Джон Томпсон ПОСЛЕДНИЙ КИНОГЕРОЙ

В ночном Лос-Анджелесе, как всегда, было неспокойно. К небоскребу, уже окруженному машинами с мигалками, подъехал тяжелый полицейский фургон. Зарешеченные двери распахнулись, и из него выскочили вооруженные люди. На ходу перекрикиваясь, отдавая команды, они бросились окружать небоскреб, вершина которого светилась в перекрестии прожекторов. Темноту ночи прорезал еще один луч. Полицейский вертолет, закладывая вираж, обогнул небоскреб, высвечивая площадку здания. Он завис над улицей. Яркий, искристый луч прожектора еще раз выхватил острый шпиль здания, скользнул по периметру и высветил площадку, на которой находился преступник. Командовал операцией руководитель отряда по борьбе с терроризмом лейтенант Смит — сорокапятилетний полный негр. Он метался среди полицейских машин, хватал своих сотрудников за плечо, указывая что-то на вершине здания. Его белый плащ развевался и напоминал крылья.

— Уокер! — заревел лейтенант, оглядываясь вокруг и надувая полные щеки.

К нему тотчас поспешил сержант и застыл, ожидая приказания.

— Я сказал: никого не пускать в здание! Все оцепить! Никого не впускать и никого не выпускать! Понял?!

— Слушаюсь, сэр! — рявкнул Уокер и побежал выполнять приказ.

На груди лейтенанта зловеще блестел большой значок. Но крик лейтенанта привел в чувство не только Уокера, но и преступника, засевшего на крыше здания. Лейтенант едва успел пригнуться, когда из-за парапета верхней площадки небоскреба прозвучали автоматные очереди. Пули прошили кузова машин, посыпались и заискрились на асфальте разбитые стекла. Полицейские падали на землю, прямо в лужи, прячась от огня автоматных очередей. Судя по всему, преступник неплохо владел огнестрельным оружием. Было странно одно — у него долго не кончался магазин, хотя по всем подсчетам патронов ему должно было хватить ненадолго.

Так же внезапно, как и началась, стрельба смолкла. В наступившей тишине лейтенант осторожно высунул голову из-за машины. Его испуганные глаза были прикованы к карнизу здания.

— Послушай, лейтенант! У меня для вас есть подарочек! — кричал из-за парапета преступник.

В луче прожектора, освещавшего здание, сверкнул автомат с пустым магазином. За автоматом рухнуло вниз тело полицейского из отряда по борьбе с терроризмом. Это был тот смельчак, который рискнул на канате с вертолета спуститься на площадку здания. Преступник его уничтожил. Одновременно с ударом тела выпрямился и лейтенант Смит.

— Будь ты проклят! Будь проклят! — кричал он, вздымая к небу сжатые кулаки. — Будь ты проклят, Потрошитель!

Смит обвел взглядом подчиненных. Никто из них не решался подойти к зданию. В затянувшейся тишине прозвучали гулкие шаги. По крышам плотно составленных полицейских автомобилей шагал человек в тяжелых ботинках из крокодильей кожи, Мужчина решительно переступал через мигалки, кабины машин прогибались под его тяжелой поступью. Мигающий свет полицейских машин выхватывал мощную, атлетически сложенную фигуру мужчины — в углу рта у него тлела ярким золотистым пятном сигара. Мужчина спрыгнул с кабины машины и остановился возле лейтенанта.

— Слэйтер, куда ты направился? Слэйтер! — в ужасе закричал лейтенант. — Остановись!

Но Слэйтер не слушал его. Он мрачно, исподлобья посмотрел на дом, где преступник вот уже три часа задерживал группу заложников.

— Слэйтер, остановись! Я приказываю! — лицо Смита исказило негодование, но через это негодование просматривался и испуг — сам бы лейтенант никогда не решился вот так уверенно идти навстречу смерти. — Черт возьми, Джек! Остановись, я к тебе обращаюсь! — бежал за Слэйтером лейтенант. — Последний раз, когда ты провернул такую несанкционированную операцию, знаешь, во что это обошлось?!

— Заткнись! — бросил на ходу Слэйтер.

— Ты знаешь, сколько народу со своих должностей полетело? Остановись! Слэйтер, если ты сейчас же не остановишься, тебе придется сдать свой полицейский значок!

Лицо Слэйтера было угрюмо и непроницаемо. Он продолжал уверенно шагать к дому. Лейтенант боязливо семенил, прячась за широкую спину героя.

Слэйтер, не останавливаясь, сорвал со своей куртки полицейский значок и через плечо бросил его под ноги лейтенанту. Из-за бронированного фургона наперерез Слэйтеру бросились двое: молодая девушка в официальном платье и мужчина в очень солидном костюме.

— Джек, я знаю, — говорила девушка, — что Слэйтер сам всегда принимает решения и не слушает никого. Но вот помощник губернатора. Может, ты послушаешься его?

— Вы не должны идти туда, — мужчина загородил дорогу.

Слэйтер вскинул руку, щелкнул помощника губернатора по носу и сказал:

— Если даже приедет сам губернатор, это не остановит меня. Передайте ему от меня привет!

Больше за Джеком не рискнул идти никто. Все остановились в ожидании.

Слэйтер пересек площадку хорошо просматривающуюся и простреливающуюся с крыши здания. Он направлялся к входу.

Лейтенант Смит надрывался в мегафон:

— Я приказываю: не пускать его в здание! Не пускать! Загородите ему дорогу!

На приказ лейтенанта откликнулся очень рослый полицейский. Он загородил дорогу Слэйтеру.

— Ты не хочешь стать фермером, друг? — спросил Слэйтер и, резко выбросив правую ногу, ударил полицейского в пах.

Тяжелое тело полицейского взлетело над землей и рухнуло у стены здания.

— Вот тебе пара акров земли!

— Буду кем угодно, только отойди от меня, — прохрипел полицейский, корчась в луже.

— Жаль, некогда с тобой поговорить по душам.

Джек сплюнул в сторону и зашагал дальше.

— Ты не пойдешь туда! — несся вдогонку Слэйтеру бесполезный крик лейтенанта.

Джек усмехнулся, передернул затвор пистолета и шагнул в открытую дверь. Лейтенант отбросил мегафон и кинулся к рации:

— Всем постам! Всем постам! Повторяю: в здании находится офицер полиции! В здании — офицер полиции!

Но никакие запоры, никакие двери не могли остановить Джека. Он уверенно поднялся по лестнице на самый последний этаж небоскреба. Почти не останавливаясь, он резко ногой ударил в замок. Дверь сорвалась с петель и вместе с коробкой рухнула на крышу. Раздался металлический лязг. Возле лифтовой шахты стоял человек в желтой прорезиненной рыбацкой штормовке. В руках он сжимал блестящую в лучах прожекторов огромную секиру. Ее острое, как бритва, лезвие было прижато к шее ребенка.

Глаза мальчика устремились к Слэйтеру.

— Папа! — крикнул он. — Мы заждались тебя!

Преступник широко улыбнулся из-под накинутого капюшона, обнажив гнилые редкие зубы. Лицо у него было как у покойника: все изъедено страшными шрамами и оспой, и только глаза сверкали из-под капюшона безумным огнем. Длинные, слипшиеся седые волосы падали на плечи.

— Я пообещал ему, что ты придешь, — еще шире улыбнулся преступник. — Я пообещал ему, что ты увидишь, как он будет умирать.

Преступник запрокинул голову. Капюшон упал, обнажив белую, как кость, залысину.

— Я пришел, Потрошитель! — Слэйтер навел на него ствол пистолета.

— Брось пушку, — ответил преступник.

Мальчик округлившимися от ужаса глазами смотрел на отца.

— Энди, он тебя не поранил? — как мог спокойнее, говорил Джек и медленными шагами приближался к сыну.

— Поранил? — передразнил Потрошитель. — Что ты, Джек, знаешь о ранах? Ты засадил меня в кутузку на десять лет, помнишь?

— Вы получите смертный приговор. — Джек продолжал приближаться.

— Да-да, могли посадить на электрический стул, могли и стрельнуть, — съязвил Потрошитель. — Ты сидел у меня на груди, когда я пришел в себя, помнишь? Это ж ты тогда проводил расследование, это ты вывел меня на чистую воду. А теперь ты будешь слушаться меня. Брось пистолет!

Лицо Джека Слэйтера по-прежнему было непроницаемым.

— Хорошо, — наконец сказал он, нагнулся и положил свой пистолет на крышу, залитую черным битумом. — Отпусти парня!

— Всего один пистолет? Я тебе не поверю! — заулыбался Потрошитель своей гнусной улыбкой.

Закусив губу, Джек принялся разоружаться. Из рукава куртки он вытянул длинный стилет, из заднего кармана джинсов на свет появились еще два пистолета. Все оружие упало к его ногам.

— Не верю, — сказал Потрошитель, — это еще не все.

Джек, поразмышляв, приподнял штанину и вытащил из-за носка длинный блестящий тесак. Подумал и отбросил его в сторону.

— Это все?

— Да, если все припомнил.

— Тогда отойди в сторонку. Отойди, отойди! Только играй по-честному.

Не спеша, Джек опустил руку в карман куртки и достал серебристую гранату.

— А это ты тоже считаешь оружием? — он подбросил гранату в руке, поймал, подбросил еще раз и катнул ее к ногам Потрошителя.

— Блестяще, Джек, блестяще! — лицо Потрошителя исказила довольная гримаса.

— Это ненастоящая граната, — уверил его Слэйтер.

— Да, да, я польщен, но сильно в этом сомневаюсь. Энди, подними гранату, — приказал он ребенку.

Мальчик испуганно исполнил приказание и держал в руках гранату, не зная, что с ней делать.

— Энди, подай ее мне, — с манерной ласковостью проговорил Потрошитель. — Эта игрушка не может причинить мальчику вреда, а вот эта, — приподнял свой топор, — может, и даже очень.

Мальчик и отец переглянулись. Энди рванул чеку на гранате. Из казавшегося литым куска металла выскочило тонкое острое лезвие. Энди взмахнул рукой и всадил его в ногу Потрошителя. Потрошитель взревел и, взмахнув руками, качнулся. Страшный, как у средневекового палача, топор, описав дугу, полетел в Слэйтера.

Джек успел бросить свое тренированное тело на крышу. Топор сверкнул в свете прожектора и со свистом унесся в ночь. Возможно, он и попал в какого-нибудь зазевавшегося полицейского, который стоял у стен здания.

Все происходящее казалось нереальным. Оно напоминало театральную сцену, настолько происходящее было ужасно и выразительно.

От испуга слезы застилали глаза Энди.

Контуры отца и Потрошителя расплылись. Мир слился в одно большое цветное пятно.

— Резкость, резкость! — закричал ребенок.

Перед ним на экране были расплывшиеся силуэты Потрошителя и Слэйтера.

Мальчик очнулся и понял, что он находится в зрительном зале кинотеатра, сидит на первом ряду. Он и сам закричал:

— Резкость, резкость! Дайте резкость!

— Не мешайте спать! — крикнул кто-то из темного зала.

Мальчик вскочил и побежал между кресел к выходу. Его волновала судьба героев на экране. Успеет Потрошитель убить Энди, или все-таки Слэйтер в который раз победит зло.

В фойе мальчик подбежал к заспанному билетеру и начал его тормошить.

— Послушайте! В зале показывают картину с нарушенной резкостью. Послушайте!

Но билетер только сонно зевал. И, поняв, что толку от него не добиться, мальчик махнул рукой.

— А, ладно!

И по служебной лестнице побежал еще выше. Он остановился у дверей киноаппаратной и стал стучать в нее кулаками.

— Ник! Ник! — кричал мальчик.

Но тут под ударами мальчика незапертая дверь распахнулась, он увидел старика Ника, киномеханика, дремавшего в старомодном большом, пятидесятых годов, кожаном кресле. Старик беспробудно дремал, положив ноги на пуфик. Снятые ботинки стояли рядом на выложенном мраморными плитами полу.

Обстановка аппаратной напоминала о прошедших временах. Сам кинотеатр был старый, на стенах висели бронзовые бра. В тяжелых рамах на резных панелях красовались портреты давно ушедших кинозвезд. Они улыбались мальчику своими застывшими улыбками.

Старик встрепенулся и поднял на мальчика глаза.

— Дядя Ник, у вас резкость сбилась.

— Ой, никак не могу привыкнуть к новым проекторам, со старыми было куда проще.

Старик смешно засеменил к кинопроектору, выглянул в смотровое окошко, но там уже на темном фоне ползли титры создателей фильма. И среди всех имен самыми большими буквами сияло

— Ничего, — сказал мальчик. — Я видел этот фильм шесть раз. Я помню, чем кончилось.

Старик опустился на стул возле жужжащего проектора.

— Я хочу тебя обрадовать, во вторник привезут новую серию с Джеком Слэйтером.

— Это тот фильм, про который писали в газетах? — воодушевился мальчик.

— Та серия, где бандиты убивают его третьего двоюродного брата. «Джек Слэйтер — 4 — Большая ошибка».

Мальчик взмахнул руками и радостно подскочил.

— Послушай, Дени, — обратился киномеханик Ник к мальчику. — Вечером в двенадцать часов я буду проверять копию этого фильма. Я могу договориться, чтобы тебя пропустили сюда. Будешь смотреть один.

— Интересно посмотреть его до премьеры, — обрадовался Дени. — Его ведь никто не видел, я буду первым зрителем.

Старик ласково усмехнулся и водрузил на морщинистый нос старые очки в тяжелой роговой оправе.

— Что я должен для этого делать, дядя Ник?

— Ничего. Ты просто должен сейчас поспешить в школу и сделать уроки. Осталось не так много времени. Беги домой и приходи ровно в двенадцать. Я буду ждать тебя.

Выйдя из кинотеатра, Дени не удержался и обернулся на рекламные плакаты, закрывавшие чуть ли не весь фасад кинотеатра. Внизу большими размашистыми буквами было написано:

Как и обещал старику Нику, Дени пошел в школу. Он сидел на последней парте и смотрел на пожилую учительницу, которая рассказывала о фильмах, сделанных по произведениям Уильяма Шекспира.

— Коварство, заговор, предательство, секс, любовь, привидения, а в конце все погибают, — размахивая руками, твердила преподавательница. — Что может быть более захватывающим? На первый взгляд, может показаться, что Гамлет не способен на какие — либо действия. То, что вы сейчас увидите, будет сценой из фильма. Многие из вас могли его видеть в рекламном ролике «Поляроида».

В классе, как по мановению волшебной палочки, задернулись тяжелые шторы, и на белом экране появилось изображение.

Перед Гамлетом стоял на коленях убийца его отца. Он, молитвенно сложив руки, твердил:

— Помоги мне, ангел мой!

— Я сделаю это, — сказал Гамлет и вынул кинжал.

Дени зачарованно смотрел на освещенный экран. И Гамлет из старого черно-белого фильма вдруг начал приобретать черты знаменитого актера Шварценегера.

«Не болтай, делай скорее это!» — твердил сам себе Дени, закусив нижнюю губу.

— Я проехал весь свет, — сказал Гамлет — Шварценегер и прикурил толстую сигару.

На черно-белом экране сигара тлела ярко-красным огнем.

Арнольд Шварценегер, игравший Джека Слэйтера в любимом фильме Дени, иронично прищурил глаза и обратился к убийце:

— Вы убили моего отца!

Он схватил мужа своей матери, королевы, за ворот камзола, подбросил в воздух и процедил сквозь зубы:

— Вы убили моего отца! Это большая ошибка! — и бросил новоиспеченного короля в самое сердце готического витража.

В воображении Дени витраж рассыпался на многочисленные осколки цветного стекла, блеснувшего в лунной ночи. А в следующем кадре Джек Слэйтер сидел на камне с черепом бедного Йорика на коленях и говорил:

— Что-то прогнило в датском королевстве, и мне предстоит разгрести этот хлам.

Джек Слэйтер бросил череп прямо в голову подбегавшему рыцарю. Череп взорвался, ударившись о шлем. И вот уже в руках Гамлета — Слэйтера не шпага, а сорока — зарядный автоматический пистолет. И как водится в заправских боевиках, Гамлет начал все крушить и уничтожать на своем пути в датском королевском дворце.

Гремели выстрелы, падали простреленные рыцари, валились канделябры, летали люстры, полыхали портьеры. Даже тяжелые мраморные колонны падали от одного прикосновения Джека Слэйтера.

— Быть или не быть? — промолвил Гамлет и прикурил от газовой зажигалки свою неизменную сигару.

За его спиной полыхнуло несколько взрывов. По экрану поплыл королевский замок, охваченный огнем.

Миссис Мэриген разговаривала по телефону с учительницей Дени. Правда, миссис, ее можно было назвать условно, мужа у нее не было. Она жила одна с Дени в небольшой квартире одного из кварталов Манхеттена.

— Так что, Дени не было в школе? — оправдывалась миссис Мэриген, — а мне он сказал, что просидел все уроки тихо, как овечка. Хорошо, я поговорю с ним. Думаю, он исправится.

Мать Дени повесила трубку и позвала к себе сына. Ругать его она не стала.

— Может быть, ты мне расскажешь об исторических событиях первой половины дня? Если ты расскажешь правду, то ничего тебе не будет.

Миссис Мэриген попробовала завязать галстук, но руки ее дрожали, и она не справилась. Дени ласково взял концы галстука в свои руки и очень уж по-мужски, умело завязал галстук на узел.

— Ну что, опять был в кино? — обратилась она к сыну. — И твой соучастник — этот безумный старик Ник? Черт побери! Я вынуждена врать твоей учительницы, а ведь я член родительского комитета школы.

Она сокрушенно смотрела на сына, а тот не очень-то убивался, он знал, что матери нужно идти на работу, и скандал долго не продлится.

— Ради чего я вру? Ради чего я вынуждена говорить, что ты был болен? Ради того, чтобы ты мог ходить в кино? Дени, но это же предательство! Ты представляешь себе, как тяжело мне без мужа, а ведь мне уже сорок лет.

— Да, понимаю, — сказал Дени.

Он обнял мать, и та ласково потрепала его по щеке.

— Я больше не буду, — вполне искренне сказал Дени, хотя знал, что сегодня вечером, когда мать будет на работе, он снова пойдет в кино смотреть новый фильм «Джек Слэйтер — 4».

