. Он к магазину, а я к синему забору через который открывался отличный вид на бывшее родовое гнездо Корневых. И там, глядя на заколоченные досками ставни дома в котором прошло детство, мне вспомнилось, как мы с «Профессором» долго обсуждали тему родственников в зазеркалье. Я ведь по началу никак не мог врубиться, почему люди носящие знакомые мне имена и фамилии в ТОМ мире являются совершенно не теми, кого я знал и любил здесь. Но Сосновский меня убедил, что это не просто не родственники и даже можно сказать незнакомые мне субъекты. Попади я сюда в шестилетнем возрасте когда еще не началось расхождение наших миров, другое дело. Тогда бы вся «параллельная» родня была практически идентична моей. Но бытие определяет сознание и двадцать четыре года прожитых в совершенно иных условиях изменили этих людей настолько, что даже внешне они мало походили на моих родных. А уж внутренне… Да в этом я и сам убедился когда встретил двоюродного брата, который ЗДЕСЬ ни о каком военном флоте и не думал, а как начал спиваться с младых ногтей так до сих пор остановиться не может. Про «параллельного» меня можно сказать то же самое. Нет, не в смысле алкоголизма, а в смысле того, что вряд ли я пошел по военной стезе, так как даже ВУЗа моего тут нет. И в кого тут превратился Сергей Корнев — бог весть. Так что «Проф» оказался полностью прав.

Но отец… Отец совсем другое дело. Я ведь его очень смутно помню. Мне двенадцать лет было, когда папа умер и его всегда очень не хватало. Поэтому у меня была надежда, что хоть в этом мире он живой и я смогу его увидеть. Пусть хоть издалека, но увидеть. Только если бы он был жив, моя семья скорее всего так и продолжала бы обитать в этом доме. Так что видно — не судьба…

Все еще пребывая в минорном настроении, встретил появления Алексея. Тот, пристроив пакет и пятилитровую бутыль в машину, поинтересовался:

— Ну что? Вспомнил молодость?

— Вспомнил…

После чего, умащиваясь на неудобном «УАЗовском» сидении, еще раз окинул взглядом дом, и сказал:

— Поехали. Сейчас, за остановкой, будет поворот направо. Нам туда.

И мы снова покатили по кривым и грязным улочкам частного сектора, пробираясь к выезду на трассу.

Потом была дорога, в которой, предчувствуя будущую бессонную ночь, я попробовал покемарить. Но спать в «Таблетке» еще то удовольствие поэтому, помучившись минут сорок, закурил и поглядывая на серо-свинцовое небо с которого в любой момент опять могла посыпаться снежная крупа, спросил:

— Как считаешь, часам к девяти до места доедем?

Ванин пожал плечами:

— Должны. Хотя в дороге лучше не загадывать.

И как сглазил! Мы как раз были на подъезде к Кашире когда Алексей, увидев очередную здоровую трещину в асфальте протянувшуюся поперек дороги, придавил тормоз. Не тормознул колом, а именно что стал притормаживать, стремясь сбросить скорость и перевалить через препятствие без последствий для ходовки. И в этом момент сзади раздалось «БУМ» от которого «УАЗик» слегка дернуло вперед. Мой спутник глянул в зеркало заднего вида, катнул желваками и вместо обычных слов, говоримых водителями в таких случаях, пробормотал:

— Вот тебе бабушка и Юрьев день…

После чего, свернув к обочине, заглушил свой пепелац и полез наружу посмотреть, кто же нас догнал. Я, выразившись более энергично, тоже дернул за ручку двери, выходя на пронзительный ветер. А сзади была классическая для подобной ситуации картина — машина со слегка замятым с правой стороны капотом и крылом. Оно понятно — ее водила не соблюдая дистанции прилепился к нам сзади, а когда мы стали тормозить, попытался уйти от столкновения выворачивая руль влево. Вот и влетел под наш бампер. «Таблетке» хоть бы хны, а догнавший нас «БМВ „тройка“» заполучил легкие повреждение морды. Хорошо еще скорость маленькая была… Но в данном случае мы полностью правы, поэтому сейчас Ванин просто скажет что претензий не имеет и можно будет ехать дальше.

Только вот, находившиеся в «тройке» похоже, имели на этот счет собственное мнение. Ее дверцы синхронно хлопнули выпуская из немецкого нутра двух типично российских криминальных персонажей и один из них, здоровенный как Валуев и со столь же «симпатичной» физиономией, мельком окинув взглядом повреждения, сразу же шагнул к Алексею:

— Что, мужик, жизнь дала трещину? — а потом, увидев под его курткой подрясник, добавил — Сегодня твой бог от тебя, похоже, отвернулся.

Ванин хмуро удивился:

— Почему это? Все живы-здоровы. Моя машина тоже не пострадала. Значит…

Бугай сплюнул и перебил:

— Да мне поровну, что с ТВОИМ корытом! А мою ласточку ты уделал как минимум на две сотни евро! Так что соображай, как расплачиваться будешь?

Похоже с Алексея от такой неприкрытой наглости слетела вся доброжелательность и он возмутился:

— Я? Расплачиваться? Да вы вообще обалдели! Мало того, что мне сзади въехали так еще и претензии предъявляете?

В этот момент второй блатняк, который до этого не вступал в разговор а просто полусидел опершись на капот, сунул руки в карманы, при этом распахнув куртку так что стала видна оперативная кобура с рукояткой пистолета и рывком оттолкнувшись от машины, выдал:

— Ты не вякай, а бабки готовь! Нет бабок — давай документы, а бабло позже соберешь. Но соберешь по-любасу! Понял, гнида? Или тебя прямо сейчас закопать? Вместе с твоим кентярой?

Ух ты как круто все завертелось! Я стоял молча, не вступая в разговор и медленно закипал. Нет, и в нашем мире что-то подобное могло приключиться, но не настолько наглое. То, что виноваты влетевшие сзади, и ежу понятно. Поэтому сейчас происходит чистой воды вымогательство. Только мне как поступить? Вырубать этих братков? Нападения они не ждут, поэтому уложить обоих я сумею. Но что потом будет с Ваниным? Ладно, номера у нас уделаны замерзшей грязью и почти не читаемы, но всегда остается мизерный шанс, что события пойдут по-плохому. А может не обострять ситуацию и дать им денег? Что такое для меня две сотни — тьфу! Время важнее.

Пока я соображал, Алексей пытался воззвать к разуму охамевших в корень виновников ДТП:

— Парни, вы неправы и это прекрасно знаете. Так зачем сейчас наводить тень на плетень?

— Мы не правы?! Да мы по жизни правы! А ты нам по жизни должен! И ты, и твои дети, и твои внуки! Потому что вы — бараны и вас надо стричь! И так будет всегда!

Щелк! У меня в голове что-то повернулось, а мысль дать им денег, испарилась без следа. Вместо нее возникло какой-то очень странное ощущение. Вообще, часто разговаривая с людьми прошедшими локальные конфликты, я знал, что для адаптации к экстремальным условиям человеку нужно какое-то время. Какой бы он «пес войны» не был, а попав в зону боевых действий, несколько дней ходит как не нюхавший пороха новобранец и только потом втягивается, становясь знающим и умелым бойцом. А у меня гражданка длилась три года. Причем, абсолютная гражданка. И даже еврейские приключения толком так и не встряхнули. Чего говорить, ведь тогда, стреляя в араба, чуть не с ужасом думал, что я скажу полицейским и какие проблемы с иностранными властями, могут появиться из-за его убийства. Да и позже, история с «турником» и зазеркальем воспринималась — будто кино смотрю. Все эти порталы, параллельные миры, разваленная страна… Ведь этого на самом деле просто не может быть!

Но почему-то именно теперь я понял, что все очень серьезно и происходит не в кино, а в жизни. Наверное этому очень поспособствовала кривящая губы в презрительной ухмылке морда братка, одуревшего от полнейшей безнаказанности и вседозволенности. У нас говорят, в девяностые годы, много таких же было, но жили они сравнительно недолго. А тут они себя чувствуют словно у Христа за пазухой. Прямо как у плохого командира, который от лени или неумения всю власть в подразделении передает «дедам» и те, чувствуя мощнейшее прикрытие сверху, изгаляются как могут. Вот и здешние урки при полной поддержке нынешнего режима, ощущают себя сверхчеловеками, гнобя обычных людей на полную катушку.

Поэтому, глядя на растопырившего пальцы бандита, я чуть ли не физически ощущал, как облетает с меня шелуха гражданских условностей. Чувствовал, как в эти секунды из сетевого инженера Сережи Корнева, который даже в очень нечастых драках случившихся с ним за последние три года, привык сдерживать удары, дабы не дай бог не покалечить противника не и схлопотать срок, превращаюсь в старшего лейтенанта подразделения СпН Корнева. Того Корнева, которому с 17 лет начали вкладывать в голову простую истину о том, как надо поступать с врагами.

Честно говоря, психологическое перерождение, а точнее возвращение того, что было когда-то потеряно, доставило такое счастье, что губы непроизвольно расплылись в улыбке. Господи, хорошо-то как! Я ведь по натуре — боец. Воин. Только сам этого толком не понимал, когда уходил из армии. Думал — ну какая разница кем быть? Не получилось с армейкой, стану гражданским специалистом. Но закавыка оказалась не в смене профессии, а в душевном настрое. И именно сейчас стало понятно насколько меня угнетала попытка превращения из хищника в домашнюю болонку. Ломая себя через колено. Зато теперь…

Мои разъехавшиеся в улыбке губы почему-то заставили разлогольствующего о «стриженых овцах» вымогателя заткнуться на полуслове. Но такая реакция лишь позабавила. Значит точно — Волк вернулся. У меня ведь бурсовская кличка, впоследствии переросшая в позывной, появилась сначала как производное от имени. То есть: Сережа — Серега — Серый — Серый волк. Но на втором курсе, инструктор по рукопашке, который выбрал меня в качестве груши на первом тренинге, через две минуты боя скомандовал «брэк» и, глядя как я утираю юшку, сказал своему помощнику:

— Ты глянь на его глаза. Как зыркает. Дай волю — глотку перегрызет. А оскал-то какой! Чистый волчонок! Маленький правда еще, ну да ничего — мы из него настоящего волчару сделаем!

И ведь — сделали! Так что теперь, возле задних дверей «УАЗика» стоял не гражданский человек скованный тысячами условностей и святым соблюдением статей УК, а старлей Волк, находящийся на задании.

Замолкший браток, видно не совсем верно оценил ухмылку, но нутром почувствовал неправильность увиденного, поэтому поспешил исправить внутренний дискомфорт привычным методом. Глядя на меня сузившимися глазами, он сказал, обращаясь к здоровяку:

— Слон, козлики, похоже, по-хорошему не понимают. Зубы вон, скалить начали… Ну-ка, объясни им…

Монструозный Слон, без всяких возражений, как будто давно ждал этой команды, качнув бритой, шишковатой головой молча шагнул ко мне, занося руку для удара. А кулак у него был… Слов нет! Но дожидаться когда этот кулак войдет в соприкосновение с моим фейсом я не стал, а сделав быстрый шаг вперед отработал свою убийственную коронку — пах, горло, уши. Причем, как на макиваре, не сдерживая силы удара. И сразу же, пока этот Кинг-Конг еще только оседал, добавил ему по затылку и метнулся в сторону второго беспредельщика.

Обработка здоровяка заняла буквально три секунды и велеречивый браток даже сначала не понял что за конфуз случился с его напарником. До этого болтуна просто не сразу дошло почему его дружбан, дернувшись от ударов совсем мелкого по сравнению с ним парня, вдруг начал подгибая колени заваливаться набок. Но когда дошло, в драку не кинулся, а сразу полез за пистолетом. Хе, дурашка! Если бы ты отпрыгнул за машину, а потом потянулся к оружию у тебя был бы небольшой шанс. Да и то, только при том учете, если «ствол» с патроном в патроннике. А так…

В общем он, как в замедленном кино, еще тянул пистолет из кобуры, а я уже летел в его сторону. Вот только мой красивый прыжок был скомкан финалом, так как одновременно со мной или даже чуть раньше, на братка кинулся Ванин. Такой прыти от священнослужителя не ожидали ни я ни бандит поэтому последний замешкался не зная на какую угрозу реагировать в первую очередь и в итоге мы брякнулись все вместе, в подмерзшую грязь, бесформенной кучей.

Раздухарившийся дьякон оказался подо мной и одной рукой вцепившись в уже вытащенный бандитом пистолет, другой, сильно и часто молотил по морде противника. При этом каждый раз, в замахе ударяя меня локтем в бок. В общем сцена — совершенно непрофессиональная и безобразная. Получив несколько «дружественных» ударов по печени я скатился с этой кучи малы и, примерившись, просто с силой пнул противника в голову. После чего еще несколько секунд понаблюдав как Ванин обрабатывает потерявшего сознание братка, сказал:

— Эй, божий человек, долго ты из него отбивную делать собираешься?

Алексей, наконец, заметив что лежащий под ним находится в отрубе, прекратил сбивать кулак о чужие зубы и тяжело отдуваясь, поднялся. А потом, плюнув на бессознательное тело, зло подытожил:

— Дети мои тебе должны? Вот х… тебе промеж глаз!

Я же, подобрав вывалившийся из руки бандита пистолет и очищая его от грязи, ехидно поинтересовался:

— А как же христовы заповеди? Ну, там — подставь щеку, не подними руку, возлюби ближнего… Да если бы ты его еще чуть-чуть сильнее «возлюбил», он бы моментом ласты склеил!

