"Упадок и разрушение" - читать интересную книгу автора (Во Ивлин)Глава 10 POST MORTEM[13]Когда последняя машина с гостями скрылась из виду, доктор с дочерьми и Поль с Граймсом зашагали по аллее к замку. - Откровенно говоря, сегодняшний праздник принес сплошные разочарования, - сказал доктор. - Все пошло насмарку, несмотря на наши старания. - И расходы, - добавила Динги. - Весьма огорчил меня и неуместный спор мистера Прендергаста с чернокожим спутником миссис Бест-Четвинд. Я десять лет работаю с мистером Прендергастом, но таким агрессивным вижу его впервые. Не к лицу ему это. И уж совсем напрасно вмешался Филбрик. Я, признаться, даже испугался. Все трое страшно рассердились, а все из-за какого-то небольшого разногласия в оценке церковной архитектуры. - Мистер Чолмондлей такой ранимый, - заметила Флосси. - Даже чересчур. Он, кажется, решил, что, коль скоро мистер Прендергаст приветствует введение перегородок, отделяющих клирос от нефа, то он расист. Почему вдруг? Не вижу в этом никакой логики. Конечно, мистеру Прендергасту следовало бы поскорее перевести разговор на другую тему, а уж какое отношение имеет Филбрик к церковной архитектуре, совсем непонятно. - Филбрик не простой дворецкий, - заметила Динги. - Вот именно, - сказал доктор. - Дворецкий в бриллиантах! Подумать только. - Мне не понравилась речь леди Периметр, - сказала Флосси. - А вам? - Мне тоже, - сказал доктор, - а уж миссис Клаттербак и подавно. Все эти разговоры насчет забега. Хорошо, что юный Клаттербак показал такие отменные результаты на предварительных соревнованиях. - И еще она все время про какую-то охоту говорила, - вставила Динги. - При чем тут охота? - Леди Периметр не слишком-то разбирается в спорте, - сказал доктор. - Я и раньше обращал внимание, что женщины ее круга склонны видеть в легкой атлетике сильно ухудшенный вариант лисьей охоты. Что совершенно не соответствует действительности. Не могу взять в толк, почему она так остро восприняла слова мистера Чолмон-длея насчет жестокого обращения с животными. Поистине неуместная обида! Не одобряю и ее реплики насчет либеральной партии. Ведь она же знала, что мистер Клаттербак трижды баллотировался от либералов. Одним словом, разговор получился на редкость неприятным. Когда она уехала, я, признаться, вздохнул с облегчением. - Какое миленькое авто у миссис Бест-Четвинд, - сказала Флосси, - но зачем она хвастается ливрейным лакеем? - Лакей еще что, - сказала Динги. - А вот ее спутник... Представляете - он спросил меня, слыхала ли я о Томасе Гарди. - А меня пригласил поехать с ним в Рейгейт[14] на воскресенье, - сообщила Флосси. - Он такой галантный... - Флоренс, надеюсь, ты отказала?! - Да, - вздохнула Флосси, - отказала. Некоторое время шагали молча, потом заговорила Динги: - А что прикажешь делать с фейерверком? Из-за тебя ведь купили. - Сейчас мне не до фейерверка, - сказал доктор. - Отложим до лучших времен. Вернувшись в учительскую, Поль с Граймсом молча уселись в кресла. Оставленный без присмотра, камин еле теплился. - Итак, старина, - сказал Граймс, - стало быть, конец? - Конец, - сказал Поль. - Растаяла веселая толпа?.. - Растаяла. - И снова тишь да гладь да божья благодать? - Именно. - Воспитание леди Периметр оставляет желать лучшего, согласен? - Согласен. - А Пренди-то как осрамился, а? . - Угу. - Эге, дружище, да ты что-то совсем раскис. Праздничное похмелье? Устал от светской суеты? - Послушай, - не выдержал Поль. - А какие, по-твоему, отношения у миссис Бест-Четвинд с этим самым Чолмондлеем? - Вряд ли она печется исключительно о расширении его кругозора. - Мне тоже так показалось... - Похоже, все упирается в добрую старую постель. - Может быть. - Не может быть, а так оно и есть. Господи, это что еще за грохот? Вошел мистер Прендергаст. - Пренди, старина, - сказал Граймс. - Ты изрядно подмочил репутацию педагогов нашего заведения. - К чертовой бабушке педагогов. Что они смыслят в перегородках у клироса? - Ты только не волнуйся. Здесь