"Синяя кровь" - читать интересную книгу автора ((Айрайенн) Аронова Ирина)

Глава 12

— Знаете, Инцея, — Айна Айаре провел рукой по бугристой стене, — я думал, что это дерево когда-нибудь рассыплется в труху от одного прикосновения крыльев бабочки — до того оно старо…

— Не старо, а мудро, — поправила я и пододвинула миленький пуфик к стенке справа от входа. Там уже стояла парочка таких. Стараниями Правителя я обзавелась кучей новой мебели для верхней комнаты. Мне, вообще-то, хотели всучить куда более шикарную, но мне она была не по душе. В конце концов, я не принцесса, а простая травница. Правда, я сомневаюсь, что простые травницы спят на кроватях с пологом из полупрозрачного эльфийского шелка голубого цвета, сидят на мягких пуфах, расшитых розово-золотыми розами, кладут одежду в комод из светлого дерева отличнейшего качества… Но разве можно отказаться, когда упрашивает сам Правитель эльфов?

— Да, Вы правы, — улыбнулся он, глянув на меня синими глазами. — Наверное, оно бы меня не пустило — с таким-то отношением…

Айна Айаре и Эман рассмеялись. Я тоже улыбнулась кончиком рта, сосредоточенно расставляя подаренный Эманом чайный сервиз на полке полукруглой кухонной стенки с дверцами, в которые были вставлены отполированные листы слюды.

— Кстати, Эман, я давно хотел тебя спросить, — Правитель повернулся к сидящему на моей постели эльфу, — зачем ты заказал столько новой мебели? Решил сменить обстановку?

Моя рука с чашкой замерла, и я покосилась в его сторону. Эман ответно покосился на меня, виновато улыбнулся Правителю и ответил:

— Скорее дополнить.

Чашка завершила стройный ряд, и дверца захлопнулась. Да, дополнить, только не его комнату, а пустоту двух моих комнат внизу. Говорить Правителю, что моё жилище несколько нетрадиционно, не хотелось. Поэтому эту маленькую тайну знал только Эман, которого я попросила заказать у местного Мастера шкафы, столы, стулья и прочие необходимые предметы мебели для рабочего кабинета и кладовой. Естественно, сие не укрылось от длинного носа Айна Айаре. Зря надеяться, что он ничего не заподозрил, не буду, но хоть не придирается — и то хлеб.

— Тут, в лесу, так хорошо, — произнесла я, наливая свежеприготовленный малиновый морс в три резных бокала. — Так мирно и спокойно я себя ещё нигде не чувствовала…

— Благодарю, — принял напиток Айна Айаре. — Я очень рад, что Вам здесь понравилось. К моему сожалению, Вы не видели весь лес, но, думается, Эман покажет его Вам.

— Да…, - ухмыльнулась я, предложив жестом отведать маленьких пирожков с повидлом собственного изготовления. — Он мне уже показал озеро неподалеку от моего дерева…

Эман, который с упрямством вгрызался в резиновый пирожок (я тихо злорадствовала, а Правитель, глядя на попытки собрата пережевать с трудом оторванный кусок, решил пока не рисковать своей челюстью), поперхнулся. Впечатления от проведенной «экскурсии» были незабываемыми.

Началось с того, что тот решил составить мне компанию в прогулке по лесу. За что, разумеется, немного позже поплатился. А пока мы невинно ступали по тропинке и философски беседовали на тему хорошей погоды. По пути мы чинно здоровались со встречными эльфами и эльфийками, а те нам не менее степенно кланялись в ответ. Вообще-то я обнаружила, что Великолесье не ограничивается определенным участком земли, а простирается далеко на юг — соответственно, и эльфов было намного больше. Они ходили по земле просто толпами, направляясь кто куда — в многочисленные лавчонки, разбитые под деревьями; во дворец, по государственным делам; друг другу в гости; просто свежим воздухом подышать и себя показать. А некоторые торопились занять столик в местной забегаловке. Честно говоря, я весьма удивилась факту существования оной в Великом Лесу и решила во что бы ни стало там побывать. Поэтому Эману пришлось зайти туда и угостить меня вкусным молочным напитком с пенистой шапкой с кусочками ароматной земляники.

