"Лара Крофт - расхитительница гробниц" - читать интересную книгу автора (Чернецов Андрей)

Глава 1 Явление героев

Древность пахла пылью и отчего-то клеем — высохшим старым клеем для обоев. Этот запах казался особенно нелепым, хотя думать о подобном было явно не ко времени.

…Что же все-таки клеили эти египтяне?

Лара Крофт осторожно повела головой. Глаз выхватывал из полумрака неясные очертания покрытых фресками стен и массивных постаментов. На них громоздились нелепые каменные изваяния, с которыми строители храма отождествляли своих богов — таких же нелепых, но жестоких и страшных. А может, это действительно древние боги окаменели и ждут своего часа, чтобы предстать в ужасающей силе перед глупыми смертными, возомнившими себя всесильными? Кто знает…

Ближайший истукан — желтый, с выпученными глазами и узкой бородкой заставил отчего-то усмехнуться. Мастер явно дал маху — такой скульптуре не место в храме, это просто копия обычного египетского гроба, отчего-то поставленного стоймя.

…Долина Царей, гробница Сети I, раскопки Масперо 1882 года, первый курс, лекция по египтологии профессора Алекса Енски…

Но и об этом можно было подумать после.

Из низкого прямоугольного окна, больше напоминающего бойницу, в помещение проникал неяркий луч света. Девушка еще раз придирчиво осмотрела древнее святилище и решила, что можно спускаться — все это время она неподвижно висела вниз головой, держась за толстый пеньковый канат.

Ну-ка? Ну-ка?

Алмаз был там, где ему и полагалось быть — массивный постамент, грубо выточенный из камня, служил ложем громадному бриллианту, сверкавшему в неверном свете как звезда первой величины. Да он и был ею! Ослепительно-яркий, холодный и удивительно правильной формы камень не был похож ни на одного из своих собратьев. Он был само совершенство.

…Особенно если слегка прикрыть веки. Чуть-чуть.

Лара глубоко вздохнула и разжала руки. Каменный пол с устрашающей скоростью понесся ей навстречу, но девушка не растерялась и не испугалась, как сделала бы на ее месте любая из представительниц Евиного племени. Тройное сальто в воздухе — и вот уже молодая валькирия стоит на покрытом вековой пылью полу таинственного храма, обшаривая взглядом каждый угол помещения. Она прекрасна, как богиня войны, как египетская воительница Львица Сехмет, попавшая в самый конец ХХ века: черное короткое платье, облегающее фигуру, две кобуры, удобно устроившиеся на широких бедрах, заплетенные в косу каштановые волосы и лишь один непокорный локон выбивается и тоненькой струйкой змеится по лицу… Леди Лара Крофт на миг представила, как выглядит со стороны и удовлетворенно усмехнулась. Для приема по случаю семидесятилетия дядюшки Арчи грубовато, но для подземного святилища, где караулит Смерть — в самый раз.

Ну, пора! Львица Сехмет готова!

Загадочный источник света, блуждающий по помещению, на секунду исчез и снова возвратился назад, словно зачарованный прекрасной нарушительницей векового уединения древнего храма. Но леди уже не было на том месте, где луч света надеялся ее встретить. Вот ее стройная фигура мелькнула около древнего постамента, на который взгромоздилась неведомая четырехпалая тварь, призванная охранять гигантский алмаз — дар богов, великую святыню храма.

…Святилище в Карнаке, раскопки 1956 года, район сада, статья в «Эджипшен акэолоджи»…

Лара осмотрелась. Сейчас, сейчас… Ее руки были опущены на уровень кобур с двумя «глоками». Пятясь, девушка медленно обошла уродливую статую и приблизилась к стеле, которую венчал алмаз. Уши ловили каждый шорох, руки напряжены до предела, каждая клеточка тела ощущала, что надо быть начеку. Ладони леди Крофт плавно скользили в воздухе, не приближаясь к рукоятям пистолетов, но и не удаляясь от них. Львица Сехмет чуяла опасность, угроза была всюду, за каждым постаментом, за каждым камней. Ей не отдадут алмаз просто так. Придется платить кровью — своей ли, чужой, кто знает?

…Там!

Неровный, притушенный свет, струящийся по помещению, выхватил чью-то суставчатую конечность, ее тень отразилась на камне, являвшемся постаментом для неведомой твари. С треском и пылью разлетелась известняковая плита, исчерченная небрежно исполненными иероглифами — и прямо перед искательницей сокровищ появился гневный бог-мститель, слегка похожий… То есть, очень похожий на… То есть, вылитый… робот! Сверкающий металлическими сочленениями, громадный и от того еще более страшный. Что он здесь делает, среди этих древних артефактов? Это же храм XII века до Христа, если судить по написанию иероглифов!..

Лара не успела ответить на этот вопрос. Она вообще ничего не успела предпринять, как оказалась на полу. Удар металлической лапы был очень чувствителен, но не смертелен. Девушка с ненавистью посмотрела на робота снизу вверх. Тот, словно в ответ, резко зажужжал сервомотором и с устрашающей скоростью выпустил из себя боевой манипулятор, впившийся в каменный пол всего за долю секунды до того, как Лара успела убрать оттуда ноги. Металлический монстр, заступивший место архаического бога-мстителя, защищал драгоценности и должен был лишить возможности передвигаться каждого, кто посягнет на них. Не получилось раздробить непрошеному посетителю ноги — в арсенале машины убийства есть еще много чего… Однако не для прекрасной воительницы, решившей добраться до алмаза во что бы то ни стало!

Львица Сехмет против стального Анахрона!

Резко вскочив на ноги, Лара бросила свое сильное тело назад. Сальто! Второе… Третье… Расстояние между роботом и девушкой стало стремительно увеличиваться, и вот она уже стоит в классической стойке для стрельбы. «Глоки» будто сами прыгнули в руки из кобур. Что-что, а стрелять ее учили! Оба ствола принялись извергать свинец в еще ничего не понявшего робота. Из металлического монстра посыпались искры, тяжелые девятимиллиметровые пули пробили обшивку на «груди» машины, неосмотрительно ставшей на пути разъяренной Сехмет. Но длилось это недолго — робот, словно очнувшись от ступора, вновь бросился на Лару. Девушка ловко вспрыгнула на постамент статуи четырехпалого чудовища и, продолжая стрелять, оказалась на полу с другой стороны от каменного монстра.