— Я это слышала уже тысячу раз! — мать еще крепче прижала к себе сына, и вдруг ее взгляд упал на часы.

— О, Господи! Надо лететь на работу.

Она засуетилась, набрасывая плащ, хватая сумку и спеша к двери.

— Дени, поверни верхний замок, как только я закрою двери. Ты же знаешь, район у нас неспокойный. Пока! — Бросила мать.

Хлопнула дверь, и ее каблуки застучали по лестнице.

Как и обещал матери, Дени честно закрыл дверь на замок и сел за стол. Время за учебником истории тянулось невыносимо долго. Дени смотрел на электронные часы, показывающие одиннадцать часов. История усыпляла его, и чтобы не заснуть, он включил радио.

Бодрый голос диктора перемежался с музыкой. Дени сидел, закинув руки за голову и ждал, когда же наступит полночь. Но хотя еще и оставалось много времени, мальчик не выдержал. Он решительно захлопнул толстую книгу, бросил ее на кресло, поднялся и начал обувать кроссовки. Обувшись, он накинул на плечи куртку, еще раз взглянул на часы и заспешил к двери.

На плохо освещенной площадке мелькнула чья-то тень. Дени, испугавшись, быстро захлопнул дверь. Он какое-то время постоял. «Нет, почудилось, — подумал мальчик. — Это все из-за фильмов, которые я смотрел. Это только там всегда из темноты нападают бандиты. Мне просто почудилось».

Он снова приоткрыл дверь. В самом деле, площадка была пуста. Он шагнул в темноту.

Но бандиты бывают не только в кино. Чья-то сильная рука схватила Дени за шиворот и втолкнула назад в квартиру.

— Ты один? — прохрипел за спиной сдавленный голос.

— Да, — не успев сообразить, ответил мальчик.

— Ну вот и отлично!

Дверь захлопнулась.

У лица мальчика блеснуло лезвие выкидного ножа. Нападавший толкнул Дени в туалет и поставил лицом к стене. Только тут мальчик смог рассмотреть бандита.

Это был молодой латиноамериканский парень, даже в зеркале он смотрелся отвратительно.

— А теперь пристегнись! — грабитель протянул мальчику наручники. — Не хочешь, да? Ты очень крутой парень, да? Ну ничего, я помогу тебе, — латиноамериканец потянул Дени за руку и пристегнул к водопроводной трубе.

Грабитель недолго рыскал по квартире. Разъяренный, он вновь вбежал в туалет.

— Как вы только живете! — возмущался он. — В квартире один хлам, ничего приличного нет! Ни видика, ни денег. Телевизор поганый! Только и разжился на двадцать долларов!

Латиноамериканец поднес под самый нос Дени ключ от наручников. Мальчик хотел уже было потянуться к нему свободной рукой, но грабитель, зло усмехнувшись, бросил ключ в унитаз.

— Лови теперь рыбку, гигант, крутой парень!

На крики Дени прибежали соседи и вызвали полицию.

Но скорее всего, соседи прибежали не столько на крики Дени, сколько на удары большого гаечного ключа по водопроводной трубе. Этот стук напугал и разбудил их.

Полицейские разбирались с Дени не в участке, как водится, а прямо у него в квартире. Все оказалось куда прозаичнее, чем думал мальчик, насмотревшийся фильмов. Чернокожий сержант не оформил даже никаких бумаг. Он просто сказал:

— А теперь никуда не выходи, дождись маму. Если мы найдем этого парня, то сообщим вам.

Это разбирательство заняло не более часа, в течении которого Дени в основном думал о том, что пропустит новый фильм, который старый киномеханик Ник собирался прокрутить только для него одного.

Убедившись, что полиция уехала, мальчик бросился на улицу. Задыхаясь, он бежал под дождем, время от времени посматривая на часы. Он опаздывал уже на целых полчаса.

«Ну не должен же старый Ник начать просмотр без меня, он же обещал, пригласил меня специально» — думал мальчик.

Двери кинотеатра оказались закрытыми. Дени долго стучал в них, но никто так и не подошел. Тогда он опрометью бросился вокруг здания, взбежал по гулкой металлической лестнице к пожарному выходу из киноаппаратной.

Дени стучал долго. Наконец двери открылись. На пороге стоял старый Ник.

— Я ждал тебя, Дени, — просто сказал он.

— Извини, что опоздал. Можно зайти? — Дени через плечо Ника заглянул в аппаратную.

Проекторы молчали.

Мальчик облегченно вздохнул.

Старый Ник закрыл на ключ двери и прошел вглубь аппаратной. Из-под коробок с пленкой он достал цирковую шапочку, обклеенную блестящими конфетти и, водрузив ее себе на голову, повернулся к Дени.

— Как тебе нравится мой новый головной убор?

— Ничего подобного я раньше не видел, — честно признался Дени.

— Я всегда мечтал стать магом, — как бы оправдываясь за свое ребячество, старик развел руки и улыбнулся.

Он разглядывал разноцветные конфетти на шапочке, гладил их.

— Это же надо, какие они крошечные, — повторял старик, показывая мальчику свои ладони, в самом деле, маленькие, — В них не спрячешь карты, а мой отец еще в детстве придумал мне специальность. Сам-то он был бухгалтером. Поэтому и устроил меня билетером в этот кинотеатр. Так я постепенно тут и поднимался. От билетера до киномеханика. Не слишком большой скачок, но все-таки я доволен. Так или иначе, я работаю в шоу-бизнесе.

— Я тоже мечтаю об этом, — промолвил Дени восторженным голосом. — Мне всегда нравился шоу-бизнес. Я прямо начинаю дрожать, когда слышу это слово, оно приводит меня в трепет.

— А ты знаешь, какой шоу-бизнес был в моем детстве? Правда, это было так давно… Ведь тебе только двенадцать лет.

— Ник, а сколько тебе лет? Я давно уже хотел это спросить, но все как-то стеснялся, — смущаясь, сказал Дени.

— О, малыш, я прожил уже несколько твоих жизней, — разочарованно сказал старик.

Старик и мальчик несколько минут молча смотрели друг на друга. Каждый думал о своем.

— Так ты хочешь знать, каким был шоу-бизнес шестьдесят лет назад? Я с удовольствием могу это тебе рассказать, но ведь сейчас ты спешишь, Дени. Тебе не терпится посмотреть новую ленту?

— Да, да, Ник! — воскликнул Дени.

— Тогда я расскажу тебе о своем детстве в другой раз.

Старик и мальчик прошли в глубину комнаты, тесно заставленной пирамидами блестящих металлических банок с пленками.

У Ника в кинопроекционной хранились копии фильмов за последние пятьдесят лет. Но это были не все фильмы, которые крутились на экране кинотеатра, здесь были только самые любимые ленты старика и несколько банок с любимыми супербоевиками Дени.

Все банки были украшены яркими этикетками с номерами, но старик Ник и без этих номеров мог с закрытыми глазами найти не только нужный фильм, но и ту часть, которую просил мальчик.

— Ну так что, пришли новые катушки? — нетерпеливо спросил мальчик.

— Не спеши, всему свое время. — Старый Ник прикрыл лицо руками, а когда отвел их, то это был уже не прежний Ник. С напускной серьезностью он смотрел на Дени.

— Ваш билет, — строго сказал он. — Ваш билет, молодой человек.

Дени растерялся.

— Если вы пришли в кино, — продолжал Ник, — то у вас должен быть билет. Когда-то, еще в моем детстве, знаменитый Джони Гудини выступал на этой сцене, а мой отец приводил меня к нему за кулисы. Однажды после своего выступления Гудини подошел ко мне, остановился и сделал вот такое движение, — старик взмахнул руками, и его правая рука оказалась вскинутой над головой, — а теперь вот так, — и не в правой руке, как ожидал Дени, а в левой у старика оказалась небольшая картонная карточка. Это был билет для посещения кинотеатра.

— Ты знаешь, — продолжал Ник, — у нас форма билетов не меняется уже пятьдесят лет. Этот мне и в самом деле дал Гудини. И теперь они такие же. «Это волшебный билет, — сказал мне Гудини. — Он был вручен мне самым знаменитым магом Индии».

Старый киномеханик повертел карточкой перед самым носом мальчика.

— Это пропуск в другой мир. И он принадлежал мне. Он перешел в мои руки от знаменитого Гудини, мага и чародея, а теперь этот билет твой. Я отдаю его тебе.

— А зачем он мне, Ник? — спросил Дени. — Что он делает волшебного?

Но старик как бы не услышал вопроса мальчика. Он неторопливо развернулся, поправил на голове шапочку, одернул галстук, оттянул широкие подтяжки, щелкнул ими и важно, набивая себе цену, подался на лестницу.

Старик долго спускался по широким мраморным ступеням, скользил выцветшим взглядом по потемневшим от времени портретам отцов нации, по лицам давно ушедших, но не забытых кинозвезд.

Смешно шаркая ногами, по широкому красному ковру старик спустился в обширный вестибюль и остановился у входной двери, морщинистой рукой прикоснулся к массивной бронзовой дверной ручке и как бы преобразился.

— Так чего ты меня сюда привел? Я здесь был тысячу раз, а может даже миллион, — раздосадованно сказал мальчик. — Чем ты меня хочешь удивить?

— Всему свое время.

— Но ведь время уходит, — возразил ему мальчик, — я мог бы уже посмотреть половину фильма, пока ты меня водишь по своему кинотеатру.

— А еще ты смог бы съесть три пачки воздушной кукурузы. Ведь без нее ты не можешь смотреть кино.

— Могу, если интересный фильм.

— У нас неинтересных фильмов не бывает, и знаешь, почему? Если мы будем крутить неинтересные фильмы…

— То к вам никто не будет ходить.

— Правильно, а если никто не будет ходить, мы разоримся.

— Да и так, кроме меня, к вам никто не ходит, — голосом знатока сказал мальчик.

Старик вдруг напустил на себя серьезный вид, вспомнив свою старую профессию. Он вытянулся по швам, как контролер, взял у Ника карточку, оторвал от нее половину и бросил в ящик, который, как водится, всегда стоит у входных дверей. Вторую половину Ник протянул Дени.

— А теперь, когда у тебя есть билет, послушай, для чего он может пригодиться. Старый Гудини говорил мне, что этот билет волшебный. Это пропуск в другой мир. Я всю жизнь боялся испробовать его силу. А ты еще молод и можешь проверить.

Дени с недоверием в голосе произнес:

— А что, если он и в самом деле сработает?

— Гудини мне сказал еще кое-что, — отозвался старик. — У этого билета собственный ум. Он делает лишь то, что хочет. И это его свойство всегда меня пугало. Поэтому я и не использовал его. Наверное, есть только один способ узнать что к чему — надо взять и испробовать билет. Сохрани свою половинку до конца сеанса.

Старый киномеханик провел Дени в пустой зрительный зал.

Мальчик, по привычке, сел на первый ряд, достал из сумки большой пакет воздушной кукурузы и принялся смотреть на еще пустой экран.

Уже тысячу раз мальчик сидел перед экраном, но всегда волновался, как будто ему было три года и его в первый раз привели в кино. Ему нравилась тишина пустого, замершего в ожидании зала. Его сердце замирало, когда постепенно начинали гаснуть лампочки в огромной хрустальной люстре. И бесконечный зал постепенно погружался в густую, наполненную волнующими вздохами темноту.

И только над входными дверями горело маленькое табло с зелеными буквами. Там был выход.

Но Дени за всю свою жизнь никогда не воспользовался манящим светом зеленых букв. Он всегда смотрел фильм от начала и до конца.

Он не только смотрел, как меняются цветные кадры, как замолкают финальные аккорды, но он всегда, от первого и до последнего слова, прочитывал все титры. Поэтому он знал каждого актера, режиссера, продюсера, композитора и всю кинематографическую братию, которая работала над фильмом.

В его цепкой детской памяти, как в каталоге, хранились все названия, имена…

И если бы кто-нибудь толкнул его ночью в плечо и тихо спросил: «Дени, ответь мне, кто играл главную роль в фильме режиссера такого-то?» Дени, ни на минуту не задумываясь, протирая глаза, и испуганно зевая, ответил бы: «В фильме режиссера такого-то, снятого в таком-то году, на киностудии такой-то, снимался такой-то актер».

Но никто и никогда у Дени этого не спрашивал.

А старик Ник знал не хуже Дени.

Обо всем этом подумал мальчик в то мгновение, когда зал погрузился в темноту.

С шумом разъехалось каше, и мальчик зачарованно вскрикнул:

— Слэйтер не может проиграть, он и на этот раз победит зло!

— Начинаю! — радостно крикнул Ник в проекционную амбразуру.

И на экране вспыхнули такие знакомые мальчику титры:

Лицо мальчика расплылось в широкой довольной улыбке: на экране каждая новая фамилия актера разбивала предыдущую, сыпались буквы, вспыхивали взрывы. И, наконец, под тревожную музыку издалека на Дени надвинулось название фильма:

На огромном экране перед лицом Дени стремительная панорама сменилась высоким обрывом, на котором красовалась вилла в сицилианском стиле.

Под обрывом плескался океан, лазурные волны бились в каменистый берег, тревожная музыка сменилась голосами гангстеров.

— Фрэнки, Фрэнки, ты зачем продолжаешь меня раздражать? — Тони Вивальди склонился к двоюродному брату Слэйтера.

Брата звали Фрэнки, а знаменитого гангстера, руководителя огромного бандитского клана — Тони Вивальди.

— Я бы никогда не посмел вас оскорбить, мистер Вивальди, — извиняющимся голосом говорил пожилой Фрэнк. Из его разбитой губы красной струйкой сочилась кровь.

— Твое существование — это уже оскорбление для меня, — продолжал бандит. — Ты же единственный, оставшийся во всем мире и самый любимый двоюродный брат Джека Слэйтера. Он же рассказывает тебе все, а я должен знать, что известно Слэйтеру.

— О чем я должен знать? Мне ничего не известно.

— Это ты думаешь, что тебе ничего неизвестно, а я думаю по-другому.

Гангстер безобразно улыбнулся и наклонился над связанным Фрэнки.

— И ты мне это рассказываешь, — толстым пальцем гангстер ткнул в лоб двоюродному брату Слэйтера. — Я должен знать все, потому что сейчас моя организация и банда Торелли подписали секретный акт о контроле над всем калифорнийским побережьем.

— Мы в основном беседуем о накачивании мускулов, — оправдывался Фрэнк.

— Сейчас мы тебе так накачаем мускулы, сволочь, что ты взорвешься, как воздушный шарик. И твоя вонючая кожа лопнет по швам!

— Нет, нет! Я очень боюсь болезненных ощущений, я даже к стоматологу не хожу, а лечусь грелкой… — шептал двоюродный брат знаменитого Слэйтера.

— И ты думаешь, я поверю в твои басни?

— Нет, нет, только не это… — просил Фрэнки.

Но гангстер был неумолим.

— На это дело я поставил все. От него зависит мое благополучие. А ты не хочешь нам помочь!

— Я хочу! Но мы и правда разговариваем с братом только о бейсболе и баскетболе, — умоляюще проговорил Фрэнк.

— Ты еще долго будешь водить нас за нос?! Тебе не надоело нас дурачить?

— Надоело.

Лицо двоюродного брата Слэйтера стало неумолимым.

— Больше я вам ничего не скажу!

— Это ты так думаешь! А у меня на тебя другие виды.

Фрэнк молчал.

Разъяренный Тони Вивальди щелкнул пальцами, прозвучал выстрел, пуля прошла в пяти сантиметрах от головы Фрэнка. И тут на экране появился второй бандит, который сидел на белокаменной террасе в черных очках. Бандита звали Бенедикт. Он стрелял не глядя.

Дени понял, что Бенедикту, как и в предыдущих сериях ничего не стоит убить Фрэнка, любимого брата Джека Слэйтера.

— Фрэнк, познакомься с мистером Бенедиктом. Замечательный экземпляр, — настойчиво втолковывал Фрэнку Тони Вивальди. — Ты уж мне поверь, это у него привычка такая, читать газеты и, не глядя, постреливать в людей. Я хочу втолковать тебе, что мистер Бенедикт если захочет, сможет также быстро уделать тебя, как кусочек торта.

— Как кусочек пирога, — возмутился мистер Бенедикт. — Я всегда говорю своим потенциальным жертвам.

Он положил свой огромный пистолет рядом с чашечкой дымящегося кофе.

— Говорит не думая, сицилийский мудак, — в сердцах произнес мистер Бенедикт и перевернул страницу газеты с биржевой сводкой по курсу валюты.

— Он еще и хирург. Ты хочешь, чтобы я попросил его прооперировать тебя? — сказал Тони Вивальди и щелкнул по носу Фрэнка.

Фрэнк шумно втянул разбитым носом кровь и опустил голову.

— Не надейся, мы тебя не будем убивать сразу, ты нам нужен живым. Ты сыграешь свою роковую роль в разборках с твоим братом. Как я его ненавижу! Сколько он попортил мне крови. Это из-за него я не получил двенадцать миллионов чистого дохода! Это он в прошлом году перехватил партию наркотиков и укокошил дюжину моих хороших парней, а ведь они все были мне как родные!

Тони Вивальди отвернулся от Фрэнка и неторопливо подошел к Бенедикту.

— Отправь его домой, да смотри доставь поаккуратнее.

— Он купился, — смеялся Вивальди. — Он и в самом деле поверил, что я и старина Торелли связаны, теперь он расскажет все Слэйтеру, а это мне и нужно. Все будет сделано как надо, никто не узнает правды.

Тони Вивальди, подбоченясь и похохатывая, пошел прогуляться по терассе своей виллы, которая хоть и была построена на калифорнийском побережье, но все же была выдержана в сицилийском стиле.

— Но это будет только до похорон Моцарта, а после все узнают, все узнают правду, — хохотал Тони, — и всем станет ясно, что номер один — это Тони Вивальди, то есть я!

Старый гангстер поднял вверх большой палец, украшенный громадным перстнем.

В полутемном зале, в мигающем свете проектора Дени посмеивался над грозными словами гангстера и ел воздушную кукурузу. Он знал, что в фильмах всегда добро победит зло, и что бы не предпринял коварный Вивальди, Джек Слэйтер все равно одолеет его.

«Ну ты заплатишь! — говорил сам себе Дени, — Ты заплатишь, ох, как ты заплатишь! Сволочь сицилийская!»

