"Ветры Дарковера" - читать интересную книгу автора (Брэдли Мэрион Зиммер)

4

Голос рычал во сне Меллиты:

— Меллита! Меллита! Сестричка, проснись! Послушай меня!

Она села во тьме, отчаянно цепляясь за голос.

— Меллита! Меллита! Сестричка, проснись! Послушай меня!

— Сторн! — выдохнула она, почти вслух. — Это ты?!

— Я недолго могу говорить с тобой, бреда, поэтому слушай. Ты, и только ты можешь помочь мне. Аллира не слышит, она слишком робка и изнежена, она погибнет в предгорьях. Эдрик ранен и в темнице. Придется тебе, маленькая. Ты поможешь мне?

— Все, что угодно, — прошептала она с бьющимся сердцем. Глаза ее смотрели во тьму. — Где ты? Мы можем бежать? Может, зажечь свет?

— Тише! Меня здесь нет, я говорю с твоим сознанием. Я пытался пробудить в тебе способность слышать сны эти последние четыре дня, и наконец ты услышала. Слушай, сестра, ты должна уйти одна, ты сумеешь избавиться от охраны. Но ты должна идти прямо сейчас, прежде чем снег закроет перевалы. Я нашел того кто поможет тебе. Я пошлю его в Карфон.

— Куда?…

— В Карфон, — прошептал голос, исчезая.

Меллита прошептала вслух:

— Сторн, Сторн, не уходи! — но голос растаял. Она была одна во тьме, голос брата все еще звенел в ушах. Карфон — но где этот Карфон?

Меллита никогда не была дальше, чем на несколько миль от дома, она никогда не переваливала через горы и имела смутное понятие о географии. Карфон мог находиться как за следующим хребтом, так и на самом краю света.

Она бросила во тьму отчаянный вопрос:

— Как мне быть, куда идти?! — Ответа не было, молчание и тишина. Было ли все это сном, порожденным тоской по свободе, или действительно ее брат, в своем магическом трансе, сумел как-то достичь ее сознания?

Меллита Сторн была горянкой со всеми вытекающими отсюда последствиями. Высшей сердцевиной ее натуры была клановая лояльность Сторну не только как старшему брату, но и как главе рода. То, что он был слеп и ни на что не годен, то что он не смог защитить ее, ее старшую сестру и младшего брата, не говоря уже об остальных людях в этом кризисе, не имело значения. Она не судила его даже мысленно и верила, услышав осуждение от Аллиры, что мучение в лапах Брайната лишило сестру разума. Сейчас, когда он приказал ей бежать и найти помощь, ей даже не пришло в голову ослушаться.

Она поднялась с постели, накинула шерстяной халат — потому что ночь была холодной, а каменные полы никогда не знали огня — и всунула ноги в шерстяные чулки, затем, уверенно двигаясь во тьме, нашла трут, огниво и зажгла маленькую лампу, чуть больше булавочной головки. Она села перед светильником, немного приободренная крошечным пламенем, и начала обдумывать ситуацию.

Она уже знала, что ей нужно делать — бежать из замка, прежде чем снег закроет перевалы, и как-нибудь добраться до Карфона, куда брат ее пошлет кого-то ей на помощь. Но как это все проделать, она представляла с трудом.

Охрана все еще следовала за ней на почтительном расстоянии повсюду, куда бы она ни шла через залы. Даже сейчас, когда было темно и поздно, она была уверена, что стоит ей покинуть комнату, они проснутся и двинутся следом.

Они боялись Брайната больше чем возможности не выспаться. Их страх перед ним стал ясен для нее, когда она осознала, что никто из них не рискует даже прикоснуться к ней.

Она не знала, стоит ли благодарить за это Брайната, и отбросила эти мысли. Этот путь вел в тупик.