…Все-таки не Карнак, у того, что нашли у входа в сад, была собачья голова. Хотя и чем-то похож…

Для робота, пришедшего в замешательство, это стоило еще нескольких отверстий от пуль в корпусе. То-то! Лара перекатилась по полу, продолжая вести огонь из обоих стволов. Стена, покрытая иероглифами и грубо исполненными рисунками, дала девушке убежище. Прижавшаяся к ней спиной Лара тяжело вздохнула. Затворные рамы «глоков» в крайнем заднем положении — обоймы пусты… Пальцы привычно нажали на выброс и опорожненные обоймы со звоном упали на каменный пол. Скорее! На поясе у девушки было закреплено устройство для скоростной перезарядки: по несколько обойм под удобным углом в специальном кронштейне. Достаточно подвести пистолеты к обоймам, слегка нажать… Лара проделала эту операцию автоматически — все ее внимание было поглощено поиском противника. Почему его не видно и не слышно? Растворился в Вечности? Осознал в что в эпоху Нового Царства роботов еще не было? И вот оружие заряжено. Щелкнули затворы, возвращаясь в боевое положение, «глоки» провернулись на пальцах — Львица Сехмет снова готова к бою.

Вовремя! Стена, казавшаяся такой прочной и дававшая иллюзию защиты, содрогнулась. Брызнула во все стороны каменная крошка, из образовавшейся дыры высунулся манипулятор робота. Еще удар! Второй манипулятор, вырвавшийся из ового отверстия, попытался найти Лару. Она резко перекатилась, вскочила на ноги, выстрелила почти не глядя — и оглянулась, пытаясь найти путь к спасению.

Ага! Толстый канат, привязанный к выступу постамента… Кому это, интересно, понадобился канат в египетском храме? Потом, потом… Выстрел! Канат высвободился и начал свободно раскачиваться в воздухе. Робот между тем методично крушил статую, мешающую ему добраться до девушки. Поздно, приятель! Лара подпрыгнула и повисла на канате, снова выстрелила. Теперь можно было и оглядеться…

Пули достигли своей цели — робот проворно нырнул за постамент еще одного каменного монстра.

…Да это вообще не Египет! Это Мари, на полтысячи лет позже. Ну и храм!..

Лара спрыгнула на покрытый каменной крошкой и пустыми гильзами пол, выхватила второй пистолет и принялась методично обрабатывать постамент из двух стволов. Не дожидаясь результата, повернулась кругом, побежала к стеле, на вершине которой сиял алмаз. Львица Сехмет не привыкла бросать добычу!

Робот начал преследование, но неосторожное движение манипулятора стоило ему очень дорого — избитый пулями камень упал на металлического убийцу. Конвульсивное движение страшных конечностей, негромкое шипение… Робот затих. На лице Лары появилась злорадная улыбка. Спекся, Анахрон! Нечего тебе делать в Древнем Египте! Еще не веря своей победе, девушка осторожно подкралась к поверженному монстру, до боли в ладонях сжимая в руках пистолеты. Робот был неподвижен. Да, спекся! Лара привычным движением возвратила оружие в кобуры и, легко вспрыгнув на камень, ставший могилой ее противнику, гордо прошествовала к светящемуся в полутьме алмазу. Теперь ничто уже не помешает Львице Сехмет завладеть вожделенным бриллиантом!

…А, между прочим, алмазы в Древнем Египте еще не умели обрабатывать! Может, привозной? Из страны Пунт, скажем…

Между тем светодиод на бронированной «голове» робота, до этого безжизненный, мертвый вспыхнул ровным зеленым светом. Молниеносный тест системы — и металлический убийца вновь готов к выполнению задания. Никто не должен пройти к алмазу! Никто!..

А Лара все еще шла по глыбе, прижавшей к полу механического монстра. Робот сделал усилие, пытаясь освободиться из каменного плена. Глыба ушла из-под ног, Лара упала на пол, запоздало ругая себя за беспечность. Это надо же было так расслабиться! Костеря себя на чем свет стоит, девушка проворно откатилась в сторону, выхватывая пистолеты. Что же нужно сделать с этим проклятым монстром, чтобы он, наконец, оставил ее в покое? Будь это, скажем, собакоголовый Анубис, достаточно прочитать заклинание, то, что помещено в первом томе хрестоматии по Древнему Египту под редакцией Джон Барнетта…

Пистолеты вновь были в руках. Упали со звоном на пол пустые обоймы, встали на место полные, коротко и зло лязгнули затворы. Лара с холодной ненавистью смотрела на выбравшегося из под завала монстра. Тот почему-то медлил. Может, пули не пропали даром, и повреждения так велики, что он уже не может функционировать? Лара покачала головой. Ничего подобного! У автора программы, заложенной в этом чудовище, явно больная фантазия: помедлив какое-то мгновение, монстр выдвинул две фрезы на верхних манипуляторах и двинулся к девушке, быстро набирая скорость.

…"Резня бензопилой в Техасе» — смотрела на первом курсе. Дурацкий фильм! И название дурацкое…

Дуэль? Что же, прекрасно! Лара подняла пистолеты на уровень глаз, нажала на спусковые крючки. «Глоки» привычно дернулись, выплюнув очередную порцию свинца. Это и не остановило робота, но несколько снизило скорость. Сдув с лица непокорный каштановый локон, девушка храбро бросилась навстречу. Сдохнешь же ты когда-нибудь?

Эхо выстрелов гулко отдавалось в древнем святилище. Впереди — бегущий монстр с вращающимися на верхних манипуляторах фрезами. За его спиной — алмаз, вожделенная цель, сияющая на постаменте. Эх, сейчас бы гранатомет, из которого она стреляла в Хорватии!..