«Божий человек», тяжело сопя, пожал плечами:

— Мир бы от этого только чище стал. Ты лучше кончай болтать и в машину садись, пока эти не очнулись.

— Они еще долго не очухаются. Но надо подстраховаться…

Смахнув последний комочек земли с пистолета и проверив наличие патрона в патроннике (к слову сказать бывший владелец ствола четко следовал технике безопасности и патронник был пустой) я сунул оружие в карман и наклонившись, принялся охлопывать бандита. Алексей, который недоуменно следил за моими действиями, дернулся и опасливо оглянувшись, прошипел:

— Ты чего творишь?!

— Телефон ищу. Эти гаврики наверняка из Каширы и согласись — будет вовсе не здорово если они в себя придут и своим дружкам тут же отзвонятся — мол, какие-то лузеры на грязном «УАЗике» их обидели до невозможности. А если мы как раз в этот момент будем через город ехать?

— Тогда быстрее ищи — вдруг нас кто увидит?

— Да кто нас увидит? — мотнув головой в сторону совершенно пустой трассы, по которой за все время разборок проехало только две фуры дальнобойщиков, я продолжил обыск. Телефон нашелся быстро. И не просто телефон, а как я и рассчитывал, начиная обыск — со встроенным GPS. По-другому и не могло быть. Да чтобы уважающий себя браток рассекал на крутой тачке, имел дорогущий пистолет и не обладал наиболее навороченной мобилой, это просто нонсенс! А мне еще через лес топать и чтобы не плутать по дороге, такой телефончик будет в самый раз. Но объяснять все это спутнику было долго, поэтому я предпочел отмазаться заботой о нашей общей безопасности. Помимо «сотки» обнаружился запасной магазин к пистолету и толстый портмоне. Было огромное желание прихватить кошель с собой, не столько из-за денег сколько из-за документов, но сопящий за спиной Ванин сдержал мародерский порыв, поэтому я, забрав лишь обойму, перешел к шмону второго бандита. У него оказывается тоже был пистолет, только не восемьдесят восьмой «Вальтер»,[36] как у предыдущего братка, а самый обычный «Макаров». Да и телефончик поскромнее…

Приобщим «Макарку» с «трубой» к общим трофеям, я кивнул Ванину:

— А вот теперь — ходу!

Пару минут мы ехали молча, а потом, как это обычно бывает, принялись обсуждать подробности и перипетии прошедшей драки. Дьякон в процессе этого обсуждения похвалил мои физические способности и выразил удивление — как я весь такой шустрый, сумел уложить двух бандитов, но в тоже время умудрился подставиться какой-то малолетней шантрапе. Ответив, что и на старуху бывает проруха, я в свою очередь поинтересовался, почему Ванин вообще решился на силовые разборки? Мне то что, меня найти невозможно. Но вот ряса это очень явная примета и вычислить борзого водителя по ней довольно легко. Но Алексей лишь фыркнул — дескать, запарятся они пыль глотать! Номера на «УАЗе» из-за грязных потеков совершенно не видны, а подобные машины в половине церковных приходов России есть. Да и не будет распальцованная братва, выходить в этих поисках за пределы своего района. Не принято это у них. А потом Алексей, с интересом глядя но то как я кручу в руках трофей, спросил:

— Это что за пистолет? Ни разу таких не видел.

Я хмыльнулся:

— Правильно, что не видел. Это же «Вальтер П восемьдесят восемь». Вещь в наших краях довольно редкая и дорогая. Знаешь, сколько он стоит? Мама не горюй! Я даже удивлен, что подобный пистолет у тех орлов оказался.

Дьякон, пожевав губами некоторое время помолчал, а потом поинтересовался:

— И зачем он тебе? Вдруг из него кого-то убили?

Я покачал головой:

— Сам подумай — будет братва «грязные» стволы с собой таскать? Нет, гопники вроде тех, что я в Воронеже положил, они конечно, за любое дерьмо ухватятся. Но эти, на «Бэхе», люди солидные и так подставляться никогда не станут. Да и подобное оружие, это тебе не китайский «ТТ» из которого выстрелил и выкинул. Такое держат не для убийств, а для понтов. Поэтому уверен — ствол «чистый». Кстати, тебе самому ничего не нужно?

Достав «Макаров» я покрутил оба пистолета в руках и, повернувшись к спутнику, предложил:

— Выбирай любой. А то неудобно получается — махались вдвоем, а я себе все ништяки присвоил…

Ванин покосился на отливающие воронением игрушки, отрицательно покачал головой:

— Спасибо, не надо. У меня свой есть…

— Не понял…

— Чего тут непонятного — с этими словами Алексей одной рукой продолжая держать руль, другой начал шарить у себя за спиной и через пару секунд извлек из-под чехла, накинутого на сидение, потертый, обшарпанный, но от этого не менее грозный «Наган».

От этой демонстрация я офигел:

— Ну ты, блин, даешь! А чего сразу, когда из машины выходил, револьвер не взял?

— Зачем? Да и кто знал, что события так разворачиваться начнут? Я ведь думал там нормальные люди, а не эти с…

Сдержав готовое сорваться с языка ругательство Алексей только сцепил зубы и, катнув желваками опять замолк, глядя на дорогу, а я находясь под впечатлением от увиденного, восхищенно протянул:

— Да уж… ну и священники у нас пошли. Может у тебя еще и обрез где-то припрятан? Или пулемет. Этот, как его… о — «Максим»! А что — если уж такую музейную редкость как «Наган» достал, то и пулемет должен быть ему под стать! И кстати где ты этот револьвер вообще выкопал?

Ванин вздохнул:

— Я ведь тебе говорил что поиском и захоронением наших бойцов занимаюсь. Так что и «Наган» я именно — выкопал. Хотел сначала эту находку в болото закинуть, но потом передумал. В керосине отмочил, почистил, смазал и оставил себе. Тем более что и патроны «живые» к нему были, а время сейчас такое, что без оружия как-то неуютно.

Пожевав губу, я задумчиво протянул:

— Это точно — а через несколько секунд поинтересовался — Только вот меня чего-то смутные сомнения терзают. Какой-то ты не поповский поп. Разговариваешь нормально, без этих древнеславянских штучек. Поведение опять-таки… А тут еще и ствол. Или теперь в семинариях именно так и учат?

Ванин глянув на меня улыбнулся:

— Ты разницу между священником и диаконом улавливаешь?

— Э-э… весьма смутно…

— Диакон — это просто помощник священника. Который никакие службы не ведет. Соответственно специальное образование тоже не требуется. Я вот например, еще полтора года назад был обычным журналистом и особо о рукоположении в диаконы не помышлял. Но жизнь так сложилась, что пришлось выбрать этот путь…

Я поразился:

— Ничего себе! Это же чего такого произошло, что ты вдруг уверовал настолько, что из журналиста в священники двинул?

— Да я всегда верил… И особо экстремального тоже ничего не случилось. Просто у меня отвращение пошло к тому, что вокруг происходит. Серьезные статьи редактор последние несколько лет просто не принимал, а писать о том, как гомосеки после своих маршей прощаются за попу, или освещать благородный облик губернатора, являющегося по совместительству вором в законе, обрыдло. В общем ушел я оттуда. Со скандалом ушел. Ну а отец Силантий предложил у него в приходе устроиться. С «волчьим билетом» работу найти было невозможно, а там хоть какие-то деньги… Но, честно говоря даже не в деньгах дело. Главное в том, что я могу с прихожанами говорить и глаза им на нынешнюю власть открывать. Вот это привлекло гораздо больше.

Недоверчиво поглядев на собеседника, я протянул:

— М-да… не думал, что в церковь и таким образом попасть можно… — а потом, меняя тему спросил — слушай, а что говорят насчет этого завода по утилизации? Точнее, с чего его вдруг решили восстанавливать?

Алексей пожал плечами:

— Писали — где-то в Подмосковье нашли огромный склад химического оружия. Чуть ли не со времен войны. Вот для его уничтожения и строят. Но в Туле мне еще сказали, что по слухам, ничего такого у нас не находили, а это дерьмо из Европы сюда для уничтожения везти собираются.

— Поня-ятно… если уж помойка, то помойка во всем. Мне только одно неясно — для чего такую большую зону отчуждения делать? Аж в десять километров. Хотя… все эти зарины-зоманы это такая вещь, что при какой-нибудь аварии и десяти километров мало будет.

— Да ну? — Ванин криво усмехнулся — Ты думаешь, что это для безопасности жителей делается? Плевать всем на безопасность. Кому интересны русские аборигены? Наоборот, чем быстрее сдохнут, тем лучше. Да и заводы по переработке сейчас такие, что сама возможность аварии практически исключена. Просто там наверняка управленческий и технический персонал из иностранцев будет состоять. А для иностриков обычно строят коттеджный городок с большой патрулируемой зоной. Чтобы не дай бог нежные «передовые демократы» не столкнулись с местным быдлом. Вот в Руднево, видно, такой же городок и отстроили…

Угу, ясненько. Заводы такого типа действительно отличаются повышенной надежностью, но пугливые европейцы один черт резко выступают против их строительства у себя под боком. А здесь можно на мнение населения плевать и спокойно заниматься своими делами. Тем более что и ветка железнодорожная как раз там проходит и предприятие с давних времен стоит… Чуть-чуть его подшамань, завези оборудование и — вперед! Денег наверняка на это немного уйдет, зато с разными «зелеными» и прочими экологическими паникерами, никаких проблем. В итоге — все довольны, все смеются. Вот только не ко времени это все замутили. Нет, чтобы полугодом позже — я бы тогда свой турник забрал со всем комфортом, а теперь придется пехом по лесу топать.

Тут Алексей, у которого старые воспоминания наложившись на недавний всплеск адреналина вызвали повышенный приток говорливости, начал рассказывать из-за чего именно он ушел с прежней работы. C подробностями и в лицах. Я же, в пол уха слушая революционно настроенного церковника, машинально кивал, а сам прикидывал — как это хорошо, что Ванин не полез осматривать поверженных бандитов. Ну, как тогда, в Воронеже. И если там все обошлось, то здесь его диаконскую натуру мог ожидать сильный удар. Ведь когда я обыскивал здоровяка, тот уже не дышал. Да и говорливый браток тоже — того… Нет, когда мы уезжали он еще был жив, и возможно даже дальше будет жить если его вовремя откачают, но с проломленной височной костью, шансы очень малы. И сейчас я, копался в себе, пытаясь разобраться в собственных чувствах. Я ведь никого вот так, своими руками не убивал. Тот застреленный араб не считается. Тогда все было просто — «чпок!» и фигура с автоматом, стоящая в десяти шагах от меня, молча оседает на камни древней брусчатки. При этом каких-либо отрицательных эмоций я не испытывал. Может быть, потому что даже замотанного в куфию лица того боевика так и не увидел. А сейчас и лица видел и говорил с ними, а потом взял и убил…

Только вот не подумайте, что меня начали терзать душевные муки. Куда там! Врага надо уничтожать всегда и везде. А то, что оборзевшие бандиты именно враги, сомнений не возникало. Дело было в другом, но в чем именно я никак не мог понять, поэтому и маялся каким-то неопознанным дискомфортом. А потом вдруг неожиданно вспомнилось, как под носком ботинка с противным, слышимым только мне хрустом, подалась кость лежащего человека и к горлу подкатил комок. Судорожно сглотнув, я задышал носом, делая глубокие вдохи и выдыхая через рот. Это меня и спасло от позорной «травли» прямо в машине. А когда буркнув:

— Чего-то меня мутит, видно за обедом что-то несвежее сожрал…

Приоткрыл окно и начал вдыхать ворвавшийся в щель морозный воздух, отпустило окончательно. Ванин, который на открытие окна лишь зябко поежился, несколько секунд прислушивался к себе, а потом опроверг:

— Нормальные тефтели были. Я ведь не отравился — и после паузы выдвинул предположение — Может это у тебя на драку такая реакция? Ну, отходняки? Так бывает…

Угу сейчас! Да я тут можно сказать невинность потерял, ухлопав человека в рукопашной, а он — «на драку»… Но признаваться в первопричине было довольно чревато (кто его знает как себя журнало-дьякон поведет узнав, что мы оставили за собой считай двух «двухсотых»), поэтому, закрывая окно я просто пожал плечами:

— Может быть…

А потом замолк, так как вдруг навалилась какая-то слабость и апатия. Блин, ну все прямо как по учебнику! И в институте про это говорили и позже, слушая рассказы командиров, прошедших войну я знал, что подобная реакция организма вполне возможна, но к себе это как-то не относил. Ну еще бы — я ведь крепкий, не брезгливый, да и повышенной впечатлительностью тоже не страдаю. Хотя еще на лекциях говорилось, что даже опытные мужики, впервые выпустив кишки противнику, бывало, блюют дальше чем видят. И это не что-то из ряда вон выходящее, а просто особенность человеческой психики. Одно дело убить пулей издалека и совсем другое вот так — нос к носу, ощущая дыхание врага на своем лице, перехватить ему ножом горло или размозжить голову. Радует, что подобное случается лишь один, самый первый раз, а потом встроенный предохранитель сгорает и никаких особых отрицательных ощущений уже не испытываешь.