Как по мановению волшебной палочки на экране сменились кадры. И вот уже по широкой автостраде мчится автомобиль, за рулем которого Арнольд Шварценегер. Он же — Джек Слэйтер.

Лицо Дени преобразилось в радостной улыбке.

Кадры автострады сменились, и теперь на экране был небольшой белый дом, возле которого остановилась полицейская машина. Из нее выскочили два вооруженных полицейских и с автоматами наперевес бросились к дому. Один из них говорил другому:

— Сейчас здесь живет торговец наркотиками.

— Это тебе сказал лейтенант? — поинтересовался пожилой полицейский.

— А какая разница — кто сказал, наше дело маленькое, приказали — и исполняй!

— Будем исполнять.

— А если начнут стрелять?

— Не начнут, мы будем стрелять первыми. Помнишь, как в прошлый раз?

— Лучше, чтобы так не было! У меня скоро свадьба, — недовольно сказал молодой полицейский.

— Ничего, если прострелят что-нибудь, то до свадьбы, может, и заживет.

— Да ну тебя, придет же такое в голову, ты что не выспался? — сказал молодой полицейский и передернул затвор автомата.

Они неторопливо и осторожно, не отрывая взгляда от дверей и окон, прислушиваясь к каждому шороху, двинулись к небольшому одноэтажному белому домику.

А дом, между прочим, принадлежал двоюродному и любимому брату Слэйтера Фрэнку.

В это же время напротив дома остановился уже знакомый автомобиль Слэйтера.

И знаменитые по предыдущим сериям, его ботинки с острыми носами ступили на землю. Слэйтер с огромным пакетом провизии в руках удивленно посмотрел на двух незадачливых полицейских.

— Что происходит, парни? — спросил Слэйтер и поправил пистолет, торчащий из-за пояса его штанов.

— Наркооблава, — бросил один из полицейских.

— Да в этом доме вы ничего не найдете! Какая наркооблава? Тут самый сильнодействующий наркотик — аспирин. Больше вы ничего не найдете. Я думаю, ребята, что он вам понадобится, если вы попробуете высадить дверь. Тут живет мой двоюродный брат Фрэнк.

— Наверное, произошла ошибка, — оправдывались полицейские, — к нам поступила информация, что тут живет торговец наркотиками.

— Откуда поступила такая информация? Это клевета!

— Мы понимаем, — переглянулсь полицейские, — но нам сказали проверить, мы и проверяем…

— А вообще-то нас направил и дал адрес один из секретных сотрудников департамента полиции.

— А, он мог ошибиться. Сейчас разберемся, — с уверенностью в голосе проговорил Джек.

— Наше дело маленькое… Нам быстрее бы дежурство сдать — и по домам:

— А меня девушка ждет. Мы в кино решили сходить, сказал молодой полицейский и улыбнулся, предвкушая удовольствие.

Слэйтер опустил пакет с провизией на землю и постучал в дверь.

— Фрэнк! Фрэнк!

Но никто ему не отвечал. Тогда Джек забеспокоился. Он отошел от дверей и прислушался. В доме слышалось чье-то тяжелое дыхание.

Джек занес уже было ногу, чтобы высадить дверь, но вовремя одумался. Он повернул ручку и потянул дверь на себя. Она с легкостью открылась.

Напротив двери, привязанный к стулу, сидел его двоюродный брат. По избитому лицу стекала кровь.

Фрэнк тяжело поднял голову.

— Джек, я должен сообщить тебе… я кое-что узнал.

Встревоженный Джек наклонился к брату.

— Что, что с тобой, Фрэнки?

— Подожди, — отвечал тот, — ты должен выслушать меня. Обо мне потом. Это очень важно. Я узнал, что Тони Вивальди и банда Торелли соединяются сегодня, чтобы контролировать все калифорнийское побережье, —  шептал Фрэнк. — Прости, Джек. Я ухожу в другой мир.

Фрэнк закатил глаза, широко открыл рот и замер.

— Фрэнк, Фрэнк! — кричал Слэйтер.

Но брат не отзывался. Он выполнил свой долг и умер.

Только теперь Джек заметил, что под веревку, стягивающую руки Фрэнки, засунута небольшая пачка картонных карточек. На верхней было написано:

Джек осторожно вытянул пачку и сдвинул верхнюю карточку, на следующей была нарисована жирная цифра 5. Карточки одна за другой падали на пол. 4, 3, 2 — чернели цифры. И тут Джек, наморщив лоб, сообразил.

— Скорей все отсюда! Подальше от дома! Убегайте! Падайте! Здесь бомба!

Прогремел ужасный взрыв. Дом взлетел в воздух.

Полицейский автомобиль, стоявший у крыльца, тоже взлетел в воздух, несколько раз перевернувшись, как игрушечный, и опустился на крышу разрушенного здания. Один из полицейских, отброшенный взрывной волной, застрял в ветвях большого дерева. Густая кровь стекала по мохнатому стволу пальмы. Темные капли одна за одной, как в водяных часах клепсидре, падали на песок, отсчитывая мгновения жизни.

Густое облако дыма заполнило экран.

«Я не волнуюсь, оба полицейских — трупаки, — заметил Дени и отправил в рот очередную порцию кукурузы, — а с Джеком Слэйтером ничего не станет, ведь еще впереди весь фильм».

И в самом деле, туман рассеялся. Джек Слэйтер тяжело поднялся на ноги и обратил свой взор к висящему на пальме полицейскому.

Старый чернокожий сержант проговорил:

— А мне оставалось всего два дня до пенсии… — и тяжело уронил голову.

У Слэйтера не оставалось времени заняться убитыми. Из-за поворота вылетела красная открытая машина. Ее кузов щетинился нацеленными на Джека автоматами. Как минимум пять гангстеров желали убить непобедимого Слэйтера.

Ни секунды не раздумывая, но и не спеша, Слэйтер сел в свою открытую машину и рванул с места.

Началась погоня.

Как водится во всех голливудских боевиках, погоня была долгой и тяжелой. Ревели моторы, визжали шины, дым шел из-под колес, разбивались витрины, падали на тротуар случайно подстреленные прохожие. И, как водится, в этой погоне было разбито и искорежено неимоверное количество машин.

Дени с замиранием сердца следил, как его любимый герой уходит от преследователей. А гангстеры тем временем водрузили на крышу своего автомобиля крупнокалиберный пулемет.

Узкоглазый гангстер передернул затвор, надавил гашетку, и пулемет начал строчить налево и направо.

Но машина Слэйтера как заколдованная уворачивалась от пуль. Ни один из выстрелов не смог даже поцарапать краску на ее багажнике.

Тогда гангстеры решили изменить тактику. На дне их машины, снова как водится, оказался большой ящик с броской надписью:

Там стояли, скрученные веревкой по пять вместе, тротиловые шашки с готовыми запалами.

Гангстер, пригнувшись, выхватывал из ящика одну за другой связки тротиловых шашек, зажигал их своей сигаретой и бросал в Слэйтера.

Но красная машина Слэйтера уворачивалась от этих шашек, и взрывы гремели то справа, то слева, то впереди, то сзади. Ни один взрыв не смог затронуть машину непобедимого Слэйтера. Но Джек Слэйтер от обороны перешел к нападению. Он выхватил из-за пояса джинсов свой большой пистолет и начал налету расстреливать тротиловые шашки. Они взрывались над головами гангстеров. Их машина, уворачиваясь от разорвавшихся осколков, крутилась на дороге, меняя направление.

Слэйтер уходил от погони.

Дени сидел, довольный, в кинозале. Он знал, что гангстеры не смогут убить Джека Слэйтера. Забывшись, он крутил краешек билета, подаренного Дени стариком киномехаником. Вдруг билет начал светиться фосфорическим светом, и этот свет становился все ярче, и от него стали исходить странные лучи.

И еще одна связка тротиловых шашек взлетела в воздух. Дени в это время отправлял в рот порцию воздушной кукурузы.

Описав длинную дугу, связка тротиловых шашек вылетела с экрана в зал.

Дени обернулся на непонятный стук и увидел, как связка тротиловых шашек катится по проходу между кресел.

— Алло! Алло, Ник! Что случилось? — закричал он раздосадованным голосом, обращаясь к киномеханику, но ему никто не отвечал.

Дени выронил пакет с кукурузой, вскочил и, истошно крича: «Ник! Ник!» — бросился бежать по проходу к двери с зеленой надписью:

Но добежать до двери мальчик не успел. За его спиной полыхнуло пламя, и раздался оглушительный взрыв. Все вокруг заволокло дымом.

Ослепленный и оглушенный взрывом, Дени упал. Некоторое время он лежал с закрытыми глазами. Когда он их открыл, то увидел перед собой пальмы. Секунду, ничего не соображая, он зачарованно смотрел на них. Сквозь ткань своей рубашки Дени ощутил, как половинка билета жжет ему грудь.

Дени приподнялся и просунул голову между сиденьями: над ним нависала мощная рука Джека Слэйтера с огромным блестящим пистолетом.

Испуганный мальчик забился под сиденье, но Джек уже заметил его.

— Черт возьми! А ты кто такой и что ты тут делаешь? — раздосадованно крикнул Джек.

— Я Дени Мэриген, — смело ответил мальчишка.

Он еще не успел по-настоящему испугаться и сообразить, что же с ним произошло.

Банда Тони Вивальди преследовала Слэйтера. Одна из самодельных бомб попала в открытую кабину автомобиля. Бикфордов шнур ярко горел, и из него сыпались искры. Дени потянулся к связке тротиловых шашек и выбросил самодельную бомбу на дорогу.

Прогремел оглушительный взрыв и на проезжей части мгновенно появилась огромная воронка. Но машина бандитов перелетела через нее и продолжала преследование.

— Как ты сюда попал? — вновь проговорил Слэйтер.

— Я и сам еще не понял. Надо хорошенько подумать.

— Спрячься и думай, а лучше закрой глаза и ляг на дно машины! — грозно приказал Джек и сильно надавил на педаль акселератора.

Автомобиль несся, как сумасшедший, а за ним гремели выстрелы и грохотали взрывы, но ни пули, ни осколки даже не поцарапали серебристую краску машины Джека Слэйтера…

А вот машины, стоявшие по обочинам дороги, разлетались на куски и превращались в груды дымящегося металла и шипящей расплавленной краски.

Гангстеры неумолимо приближались, ведь у Тони Вивальди были отличные автомобили, самые мощные на всем побережье.

И тогда Джек Слэйтер отпустил руль, развернулся и, схватившись двумя руками за свой огромный блестящий пистолет, открыл по бандитам огонь. А его машина продолжала нестись сама.

— Вы бросили руль? — изумился Дени, прячась от свистящих пуль. — Как же вы тогда ведете машину?

— Это не трудно, когда долго тренируешься, — ухмыляясь, парировал Слэйтер, продолжая пальбу.

Один из бандитов свалился с машины и упал на дорогу. Пуля, пущенная Джеком, вдребезги разнесла ему голову, но он продолжал корчиться и строчить из короткого автомата.

Второй бандит не удержался на резком повороте и, описав дугу в воздухе, врезался в стекло фургона с мороженым.

— Смотри, Дени, а ведь этот парень большой любитель мороженого, — зло усмехнулся Слэйтер.

Дени лежал между сиденьями и пробовал понять, что же происходит. Из маленького магнитофона, лежащего на мягком сиденье, лилась та же музыка, что и из колонок в кинотеатре старика Ника.

— Что же происходит? И хард-рок, и взрывы, и эти бандиты… Но во всем этом участвую и я, а значит этого не может быть. Повторяю, этого не может быть! — Убеждал сам себя мальчик.

Но как он ни доказывал себе, что происходящее с ним невозможно, как ни убеждал — вокруг него все было реальным…

Машина Слэйтера уходила от погони, бандиты продолжали беспорядочную стрельбу, грохотали взрывы, горели машины и киоски вдоль дороги.

На одном из перекрестков дорогу преградил огромный черный трейлер.

Джек не растерялся и в этой ситуации. Он резко развернул свою машину, поставил ее на два колеса, и, как на велосипеде, пронесся по самой кромке тротуара.

В это же время он поменял кассету в своем маленьком магнитофоне.

Казалось, все кончилось, можно успокоиться. Но, когда машина Джека взлетела на мост, там уже стоял черный микроавтобус. Его дверца открылась, и прямо в лицо Слэйтеру смотрел вороненый ствол тяжелого танкового пулемета…

Прогремела очередь.

Выхода не было!

Но Джек Слэйтер не был бы Джеком Слэйтером, если бы не нашел выхода. Он резко вывернул руль, направив машину на бетонное ограждение.

Удар, куски бетона, скрежет металла, и вот пули полетели мимо…

Дени решил уже, что ему пришел конец, когда машина, ломая арматуру, полетела с высокого моста, но тут же сообразил, что это все происходит в кино, куда он попал благодаря волшебному билету, подаренному стариком Ником.

Автомобиль приземлился на откос русла пересохшей речки. Отличные рессоры сделали свое дело, и даже не повредив бампер, подымая облака белой пыли, машина Джека помчалась в сторону города.

Но и бандиты не считали себя побежденными.

Черный автобус, оснащенный станковым пулеметом, съехал по откосу и помчался за Слэйтером. А ярко-красная машина, взревев мощным двигателем, помчалась наперерез.

И снова, уже в который раз, Джек Слэйтер нашел выход из смертельной западни, расставленной опытными преступниками. Он резко повернул руль, мотор напрягся, и автомобиль взлетел почти на вертикальный бетонированный откос.

Пролетев добрый десяток метров, он мягко опустился на проезжую часть дороги, завизжали тормоза. Автомобиль развернулся и на предельной скорости помчался дальше.

— Я думал, что сейчас умру, — признался Дени.

— Нет! Тебе еще придется жить долго, — ответил Джек и хитро улыбнулся.

Черный микроавтобус решил повторить трюк, проделанный машиной Слэйтера. Он с разгона взлетел на бетонированный откос, но в воздухе перевернулся и грохнулся вверх колесами на цистерну с бензином.

Взрыв — и число преследователей уменьшилось.

Следом за Джеком Слэйтером упорно продолжал мчаться только красный автомобиль бандитов Тони Вивальди.

— Тебя все еще ждет, — говорил Дени Слэйтер, — и первое бритье, и первое семяизвержение, и первый развод — ведь тебе еще жить да жить.

Петляя и уворачиваясь от пуль, Слэйтер привел погоню в старую часть города. Теперь машины мчались по узким улочкам, сбивая мусорные баки, круша лотки продавцов мороженого.

Но, как и случается в таких фильмах, впереди был тупик.

Джек резко затормозил. Машина развернулась и стала носом к преследователям. Отступать было некуда.

— Это как победа в первом круге, — промолвил Слэйтер и отпустил руль. Несколько секунд Джек и Дени отдыхали.

Мальчик выглянул из кабины и осмотрелся. За ними была высокая кирпичная стена, а впереди узкая улица, по которой мог проехать только один автомобиль.

Дени почудилось, что эта стена ненастоящая. Он перегнулся и постучал по ней кулаком.

— Это же декорация! Слышишь, Джек?! Это декорация… Это все бутафория, — радостно закричал Дени.

Из-за поворота на узкую улицу выехал красный автомобиль бандитов.

Преступники, довольные, заулыбались. Они поняли, что теперь Слэйтер у них в руках, и из этого тупика ему живым не уйти.

— А теперь смена кадра, — закричал Дени, окончательно уверовав, что он находится в фильме. — Ты будешь играть с ними на «слабачка»! У кого первыми нервы не выдержат! По-слэйтеровски!

— Посмотрим, — сказал Джек, и его знаменитый ботинок из крокодиловой кожи буквально вдавил в пол рифленую педаль акселератора.

Обе машины взревели моторами.

— Пристегни ремни, — бросил Джек развеселившемуся мальчишке. — И держись как можно покрепче.

Красная машина гангстеров и серебристая, Джека Слэйтера, мчались друг на друга, лоб в лоб…

Сто метров…

Пятьдесят…

Двадцать…

Пять…

И, как водится в заправских супербоевиках, у преступников сдали нервы. Огромный, как глыба, мексиканец, сидевший за рулем красного автомобиля, зажмурился, судорожно вжался в сиденье и, не выдержав испытания, резко вывернул руль.

Красный автомобиль врезался в гранитную баллюстраду, взлетел в воздух и, проломив стену, приземлился в огромном зале.

Закричали и бросились врассыпную полуголые девицы. Засверкали блестки, затрепетали пестрые плюмажи. Все потонуло в крике и грохоте, в черном адском дыму.

Красный автомобиль вспыхнул, и из него начали выпрыгивать и разбегаться, охваченные пламенем бандиты.

Один из гангстеров, не найдя другого выхода, бросился плашмя на огромный, как стол, яркий торт. Он упал на него и мгновенно утонул среди кремовых роз, вафельных лебедей и шоколадных рыб…

— Я в фильме, я в фильме! — наконец-то поверил Дени.

Он размахивал руками и весело хохотал.

Слэйтер поднял связку тротиловых шашек с тлеющим бикфордовым шнуром, поднес к лицу и поджег толстый окурок сигары. Потом он секунду подумал и метко швырнул самодельную бомбу в большой мусорный бак, из которого торчали уже одеревеневшие ноги бандита.

Раздался взрыв, и потертые кроссовки бандита взлетели в воздух.

— Ник! Ник! — кричал Дени, колотя кулаками по багажнику машины. — Гудини тебя не обманывал, билет волшебный.

В это время полыхнул взрыв, и мусорный бак разлетелся в стороны. Мусор засыпал улицу, вместе с мусором шлепнулась на тротуар одна кроссовка, а куда подевалась другая, Дени так и не понял.

Слэйтер и Дени на своем неизменном автомобиле подъехали к нереально огромному зданию, украшенному внушительной надписью:

Это здание полиции не имело почти ничего общего с реальными учреждениями. Единственно, на что оно было похоже — это на гигантский супермаркет. Повсюду сновали люди с очень знакомыми лицами. И Дени мгновенно догадался: все, кто здесь находился, кинозвезды, герои прославленных голливудских киносериалов.

В этом здании не было кабинетов, а за одной стеклянной перегородкой сидел лейтенант Смит, знакомый Дени по знаменитому супербоевику «Слэйтер — 3». Это был тот лейтенант, который не пускал Джека Слэйтера на крышу небоскреба, когда там прятался Потрошитель, удерживая заложником сынишку Слэйтера.