Лара бежала навстречу двум вращающимся смертям, «глоки» плевались пулями. Сдохни! Сдохни! Сдохни! Но робот тоже не против закончить бой как можно быстрее. Жужжащие фрезы были уже совсем рядом…

Они сблизились. Казалось, развязка неизбежна, но в последний момент Лара, сгруппировавшись, пронырнула между суставчатыми «ногами» робота, оказавшись прямо за ним, на пыльном каменном полу. Неповоротливый монстр не сразу понял, что произошло. Только что противник был рядом и уже должен был погибнуть от его смертоносного оружия… Тогда почему же пули одна за другой врезаются в спину?

Металлический монстр развернулся. Лара, еще не успевшая подняться, продолжала стрелять… «Глок» в правой руке остановился. Затворная рама в крайнем заднем положении — патроны кончились. Еще один выстрел — и замолчал «глок» в левой руке. Робот прыгнул, сильно оттолкнувшись от пола, и навис над девушкой.

…А вот это уже плохо!

Леди Крофт уронила пистолеты на пол. Сверкающее колесо вращающейся на страшной скорости фрезы вплотную приблизилось к лицу. Еще мгновение и…

Хватит!

Схватив манипулятор выше фрезы обеими руками, Лара резко дернула его вперед и вправо. Одна из «ног» робота попала под собственную же фрезу. С жутким скрежетом острый титан врезался в сталь. Посыпались искры, из перерубленного шланга полилась гидросмесь. Робот свалился на левый бок. Вторая фреза вгрызлась в каменный пол, заскрежетала… затихла. Груда металла, еще недавно бывшая роботом, медленно осела на пол.

Девушка кубарем выкатилась из-под монстра, подняла брошенное оружие и кошкой вспрыгнула на спину поверженному противнику. Несколько сильных ударов по «голове» робота рукоятью пистолета… Кажется, достаточно! Пистолет полетел в сторону. Лара оторвала предохранительный кожух и запустила руки в переплетение проводов, наполнявшее корпус робота.

Вновь россыпь искр. Остро потянуло паленой изоляцией, обрывки проводов полетели в разные стороны. Робот еще пытался запустить резервные аварийные системы, щелкали какие-то реле, загорались и тут же гасли светодиоды, но Лара продолжала потрошить металлического монстра, рвать тонкие проводки, и вскоре тот, издав последнее шипение, замер.

Противник повержен. Богиня Сехмет Непобедимая грациозно спрыгнула на землю и дернула пересохшими губами. Последняя препона, отделявшая ее от вожделенного камня, лежала в пыли. Лицо девушки озарила улыбка, на этот раз уже настоящая. Путь свободен!

Постамент, украшенный драгоценностью, был высок, куда выше Лары. Девушка привстала на цыпочки потянулась всем телом — и легко сняла невиданной красоты камень. Бриллиант переливался у нее в руках, дробя в своих гранях тусклый свет на тысячи оттенков. Девушка заворожено смотрела (чуть зажмурившись, само собой) на вожделенную добычу…

…И в этот момент, казалось уже навеки поверженный робот, беззвучно поднялся за ее спиной. Железная Смерть дрогнула манипуляторами…

Лара заметила опасность слишком поздно — уже когда машина для убийств приблизилась вплотную. Еще миг и…

— Стоп!

Властный голос леди Крофт вместе с протянутой вперед левой ладонью остановил Железную Смерть. Казавшаяся только что непобедимой машина послушно замерла перед девушкой, словно Львица Сехмета и вправду вспомнила заклинание против боевых роботов. Лара коротко вздохнула и неспешно подошла к замершему в ожидании дальнейших команд чудовищу. Громадная туша покореженного робота возвышалась над ней. Девушка поднесла руку к груди робота, что-то нажала.

Откинулась передняя бронированная панель, прикрывавшая жидкокристаллический дисплей и клавиатуру. По дисплею красными букашками бежали какие-то цифры, вероятно, робот тестировался. С легкой усмешкой молодая леди достала мини-диск и вставила в прорезь возле экрана. Тут же помещение наполнилось жуткой музыкой, от которой вздрогнули древние стены. На дисплее услужливо высветилась надпись: «Вечеринка Лары». Не выдержав то ли бравурной музыки, то ли напряжения, но робот грузно осел на пол. Лара вздохнула, закрыла переднюю панель и, привычно отбросив непослушный локон с лица, взяла робота за «ногу».

Оглянулась…

Запах клея вновь шибанул в ноздри. Немудрено — весь этот «храм» вместе с грубыми гипсовыми подобиями египетских статуй, фресками на холсте и картонными раскрашенными рельефами покупался именно ради подобного случая. Съемочная группа, завершившая работу над очередным историческим блокбастером, охотно отдала весь этот «антураж» — почти задаром. И то, стоит ли платить дорого за такую грубую имитацию! Киношники, что с ним взять? Вот только бриллиант…

Лара усмехнулась и легко подбросила на ладони блестящую коробку с дискетами. Не бриллиант, конечно, зато по своему очень полезная вещь. И в самом деле, зачем ей бриллиант размером с кулак?

Когда в славные годы короля Генриха VIII выходец из лондонского джентри Джон Крофт построил себе дом в Суррее, гордо назвав его Крофт Менором, он озаботился почти обо всем — даже о небольшой тюрьме в самом глухом углу подвала — той самой, что и превратилась ненадолго в «египетский храм». Вот, правда, с центральным отоплением вышла неувязка, да еще забыл родоначальник Крофтов о такой совершенно необходимой вещи, как компьютерный центр. Недосуг ему было, видать.