Как все горянки, Меллита была достаточно реалистичной, чтобы обдумать и такой шаг — не соблазнить ли ей одного из охранников, чтобы он помог ей бежать? Это казалось маловероятным. Они боялись Брайната, а он приказал не трогать ее. Вероятнее всего стражник воспользовался бы возможностью, принял бы предложенное, а после пошел бы прямо к Брайнату с докладом, чтобы заслужить благосклонность Хозяина. После чего он может запросто в наказание отдать ее всей банде в качестве игрушки. Это тоже было плохо. Она могла заставить себя проделать это, но скорее всего это бесполезно.

Она подошла к окну, плотнее укуталась в мех и выглянула наружу. Ты должна уйти прежде, чем снег закроет перевалы. Она была горянкой, погоду и штормы она чувствовала кровью. Меллите показалось, что она ощущает как издалека холодный ночной ветер доносит запах далеких облаков, напоенных снегом.

Ночь только началась. Идриэль и Лириэль шли по небу, Мармалор, туманный, жемчужный, висел, полузакрытый склоном горы. Если бы она сумела как-то покинуть замок до восхода солнца…

Сейчас она еще не могла идти. Люди Брайната все еще пьянствуют в большом зале. Аллира может послать за ней, и она не рискнула бы отсутствовать. Но в час между глубокой ночью и зарей, когда даже воздух замерзает, она могла придумать план и оказаться вдалеке отсюда, прежде чем днем — обнаружилось бы, что ее нет в комнате. Кутаясь в шерсть, она закрыла окно и вернулась.

Куда она пойдет, если выберется из замка? В конце концов, естественно, в Карфон, где бы он ни был. Но нельзя достигнуть Карфона за ночь. Ей нужны убежище и пища, потому что путешествие может привести ее на другой конец света. Вне замка Сторн ее, может быть, укроет один из вассалов ее брата. Хотя они не смогли отразить нападение Брайната, она знала, что они любили Сторна, и многие знали и любили ее. Они укроют ее на день-другой, пока не уляжется переполох. Они могут дать ей на дорогу еды, и может быть один из них укажет дорогу на Карфон.

Самыми ближними из Великих Правителей были Альдараны из замка Альдаран, недалеко от высоких Кимби. Они, насколько ей было известно, не враждовали со Сторнами и не имели обязательств перед Брайнатом, но казалось маловероятным, что они смогут и захотят прийти на помощь Сторну. Родственниками ее бабушки были Лейнеры, родня великого Комина области Альтана, но даже предписание совета Коминов не властно здeсь, в горах.

Меллите не пришло в голову спорить с братом, он она подумала, что, зная собственное бессилие, он мог бы попытаться поискать защиты у одного из могущественных горных правителей. Но ведь пропасти и скалы, окружавшие Сторн, делали его неприступным, и кроме того — Сторн, присягающий другому дому?! Никогда!

Он мог выдать Аллиру или меня за сына Великого Дома.

Тогда у нас были бы кровные родственники, готовые защитить нас. Беззащитна спина, если нет брата, чтобы прикрыть ее!

Чтож, он не сделал этого, а время сожалеть давно прошло — цыпленка не загонишь в яйцо. Дьявольская птица, вылупившаяся из этой оплошности, улетела, и только Меллита могла спасти оставшиеся осколки. Взяв крохотную лампу, она прошла к своему гардеробу.

Не идти же ей в длинном платье и мантии! Со дна сундука она достала старый дорожный плащ из плотной густой ткани из долин и простеганный мехом, не настолько богатый, чтобы возбудить алчность в ком-нибудь из встречных, но теплый и прочный. Там же лежала пара старых, подшитых кожей бриджей ее брата, которые она носила, разъезжая по окрестностям. Это было лучше, чем ее собственное длинное свободное дорожное платье. Она добавила вязаную блузку, длинную толстую тканую тунику, чулки, вязаные из толстой крученой шерсти племени кузнецов, и собственные меховые боты. Она собрала маленький сверток смены белья и безделушки, которые она могла продать или обменять на что-нибудь в дороге. Наконец она перевязала волосы и спрятала их под шерстяную шапочку. Проделав все это, она погасила лампу и снова вышла на балкон. До этого момента приготовления к путешествию заслонили главный вопрос — как ей выбраться из замка?