— Я бывал много раз в самых настоящих полицейских участках, и хорошо знаю, на что они похожи! А это все придуманное, — говорил сам себе мальчик и скептично кривил губы.

Один из полицейских детективов вскочил со своего места.

— Слэйтер! Слэйтер! Звонит твоя бывшая жена, — обратился он к Джеку, который шел по узкому проходу, и подал черную телефонную трубку.

Слэйтер недовольно поморщился, но трубку взял и приложил к уху.

— Здравствуй, милая!

— Как ты?

— Понял.

— Хорошо, милая, — говорил Джек.

Судя по предыдущим сериям, разговор суперполицейского с бывшей женой обещал быть очень долгим.

— Ну! Ыгы!

— Понял тебя.

— Да, да, да, хорошо! — бросал в трубку Джек.

Через несколько минут ему это явно надоело. Он потянул на себя шуфлядку письменного стола, вытащил кассету, вложил ее в черный маленький магнитофон, улыбнулся сам себе и бросил трубку на динамик магнитофона.

— Да, конечно!

— Именно так, как ты говоришь.

— Конечно, дорогая!

— Обязательно.

— А как же? Ты права, — повторил магнитофон, а довольный Джек шел дальше.

Дени спешил за ним.

Вокруг слышались резкие голоса, звучали команды, отдавались приказы. Один полицейский жаловался другому:

— От этих гомосексуалистов не пройти по 27-ой улице. Ходят размалеванные, полуголые и цепляются ко всем мужчинам.

— А тебе что, не нравится, когда к тебе пристают?

— За целый день от этого можно свихнуться! Чтобы они подохли все! Голубые!

Сержант задумался.

— Мне не лучше. Я на 19-ой дежурил.

— Хорошее место. От проституток отбоя нет. Цепляются, офицером обзывают.

— Можно подумать, тебе это не нравится!

— Нравится, но не на каждом же шагу! Дубинку из рук вырывают. Как помешанные.

— Давай поменяемся, ты пойдешь к гомикам, а я к девицам, у меня с ними хорошо получается, — сказал сержант и начал хохотать.

— Да тише ты! Лейтенант услышит и отправит банк охранять. А там можно от скуки сдохнуть.

Слэйтер и Дени подошли к соседнему столу.

Полицейский детектив допрашивал свидетеля.

— Так вы действительно видели, как он залез мадам Элизабет под юбку? — уточнял детали детектив.

— Да, видел, — говорил пожилой мужчина в круглых очках на крючковатом носу.

— Ну и что вы там увидели?

— Понимаете, офицер, я там увидел такое… такое…

— Ну что, что? Слона, что ли?

— Да, нет, не слона.

— Точнее, точнее, точнее.

— Я увидел черный пистолет.

— И что дальше?

— Ничего, ничего больше под юбкой не было.

— И что — от этого мадам Элизабет потеряла сознание? И свою сумочку с чековой книжкой?

— Ну понимаете… все это было очень долго. Слэйтер усмехнулся, взял Дени за плечи и повел к своему столу.

— Тебе еще рано слушать такие разговоры, мой молодой друг.

Лейтенант отправлял полицейских на задание.

— Раудштадт! — обратился Смит к рослому парню с сержантскими нашивками. — Сегодня твоим напарником будет раввин.

Сержант широко улыбнулся и крепко пожал протянутую руку, явно переодетого в раввина, негра, у которого по-африкански курчавились пейсы.

Слэйтера происходящее не удивляло. Такие назначения происходили здесь каждый день. Он допил свою банку пива и поднял трубку с динамика магнитофона. Несколько секунд послушал и положил на место — разговор, несомненно, был однообразным и бесконечным.

К Джеку Слэйтеру подошел один из секретных сотрудников департамента полиции.

— Тебе не кажется, что происходит что-то очень странное с бандой Торелли?

— Да, да! Я знаю, они снюхались с бандой Тони Вивальди, — бросил Джек.

— А откуда ты это знаешь? — спросил тайный сотрудник и одернул пиджак, прикрывая кобуру с пистолетом.

— Я просто не сижу дома. Надо ходить по городу и не есть много пончиков, — Джек похлопал своего коллегу по толстому животу.

— На работу это не влияет, — обиженно сказал секретный сотрудник, уперев руки в бока. — Ладно, Джек, я должен идти звонить своему начальству.

Дени подскочил к Джеку.

— Послушай! Он продался гангстерам! Ведь это он убил в предыдущей серии Моцарта. Тот фильм получил кучу Оскаров, — взволнованно тараторил мальчишка.

— Не понимаю, о чем это ты? — изумился Слэйтер и сунул руки в карманы куртки. — Этот парень спас мне жизнь во Вьетнаме, и я ему благодарен. Время идти к лейтенанту.

Джек не стал открывать дверей, а просто ударил кулаком в стеклянную перегородку. Стекло подернулось паутиной мелких трещин и осыпалось на пол. Осыпалась и яркая надпись:

Лейтенант Смит как будто всю жизнь только то и делал, что распекал своих подчиненных. Он кричал на Слэйтера минут пятнадцать, а лицо Джека оставалось непроницаемым и спокойным.

— Городской совет отгрызет мне яйца! Мои люди отрабатывают маршруты по всему городу!.. Я хочу знать, когда это все кончится! Когда ты бросишь свои штучки? — не останавливаясь ни на секунду, ревел лейтенант.

Слэйтер рассматривал белую стену.

— Почему ты никого не слушаешь? Никому не подчиняешься?

— Я просто делаю свое дело, — проговорил Джек, глядя в толстую переносицу лейтенанта.

— Ты создаешь самые ужасные проблемы для нашего департамента! — кричал, брызгая слюной Смит.

Лицо лейтенанта покрывали крупные бусинки пота. В обрамлении красных пухлых губ сверкали крупные белые зубы.

Дени уже давно успела осточертеть ругань лейтенанта и он с интересом разглядывал интерьер департамент полиции. Сквозь разбитую перегородку до него долетали слова диспетчера.

— Вот и волшебный Диснеевский кот пришел получить задание.

Дени повернул голову и увидел знаменитого героя мультсериала, такого же непобедимого сыщика, как и его друг Джек Слэйтер.

Рисованный кот стоял, запахнувшись в плащ с поднятым воротником, у стола диспетчера, и размахивал пушистым хвостом.

— Да это же Мульткот! — радостно закричал Дени и принялся указывать на него пальцем.

Но появление мультипликационного персонажа в этом департаменте полиции никого не удивляло.

Кот изогнулся, ущипнул за ягодицы девушку — полицейского и добавил: «Не забудь, милашка, захватить спальный мешок — ты же идешь на задание со мной».

— С таким противным животным я ни на какое задание не пойду, — возмущенно отреагировала девушка на слова знаменитого мультипликационного персонажа.

— А ты, пацан, кто такой? — подхватился из-за стола лейтенант и вперил свой взгляд прямо в лоб Дени.

— Смотрите, смотрите, Кот! — не унимался Дени.

— Ну и что из этого. Он только на один месяц был отстранен от работы, а сегодня вернулся, — устало сказал Слэйтер.

— Вы все здесь еще не сошли с ума?! Мульткот бродит по департаменту полиции, а вы как ни в чем не бывало! — тараторил Дени. — Привет! — Дени покрутил пальцем у виска и взглянул на лейтенанта.

— Этот Кот мой лучший работник! — заревел лейтенант.

— А своим криком вы никого не испугаете. Ведь я знаю, как вы относитесь к Слэйтеру. Вы ведь, на самом деле, его любите, вы же лучшие друзья, а ругаетесь только на службе.

Лицо лейтенанта вытянулось от удивления, а потом стало непроницаемо тупым.

— Это же психопат! — сказал лейтенант, обращаясь к Джеку.

— А я про вас все знаю, — не унимался Дени. — Знаю, что когда от вас убежала жена к цирковому фокуснику, то Джек вас выручил и помог избежать публичного скандала и унижения.

Глаза лейтенанта округлились, слова мальчика застали его врасплох, но через мгновение он уже накинулся на Джека.

— Ведь ты же обещал, клялся не рассказывать, что моя жена изменяла мне с каким-то циркачом. А сам разболтал мальчишке, и теперь об этом будет знать весь город.

— Да это и без меня все знают. Ведь это было в первом фильме, еще в «Слэйтере — 1».

Прищурив глаза, с видом заправского детектива, лейтенант пристально посмотрел на Дени.

— Этот парень, похоже, слишком много знает о нас.

Оба полицейских уставились на мальчишку, но замешательство было недолгим — начался перекрестный допрос.

— Как твоя фамилия?

— Мэриген.

— Имя?

— Дени Мэриген.

— Год рождения?

— Место рождения?

— Имя отца?

— Имя матери?

— Отвечай немедленно!

— Домашний адрес?

— Номер телефона?

— 555-899-322, — торопливо проговорил мальчишка.

— Не дури голову! Где ты научился так врать?

— В какой школе учишься?

Лицо Дени побледнело. Он растерянно тер виски, пытаясь понять, что он него хотят.

Лейтенант охватил пухлую телефонную книгу и начал листать.

— Такой фамилии нет в справочнике! — веско сказал он мальчику. — Как твое настоящее имя? Где ты живешь? Как ты оказался в машине Слэйтера?

Дени на шутку испугался.

— Понимаете, лейтенант Смит…

— Мы все понимаем.

— Не спешите, я все скажу, мне нечего скрывать.

— Понимаем, конечно, скажешь. У нас и не такие говорили.

— Я вышел погулять.

— Откуда вышел и куда шел?

— Я вышел из дому, нет, простите, из кинотеатра.

— Так из дому или из кинотеатра? Который был час?

— Я не смотрел на часы. Но фильм уже кончился. Значит, было…

— Откуда ты знаешь мое имя? — прорычал лейтенант Смит.

— Я… прочитал его на стеклянной перегородке.

Лейтенант задумался.

«А ведь действительно, он мог прочесть мое имя», — подумал лейтенант, но тут же отряхнул замешательство.

— Откуда ты знаешь Слэйтера? Где ты с ним познакомился? Ответь?

— Я упал с пешеходного моста и попал прямо в машину Слэйтера, — начал врать Дени. — И он спас мне жизнь.

— Вот это похоже на правду, — лейтенант успокоился, подбоченился и стал ждать объяснений от Слэйтера.

— Я удирал от гангстеров. Мой двоюродный брат Франк добыл ценную информацию. Торелли и Вивальди собираются объединиться, чтобы контролировать все Калифорнийское побережье, — говорил Джек.

— Да это все не так. Вивальди подстраивает вам ловушку, — быстро заговорил Дени.

— Откуда ты знаешь о Вивальди? — насторожился Слэйтер. — Фрэнк успел сказать только мне, и они убили его.

— Да этот парень покруче тебя будет! — обрадовался лейтенант. — Вот с этого дня он и будет твоим напарником. — Лицо Дени расплылось в самодовольной ухмылке.

— Да, мне лучше работать в паре с Мульткотом, — растерянно сказал Джек.

Сквозь разбитую перегородку Джек и Дени вышли от Смита и направились к своей машине.

— Послушай, тебе понравится работать со мной. Во всем городе ты не найдешь лучшего киноведа, — уговаривал Слэйтера мальчишка. — Ведь я знаю все, что против тебя замышляет Вивальди.

По дороге, когда мальчик и Джек шли через огромный департамент полиции, вокруг сновали знакомые по фильмам Голливуда кинозвезды. Они приветствовали Слэйтера.

— Послушай, Джек, мы сделаем с тобой лучший фильм. Он получит кучу Оскаров… Ведь все вокруг нереальное… Неужели ты думаешь, что в настоящей жизни меня могли бы назначить твоим напарником? — сказал Дени, забегая вперед и заглядывая ему в лицо.

Слэйтер широко шагал, он спешил на задание.

— Как ты думаешь, откуда я знаю всех? Откуда мне известны любые подробности о тебе и Смите? Это все кино! — догоняя Слэйтера, твердил Дени.

— Я не хохочу над твоими словами только потому, что кто-то убил моего любимого двоюродного брата, — зло бросил Джек.

— Именно это я ожидал от тебя услышать. Я знаю все твои любимые фразы! Потому что это — кино! Кино! — громко и настойчиво повторял Дени.

— Ладно, умник, — усмехнулся Джек.

— А ты пристрели меня. Возьми свой большой пистолет, приставь к моей голове и нажми курок… Но ты ведь не сделаешь этого… И знаешь, почему? Ты не убиваешь просто так людей, ты не такой, ты хороший парень! — и Дени вскочил в машину следом за Слэйтером.

— Неужели ты еще не понял, что мы не в фильме? — спросил Джек, выводя машину со стоянки.

— Я могу доказать тебе обратное! И всего за пять минут, надо только заехать в видеосалон. — Без тени иронии сказал Дени.

Поездка в видеосалон принесла Дени только разочарование. Как он ни старался, как ни пробовал, но так и не смог убедить Слэйтера, что они живут и действуют не в настоящем мире, а в мире кино. И самым сильным ударом, выпавшим на долю Дени, был огромный красочный плакат фильма «Слэйтер — 3», на котором был изображен Сильвестр Сталоне в роли Джека Слэйтера…

Чтобы как-то выйти из затруднительного положения и доказать свою правоту, Дени предложил показать Джеку ту виллу, на которой Тони Вивальди и мистер Бенедикт пытали двоюродного брата Слэйтера — Фрэнка.

— Я знаю эту виллу, потому что видел на экране, — сказал мальчик, впрыгивая в машину.

Автомобиль Слэйтера тронулся и стал колесить по улицам города.

— Подожди, подожди, — не унимался Дени. — Там из окон и с террасы был виден океан. Я найду этот дом.

— Ну ладно, а что будет, если я тебе все же поверю, — проговорил Джек. — А как ты объяснишь свое появление в нашем мире?

Дени вытащил из бездонного кармана своей куртки половинку билета, подаренную старым киномехаником Ником.

— Вот это пропуск из нашего мира в ваш, — мальчик помахивал зеленоватым прямоугольником картона. — Это он и привез меня сюда.

— Ну и как же он действует? — поинтересовался Джек, с интересом взглянув на половинку билета. — И как он действует?

Джек больше не хотел слушать никакие фантастические объяснения мальчика. Он уверенно крутил руль и смотрел по сторонам.

— Ну и где же дом?

— Знаешь, а тот дом выглядел не по-местному, — ответил Дени.

Наконец, на боковой улице показалась пышная тенистая кипарисовая аллея и острая красная крыша.

— Остановись! — замахал руками Дени. — Нехорошие парни живут здесь. — Мальчик показал на красивую виллу в конце аллеи.

Выходя из машины, Джек Слэйтер протянул Дени блестящий значок сотрудника полиции.

— Мне кажется, что тебе пора носить это. Ты его заслужил, — вполне серьезно сказал Джек. — Ведь ты произвел революцию в криминалистике, и теперь мы все должны учиться у тебя. Не нужно думать об отпечатках пальцев, возиться с подслушивающими устройствами, с тайными агентами… Надо просто усаживать тебя в машину и возить по городу, а ты будешь останавливать, махать рукой и говорить, в каком доме живут нехорошие парни…

— Так это же очень хорошо! — воскликнул обрадованный Дени.

Джек и Дени несколько секунд постояли перед высоким мраморным крыльцом, а потом уверенно поднялись на него и остановились у огромных дубовых дверей. Слэйтер постучал массивным бронзовым кольцом.

Через минуту дверь отворилась, и на пороге появился грузный охранник — китаец. Его внешность явно не вязалась с вечерним строгим костюмом. Воротничок белой накрахмаленной рубашки никак не хотел сходиться на бычьей шее охранника.

— Чем могу служить? — обратился он к Джеку.

— Этот парень утверждает, что здесь живут нехорошие парни, которые приторговывают наркотиками.

— Вы ошиблись адресом, — охранник захлопнул массивную дверь.

— Ты готов действовать? — спросил Дени.

Слэйтер круто развернулся и пошел прочь.

— Остановись! Послушай! — кричал вдогонку Дени.

— Может, ты знаешь, что я сейчас скажу? — спросил Джек через плечо.

— Конечно, знаю. «Большая ошибка». Эти слова — твоя визитная карточка, — сказал Дени.

Слэйтер задумался.

А двери снова распахнулись, и на пороге появился уже знакомый Дени по фильму «Слэйтер — 4» — мистер Бенедикт. Он был в неизменном белом костюме и широких черных очках.

— Кто-то тут утверждает, что в нашем доме живут торговцы наркотиками, — поинтересовался мистер Бенедикт.

Дени потянул за рукав куртки Джека и сказал:

— Послушай, это он. У него стеклянный глаз, и он прячет его под черными очками. Его зовут Бенедикт, и он приспешник Вивальди.

— Это правда? — сделав грозное лицо, обратился Слэйтер к Бенедикту. — Вы приспешник?

— Пока мне везет — я сам по себе, — невозмутимо ответил мистер Бенедикт.

— Извините, чтобы избежать недоразумений, снимите, пожалуйста, свои очки, — сказал Джек.

— А кто вы такой?

— Оловянный солдатик! — многозначительно сказал Слэйтер, показывая свой полицейский значок.

— В прошлом фильме у него был бычий стеклянный глаз, — шептал Дени.

Мистер Бенедикт услышал слова мальчика.

— А сейчас у меня кровавый глаз! Обернитесь! — крикнул Бенедикт.

Джек и Дени обернулись.

Дюжина свирепых, откормленных волкодавов окружала их.

— Вы совершили большую ошибку, мистер Слэйтер!

Мои собаки прекрасно натренированы, и стоит мне щелкнуть пальцем, от вас останутся только ботинки из крокодиловой кожи, — зло улыбаясь, говорил Бенедикт. — У вас еще есть вопросы?

— Да, только два, — сказал Слэйтер, прикуривая свою неизменную сигару. — И почему я теряю время на разговоры с такой падалью, как ты? И второй вопрос. Как ты будешь щелкать пальцами, если я сейчас оторву тебе обе руки! — сказал Джек и выпустил в лицо Бенедикту кольцо едкого смолистого дыма.

Мистер Бенедикт помахал рукой, разгоняя дым, и сдвинул на нос свои темные очки.

Сверкнули глаза, но они не были одинаковыми. Один горел зеленой злобой, а второй был мертвенно красным, неживым. На глазном яблоке была нарисована улыбающаяся рожица.