Центральное отопление в доме так и не появилось. А вот компьютерный центр…

…В компьютерном центре суррейского имения лордов Крофт стоял неописуемый шум — сразу из десятка динамиков гремела музыка. Для ушей нормального человека эта немыслимая какофония показалась бы, мягко говоря, чересчур громкой. Но для темноволосого, кучерявого парня в очках и наушниках, сидевшего перед четырьмя мониторами, было, похоже, в самый раз. Молодой человек, зажмурив глаза от удовольствия, раскачивался всем телом в ритм громокипящим раскатам. Его длинные пальцы выбивали на клавиатуре одному ему понятную дробь…

…Рулез!!!

Увлеченный своим занятием, парень даже не заметил, как в помещение ворвалась хозяйка поместья, волочившая за ногу то, что еще несколько минут назад было боевым роботом-тренажером. Лишь когда девушка подошла вплотную к парню и хлопнула его по плечу, тот открыл глаза.

— Во дьявол! — выдохнул молодой человек — и тут его взгляд упал на груду металлолома, лежавшую у ног девушки. Лицо его перекосилось, словно от зубной боли. Парень застонал, бросился к роботу, присел на корточки и принялся заботливо осматривать и оглаживать его, словно отец заболевшего ребенка.

— Во, сакс! Ну, надо же, опять! — простонал он. — Бедняжка!..

Лара поняла, что речь идет не о ней, и только горько усмехнулась.

— Дьявол, что ты с ним сделала? Я, кстати, все перепрограммировал перед этим. Это же сакс просто! Да какой там сакс? Маздай чисто!..

— Ну, знаешь, — не выдержала девушка. — Я хочу, чтобы твоя программа останавливалась, прежде чем открутить мне голову!

— А-а! — молодой человек задумался, — В этом, конечно, есть смысл… А что, сразу нельзя было сказать? Ты ведь, кажется, говорила, что тебе нужен настоящий противник?

— Настоящий, — согласилась леди Крофт. — Но не такой же!

Между тем, в комнату важно, не спеша, вошел высокий человек лет сорока, одетый в форменный смокинг дворецкого. В одной руке он держал стакан апельсинового сока, через вторую была перекинута ослепительно белая салфетка. Вошедший посмотрел на молодых людей не без осуждения. И вправду! Леди одета невесть во что, рядом невесть с кем, да еще эта дрянь на полу!

Лара поприветствовала его небрежным кивком головы, взяла сок и гордо удалилась, вызывающе покачивая бедрами.

— Леди опять стреляла боевыми? — невозмутимо осведомился человек в смокинге.

— Конечно! — убито кивнул компьютерщик и, не удержавшись, запричитал над поверженным роботом. — Господи, мой маленький, что эта валькирия с тобой сделала? Бедненький ты мой!..

Дворецкий только головой покачал.

Все началось ровно месяц назад. В очередной раз впавшей в хандру леди Ларе Крофт вдруг захотелось все обновить, все переделать в родном суррейском доме. Уж слишком сумрачным и чопорным он ей казался — прямо как какой-нибудь из ее многочисленных родственников, осколков Британской империи. С времен короля-многоженца Генриха многое изменилось, а ремонтировали дом в последний раз почти полвека назад — в годы Суэцкого кризиса. Особняк и вправду напоминал родню — всех этих двоюродных-троюродных перестарков…

…Родственников у Лары было много. Очень много. Слишком много…

Девушка решила, что обычный ремонт ничего не даст. Нужно коренным образом менять имидж. На дворе последнее десятилетие двадцатого века, века компьютеров и электроники. У всех нормальных людей есть компьютеры, видеоглазки и прочие занятные вещицы, придуманные для обеспечения быта и досуга. А чем она хуже?

…Все равно, в экспедицию попасть не удалось, профессор Гоксли, этот выродок из Абердина, опять отказал. А ведь так хотелось!

Ну, если не выгорело с раскопками в Каппадокии, превратим Крофт Менор в компьютерный рай!

Лара была не совсем права. Разумеется, в поместье имелся компьютер, как же без него? Мощный агрегат с семнадцатидюймовым монитором, двумястами пятьюдесятью шестью мегабайтами оперативной памяти и тридцатью гигабайтами на жестком диске красовался в кабинете хозяйки. Но это все было не то. Леди Крофт хотелось чего-то сверхъестественного — такого, от которого бы дух перехватывало. Такое!..

Не долго думая, Лара послала запрос своему старому приятелю по электронной переписке из США, молодому компьютерному гению Рою Брайсу, сидевшему, как она сама, без дела, поинтересовавшись, сможет ли тот ее удивить чем-нибудь этаким, на что горазды лихие янки.

Брайс, не колеблясь ни минуты, ответил утвердительно, пообещав превратить Суррей в Силиконовую Долину.

Тогда мысли Лары заработали в несколько ином направлении. Силиконовая долина — это слишком, а вот…

«Нельзя ли сконструировать специальный боевой стимулятор-тренажер в виде человекообразного монстра?» — поинтересовалась она.

Брайс вновь дал положительный ответ, предложив сконструировать Чудище Франкенштейна-2.

«Приезжай немедленно!!!» — воззвала молодая англичанка через океан.

Компьютерный гений сообщил, что уже заказал билет на первый же самолет. Судьба суррейского дома была решена.

Узнав о грядущих переменах, старый дворецкий Уинстон ужаснулся. Вот уже пятьдесят пять лет из своих семидесяти он верой и правдой служил семейству Крофт и был из той породы дворецких, которые в представлении верных традициям англичан прочно ассоциировались с понятием «Дом». Уинстон появился в Суррее еще пятнадцатилетним юношей. Его привел сюда дед, тоже исполнявший должность дворецкого. За прошедшие полвека имение стало для Уинстона чем-то большим, чем местом работы, он сроднился с ним, стал частью огромного организма. Старик твердо знал, каким должен быть Дом, настоящий Дом английской леди. И вот теперь…

И вот теперь некий молодой прощелыга (а в этих безбожных Соединенных Штатах все проходимцы и прощелыги) собирается подвергнуть осквернению все, что свято для Уинстона, все, что незыблемым коконом традиций окружало дворецкого всю его жизнь! Этого старик выдержать не мог — точно так же, как не мог и оспорить волю хозяйки. Да и как оспоришь? Да, мисс Крофт молода, и ее поведение далеко не вписывается в рамки того, как себя должна вести истинная леди. Однако все приходит с возрастом — уж это-то Уинстон хорошо знал по собственному жизненному опыту. Но Лара — дочь Крофтов, она — НАСТОЯЩАЯ Крофт, в ней течет благородная кровь многих поколений, кровь джентри, рыцарей, лордов. А кровь, порода — это значит многое. Многое — все. Тем более, что греха таить, все Крофты были не без причуд. Та же тюрьма, к примеру, выстроенная основателем имения. Компьютерный центр все-таки как-то безобиднее.