Существовали тайные ходы. Она знала о некоторых из них. Один, например, шел из винных погребов возле старых темниц. Замечательно просто. А что будет делать ее стража, когда она начнет опускаться по ступенькам в погреб, даже сумев как-нибудь оставить их снаружи? Пить вино? Это было бы замечательно, если бы ей удалось их как следует напоить, но они, конечно, отнесутся с подозрением ко всему, что она им предложит, опасаясь подвоха.

Другим выходом из замка, тайным его можно было назвать лишь условно, имея в виду то, что он не использовался много лет и никто больше не охранял его — был проход, ведший в утес к заброшенной кузне, где в давние дни Дарковера жил темный, низкорослый народ гор, поклонявшийся огню, пылавшему в их кузнях. Они делали древние мечи и необычно красивые предметы, которые те, кто ни разу не видел как их используют, называли магическими. Огонь в кузне молчал много веков, маленький народ отступил в более дальние предгорья. Сторны пришли сюда гораздо позже.

Ребенком Меллита с братьями и сестрой обследовали пещеры и заброшенные жилища племени кузнецов. Но они исчезли вместе со своей магией. Их жалкие и немногочисленные остатки жили теперь в деревнях, неподалеку от Сторна; захваченные и угнанные вместе с крестьянами, они были более беспомощны, чем сама Меллита.

Она снова посмотрела вниз с балкона, рот ее скривился и это в лучшее время можно было назвать улыбкой. Мне бы сейчас крылья — думала она, стража моя слишком боится Брайната, чтобы потревожить меня здесь, в этой комнате, они останутся снаружи в проходе и поклянутся ему, что я внутри. Если бы знать заранее, я могла бы лучше приготовиться, стоило мне провести детство в комнате с одним из тайных ходов. Я знаю дюжину способов вырваться из замка, но сначала мне нужно выйти из этой комнаты, а я не могу придумать, как это сделать.

Легкий отблеск внизу показал ей, что на нижнем этаже и несколькими комнатами ближе, Аллира вошла в Королевские покои. Она подумала в отчаянии, что лучше бы Сторн разбудил Аллиру. Есть старый тайный ход из королевских покоев вниз, к деревне горных людей. Аллира могла бы просто дождаться, когда Брайнат уснет и ускользнуть…

Сумасшедший план закрутился у нее в голове. Ей нужно было только добраться до сестры. Охрана проводит ее до дверей Королевских покоев, но внутрь не войдет, но сумеет ли она попасть туда и найти старый выход? Могла ли она рассчитывать на Аллиру, чтобы та одурачила его, споила, заняла бы его болтовней или даже чувственной игрой, пока она, Меллита, проскользнет мимо?

Я не рискну положиться на Аллиру, — думал она почти с отчаянием. — Она не продаст меня, но у нее не хватит смелости помочь мне или рискнуть рассердить Брайната. А если спуститься в ее комнату, как долго я могу рассчитывать остаться в одиночестве, прежде чем они оповестят Брайната или встревожатся, когда я не вернусь? И, если я исчезну из ее комнаты, они разорвут ее на части, чтобы узнать как я ушла, и погоня за мной уйдет еще до восхода солнца. Это бессмысленно.

Но мысль стучалась. Это просто был ее единственный шанс. Конечно, это означало бы поставить все на единственный бросок, если Брайнат вдруг вернется, пока они будут с Аллирой вдвоем, в нем может проснуться подозрительность и тогда сестру могут переместить в более безопасное место.

Насколько было известно, стражникам было приказано докладывать Брайнату, если она проговорит с сестрой более нескольких минут.

Но если никто не узнает, что я у нее?

Как можно попасть к Аллире и остаться незамеченной?