— Ты угадал, малыш, — сказал Бенедикт, и уже собрался закрывать двери, когда вновь услышал шепот Дени.

— Когда он убивал твоего брата Фрэнка, то у него был бычий глаз, но он успел заменить его.

— Носит же земля такую дрянь! — сказал Джек и, взяв Дени за руку, пошел прочь от виллы.

Чтобы хоть как-то нагадить Бенедикту, Джек, сев в машину, дал задний ход и свалил старинную мраморную колонну, украшающую аллею.

За отъездом Джека и Дени из окна виллы наблюдал Тони Вивальди.

— Значит, он узнал от своего братца нашу информацию. Придуманная мной уловка, которую мы подбросили этому дураку Фрэнку, сработала, и Слэйтер клюнул! — радостно говорил Вивальди. — Он снова ловит нехороших парней! Он тупица!

Когда Бенедикт вошел в дом, Вивальди сказал ему:

— Организуй убийство.

— Кого? — уточнил Бенедикт.

— Конечно, Слэйтера, тупица! — бросил Тони Вивальди.

— Извините, босс, но мне кажется, что надо изменить план похорон.

— Ты что, одурел?! — возмутился Тони. — Ничего не меняем! Кровавая баня — это кровавая баня, — закричал Тони и ребром ладони провел по своей толстой шее.

— А что ты думаешь о мальчишке? Что будем делать с этим гаденышем?

— Убьешь! — сказал Тони Вивальди.

Джек остановил машину у незнакомого Дени дома.

— Неужели ты не чувствуешь, Джек, что этот парень просто астрономически виновен?

— Чувствую. Но меня сейчас интересует другое. Будет ли дома моя малышка? — сказал Слэйтер, шагая к дому.

— Да нет, не будет! — запротестовал Дени.

И тут у Дени появилась возможность продемонстрировать свои уникальные познания в киноискусстве. Он даже не напрягая памяти мог перечислить почти всех, кого обозначали титры в конце любого из просмотренных им фильмов. Ему ничего не стоило назвать годы создания кинофильмов, режиссера, продюсера и всех героев. И сейчас у него в голове закрутились имена, цифры, даты, названия. Он даже не наморщил лоб. А его язык уже повернулся.

Дени изготовился выдать весь пакет информации по фильму «Слэйтер — 3», «Слэйтер — 2», «Слэйтер — 1».

Но Джек его опередил:

— С чего ты взял? — спросил Слэйтер.

— Я это знаю, ведь я смотрел начало фильма. В титрах ее фамилии не было — С видом знатока промолвил мальчик.

— Кого лечит доктор? — остановил мальчика Джек.

— Конечно, пациента, — удивился Дени.

— Еще одно слово, и я завезу тебя в психлечебницу.

Они подошли к дому, и мальчик в восхищении остановился у мощного, как в цирке, раскрашенного джипа.

— Это твоя машина?

— Нет, это машина моей малютки.

— Джек, я же тебе говорил, что твоей бывшей жены дома нет. Ее фамилии не было в титрах.

Вдруг дверь открылась, и на крыльцо выскочила прехорошенькая белокурая девушка. Она обняла Дени и поцеловала его в губы.

— Мэридин! — в изумлении воскликнул Дени.

— Извини, парень! Я не успела заметить, что это не мой парень, я ждала Скизи, — заулыбалась девушка.

Заметив Слэйтера, она завизжала от восторга и бросилась ему на шею.

Слэйтер подхватил ее на руки и, смеясь, пошел в дом.

Девушка хохотала и колотила Слэйтера по широкой спине.

— Пусти! Пусти! Папочка, пусти! — кричала девушка.

— Да, — задумчиво произнес Дени, — я, Дени Мэриген и участвую в этом фильме. Ну и повезло же мне! — весело рассмеялся мальчик. — И я узнаю, что же будет дальше.

Тем временем Слэйтер опустил свою дочь на землю. Та отступила на шаг и воскликнула:

— Ты, папочка, отлично выглядишь.

— И ты тоже, — сказал Джек.

— И кто же твой молодой друг? — поинтересовалась Мэридин.

— Да никакой он не друг, а просто психически больной мальчишка. Но несмотря ни на что, он невероятно умный. И Смит назначил его моим помощником. Ну и гад же этот лейтенант! Он сделал это после всего, что я совершил для него, — сказал сокрушенно Слэйтер.

— А у нас сегодня выпускной бал, и по традиции я должна поцеловать первого мальчишку, который откроет дверь! — смеялась Мэридин.

— Ты должна целоваться? — усмехнулся Слэйтер.

— О, Боже, — вскричала девушка и отбежала на несколько шагов от отца. — Подождите меня немного, я приму душ, переоденусь и вернусь.

— Она милая, правда? — не то утвердительно, не то с вопросом сказал Слэйтер, когда Мэридин ушла.

А Дени с удивлением рассматривал толстые пачки стодолларовых банкнот, сваленных в мусорную корзину.

— Да не смотри ты на них так. Это фальшивки, старые вещественные доказательства по знаменитому делу о взятках. Они, когда горят, делаются необычного цвета, — сказал Слэйтер.

Говоря с мальчиком, Джек выдвинул шуфлядку комода. Там, на дне, лежала цветная фотография в тонкой рамке. На снимке был улыбающийся Джек, и у него на плечах сидел мальчик.

Дени мгновенно узнал этого мальчика. Он видел его в фильме «Слэйтер — 4». Это его сбросил с крыши Потрошитель.

Джеку было невыносимо смотреть на этот снимок. Снова видеть своего погибшего сына таким счастливым и улыбающимся. Он отвернулся и вытер скупую мужскую слезу.

— Кто это? — спросил Дени.

Джек все так же задумчиво смотрел вдаль. Наконец он проговорил:

— У тебя в самом деле нет сигары? Мне очень хочется закурить. — Джек прошел мимо. — Я скоро вернусь, — сказал он на ходу обеспокоенному Дени.

— Я знаю, знаю, — испуганно проговорил мальчик.

Джек Слэйтер не мог больше оставаться дома, он сел в свою машину, завел мотор и поехал, еще не решив, куда. Он мчал по улице и в его голове возникала снова и снова та самая картинка, которую видел Дени в фильме «Джек Слэйтер — 3».

Джек стоял тогда на крыше небоскреба совершенно безоружный, а перед ним, возле самого парапета, Потрошитель прижимал страшную секиру к шее его сына Энди.

Он вспоминал, как страшно просвистела секира в воздухе, и как он повалился на крышу здания, как, изловчившись, охватил пистолет и выстрелил в Потрошителя. Он стрелял и стрелял.

Потрошитель, вскинув руки, начал падать. Перегнувшись через парапет, преступник еще успел дотянуться до плеча Энди и увлек его за собой.

— Энди! — крикнул тогда Джек и подбежал к краю парапета.

Но он только увидел, как его сын летит, протянув к нему руки и устремив к отцу просящий взгляд. Это был один из тех немногих моментов, когда Джек ничем не мог помочь ему.

В доме Слэйтера Дени смотрел на Мэридин немного влажными от слез глазами.

— Ему сейчас было бы столько лет, сколько и тебе. Бедный Энди! — промолвила Мэридин, как бы прочитав мысли мальчика. — Это был страшный случай, который поразил и испугал всех, это случилось ровно три года назад. Потрошитель стащил Энди с крыши. И мой отец все это видел.

— Об этом много писали в газетах, — с горечью в голосе сказал Дени. — Я читал об этом случае, потому что интересуюсь криминальной хроникой.

В это время раздался стук в дверь.

— Подожди, Мэридин, я открою. Может это твой Скизи. Тогда я позову тебя, и ты его поцелуешь.

Но это был не Скизи.

Когда дверь распахнулась, на пороге стоял мистер Бенедикт, в своих всегдашних черных очках. За его спиной стояли четыре вооруженных бандита.

Бенедикт грубо оттолкнул в сторону Дени и прошел в зал. На ходу он раздавал приказания своим головорезам:

— Туда, туда… и сюда.

Люди в черном разбежались по дому.

Послышался крик Мэридин:

— Оставьте, оставьте меня в покое! Пустите меня!

— Молчи, дура, а то пристрелю! — властно приказывал бандит, выкручивая девушке руки.

— Слэйтер до вас доберется! — вырывалась девушка.

— Мы до него доберемся скорей!

— Мы его укокошим! А потом укокошим тебя!

— Нет, нет!

— Посмотрим. Посмотрим.

— Скажи, Гари, ведь так говорили многие.

Бандит повалил девушку на пол. Она перестала сопротивляться и только смотрела на них большими испуганными глазами.

— Ну что, крошка, утихомирилась?

— Да, Гари, смолкла птичка, не поет!

— А нам не мешало бы горло промочить. Поищи виски.

— Мой отец этого так не оставит, — прошептала девушка.

Дени, схваченный бандитами, пытался вырваться. Но его намерения были напрасными.

Большой краснорожий бандит крепко держал мальчика за руки.

— Слэйтер вас убьет! Всех до одного!

— Наш босс разберется и с вашим Слэйтером!

Бандит ударил Дени по шее.

— Добрый вечер! — наконец сказал Бенедикт, удостоверившись, что никто ему не оказывает достойного сопротивления. — Можно поинтересоваться, а дядюшка Джек дома?

— Он только что уехал расследовать какое-то дело, — зло ответил Дени, ощутив свое бессилие.

Бенедикт снял черные очки и уставился своим единственным настоящим глазом на мальчика.

Еще сильней закричала Мэридин.

Бенедикт поморщился:

— Послушай, Билл, — обратился он к парню, держащему Мэридин. — Может ты научишь ее молчать?

— Бенедикт! — рвался из рук бандита мальчик, — если ты посмеешь тронуть хоть один волосок на ее голове, то я не знаю, что с тобой сделаю!

Бенедикт криво усмехнулся, подошел к Мэридин и двумя пальцами осторожно вырвал ее длинный белокурый волос. Подойдя к мальчику, он натянул волос перед его глазами и с омерзительной улыбкой разорвал его.

Дени не знал, что ему делать.

— Ты что-то говорил о волосе с ее головы? — криво усмехнулся Бенедикт.

Теперь Бенедикт хозяйничал в доме. Это, кажется, был и не Бенедикт, а Шерлок Холмс, или кто-то другой из знаменитых сыщиков, но, во всяком случае, он сказал:

— Если не существует логического решения задачи, то только алогичное решение может быть правильным. Послушай, — продолжал Бенедикт, обращаясь к мальчику, — я разузнал, что тебя зовут Даниэль Мэриген. Но мне хотелось бы узнать и еще одно: откуда тебе известно мое имя?

— Просто Слэйтер показал мне несколько твоих снимков, и я легко опознал твое лицо.

Бенедикт вертел в руках полицейское удостоверение Дени.

— Так, ты парень приехал в наш город из Нью-Йорка. А когда ты прибыл?

— Только что, — ответил Дени.

— А откуда тогда ты знаешь, что мы говорили неделю назад на террасе с доном Вивальди.

— У меня есть запись, — соврал Дени. — Ты мне не веришь?

— А откуда тебе известно, какой глаз был у меня тогда вставлен? — настаивал Бенедикт.

— Я видел его в кино, — начал Дени, но тут же осекся, поняв, что рассказывать о переходе из реального мира в мир кино, не стоит. И он соврал еще. — Там люди Слэйтера установили скрытую камеру. Я смотрел запись.

— Я убивал людей похитрее и помоложе тебя. — Бенедикт разложил у себя на коленях портмоне Дени. Он заглядывал в одно отделение за другим и, удивленный, достал из маленького кармашка, вложенную туда половину волшебного билета, когда-то подаренного старому киномеханику Нику самим Гудини.

Дени забеспокоился.

— Если вам нужны деньги, то берите их. Вот, полная урна стоит. И оставьте нас с Мэридин в покое.

Круглолицый охранник, подняв на лоб черные очки, склонился над урной.

— Черт, босс, здесь, кажется, денег на несколько миллионов! — проговорил торопливо охранник, стараясь незаметно от боссов засунуть пухлую пачку стодолларовых банкнотов в карман кожаной куртки.

— Отдай их мне, — ничего не укрылось от единственного, но пронзительного глаза Бенедикта.

Взяв в руки пачку, он пристально посмотрел на рисунок банкнот.

— Черт возьми! Да это же западня, подставленная Джеком! Банкноты — то меченные. Он хотел подставить меня меченными банкнотами! Не так ли? — Он посмотрел на Дени, ожидая подтверждения. — Сожги их, — бросил Бенедикт охраннику.

— Сжечь? — не поверил тот.

— Я сказал — сжечь! — холодно повторил Бенедикт.

И охранник, повинуясь приказу своего босса, покорно понес деньги к камину.

— Смотри, смотри, мальчик, как горят деньги! Смотри, тебе будет больно.

Огонь взбирался по купюрам. Пачки обугливались.

Мэридин закричала и рванулась из рук охранника, но тот ударил ее кулаком в голову. Девушка упала на диван. Но ей было не так уж больно, ведь это было не на самом деле, а в кино. Зло усмехнувшись, она ударила охранника ногой в живот. Тот, подлетев к самому потолку, ударился о него и рухнул на стеклянный журнальный столик.

— Большая ошибка, — повторила Мэридин любимую фразу своего отца.

Дико визжа, она прыгнула на спину упавшему охраннику. Тот только хрюкнул. Мэридин нагнулась и выхватила у него из-за пояса пистолет. Победный крик пронесся по залу.

Но Бенедикт был настолько уверен в силе своих бандитов, что даже не обернулся на крик девушки. Он щелкнул выкидным ножом.

Сверкнуло лезвие.

Бенедикт поднес нож к самому горлу Дени.

— А теперь сделаем тебе немножко больно.

— Бросай оружие, Бенедикт! — крикнула Мэридин, целясь ему в голову. — Бросай, а не то я сейчас вышибу тебе мозги!

— Ты убьешь меня, — не оборачиваясь сказал Бенедикт, — а я убью его.

В этот момент в двери кто-то постучал.

Мэридин машинально обернулась.

Один из бандитов, улучив момент, ударил ее в запястье рукой. Пистолет покатился по паркету.

— Откройте дверь! — скомандовал Бенедикт.

И два охранника, выставив вперед стволы автоматов, бросились исполнять его приказание. Они ожидали увидеть Слэйтера. А в дверях стоял, поблескивая линзами круглых очков, хрупкий подросток. Может, только на год старше Дени.

Бандиты и Бенедикт рассмеялись. Но смех длился недолго.

В это время за спиной Бенедикта проломился потолок, и грузное, тренированное тело Джека Слэйтера оказалось в комнате. В руках Джек сжимал два скорострельных пистолета — автомата.

Он легко повел воронеными стволами, и два охранника, с простреленными грудными клетками, рухнули на пол.

В доме началась беспорядочная пальба. Но Слэйтер, привыкший к таким переделкам, успел рухнуть на пол, покатиться. Лежа, он схватил электрический провод и ткнул его оголенный конец в одного из бандитов. Тот лихорадочно затрясся и грохнулся на пол.

В доме начало твориться невообразимое.

Телохранители Бенедикта стреляли куда попало. Они уже не видели ни Слэйтера, ни Дени, ни Скизи, ни Мэридин. Они палили в разные стороны. Летели разбитые стекла, крушилась мебель, от штукатурки отваливались огромные куски и сыпались на пол. Дом заполнили клубы едкого порохового дыма.

Бенедикт, тоже привыкший к подобным передрягам, рухнул с кресла, на котором сидел до этого, удобно развалясь, скатился на пол и незамеченным выскользнул из дома.

— Торопись оставлять свою основную работу, — мощная рука Слэйтера сжала вороненый ствол автомата последнего телохранителя Бенедикта.

Джек рванул автомат на себя и ребром ладони сильно ударил по шее телохранителя, позвоночник у того громко хрустнул. Но бандит еще несколько секунд стоял на ногах. Он оказался на редкость живучим. Бандит подхватил с пола валявшийся там автомат, навел его на Слэйтера и выпустил в него почти полный магазин.

Пули разрывали майку на груди Слэйтера.

Лицо Дени исказил ужас. Его любимый киногерой должен был погибнуть.

И действительно, Слэйтер, как подкошенный, рухнул на пол.

Держась одной рукой за голову, другой поводя вороненым стволом автомата, бандит приближался к Дени.

Но в это мгновение Слэйтер привстал и с левой руки трижды выстрелил в телохранителя Бенедикта. Бандит встрепенулся, и его тело осело на пол.

— Никогда не забывай про бронежилет, — нравоучительно сказал Слэйтер, обращаясь к Дени и отряхиваясь от пыли, успевшей на него налипнуть.

— Я знал, что ты обязательно что-нибудь придумаешь, и тебя так просто не сможет взять ни один бандит! — Дени радостно подбежал к Слэйтеру.

Тот вытаскивал из-под продырявленной во многих местах майки тяжелый бронежилет стального цвета. Потом он подошел к дочери, посмотрел на ее синяки и ссадины, резко развернулся и опрометью бросился на балкон.

— Куда ты? — закричал Дени.

— Надо разобраться с красноглазым! — крикнул Слэйтер, имея в виду Бенедикта, и спрыгнул с балкона на клумбу.

— Поверить не могу, неужели я в фильме?! Но я еще к тому же и помощник Слэйтера! — кричал Дени, спускаясь по лестнице.

Выбежав на улицу, он увидел небольшой складной велосипед. Мальчишка подбежал к велосипеду, взобрался на него и покатил по ночным улицам города.

— Со мной ничего не должно случиться, — вскрикнул он, увидев, как на него несется огромная машина с зажженными фарами. — Это только супербоевик! Это экшн, экшн! — повторял мальчик.

Огромной машиной управлял красноглазый Бенедикт.

В темноте только поблескивали его черные очки, которые он успел водрузить себе на нос. Наверное, для того, чтобы лучше видеть. А может, они были с какими-то специальными стеклами для ночного виденья.

Как водится в заправских супербоевиках, Слэйтер уже стоял посреди дороги с нацеленным на огромную машину тяжелым пистолетом.

Он стрелял значительно большее количество раз, чем было в обойме патронов. Но так же, как водится в супербоевиках, машина бандита была бронированной, и пули только высекали искру на ее стальной обшивке.

Машина красноглазого Бенедикта, заложив крутой вираж, развернулась и снова помчалась навстречу Дени.