Потягивая соломенной трубочкой сладкое молоко, я с любопытством разглядывала обстановку и сидящих вокруг эльфов. Корчма была вполне симпатичная: светлая, уютная. Снаружи она походила на небольшой аккуратный домик. Вывеска с витиеватой эльфийской надписью идеально вписывалось в общий вид. Как сказал Эман, корчма называлась "Драгоценные струны" и пользовалась успехом у взыскательного общества. Внутри забегаловка выглядела не менее мило: светло-деревянные стены с не слишком замысловатым резным рисунком, который можно было увлеченно рассматривать за чашечкой какого-нибудь напитка; витражные окошечки, сквозь которые мягко струился свет; чистые столы с обязательной вазочкой с цветами. Эман как бы невзначай поведал мне, что к вечеру вазочки заменяются на свечи и народу заметно убывает, так что можно спокойно посидеть, не заботясь об излишнем внимании к своей персоне. Я подумала, что сидеть здесь вечером было его любимым занятием. Что ж, это очень даже неплохо… Надо как-нибудь наведаться сюда. Естественно, одной. И с книгой. Заказать себе чего-нибудь ароматного и горяченького, прихлебывать себе неторопливыми глоточками и перелистывать хрустящие книжные страницы… Ох…

Я мечтательно втянула в себя остатки молока, и лесную забегаловку огласил громкий чмокающий звук. Я пришла в себя и огляделась. Все эльфы без исключения повернули ко мне лица и с нездоровым интересом рассматривали. Я покосилась на Эмана. Тот даже не пытался слиться со стенкой, потому что красные уши выдавали его с головой. Оттого он просто отвернулся к окну, проявляя жаркий интерес к рисованным сине-красно-желтым цветочкам и зеленым листьям-загогулинам.

— Извините, — буркнула я во всеуслышанье, отодвигая от себя хрустальный бокал, со стенок которого медленно стекала аппетитная пенка с земляничными зернышками. Эльфы тут же отвернулись, делая вид, что ничего не произошло. Хозяин, протиравший и без того сияющий прилавок (причем с таким торжественным видом, словно полировал парадный меч самого Правителя), сдунул в последний раз невидимую пылинку и принялся к очистке масляной лампы, стоявшей на прилавке у стены и посверкивающей идеально чистыми боками. Эман, наконец, решил явить свой свекольный лик.

— Допила?

— Угу, — пробормотала я неопределенно, с наслаждением вдыхая аромат чудесного букетика на столе.

— Может, пойдем?

Надежда в его голосе была настолько велика, что я решила даже не сопротивляться. Эман, кивнув тут же отвлекшемуся от увлекательной деятельности хозяину таверны (тот кивнул с любезной улыбкой в ответ), направился к выходу. Я вскочила за ним.

— А… платить? Или у вас можно трапезничать в долг?

Эман хмыкнул.

— Ты не поверишь, но у нас не платят.

— Что, вообще?! — поразилась я.

— Вообще. Ни за товары, ни за услуги. Радость от предоставленного удовольствия компенсирует всё.

Я шла за Эманом, разинув рот. Ничего себе!

— А зачем тогда тебе нужны были деньги от Охотников?

— Вообще-то они нужны для экономического сотрудничества с другими государствами. Те, сама знаешь, меряют всё другими ценами — звоном золота, а не хорошими эмоциями — частичкой душевной теплоты… Слишком дёшево они это ценят.

Я задрала голову к древесным кронам и задумалась.

— Ты прав, Эман, — произнесла я чуть позже.

— Спасибо, Инцея. Рад слышать это от тебя.

Дальше мы пошли молча, и первые слова были произнесены лишь тогда, когда тропинка неожиданно вильнула за дерево, а после показались заросли камыша.

