"Собственность короля" - читать интересную книгу автора (Морган Хауэлл)

27

В сборном лагере образовалось две общины — в одной люди, в другой орки. Весть о Дар быстро разлетелась и среди тех, и среди других. Орки стали относиться к Дар как к диковинке — странной помеси матери и вашавоки. Некоторые видели в ней больше от вашавоки, другие приняли ее как мать. Были и третьи, отвергавшие ее. Среди них находились и такие, которые ее ненавидели, но и они покорились воле Мудрых сыновей, позволивших Дар и Тви спать в Объятиях Мут ла.

Для людей Дар стала притчей во языцех. Говорили, что она ненормальная — скорее всего, извращенка, и уж точно — предательница рода человеческого. Но несмотря на то, что Дар стала отверженной, она слишком сильно интересовала всех, чтобы на нее совсем перестали обращать внимание. Умопомрачительные рассказы и то, что орк убил человека ради нее, окружали Дар ореолом загадочности. В то время как другие женщины ложились с солдатами ради объедков с их стола, Дар стали именовать «оркской распутницей». О том, что происходило в шалаше у Ковока, ходили бесчисленные красочные истории. Дар знала о том, что о ней постоянно болтают, но всеми силами старалась не обращать на это внимания.

Репутация имела свои преимущества. Все знали, кто такая Дар. И хотя солдаты говорили о ней разные мерзости, рук они не распускали. Одних это унижало, у других она вызывала неохотное уважение. Даже мердант Коль оставил ее в покое.

Другие шилдроны из той роты, где служила Дар, прибыли в лагерь в ближайшие несколько дней. Нена наболтала пришедшим женщинам гадостей про Дар, а мердант Коль быстро внушил всем и каждому, что любой, кто станет хорошо относиться к Дар, будет сурово наказан. Словом, Дар осталась изгоем. Даже Мемни стала ее сторониться, и Дар не смогла узнать, почему у ее бывшей подружки выбиты передние зубы.

После того как полк воссоединился, жизнь потекла привычным чередом. Женщины должны были собирать хворост, таскать с реки воду, варить кашу. Но других дел не было. Мужчины, которых не муштровали, как пехотинцев и кавалеристов, чаще всего слонялись без дела. Многие из служащих в полку женщин проводили с ними день, и вся работа ложилась на плечи тех, у которых не было любовников.

Прибытие в лагерь Человека Королевы принесло изменения в скучные будни Дар. Когда он въехал на берег в сопровождении последней из оркских рот, пронесся слух о том, что он намерен устроить своему войску смотр. Эта весть возымела удивительное действие на мердантов. Они вдруг воспылали жаждой добиться строжайшей дисциплины. Впервые с того дня, как Дар начала служить в полку, мужчины стали пытаться выглядеть хоть отчасти по-военному. Одни точили мечи и кинжалы, другие, имевшие доспехи, стали очищать их от ржавчины. Женщинам приказали навести порядок на стоянке полка, снять все шатры и расставить их в более строгом порядке. Орков эти приготовления не затронули. Они словно бы ничего не замечали.

На заре в день смотра перед полком появились офицеры — редкий случай. Они приказали всем солдатам выстроиться ровными шеренгами. Построились в линейку и женщины, и все стали ждать прибытия Человека Королевы. Тот явился, когда солнце уже взошло. Он медленно въехал на стоянку верхом на коне, в сопровождении мерданта Коля, также ехавшего верхом. Впервые в жизни Дар увидела полководца. Больше всего в нем ее поразило то, как он похож на старшего мерданта. Человек Королевы был выше и крупнее Коля, но оба производили впечатление людей крепких, закаленных в боях и властных. Власть была словно бы запечатлена в их суровых чертах, солдаты это чувствовали — и вели себя соответственно. Полководец и мердант привыкли к послушанию со стороны подчиненных и ничего другого не ждали. Дар порадовалась, когда они проехали мимо. И не она одна.

Вместе с Человеком Королевы в лагерь прибыл новый конюх мерданта Коля, после чего Дар освободили от обязанности ухаживать за Громом. Она тосковала по этой работе. Коль оказался прав — она была наделена особым чутьем в обращении с лошадьми, и это чутье расцвело, пока она заботилась о жеребце мерданта. Дар обнаружила, что понимает животных. Они нравились ей, ей с ними было легко. В сравнении с людьми животные казались невинными, безгрешными. В чем-то они напоминали орков. Да, лошадь могла убить человека ударом копыта, но она бы сделала это честно, бесхитростно.