И наверное под воздействием этой слабости я, привалившись плечом к двери машины сначала просто тихо глядел на дорогу, потом забил в трофейный навигатор координаты нужной мне точки переписав их из блокнота (который был в кармане джинсов и который не уперли вместе с моим GPS резвые воронежские босяки) после чего, незаметно для себя закемарил.

Проснулся уже в сумерках из-за того что «УАЗ» остановился. Покрутив затекшей шеей я поинтересовался:

— Чего встали?

Алексей, разглядывающий разложенную на руле карту автодорог, ответил:

— Похоже — приехали. До Липиц — километров двенадцать. До Руднево — пятнадцать. Значит, скоро должен быть пост. Так что если не хочешь нарваться на проверку документов, тебе лучше отсюда пешком идти.

Посмотрев на его карту, я согласно кивнул, и собрался уже вылезать из машины, когда в свете фар проезжавшей мимо фуры, метрах в ста впереди увидел поворот с основной дороги.

— А это что за проселок?

Ванин поднял голову:

— Где?

— Да вон там, чуть дальше. И что-то я не вижу, чтобы он на карте обозначен был.

— Не знаю… Давай посмотрим.

Тронув машину с места, Алексей доехав до поворота, перевалил через небольшую канаву и мы не торопясь покатили по узенькой дороге вперед.

Прикинув направление, я обрадовался:

— О, классно! Пока едем куда надо!

Только радоваться пришлось недолго, так как буквально километра через три, эта дорога просто растворилась без следа в редком подлеске. Выйдя из «УАЗика» я огляделся и констатировал:

— А вот теперь точно — приехали. Ладно, лучше уж здесь стоять, чем на трассе светиться — и доставая из салона сумку, продолжил — Так что располагайся и жди меня тут. Думаю, часа за четыре-пять управлюсь. Если что — звони.

Алексей скривился:

— Слушай, чего тут звонить? И вообще считаю — от телефонов надо избавиться, а то я слышал по ним можно местоположение трубки определить… Да и достал он своим тиликаньтем — каждые десять минут кто-то названивает…

Я фыркнул:

— Это дружки бандитские, корешей своих потеряли, вот и названивают. Пойми, на твою личную сотку я звонить не хочу, чтобы номер не вычислили, а на трофейную — сам бог велел. И связь нам по-любому нужна. А как вернусь, мы оба аппарата выкинем. Так что не волнуйся.

— Да я и не волнуюсь… — Ванин на секунду замялся видно желая что-то добавить, но потом просто махнул рукой — Ладно, давай, с богом! А я пока костерок разведу.

Кивнув на прощание, я сверился с навигатором и легкой трусцой двинул на северо-запад. Правда, когда дошел до леса, скорость пришлось сильно снизить, так как деревья хоть и стояли без листьев, но один черт, лунный свет почти не пропускали, поэтому пришлось воспользоваться фонариком. А эти долбаные светодиодные фонари вроде освещение и дают, но настолько неестественное, что особо с ним не побегаешь. Но потом приноровился и шел довольно ходко, благо тропинок, натоптанных неизвестно кем, хватало. В общем, менее чем через два часа, я вышел к знакомому бугру с тригопунктом.

Местность, как и в моем мире, здесь была безлюдной, только по дороге огибающей холм иногда проезжали редкие машины, так что ничего мне не помешало спокойно подняться к забетонированной в землю железяке и, достав из сумки прихваченную в «УАЗике» саперную лопатку, начать ковырять землю.

«Проф» не обманул и копнув буквально на глубину штыка, я услышал глухое — «бум». А еще через пять минут выволок на свет божий здоровый пластиковый чемодан. Откинув «лягушки» замка и подняв крышку я с удовлетворенным хмыком убедился, что все железки на месте. В разобранном и не загаженном краской виде, портал мне наблюдать еще не доводилось, поэтому я, достав одну трубку, с интересом оглядел матовую поверхность, покрытую переплетающимся узором. Ковырнул его ногтем, хмыкнул еще раз, а потом развернув трубку к себе торцом захотел глянуть в нее как в подзорную трубу. Однако ничего не получилось, так как железяка с обеих сторон имела узлы крепления заканчивающиеся чем-то наподобие многопинового соединения, защищенного предохранительной заглушкой. Взяв вторую трубку и отковырнув заглушку, я убедился в этом окончательно. Ну да — вот тут «папа» а в другой — «мама». Во всяком случае, вот эти странные загогулистые впуклости и выпуклости с некоторой долей воображения, можно отнести к разряду наших разъемов. Хм… а можно и не отнести, так как они на самом деле могли являться чем угодно. Какое-то время покрутив трубку в руках, я плюнул на гадание и поставил заглушки на место. А потом, просто переложил железо в баул, прихватив его между собой скотчем, чтобы не гремело. После чего, уложил пустой кофр обратно в яму и принялся его закапывать. Людей тут конечно не бывает, но лучше замаскировать это место как было, чем возбуждать возможное любопытство у случайного прохожего.

Минут через пять, закончив земляные работы и критически оглядев дело своих рук, я вздохнул и, напялив на себя сумку (тяжелая зараза), собрался отваливать. Но в этот самый момент, на проходящей под холмом дороге стали происходить странные события. Точнее, сквозь доносящийся снизу и приглушенный расстоянием звук мотора, громко и отчетливо прозвучала короткая пулеметная очередь. От неожиданности я аж присел, закрутив головой в поисках опасности. А когда через секунду дошло, где именно стреляют, метнулся к кустам, сквозь которые можно было наблюдать шоссе.

До него было метров сто пятьдесят, поэтому впотьмах, что именно там творится, было непонятно, виднелись лишь фары прыгающей на колдобинах машины. Но потом, сзади появился еще один автомобиль и в тот же момент с крыши головной, сначала замелькали вспышки, а потом донеслось басовитое и размеренное «дум-дум-дум-дум». Эти вспышки позволили разглядеть характерно скошенный зад и идентифицировать первую машину как «Хаммер». Точнее не «Хаммер» а «Хамви»,[37] с пулеметом на заднем креплении. Теперь стала понятна и басовитость оружия. Ну еще бы — судя по звуку там крупнокалиберный «Браунинг» стоит. Только вот куда они долбят? И к чему вообще эта стрельба?

Но следующая очередь из «крупняка» расставила все точки над «I» и показала, кто является целью. То есть, я отчетливо увидел как практически одновременно с выстрелами пулемета, на машине идущей сзади, будто электросварка засверкала и попавший под огонь автомобиль, резко свернув с дороги, вылетел в кювет. Во блин! Все веселее и веселее! А самое главное непонятно что же происходит? Джип с тяжелым пулеметом — явно армейская машина. Но если на ней армейцы, то от кого они бегут? Да еще так жестко обрубая хвосты…

Агрессивный «Хамви» уже скрылся за поворотом и я недоуменно пожав плечами, решил не заморачиваясь причинами местных разборок, побыстрее уходить с холма, как на трассе появился новый персонаж. На этот раз силуэт, подсвеченный фарами идущего сзади грузовика, я узнал практически сразу. Ну еще бы — в свое время подполковник Федосеев, готовясь к проверке, все мозги нам вынул относительно техники и вооружения армий НАТО. Зато теперь эти знания пригодились и даже впотьмах, позволили четко опознать несуразно высокий и угловатый «Макси».[38]

БТР с грузовиком, подвывая моторами быстро проехал видимый участок дороги и тоже скрылись за поворотом. Внизу, больше ничего интересного не происходило, поэтому я, поправив норовившую скрутиться и врезаться в плечо лямку сумки, сплюнул и потопал знакомым путем к ожидающему меня Ванину. Какое сафари тут происходило, конечно, непонятно, но что-то мне подсказывало — бежать отсюда надо как можно скорее. Если слова Алексея относительно американского городка верны, то скоро здесь начнется большая буча, ибо пиндосы крайне нервно относятся к стрельбе под боком. Точнее говоря, от подобного нервничают все, но америкосы при этом, себя ведут вовсе уж неадекватно. И чем быстрее я окажусь как можно дальше от этого неспокойного места, тем лучше. Что в общем-то и начал делать, быстро спустившись с холма и потрусив через поле в лес.

Довольно бодро проскочив километров восемь, решил сделать остановку. Не из-за усталости, а потому что сморщенные от тяжести груза ремни долбаной сумки, конкретно натерли плечи. Вот и остановился, чтобы их расправить и заодно подложить перчатки — все мягче. И как раз когда уже готовился опять напяливать груз на себя, метрах в двадцати слева, громко хрустнул сучок. Даже не задумываясь над тем, что это может быть, я быстро присел и прикрыл лежащий за сумкой фонарь, рукой, а то это китайское чудо пока выключишь, перебирая все вариации его свечения, надо раз пять на кнопку нажать. Вот поэтому, просто укрыв рефлектор в ладони я, навострив уши, пытаясь понять что же там шумнуло.

Несколько секунд никак не получалось вычленить посторонние для леса звуки, а потом опять послышался тихий треск, и еле различимый звук передвижения. Складывался этот звук из шуршания заиндевевшей травы, потрескивания веток и какого-то запаленного сопения. Хм, может это животные какие-нибудь? Ну, к примеру, кабаны? Я конечно не охотник и их повадок не знаю, но одно знаю точно — людям в ночном лесу, да еще и так далеко от жилья делать вроде нечего. А шуршание тем временем приближалось и буквально с другой стороны куста одна за другой прошли три темных, испятнанных тенями от веток, силуэта. Два больших и один поменьше. Причем, зараза, вовсе даже не дикосвинячьих, а вполне человеческих силуэта!

Твою мать! Здесь что — бульвар для прогулок? А может площадь свиданий? В других местах, даже если это города, люди на улицах конечно встречались, но довольно редко. А тут им как будто медом намазано! То на дороге какие-то хмыри стрельбу с догонялками устраивают, то по лесу неведомо кто шарахается. Блин! А может стрельба на дороге и эти гуляки как-то между собой взаимосвязаны? Вдруг это менты или вообще — американский патруль, который в связи с перестрелкой покинул свое насиженное место в теплой машине и теперь бегает по лесу? От этой мысли меня прошиб холодный пот и я пригнулся пониже. Но сразу сам себя успокоил — не будут амеры вот так бродить. Без касок, снаряги, и оружия. А прошедшие выглядели вполне по-граждански. На них даже ружей видно не было. Во всяком случае, над плечами стволы не торчат. Хм, вот тоже странность… Если это не охотники то чего они тут делают? И ведь идут, явно от чего-то таясь. Не разговаривая, стараясь не шуметь и даже фонари у них не полноценные, а такие же как и у меня — светодиодные пиндюрки.

И все бы ничего, но эта троица двигается как раз в том направлении куда и мне надо топать. Хотя, с другой стороны, там шоссе и может они просто к нему выйти хотят? Но по-любому с этими ходоками сталкиваться не с руки, поэтому пускай себе идут, а я пока тут посижу. Сказано — сделано. Снова опустившись на корточки и глянув на часы, я какое-то время прислушивался к удаляющимся шагам, потом достав навигатор прикинул сколько мне еще осталось идти и, выждав минут десять потопал дальше. За это время, попутчики оторвались метров на пятьсот, так что незапланированных встреч быть не должно. Но все равно шел с опаской, постоянно прислушиваясь к окружающей обстановке, а то мало ли что. Меня ведь, помимо этой встречи очень сильно смущала неразъясненная погоня на дороге. Я никак не мог понять что же там произошло и поэтому вполне резонно ожидал самого худшего. А что у нас может быть из этого худшего? Хм, много чего, но наиболее вероятно — резкое расширение зоны патрулирования. Ну, там работа по плану «Перехват» и связанные с этим планом остановки транспортных средств с поголовной проверкой документов. А для меня это — пипец. Правда утешало одно — тот «Хамви» умотал в прямо противоположную сторону и логично предположить, что ловить автомобильных стрелков будут на северо-востоке а не на юго-западе. Так что сильно мандражировать тоже нет смысла. Тем более что осталось идти всего ничего. Минут через двадцать выйду к Ванину и мы отсюда по быстрому смотаемся. А обещанный им чай я и на ходу попить смогу!

Под приятные мысли о чае и вовсе неприятные, касающиеся обдумывания увиденной стрельбы, я выскочил на небольшой бугорок, за которым начиналось редколесье, где меня и ждал наш «УАЗ». Какое-то время постоял наверху, высматривая костер, но не увидев его сделал вывод что Алексей, небось, давно уже задрых. Время-то — почти шесть утра… Ну ничего, зато выспавшийся водитель не будет клевать носом за рулем.

От осознания того, что осталось пройти считанные метры и можно будет все это железо оттянувшее руки и набившее бока забросить в салон, я довольно ухмыльнулся, поправил осточертевший баул и как та лошадь, почуявшая жилье, прибавил шаг. Но особо разогнаться не успел, так как вдруг услышал звук заводимого мотора (причем вовсе не там где ожидал, а гораздо дальше) и через несколько секунд увидел свет подфарников лавирующем между деревьев машины.

Не понял… чего это Ванин решил покатушки устроить? Нет, прогреть «УАЗик» дело конечно святое, но ездить-то зачем? Да еще и практически вслепую? Удивленно почесав затылок, я изменил направление движения и, достав трофейный телефон, сделал звонок Алексею. Несколько гудков он не брал трубку, видно определяя по АОНу, что названивает не очередной кореш здоровенного бандита, а потом сонный голос сказал:

— Слушаю…

Странно, он что — спит и рулит? Или это от долгого молчания голос так охрип? Но, не вдаваясь в долгие размышления, просто спросил:

— Ты куда это поехал, да еще и на одних подфарниках? Экстриму захотелось?