— А вот и озеро, — улыбнулся чему-то эльф. — Волшебное местечко…

— В каком смысле? — прищурилась я.

— Да в любом, — Эман осторожно раздвинул руками сочную траву. Я глянула в просвет и ахнула. От восхищенных возгласов трудно было удержаться: гигантские деревья поредели, словно давая простор для меньших своих собратьев, таких как плакучая ива, серебристая древовидная ива, а также зарослей ежевики и смородины. Все это цвело, зеленело и склонялось к мерцающим золотыми блюдцами водам. По сверкающей глади меж белых и розовых водяных лилий неторопливо плыл косяк уток во главе с гордым упитанным селезнем с изумрудно-зеленой шеей. Увидев зрителей, тот надулся ещё больше и негромко крякнул. Я посмотрела на Эмана. Тот умилился, глядючи на птичек, и стал копошиться в плаще в поисках угощения. На свет вскоре явилась краюшка хлеба (я хмыкнула и с ехидной улыбочкой свернула руки на груди), которая была тщательно размельчена. Эльф стал горстями кидать хлеб в воду, а утки охотно подплыли поближе, чтобы поживиться на халяву. Я на миг перестала безмолвно ехидничать и с восторгом уставилась на глотающих угощение птиц. За границами Великого Леса птицы были более осмотрительны, памятуя о своих копчёных, жареных и печенных с яблоками родичах.

— На, кинь им, — протянул мне Эман ладонь с крошками. Я сделала руки ковшиком, куда посыпался крошеный хлеб. После этот же хлеб перекочевал на воду, а следом — и в желудки довольных такой щедростью уток.

— Какая прелесть! — вздохнула я. Эман согласно кивнул.

— Водичка, наверное, теплая…, - мечтательно протянул он, любуясь бликами на воде. Я кинула на него быстрый взгляд, хищно осклабилась…. и на весь лес тут же раздалось громкое "А-а-а-а!…". В воздух испуганно взмыли утки. Кувшинки поплавками закачались на волнах.

— Ну? Теплая водичка? — невинно поинтересовалась я у вынувшего с выпученными глазами эльфа. Тот насупился и сердито сдунул с носа очередную каплю. Зелёный плащик большими валунами пузырился вокруг своего обладателя.

Я не удержалась от того, чтобы рассмеяться. Эман, фыркнув с чувством оскорбленного достоинства, внезапно нырнул и без единого всплеска исчез в глубинах. Я на всякий случай отошла подальше от берега. Если эльф решил отомстить мне одним неоригинальным способом, то, думаю, он окажется очень разочарован, хе-хе-хе!

Я прошлась вдоль бережка, выбрала себе открытое место и села на мягкую густую травку в ожидании позорной сдачи Эмана.

Прошла минута. Пять минут. Я вскочила на ноги и стала с тревогой вглядываться в озерные серо-голубые воды. Но ни единой тени, только жирные рыбы неторопливо водили хвостами чуть ли не у самого берега, ища приключений на свою уху…

— Эма-а-ан! — решилась я. Эхо разнеслось над гладью и исчезло в лесу. Я смачно выругалась. Ещё бы! Меня же Последний Совет на ближайшем суку повесит, даже не разбираясь, по чьей воле сгинул эльф… А так хотя бы тело предъявлю.

Шутки шутками, а мне было действительно хреново. Аховая ситуация, ничего не скажешь! Пришлось срочно стягивать с себя сапоги и брюки. Рубашку я, подумав, оставила. После этого в озеро нырнуло ещё одно тело.

Вода на глубине в три локтя была зеленая. Подо мной неуютно разлеглась беспросветная тьма, наводя на холодящие душу мысли о возможной глубине сего водоема. Но, оказывается, насчет этого я зря беспокоилась — это был всего лишь ил, склизкий и неприятный. Озерная глубина вряд ли достигала четырех с половиной локтей. Я двинулась дальше, ловко проскальзывая меж зарослями разнообразных водорослей. Водичка в самом деле была теплая, но где-то справа от меня ноги холодила свежая струя — значит, озеро питает какой-нибудь ключ, и даже, наверное, не один.