Поэтому Уинстон только осведомился у хозяйки, как долго продлится пребывание американца в Крофт Менор.

— Думаю, что-то около месяца с небольшим, — рассудила та.

Старик величаво кивнул, словно с самого начала догадывался о подобном.

— Тогда позволено ли мне будет просить леди об отпуске? Напомню, что я не был в отпуске вот уже девять лет. С тех самых пор, как случилось Большое Несчастье.

— Да, Уинстон, конечно, — тут же согласилась девушка. — Но я совершенно не представляю, что будет с поместьем в ваше отсутствие.

— Вам нечего беспокоиться, миледи, — столь же величественно ответствовал дворецкий. — Я оставлю достойную замену. Надеюсь, вы ничего не имеете против Хиллари?

Хиллари девушка знала с самого детства и поэтому совсем не удивилась.

— Вашего племянника? Естественно, нет. Думаю, что это прекрасная кандидатура.

Кандидатура была и в самом деле неплохой. В молодые годы Хиллари несколько лет служил в Суррее, пока не удостоился места дворецкого в имении какого-то старого лорда-маразматика среди болот Девоншира. Но уже год он был не при деле после того, как лорд-маразматик, чьей смерти наследники ждали уже полвека, внезапно женился на манекенщице и укатил на Майами, отправив прислугу в длительный отпуск.

— Благодарю вас, леди. Хиллари — очень рассудительный и серьезный молодой человек. Он сумеет присмотреть за домом и хозяйством…

Уинстон хотел добавить «не хуже меня», но не стал. Лгать хозяйке он не имел права.

Теперь жуткий месяц был на исходе. И Хиллари, принявший удар на себя, лишь закатывал глаза, представляя реакцию своего почтенного дядюшки, когда тот увидит все то, что сотворил в доме мистер Брайс. Нет, лучше о таком не думать…

Лара расслабленно лежала в джакузи. Хоть она, как и всякий археолог, и была неприхотливой в быту, но зачем же лишать себя мелких радостей? Например, таких, как эта, когда лежишь, абсолютно умиротворенная, в теплой, бурлящей воде, так приятно ласкающей напряженное тело. И таешь…

…В последней своей экспедиции Лара впервые столкнулась с тем, что значит умываться из жестяной кружки. Выхода не было — воду подвозили раз в три дня. Курды, потомки насельников древней Каппадокии, недолюбливали любопытных иностранцев и то и дело обстреливали автомобили экспедиции, а турецкие военные, также иноземцев не жаловавшие, не спешили им помогать.

Умываться из кружки — долг истинного археолога. Но не каждый же день! И не каждый год. Время от времени можно нырнуть в джакузи…

В такие минуты Лара начинала сама себе нравиться. Не то, чтобы совсем… Хотя отчего бы и не совсем? Разве она не хороша собой? Возможно, какой-нибудь излишне переборчивый кутюрье нашел бы ее фигуру чересчур классической и недостойной того, чтобы демонстрировать на подиуме очередные шедевры, созданные его разгоряченным воображением…

…Показы мод по телевизору вызывали у девушки желание разрядить пистолет в ничем не повинный экран. Марш вешалок!

Да, леди Крофт отнюдь не походила на изможденных смертельными диетами длинноногих, плоских и тощих уродок, почему-то считавшихся эталонами красоты. Правда, и Лару ростом бог не обделил: пять футов семь дюймов — самый стандарт для топ-модели. И ноги растут едва ли не от зубов. Но не тонкие, как спички, а с крепкими округлыми мышцами, натренированными многодневными переходами и скалолазанием.

…Лара незаметным движением провела ладонью по бедру. Вообще-то мышцы — вещь достойная, но иногда начинает казаться, что лучше бы они были какими-то менее… резкими, что ли? Нет, ерунда, ерунда, все нормально! Тонкая двадцати двух дюймов (тайная ее гордость) талия переходит в крутые широкие бедра. Тридцать четыре дюйма! Немного не дотягивает до идеальных пропорций, но… тоже неплохо. И разница с верхним параметром большая — в пользу верхнего. Вполне можно на обложку чего-нибудь глянцевого и яркого. Скажем, специальный выпуск «Плейбоя», посвященный жизни археологов. На Афродиту она не претендует, а вот на Диану-охотницу в самый раз. И в самом деле, чем плоха Диана? Каштановые волосы рассыпаются по плечам, в руках — верные пистолеты…

Девушка приподнялась и села. Налив в ладонь ароматный бальзам из пластмассовой бутылочки с неяркой этикеткой (пестрота — всегда признак дешевой косметики), Лара движениями стала втирать жидкость в тело. Сперва умастила плечи, затем перешла к груди.

«Господи, до чего же хорошо! — расслабленно подумала она. — Так бы и лежала целую вечность!»

Ее чуть шершавые ладони немного царапали кожу. Это действовало возбуждающе. Грудь напряглась, соски набухли и затвердели. Девушка издала слабый стон… Рука опустилась ниже, поглаживая живот. Мышцы судорожно сократились. Внизу живота появилось ощущение приятной тяжести…

Леди Крофт решительно тряхнула головой, отгоняя прочь дурные мысли. Мыльные брызги, радужно переливаясь, полетели в разные стороны.

Что это с нею? Неужели она превращается в нарциссирующую аристократку или, еще хуже, в старую деву? Позорище! Все, хватит! Кружка воды для умывания в день — и никаких бальзамов!