— Я?!

— Ну не я же?

— Э-э… тут и вправду кто-то едет…подожди…

И после этих слов, метрах в сорока от меня вспыхнули фары «УАЗика» которые высветили пробирающийся к дороге, маленький джип.

А после этого события приняли очень странный оборот. Джип, попав в луч света почему-то вильнув в сторону, включил свою иллюминацию и резко прибавил газу и понесся по редколесью как на гонках «Формулы-1». Правда, уехал он недалеко. Обходя по большой дуге наш пепелац, водитель маленькой машины не справился с управлением и со всего разгона протаранил лежащее дерево. Да так и остался стоять, печально освещая препятствие одной целой фарой.

Я от подобной картинки несколько охренел, но быстро взяв себя в руки, побежал к Ванину. Тот уже вылез из «УАЗа» и, увидев меня, задал глупый вопрос:

— А это кто? И чего это он так?

Забрасывая громыхнувшую сумку в салон, я огрызнулся:

— Откуда мне знать? Ты ведь здесь оставался!

— Да пока я тут стоял, мимо никто не проезжал! Не через лес же он сюда приперся?

— Тебе не поровну кто это и откуда? Давай сваливать быстрее!

Пихнув Алексея к водительской двери я уже сделал шаг к своей, но тут в дьяконе очередной раз взыграли человеколюбие и христианская, блин, любовь.

Качнув головой он не сдвинулся с места, сказав:

— Нет, так нельзя. Он там может быть раненый, а мы уедем… Да и я это виноват — ослепил водителя, вот он и врезался.

Я вскипел:

— Ты с головой-то дружи! При чем тут «ослепил»?! Этот идиот, сам газанул как сумасшедший поэтому и вляпался.

— Все равно…

С этими словами Ванин вытащил из машины большой фонарь и потрусил к месту аварии не подающего признаков жизни джипа. Ну и что тут прикажете делать? Раздраженно сплюнув, я достал пистолет (мне рукомашеские и дрыгоножные разборки больше и на фиг не нужны, а оружие горячие головы быстро остужает) и поплелся следом за Алексеем. Но потом, услышав его приглушенный вскрик — «Сергей!» рванул во всю прыть. Только вот зря так безоглядно рванул. Потому что когда я бегом обогнул кучу валежника, и выскочил к битой машине, понял — дело швах. Просто, в свете полной луны увидел согнутого, прижавшего руки к животу Алексея, которого держал на мушке мужик с автоматом. В двух метрах от них, еще один человек склонился над лежащим — очевидно раненым. А автоматчик, заметив меня, приподнял оружие и хриплым голосом приказал:

— Брось пистолет!

Пипец, приехали… Живыми останемся — убью попа!!! Это же надо так подставиться! Но долго обдумывать планы наказания добросердечного дьяка мне не дали, так как мужик, качнув стволом, грозно повторил:

— Оружие на землю, чего непонятно?

Да, против такого аргумента не попрешь… Но попробовать сыграть стоит. Удивленно-испуганно открыв рот, я воскликнул:

— Не убивайте меня! Это газовый пистолет!

Только противник на это никак не среагировал, повторив:

— Быстро бросай!

Судорожным движением отбросив «Вальтер» в сторону, я повторил:

— Не убивайте!

После чего, словно лишь сейчас заметив плачевное состояние Алексея, стараясь не смотреть в сторону горящих в полный рост джиповских габаритных огней, сделал несколько шагов, приближаясь к застывшему в скрюченном состоянии попутчику, спрашивая:

— Леша, что они с тобой сделали?

Гнутый дьяк несколько секунд собирался с силами, а потом сиплым голосом наябедничал:

— Я к нему — мол, помощь нужна? А эта падла, меня автоматом под ложечку… У-у…демон!

«Демон», тем временем, не отводя от нас автоматного ствола, чуть повернулся к своим дружкам за спиной и в свою очередь спросил:

— Анастасия, как там Витек?

На что, женский голос ответил:

— Плохо. Совсем плохо…

Автоматчик издал какой-то горловой звук и шагнув к нам ближе, глухо спросил:

— Кто вы такие и чего здесь делали?

Вот ведь скотобаза! И что теперь отвечать? Говорить, дескать, грибники или ягодосборщики? Так ведь не сезон. За охотников себя выдавать тоже не катит — с газовыми пистолетами на охоту не ходят. Сказать, что машина сломалась? Ага — заехали хрен знает куда от трассы и сломались. А потом впотьмах сидели и чинились. Хотя, с машиной — это вариант. Починиться не смогли, позвонили знакомым и вот теперь сидим, ждем помощи. Но отмазка очень слабая. Я уже не говорю, что это легко проверить, просто заведя наш «УАЗ».

Да и вообще неизвестно чем этот допрос закончится, так как джипная компашка очень мутная. Я ведь этого мужика узнал. По бушлату с капюшоном узнал. Именно эта троица мимо меня прошла полчаса назад. А автомата на нем я не увидел, потому что он скорее всего стволом вниз висел и почти весь прикрывался рукой. Так что эта вооруженная братия тут какие-то свои делишки проворачивала и мы сейчас для них — нежелательные свидетели. И если даже им на свидетелей плевать, то машину у нас по-любому заберут. Их-то бибика — в хлам. Я даже отсюда вижу что у нее радиатор потек. Поэтому, заберут, как пить дать. А мне без машины оставаться вовсе не с руки. Представив себе долгое пешее путешествие со своим неудобным и неподъемным баулом я скрипнул зубами и решил рискнуть. Неизвестно еще как дальше карта ляжет, но сейчас от нас подвоха никто не ждет. Во всяком случае, судя по поверхностному анализу ситуации. Один лежит труп-трупом. Возле него — баба, которая занята раненым. Тот, который направил на нас оружие, судя по тому, как его покачивает, тоже неслабо приложился в момент удара. Значит, соображалка у него сейчас медленно работает, да и рефлексы притуплены, чем и надо воспользоваться. Расслабить ответом, отвлечь внимание, а там уж как повезет…

Поэтому, делая шаг навстречу мужику, я громко и прибавив в голос плаксиво-истеричных ноток, ответил:

— Вы что, с ума сошли в людей ружьем тыкать? Вдруг оно выстрелит? А мы — уфологи! Инопланетян ищем. Вон там наш лагерь стоит!

И ткнул пальцем в темноту. Автоматчик несколько опешил от подобного ответа, и машинально глянул, куда ему показали. А я, пользуясь моментом, cделал длинный шаг и ухватив оружие за ствол, правой рукой отвел его в сторону а с левой зарядил агрессору прямо в лоб. Лупил открытой ладонью, поэтому костяшки остались целыми, зато противника нокаутировал с гарантией. Только он, хоть еще и не отошел от аварии, проявил завидную прыть, успев, пока я его еще не ударил, нажать на спусковой крючок. Но трехпатронная очередь безопасно ушла в сторону (единственно что ствол так вибранул в руке, что я его чуть не выпустил) а «Демон» осел бесформенной кучей оставив мне в подарок «Калашников». Перехватив автомат, я довольно оскалился и торжественно объявил, обращаясь к девке и неподвижному телу по имени Витек:

— Все, бобики! Власть переменилась!

От такого поворота событий даже Ванин разогнулся и страдальчески морщась, удивленно произнес:

— Ну ты и шустрик!

А вот деваха повела себя неправильно. Бросив быстрый взгляд в мою сторону, она сунула руку куда-то под куртку, но нарвалась на предупреждение:

— Не дергайся. — и когда барышня застыла, добавил — Теперь очень медленно достань, что ты там ухватила и покажи. Не заставляй меня нервничать, а то рядом с остальными ляжешь…

Девчонка скривилась как от зубной боли, но я добавил:

— Давай-давай, не тяни. Или ты хочешь, чтобы я тебя вдумчиво и тщательно обыскивать начал? Всю!

Тотальному обыску она явно не желала подвергаться, поэтому вытянула какой-то небольшой пистолетик и, повинуясь моему жесту, откинула оружие в сторону. Ну, вот и хорошо. Теперь остается проверить Витька на предмет стреляющего железа и можно отступать к «УАЗику», не опасаясь выстрела в спину. Только для начала я послал Ванина за своим пистолетом, лежащим на куче опавших листьев. А когда он его принес, вручил Алексею «Калаш», со словами:

— Пользоваться умеешь? — и когда тот кивнул, продолжил — Тогда контролируй обстановку, а я этих гавриков обыщу, чтобы эти идиоты со злости в нас из чего-нибудь не бабахнули, когда мы уезжать будем.

Дьякон, сноровисто ухватив автомат, кивнул еще раз, а я направился к вырубленному «Демону». Тот лежал и не думая очухиваться, поэтому, быстренько охлопав бессознательное тело я разжился еще одним «Макаровым» и двумя запасными магазинами к нему. Блин, если так дальше пойдет я скоро оружейным бароном стану и смогу торговать трофейными стволами оптом! И все-таки очень интересно — что это за компания такая? На бандитов вроде не похожи, но при этом вооружены до зубов. Ни фига непонятно…

Передав пистолет Ванину, я направился к девчонке, которая так и продолжала стоять на коленях возле раненого. При моем приближении она только молча поежилась, но когда я протянул руку к лежащему, тихо сказала:

— Его нельзя трогать… Он головой сильно ударился, а еще у Виктора ребра сломаны и, кажется, легкие повреждены.

Глянув на залитое кровью лицо, лежащего с закрытыми глазами парня я, почесав нос стволом «Вальтера», проинформировал:

— Если дышит коротко и часто, то точно ребра сломаны. Пристегиваться надо, когда ночные гонки устраиваешь. Но кровь горлом не идет и пены кровавой на губах не видно, так что возможно, легкие не задеты…

Барышня, услышав мои слова только прерывисто вздохнула, а потом, подняв глаза спросила:

— Вы нам поможете?

Я настолько опешил от подобной наглости, что даже подходящих слов найти сразу не смог. А девчонка, приняв мое молчание за размышления, торопливо добавила:

— Наша машина разбита, а его в больницу срочно надо отвезти… — после чего, переведя взгляд на лежащего «Демона» добавила — Толика похоже, тоже…

И тут меня прорвало:

— Ты красавица часом не долбанулась? То, что вы деревья тараните, это ваши личные проблемы. И мы, кстати, к вам на помощь шли, когда в нас оружием тыкать начали, да еще и пи… э-э… бить при этом! А теперь у вас еще нахальства хватает такие разговоры вести!

За спиной, видно желая что-то сказать, деликатно кашлянул Алексей и я, перенес свое возмущение на него:

— Нечего тут «кхекать»! Ты уже один раз заполучил! Мало? Да если бы я этому Толику в лобешник не закатал, то мы бы в лучшем случае сейчас к дереву привязанные остались. А машина, кстати, твоя машина — тю-тю! Кашляет он тут! Дома кашлять будешь! Человеколюб, мля!!!

Ванин, выслушав мой эмоциональный монолог, спокойно спросил:

— Хорошо, как скажешь. И что ты предлагаешь?

Подбирая с земли девчонкин пистолетик, я раздраженно рявкнул:

— То, что и собирался делать сразу — сесть в твой тарантас и уехать! А эти пида… — глянув на девушку я замялся — кхм, бешенные, которые на людей кидаются и оружием размахивают пусть сами разбираются, что им дальше делать и как жить!

Алексей внимательно посмотрел на меня:

— Ты готов уехать?

Ф-ф-у… Под его взглядом я на секунду замялся и барышня воспользовалась моим молчанием:

— Мы не знали кто вы, поэтому так себя и повели.

Я фыркнул:

— Ага, можно подумать сейчас ты знаешь кто мы?

— Главное что вы не из… — она замялась и быстро добавила — не бандиты.

Странная заминка. Она ведь что-то другое хотела сказать, но поймала себя за язык и быстренько заменила то, чего опасалась на самом деле, на каких-то там уркаганов. Она бы еще про благородных разбойников вспомнила… Нет уж, если и помогать, то хотя бы надо знать кого мы с собой везем. Поэтому, опустив пистолет, я сказал:

— Слушай сюда Настя, тебя ведь Настя зовут? Вот и хорошо. Значит так — ты мне сейчас быстренько говоришь, кто вы такие, а мы решаем брать вас с собой или нет. Можешь не отвечать — дело хозяйское. Но тогда мы просто уезжаем, а вы трахайтесь тут сами. Я доступно излагаю?

После моих слов барышня задумалась, а я объяснил свою позицию:

— Только говори, пожалуйста, правду. И учти, что я вас в лесу видел. А еще раньше наблюдал непонятную стрельбу на дороге, когда армейский джип, бодро шмаляя из пулемета, завалил в кювет машину преследователей и смылся. Так вот — внутренний голос мне подсказывает какую-то взаимосвязь между вами, запретной зоной в Руднево, стрельбой на шоссе и тем, что вы нас приняли за хм… бандитов. Или НЕ за бандитов, а за кого-то другого? Которые ИЗ? Из откуда, не пояснишь?

Настя, по мере того как я говорил все сильнее закусывала губу, а при упоминании о «Хамви» вообще как-то вскинулась, но потом опять поникла. Особенно когда я упомянул ее оговорку. Но молчала, как партизанка. Губы кусала и молчала. Через полминуты, так и не получив ответа, я сплюнул и повернулся к Ванину:

— Ну что? Сам видишь — не хотят они с нами разговаривать. А на нет и суда нет. Или ты опять возражать станешь?