Мальчик на секунду задумался, потом посмотрел на фару своего складного велосипеда, щелкнул выключателем, фара вспыхнула, и он промолвил свою знаменитую фразу:

— Ну что, на слабачка?! Лоб в лоб! У кого первым не выдержат нервы. — И направил свой велосипед, быстро крутя педалями, навстречу машине красноглазого Бенедикта.

— Должно получиться! Должно получиться! Это кино, а я хороший парень! — крутя педали, повторял Дени, несясь навстречу машине.

С каждой секундой выражение лица мальчика становилось все серьезнее и серьезнее. Когда до машины осталась сотня метров, его глаза скруглились от ужаса, и он начал шептать:

— Я псих! Я псих! Я безумец! Я псих!

И перед самым носом машины его нервы сдали, и он резко бросил велосипед влево.

— Да это не кино! — совсем другим голосом закричал он, ломая кусты, росшие на обочине дороги.

Дени лежал на траве и смотрел в темное ночное небо с огромной, круглой, как глаз Бенедикта, луной. Наконец, над ним склонился Слэйтер.

— Я хотел его испугать… я хотел его испугать, — шептал мальчик.

Слэйтер ласково и бережно поднял легкое тело мальчика на руки и понес к дому.

— Самое плохое, — шептал Дени, — это то, что Бенедикт забрал мой волшебный билет.

— Это и в самом деле очень плохо, — успокаивал мальчика Слэйтер.

Огромная, нереальная белая луна, как череп мертвеца, светилась на черном небе.

— Я его хотел оставить в своей коллекции. Сейчас у меня нет волшебного билета! — шептали побелевшие от испуга губы мальчика.

И уже который раз за этот день в мозгу у Дени все перемешалось, он перестал понимать, в каком мире находится. То ли это был реальный мир, к которому он привык: с домом, мамой, школой, огромным полупустым кинотеатром, чудаковатым киномехаником, стариком Ником, его кинопроекционной, заваленной тысячами коробок и банок, с самыми разными фильмами, по несколько раз виденными Дени…

Или это был тот, такой манящий и фантастический мир кино, огромного белого экрана, на котором разворачивались чужие жизни, на котором убивали, убегали от погони, целовались, любили и умирали…

Возможно, что и в самом деле Дени, при помощи волшебного билета, подаренного старому киномеханику Нику известным магом и чародеем Гудини, смог проникнуть за плоскость экрана, и сейчас он жил и действовал в ярких лучах кинопроекционных ламп…

Но каждый новый факт, каждое новое событие были противоречивыми и не складывались, как ни пробовал Дени, в нечто цельное и понятное…

Взрывы и выстрелы, погони и гангстеры, мистер Бенедикт и Тони Вивальди, его головорезы, Джек Слэйтер — были вымыслом.

А вот ссадины и шишки, полученные при падении с велосипеда, были реальными. Рука и плечо болели, колено ссаднило, а оторванный карман куртки убеждал, что падение было реальным, и этот факт перечеркивал все предыдущие…

Пока Слэйтер легко нес ослабевшего Дени к дому своей дочери, мальчик так и не понял, где же он находится: то ли все происходящее — его вымысел, то ли — жестокая реальность.

В то самое время, как Слэйтер подходил к дому Мэридин, красноглазый Бенедикт поднимался по винтовой лестнице виллы Вивальди. Он проходил комнат за комнатой, пока, наконец, в одной из них не остановился. Он снял свои черные очки, положил их на стол и сбросил свой белый смокинг.

Как водится во всех супербоевиках, под его левой рукой висела кобура с огромным пистолетом. Мистер Бенедикт устало провел ладонями по вспотевшему лицу. Он бережно оттянул верхнее веко и двумя пальцами достал из глазницы искусственный глаз.

Гангстер любовно протер его носовым платком и положил в черный бархатный футляр, где уже красовался ряд таких же искусственных глаз, отличавшихся друг от друга только цветом и рисунком на глазном яблоке.

Вздохнув, он достал из кармана портмоне Дени.

Одна за другой упали на журнальный столик несколько любительских фотографий, несколько банкнот, пара визитных карточек. И, наконец, двумя пальцами мистер Бенедикт небрежно бросил на край столика половинку волшебного билета.

И здесь произошло то, что происходит только в кино.

Билет начал ярко светиться. Тонкие голубоватые лучи заструились от него в разные стороны. Мистер Бенедикт поднял билет, взглянул на него, приложил к стене.

Вместе с билетом рука мистера Бенедикта прошла сквозь стену.

Провал в стене засиял фосфорическим светом.

«Не переход ли это в другое измерение?» — подумал мистер Бенедикт, криво усмехаясь и явно задумывая что-то нехорошее.

В до неузнаваемости разрушенном доме Мэридин и патрульные полицейские разбирались с происшедшим.

Скрипели носилки, на которых полицейские выносили трупы телохранителей красноглазого Бенедикта. Кто-то сметал осколки разбитого стекла.

Усталый Слэйтер сидел на сломанном стуле с простреленной спинкой. Его дочь стояла, прижавшись к стене.

Посреди зала стоял и смотрел на всех, ничего не понимая, Скизи.

Дени вытянул из бездонного кармана своей куртки записную книжку и толстый фломастер. Он что-то написал на белой странице, подошел к Слэйтеру, который закурил большую гаванскую сигару, поставил блокнот перед его лицом и попросил:

— Произнеси это слово!

— Прости, но я устал, — пристыдил мальчишку Слэйтер.

— Я тебя прошу — произнеси!

— И что, это будет доказательством того, что все происходящее — кино? — изумился Слэйтер.

— Как ни старайся, ты не сможешь произнести это слово, — верещал Дени, — потому что этот фильм разрешают смотреть детям до тринадцати лет.

— Этот бандит, без глаза… Я запомнил номер его автомобиля. — встрял в разговор Скизи.

— Ты имеешь в виду парня со стеклянным глазом? Бенедикта? — уточнил Слэйтер.

— С красным стеклянным глазом? — обрадованно сказал один из полицейских, — Вот с этим? — Он подбежал к Слэйтеру и разжал ладонь.

На ней лежал красный стеклянный глаз.

— Тут что-то написано, на самом яблоке, — говорил полицейский.

Снова догадка мелькнула в глазах Джека, и он крикнул:

— Не прикасайтесь к нему!

Джек ударил снизу по ладони полицейского, и стеклянный глаз вылетел через открытое окно.

Почти тут же в саду громыхнул взрыв.

Это был не простой глаз, а специально подброшенная Бенедиктом бомба. Взрыв был такой силы, что чуть ли не во всех домах повылетали окна. Огромное зарево полыхнуло в ночном небе.

Наутро в департаменте полиции лейтенант Смит распекал Слэйтера и Цени.

— Трам, тарарам, там, там! — кричал он. — Трам тарарам, там, там! Вы понимаете, что вы натворили? Если губернатор позвонит мне, поинтересуется, чем занимаются мои подчиненные, я должен буду ему доложить, что они разворотили до основания целый квартал!

— Ну и завелся твой лейтенант, — прошептал Дени на ухо Джеку.

А лейтенант все распекал и распекал их, заводился, кричал, жестикулировал. Он почти дошел до такого состояния, что еще немного, и из его ушей повалил бы дым.

— Я не выношу, когда он это делает, — признался Дени.

А лейтенант все кричал.

И вот уже на самом деле из его ушей стали подниматься две тонкие струйки дыма.

— Отдай мне значок! — кричал Смит на Слэйтере.

— Отдай! И больше ты его у меня никогда не получишь! Мое терпение кончилось!

— Нет! — упрямо сказал Джек.

— Ты мне его отдашь! — Смит перегнулся через стол и содрал с груди Джека блестящий полицейский значок.

Слэйтер выругался, плюнул на стол и вышел из кабинета.

Следом за ним, показав лейтенанту язык, выбежал Дени.

Почти все сотрудники департамента полиции провожали Слэйтера сочувственными взглядами.

И Дени, как во время первого своего посещения, с удивлением, рассматривал изнутри бесконечные помещения здания департамента полиции. Он прислушивался к разговорам и крикам, которые звучали со всех сторон.

Один детектив рассказывал другому:

— Рауль, ты не поверишь, а все это было именно так, как я тебе говорю.

— Ну ладно, рассказывай, только не долго, а то обычно от твоих разговоров тараканы дохнут, и я опаздываю в столовую.

— Так вот, слушай, — говорил толстый полицейский, удобно усевшись в вертящееся кресло и забросив большие ноги на стол.

— Я готов слушать, — сказал Рауль, откупоривая банку пива.

— Позвонила женщина и пригласила к телефону меня.

— А почему тебя?

— Потому что меня все знают. Так вот, она сказала, что у нее с потолка капает кровь, прямо к ней на постель.

— Ты, конечно же, сразу же выехал, старый развратник!

— Не сразу, сначала я доложил лейтенанту. Он, как водится, не поверил и разозлился. Тогда я дал ему трубку.

— И что, лейтенант сам поехал?

— Будет он тебе отрывать свою задницу от кресла!

— Поехал ты?

— Да, и еще прихватил с собой пару парней. И когда мы приехали, то на пятьдесят седьмом этаже обнаружили гору трупов. Все, кроме одного, были мертвы. Я полночи его допрашивал. Выяснилось, что это грязные вьетнамцы, торговцы героином, не поделили выручку и перерезали друг друга. Не поверишь! Кровищи было по колено!

— Не может быть! Ты опять сочиняешь, — допивая третью банку пива, сказал Рауль.

Рауль задумался, потер лысину и промолвил:

— Я думал, что на пятьдесят седьмом этаже какой-нибудь псих зарезал слона, а ты про вьетнамцев. Это же скучно, Бил!

Когда Джек вытрясал содержимое своего стола в большой картонный ящик, к нему подошел секретный сотрудник полиции с большим животом.

— Послушай, Джек, я сожалею, но это с каждым может случиться. Очень жаль, — говорил сотрудник, — но тебе не придется поработать со мной на похоронах Моцарта. А там должен быть весь цвет гангстерского общества Лос-Анжелеса. Ты пропустишь церемонию, но не беспокойся, у меня на Торелли глаз. Они решили устроить последнее прощание на крыше, я пришлю вертолет, который будет кружить возле здания.

— Ты уже один раз занялся делом Торрели, — подколол его Слэйтер.

— Да, — нехотя признался секретный сотрудник, — я как-то подкупил одного из его подручных. Стреляли в самого Торелли, но промахнулись.

— Это не полицейский, который стреляет и промахивается! Он промахнулся в Торелли, а ты промахнулся вместе с ним.

— Послушай, Джек, — вдруг задушевно сказал секретный сотрудник, — если передумаешь, то перед входом в отель буду стоять я. Сможешь попасть-таки на похороны и разобраться во всем.

— Я больше не служу в полиции, — ответил Джек.

Секретный сотрудник покачал головой и пошел к выходу.

Внимание Дени отвлекла пышногрудая блондинка, и хоть Дени был знатоком голливудских фильмов, он как ни старался, как ни напрягал память, не мог вспомнить, в каком из фильмов видел ее. Скорее всего, она снималась в какой-то эпизодической роли. Эта мысль утешила мальчика, считающего себя знатоком кино.

Так вот, пышногрудую блондинку допрашивали сразу двое полицейских.

— Сара Цунг, я в который раз спрашиваю ваше имя!

— Офицер, вы же знаете меня с пеленок, зачем задавать глупые вопросы?

— Молчать! — закричал другой полицейский и громко ударил по столу кулаком.

— Сара, когда ты прекратишь совращать малолетних? Дети из-за тебя пропускают занятия в школе, учителя жалуются.

— А чему их могут научить в этой вонючей школе? — обиженным голосом сказала Сара и закинула ногу на ногу.

Полицейский уставился на ее ноги.

— Джим! А тебе не кажется, что она ничего?

— Да, я очень хороша собой, — Сара поправила глубокое декольте. — Так вот, офицер, когда меня не берут богатые клиенты, мне нравится развлекаться с маленькими мальчиками. Они такие нежные, неиспорченные, доверчивые…

— И ты выдуриваешь у них деньги, которые им дают родители на карманные расходы?

— Вы ведь знаете, за все надо платить! За место на улице! За квартиру! За вино! За сигареты!

— Сара! Подпиши и убирайся! И не дай бог, если мы еще раз тебя поймаем за твоими грязными штучками!

Сара лениво поднялась и, не глядя, подписала чистый лист.

Когда она проходила мимо Дени, она потрепала его по щеке и нежно шепнула ему номер своего телефона.

Слэйтер привел Дени к небольшому, всего на несколько квартир, дому. Они поднялись по наружной металлической лестнице и оказались в лишенной мебели квартире.

— Где это мы? — спросил Дени.

— Мы пришли домой, — ответил Слэйтер. — Но как ты понимаешь, я здесь бываю нечасто. А теперь, кажется, придется засесть надолго.

Слэйтер подошел к стенному шкафу и, предусмотрительно отступив на шаг в сторону, открыл дверцу. Оттуда, как принято в фильмах, вывалился, труп бандита.

— Ого! — присвистнул Дени. — Откуда ты знал, что там будет этот парень?

— Если бы только этот парень! — скривился Джек. — Каждый раз какая-то гадость в шкафу. Я уже целое состояние потратил, ремонтируя дверцы.

— Ой, да это же знаменитый душитель девушек из фильма, — вскрикнул Дени.

— Еще секунду, — огрызнулся Джек Слэйтер, — и ты познакомишься с душителем Дени Мэригена. Ты, я вижу, находишь нашу жизнь очень занимательной.

— Да не волнуйся, — успокаивал своего друга Дени, — ты получишь свой полицейский значок обратно. Просто ты разрушил в городе немного больше зданий, чем обычно. Вот увидишь, ты получишь свой значок обратно!

Слэйтер скептически усмехнулся.

— Да, да! Я правду тебе говорю! У героев фильма всегда бывает все отлично. Там всегда хороший конец.

— Нет, Дени, — вздохнул Джек, глядя в окно, за которым проносились машины, — дело принимает очень плохой оборот. Никогда в жизни я не мечтал ни о чем другом, кроме как стать хорошим полицейским. А все время попадаю в идиотские приключения, и самое идиотское, что выхожу из них целым и невредимым. Мне это уже начинает надоедать!

— Это все от того, что ты не хочешь мне верить. Это просто многосерийный фильм, и поэтому с тобой ничего не может произойти. Последняя серия еще не наступила.

— Дени, — хотел возразить Слэйтер.

Но мальчик продолжал:

— Ты и в самом деле идеальный герой, ты думаешь только о своей службе. Твоя бывшая жена постоянно звонит тебе, но никогда не появляется в кадре. Она хочет вернуться, а ты ей не позволяешь этого.

— Дени, ты хочешь, чтобы я жил с тупицей, которая не способна отличить мой живой голос от записанного на пленку?!

— Неужели она так глупа? — изумился Дени. — Чем же она раньше тебя привлекала?

— А, черт, — махнул рукой Слэйтер, — так и быть, признаюсь. Я просто попросил свою дочь, чтобы она регулярно звонила мне на службу, а все ребята думают, что у меня остается время на личную жизнь. Ведь настоящая жена живет сейчас с новым мужем. Она даже ни разу не позвонила мне во время нашего развода! Моя дочь… Она совсем другая! Я хотел, чтобы она была такой же, как все остальные тинейджеры. Пошла бы на вечеринку. Послушай, ведь у нее выпускной бал! А она остается дома и слушает музыку. Она моя дочь, и ей предстоит остаться старой девой. Я знаю, меня тоже ничего хорошего не ждет в старости.

— Я думаю, что ты будешь очень привлекательным старичком, — весело сказал Дени, вспомнив старика Ника.

— А мне кажется, я буду невероятным занудой, буду цепляться ко всем молодым, буду ругаться на них, как лейтенант Смит ругается на меня.

— Ну уж нет, — задумчиво произнес Дени, — ты не похож на него совсем, — ведь он черный…

— А может, я буду, — мечтательно произнес Слэйтер, — жить за городом в своем маленьком белом домике и разводить пчел, как делал мой любимый Шерлок Холмс.

— Вот это уже лучше! — обрадовался Дени. — А я буду к тебе приезжать в гости и пить чай с медом. Идет?

— Мрачная перспектива! Не могу представить себя стариком.

— А я легко могу тебя представить. Ты будешь ходить с толстой палкой, вместо пистолета, и слушать бейсбол по приемнику.

— Нет, этого никогда не будет! Мне кажется, что меня убьет шальная пуля бандитов.

— Если бы я видел уже пятую и шестую серии «Слэйтера», я бы тебе точно рассказал, что тебя ждет впереди. Но я не видел, — сокрушенно сказал Дени и посмотрел в окно.

— Чем у тебя забита голова, не понимаю?!

Джек вытащил из-за пояса свой пистолет и положил на стол.

— Ничего не поделаешь, приходится быть героем! — убеждал Слэйтера Дени. — Ты никогда, Джек, не умрешь, пока не уменьшатся сборы от фильма. Вот тогда уже сценарист с режиссером сами прикончат тебя. Хочешь ты этого или нет.

— Веселая перспектива, — Джек покрутил в руках сигару.

— А, Джек? Давай вернемся к делу Вивальди. Сами займемся им. Ведь твой друг, который спас тебе жизнь во Вьетнаме, секретный сотрудник, говорит, что что-то интересное произойдет на похоронах Моцарта. Они назначены в отеле, на самой крыше небоскреба.

— Может, ты хочешь, чтобы я пошел и сделал ручкой своему врагу Моцарту, когда его отправляют в последний путь?! — огрызнулся Слэйтер.

— Да нет! Это не простые похороны, — возражал мальчик. — Там что-то должно произойти! Я это точно знаю.

— Откуда такая информация?

— Все оттуда же, из кино. Я ведь успел посмотреть начало.

— Ну и что оно тебе подсказывает? — воодушевился Джек Слэйтер и нервно заходил по комнате.

— Я не могу пока сказать точно, но я предчувствую что-то нехорошее. Ведь я знаю мистера Бенедикта и его босса — Тони Вивальди. А от них ничего хорошего ожидать не приходится.

— Так что ты предлагаешь, малыш?

— Я не малыш, а твой напарник!

— Извини, забыл. Хотя какое это имеет значение?

— Имеет. Ведь у меня лейтенант Смит не забрал значка. А поэтому я как бы на службе. И мне кажется, что сейчас не время сидеть сложа руки.