Когда выдавалась свободная минутка, Дар стремилась оказаться рядом с конюшней, чтобы хоть посмотреть на лошадей. Была у нее для этого и другая причина — там было безопаснее, потому что рядом с конюшней стояли лагерем кавалеристы и пехотинцы. Глядя на эти подразделения войска, Дар поняла, что те мужчины, что служат вместе с орками, на самом деле представляют собой войсковые отбросы. Пехотинцы и кавалеристы превосходили их во всем. Они содержали в порядке свое оружие и доспехи. Они не лентяйничали, часто упражнялись и оттачивали свое боевое мастерство. Они были крепче, дисциплинированнее и чаще всего вели себя не так грубо.

Однажды утром, когда Дар шла с ведрами воды через стоянку пехотинцев, она услышала быстрый стук копыт, а потом — испуганное ржание лошади. Дар обернулась, посмотрела в ту сторону, откуда донесся шум, и увидела, что большой черный конь без всадника встал на дыбы, а вокруг него стоят оторопевшие пехотинцы. Когда Дар увидела, что некоторые из них обнажили мечи и кинжалы, она быстро поставила ведра на землю и бросилась к коню. Испуганные люди делали только хуже. Те из них, что размахивали пиками и мечами, явно не имели понятия о том, как успокоить лошадь.

Дар шагнула в круг.

— Отойдите назад! — прокричала она. — Бросьте оружие!

Затем она встала перед лошадью, посмотрела ей прямо в глаза и вытянула перед собой руки, повернув их вверх ладонями. Тихим, спокойным голосом, каким она объяснялась с Громом, когда тот беспокоился, она заговорила с испуганным животным. Вскоре успокаивающие слова возымели действие. Лошадь перестала ржать и встала ровно. Не спуская с нее глаз, Дар велела солдатам отойти еще дальше.

Когда мужчины попятились, Дар медленно пошла к лошади, продолжая негромко обращаться к ней. Наконец она приблизилась настолько, что смогла протянуть руку и осторожно прикоснуться к животному. Она стала гладить морду лошади, и та с каждым прикосновением Дар становилась все тише и спокойнее.

— Страшно, когда тебя окружают дураки, понимаю, — бормотала Дар. — Но с тобой все хорошо.

Вдруг Дар услышала, как кто-то кричит на бегу:

— Всполох!

Конь повернул голову в ту сторону, откуда донесся голос. Дар обернулась и увидела мужчину в сине-алом дублете. Он держал в руке уздечку.

— Это ваша лошадь? — спросила Дар.

— Да, — ответил мужчина. — А ты, похоже, нашла к нему подход. Спасибо тебе за помощь.

— Мне не хотелось, чтобы ему сделали больно, — сказала Дар.

Она с любопытством разглядывала длинные рыжие волосы незнакомца. Он поймал на себе ее взгляд и усмехнулся.

— Никогда раньше южанина не видела?

Дар не успела ответить. Подбежал второй мужчина, одетый так же, как первый.

— Севрен, Всполох здесь? Этот тупица…

— Эта барышня спасла его, Валамар, — сказал Севрен и поклонился Дар. — Кого мне следует благодарить?

— Меня зовут Дар.

— Оркская распутница, — добавил один из солдат со смешком.

— Оркская распутница? — вздернул брови Севрен.

— Она спит с орком! — крикнул другой солдат.

Севрен усмехнулся.

— Не стоит дивиться тому, что ты не боишься лошадей.

Дар усмехнулась в ответ и показала свои черные зубы.

— И мужчин тоже, — сказала она и, не добавив больше ни слова, пошла к оставленным ею ведрам.

Севрен проводил ее заинтересованным взглядом. Заметив это, Валамар рассмеялся.

— Лучше держись от нее подальше, чтобы в беду не угодить.

— В беду? — переспросил Севрен.

— Я уже замечал у тебя такой взгляд. Когда доходит до баб, ты голову теряешь.

— Просто мне любопытно.

— Так же любопытно, как с Синдой было? — осведомился Валамар.

— Ты должен признать: в смелости ей не откажешь.

— Смелости у нее столько, что ее за это и повесить могут.

— С Синдой мне никогда не было скучно. Сомневаюсь, что и с Дар можно заскучать.

— Значит, все-таки она тебя зацепила, — заключил Валамар.

— Есть маленько.

— А по мне, так от одних ее зубов всякий интерес должен пропасть. Жуть какая-то.

— В Лувеине дамы подкрашивают зубы черной краской. Это считается знаком утонченности.

— Ну, мы сейчас от Лувеина далеко, — сказал Валамар. — И уж в клейменой бабе точно нет ничего утонченного. Все они шлюхи.

— Вряд ли она шлюха, — покачал головой Севрен.

— Откуда тебе знать? И как насчет орка? Не зря же ее прозвали оркской распутницей.

Севрен усмехнулся.

— Да, от орка можно всякого ждать.

— Можно?

— Если все правда.

— И ты собираешься это выяснить?