Древние дарковерцы владели такими секретами. Магическая электрическая сеть, охранявшая сон Сторна, была только одной из сил, знакомых Меллите, но все другие были сейчас бесполезны. Существовали магические плащи, набрасывающие иллюзорный покров на одевшего их, позволяющие ходить незамеченными, избегая свет, но если даже у Сторна и был такой, она не знала, где он сейчас и как им пользоваться. Она могла до восхода проскользнуть в башню, натянуть на голову магическую птицу и улететь прочь от замка — но только в иллюзии. То, что она увидела бы, соответствовало бы действительности — Сторн, как она знала, наблюдал так за битвой — но тело его лежало бы в трансе в Башне, и рано или поздно ее вернули бы назад. Это тоже был бесполезный способ. Мне нужны крылья, подумала она. Если бы я могла просто полететь с этого балкона вниз в Королевские покои, где Брайнат держит Аллиру…

Она мысленно замерла. У нее нет крыльев. Думать об этом бессмысленно. Но у нее две крепкие руки, две сильные ноги, десять цепких пальцев и тренировка с раннего детства, когда она лазала по скалам.

Она подошла к краю балкона, все фантазии и планы испарились, начался холодный расчет. Она не могла, просто полететь в Королевские покои. Но владея силой, осторожностью и некоторой долей везения, было весьма вероятно, что она сумеет спуститься туда.

Борясь с внезапным приступом слабости, она перегнулась через перила. Сорок метров грубого, тесаного камня уходили в бездну. Но стены замка не были ни отвесными ни гладкими.

Много веков назад замок был сложен из дикого камня, разрубленного на крупные глыбы и загнанного на место древними снарядами, которые быстро затупились бы, будь камень гладким. Множество оконных выступов, арочные проемы, балконы, наружные лестницы топорщили стены.

В детстве, думала она, мы со Сторном часто лазили повсюду. Меня однажды высекли за то, что я до смерти перепугала нашу няню, забравшись на балкон третьего яруса и корчив ей оттуда рожицы. Я научила Эдрика лазить по нижним балконам. Я никогда не забиралась так высоко — я боялась упасть. Но эта часть замка, вероятно, такая же доступная, как и нижняя.

Она знала, что если упадет, то разобьется насмерть о скалы. Но почему я должна упасть с сорока метров, если я сумела не упасть с пяти?

Потому что не представляла, что может случиться, если свалиться с пяти метров, думала она, но она задавила этот голос, спрятала его в маленькую коробочку, засунула его в самую дальнюю часть сознания и оставила там. Да, пусть я погибну, взывала она к самой себе, но Эдрик не боялся смерти в бою, а если и боялся, то все равно пошел на это. Я сама брала лук и стрелы, и меня могли подстрелить. Если я готова была умереть тогда, в надежде защитить Высокий Сторн, то почему я боюсь этого сейчас? Погибну, так погибну, во всяком случае, мне не придется бояться сброда Брайната, выстроившегося в очередь, чтобы изнасиловать меня!

Это нельзя было назвать успокаивающей мыслью, но на настоящий момент, решила она, сгодится и это. Помедлив мгновение, она положила руки на перила. Стянув шерстяные перчатки, она засунула их глубоко в карманы бриджей Эдрика. Вновь расстегнув плащ, она скрутила его так плотно, насколько это было возможно, и приколола к талии, чтобы он не зацепился за каменный выступ. Наконец она скинула ботинки и дрожа на ледяным ветру, перекинула их за шею, связав за шнурки. Если узел зацепиться за камень, она может упасть, но без них она будет беспомощной в снегу, а ее тренированное чутье на погоду говорило ей, что его недолго ждать. Затем, не давая себе времени на раздумье, она перелезла через перила, посидела там, оценивая взаиморасположение требуемой комнаты и балкона — на пятнадцать метров ниже и почти на сорок влево — скользнула вниз, и упираясь ногами в чулках в неровности камня, находя опору для рук, распласталась на диком камне.

