"Разгром советской державы. От "оттепели" до "перестройки"" - читать интересную книгу автора (Шевякин Александр Петрович)

«МОЗГОВЫЕ ЦЕНТРЫ» СССР: «ОАЗИСЫ СВОБОДНОЙ МЫСЛИ»

Термин «мозговой центр» не так уж широко известен, хотя написано об этом институте управления на сегодняшний день много, но не всегда в том объеме, чтобы на это однажды обратила внимание и навсегда запомнила самая широкая публика. Поэтому необходимо дать пояснение, что это вообще такое. «Мозговой центр» — наименование формально организованного совета экспертов и специалистов в различных областях политики, экономики и других отраслей знания при высшем руководстве страны или главе государства (президенте), а также неформальное окружение из советников, интеллектуалов, знаниями которых пользуется руководитель страны или отдельного ведомства. Понятие «мозговой центр» вошло в употребление в послевоенные годы (например, «Мозговой центр Кеннеди»), когда роль науки в политике резко возросла, а сами общественные, политические, военные и иные науки развились настолько, что могли оказывать значительную помощь руководящим учреждениям власти в принятии ответственных решений. «Мозговой центр» могут объединять значительное число специалистов — несколько сотен и даже тысяч человек. Их кадровый состав обычно нестабилен и может формироваться в зависимости от потребностей момента, личных качеств руководителя и его склонности обращаться к научному знанию и ценить его. Экспертные оценки политических, военно-политических, военно-стратегических и других ситуаций способствуют значительному повышению профессионализма политики [54. С. 184]. Употребляются и другие наименования-синонимы: «фабрики мысли», «бункеры мысли» и проч.

Надо указать на то, что «мозговые центры» — это не то же самое, что обычные научные учреждения или проектные организации, они не однотипны. Основные отличия экспертных центров от традиционных научных учреждений и коллективов заключаются в том, что: их общее количество исчисляется сотнями в отличие от обычных научных организаций, число которых — десятки тысяч; экспертный центр пользуется определенным влиянием на процесс принятия решения высшим руководством, причем на уровне стратегии; информационные потребности ориентированы как минимум на отраслевой, на государственный и как максимум на международный уровни; тематический охват и глубина исследований, предлагаемый набор отдельных приемов и законченных по циклу технологий заключаются в активном определении новых направлений, полнота информации дается по всей глубине проработки; осуществляется постоянное сотрудничество со сторонними специалистами для информационного поиска и для экспертиз; процесс обработки информации содержит в себе несколько этапов критического анализа документов, вплоть до содержательного уровня текста; ведется индексирование документов по специально разработанным исследовательским классификациям; проводится активный поиск литературы, при этом ведется определение новизны и достоверности сведений из нее; идет постоянный поиск, создание и ведение библиографических, реферативных, фактографических, объектографических, проблемно ориентированных и полнотекстовых баз данных по специально разработанным технологиям; постоянно и самостоятельно осуществляется подготовка критических и поисковых исследований; интеллектуальная продукция в глазах ее потребителей, как правило, получает самую высокую оценку.

Строго говоря, кадры, занимающиеся политическим консультированием и пограничными областями, составляют три категории специалистов: консультанты как таковые — внешние эксперты, привлекаемые по информированию о тех или иных узких вопросах, где они особенно компетентны; советники — эксперты по более широкому кругу вопросов, которые владеют знаниями, необходимыми для помощи руководителю, на которого они замкнуты по своей должности, в число их функций входит также постоянное отслеживание информации о тех внешних консультантах, которых можно подключить для разрешения той или иной проблемы, советник должен также уметь «перевести» документ, подготовленный экспертом по узкому вопросу на доступный язык; помощники — аппаратчики, которые не только хорошо выполняют те или иные организационные функции, но и широко эрудированны в тех вопросах, что приходится решать их руководителю, они могут составить для него короткую справку без привлечения лиц со стороны, написать за него доклад и т. п.

Особая ответственность лежит на консультантах, от этих специалистов требуется сразу же ухватить замысел научного руководителя, т. к. необходимо зафиксировать имеющуюся ситуацию в той системе координат, в которой она может быть рассмотрена, чтобы при проведении «мозговых штурмов» и научных семинаров иметь возможности вести дискуссии на достаточно научном уровне. От них требуется также умение генерировать идеи, выдавать вполне читабельную информацию, и хотя «правила игры» в главных штабах и предписывают подчиненным участвовать только в информационном плане — косвенно отслеживать информацию, но в то же время им и многое позволяется: например, выдвигать обоснование необходимости для проведения тех или иных мероприятий, рекомендуемых ими же. Не считается чем-то зазорным, если в процессе самообразования и самопознания кто-то обретает способность менять убеждения и отказываться от своего прежнего мнения по тому или иному вопросу. Им предназначается ключевая роль в управленческих и научных коммуникациях. Ими создается информация для принятия решений общегосударственного уровня. Эксперты работают одновременно в среде информационных организаций и в то же время поддерживают тесный контакт с коллегами предметной области.