Она гибкой кошкой выскочила из джакузи и встала под холодный душ. Ледяные струи быстро навели порядок в разгоряченных мыслях.

…А все от безделья! Клмпьютерная вакханалия уже успела ей слегка надоесть. А чем заняться? Вот, тетушки то и дело намекают, что самое время наследнице Крофтов выходить замуж, пора, мол, становиться «истинной леди»…

Лара, не выдержав, фыркнула. Может, ей еще и чулки вязать посоветуют?

Растираясь большим махровым полотенцем, девушка вышла из ванной комнаты и наткнулась на верного Хиллари. Тот, увидев хозяйку неглиже, дисциплинированно потупил взор. Но Лара успела прочесть в глазах дворецкого немое осуждение — и в глубине души слегка обиделась. Не то, чтобы она обрадовалась, если бы дворецкий облизнулся…

…А ведь ему всего сорок с небольшим. Мог бы и облизнуться, в конце концов. Не каждый дворецкий может лицезреть Диану, выходящую из пены.

Лара тут же вспомнила, что из пены появилась не Диана, а именно Афродита, на которую она все-таки… Н-да…

Быстро оправившись от смущения (картина была, в общем-то, привычной), Хиллари подал Ларе легкое летнее платье, присланное на прошлой неделе тетушкой (ох, уж эти тетушки!) из Франции. Туалет, вышедший из мастерской несравненного Кардена, стоил, вероятно, баснословных денег, но престарелая родственница ничего не жалела для племянницы-сиротки. И прежде всего — добрых советов. Платье тоже было таким советом, точнее намеком. Мол, истинные леди…

Вновь фыркнув, мисс Крофт прошествовала к платьевому шкафу. Еще чего! Надеть это? И на кого она будет похожа в этаком прикиде?

Полотенце упало на пол. Невозмутимый Хиллари прикрыл глаза, дабы не пялиться на открывшиеся его взору обнаженную спину и ягодицы владелицы Крофт Менор.

— Истинная леди должна быть скромной, — проглотив комок в горле, не выдержал он.

…И этот туда же!

Девушка кинула на Хиллари сокрушительный взгляд из-за плеча и принялась натягивать любимый топ небесно-голубого цвета.

— Вот именно, что леди должна быть скромной, — процедила она сквозь зубы, сделав ударение на слове «леди».

И столько чувств было вложено ею в это короткое слово, что любой, даже тот, кто не имел чести близко знать мисс Лару Крофт, понял бы, что нет для нее ничего худшего, чем быть этой самой «леди». Особенно «истинной»…

— Какой забавный Герулес! Правда, Пиммс?

— Это не Геркулес, мистер Пауэл. Это Р-ринтра.

Двое мужчин стояли у огромной, двустворчатой, старинной работы двери, ведущей в палаццо Скакки, что на Виа де ла Росса в славном городе Венеции. Заходить, однако, не спешили, предпочитая разглядывать фасад, украшенный потемневшими от времени мраморными рельефами.

— Значит, Ринтра? А рядом кто?

— Сейчас, сейчас, мистер Пауэл… Слева Орк, справа, кажется, Лос. А этот скелет — Юрайзен…

— Забавно, забавно… Где вы все это вычитали, Пиммс?

Один из любопытствующих был постарше, лет тридцати пяти — тридцати семи. Высокий, стройный, с коротко остриженными темными волосами, он чем-то неуловимо напоминал змею, возможно, холодными зеленовато-желтыми глазами и тонкими бледными губами, постоянно растянутыми в язвительной усмешке. Казалось, что в любое мгновение изо рта его может выскочить молниеносное раздвоенное жало.

— Ок-культная литература конца XVIII века, мистер Пауэл. Помните у Блейка?

…При взгляде на этого эрудита невозможно было удержаться от улыбки: неказистый парень с длинными, вьющимися волосами песочного цвета, небесно-голубые глаза на смазливой физиономии преданно, по-собачьи смотрят на змееподобного. Рот растянут почти до ушей, а сами уши! Им бы мог позавидовать слоник Дамбо из диснеевского мультфильма.

— Выходит они не очень прятались, а Пиммс?

— Н-ну, мистер Пауэл, прежний владелец всегда мог пояснить, что это не Ринтра, а тот же Геркулес…

Молодой человек был одет в странный, фиалкового цвета костюм. В руках он держал груду каких-то бумаг, прижимая их сверху подбородком, чтобы случайный порыв ветра не унес его сокровища.

— Что, Пиммс, страшно? — вздохнул «змееподобный».

— Амбивалентно, мистер Пауэлл, — сквозь зубы, не отрывая подбородка от драгоценных бумаг, проговорил ушастый. — Чуть-чуть…

— А вот мне так не немного, а на полную катушку.

Пиммс удивленно вздернул брови. Видеть всегда невозмутимого Манфреда Пауэлла испуганным было для него в диковинку.

— А, чего там! — махнул рукой «человек-змея» и решительно толкнул дверь. — Послушаем, как Ринтра ревет…

Дверь бесшумно раскрылась. Пиммс весьма удивился — судя по внешнему виду двери, она была весьма тяжелой и древней. Молодой человек ожидал, что, распахиваясь, дверь непременно должна издавать мерзкий протяжный скрип. Но кто-то заботливо смазал гигантские бронзовые петли.

Они поднялись по широкой мраморной лестнице, устланной мягкой ковровой дорожкой, и оказались в огромном зале. Высокие, украшенные позолоченной лепкой потолки, и стены помещения были расписаны, вероятно, еще в XVII веке кем-то из учеников Караваджо — по крайней мере так показалось всезнайке Пиммсу. Уж больно мрачными и странно реалистичными были эти картины, изображающие Конец Света и Страшный Суд. Тот, кто их написал, либо страдал психическим расстройством, либо был еретиком, потому что единственными по настоящему симпатичными существами на фресках являлись Сатана и его кромешники — сильные, красивые, мужественные.