— Согласен! За дело!

Слэйтер и Дени быстро вышли из дома и направились к машине.

Несколько секунд они думали, как быстрее добраться к отелю.

Слэйтер и Дени неслись в машине к отелю, где должны были произойти похороны Моцарта.

— Да, да. Ты мне подсказал с этими похоронами, — говорил Слэйтер — Послушай, что если рассуждать так. Кто-то хочет убрать старика Торелли. Но у мафии всегда найдется свой человек в полиции. Они нанимают охранника, и тот стреляет в Торелли, но промахивается. Настоящие полицейские не промахиваются, но не промахиваются и настоящие гангстеры. Думаешь, охранник Торелли может промахнуться?! Да никогда!

— Он намеренно промахнулся? — удивлялся мальчик. — Зачем? Зачем он промахнулся? — настаивал Дени. — Зачем ему было спешить?

— Одного старика Торелли убрать мало, останется его организация. И вот представь себе, что убитого Моцарта привозят в морг, а там люди Вивальди разрезают его, набивают живот взрывчаткой, и ставят часовую мину на определенное время. Так они смогут убрать всю головку банды Торелли сразу. Ведь они все соберутся на похороны. Вот в чем здесь штука — Вивальди собирается убрать всех на похоронах!

— Неужели бомба? — не соглашался Дени. — Вивальди не может себе позволить взорвать бомбу на похоронах! Там будет много его друзей!

— А если это будет нервнопаралитический газ? — рассуждал Слэйтер. — Один раз его уже использовали, когда крали атомные бомбы с военно-воздушной базы. Да, они собираются его использовать еще раз!

— Я знал, что Тони Вивальди и красноглазый Бенедикт жестоки, но не думал, что настолько.

— Ты просто их плохо знаешь.

— Я их знаю хорошо, но всегда удивляюсь их изобретательности, способности придумывать всякие гадости, чтобы убивать людей.

— Сегодня у тебя будет возможность еще раз убедиться в их коварстве.

— Да, — со знанием дела ответил Дени.

Машина Слэйтера подкатила к небоскребу, на смотровой площадке которого виднелись гости в траурных костюмах.

Над зданием кружил черный вертолет.

Среди гостей, приглашенных на похороны, расхаживал старый Тони Вивальди.

И кого только не было здесь. Казалось, вся Сицилия, весь ее цвет прилетел, приехал, приплыл на похороны Моцарта. Лежащего в гробу прославленного бандита окружал почетный караул известных всему преступному миру руководителей сицилийской мафии. Каждый, даже самый незначительный босс, пришел не один, а со своими отъявленными головорезами, которые прятали в карманах тяжелые пистолеты, гранаты и острые ножи.

Все собравшиеся знали друг друга не понаслышке. Сотни отчаянных операций, миллионы заработанных денег, тысячи трупов связывали их в одно черное молчаливое братство.

Все бандиты слетелись отдать дань одному из самых уважаемых членов преступного мира.

Похороны были богатыми. Хоронили Моцарта по высшему разряду, принятому в мафиозных кругах.

Гроб был ручной работы, украшенный золотыми вензелями и платиновыми рельефами, которые прославляли покойного.

— Ой, как я сожалею, мистер Торелли! Как я сожалею! Такое несчастье! Бедный Моцарт! Как я вам соболезную, — пожимал руку Тони своему лютому врагу.

Следом за Тони, как тень, ходил мистер Бенедикт в своих неизменных черных очках и, довольно неуместным на похоронах, белом смокинге.

Тони дернул Бенедикта за рукав:

— Послушай, подойди к гробу. Отдай последние знаки уважения, — и он ехидно подмигнул своему помощнику.

Тот склонился над трупом, лежавшем в обшитом красным бархатом гробу, и незаметно для присутствующих дернул его за палец.

Сработал секретный механизм, и на циферблате часов побежали цифры. Это были необыкновенные часы. Время на них отсчитывалось назад.

До взрыва оставалось девять минут пятьдесят четыре секунды.

А в это время знакомая и знаменитая машина Слэйтера уже стояла у небоскреба, на крыше которого происходили похороны.

В кабине сидели двое: Дени и Слэйтер.

Слэйтер выпрыгнул из машины, зло хлопнув дверью.

— Оставайся в машине, — бросил он Дени.

Дени рванулся было побежать за Слэйтером, но тот остановил его.

— Оставайся в машине, представь себе, что это настоящий боевик. Когда герой говорит своему напарнику: «Оставайся в машине», — он должен остаться, чтобы в случае чего прийти на помощь герою.

— Хорошо, остаюсь, — согласился Дени. — А что будет, если нападут на того, кто остался в машине?

Слэйтер обернулся, бросил на Дени скептический взгляд и сказал:

— Там в бардачке есть оружие.

Недолго раздумывая, Дени открыл бардачок. Оттуда посыпался целый арсенал: пистолеты, гранаты, патроны и даже крупнокалиберный пулемет.

Дорогу Слэйтеру преградил секретный сотрудник департамента полиции в белой рубашке и черном галстуке, его большой живот, выпирал из-под отутюженного пиджака.

— Решил заглянуть ко мне? — поинтересовался секретный сотрудник.

— Скорей! Торелли и его компания зашили в труп Моцарта бомбу! — торопил Слэйтер.

— Так, это объясняет вчерашний инцидент в морге. Пошли, я проведу тебя черным ходом. — Секретный сотрудник схватил Слэйтера за руку и потащил к служебным помещениям.

— Кого ты водишь за нос? — Спросил Слэйтер, когда они очутились одни в пустом коридоре.

— А в чем дело? — поинтересовался испуганный сотрудник.

— Каждому ребенку известно, что в этом отеле нет черного хода.

Сотрудник изловчился и выхватил из-под пиджака небольшой пистолет.

— Мне жаль, Джек, но я не хотел доводить до этого. Ты сам виноват.

Секретный сотрудник, наставив пистолет на Джека, вытащил у него из-за пояса оружие.

— Прав был мой напарник, когда говорил, что тебе нельзя верить. Это ты убил Моцарта, — сказал Джек.

— Я перебил множество людей, всех не припомнишь, может, среди них и был какой-то Моцарт, — пожал плечами секретный сотрудник.

Но тут за его спиной раздался звонкий голос Дени.

— Стой! Брось оружие!

— Это сомнительно, малыш. — Секретный сотрудник мелкими шагами приближался к Дени.

Мальчик все не решался нажать на спусковой крючок пистолета.

— Это сомнительно, чтобы я бросил свое оружие, — усмехнулся злодей и мягким движением забрал пистолет У Дени.

— Спасибо за отпечатки пальцев, малыш. — Сотрудник криво усмехнулся. — Сейчас ты убьешь Джека Слэйтера.

Секретный сотрудник вытащил из заднего кармана наручники и бросил их Дени.

— Ты прикуешь себя к трубе. Знаешь, Джек, — продолжал он, когда Дени уже перестал вырываться, прикованный к водопроводной трубе. — Эти парни платят мне больше, чем правительство Соединенных Штатов, и поэтому я решил работать на них. Они же подставили тебя, Слэйтер! Ты думаешь, что Вивальди замиряется с Тореллой, а это липа. Это я устроил так, чтобы в труп Моцарта зашили бомбу. Долю от этого дела теперь можно разделить на меньшее количество людей. И я стану богатым.

Пока секретный сотрудник объяснял свои нормальные принципы Слэйтеру, Дени вытащил из своего бездонного кармана ключ от наручников, отомкнул их и, подобрав с пола брошенный пистолет Джека, наставил его на врага.

— Повернись! — крикнул Денни.

Секретный сотрудник повернулся, и в этот момент Слэйтер заломил ему руку за спину.

— Ты совершил типичную киношную ошибку, — радовался Дени, — не нужно было так много всего объяснять. Нужно было сразу выстрелить, и ты бы выиграл. А так ты проиграл. Но ты типичный злодей, и поэтому тебе придет конец.

— Но и ты, парень, не гений! — раздался за спиной Дени мрачный голос Тони Вивальди.

Когда уже и сам Слэйтер, и его напарник Дени, были прикованы одним наручником все к той же водопроводной трубе, старый гангстер Тони Вивальди сказал своему подручному Бенедикту:

— Моцарт рванет через семь минут. Нужно уходить.

Манерно поклонившись Слэйтеру, он добавил:

— Я бы с удовольствием посмотрел, как гибнут мои враги, но я спешу обеспечить себе алиби.

Бенедикт уже было подался за своим шефом к машине, но тот остановил его.

— А ты останься здесь. Досмотришь все до конца. Тебе алиби иметь не обязательно. К тому же этот Слэйтер здесь. Присмотри за ним. Хотя, — Тони Вивальди махнул рукой, — ты как всегда, все напортачишь.

Когда машина отъехала, Бенедикт снял очки и зловеще проговорил:

— Все это выше твоего ума, недоумок Тони! Тебе этого не понять.

— Когда же ты начнешь действовать? — шепотом спрашивал Дени у Джека Слэйтера.

— А что я могу сделать? — отвечал Слэйтер. — Что можно сделать с наручниками?

Секретный сотрудник уже поднимал свой пистолет.

— Ну что, прощайте, ребята.

Прогремел выстрел.

Но стрелял не он.

Когда секретный сотрудник мертвым рухнул на пол, за его спиной оказался мультипликационный герой — Мультикот с дымящимся пистолетом в руке.

— Где ты так долго пропадал? — спросил Джек. — Мы уже заждались тебя.

— Да так, задержался на пять минут, — промолвил рисованный персонаж.

— Спасибо тебе, — промолвил Джек. Он вытащил из-за пояса мертвого секретного сотрудника Свой пистолет и бросился вверх по лестнице.

Дени спешил за ним.

— Видишь крюк подъемного крана? — остановил его Джек. — Через две минуты он должен быть над самой крышей.

— Но как я это сделаю, я не умею управлять краном!

Но Слэйтер уже не слушал своего напарника, а бежал все выше и выше.

До взрыва оставались считанные минуты.

На одном из этажей Джек увидел распахнутые двери наружного лифта с застекленными стенами. Слэйтер вскочил в него и понесся вверх.

Дени тем временем, размахивая пистолетом, подскочил к кабине крановщика.

— Вы должны повернуть кран! Вы должны помочь мне!

Испуганный крановщик выскочил из кабины и бросился удирать.

Дени так и застыл перед частоколом ручек непонятного ему назначения.

— За какую, черт возьми, из них дергать?! Я же не учился на крановщика. — Дени озадаченно почесал в затылке.

Тогда он стал дергать все ручки подряд.

Тяжелый крюк подрагивал, раскачивая кран, и наконец Дени понял, какая ручка и для чего подходит. Он стал поднимать тяжелый крюк, разворачивая стрелу крана прямо на смотровую площадку небоскреба.

Тем временем Слэйтер уже выбрался на крышу здания. Заметив, что крюк приближается, он бросился через толпу черных, как жуки, гангстеров, к самому гробу. Все недоуменно переглядывались.

— Простите, простите, — говорил Джек и наконец склонился над телом Моцарта.

Скривив губы, он начал пищать не своим голосом:

— Помогите! Помогите! Мне плохо! Меня живым положили в гроб! — И потом, выпрямившись, он громко возвестил: — Господа! Этот человек не мертв, вы зря его хороните. Он болен, ему нужен доктор.

Слэйтер взвалил грузное тело Моцарта себе на плечи и побежал через толпу гостей.

— Доктора! Доктора! — кричал Джек.

Слэйтер мельком взглянул на циферблат, мелькнувший на руке покойника. До взрыва оставалось пять минут. Но когда до крюка было рукой подать, неожиданно ему преградил дорогу мощный мужчина в строгом костюме.

— Я доктор!

— Если вы врач, — быстро среагировал Джек, — то посмотрите на его подбородок.

Врач, или гангстер, который назвался доктором, нагнулся, чтобы посмотреть на указанное место, но тут Слэйтер резко повел плечом. Одеревеневшая голова покойника врезалась в голову врача, и тот, как подкошенный, упал.

— Послушайте, неужели никто не может помочь этому покойнику, ой, простите, пациенту?! — кричал Слэйтер. Но, увидев, что гангстеры обступают его со всех сторон, он вскинул руку к небу и крикнул: — Посмотрите! По небу летит слон.

Пока все всматривались в безоблачное калифорнийское небо, Слэйтер с трупом на плечах бросился убегать.

Но тут гангстеры опомнились. У каждого под траурной одеждой были у кого автомат, у кого пистолет. Даже вдова вытащила из-под юбки автоматический карабин, но Слэйтер уже подбегал к раскачивающемуся на длинном тросе тяжелому крюку.

Но остановить крюк было делом не простым. Он пролетал над крышей, раскидывая ряды гостей. Слэйтер с трупом на спине гонялся за ним.

Гости в черных официальных костюмах падали под ударами тяжелого крюка, как игрушечные кегли. И Слэйтер топтал их своими знаменитыми ботинками из крокодиловой кожи.

— Не стреляйте! — закричал вдруг один из мафиози. — Может быть, Моцарт и в самом деле еще жив!

Воспользовавшись этим, Слэйтер почти уже дотянулся до крюка, уходящего за карниз здания, но было поздно. Тогда поняв, что взрыва не миновать, Слэйтер перебросил тяжелый труп через карниз.

Тело покойника, брошенное мощными руками Джека, долетело-таки до крюка и зацепилось за него пиджаком. Покойник повис над городом.

А Слэйтер, раздавая удары направо и налево, бросился убегать. Вслед ему звучали проклятья и выстрелы. Но его, как настоящего героя, пули не доставали.

За убегающим Слэйтером рванулась толпа с автоматами. Гангстеры отрезали ему путь на лестницу. Тогда Джек, долго не раздумывая, прямо с парапета прыгнул на застекленную кабину лифта и повис, ухватившись руками, за одно из ее ребер.

Но тут Слэйтера заметили из вертолета, кружившего возле здания. Слэйтер, не дожидаясь, пока вертолет приблизится и расстреляет его в упор, сам выстрелил в стекло лифтовой кабины. Брызнули осколки. Джек ввалился в лифт и бросился к пульту управления, лихорадочно отыскивая кнопку первого этажа.

Лифт медленно сползал вниз.

А вертолет подлетел уже совсем близко, и Слэйтер видел нацеленные на него стволы крупнокалиберных пулеметов. Щелкала механика, и ствол разворачивался в его сторону. Не дожидаясь, пока с вертолета откроется огонь, Слэйтер нажал первую попавшуюся под руки кнопку. Двери разошлись. И только он хотел выбежать в коридор, как на него набросились вооруженные до зубов бандиты.

— Черт! — в сердцах выругался Слэйтер и рухнул на пол.

Стреляли и из вертолета, и бандиты, мчавшиеся за ним по коридору. Он попал под перекрестный огонь.

Изрешеченные автоматические двери лифта сомкнулись, и кабина вновь поползла вниз.

Когда Слэйтер открыл глаза, он увидел, что прямо против кабины лифта завис вертолет. Перекрестие лазерного прицела сошлось на переносице Слэйтера.

Но в это время малыш Дени тоже не дремал. Тяжелым крюком крана он подцепил вертолет за хвост и начал дергать поочередно рычаги. Вертолет начало качать из стороны в сторону, и все пули, выпущенные из крупнокалиберного пулемета с лазерным прицелом, конечно же пролетели мимо Слэйтера.

Слэйтер вновь ушел живым из одной из самых ужасных переделок.

Дени еще раз рванул рукоятку, и крюк, с насаженным на него покойником, задрал вертолету хвост.

Слэйтер, улучив момент, послал половину обоймы в стеклянную кабину вертолета. Вертолет завалился набок и стал падать.

— Ну что, долетался, приятель? — Зло прокричал Слэйтер, высунув голову из разбитой кабины лифта.

Но тут изрешеченная пулями кабина не выдержала нагрузки. Хрустнул металл каркаса, и кабина лифта начала разваливаться на куски. Стальной пол начал уходить из-под ног Слэйтера. Он выругался, но успел среагировать и уцепился своими сильными руками за простреленную искореженную конструкцию.

Он висел на уровне двенадцатого этажа. Под ним, как маленькие муравьи, суетились мафиози в черных костюмах.

Дени лихорадочно дергал ручки управления, стараясь подвести крюк к своему напарнику, чтобы тот мог ухватиться за него.

Как раз в это время простреленные конструкции не выдержали, и Слэйтер, сжимая в руках бесполезный уже кусок искореженного металла, сорвался вниз.

Но Дени успел вовремя.

Качнувшись, крюк пересек траекторию полета Слэйтера, и тот ухватился за ногу мертвого Моцарта. Но радоваться было некогда. Слэйтер смотрел на электронное табло часов на руке покойника. На нем неумолимо уменьшалось число секунд, отпущенных до начала взрыва.

— 59!

— 58!

— 57!

— 56!

— 55!

— 54!

— 53!

— 52! — С замиранием в сердце считал Слэйтер, раскачиваясь в разные стороны у стены небоскреба.

Он прокричал Дени, чтобы тот быстрей опускал крюк.

Дени, поняв, что спустить крюк он не успеет, начал отводить стрелу в сторону, ища подходящее место, куда мог спрыгнуть Слэйтер.

— 40!

— 39!

— 38!

— 37!

— 36!

— 35! — дрожащим голосом продолжал считать Слэйтер, выбирая место для падения.

А в это время Дени лихорадочно дергал рычаги, но наверное, что-то сломалось в пульте управления, и огромный кран отказывался выполнять приказания.

А внизу суетились бандиты. Они задирали головы так высоко, что черные шляпы падали на землю. Они грязно ругались, прицеливались и стреляли, но попасть в раскачивающуюся мишень было очень трудно.

Но тут же Слэйтер сообразил, что этот план не подойдет. Уж слишком высоко был крюк. Тогда он, сдирая в кровь пальцы, вскарабкался по костюму покойника и встал на крюк. Ногой он стал бить труп Моцарта в спину, стараясь отцепить его от крюка. Такая крепкая ткань, из которой был сшит пиджак покойного, бывает только в кино. И только в настоящих супербоевиках, супергерой не может разорвать простое сукно.

— Давай, давай, пошел! — приговаривал Джек, стуча каблуком ботинка по голове Моцарта. — Ну пошел же, дрянь!

Покойник никак не хотел отцепляться.