Алексей, пожав плечами, смущенно потупился и я констатировал:

— Вот и славно. Тогда топай, прогревай машину, а я тут постою, чтобы они какую-нибудь гадость напоследок не учудили.

Добросердечный дьякон вздохнув поплелся к «УАЗику» а я, еще раз глянув на так и не пришедшего в себя Толика, подошел и их «Тойоте». Оно ведь действительно — у этой компашки на руках «АК-74» был и, нет никакой гарантии, что в салоне пулемет не обнаружится. Деваху связывать я не собираюсь (это было бы чересчур) но вот обезопасить себя от дурных выходок с ее стороны не помешает. Вдруг захочет со злости бабахнуть из чего-нибудь огнестрельного по отъезжающей машине?

Но багажник, не считая двух канистр и пластиковой коробки самого ЗИПовско-ремонтного вида, был пуст. На всякий случай, заглянув в коробку, обнаружил там лишь набор ключей и перешел к осмотру салона. М-да… А машинка-то — совсем-совсем б\у. Даже подушки безопасности не сработали (если они там вообще были). И судя по вынесенному лобовому стеклу, двое сидящих на переднем сиденье, забодали его собственными головами. А водитель при этом еще и грудью об руль приложился. Угу… а барышня значит сидела сзади, вот и осталась сравнительно невредимой.

Свет в салоне «Тойоты» горел, поэтому осматриваться было довольно комфортно. Так что быстренько глянув что творится спереди я перешел назад и убедился что там тоже было пусто. Только вот на полу, между передними и задним сиденьями валялись какая-то сумка и куртка. Вытащив сумку (интересно, чего это вдруг барышня так напряглась) глянул внутрь и увидев ноутбук, извлек его наружу. Покрутив комп в руках и подивившись на странный логотип на передней панели, сложил все как было. А потом, просто для очистки совести поднял куртку.

Поднял и застыл. Мать моя женщина! «Аглень»![39] Не очень веря глазам, протянул руку и убедился, что зрение меня не подвело. Наполовину закатившийся под переднее сиденье, передо мной действительно был РПГ-26!

Ухватив «граник» за брезентовый ремень, я извлек находку наружу и, хмыкнув, посмотрел на Настю. Но она и бровью не повела, как будто нахождение гранатомета в машине было предусмотрено еще на автомобильном заводе и являлось самим собой разумеющимся.

Блин! Да кто же вы такие, ребята? По поведению вроде не отморозки, (вон, даже контуженный Толик, держащий нас под прицелом, не с наездов начал, а с вопросов), а такую кучу оружия с собой таскаете… Я конечно понимаю, что в этой стране, свободы — хоть попой ешь, но какие-то ограничения должны быть? Вряд ли здешние полицейские одобрительно относятся к перевозкам в личном транспорте автоматического и тяжелого вооружения. Значит, вы рисковали, держа все это при себе. Но ради чего? И почему Настя так насторожилась, когда я ноут достал? Кстати этот комп меня чем-то зацепил, но чем именно сразу не дошло, а потом все эмоции на гранатомет переключились. Так что же это было?

Я попытался поймать ускользающую мысль, но отвлек Ванин, который, подогнав машину поближе, хлопнул дверцей, а потом, подойдя ко мне, удивленно уставился на тубус:

— Не понял… Это что — «Муха»?[40]

— Почти. Это — «Аглень». Те же яйца, но поновее, помощнее и получше.

Спутник только крякнул и неодобрительно поглядев на наших противников, протянул:

— Д-а-а… А мы уродам этим еще и помочь хотели… Тьфу! Они небось из тех, что «дальнобойщиков» грабят. Ага, а девка — приманка. За «плечевую» себя выдает и машины тормозит, тварь! Поехали Сергей, нечего тут делать!

Он повернулся к машине, но я продолжал стоять, где стоял. Что-то здесь все равно не то. Ладно, допустим, эти гаврики дальнобойщиков грабят. Но почему они не на трассе трутся, а в лесу? Да и деваха одета вовсе не как подманивающая клиентов прошмандовка — джинсы, заправленные в ботинки, бесформенная куртка, шапка-«бандитка»… Такую скорее за паренька примешь, чем за девушку.

Хм, картинка никак не складывалась, поэтому попробовал разложить ее на составные элементы. Чего я о них знаю? Точнее, что видел и могу к этой компании привязать? А видел я «Хамви» с пулеметом, их ночной марш-бросок по лесу и последовавшую за этим сумасшедшую езду по редколесью. Про «Хамви» и лесную беготню пока ничего непонятно. Но вот гонка меж деревьев… Они ведь явно испугались когда свет фар «УАЗика» увидели, поэтому и рванули наплевав на осторожность. Чего спрашивается, испугались? Кого они тут опасались увидеть? Не нас это точно. А как эта Анастасия оговорилась, испугались тех, которые — ИЗ. Из конкурирующей банды? Нет, не катит. Зоны ответственности таких шаек обычно не пересекаются. Из полиции? Вполне может быть. Но на что рассчитывал Толик с автоматом, когда нас увидел? По логике он должен был начинать стрельбу сразу, как только засек приближающегося Алексея. Или поповский а не ментовской наряд Ванина, его из колеи выбил? Ага как же — выбил! Компенсатором под дыхало, засадить вовсе не помешал… Да и вообще — бандит оставшийся на ногах после аварии просто сбежал бы сразу, плюнув на своего бессознательного подельника. Уж я их натуру знаю достаточно хорошо. А этот — возле раненого остался. И девчонка тоже осталась.

Вон, до сих пор сидит… И ведь спокойна, как сфинкс. Склонилась над лежащим и на меня даже не смотрит. А когда дьякон ругался, тоже ни слова в оправдание не сказала. Да она вообще только один раз сильно напряглась, когда я ноутбук нашел.

Кстати, про ноутбук — интересно, почему она так задергалась, когда я его обнаружил? И чем же он меня заинтересовал? СТОП! ЛОГОТИП! Я чуть не подпрыгнул. Вот что меня в том компе зацепило — нанесенная на переднюю панель большая кривобокая буква «Х» и маленькая «е», вписанная в ее наклонную толстую палочку. Я вспомнил что это! Это логотип частной американской охранной фирмы. По сути — небольшой армии, которую правительство США использует в помощь своим вооруженным силам или в тех случаях, где регулярную армию марать не очень хочется. Проще говоря — наемники, под очень мощной «крышей». Раньше их контора называлась «Blackwater»,[41] а потом, после множества скандалов, в основном связанных с творимым ими в Ираке беспределом, она переименовалась в «Хе». Правда, все это с данной конторой происходило у нас. Но и тут, видно, она так себя дискредитировала, что тоже сменила название.

Но эта троица на пиндосов совсем непохожа, а иностранцев в «Зи» не берут. Тогда откуда у них такой интересный компик взялся? Хм, а если… А если эти ребятки вовсе не связаны с криминалом? Может они… Мысль пришла внезапна и бросив Ванину:

— Погоди, у меня тут еще одно дело есть…

Я пошел к «Тойоте». Алексей стоявший сзади удивился:

— Какое дело?

— Маленькое. Они ведь тебя ни за что избили, так что с них компенсацию получить надо. А я там ноут видел. Как раз сойдет.

— Ты что, не надо!

— Надо, надо. Не мешай. Потом объясню.

Девчонка, услышав мои слова, подняв голову оторвавшись от раненого и криво улыбнувшись, поинтересовалась:

— Грабить будете?

— Нет, компенсировать причиненный ущерб.

И тут вдруг барышня выдала:

— Оставь компьютер. Зачем он вам? А я вместо него денег дам.

— Не, не пойдет. — отрицательно покачав головой я двусмысленно улыбнулся — Ты, кстати, не боишься, что я и ноут и деньги заберу?

Девушка пожала плечами:

— Боюсь, но ноутбук мне самой нужен. ОЧЕНЬ нужен.

— А мне комп нужнее.

Настя обреченно выдохнула, а потом, видно на что-то решившись, ощерилась:

— Зря ты так, парень…

После чего, эдак неторопливо вытащила из-под лежащего Витьки руки и продемонстрировала мне зажатое в ладони темное яйцо «М-67».[42] А в другой руке — кольцо. Убедившись, что я все хорошо разглядел, добавила:

— Ничего вам тут не обломится. Лучше садитесь в свой тарантас и уе…те! Целее будете!

Опаньки, как интересно! Мне бы испугаться, но испуга не было. Наверное, потому что хоть деваха и не шутила, но она мало походила на шахидку готовую разжать руку при любом неверном движении. Да и гранатой угрожала лишь для того, чтобы защитить этот комп. Так что мне ничего не мешало, в любой момент просто повернуться и уйти. Но я медлил. Медлил, потому что эта выходка окончательно доказала, что ребята к бандитам и вообще к криминалу не имеют никакого отношения. Теперь, по всем параметрам они полностью попадали под определение разведывательной или диверсионной группы. В эту гипотезу очень хорошо ложился и «Хамви», который, судя по всему, выполнял отвлекающий маневр, утаскивая за собой погоню и демонстративная готовность Насти пожертвовать жизнью, но не отдать ноут с логотипом «Хе». Чем-то он для нее очень важен и как бы не он являлся целью всей их операции.

Правда несколько удивляло, почему Толик не положил появившегося Ванина сразу, а начал вести с ним разговор, но и этому нашлось объяснение. Скорее всего, увидев свет наших фар, эта группа подумала, что попала в засаду и запаниковала. А в последний момент, пролетая мимо «УАЗа» они поняли, что по ним никто не стреляет и остановить не пытается. Да и вообще — наличие одинокой обшарпанной колымаги не может представлять угрозы. Но было уже поздно — «Тойота» нашла свое дерево. Ну а потом, убивать человека одетого в одежды священника и просто оказавшегося не в то время и не в том месте, они не стали и начали выяснять, чего он тут делает. Кстати, сам факт начала разговора указывает на то, что группа не пришлая, а скорее всего местная и здешнее население считает не враждебным, а условно-дружественным. Угу, в противном случае мы с Алексеем уже бы остывали под кустом…

Все эти мысли пролетели в голове буквально за несколько секунд и я подвел черту своим гипотезам как раз в тот момент когда Ванин, до этого ошарашено разглядывающий гранату в руке девушки, не воскликнул:

— Да она — чокнутая! И ты тоже идиот! Какая в задницу — «компенсация»? Зачем ты вообще к ним опять полез? Ограбить решил? Стать таким же бандитом, как и они? И чем ты от них…

Подхватив под локоть разошедшегося спутника, я потащил его к нашей машине, бросив на ходу:

— Никакие это не бандиты. И теперь я в этом точно уверен.

Дьяк, прерванный на полуслове, несколько секунд молчал, а потом, высвобождая руку, ехидно спросил:

— А кто это, по-твоему? Защитники экологии?

— Нет. Это РДГ неизвестной мне принадлежности. Но я и выяснять ее принадлежность не хочу. Просто в начале их поведение было совсем непонятно, поэтому и заинтересовало. А теперь, когда понял, мы можем спокойно уезжать.

Алексей уже подошедший к машине был озадачен моими словами поэтому, задумчиво морща лоб, решил уточнить:

— РДГ — это что?

— Разведывательно-диверсионная группа.

— Да ну?! И чего они тут разведывали?

— Епрст! Ты как будто не рядом стоял, когда я девке рассказывал, что о них знаю. Не тут эти орлы шустрили, а в Руднево. Что делали сказать, конечно, не могу, но могу предположить — ноут они захватили именно там.

— Э-э… я слышал, что ты про какую-то стрельбу на дороге упоминал, но ничего не понял. Можешь теперь более доступно все объяснить?

Я вздохнул и вкратце рассказал спутнику все, что видел в пути. Ну и соответственно какие выводы из этого сделал. А потом, подтолкнув Ванина к двери, обойдя «УАЗик» уселся на пассажирское место. Закурил и, глядя на застывшего водителя, спросил:

— Чего стоим? Поехали!

Но дьякон как будто в ступор впал. Сидел, шевелил губами, задумчиво стучал по рулю пальцами, что-то прикидывал, а потом, глянув на меня какими-то шальными глазами, спросил:

— Ты уверен, что эти люди на американскую «зеленую зону» налет сделали?

Удивленный подобным поведением я пожал плечами:

— Хрен его знает. Это только мои предположения. Да какая тебе разница? Поехали, уже и так время потеряли!

Только вместо того чтобы воткнуть передачу, Алексей кинув мне — Подожди, я сейчас! — выскочил из машины и понесся в сторону битой «Тойоты». Твою мать! Чего он задумал? Но сидя на месте этого не узнаешь, поэтому, хлопнув дверью, я рванул за ним. А Ванин, добежав до девчонки и не обращая внимания на предупредительно поднятую гранату, выпалил:

— Вы — колхозники? Скажи, вы — колхозники? Смирновцы?

Первой мыслью у меня была — пипец, крыша у попа поехала. Настя видно подумала то же самое, потому что прошипела:

— Не подходи!

Но сбрендивший служитель культа не унимался:

— Ответь, вы не бандиты? Вы из сопротивления? Правда, из сопротивления?