Терзаемые же ими люди выглядели не просто жалко — они были отвратительны. Где, в каком кошмарном сне мог увидеть художник такие лица и фигуры? А картины пыток? Неужели живописец побывал в застенках святейшей инквизиции? Или на какой-то миг этот смолекудрый красавец с телом античного бога — Сатана — в награду за старание разрешил мастеру одним глазком взглянуть на то, что творится в Его владениях?

Пиммс вздрогнул. Сколько уже раз он был здесь со своим патроном, но никак не мог привыкнуть к необычному интерьеру. Оставалось лишь удивиться, как можно жить в этом доме.

Впрочем, в палаццо Скакки никто и не жил. Официально он считался музеем итальянской живописи и декоративно-прикладного искусства XVII века. В последнее время барокко снова начало входить в моду — особенно у американцев, которым в их сытой и однообразной жизни нужны были сильные встряски и острые впечатления. Поэтому у палаццо Скакки не было недостатка в посетителях. Удивительные фрески неизвестного художника притягивали иноземных туристов. Какой-то экспансивный миллионер со Среднего Запада даже попытался купить палаццо у его нынешнего владельца. Речь шла о достаточно внушительной сумме с восемью нулями, однако сделка так и не состоялась. Итальянский граф, как ни странно, оказался недостаточно бедным и жадным для «макаронника».

Но несколько раз в месяц музей оказывался закрытым для посетителей — точно так же, как и сегодня. В зале не сновали настырные американцы с фотоаппаратами и заторможенные русские в помятых костюмах от Версачче, с нелепым хихиканьем тыкающие пальцами в натуралистически изображенные гениталии чертей и их жертв.

Однако люди в помещении были. Два десятка человек разместились за двумя длинными дубовыми столами, расставленными параллельно. В дальнем конце зала, на небольшом возвышении стояло пять деревянных кресел с высокими резными спинками. Среднее было больше и богаче соседних, его спинку украшало изображение Треугольника Света с вписанным в него Всевидящим Оком. Можно было подумать, что присутствующие тоже часть экспозиции — или все-таки туристы, решившие поиграть в заседание тайного общества. Самое место — старинный особняк, глухая тишина огромного зала… Но это были не туристы, а то, что творилась под украшенными страшными фресками сводами, не было игрой.

Пиммс не без робости покосился та того, кто сидел в кресле со Всевидящим Оком и в который раз подумал, что короля и вправду играет свита. Встреть он этого человека на улице или в каком-нибудь офисе, он никогда бы не поверил, что этот обычный мужчина средних лет является Гроссмейстером Великого Общества Иллюминатов. Даже сейчас в такое верилось с трудом. Иллюминаты — от этого слова несло запахом пыльных книг и скукой музеев. Трудно было представить, что они все еще существуют, действуют, строят планы.

Пиммс вздохнул и прикинул, что именно на это рассчитывают мудрецы, собирающиеся в этом зале.

Их считали масонами, их путали с розенкрейцерами, но они не были ни теми, ни другими. Не были — хотя порою охотно прятались за чужими спинами и чужими именами.

В любой книге по истории тайных обществ можно прочесть, что в конце XVIII века немецкий ученый Адам Вейсгаупт, разочаровавшийся в своих наставниках-иезуитах, решил создать орден, призванный воспитать новые поколения немцев, свободных от традиционных уз монархизма и католицизма. Поговаривали, правда, что есть существуют тайные писания, надежно хранящиеся посвященными внутреннего круга и доказывающиеся, что Вейсгаупт вовсе не являлся основателем. Орден Иллюминатов — Хранителей Света — был создан еще древними арьями около пяти тысяч лет назад. Именно от арьев иллюминаты заимствовали странные сказания о великом титане Ринтре, вступившем в бой со Скелетом Юрайзеном и воссоединившем Небо и Ад. Впрочем, такие легенды о давних корнях охотно поддерживались всеми «закрытыми» обществами, и древние арьи казались скептикам столь же нереальными, как строитель Соломонова Храма Хирам, основавший масонский орден.

Иллюминаты не спорили и не пытались ничего доказывать.

Как бы там ни было, но Вейсгаупт основал достаточно мощную и разветвленную организацию явно экстремистского толка, основанную на беспрекословном подчинении нижестоящих членов вышестоящим. Взяв за образец структуру масонских лож, основатель иллюминатов разбил организацию на тринадцать степеней, которые делились на высшую и низшую категории. К низшей относились степени новичков — минервала, младшего иллюмината, старшего иллюмината. Высшая включала степени ученика, подмастерья, мастера, шотландского оруженосца, шотландского рыцаря, жреца, принца, мага-философа и короля.

И это было тоже не ново. Каждое «закрытое» общество — небольшая армия. Впрочем, далеко не всегда — небольшая.

Проходя каждую ступень, иллюминат должен был освободиться от определенных недостатков и приобрести качества, необходимые для полноценного члена ордена. Представления о целях и задачах общества он получал небольшими порциями. На более высокой ступени — все более сокровенные сведения.

Вступая в члены ордена, неофит сначала обязан был научиться подчиняться вышестоящему, контролировать свои мысли и поступки, следить за окружающими и доносить на них, собирать сведения, необходимые для иллюминатов. Здесь явно сказалась многолетняя практика общения Вейсгаупта с иезуитами. Великое правило: «младший — всего лишь труп в руках старшего» всегда нравились вождям любого уровня. Зато некоторые ритуалы и обряды были позаимствованы явно не у иезуитов. Поговаривали, что они — из культовой практики древних арьев, основателей Ордена. Скептики не верили, а иллюминаты не спорили и не пытались что-либо доказывать.

…Для того, чтобы быть посвященным в степень жреца, следовало одержать победу разума над собственным мелким тщеславием и эгоизмом. В ярко освещенной зале Гроссмейстер предлагал испытуемому выбрать из символических предметов тот, который более всего нравится претенденту. На столе лежали корона, кинжал, королевская мантия, красный пояс и льняная туника. Того, кто предпочитал символы королевской власти, судьи признавали человеком, не способным побороть личные амбиции. Выбравший же красный пояс считался пригодным к дальнейшему продвижению в иерархии иллюминатов и достойным для приобщения к высшим тайнам ордена.