Здесь у меня закончился воздух, и я вынырнула на поверхность за глотком кислорода. Поиски продолжались. В конце концов, не найдя ничего, я решила, что пора выходить на берег (и пусть этот Совет подавится!). Каково было моё изумление (а также ярость), когда я, истекающая водой, с живописно прилипшей к телу рубашкой, узрела Эмана на берегу, рядом с моими вещами — живого, здорового и уже успевшего подсохнуть на солнышке! Его плащ сушился на ближайшем кусте, расшнурованные сапоги, вывернутые голенищами, стояли рядышком, а эльф тем временем усердно встряхивал свой камзол, тем самым суша его.

— Ну, ополоснулась? — дружелюбно поинтересовался он у меня, когда я вышла на берег. Я проскрежетала зубами.

— Ты сволочь, Эман!

Эльф расплылся в ухмылке. Я угрюмо натянула штаны и занялась шнуровкой на своих сапогах.

— Инцея…

— Иди ты! — искренне, от всей души рыкнула я, резкими движениями завязывая небрежный бант.

— Ты что, испугалась? — ласково поинтересовался эльф, наклонясь ко мне.

— За тебя, что ли?

— Ну…

Я с возмущением втянула воздух:

— Что?!! А не пошёл бы ты в…?!

Я вскочила и яростно зашагала домой, на ходу лихорадочно заплетая мокрую косу. Эман вскоре меня нагнал, быстро застегивая камзол (сапоги были привязаны к плетеному ремню на брюках и стукались об бедро при каждом шаге).

— Инци-и-и…

— Иди в… И не смей больше меня так называть, подлюга ушастая!!

Группка эльфиек в пышных цветочных венках, невинно прогуливающаяся по лесу, при виде нас остановилась и стала с любопытством разглядывать, со звонким хихиканьем перешептываясь. Я со свистом воздуха пронеслась мимо, а Эман виновато семенил за мной, что, однако, не помешало ему поздороваться с каждой поочередно. Бабник…

— Инцея, да стой же ты!

— …!!

Эман рассерженно что-то пробормотал и схватил меня за руку.

— Ты чего?! — прошипел он, округлив серые глаза со зрачками-щелочками. — Я ж просто пошутил!

Я грязно выругалась. Шутить он, видите ли, изволил!

— Тише! — он приставил палец к моим губам. Мимо степенно прошествовал одинокий эльф с длиннющими, почти до колен, рыжими волосами и в светло-желтом одеянии. Поравнявшись с нами, эльф поклонился. Эман нацепил улыбку и склонил голову в ответ. Как только тот эльф скрылся из виду, я с чувством укусила Эмана за палец. Тот взвыл, и меня вдруг отпустило. Вместо того, чтобы ещё полчаса рвать и метать, я вместе с Эманом стала дуть на пострадавшую конечность.

— Всё, успокоилась? — спросил Эман, исследовав палец и придя к выводу, что тот будет жить.

— Да, — буркнула я.

— Неужели? Значит надо пожертвовать своей целостностью, чтобы твоя ярость была удовлетворена?

— Слушай, ты бы помолчал, пока я снова не разозлилась! — погрозила я. А потом добавила намного благодушнее:

— Если хочешь, могу отпоить тебя чаем. Но учти — ещё раз вытворишь такое, будешь ходить с накладным пальцем!

Эльф неопределенно хмыкнул.

— Знал бы, что ты так взбеленишься — не стал бы так делать…

Мы, примиренные, пошли по дорожке. Вот так вот закончилась эта прогулка…

Я вздохнула и прислонилась головой к теплой, ещё не успевшей остынуть (и, наверное, никогда не охладеющей) после солнечного дня коре своего дома. Всегда приятно посидеть в тиши, вдыхая аромат ночи, перед тем, как отправляться в постель…

Над Лесом зависла огромная луна, пропуская сквозь плетенья веток своё серебро, драгоценные струны… Драгоценные струны? Точно! "Драгоценные струны"!! И как я сразу об этом не вспомнила?