Затравленно озирающаяся девчонка молчала, а я, ухватив вырывающегося Ванина за шкварник и оттаскивая его назад, пропыхтел:

— Чего ты к ней привязался? Какие на хер — колхозники?

Вместо ответа, Алексей ловко вывернувшись у меня из рук опять шагнул к Насте и выдал:

— Мне Сергей рассказал все что видел. Если вы Смирновцы, то можете располагать нами. Мы и до больницы довезем и вообще — поможем…

Тут я не выдержал:

— Эй, господин дьякон, возьмите себя в руки! Что значит — поможем? Время-то тикает! А если нас в больничке полиция за хобот возьмет, тогда что? В срок не уложимся — я тебе ничего платить не буду!

Но убойная, по моему мнению, фраза относительно оплаты возымела обратный эффект. Ванин лишь зыркнул на меня, сплюнул и процедил:

— Засунь свои деньги знаешь куда? Не нравится — пи…й своим ходом, а я этим людям все равно помогу. Я столько лет этой встречи ждал!

Ну, ни фига себе поворотик! Тоже мне — Буба Касторский.[43] Ожидальщик хренов! Нет то, что мой спутник морально настроен крайне экстремистки, я еще из предыдущих разговоров понял. Но чтобы Ванин искал встречи с действующими экстремистами, как-то не предполагал. Он ведь в своих монологах ни разу даже не упомянул, что в России существует какое-то движение сопротивления. Так, вскользь коснулся терактов против власть предержащих и принятого людоедского закона от третьего ноября 2013 года. На этом — все. А тут гляди, как его заколбасило…

И интересно почему — «колхозники»? Не партизаны, не какие-нибудь «борцы за освобождение», а какие-то прозаические «колхозники»? Хотя ладно, это можно будет и позже выяснить, а пока пора брать ситуацию в свои руки, иначе мы здесь до рассвета провозимся. Чуть отодвинув впавшего в ажитацию дьякона я, сунул пистолет в карман и, продемонстрировав Насте пустые руки, веско сказал:

— Теперь, красавица, слушай меня. Я не знаю, кто вы на самом деле, да и плевать мне на это, но как видишь, мой приятель стал невменяем и рвется помочь. Так что вставь колечко на место и давай соображать, что делать дальше.

Видя, что Анастасия не торопится принимать мое предложение, продолжил:

— Чего ты мнешься? Сама ведь просила помочь, вот мы и согласились. Не сразу, но это — ничего страшного.

Сидящая напротив девчонка криво улыбнулась:

— Ситуация поменялась. Странные вы какие-то и будет лучше, если сейчас просто уедете и оставите нас в покое.

— Я бы — с радостью, но вот он — ткнув пальцем в своего подпрыгивающего спутника — вряд ли. Так что давай думать логически. Допустим мы из полиции. Что нам мешает повязать вас прямо сейчас? Или свистнуть подмогу, при этом не давая тебе уйти. Ничего не мешает. Допустим мы не из полиции, но все равно хотим вас сдать. Что нам мешает позвонить по телефону и вызвать полицию? Ни-че-го. Но если мы действительно хотим вам помочь, то почему бы не воспользоваться моментом? Я видел, ты куда-то звонила. Скорее всего, сообщила о том, что случилось и, вызвала друзей. Только я сильно сомневаюсь, что они где-то рядом и сумеют быстро приехать. Так не лучше ли вам встретиться м-м-м… — я замялся, прикидывая варианты — да хоть на трассе, но подальше отсюда. Ведь нет никакой гарантии, что в этом районе не введутся повышенные меры безопасности. И чем быстрее мы отсюда свалим, тем меньше будет шансов нарваться на проверку на дорогах. Я понятно говорю?

Настя поправила шапочку, несколько секунд подумала и кивнула:

— Понятно… Только есть вопрос — где гарантии что вы не из БОГС и предлагая помощь просто не хотите выйти на след других «колхозников»? Извини, но уж очень резкий ты парень, да и подготовка видна нешуточная. И Анатолия вырубил, и ходы просчитал, имея минимум информации. Далеко не каждый так сумеет…

Так, интересно, что это за «БОГС»? Или «БОКС», не разобрал… Но исходя из контекста вопроса это скорее всего название здешней ФСБ или может УБОП. Черт его знает, какая спецслужба занимается отловом подобных людей. Да и не это главное. Главное, что деваха начала кочевряжеться. А мне это не нужно. Поэтому, задумчиво почесав мочку уха, совершенно некуртуазно ответил:

— Какие в дупу гарантии? Девочка, ты с головой-то дружи! Если бы не этот идиот, который с детства мечтал селянином э-э… в смысле — «колхозником» стать, то я бы с тобой вообще не разговаривал. У меня своих дел по горло. Но ему приспичило, вот я и взываю к разуму. Сама подумай — работай мы на государство, на хера нам дожидаться ваших кентов? Вас бы взяли да вытрясли до донышка. Или ты думаешь, граната в твоих руках меня, если что, удержит? У этой хлопушки запал четыре — шесть секунд горит. Да реальный радиус поражения метров пять — семь. Пока ты ладошку разожмешь, я у тебя ее и забрать, и выкинуть, вполне успею. А дальше — вяжи вас да делай засаду для ожидаемой подмоги… Поняла? Так что завязывай выкаблучиваться и быстрее соображай.

Анастасия посмотрела на меня долгим взглядом и видно на что-то решившись, фыркнула:

— Откуда ты только взялся, такой умный?

— Из тех ворот, что и весь народ! Ну что, согласна?

— Да.

Ф-фух, хоть что-то решилось, а то я думал мы отсюда никогда не выберемся. Ну а теперь надо действовать побыстрее. Заслав Ванина подогнать машину и озадачив его подготовкой салона к транспортировке раненого, я занялся лежащим в отрубе Толиком. Анастасия, которая уже спрятала обезвреженную гранату в карман, но при этом не расставалась с ноутбучной сумкой, обеспокоено глядя через мое плечо, спросила:

— Чем ты его так?

— Рукой. Но это не страшно. Сколько он без сознания — минут десять? Значит, еще где-то через десять минут очнется. Голова будет болеть, но это не смертельно.

— Правда?

— Нет, мля, это я так шучу! Конечно, правда! Можно было бы его прямо сейчас реанимировать, но тогда башка у него станет болеть гораздо сильнее. Так что лучше подождать.

После чего, совместными усилиями мы извлекли из «Тойоты» заднее сиденье и кинув его на пол в салон «УАЗа», положили туда так и не очнувшегося Витька. Вторым затащили Толика. Потом немного поспорили с Ваниным относительно автомата и гранатомета. Он предлагал избавиться от них прямо сейчас, но я был против и собирался выкинуть оружие не раньше того момента, чем мы выберемся из этого района. Победила грубая сила и, бурчащий Алексей полез на водительское место. Я же, расположился вместе с остальными в салоне, помогая Анастасии придерживать ее дружков. После чего мы, наконец, тронулись.

Проехав метров триста, водитель притормозил и сунув морду в окошко отделяющее салон от кабины, раздражено спросил:

— Сергей, объясни почему мы сейчас должны ехать, не включая фар? Кому это надо?

Я, держа так и норовившего брякнуться с откидной лавочки Анатолия, раздраженно рявкнул:

— Это надо всем! У америкосов сейчас переполох до небес и они вполне могут или вертушку для осмотра подходов к району задействовать, или вообще через спутник наблюдение вести. Смотри — небо, какое чистое! И будет совсем не гут, если кто-то среди леса свет фар увидит. Так что езжай потихоньку до трассы, там и включишь всю иллюминацию.

Ванин сделал большие глаза, понятливо кивнул и уже не задавая глупых вопросов, повел машину к шоссе.

А когда выехали на нормальную дорогу и прибавили газа, я почувствовал как мотавшийся до этого безвольной тряпкой Толик, вдруг перестал заваливаться в сторону и обрел наконец-то чувство равновесия. Очнулся то бишь. Правда, глаза не открывал, продолжая изображать из себя бессознательное тело. Только рукой словно бы случайно скользнул к тому месту, где у него раньше пистолет был. Не нащупав «Макарку», «колхозник» еще какое-то время сидел с закрытыми глазами, а потом открыл их и огляделся. Сначала увидел Настю, которая находилась возле Витька, после чего глянул на меня.

Наверное, при виде моей физиономии на него навалились неприятные воспоминания, так как бывший автоматчик поморщился, ощупал голову и протянул:

— Та-а-ак…

Сказано было совершенно неинформативно, но вполне эмоционально. Я, чтобы поддержать разговор, кивнул:

— Ага — а потом, отвлекая барышню от второго парня, объявил — Эй, красавица, гляди — твой друг очнулся!

Анастасия этой новости очень обрадовалась и, попросив приглядеть за Виктором, поменялась со мной местами, после чего тут же начала активно шептаться со своим очухавшимся товарищем. Я особо не прислушивался о чем они там трендели, вычленяя сквозь гул мотора лишь отдельные фразы, по которым было понятно, что девчонка просто пересказывает упущенные Анатолием события.

Тот слушал внимательно, а дослушав до конца, громко спросил:

— Значит, говоришь, помочь решили?

Так как при этом он глядел в мою сторону, я, поняв кому задан вопрос, ответил:

— Решили. Не бросать же барышню одну с двумя «трехсотыми» в лесу?

Толик, вычленив из ответа специфическое слово, тут же поинтересовался:

— Военный?

— Бывший военный.

Собеседник получив информацию кивнул, опять поморщился и продолжил прояснять обстановку:

— А там вы что делали?

Я ухмыльнулся:

— Не слишком ли много вопросов? Я ведь не спрашиваю, что ВЫ там делали? И с какого перепуга в нас автоматом тыкать начали?

Тут уже фыркнул Анатолий:

— Ну, насчет нас вы для себя уже все разъяснили, так что не надо… А вот вас на кой черт в лес понесло?

На секунду задумавшись, я решил не накалять обстановку и просто выдать ту «легенду» которую преподнес в свое время Лехе. Говорить все равно что-то нужно было, а эта «легенда» снимала возможную напряженность в отношениях. А то начни я крутить, вдруг этот партизан впадет в панику, поймав меня на несоответствиях и, задумает взять реванш, избавившись от крайне подозрительных спасателей. Конечно, фиг у него это получится, но устраивать новую драку мне не хотелось.

Вот я все и рассказал: и про буровую, и про дефицитные детали, и про наем дьякона, в доказательство, пнув тяжело громыхнувшую железом, грязную сумку. Слушатели мне вроде поверили, или сделали вид что поверили, но общаться стали более непринужденно. Точнее о себе так ничего и не рассказали (хотя, честно говоря, я даже не спрашивал), лишь вдумчиво выяснили, что именно я видел на дороге. А после рассказа об ушедшем от погони «Хамви», даже заулыбались. Потом Толик, видно решив выяснить степень доверия, попросил:

— Может, оружие-то отдашь? Ну, хотя бы пистолет?

Я в принципе был готов к подобной просьбе, поэтому пожал плечами:

— Почему бы не отдать, отдам. Только земляк ты уж извини, заряжать его будешь, когда мы уедем.

После чего, достав «ПМ» вынул из него магазин, и перебросил оружие на колени Анатолию. Тот опять поморщился, но качать права не стал и они вместе с Настей переключились на бессознательного Витька. Глядя как ребята, расстегнув ему куртку и задрав свитер, щупают ребра, я предостерег:

— Вы его поменьше мните. То, что кости поломаны это и ежу понятно. Но шея цела. И легкие не задеты, а то бы он уже кровью булькал. Только вы сейчас придавите, и кто знает, куда ребро уйдет…

Настя кивнула:

— Я осторожно…

А Толик мрачно пробурчал:

— Чего же он в себя не приходит? Вроде одновременно стекло головами вынесли, но я на ногах уже…

В этот момент, словно в ответ на его слова, раненый открыл глаза, сказал «у-у-у» и повернув голову, стошнил прямо на говорившего. Анатолий застыл облеванной статуей, а я доставая из-под лавки ведро, бодро сказал:

— Вот, ваш третий друг и очнулся. Но, видно у него сильное сотрясение, так что сейчас рыгать будет, дальше, чем видеть. Настена, подставь ведерко, а то он весь салон уханькает.

Барышня понятливо кивнула и, выполнив требуемое захлопотала возле фонтанирующего Витька, после чего, разговор как-то сам собой свернулся. А пока они ухаживали за своим очухавшимся дружком, я нет-нет бросал взгляды на Анастасию. Там, в лесу, впотьмах ее толком не разглядел, зато сейчас при включенном плафоне можно было оценить если не фигуру, скрытую под курткой, то хотя бы лицо. Большеглазое, с чуть курносым носом и волнующей ямочкой на щеке, появляющейся в те моменты, когда она ободряюще улыбалась зеленокожему Витьке. М-да… Хороша деваха! Нет, вот вернусь домой надо будет срочно с кем-нибудь замутить, а то долгое воздержание здоровью точно не способствует. Если даже в такой обстановке пялюсь на девушку с весьма недвусмысленными… э-э… или наоборот — двусмысленными мыслями, то это, однако — показатель.

Настя же, несколько раз поймав мой взгляд сначала нахмурилась, потом покраснела, а потом, поправив выбившуюся из-под шапки темно-русую челку, спросила:

— У вас вода есть?

Кивнув, протянул ей пятилитровую бутыль, до этого стоящую в углу. Она уточнила:

— Питьевая?