Впадины меж валунами казались меньше, чем она помнила с детских лет, и дорогу на холодном камне приходилось искать ощупью. Ноги застыли от холода, прежде чем она продвинулась на пять метров, и она ощутила как один, а затем и другой ноготь сломался, сорвавшись с грубого камня. Свет луны был бледным и мерцающим, и дважды белая полоска, казавшаяся трещиной в камне, оборачивалась крошащимся, отвратительно пахнущим птичьим пометом. Но Меллита, как слизняк, прилипала к каждой трещине и никогда не продвигалась более чем на одну руку или ногу за один шаг.

Благодарение Эванде, думала она мрачно, что я крепкая и сильная от постоянных скачек. Будь я из тех девушек, что постоянно сидят за вышивкой, я свалилась бы через два метра! Меллита чувствовала, как дрожит от холода и как напряжен каждый мускул. Она так же понимала, что в лунном свете ясно видна на фоне стены замка — прекрасная мишень для любого часового, которому вздумается поднять голову. Был момент когда она замерла, вздрагивая, когда из-за угла ветер донес до нее обрывки голосов и тусклый свет, и она поняла, что под ней идет по каким-то своим делам один из солдат Брайната. Меллита закрыла глаза, молясь, чтобы он не поднял головы. Он не поднял. Распевая пьяную песню, он встал в сорока метрах под нею на узкой тропке меж замком и утесом, расстегнул ширинку и помочился в бездну.

Она намертво вцепилась в камень, стиснутая судорогой истерического смеха. Прошел, казалось, час, прежде чем он наклонился, подхватил фонарь, привел в порядок одежду и двинулся дальше. Меллите показалось, что она забыла, как надо дышать, но, заставив себя сделать вдох, двинулась вниз, к освещенному балкону.

Сантиметр за сантиметром — палец — ногу, холодный метр за один раз, она, как муравей, ползла вниз по стене.

Однажды ее сердце дернулось и замерло, когда камень раскрошился под ее пальцами, и она услышала, как он падает, отскакивай от скалы, с громом, подобным пушечной пальбе, пока наконец не исчез во мраке. Напрягая каждую мышцу, она на несколько минут затаила дыхание, уверенная, что звук приведет солдат, но когда она открыла глаза, замок все так же стоял безмолвным, омытый лунным светом, и она все еще прижималась к спокойной тверди стены.

Свет луны значительно потускнел, скрытый склоном горы, и внизу начал подниматься плотный туман, когда ее ступни наконец коснулись камня балкона и она, расслабившись, соскользнула, упала на каменные перила и скорчилась там, облегченно переводя дыхание. Вновь сумев двинуться, она засунула руки в перчатки, ноги в ботинки и плотно укуталась в плащ, сжавшись в комок, чтобы не дрожать.

Первое препятствие позади. Но сейчас она должна по пасть внутрь и привлечь внимание Аллиры, не потревожив Брайната. Назад дороги не было, она зашла слишком далеко.

Как маленькое дрожащее привидение, она проползла по балкону и прижалась лицом к прожилкам цветного стекла, закрывавшего балконную дверь. Дверь была заперта изнутри и прикрыта тяжелым гобеленом, и Меллита внезапно истерически представила себе, что будет сидеть здесь как птица много дней, таращась в стекло, пока кто-то не посмотрит наверх и не увидит ее.

Она также испугалась, что именно Брайнат откинет занавес и посмотрит ей прямо в лицо.

Она попыталась заставить себя приблизиться к стеклу, но картина свирепого лица Брайната была столь яркой, что она буквально не смогла заставить себя поднять руку. Она знала, что он там. Соскользнув на пол, она ждала, дрожавшая и измученная, а в голове у нее все пылало.

Сторн, Сторн, ты приходил ко мне раньше, помоги мне сейчас! О, Боги гор, что делать мне?! Она просила и приказывала своим ослабевшим членам, но лежала, сжавшись в комок, замерзшая и неподвижная, на протяжении многих часов, как ей казалось.

Наконец ее замерзшее тело и мозг начали вновь повиноваться ей, и она задумалась.