Я вскочила и нырнула во мрак дома. Пару раз споткнувшись об сегодня днём принесенные стулья (не успела спустить всё вниз, в комнаты), достигла-таки победного конца — выдернула из комода легкую кожаную куртку с множеством карманов и кармашков (в которых что только не лежит!). На обратном пути я всё-таки споткнулась о связанные бечевой полированные доски, являющие собой будущий сборный шкаф для трав, но смогла прихватить с тумбы у кровати книжку под названием "Заметки травника". Книжица сия была очень и очень познавательной, а также жутко интересной, потому что автор вел повествование, словно путешественник, делающий заметки в своём дорожном дневнике: от описания искомого где-нибудь на болоте растения писатель плавно переходил к описанию потасовки с диким лешим, на которого он нечаянно оперся рукой, когда пытался дотянуться до крохотного вожделенного цветочка. Иными словами, мне был обеспечен веселый вечер!

…Тихо скрипнула дверь и мягко захлопнулась, подтолкнув в ягодицы — мол, не робей! Хозяин таверны "Драгоценные струны", задумчиво потягивающий нечто из крохотной изящной чашечки на блюдце, встрепенулся, скосил на меня глаза (я сразу почувствовала себя неловко, словно без спросу заявилась в гости) и величаво (и нехотя) поднялся. Я решилась и твердым шагом прошла к стойке.

— Здравствуйте! — широко улыбнулась я. Памятуя о не слишком большой приязни эльфов к драконам (а также наоборот), я старалась быть предельно вежливой. Мало ли к чему может привести, казалось бы, невинная фамильярность!

— Bona mente, venefica, — в ответ склонил темноволосую (такая редкость в Великом Лесу!) голову эльф. Я замерла, тщетно пытаясь понять смысл сих слов. Потом, решив, что это не суть как важно, снова «освежила» улыбку:

— Хочу заказать чего-нибудь горяченького, понимаете?

Эльф ответно улыбнулся, не шевелясь, и моя надежда на взаимопонимание стала меркнуть. Когда я уж совсем было отчаялась, хозяин внезапно прозрел и спросил:

— "Нежность земли" устроит нашу гостью?

— Э-э… Наверное, — неуверенно протянула я. — А это вкусно?

Хозяин с легкой улыбкой глянул на меня, собираясь исчезнуть за занавеской, отделяющей кухню от общего зала:

— Разумеется.

Я покорно затихла и стала коротать время рассматриванием эльфийской таверны.

За столами было пустовато, только в левом углу от стойки, у стены, расположился некий субъект с надвинутым по подбородок капюшоном темного плаща, да справа, у витражного окна, сидели трое эльфов. Все четверо неторопливо смаковали легкий ужин при уже давно зажженных свечах в изящных подсвечниках. Помнится, Эман намекал, что сам — не редкий гость здесь в вечернее время, может, тот тип — это он и есть?

— Ваш напиток, — вернул меня к реальности приятный голос хозяина. Я вздрогнула, повернулась и обнаружила у себя под носом мощную фарфоровую кружку, стилизованную под кусочек дерева — выкрашенную под цвет древесной коры (с такими же чешуйками) и с ручкой в виде завернутого листа. Внутри плескалось нечто неопределенное весьма подозрительного вида. Но на запах сие было очень даже аппетитно…

— Большое спасибо, — сказала я, схватила кружку и, ловко виляя между столами и стульями, прошествовала к одинокой фигуре в плаще.

— Привет! — ухмыльнулась я и присела на стул. И тут же с ужасом осознала, что… обозналась чуток. Подбородок, высовывающийся из-под капюшона, принадлежал отнюдь не тому, кого я ожидала здесь увидеть. И, как следствие, по спине пополз холодок, а щёки начали гореть.