все свои. Поставим такие перегородки, какие скажешь. - Дай им волю, так они и младенцев крестить перестанут. Нет-с, церковь была и будет непоколебимой в вопросах нравственных и духовных. Конечно, зайди речь о проблеме еды и питья, - запинаясь продолжал мистер Прендергаст, - еды и питья, а не крещения младенцев... питья. И он плюхнулся на стул. - Печальный случай, - изрек Граймс. - Очень даже печальный. Пойми же, Пренди, ты сегодня дежуришь, а через две минуты звонок. - Тили-бом, тили-бом, загорелся кошкин дом! - Пренди, это ребячество. - Есть песенки про колокола и про колокольчики - дверные, лесные и пастушьи, про то, как на свадьбе звонят, и на похоронах, и при выносе святых даров. Поль с Граймсом невесело переглянулись. - Боюсь, что кому-то из нас придется отдежурить вместо него. - Еще чего, - сказал Граймс. - Мы ведь с тобой собрались к миссис Роберте. От одного вида Пренди у меня в глотке пересохло. - Нельзя же его так бросить. - Ничего с ним не случится. Больше обычного наши паршивцы хулиганить не будут. - А вдруг старик застукает его в таком виде? - Не застукает. Зазвенел звонок. Мистер Прендергаст вскочил, поправил парик и, опершись о камин, застыл в торжественной позе. - Молодчина! - сказал Граймс. - А теперь ступай к нашим детишкам и немножко вздремни. Напевая что-то себе под нос, мистер Прендергаст двинулся в путь. - Так-то оно лучше будет, - сказал Граймс. - Временами, знаешь ли, я люблю его, как сына. А ловко он врезал этому мавру насчет церквушек, да? Рука об руку шагали друзья по аллее. - Миссис Бест-Четвинд приглашала меня навестить ее, когда я буду в Лондоне, - сказал Поль. - Серьезно? В таком случае желаю удачи. Высший свет и блестящее общество не моя стихия, но если ты до этого охотник, миссис Бест-Четвинд -то, что надо. Какую газету ни откроешь - обязательно на ее фотографию наткнешься. - Ну и как она получается? - полюбопытствовал Поль. Граймс с интересом на него уставился: - Обыкновенно получается, а что ты, собственно... - Нет, нет, я просто так спросил. Духовой оркестр Лланабы в полном составе расположился в пивной миссис Роберте: перебраниваясь, музыканты делили добычу. - Вот и трудись "Воины Харлеха" потом священные нечестно давать мне сколько всем кормить свояченицу надо скажите джентльмены, вот как, -обратился к ним начальник станции. - Не поднимай волну, старина, - шепнул Граймс, - а то возьму да и расскажу твоим ребятам про фунт, что ты содрал с доктора. Дебаты продолжались по-валлийски, но было видно, что начальник станции умерил свой пыл. - Ловко я его, а? - обратился Граймс к Полю. - Ты уж мне поверь - в валлийские тяжбы лучше не вмешиваться. Ирландцы набьют друг другу морды - и дело с концом, а эти будут нудить одно и то же до скончания века. Они еще год будут делить эти несчастные три фунта, помяни мое слово. - А мистер Бест-Четвинд давно умер? - спросил вдруг Поль. - По-моему, недавно, а что? - Ничего, я просто так. Некоторое время они молча курили. - Если Бест-Четвинду пятнадцать, - снова заговорил Поль, - то ей может быть всего тридцать один, так? - Влюбился! - изрек Граймс. - Ничуть. - По уши! - Глупости. - Нежно, но страстна, а? - Перестань. - Сражен стрелой Купидона-проказника. - Вздор. - Весенние надежды, юные мечты? - Нет. - А учащение пульса? - Нет же. - А сладкое томленье взволнованной души, хе-хе? - Ерунда. - Любит не любит, так? - Да ну тебя! - Frisson? Je ne sais quoi?[15] - Ничего подобного. - Лжец! - подвел итог Граймс. Снова помолчали, потом Поль выдавил из себя: - А знаешь, ты, кажется, прав. - То-то же, старина. Скорее в бой и возвратись с победой. За вас и ваше счастье. Твое здоровье. Поль, поддерживаемый заботливым Граймсом, возвращался домой новым человеком. Вечерние занятия давно окончились. У камина в учительской стоял Прендергаст и довольно ухмылялся. - Привет старому винному бурдюку! Как дела, Пренди? - Превосходно! - отвечал мистер Прендергаст. - Лучше не бывает. Я выпорол двадцать три ученика. |
||
|