В детстве они с Аллирой могли достичь друг друга мысленно.

Не всегда и не часто, но если один попадал в беду, другой знал об этом. Когда стая диких птиц отрезала ее на острове, я поняла это и привела помощь. Ей было тогда четырнадцать, а мне только восемь. Я не могла потерять эту Способность, иначе Сторн сегодня не достиг бы меня. Но если сознание мое выдаст только страх, то Аллира ничего не поймет. Сочтет всего лишь частью собственного испуга, У нее не было практически никакого опыта. Сторн, будучи слепым и поэтому оторванным от обычных для мужчин своей касты занятий, занимался старой телепатией. Но для его брата и сестер это было лишь сном, фантазией, игрой, фокусом — интересными, возможно, но не стоящими серьезного изучения. И без того было слишком много интересного, реального, насущного на данный момент. Какое-то время Меллита обвиняла себя в том, что не проводила больше времени со Сторном, изучая старую мысленную речь, но здравый смысл остановил ее. Она вспомнила старую пословицу «Предвидение сделало бы мудрецом и Дурримирского осла»! Она могла с тем же успехом обвинить себя и в том, что Аллира не замужем, чтобы муж ее защитил.

Она протянула руку, чтобы стукнуть по стеклу, но снова отчетливая картина Брайната, смотрящего в буран, привиделась ей столь быстро и осязаемо, что она физически отпрянула назад и прижалась к ограждению. И вовремя: коричневая рука отдернула гобелен и неясный силуэт Брайната показался за стеклом, смотря во тьму.

Меллита вжалась в ограждение, пытаясь стать невидимой. Спустя бесконечную минуту, Брайнат отвернулся и лампа погасла. Меллита, задыхаясь, упала на камни и осталась там, пытаясь не дышать.

Тянулось время. Луна села, и дрожащей девушке становилось все холоднее. Спустя несколько часов, столь долгих, что она испугалась, не застанет ли ее здесь солнце, пошел мелкий дождик, и это взбодрило ее. Она осознала, что каков бы не был риск, она должна исчезнуть к рассвету и добраться куда-нибудь, где можно провести день. Даже если ей придется вышибить полоску стекла и перерезать глотку Брайнату во сне, она должна что-то делать!

Но лишь она напряглась, за гобеленом вспыхнул слабый свет. Меллита собиралась нажать задвижку, когда изящная ручка двинулась, заскрипели запоры, и ее сестра Аллира, закутанная в длинный шерстяной халат, распахнула двери и расширенными глазами уставилась на нее.

Меллита подняла палец к губам, боясь крика, но Аллира только прижала руки к груди со вздохом облегчения, она прошептала: — Я ЗНАЛА, что ты тут, но не могли поверить: Мeллита, как ты попала сюда?

Меллита только указала взглядом на скалы и прошептала: — Нет времени! Брайнат…

— Уснул, — лаконично произнесла Аллира. — Обычно он спит как кот, одним глазом, но как раз сейчас… неважно… Меллита, ты вооружена?

— Во всяком случае не тем оружием, чтобы убить его без шума, — сказала Меллита ровно. — И все равно останутся его люди, а они еще хуже. — Заметив, как Аллира вздрогнула, она поняла, что та уже обдумала и отвергла этот план.

— Кто-то из людей Брайната обнаружил тайный ход в подземный город?

— Нет… Меллита, не ходи туда. Ты заблудишься в пещерах или умрешь в горах, если тебе удастся выбраться, да и куда ты пойдешь?

— В Карфон, — коротко ответила Меллита. — Где бы он не был. Ты, конечно, не знаешь?

— Я знаю только, что это город за перевалами, бывший великим во время Семи Областей. Меллита, ты правда готова решиться на это?

— Или это — или умереть здесь, — грубо обрезала Меллита, — ты, похоже, приспособишься, хотя…

— Я не хочу умирать.

Аллира чуть не плакала, и Меллита резко шикнула на нее. Аллира была не виновата в собственной хрупкости.