— Да, собираюсь.

Дар не придавала особого значения своей встрече с Севреном, пока не узнала, что он носит форму королевского гвардейца. Обычные солдаты форму не носили, но личное войско короля облачалось в особую одежду. Появление людей в сине-алой форме всегда предшествовало прибытию короля. Дар случайно подслушала разговоры и узнала о том, что гвардейцы приехали в лагерь совсем недавно. После полудня вблизи от реки была воздвигнута ставка короля. Дар большие сине-алые шатры казались полотняными дворцами, потому что она никогда не видела ничего настолько красивого и сделанного так искусно. Она была просто очарована видом этих походных жилищ.

Когда Дар ходила к реке за водой, у нее была возможность пройти близко от ставки короля, и она взяла на себя обязанность наполнять водой бочонки. Она медленно шла мимо ярких шатров и несла два полных ведра, когда от ставки отъехал всадник на коне. Она вспомнила его рыжие волосы, но имя забыла. Подъехав ближе, всадник придержал коня и пустил медленным шагом.

— Госпожа Дар, — проговорил он.

Дар отвернулась и пошла быстрее.

Севрен поехал за ней.

— Сударыня, почему вы не желаете разговаривать со мной?

Не глядя на него, Дар ответила:

— Я понимаю, когда надо мной подшучивают.

— Я вовсе не собирался над тобой подшучивать. Я хотел высказать признательность.

— Ты разве не знаешь, кто я такая?

— Да, говорят, что ты спишь с орком.

— Это правда, — сказала Дар, желая, чтобы Севрен оставил ее в покое.

Но Севрен не отставал.

— С тех пор как я здесь, я слышал много разных баек о тебе.

— Верь чему хочешь.

— Я поверю чему угодно, если только ты сама мне расскажешь.

— Значит, ничему не поверишь, — буркнула Дар, порывисто отвернулась и нырнула в просвет между двумя повозками. С другой стороны толпой стояли солдаты, и Дар пришлось пробираться между ними. Севрену помешали проехать повозки. Он проводил Дар взглядом.

Вода, которую натаскала Дар, в конце концов оказалась в шатре у Человека Королевы, где ее подогрели и настояли на травах. Генерал Таркум не любил мыться, но это необходимо было перетерпеть — раз он имел дело с орками. Он был единственным мужчиной кроме короля, который мог войти в оркский круг и выйти оттуда живым; но даже он старался смыть с себя все запахи. Таркум знал об орках больше любого другого человека в войске. Он знал, что орки способны нюхом учуять страх. Таркум сомневался, что они могут чуять его презрение к ним, но предпочитал не рисковать. Помимо всего прочего, мытье служило выказыванием любезности, а страхолюдинам нравились хорошие манеры.

Таркум надел чистую льняную рубаху, и мердант Коль принес ему доспехи. В отличие от других полководцев Человек Королевы носил доспехи без всяких украшений, простотой они напоминали оркские. Правда, стальные пластины были начищены до блеска, смазаны маслом и сверкали, как серебро. За эту работу на весь день Коль засадил двух женщин, и Таркум похвалил его за старания. Он часто жалел, что не все его толумы так исполнительны.

Коль положил доспехи на лежанку и подошел, чтобы помочь полководцу облачиться в них. Бок о бок с Человеком Королевы Коль служил еще с тех пор, как тот имел звание сустолума. Только он не чувствовал себя униженным в его присутствии. Эти двое закаленных вояк уважали друг друга, и когда они оставались наедине, то опускали формальности, навязываемые разницей в рангах.

— Вы сегодня будете ужинать со страхолюдинами или просто выкажете им уважение? — осведомился Коль.

— Поем с ними, — ответил Таркум. — Без этого не обойтись. Сегодня Ночь Ока.

— Тогда я приготовлю для вас хорошую еду и выпивку, — сказал Коль.

— Это будет славно, — кивнул Таркум. — Особенно насчет выпивки.

— Мы могли бы сегодня вечером поговорить о том деле, которое я упоминал? — спросил Коль.

— Ты об этой девчонке?

— Да, — сказал мердант. — О той, которую зовут Дар.

Таркум нахмурился.

— Я думал о ней. Ты сказал, что она спит со страхолюдиной. Думаешь, она с ним не просто так спит?

— Вполне возможно.

Человек Королевы покачал головой.

— Дело непростое.

— Понимаю.

— Беда в том, как страхолюдины относятся к бабам. Тут у них все так накручено… Хвала Карм, наши девки этого не замечают.

— Ну, Дар-то заметила, — возразил мердант Коль. — И из-за этого много бед случилось.

— Всего-то один солдат погиб.

— Я много человек проводил на Темную тропу, — вздохнул Коль. — Мердант добивается уважения, когда его боятся. Плохо, когда мужчины боятся женщину.