— Здравствуй! — глубоким баритоном ответствовал незнакомец и приподнял голову. Свет от свечи забрался чуть дальше, но, всё же, не на столько, чтобы показать его лицо. Я нервно сжала сразу вспотевшими ладонями спасительную кружку и постаралась улыбнуться.

— Я надеялся, что плащ — самое то, что требуется, чтобы стать инкогнито…, - мечтательно протянул он. — Значит, я был слишком приниженного мнения о драконьей интуиции.

Я прищурилась. Что-то слишком он болтлив для эльфа, к тому же — для незнакомого…

Незнакомец тем временем аккуратно отпил из прозрачного бокала и чуточку приподнял капюшон.

— Ну, раз мы всё равно перешли на "ты", — с широкой белоснежной улыбкой сказал Айна Айаре, — то почему бы тебе заодно не поведать мне, как ты меня обнаружила?

Я сглотнула, а Правитель снова скрылся в глубинах капюшона.

— Интуиция, — ответила я, чувствуя, что хитрое сердце потихоньку возвращается на место.

Он хмыкнул. Повисла тишина.

— Прости моё чрезмерное любопытство…

— Да? — я уже поднесла кружку ко рту, дабы отведать, наконец, этой "Нежности земли".

— Зачем ты сюда пришла к вечеру, ведь в это время здесь почти никого нет?

— Вот именно, — глубокомысленно подняла я брови. Айна улыбнулся и снова приподнял капюшон, на этот раз автоматически. Трепыхнувшаяся свеча не забыла тут же осветить его лицо.

— Я с тобой согласен, — произнес он и оглядел блестящими синими глазами полупустую корчму. — Здесь так хорошо отдыхать после дворцовых церемоний… К сожалению, такая привилегия не часто выпадает на мою долю. Приходится радоваться тому, что есть…

Я сочувственно хмыкнула со дна кружки. "Нежность земли" оказалась чудо как хороша! Темная, почти черная густая масса оказалась приятно сладкой. Несомненно, этот вкус надолго останется во рту, словно леденец за щекой.

— Хороший напиток? — спросил Правитель.

— О да! — вздохнула я счастливо и откинулась на спинку стула. Эльф немного полюбовался на меня, разомлевшую, и как раз открыл рот, чтобы спросить о чём-то, как дверь снова скрипнула. Правитель ловко накинул капюшон обратно, незаметно запихнул туда белые пряди и сел, сгорбившись. Типа, вот такой неприметный (а, главное, неузнаваемый) субъект: сидит себе, жует какую-то запеканку, никого не трогает… Ни от кого ему ничего не нужно, и от него ничего не требуют…

Я оглянулась в сторону входа и ойкнула. А вот и Эман собственной персоной! В своём любимом зеленом плаще (мода у них на сие одеяние, что ли?), он прошел к стойке, заказал себе тарелку с супом, чай и направился в противоположный конец зала. Я вздохнула с великим облегчением и отвернулась от него, после чего спокойненько достала из бокового кармана книжицу, вытянула ноги (чудом миновав сапоги Айна Айаре) и углубилась в чтение.

Я как раз хихикала в кулак (памятуя, что недалеко расположился Эман, чудом не заметивший меня) над очередной комичной ситуацией (стрелолист обыкновенный был позабыт автором ещё в самом начале), когда дверь вновь хлопнула, а Правитель эльфов неожиданно расслабился, перестав нарочито увлеченно искать истину в стакане.

— Всё, он вышел, — теперь и Айна вытянул ноги под столом. Я затихла и повернулась. Место Эмана пустовало.

— Угу, — буркнула я и снова уставилась в книжку. Но уже как-то не читалось.

— Знаешь, я, наверное, пойду, — встала я со стула и захлопнула «Заметки». — Спать что-то захотелось…

И правда, напиток, который я смаковала небольшими глоточками, навеял на меня приятную тяжелую слабость, и я начала отчаянно зевать.