И после повторного кивка начала поить раненого. Толик сначала ей помогал, а потом, намочив платок, принялся оттирать испачканный бушлат. Более-менее справившись с задачей он, глядя в начавший сереть пейзаж за окном, спросил:

— Это что, сейчас Долгухино проехали?

— Да нет, вроде на указателе «Листвянка» было написано. Так что минут пятнадцать осталось… Если ваши друзья не опоздают.

Собеседник ухмыльнулся:

— Не опоздают — а потом, помолчав, поинтересовался — Слушай, а как вы, догадываясь кем мы являемся, решились влезть в это дело? Или вконец жизнь такая допекла?

Я пожал плечами:

— Да мне по фиг. Это вон он — мотнул головой в сторону водителя — альтруизм проявить вздумал. А у меня своя жизнь, с вами не пересекаемая.

— То есть тебя все в ней устраивает?

— А ты меня что — вербануть решил? Не надо. Окружающая обстановка мне конечно категорически не нравится, но я с государством в азартные игры не играю, тем более, в заведомо проигрышные.

Анатолий удивился:

— Почему это — проигрышные?

Криво ухмыльнувшись, я пояснил:

— Долго объяснять. Да и сам ты все понимаешь… Если бы мы были какой-нибудь мелкой и никому не нужной африканской страной, то шансов на переворот было бы немеряно. Но ЗДЕСЬ… Даже если вы ненадолго захватите власть, моментально вмешается Запад и на этом все быстро закончится. А играть без шансов на выигрыш, меня совсем не прикалывает.

— Поня-ятно… Значит, предпочитаешь просто тихо подыхать?

— Скорее — выживать. Вот сейчас сдам эти штанги, получу свою штуку зелени и в ус дуть не буду!

Говорить подобное было противно, но что оставалось делать? С радостью соглашаться с собеседником? Смысл? Даже если не брать в расчет то, что через два дня я буду уже в своем мире и здешние кошмарики меня никаким боком касаться не будут, кривить душой не хотелось. Мне действительно не верилось хоть в какие-то перспективы здешней России. Захватить власть не проблема, даже имея довольно небольшое количество людей. Но вот потом… Я не говорю даже о том, что последователи демократов начнут какую-то гражданскую войну. Нет, гражданская война это когда ввязывается население, а за этих кровососов выступит только полиция (да и то наверняка не вся) и жалкие огрызки оставшейся армии (в чем я тоже глубоко сомневаюсь). Так что здешние «колхозники» (блин, но почему все-таки такое странное название у местного сопротивления?) власть смогут взять. Только сразу же после этого на территорию страны войдут иностранные «миротворческие» силы и все станет по-прежнему. Даже хуже…

Правда, сказав, что думаю, один черт почувствовал себя довольно паршиво. А Толик еще и усугубил:

— Что же. Выживать оно, конечно, тоже дело хорошее. Правильное и главное — безопасное. Но тебе самому такое настроение ничего не напоминает? Я вот историей интересовался и знаю, что когда Германия напала на СССР некоторые тоже считали — чего тут брыкаться, когда такая силища прет? Шансов на победу никаких нет и в этом случае самое главное — выжить. Вот и бросали оружие, поднимая руки. Хорошо что таких «выживальщиков» мало было, поэтому мы и победили… Но вы, выходит, именно из таких…

Я уже открыл рот чтобы ответить, но не успел, так как «УАЗик» резко начал тормозить. Причем, впереди вроде никаких видимых препятствий не было и почему Алексей решил остановиться, было непонятно. Но этот вопрос разъяснился спустя буквально несколько секунд после того как водитель, видно услышавший наш разговор, выскочил из кабины и рванув дверь салона, громко произнес:

— Не из таких! Во всяком случае, я — не из таких! Я уже девушке говорил и сейчас повторю — мною вы можете располагать полностью. Вот здесь — тут навязчивый дьякон начал тыкать какой-то листок Анатолию — мой адрес. Возьмите. И если возникнет надобность — обращайтесь! Все сделаю, для того чтобы помочь!

«Колхозник» листок взял а я, глядя на распаленного Ванина, только фыркнул и заметил:

— Так ты не трынди, а помогай. Тут, между прочим, раненый лежит. И чем быстрее мы его довезем, тем быстрее он помощь получит. Хотя если у господина партизана — я повернулся к Толику — есть желание толкнуть благодарственную речь и торжественно принять тебя в ряды землепашцев, то кто я такой чтобы этому мешать?

После моих слов оба смутились и Анатолий лишь пожал дьяку руку, сказав при этом, что он конечно рад слышать подобные слова, но они действительно торопятся. Лешка, окинув меня уничижительным взглядом, лишь кивнул и потопал обратно, на свое место.

Еще десять минут прошли в молчании, а потом наша машина остановилась возле мерседесовского микроавтобуса с красными крестами на бортах, припаркованного на обочине. Тут же находились еще два мужика, которые сноровисто помогли перетащить опять потерявшего сознание Витька, к себе. И тут Ванин проявил своевольство, взяв и отдав спасенным, снаряженный автомат с гранатометом, от которых мы так и не избавились по дороге. Я было сильно напрягся, но те оружие приняли как должное и сразу сунули его в салон. После чего, Толик опять пожал дьякону руку, поблагодарив и присовокупив, что дескать, будет иметь его ввиду. Я тоже был удостоен рукопожатия, правда, без аудиосопровождения. Зато Настя, сунув мне на прощание свою теплую ладошку, сказала:

— Спасибо вам. Надеюсь, ты когда-нибудь изменишь свое мнение…

После чего, они загрузились в свою тачку и отъехали. А мы, закурив глядели им вслед до тех пор, пока «Мерседес» не скрылся за поворотом. И лишь только после этого я выдохнул и размашисто перекрестился. Алексей, увидев это действо, закашлялся дымом и когда успокоился, заметил:

— Вообще-то, креститься надо правой рукой…

— По фигу. Главное — пронесло.

Ванин, подходя к своей дверце удивился:

— В смысле?

— В прямом. Ладно, садись, поехали. А я тебе пока свое видение ситуации объясню.

Дьякон, трогаясь с места, насмешливо угукнул:

— Было бы очень интересно послушать… — а потом, сразу спросил — Послушай Сергей, ты мне для начала другое скажи. Ведь насколько я тебя успел узнать ты достаточно смелый, шустрый и умный мужик. Почему сейчас ты повел себя так странно? Неужели ты действительно хочешь просто выживать? Ведь сам говорил — «мы не сделали скандала, нам вождя недоставало». То есть не было объединяющей силы. Но ведь сейчас она в твоей жизни появилась! Или как дело до дела дошло, так сразу в кусты? Только меня мог попрекать, что я лишь воздух сотрясать могу?

— Нет, не в кусты. Просто я реально смотрю на вещи. Вот сам прикинь, что будет после того как победят «колхозники». В смысле — как на это те же отлученные от трубы америкосы отреагируют? Сразу с ковровых бомбардировок начнут или для начала точечными ударами развлекаться станут? И кстати — объясни, почему именно «колхозники»? За что их так обозвали?

Ванин недоверчиво посмотрел на меня и я поспешил добавить:

— Эй, эй, не забывай что я с «незалэжной» и тутошних приколов не знаю.

— Вообще-то это все знают…

Я только вздохнул и собеседник, поняв — объяснять все-таки придется, начал свой рассказ. И из него следовало, что когда начали разгонять армию, многие армейцы двинули не в города, где уже нечего было ловить, а решили заняться фермерством. Брали в аренду здоровенные куски земли и начинали там активно пахать. Какое-то время они были сами по себе, но как только пошли прибыли, так сразу же нарисовались крепенькие братки с предложением обширной и сравнительно недорогой крыши. Только вот зря они это затеяли. Вояки и так были злы крушением армейской карьеры, а тут еще такая хреновина образовалась. Короче, первых вымогателей просто били и выкидывали за пределы своих земель. А когда те решили побряцать оружием, то отряды новоявленных фуражиров стали просто исчезать. Причем — массово. То есть военные их просто уничтожали и тихо закапывали.

Но так как криминалитет был тесно связан с властью, то последняя решила вмешаться в процесс. После чего, несколько крупных фермерских образований (которые в просторечье назывались просто — «колхозы») были уничтожены в результате довольно сильных боев. Все от того, что у вояк на руках оказалась масса оружия и просто так свои позиции они сдавать не собирались. Но частники против государства не потянули и после разгрома наиболее строптивых (к слову — все преподносилось исключительно в рамках борьбы с терроризмом, экстремизмом, коммунизмом, и прочими «измами»), остальные начали платить. Пусть гораздо меньше чем изначально предполагали их крыши, но начали. Только вот попутно, окончательно озверевшие армейцы консолидировались, наладили между «колхозами» крепкую связь и организовали на местах лагеря переподготовки, которое органично стали ядром движения сопротивления. То есть все по классике — днем он мирный фермер, а как только противник отвернется, тут же становится страшным «колхозником».

Но это оказалось еще не все. После развала страны, пришедшие к власти демократы, с прискорбием доложили своим заокеанским хозяевам о пропаже нескольких десятков единиц ядерного оружия. Как тактических фугасов, так и стратегических, включая баллистические ракеты, на базе «Ураганов». Шума и крика было много, но так как к исчезновению оружия приложили руки не одиночки тупо желающие навариться, а действовала полноценная госпрограмма (как я понял, что-то типа наших «Сумерек»), то пропажа была с концами. Ядрен-батоны активно ищут до сих пор, только все без толку. За это время смогли лишь вычислить одного человека, который возможно приложил руку к их исчезновению. Некто — генерал-лейтенант Смирнов. По всем средствам массовой информации за указание его местонахождения была обещана награда, достигшая к сегодняшнему дню тридцати миллионов долларов, но Смирнов до сих пор неуловим. А так как этот генерал стал одним из основных известных широкой общественности символов сопротивления, то «колхозников» в народе иногда называли «Смирновцы».

Угу… Почесав затылок я удовлетворенно улыбнулся. Теперь ясно и почему «колхозники» и почему «смирновцы». Непонятно только, зачем этому генерал-лейтенанту нужно было прятать баллистические дуры? С фугасом все ясно — мина и мина, только что ядерная. Но ракета… Она ведь постоянного регламентного обслуживания требует. Без него изделие через несколько лет превращается просто в большой кусок железа. Неужели у местных партизан где-то есть законспирированные боксы, где подобное обслуживание возможно? Или они просто сняли с ракет БЧ[44] и собираются их использовать как особо мощный фугас?

Но ядрена бомба она и в Африке — ядрена, даже без средств доставки. При наличии ТАКОЙ дубинки, дело местного сопротивления не выглядит настолько уж безнадежным. До Америки они вряд ли достанут (хотя все зависит от суммы), но уж в Европу протащить и заложить где-нибудь возле пиндостанской базы подобный подарочек, вполне реально. И в случае начала вторжения, пригрозить его рвануть. А если он будет не один? Да тогда вся Европа на уши встанет и тут же выйдет из игры. Ведь одно дело безопасно жировать за счет диких и вымерзающих за тысячи километров от себя русских и совсем другое ощутить под задницей военный атом. Да, интересненько может получиться…

Увлекшийся Ванин тем временем рассказывал о наиболее резонансных деяниях «колхозников» но я его прервал, так как меня заинтересовал другой вопрос:

— А что такое БОКС?

— Э-э?

Дьякон остановленный на полном скаку недоумевающее посмотрел на меня, поэтому пришлось пояснить:

— Ну, Настя все опасалась, что я из БОКСА. Что она имела в виду? Каких-таких боксеров? И вот только не надо на меня так смотреть! Я тебе уже объяснял, что в наших палестинах мы живет тихо, в политику не лезем и новомодных слов не знаем.

Алексей лишь головой покрутил:

— Из какой же дыры ты вылез? Мне иногда кажется, что ты вообще — инопланетянин!

Я обиделся:

— Почему это?

— Да потому что ты спрашиваешь вещи, известные каждому ребенку. Знаешь, тебя даже за шпиона принять нельзя, так как даже самым глупым и нерадивым шпионам известно о стране пребывания, больше чем тебе!

— Так что — шпионы, а я местный, поэтому с меня взятки гладки. И что там насчет БОКСА?

— Не БОКС, а БОГС — Бюро Охраны Гражданских Свобод. Про КГБ ты хоть слышал?

— Вот только не нужно делать из меня идиота! А то я у тебя вообще спрашивать перестану! Ха, слышал ли я про Комитет! Ты еще спроси, слыхал ли я про НКВД!

Алексей улыбнулся:

— И незачем так орать. А БОГС был создан после того, как КГБ разогнали. То есть сначала вообще ничего кроме МВД не было, а потом власти спохватились и решили создать свою службу безопасности. Создали. И назвали ее истинно демократически. Вот вслушайся — БЮРО ОХРАНЫ ГРАЖДАНСКИХ СВОБОД. Звучит-то как толерантно! А в реале, эти сволочи — хуже гестаповцев… М-да… Но даже этот хваленый БОГС уже несколько лет Смирнова найти не может!

Ванин какое-то время помолчал, а потом видно вспомнив начало нашего разговора спросил:

— Кстати, Сергей, ты там что-то насчет своего видения ситуации хотел рассказать, а я тебя сбил. Что сказать-то хотел?

Меня сначала несколько обескуражила такая резкая перемена темы, поэтому я какое-то время собирался с мыслями и лишь потом выдал то что мне показалось странным:

— Знаешь, что меня очень сильно напрягло в поведении «колхозников»?