Возможно, даже грубая защита Брайната была для нее лучше, чем безнадежный путь по чужим горам и перевалам.

Может быть, мне тоже следовало быть такой, думала Меллита, возможно, это более подходящее для женщины положение, но я не совсем нормальная, наверное, и рада этому. Я предпочитаю погибнуть в попытке что-то сделать для Сторна.

Но недолгая вспышка осуждения сестры прошла. В конце концов Аллира уже испытала, во всяком случае, с ее точки зрения, худшее, что с ней могло случиться, чего ей теперь бояться? Убегая, она могла потерять жизнь, заработанную такой ценой.

— Тогда тебе нужно уйти сейчас, пока не рассвело, — сказала Аллира с внезапной решительностью. — Быстрее, пока он спит и не появилась стража…

Ветер ворвался в комнату на тот краткий миг, когда две девушки проскользнули внутрь. Брайнат некрасиво распластался на огромной постели, хрипло дыша. Бросив в его сторону единственный, полный ненависти взгляд, Меллита отвела глаза, прокралась мимо, затаив дыхание и стараясь ни о чем не думать, словно сама ее ненависть могла разбудить врага. Она перевела дыхание только оказавшись в богато украшенной приемной, но пальцы ее все еще были стиснуты в напряжении.

Ее заполняли разные комоды, портьеры и статуи странных животных, окружавших искусно сделанный фальшивый камин. Она надавила рукоятку мраморного меча и камень скользнул в сторону, открывая старую лестницу. Меллита стиснула руки Аллиры, отчаянно, не находя слов. Она шла вперед. Что бы ни случилось, она убежит или погибнет.

Аллира сейчас могла решиться на побег, но побег, осознала Меллита с практической жестокостью, это только начало. Перед нею дальняя дорога, и она не может связывать себя с той, которая не разделяет ее собственную отчаянную решимость. Даже если бы Аллира и вызвалась идти с ней, Меллита отказала бы ей.

Она сказала кратко:

— Стража у моей комнаты до сих пор думает, что я там. Постарайся изо всех сил не дать им понять как я исчезла. Ты ничего не видела, ничего не слышала.

Аллира испуганно прижалась к ней и поцеловала.

— Может быть… принести тебе кинжал Брайната? Он обыщет меня, но не найдет, и подумает, что потерял его.

Меллита кивнула, запоздалый спазм восхищения своей пугливой сестрой коснулся ее. Она стояла замерев, не рискуя двинуться, пока Аллира не вернулась с длинным ножом без ножен. Она вставила его в карман на верхней части ботинок Меллиты. У нее в руках было еще что-то завернутое в полоску тканого шелка. Меллита мельком посмотрела на содержание: полбуханки хлеба, несколько кусков жареного мяса и большая пригоршня липких конфет. Не говоря ни слова, она вновь завернула его и засунула в самый глубокий карман.

— Спасибо, Лира. Этого хватит на день-два, а если к тому времени я не найду помощи, то будет все равно. Я пойду, через три часа будет светло. Она не отважилась попрощаться вслух — это открыло бы ворота ее собственному страху. — Дай мне свою золотую цепочку, если не боишься, что Брайнат заметит ее отсутствие. Я спрячу ее в карман, а звенья послужат валютой, хотя медь, конечно, подошла бы больше.

Аллира криво улыбнулась:

— Ведь этот амулет не защитил меня, верно? Может быть тебе повезет больше. Везет тому, кто сам себя везет, — она скинула длинную цепь, сложила ее вдвое и опустила на шею Меллиты. Меллита схватила маленький амулет, очень тронутая — Аллира не снимала его с трех лет. Он принадлежал еще их матери и бабушке.

Она произнесла спокойно:

— Я верну его, — быстро поцеловала Аллиру и не сказав больше ни слова нырнула в глубокий проход. Она услышала тихие всхлипы Аллиры, потом проход наверху закрылся, и свет пропал.

Она была одна в глубинах замка.