— Иди, — благодушно «разрешил» Айна Айаре. — Спасибо, что составила мне компанию за столом.

Я улыбнулась. Честно говоря, компания была весьма сомнительная: я ведь почти не беседовала с ним, а только хихикала над своей книгой.

Я сунула книгу в карман и повернулась к хозяину таверны. Тот скучающе глядел в зал, положив подбородок за ладони. "Напиток был замечательный!" — кивнула я ему. Эльф встрепенулся и кивнул в ответ, слегка улыбнувшись. Выполнив долг посетителя, я направилась к двери. На самом пороге я обернулась к Правителю. Фигура в плаще чуть шевельнула мне пальцами лежащих на столе рук. Я шагнула в темноту.

— Добрая ночь! — раздалось позади. Я подскочила.

— Эман?! Ты что, меня караулишь?

— Нет. Просто наслаждаюсь свежестью воздуха.

Это сарказм или серьезное высказывание?

— Под дверями таверны? — позволила я себе усомниться. Эльф шагнул ко мне, и мы, не торопясь, зашагали по тропинке.

— Как посидела с Правителем Великолесья?

— А ты его узнал?! — поразилась я.

— А кто его не узнал? — пожал плечами тот. — Все знают, только виду не подают. И, думаю, сам Айна Айаре об этом прекрасно догадывается. Воспринимает, наверное, просто как игру в инкогнито…

— Неужели он не может прийти сюда, как нормальный эльф?

— Я думаю, что ему нравится такая обособленность, подобие одиночества. Он привык к самостоятельности.

— Да…, - протянула я и поежилась в куртке. — Правители — эльфийские, человеческие или какие-то там ещё — всегда обречены на изоляцию.

— Но наш Правитель не одинок! — воскликнул Эман. — Его народ всецело с ним. Мы — не люди, мы выбрали его и не отступимся от своего решения!

Под ногами захрустела трава — мы подходили к нашим деревьям.

— Странная у вас монархия…, - пробормотала я, глядя себе под ноги.

— Да мы и сами странные, — весело сказал эльф. Я покосилась на него и промолчала. Спорить не буду. И развивать эту тему тоже не буду. Ох, хотя о-о-очень хочется…

— С кажи, как долго живут эльфы?

— Тебе зачем? — удивился он.

— Ну, Айна Айаре сам однажды сказал, что Последний Совет недавно начал намекать ему на женитьбу… Вот я и подумала, сколько должны жить эльфы, чтобы в пятьсот лет только начинать думать о создании семьи?

— «Недавно», Инцея, — это уже добрые полвека с хвостиком, — хмыкнул эльф. — Скажу тебе по секрету, Правителя это давно уже достало, но он настолько упорный, что даже назойливые намеки не заставят его жениться.

Я присвистнула.

— Чего это он? Ну, выбрал себе эльфийку покрасивее, и дело с концом…

— Ты что, действительно думаешь, что он женится без любви?! — возмутился Эман.

— А ты чего разнервничался, друг? — я на всякий случай отодвинулась от него. — Я не собираюсь претендовать на сие почетное место…

Тот фыркнул. Мы остановились.

— Спокойной ночи, дракон! — сказал он и ловко вспрыгнул на дерево, чтобы через несколько минут исчезнуть в вышине. Я, вспомнив, что меня ждёт такая же процедура, горестно закусила губу.

— Спокойной ночи…

Может, переночевать на земле?

— Здравствуй, — произнесла я, выйдя к своему огромному дому. — Как ты думаешь, не пора ли нам плюнуть на магические запреты, а?

Дерево молчало. Ладно, как-нибудь в другой раз, когда настроение будет плохое. А сейчас мне просто хотелось спать. Тем более завтра предстояло спускать все доски в нижние комнаты и собирать мебель. Ох, как не хочется ничего делать… Взвалю-ка я эту работенку на мужские плечи своего соседа…