Над подобными обрядами посмеивались. Иллюминаты не и пытались спорить.

Начав с просветительских лозунгов (таков уж он был, век XVIII — век Просвещения), иллюминаты быстро пришли к мысли о необходимости низвержения существующих в Европе порядков и режимов. Великий авантюрист Калиостро, встречавшийся с руководителями иллюминатов, свидетельствовал, что в планы общества входило свержение французской монархии, поход на итальянские государства и лишение папства светской власти. «Мы должны уничтожить все слепо и без разбора, — писал Вейсгаупт в своих дневниках, — с одной-единственной мыслью: как можно больше и как можно быстрее.»

И это было не ново. Более того, иллюминаты оказались странно неосторожными и откровенными — по сравнению с теми же масонами, никогда не выдавшими своих тайн. Не удивительно, что деятельность иллюминатов вызвала серьезную озабоченность у германских властей и ортодоксальной церкви. 22 июня 1784 года курфюрст Баварский издал указ о роспуске всех тайных организаций на территории княжества. Вейсгаупт вынужден был бежать из страны. 2 марта 1785 года последовал новый указ — уже конкретно против иллюминатов. Руководящая верхушка общества была арестована, в печати появился ряд разоблачительных документов, открывавших истинное лицо «светоносцев». Просуществовав всего восемь лет, орден ушел в небытие.

…По крайней мере так было написано в пыльным книгах.

Правда была в том, что орден действительно исчез с людских глаз. Но вот уже двести лет маятник Времени отсчитывал тайную историю иллюминатов. Власть предержащие ошибались, наивно полагая, что от ордена можно так просто и легко избавиться несколькими указами, как от средневековых тамплиеров, упраздненные повелением папы и короля Филиппа Красивого. Впрочем, поговаривают, что и с тамплиерами все было не так просто.

Иллюминаты, считавшие себя носителями знаний древних арьев, имели достаточно сил и средств, чтобы выжить. «Великая сила нашего ордена, — поучал собратьев непокорный Вейсгаупт, — состоит в его маскировке; никогда и нигде не допускайте, чтобы он выступал под своим именем, но всегда — под другим именем и видом деятельности.» Чему-чему, а маскировке «светоносцы» научились. Сколько глобальных политических кризисов и катастроф было осуществлено ими из-за кулис за эти два века — не перечесть. Да никто и не пытался, ведь ордена официально не существовало. В средствах иллюминаты не стеснялись. Денег хватало: всегда находились доброхоты-толстосумы, желавшие поддержать благие начинания ордена. Среди фамилий, фигурировавших в списке дарителей (если подобный список действительно существовал), были зафиксированы такие, что, пожелай иллюминаты обнародовать оный, разразился бы еще один, возможно, крупный финансовый кризис. Далеко не все пожертвования были добровольными — вокруг всегда лежит много чужих денег, которые легко можно сделать своими.

Но не в деньгах был смысл. Деньги — всего лишь инструмент, необходимый для достижения вожделенной цели. А целью иллюминатов, как ее сформулировал еще Вейсгаупт, было мировое господство.

Не ново — но всегда убедительно.

Некоторое время назад Фортуна предоставила «светоносцам» новый Шанс — из тех, которые выпадают раз в несколько тысяч лет. А если точно, то раз в пять тысяч. И судьба Проекта сейчас во многом зависела от этих двух англичан, стоящих перед членами внутреннего круга.

…Гроссмейстер, насупившись, смотрел на внешне невозмутимого Пауэлла. Правильно ли он поступил, доверившись человеку, едва-едва достигшему сана жреца? Конечно, Манфред Пауэлл не один раз доказывал свою преданность ордену. И все же… Ставки очень высоки.

— Братья и сестры, — негромко заговорил глава иллюминатов. — Сегодня пятнадцатое мая, первый день парада планет. А мы все еще ни на йоту не приблизились к тому, что ищем. Похоже, у нас кончается время. Это неприемлемо!

Он помолчал.

— Мистер Пауэлл, — Гроссмейстер сурово глянул на «человека-змею». — Вы можете сказать что-нибудь в свое оправдание? Или хоть как-то прояснить ситуацию?

— У меня нет никаких объяснений, — дернул щекой англичанин. — Конечно, на первый взгляд, в деле нет никаких изменений, но это лишь на первый взгляд. Смею напомнить высокочтимому совету, что мы работаем с древними космологическими моделями.

Он ткнул пальцем в кипу документов, прижимаемых Пиммсом к груди.

— Погрешность составляет три дня. И я абсолютно уверен, что мы получим ответ к тому времени, пока планеты выстроятся в один ряд.

— То есть, — все так же сурово уточнил председательствующий, — ключ будет в нашем распоряжении через одну неделю?

— Да, конечно, — не без высокомерия подтвердил Пауэлл. — Через одну неделю.

— Прекрасно, мистер Пауэлл! Но помните — у нас есть только единственная возможность получить обе половины Треугольника. Если мы потерпим неудачу, нам придется ждать еще пять тысяч лет.

Манфред Пауэлл саркастически улыбнулся.

— Не знаю, как у вас, но у меня иные планы на это время.

Самоуверенность Пауэлла, кажущаяся или истинная, поколебала Гроссмейстера.

— Мы должны добиться успеха!

На этот раз он почти просил.

— Верьте мне, — коротко бросил англичанин и, резко развернувшись на месте, вышел из зала. Пиммс быстренько засеменил следом.

Когда они уже спускались по той же мраморной лестнице, «ушастик» осторожно поинтересовался у своего патрона:

— Но мы ведь не готовы, сэр? И понятия не имеем, где искать этот ключ?

— Нет! — процедил сквозь зубы «человек-змея» и негромко выругался.