— Ну и что ты предлагаешь?

— Попросите страхолюдин прогнать ее.

— Это будет трудновато, — сказал Таркум. — Если уж они позволили ей оставаться у себя, наверное, они считают ее матерью.

Коль презрительно фыркнул.

— Дар никакая не мать.

— Но так страхолюдины называют своих женщин. Правда, одну из наших они так называют впервые.

— И что же?

— Страхолюдины называют свою королеву Мут Маук. Это означает «Великая Мать». Они повинуются мне только потому, что я говорю от ее имени, — объяснил Таркум. — Я не могу просить их сомневаться в высоком положении матери.

— Высоком положении? Вот дерьмо! Откуда у клейменой сучки высокое положение?

— Для страхолюдин все матери занимают высокое положение. Твоя клейменая сучка и их королева — не одно и то же, но разница только в высоте положения. Глупость несусветная, но страхолюдины в это верят.

— Тем больше причин от нее избавиться, — проворчал Коль. — Не станем ее трогать, так она в конце концов полком командовать начнет.

— Ты слишком высоко ее ставишь, — усмехнулся Таркум. — Она всего лишь самая обычная горская девка.

— А если она орков на нас натравит? — спросил Коль. — Если за ней потянутся другие бабы? Одна уже с ней.

— Кто?

— Новенькая паленка, зовут Тви.

Человек Королевы сдвинул брови.

— Да… от одной тухлой рыбешки вся уха может испортиться. Ты прав. С этим медлить нельзя.

— И когда мы ее прикончим?

— Нам придется избавиться не только от Дар. Найдешь крысу в бочонке — выливай все вино.

— У вас есть план?

— Эти страхолюдины, которые взяли ее под свою защиту, не вернутся из боя. Уж я об этом позабочусь. А как только их не станет, девчонка окажется в твоих руках.

— Жду не дождусь этого дня, господин генерал, — ухмыльнулся мердант Коль.

— Ясное дело, — отозвался Человек Королевы и одарил старшего мерданта понимающим взглядом. — Кто бы сомневался.

Дар и Тви сидели около шалаша Ковока и радовались вечерней тишине.

— А где Кови? — спросила Тви. — Ужин давно закончился.

— Он молится, — ответила Дар. — Сегодня Нуф Бахи — ночь, когда глаз Мут ла открыт целиком.

— Ее глаз?

— Погляди, — сказала Дар и указала на полную луну. — Она смотрит на нас.

— Вот почему Кови молится?

— Хай. Это особенная ночь. Уркзиммути говорят, что Мут ла посылает матерям видения в ночь Нуф Бахи.

Тви огляделась по сторонам.

— Где же они? Я ничего не вижу.

Дар улыбнулась.

— Не многим они дарованы.

— А ты видела?

— Ни разу.

— Может, мне повезет.

Тви вытаращила глаза.

— Смотри не только глазами, — посоветовала ей Дар. — Что ты чувствуешь?

— Холодно, — ответила Тви. — Больше ничего.

Дар обняла Тви, прижала к себе. Ветра не было, воздух был теплым, но девочка все же дрожала.

— А ты видишь что-нибудь? — спросила Тви.

Дар обвела взглядом залитые лунным светом окрестности. Низкие голоса молящихся орков усиливали ощущение пребывания в священном месте, где Мут ла обнимает их и наблюдает за ними. Дар перевела взгляд на Тви. Та продолжала вглядываться в темноту широко открытыми глазами.

«Она тоже это чувствует», — подумала Дар.

Мысль о видениях перестала казаться ей такой уж невероятной.

Дар заметила, как что-то мелькнуло вдалеке. Сначала ей показалось, что это клубы тумана прилетели от реки. Но вот дымка приняла очертания фигурки Тви, идущей к тому месту, где сидела Дар. Девочка была обнажена, невидимый ветерок развевал ее волосы. Когда она подошла ближе, Дар заметила, что ее бледная плоть просвечивает насквозь.

Дар была зачарована и потрясена до глубины души. Она вдруг ощутила, что привычный мир дал трещину, и в эту прореху устремилось нечто очень важное и страшное, то, на что непременно нужно обратить внимание.

«Это дух Тви! Она идет по Темной тропе!» — испугалась Дар.

Ей невыносимо было смотреть на привидение, и Дар зажмурилась. Когда она открыла глаза, прозрачная белесая фигурка исчезла. Дар почувствовала, что Тви тянет ее за руку.

— Дар, почему ты так глаза таращишь? Что случилось?

— Ничего.

— Ты была такая тоскливая, — сказала Тви. — Что та увидела?

— Ничего, — повторила Дар и крепче обняла Тви. — Совсем ничего.