Роль руководителя такого центра действительно хорошо описывается тем принципом, который мы вынесли в эпиграф. Распорядительные функции выполнить не так уж и сложно. Упрощенно это выглядит так: получив новое задание, директор определяет круг сотрудников, которые его способны выполнить, и отдает соответствующий приказ. Дальше обычная работа и применение интеллектуальных технологий, которыми сотрудники владеют. Разумеется, что полная загруженность работой коллектива также зависит от управленческого таланта. Но вне стен института руководителю приходится играть роль постоянной значимости, рекламировать свои способности, поддерживать нужные контакты, четко знать, как работает государственная машина (или иная политическая система, выступающая как заказчик), быть чуть-чуть впереди ее и самому инициативно навязывать информацию для последующих действий. Ошибки любого рода здесь неизбежны, и надо быть готовым к тому, чтобы во всеоружии встретить критику.

Известным советским мозговым центром являлся Всесоюзный Институт Системных исследований Государственного Комитета по науке и технике и Академии Наук СССР. С момента основания его директором был Д.М. Гвишиани, действительный член Академии Наук СССР, Заместитель Председателя Государственного Комитета по науке и технике СССР, Председатель Совета Национальной Ассоциации содействия Римскому Клубу, Иностранный член Шведской Академии инженерных наук, действительный член Американской и Международной академий управления, Председатель Совета Международного Института Прикладного Системного анализа. Его отец— генерал НКВД, выдвиженец Л.П. Берии. Само имя, которое он дал сыну, Джермен, означает: ДЗЕРжинский-МЕНжинский. Жена — Людмила Алексеевна Косыгина-Гвишиани, единственная дочь А.Н. Косыгина, директор Библиотеки Иностранной литературы. Муж его сестры — Е.М. Примаков.

До основания института Д.М. Гвишиани, естественно, работал в другом месте — начальником международного отдела Государственного Комитета по науке и технике. Одним из его подчиненных был полковник О. Пеньковский, работавший на английскую и американскую разведки. После разоблачения шпиона пострадали все, кто его протежировал, но только не Д.М. Гвишиани. С 1980 г. и до неопределенного времени работал в институте и Е.Т. Гайдар. Вот как он вспоминал потом о своем первом рабочем месте: «По идее институт должен был представлять собой советский аналог «Рэнд корпорейшн»: объединив способных экономистов, математиков, системщиков, философов, специалистов по организационным структурам, развернуть серьезные теоретические исследования и решать самые сложные задачи государственного масштаба. Место Джермена Гвишиани, зятя Косыгина, в формальной и неформальной иерархии советского общества того времени обеспечивало институту хорошие связи, а следовательно, и относительную идеологическую автономию. lt;…gt;

Нашу институтскую лабораторию возглавляет профессор Вадим Павлюченко. lt;…gt; В нашей лаборатории работали Владимир Гарсимович, Олег Ананьин, Петр Авен, Вячеслав Широнин, Марина Одинцова. Основная сфера исследований — закономерности развития социалистического хозяйственного механизма, сравнительный анализ экономических реформ социалистических стран.

Во ВНИИСИ исчезла привычная по экономическому факультету двойственность — жесткое разделение того, что можно обсуждать открыто, и того, о чем можно думать, но ни в коем случае высказывать вслух в официальной обстановке научного семинара. Здесь можно обойтись без «кукиша в кармане», обсуждать самые острые теоретические проблемы без оглядки на идеологическую «чистоту» суждений» [12. С. 30].

