Марина Струкова НЕ ТРОГАЙ ЧУЖУЮ СВОБОДУ!

***

То не ворон в Чечне снижается,

то не лебедь в России плачется,

революция приближается,

пусть в расчётах врагов не значится.

То с заката туманом тянется,

то с востока волчицей щерится.

Правда справится, дело сладится,

пусть приходит, когда не верится.

Пистолетом в кармане прячется,

на заборе листовкой мечется,

коридором тюремным тянется

и копеечной свечкой светится.

Друг ли лучший в горах сражается,

дом ли взорванный разрушается,

долг ли русский тобой свершается —

революция приближается!

Неизбежная буря чёрная,

неизбежное пламя белое

унесут всё дурное, сорное,

возродят всё родное, смелое.

Правда правая, диво дивное…

А задуматься — где оружие?

Ах, какие же мы наивные,

здесь бессильно прекраснодушие.

Может, лёгкими станем жертвами,

может, вымостят нами улицы…

Утешение — были первыми,

пусть на наших ошибках учатся.

Да и нами ли всё решается?

Да и вами ли всё решается?

В мутном небе просвет сужается.

Революция приближается.

ПОСЛЕДНИЙ РУССКИЙ

Закат Европы перестал гореть,

но царству тьмы последний луч мешает.

"Последний русский должен умереть!" —

всемирное правительство решает.

Они — ублюдки, помесь вер и рас.

Любой — клеймом падения отмечен.

А он — русоволос и синеглаз,

по духу и по крови безупречен.

Он продолжает правду защищать

один, скитаясь по бродяжьим тропам,

мешает превосходство ощущать

подонкам, лизоблюдам и холопам.

И словно Солнце с неба не стереть,

вождей облавы мысль одна тревожит:

последний русский должен умереть,

но вовсе не последний он, быть может!

***

Взгляд всё грустней и строже,

всё ненавистней ложь.

Если не Русь, то что же?

Если не мы, то кто ж?

Только давно известно:

страх превращает в прах.

Если не Русь, то бездна!

Если не мы, то враг!

***

Есть историческая схема,

она сознание гнетёт:

тоталитарная система

своих создателей сметёт.

Правдивым словом всемогущим

что мы в отчаянье творим?

Что с нами сделает в грядущем

Четвёртый Рейх, Четвёртый Рим?

***

Захватчиков гнев неистов,

что им демократов роль?

Охота на экстремистов, охота на экстремистов,

всё русское — под контроль!

Учись говорить, писатель,

эзоповым языком.

Читай между строк, читатель, борись, патриот-мечтатель,

да в камере, под замком.

Нацистам и коммунистам

сидеть по статье одной.

Охота на экстремистов, охота на экстремистов,

где истине быть виной.

Но круче всех провокаций

действительность будет вновь.

Одна только в битве наций

есть истина — наша кровь.

***

В звёздной татуировке ночей

мир живёт без затей.

Мы боимся красивых речей

и геройских смертей.

Мы боимся правдивых людей —

с ними сложно дружить.

Мы боимся великих идей —

им опасно служить.

Но бывает из сотни годин

год мятежный один.

Но бывает из сотни один

сам себе господин.

Это он всё решает за всех,

все узлы разрубив.

И о нём — всенародный распев

и восторженный миф.

Так не бойся остаться собой,

не считая виной

волю к власти над грозной судьбой,

над державой родной.

Перед идолом нас не склонить

среди дьявольских слуг.

Только Бог может нас оценить,

только совесть — наш друг.

***

Византийской покорности слякоть,

безнадёжности каменный лес…

Почему обязательно — плакать?

Почему обязательно — крест?

Только тот, кто сразил — торжествует.

Только жажда победы — не блажь.

Если Бог в моём сердце ликует,

почему обязательно — ваш?

***

Не трогай забытые вещи в вагонах,

Оружие года — взрывчатка, не нож.

Всё ближе ослепшее время в погонах,

агония прячется там, где не ждёшь.

Холодной петлёй захлестнула дорога,

на красной воде от дождя пузыри.

Ни книгу с асфальта, ни сумку с порога,

ни куклу с травы — ничего не бери.

А те, кто нашёл своё место под солнцем,

кто по кабинетам сидит до зари —

не трогай чужую свободу — взорвётся!

В чужую страну сквозь прицел не смотри.

Всё ближе ослепшее время в погонах.

Теплее… Теплее. Совсем горячо!

Не трогай забытые вещи в вагонах, —

не трогай заснувшую Смерть за плечо.

СОЛНЦЕПОКЛОННИК

В колодцы дворов падал ливень ночей,

царапался о подоконник.

Вдали от последних небесных лучей

родился ты — солнцепоклонник.

Ощерив руин закопчённых разлом,

хрипел одурманенный город:

"Великое Солнце осталось в былом,

да здравствует сумрак и холод!"

Трущоба пила отвращенье и боль,

гнила под звездой негодяев,

тебе назначая обычную роль

смирившейся жертвы хозяев.

Здесь рабство печатью клеймило ладонь,

но против покорности чёрной

в груди твоей бился могучий огонь,

покой выжигая позорный.

Да, мы не такие, как толпы рабов,

пасущихся в грязных загонах,

которых ведут из реальности — вон

надсмотрщики в серых погонах.

Мы любим горенье открытых небес

и дождь на сверкающих крышах,

на жарком ветру расцветающий лес,

всю жизнь, словно пир победивших.

Большую дорогу, приветливый дом,

мечту, что раздолье рисует,

и жажду свободы, и чашу с вином,

где красное солнце танцует.

И чтобы о счастье напомнить судьбе,

патрон досылает в патронник

с сияющей свастикой на рукаве

неистовый солнцепоклонник.

***

Анафема тебе, толпа рабов,

бараньих глаз и толоконных лбов,

трусливых душ и ослабевших тел.

Анафема тому, кто не был смел.

Цена смиренья — хлыст поверх горбов.

Анафема тебе, толпа рабов.

Пока тобою правит без стыда

картавая кремлёвская орда,

ты не народ, ты — полуфабрикат.

Тебя сожрут и сплюнут на закат,

крестом поковыряют меж зубов.

Анафема тебе, толпа рабов.

Ползи на брюхе в западную дверь.

Я думала — в тебе есть Бог и Зверь,

я думала — в тебе есть Тьма и Свет.

Я ошибалась… Кто ответит: "Нет"?

Стой, Солнце! Разворачивай лучи

и бисер по притонам не мечи.

Я опускаю свечи вниз огнём.

Да будет проклят день,

не ставший Днём!

***

Все герои уйдут в криминал

и отбросят фантомы идей… —

некрасивый, реальный финал,

так ломают, меняют людей

и экран,

и элитный журнал,

просто взгляд в наступающий мир…

Все герои уйдут в криминал

из безрадостных нищих квартир.

Сильный жаждет борьбы и побед,

ожидания — к чёрту послал.

Ты недавно купил пистолет.

Все герои уйдут в криминал?