— Что?

— Даже не то что они вели себя как слабо обученные лопухи-партизаны образца самого начала войны. И не то, что вместо того чтобы зачистить внезапно появившихся мутных свидетелей, они начали с нами разговоры вести. Что кстати и дало мне возможность их обезоружить. Меня сильно напряг их страх.

Дьякон удивленно посмотрел на меня:

— Какой еще страх? Я лично ничего не заметил…

Помявшись, я попытался сформулировать:

— Понимаешь, реакция на наше появление у них неправильная была. Нет, не тогда когда они в дерево въехали, а в тот момент, когда свет твоих фар засекли. Они как будто бы засаду ждали. То есть не так… М-м-м… в общем складывается такое впечатление, что они ДОПУСКАЛИ возможность появление засады. Почему — непонятно. Ведь если их не отловили сразу, то ни о какой засаде в дальнейшем и речи быть не могло. То есть — оторвались от преследователей и ушли. Все! Пиндосы бы просто не успели устроить ловушку возле машины. И почему они нас ТАК испугались, я никак не могу понять. А все непонятное — тревожит.

— Да ну — Алексей махнул рукой — по-моему тут как раз все понятно. Нервы были напряжены вот и сорвались ребята.

— Хм… думаешь это были новички первый раз вышедшие на задание? Хотя… если в группе отвлечения утащившей за собой погоню были опытные люди, а этих оставили выносить груз… Так… а салабоны бежали каждого куста опасаясь и увидев нас… А что — вполне может быть. Правда, этот Толик на новичка как-то не похож. Да и бабу зачем на такое дело было брать?

— Чего ты там бормочешь?

— Что? — я вскинулся и отвлекаясь от построения логической цепочки, пояснил — да так, думаю что ты, скорее всего, прав. Они просто сорвались из-за этого и повели себя так странно.

— Конечно, прав! А что еще может быть?

— Наверное — ничего… А-у-в-р-ф!

Я смачно зевнул и передернувшись сказал:

— Блин, отпускать начало и теперь спать хочу, как медведь бороться!

— Ну и спи. Нам еще ехать и ехать! До Воронежа как раз выспишься. А там — в баньку сходим, поедим, отдохнем и завтра снова в путь.

Уже засыпая, я пробормотал:

— Банька — это хорошо…

А потом провалился в сон без сновидений.

Дорога до Лехиного дома прошла совершенно спокойно. Никаких братков, а также прочих особо глубоких рытвин, колдобин и препятствий нам не встречалось. Не было даже близких знакомств со здешними дорожными полицейскими. Точнее, несколько раз они попадались, но нас не тормозили. И все было бы вообще замечательно только я, пытаясь кемарить в крайне неудобной кабине «УАЗика», в процессе поиска наиболее комфортного положения для сна, свернул себе шею. Ну, не совсем свернул — просто в ней что-то щелкнуло и остаток пути пришлось провести со склоненной к плечу башкой, которую вообще невозможно было повернуть. Это привело меня в крайне раздраженное состояние и даже слова Ванина о том, что подобные штуки его жена на раз исправляет, не заставили настроение улучшиться. Сами подумайте — кому понравится чувствовать себя заржавевшим Железным дровосеком, поворачивающимся всем корпусом для того, чтобы глянуть в сторону? И голова еще ни с того ни с сего разболелась… В общем, за последний час езды, я успел напитаться ядом по уши.

Правда, по приезде, обещанная баня и золотые руки Марии, которая вправила выскочивший позвонок, вернули мне радость жизни. А уж предчувствие того, что буквально через сутки моя «параллельная» эпопея закончится, вызвало просто охрененный душевный подъем. Поэтому, когда Ванины отправили детей спать, и глава семьи начал рассказывать жене о перипетиях нашей поездки, я, полный бодрости и веселья, прихлебывая чаек, сопровождал рассказ дьякона своими комментариями и пояснениями.

Правда, мой сарказм пришелся не ко двору. Хиханьки тоже. Ни Мария, ни Алексей не были склонны хоть сколько-то иронизировать относительно наших приключений. Поэтому, после пары отпущенных шпилек я заткнулся и еще немного посидев молча, сослался на усталость и отправился спать. Супруги мне не препятствовали, так что, упав на диван и поворочавшись минут десять, спокойно уснул.

Только вот во сне покоя не нашел, так как снилась какая-то странная муть. То есть в начале все было замечательно — виделись девочки, море и масса прохладительных напитков. Только потом весь этот пляжный рай ни с того ни с сего вдруг начали бомбить «А-10».[45] Девочки само собой сразу куда-то подевались, напитки вместе с ларьком тоже разнесло, а меня зацепили здоровенные пиндосовские морпехи и, невзирая на бурные возражения, посадили в концлагерь. Причем, почему-то немецкий, времен войны. Самый настоящий — с вышками, колючкой и охранниками. Только вот немцы были почему-то все как один вооружены американскими «Кольтами»[46] и козыряли друг другу на американский манер. А в остальном — фрицы как фрицы.

Но я этому уже не удивляюсь и вместе с остальными военнопленными бегу на построение. Вокруг собаки гавкают, подгоняют типа… А когда все построились на плац въехала машина и стоящий в ней лощенного вида мужик в гестаповской форме, объявил что сейчас будет идти набор в предатели. Предателям обещались новые ботинки, изготовленная с применением нанотехнологий униформа и оплата в свободно конвертируемой валюте. А несогласных — в расход. Строй оборванцев, одетых в старые советские гимнастерки, понуро молчал и не рвался принять столь заманчивое предложение. Тогда немец толкнул речь что, мол, дело наше все равно проиграно, так что просто так помирать — смысла нет. Говорил красиво и вообще — сильно напоминали виденное по телику выступление Емцова, когда тот свежесозданную партию презентовал. Тот так же про возрождение и новую, истинно демократическую линию заливался.

А потом гестаповец замолк и стал прохаживаться вдоль строя, похлопывая стеком по голенищу начищенного до блеска сапога. Ну, прямо как в кино. Ходил, ходил и вдруг, остановившись напротив меня, просиял и обрадовано воскликнул:

— Вот тебя-то я и искал! Ты же все равно не веришь, что это быдло сможет хоть когда-то победить! Да и вообще ты не отсюда, поэтому какая тебе разница? Соглашайся! В люди выбьешься!

Я от подобного предложения охренел. Да и стыдно было — спасу нет! Перед остальными, стоящими в строю стыдно. А вдруг они действительно подумают, что я готов принять предложение этого козла? И тоскливо тоже было, так как просто отказ меня не реабилитирует. В собственных глазах не реабилитирует, так как чтобы остаться самим собой, нужно не блеять «нет, не согласная я», а валить фрица наглухо. Ну а потом, разумеется, охранники будут валить меня. Да и черт с ним, хоть помру человеком!

А так как улыбающийся немец в ожидании ответа стоял практически вплотную, то я его убил. Просто взял и убил, ударив в нос, вгоняя осколки носового хряща прямо в мозг. А потом, бросился на стоящих неподалеку охранников, желая завладеть оружием и продать жизнь подороже. Но почему-то между мной и охраной вдруг образовалась целая свора здоровенных овчарок, которые с громким лаем бросились навстречу…

Из сна я вынырнул тяжело дышащий и мокрый как мышь даже не сразу поняв что проснулся. Так как собаки действительно лаяли. Громко, истерично, с привизгом. Чертыхнувшись глянул на часы — пять ноль три. Блин, еще полчаса можно было бы дрыхнуть. Хотя, какой там сон после приснившейся хери! Да и хозяева похоже встали… Вон, кто-то в прихожей ведром громыхнул и чуть позже мягко хлопнул дверью. До ветра, наверное, двинул… Так что и мне надо вставать. Быстро одевшись, я тоже было поперся на улицу и тут выяснилось, что собаки гавкали не зря, так как буквально в дверях, на веранде, столкнулся с Алексеем, который тащил на плече какого-то человека. А сзади них виднелась еще одна фигура. Я даже спросить ничего не успел, как подошедшая с керосинкой Мария, которая была закутана в какой-то плед, осветила вошедших. Япона мама! Да это же наши старые знакомые! «Колхозники»! Те, которые Анатолий и Настя! Но Толик сутки назад выглядел гораздо бодрее и у него из бушлата не торчал клочок окровавленной ваты, который явно указывал место выхода пули.

Лешка же, увидев меня, прошипел:

— Держи, а я пока их машину внутрь загоню и ворота закрою.

После чего, спихнув закатывающего глаза Анатолия, метнулся обратно, в темноту двора, попутно прикрикнув на собак. Я, подхватив раненого, спросил у Насти:

— Куда его?

Та, сразу поняв, о чем вопрос, тут же ответила:

— В плечо. Кость вроде не задета, но крови много потерял. Я перевязала, только толку от этой перевязки… В аптечке бинт всего один был… И жгут не наложишь…

— Ясно — кивнув, я обратился к жене Ванина — Мария, глянь чтобы дети из комнаты не выходили, а потом подходи к нам. Мы его сейчас на диван определим…

Шустрая Мария, пока мы тащили Толика в дом успела метнуться к детям, потом вернуться и зажечь еще одну керосинку в большой комнате. Электричество тут давали всего по два часа: утром — с шести до восьми и два часа вечером, так что газовая или керосиновая лампа стала непременным атрибутом каждого дома. Но светил этот раритет достаточно ярко, поэтому вполне можно было заняться осмотром раненого.

Пока мы его осторожно вытряхивали из одежды, безбожно покромсав ножницами бушлат и свитер, я продолжал допрос Насти:

— Хвоста не было?

— Нет.

— Точно?

— Вроде да…

— Вроде… — раздраженно глянув на девчонку, уточнил — Где вы попались?

Тут Анастасия несколько замялась, а потом глухо ответила:

— На квартире… Там нас уже ждали…

— Так, а теперь — четко, ясно, коротко — вы отъехали от нас, дальше что было?

Барышня вздохнула и принялась докладывать:

— Дальше, мы доехали до Шатуры, где нас встретила еще одна машина. Виктора повезли в больницу, а мы пересели в другую машину и поехали на «адрес». Ну, это такая точка, где можно отдохнуть, получить необходимую помощь, связаться…

Я ее перебил:

— Мне известно, что такое «адрес». Дальше что было?

Настя опустила голову:

— Там была засада.

— Угу… а как вы ушли?

— Водитель пошел в дом, а мы остались в машине. Потом услышали крик… Толик сразу выскочил из «Жигулей» и начал стрелять по выбегающим людям. Троих застрелил, после чего сел за руль и мы оттуда уехали. И только когда из Коломны выехали, он сказал, что ранен.

— Он что — всех там положил?

— Нет, когда мы уезжали, нам вслед еще кто-то стрелял…

Странно… что-то в рассказе девчонки не стыковалось. Ладно, допустим, они попали в засаду. Допустим засада такой прыти от Толика не ожидала и он завалил большую ее часть. Но оставшийся в живых должен был сразу сообщить приметы машины и их бы взяли на первом же посту.

— А как вы вообще смогли из города выехать?

— Анатолий отлично знает Коломну, поэтому выезжали не по трассе, а через поля. Да и потом в основном проселками ехали…

Тут меня отвлек Алексей, который вместе с женой уже освободил раненого от одежды и теперь, сунув мне в руки лампу показал, как ее держать. Застыв с этой лампадой словно статуя Свободы, я какое-то время смотрел на то, как Мария срезает бинты, но множества нестыковок в рассказе «колхозницы» не давали мне покоя, поэтому, опять подозвав Настю, продолжил допытываться:

— Ладно, из города вы свалили, но нас как нашли? Понятно, что адрес вам Леха дал, но ведь в этом частном секторе сам черт ногу сломит! Или твой напарник еще и Воронеж хорошо знает? Настолько хорошо, что впотьмах, в этих Шанхаях, нужный дом нашел?

— Нет, у меня в наладоннике карты городов есть. Очень подробные. Но все равно мы почти часа два вас искали…

Блин, вот на все у нее отмазка есть! И вроде очень даже логичная. Только существует еще одна закавыка, которая ставит под сомнение весь этот рассказ. И я ее озвучил:

— Ладно, допустим, вы попали в засаду. Допустим, вам охренительно повезло и вы ушли от погони. Но какого черта вы не двинули по «цепочке»? Почему поехали не к своим соратникам, а сунулись к каким-то незнакомцам, живущим за черт знает сколько верст? Да еще и с пулей в плече?

Леха, который помогал жене, но при этом внимательно прислушивался к беседе, заметил:

— Вообще-то, пуля навылет прошла…

Я хмыкнул:

— Да по-барабану! — и повернувшись к девчонке, добавил — Тебе, красавица, вопрос был задан. Есть что ответить?

Та, повздыхала и глядя в пол нехотя призналась:

— Нам не к кому больше было обратиться. Мы, кроме своих, никого не знали… А теперь и своих не осталось…

— Не понял? У вас что — связи с другими подразделениями сопротивления не было? Ты это хочешь сказать? Ни связи, ни каких-то тайников или «почтовых ящиков» на непредвиденный случай не предусматривалось? В жизни не поверю!

Барышня замялась, а потом убила ответом:

— Понимаете, мы не совсем «колхозники». То есть «колхозники», но это была наша первая операция. Проверочная…

Я присвистнул:

— Ого! А вот теперь с этого места поподробнее!

И Настя, начала свой рассказ…