Другое интеллектуальное подразделение — Группы консультантов при ЦК КПСС. В самом начале 1960-х гг. в Международный Отдел и Отдел по связям с коммунистическими и рабочими партиями социалистических стран ЦК КПСС были введены должности консультантов. Впоследствии из них были сформированы подотделы, в 1965 году их переименовали в группы консультантов при Отделе. Консультант был приравнен к заведующему сектором, а заведующие группой консультантов — к заместителю Заведующего Отделом. Потом институт консультантов появился в Идеологическом и других Отделах ЦК КПСС [3. С. 79–85]. «В сентябре 1966 г. в Отделе пропаганды решением ЦК была создана группа консультантов, на которую, по аналогии с такими же группами международных отделов, и были возложены задачи политических и теоретических документов.

lt;…gt; Главные требования, которые предъявлялись к кандидатам в консультанты, — всесторонняя эрудиция, способность творчески мыслить и грамотно, в меру живо и ясно излагать мысли на бумаге» [9. С. 109]. В разное время сотрудниками этого аппаратного подразделения являлись: В.А. Александров, Г.А. Арбатов, А.А. Беляков, Н.Б. Биккенин, А.Е. Бовин, О.Т. Богомолов, Ф.М. Бурлацкий, Г.И. Герасимов, В.В. Загладин, Н.П. Коликов, Р.И. Косолапов, Е. Кусков, И.Д. Лаптев, Ф.Ф. Петренко,

B. Проваторов, Н.В. Шишлин, Р.П. Федоров, А.И. Черняев, Г.Х. Шахназаров. Теперь их характеризуют как «группку квазиинтеллектуальных приспешников, которая в качестве мозгового протеза брежневского руководства лишила страну способности использовать гигантский потенциал» [2.17. С. 5–6].

Неформальный кабинет при Л.И. Брежневе. На его наличие (называя его то теневой, то узкий), деятельность и состав указывает только один источник (см. [2.18.

C. 10, 27]). Включают туда министра внутренних дел СССР Н.А. Щелокова, Управляющего делами ЦК КПСС Г.С. Павлова, 1-го замзава Отделом организационно-партийной работы Н.А. Петровичева, Зав. Отделом науки и учебных заведений СП. Трапезникова

Институт мировой экономики и международных отношений. Первый его директор — А.А. Арзуманян. Женат на сестре жены члена Политбюро ЦК КПСС, первого заместителя Председателя Совета Министров СССР А.И. Микояна, с 1953 г. работает в Москве. Кадры института серьезные — было предложено сразу же 300 единиц.

Отношения между серьезными исследователями и их оппонентами из идеологических служб складывались далеко не просто. Интересный эпизод подковерной борьбы между ними приводит в своих мемуарах Г.А. Арбатов: «В связи с одной из записок, в которой критиковались формы нашей помощи развивающимся странам lt;…gt; произошел характерный эпизод. Арзуманян разослал записку «тиражом» 50 экземпляров, так сказать, «в заинтересованные инстанции», включая ГКЭС (Государственный Комитет Совмина СССР по внешним экономическим связям), в основном занимавшийся помощью «третьему миру». Руководство этой организации пожаловалось М.А. Суслову, тот вызвал Арзуманяна и, как последний сообщил на закрытом заседании партбюро института lt;…gt; заявил ему примерно следующее: «Арзуманян, мы с тобой старые члены партии, ты помнишь и знаешь, как действовала оппозиция — писала платформы и рассылала их по собственному усмотрению. Так дело не пойдет. Ты, если пишешь записку, присылай нам ее сюда в одном экземпляре, а мы уже будем решать, кому ее направлять».

УАрзуманяна хватило решительности (и «плавучести» — с учетом его родства с Микояном и незаурядной способности завязывать нужные связи, притом весьма высокие) проигнорировать это указание — готовить и рассылать по своему собственному усмотрению записки он продолжал» [3. С. 72].

Дополнительно можем указать, что хотя Институт США и Канады и замышлялся изначально как академический, но и ему не был чужд некий налет «мозгового центра». Так в своих мемуарах в специально выделенной главе «Комментарии для любознательного читателя. Об Институте США и Канады АН СССР» его директор пишет, что «замысел при организации института lt;…gt; состоял в том, чтобы создать центр, занимающийся фундаментальными исследованиями, который бы не ограничивался публикациями академических книг и статей, а доводил результаты этих исследований до практических выводов и рекомендаций, прежде всего в сфере советско-американских отношений. Предполагалось, что исследования будут вестись на междисциплинарной основе — экономистами, политологами, историками, социологами, специалистами по военным проблемам и т. д. Думаю, в какой-то мере сама идея создания института была подсказана публикациями (подчас рекламными) о работе американских «Рэнд корпорейшн», Гудзоновского института, тогда еще возглавлявшегося знаменитым Германом Каном, и других подобных исследовательских центров, а также сведениями о том, что «у них», то есть в США, есть при университетах десятки институтов, занимающихся СССР» [3. С. 382].

Эти учреждения в конечном итоге попали под западное влияние и стали выразителями воли Америки. Еще в застойные годы они прошли длительную эволюцию и в конце концов превратились в продолжение информационно-аналитических подразделений транснациональных корпораций.