"Комерс: Тем, кто не дожил" - читать интересную книгу автора (Дикий Ефим)

Минус три миллиона

Главная проблема работы с Ивановым, как я уже говорил, заключалась в его чудовищной непредсказуемости в сочетании с категорическим нежеланием сидеть на коротком поводке. Тем более что формально Евгений все еще оставался старшим партнером: все концы, по которым велась деятельность в регионах (и не только), были сугубо его. Опять-таки фирмы – и, конечно же, магический вексель на три миллиона. Женя и сам понимал, что нуждается в контроле, но на практике от этого почему-то постоянно отказывался. Что регулярно приводило к неприятным и просто обидным последствиям.

История с векселем стала одной из самых прискорбных во всей моей бизнес-практике – при том, что формально я к ней вообще никакого отношения не имел. Иванов вел какие-то переговоры глубоко на стороне, объясняя, что все полученные средства будут, конечно же, вкручены во взаимозачетные операции.

– Смотрите, – в который уже раз объяснял он нам с Графом. – Или мы получаем деньги, или вексель пойдет в оборот напрямую. В любом случае до возврата средств на АЭС мы успеем их несколько раз обернуть – еще и дисконт со станции слупим. А если все будет нормально, я занесу немного денег, и договор нам продлят.

– Женя, но у тебя переговоры тянутся уже месяца три. Может, нам своих финансистов подключить? Тут-то связей полно.

– Нет-нет. У меня солидные люди, и переговоры уже близятся к завершению. А что долго все тянется – так и сделка серьезная, и не только по деньгам.

Переговоры вскоре и впрямь завершились, но уж точно не так, как этого хотел Иванов. Как-то раз он явился ко мне домой совершенно убитый.

– Пиздец, Сергей Юрьевич, – заявил он, входя в комнату прямо в плаще и ботинках. – Налейте мне немедленно выпить. Чем крепче, чем лучше.

Я выпучил глаза от изумления. Евгений не любил материться, а крепких напитков и вовсе практически не употреблял. А тут не побрезговал скромным коктебельским коньяком, причем две рюмки проглотил на одном дыхании, после чего потребовал еще.

– В общем, похоже… ммм… с векселем меня кинули.

– Не понял?! Это как?..

– Да я сам не понял. Просто на хуй послали: иди, парень, гуляй!

Как мы с Графом ни старались, но подробностей из Иванова выудить так и не удалось. Звучит неправдоподобно – но поверьте, так оно и было. На предложение обратиться к бандюкам последовал жесткий отказ: «Да ладно, я сам во всем виноват». Более того: нам даже не удалось выяснить, каким образом дело в дальнейшем, начала раскручивать служба безопасности АЭС, – кажется, о пропаже Женя на станцию так и не сообщил.

Если кто не в курсе, за безопасность объектов ядерной энергетики в России отвечает ФСБ. Уж не знаю, какие у них там были терки с банкирами-кидалами, но вопрос был решен. Причем настолько радикально, что проблем в работе с Удомлей не возникло никаких, – в дальнейшем об этой истории нам даже не намекали. Не знаю, как это интерпретировать, да и знать не хочу: надо полагать, и в 90-е компетентные органы иногда вспоминали, что есть некие государственные интересы. А обижать государство не позволено никому – хотя, наверное, и тут бывают исключения. Судя по всему, ребятам просто объяснили, что кинули они не мелкого лоха, а государеву атомную станцию (собственно, так оно и было). И лучше, «во избежание», вернуть казенное добро хозяину, причем быстро и по-тихому. Ну а убеждать в компетентных органах умели всегда.

Да, работа наша не пострадала – пострадал Иванов. Опять-таки не знаю, о чем договорились между собой финансисты и силовики, но Пенсионный фонд Жене пришлось отдать. Равно как и финансовую компанию. Короче, отдать всё. Если честно, не самый плохой расклад: в такой ситуации запросто можно было и без головы остаться.

Впрочем, даже здесь нашлись положительные элементы. В конце концов, все, чего лишился Евгений, ко мне с Графом прямого отношения не имело, так что мы по крайней мере ничего не потеряли. А вот Иванов потерял, причем безвозвратно, право на звание старшего партнера. Приобретя взамен обидный эпитет «конченый», которым мы, конечно, не злоупотребляли, но в виду имели. То есть речь не шла о «разжаловании в топорники», но теперь компаньоны на какое-то время приобрели равный статус. К тому же Евгений поклялся мимо нас ничего не предпринимать. Другой вопрос, что Женины клятвы стоили не шибко дорого, но какое-то время его хотя бы можно было контролировать.