Тогда, переусердствовав, Джек двумя ногами ударил по хребту, но сам, не удержавшись, вместе с покойником сорвался с крюка.

Они летели, к счастью, в грязный бассейн, в котором высились муляжи доисторических динозавров.

А электронные цифры на часах Моцарта неумолимо отсчитывали секунды до начала взрыва.

Из грязного бассейна Слэйтер выскочил такой же черный, как уже известный нам его шеф, лейтенант Смит. Размахивая руками, он устремился прочь от этого треклятого бассейна, который все же помог ему не разбиться. И спас жизнь в который уже раз.

Малыш Дени бегал по парку с огромным пистолетом в правой руке и, размахивая оружием, пугал отдыхающих.

— Прочь все из парка! Прочь из парка! Я вам приказываю! Я сотрудник полиции. Всем прочь из парка!

— 5!

— 4!

— 3!

— 2! — громко считал Слэйтер, выбираясь из грязного бассейна.

Когда черный, как представитель племени мумбо-юмбо, Слэйтер перевалился через парапет бассейна, за ним медленно начал вздуваться громадный черный грязевой пузырь.

Дени и Слэйтер, застыв в ужасе, смотрели на это страшное зрелище.

Пузырь вздувался.

Им казалось, что сейчас, вот-вот, он разорвется на куски, и осколки бомбы разлетятся по парку. Но, глухо ухнув, пузырь стал сдуваться и снова исчез в трясине.

Слэйтер вытащил из кармана насквозь промокших джинсов удивительно чистый платок и устало вытер лицо.

— Приведи машину, — бросил он Дени.

— Может, вертолет? — съязвил тот.

— Я сказал, приведи машину.

— Ты весь черный!

— К некоторым деготь не прилипает, — парировал Слэйтер.

В это время к бассейну, сломав изгородь, подкатил, разрисованный яркими красками, джип дочери Джека, Мэридин.

— Папа, я слышала, что ты здесь! — крикнула девушка. — И поэтому пригнала машину.

— Спасибо, — просто сказал Джек, сбрасывая на землю пропитанный насквозь грязью пиджак.

— Надо заехать домой переодеться, — сказал Дени.

— Да ерунда, — ответил Слэйтер. — Ты же сам все время твердишь, что это кино.

Широко шагая, мрачный Бенедикт спешил по мраморным коридорам виллы Тони Вивальди. Он миновал несколько залов и оказался в патио с небольшим, выложенным итальянским мрамором, бассейном, в котором плескался сам шеф — старик Тони.

— Ну как все прошло? — спросил старик. — Я уже жду не дождусь, рассказывай. Как прошли похороны?

— Все прошло великолепно! — ответил Бенедикт.

— Постой — постой. Я тебя не слышу. Расскажи подробнее, — говорил Тони. — Подойди поближе. Мне же интересно!

Бенедикт приблизился к краю бассейна.

— Все великолепно! Само совершенство! Такой большой бух! И гора трупов! Ты представляешь себе, — продолжал Бенедикт, — мужчины, женщины, старики, все бегают, суетятся, прыгают вокруг. Кругом куски человеческого мяса!

— Постой — постой, — говорил Тони. — Я хочу насладиться. Расскажи подробности.

Бенедикт ступил на мраморный мостик, перекинутый через бассейн, и неожиданно выхватил из-под пиджака пистолет.

— А честно говоря, это был ужасный день! — продолжал Бенедикт, нацелив ствол пистолета на Тони. — И во многом благодаря тебе!

— Постой — постой! Что ты делаешь? — встревожился Тони.

— Макаронник безмозглый! — зло сказал Бенедикт и нажал курок.

Пуля попала старому гангстеру точно между глаз. Тони взмахнул руками и погрузился в воду. Над ним по воде расплылось кровавое пятно.

Бенедикт взял в руки бокал шампанского, приготовленного для Тони, чтобы тот смог выпить его после бассейна, и с ним в руках принялся расхаживать по вилле.

— Если этот маленький негодяй Дени может путешествовать с помощью одной только половинки волшебного билета в параллельных мирах, то я и подавно смогу это сделать. Туда-сюда, — приговаривал Бенедикт, прохаживаясь по залу. — Если бы Господь был злодеем, то это был бы я. — Промолвил мистер Бенедикт, надевая черные очки.

Но тут рассуждения гангстера прервал ужасный грохот. Стена зала раскололась, и в пролом с ревом влетел ярко разукрашенный джип, в котором сидели Слэйтер и Дени.

— Не дергайся! — проговорил Слэйтер, наставив на Бенедикта свой тяжелый пистолет.

— Хорошо, — согласился гангстер и поднял руки.

Слэйтер передал пистолет Дни, и тот взял гангстера на прицел. Джек не спеша подошел к Бенедикту и ударил его по печени.

— Это тебе за взрыв дома моего любимого двоюродного брата Фрэнка. А это, — Слэйтер нанес второй удар, еще сокрушительней первого, — за взрыв дома моей бывшей жены. — Он еще раз с силой ударил ногой, — а это за синяк под глазом у моей дочери.

Падая, Бенедикт успел выхватить из кармана волшебный билет. Билет пронзил пространство сиреневым сиянием, и вместе с билетом Бенедикт пролетел сквозь стену, оставив в ней сияющий проем.

— Обычно когда я это делаю, — в недоумении проговорил Слэйтер, — такого не происходит.

Дени выскочил из машины.

— Это волшебный билет! — кричал он. — Это ключ ко всему. Он волшебный.

Дени подошел и заглянул в проем, из которого исходило пронзительное сияние.

— Проход еще открыт! Мы можем последовать за ним, Джек. Он ушел в мой мир. Пошли! Пошли! Дверь еще открыта.

Джек нерешительно двинулся за Дени.

— А я думал, что ты сумасшедший, — озабоченно проговорил Слэйтер. — А как же я вернусь назад?

— Хватит все время жить в кино, — резко оборвал его Дени, — пошли, пока не захлопнулись двери.

— А, все к черту! — бросил Слэйтер, поднял с пола свой пистолет и смело шагнул в проем.

Они оказались с Дени в темном зале кинотеатра. За ними мерцал, освещенный кинопроектором, экран.

— Мне кажется, мы по-прежнему в моем мире, — сказал Слэйтер, всматриваясь в темноту.

— Подожди, — успокоил его Дени, — сейчас глаза привыкнут.

И в самом деле, Слэйтер через какое-то мгновение увидел ряды зачехленных кресел и ярусы балконов зала кинотеатра, того самого, где некогда выступал знаменитый маг и волшебник Гудини.

Но Слэйтер ничего не знал ни о каких магах, тем более о таком волшебнике, как Гудини.

А вот Дени мгновенно узнал кинотеатр и сразу понял, что они вернулись из мира кино в реальную жизнь. Даже запах пыли и натертого паркета был знакомым, привычным и обыденным, как было всегда в этом кинотеатре.

Дени просмотрел в нем сотни фильмов. И все его знания о мире кино были получены здесь, в первом ряду кресел, как за первой партой в школе.

— Ну вот, наконец-то мы в настоящем мире, — веско произнес мальчик.

— Я не вижу, чем он отличается от моего мира, от того, где мы только что были.

— Подожди, скоро поймешь и убедишься, что в этом мире не все так просто.

— Надеюсь, ты будешь хорошим проводником?

— Я постараюсь. Я тебе все покажу и объясню.

— Спасибо, но я думаю, что смогу разобраться и сам, — проговорил Слэйтер.

В дверях, над которыми мерцала зеленая надпись:

мелькнул белый смокинг Бенедикта.

— Быстрей! Быстрей! В погоню за ним! — крикнул Слэйтер.

Дени упирался.

— Я должен забежать к старику Нику.

— Нет времени! — отрезал ему Джек. — Мы догоним гангстера.

Побежав следом за Бенедиктом, Слэйтер и Дени оказались на улице.

— Какого черта! Мы в Нью-Йорке? — изумился Слэйтер.

— Я тебе сейчас все объясню. Я постараюсь тебе все объяснить, — увещевал его Дени. — Будь осторожнее, здесь все по-другому.

В тот же миг Слэйтер заметил, как Бенедикт в своем неизменном белом костюме подбежал к такси, остановившееся у светофора, распахнул дверцу и, угрожая своим пистолетом, выбросил на дорогу пассажира.

— Гони, гони! — приказал Бенедикт таксисту.

— Дени, смотри, вот чудесный кадр для твоего фильма!

Слэйтер вскинул пистолет и на людной улице прицелился в удаляющееся такси.

Прогремело три выстрела.

Слэйтер ожидал увидеть киношные столбы пламени и дыма, но увидел всего лишь три маленькие дырочки в багажнике старого такси.

— Что за черт, не получилось! — удивился Джек. — Но я обещаю тебе, Дени, обязательно получится!

И Слэйтер бросился бегом за удаляющейся машиной.

Но это было не кино. Слэйтер быстро выдохся и кинулся к стоявшей на стоянке новой машине. Он привычно размахнулся рукой и высадил боковое стекло.

— Вот ерунда! — снова удивился Слэйтер. — Оказывается, здесь не так легко выбить кулаком стекла. Я порезался, да и рука болит.

— Я же говорил тебе, здесь совсем другой мир! Тут все дается с трудом, — говорил Дени, когда они уже мчались следом за такси.

— Не мог говорить по убедительнее! — огрызнулся Слэйтер.

— Ты, случайно, не знаешь, стекло у этого автомобиля пуленепробиваемое? — спрашивал Джек со скрытым испугом в голосе.

— Да я же тебе несколько раз говорил — это не кино. Нам надо догнать Бенедикта и забрать у него билет. Думай больше об этом.

Заметив, что такси свернуло в узкий переулок, Слэйтер вылетел на тротуар и, обогнув квартал, свернул в тот же переулок с другой стороны.

В пустом переулке, зажатом между глухих стен домов, друг против друга замерли две машины, освещая одна другую светом своих фар.

— Послушай, — стал трясти Слэйтера Дени. — Тут не кино, тут нельзя играть на слабачка. Ты же разобьешься.

Бенедикт приставил пистолет к виску таксиста и сказал: — Жми на газ! Но если ты свернешь в сторону первым, я успею продырявить тебе голову!

Слэйтер открыл дверцу и выпихнул Дени.

— Не бойся, я же герой! Я справлюсь.

И рванул вперед.

Две машины мчались одна на встречу другой.

Дени прикрыл лицо руками, но сквозь расставленные пальцы продолжал смотреть за поединком.

Ни одна из машин не свернула в сторону. Они столкнулись лоб в лоб. Раздался ужасный скрежет искореженного металла, звон стекла, и все стихло.

Дени опрометью бросился к месту столкновения.

Из разбитой машины выполз Слэйтер.

— Ой, черт, больно! — сказал он, потирая ушибленную руку.

— Идиот! Я же предупреждал тебя! — кричал Дени.

— Не такой уж я идиот, — ответил Джек. — Я же знал, эта машина выпуска 1989 года. В ней ремни безопасности, надувная подушка, а в этом старом такси ничего похожего нет. Они погибли.

— Давай проверим, — сказал Дени.

— Да что проверять, — огрызнулся Слэйтер, — они точно мертвы.

— Да нет, так не бывает, — возражал Дени, — нужно убедиться. Это всегда так — злодеи только выглядят мертвыми. А потом вскакивают и хватают тебя за горло.

— Ладно, — согласился Джек и подошел к дверце такси. — Только прикрой меня, у него могут быть сюрпризы.

Слэйтер рванул на себя дверцу такси и замер в изумлении.

Заднее сиденье такси было пусто. За рулем одиноко лежал мертвый таксист.

— Может быть, он воспользовался билетом и ушел назад в свой мир, — озабоченно говорил Дени. — Теперь уже поздно что-либо делать.

Лунный свет заливал мужественное лицо Слэйтера. Его взгляд остановился на большой афише кинотеатра, где было написано, что завтра состоится премьера нового фильма «Слэйтер-4». С афиши на него смотрело такое же мужественное лицо его двойника Арнольда Шварценегера.

Мистер Бенедикт разочарованно блуждал по ночному городу. Он ничего не понимал. Его все удивляло. Почему так грязно? Почему на него никто не обращает внимания? И что его еще поразило, так это огромный плакат, на котором был изображен Джек Слэйтер. Он прочитал надпись, почесал затылок, поднял воротник своего белого смокинга, потому что в ночном городе было довольно прохладно, и пошел дальше.

Он недоуменно повторял: — Почему его все называют Арнольд Шварценегер? Какой он Шварценегер? Какой Шварценегер? Это же Слэйтер. Я его хорошо знаю. Это Слэйтер! Я не могу ошибаться!

У входа в кинотеатр навстречу мистеру Бенедикту вышла пожилая проститутка. Она была в потрепанной шубе, одетой на голое тело. Распахнув полы своей одежды, она предложила Бенедикту поразвлечься.

Он изумленно вытаращил на нее свой один изумленный глаз и спросил: — Сколько тебе лет?

Женщина грязно выругалась, запахнула полы своей драной шубы и отошла в сторону.

«Почему ничего не происходит? — недоумевал Бенедикт. — Почему они все молчат?»

Он забрел в какой-то тупик с заброшенными автомобилями и начал громко кричать:

— Эй, здесь есть кто-нибудь? Кто-нибудь живой? Выйдите ко мне! Прошу вас!

Из темноты навстречу ему вышел немолодой мужчина, вытиравший замасленные руки куском грязной материи.

— В чем дело?

Бенедикт взглянул на него своим одним глазом и сказал: — Мне нужна ваша помощь.

Когда мужчина с куском грязной тряпки приблизился к нему, Бенедикт выхватил из-за пояса свой огромный пистолет и разрядил его в грудь мужчине. Мужчина рухнул на грязный, замызганный асфальт. Бенедикт громко выругался и закричал, но на его крики и на выстрелы никто не реагировал.

Как и раньше, мимо проносились машины, куда-то спешили прохожие, и никто не обратил внимания на то, что один человек застрелил другого.

Мистер Бенедикт растерянно оглядывался вокруг, пытаясь понять этот новый для него мир. Все было непривычным и непонятным. Бенедикт не понимал, куда мчатся автомобили, почему идет дождь, откуда столько мусора на улице, почему так непривлекательны проститутки, почему никому ни до кого нет дела? Может, это действительно иной мир? Может, здесь действуют другие законы?

Но, насколько понимал Бенедикт, во все времена и во всех странах действуют похожие законы, Слабый убивает сильного, хитрый обманывает глупого, сытый отбирает у голодного последний кусок…

Это были универсальные законы, они действовали всегда и везде, менялись только детали, названия, а суть оставалась неизменной.

Разочарованный, мистер Бенедикт замер на небольшой, слабо освещенной площадке. Он продолжал кричать:

— Есть здесь кто-нибудь? Есть здесь кто-нибудь? На его голос, а может на шум выстрелов, откуда-то сверху раздался пронзительный крик:

— Тебе что, делать нечего? Убирайся отсюда! Дурак! Заткнись! Кричишь тут, спать не даешь!

Из бездонного кармана своей куртки Дени вытащил ключ и вставил в замочную скважину своей квартиры. Он не успел повернуть ключ, как дверь распахнулась сама.

На пороге стояла миссис Мэриген.

— Где ты был? — вскрикнула она, увидев сына. — Полиция разыскивает тебя повсюду. Но тебя нигде нет! Где ты был? С тобой все хорошо?

— Хорошо. Тс-с-с, — произнес Дени. — Тс-с-с… Но его мать не унималась.

— В городе ежедневно без следа пропадают десятки, сотни детей! А ты мне говоришь «хорошо» и успокаиваешь. Так ты пойдешь? — негодующе проговорила миссис Мэриген.

— Подожди, помнишь, ты мне говорила, — произнес Дени, — что у меня должно быть много друзей. Что я должен быть знаком со многими хорошими людьми.

Дени совсем прозаично взмахнул правой рукой, и из темноты, перед глазами изумленной женщины, появилась фигура Джека Слэйтера.

— Добрый вечер, миссис Мэриген, — проговорил Джек. — Я Арнольд Броншвайтер, — соврал он.

Мать Дени возмущалась недолго. Она увидела, как устал и измучен ее сын, и не стала долго расспрашивать пришедшего с ним мужчину. Она уложила обоих спать, и еще долго сидела возле кровати сына, слушая, как тот вскрикивает во сне.

Утром Дени разбудили голоса из кухни. Разговаривали Слэйтер и его мать. По радио звучала бравурная музыка Вольфганга Амадея Моцарта.

За утро взрослые о многом успели переговорить. Мать сразу накинулась на Дени, но, правда, говорила она не очень зло.

— Почему ты не сказал мне, что всю ночь провел в полицейском участке? Почему ты мне сразу не сказал, что твой старший друг — полицейский?

— Послушай, Дени, — сказал голосом отца Слэйтер, — ты что, не нашел двух минут, чтобы позвонить матери? Чтобы она не волновалась! Почему ты, вместо того, чтобы ходить на уроки, бегаешь в кино? Почему ты не признался мне, что у тебя совсем нет друзей?

— Что вы на меня напали? — сокрушенно развел руками Дени. Он был глубоко разочарован в Слэйтере.

— Я тебе поджарю гренок, — сказала мать и вышла из комнаты.

— Джек, ты в порядке? — спросил Дени.

— Знаешь, я никогда так не разговаривал с женщиной. Это оказывается, очень приятно. — искренне признался Слэйтер.

И по его голосу Дени почувствовал, что они по прежнему друзья.

— Не переживай, Джек, разговоры — это еще не секс. Мама! — крикнул Дени. — Ты должна нам оставить немного карманных денег. Мы хотим погулять по городу.

— Приберегите лучше свою энергию для завтрака. Ешьте по энергичнее!

Мать поставила перед мужчинами на стол две большие тарелки, до краев заполненные едой.

— Мама, мама, — просил Дени, — я должен пойти. Я же единственный свидетель, как ты не понимаешь?

Миссис Мэриген явно не собиралась никуда отпускать своего сына. Но тут за него вступился Слэйтер, к которому у миссис Мэриген, похоже, проснулась симпатия.

— Послушайте, не случится ничего плохого, я буду опекать его.

Вдруг Слэйтер насторожился.

— Простите, вы не могли бы прибавить громкость? Мать Дени покрутила ручку приемника, и комнату наполнили звуки симфонического оркестра.

— Что это? — спросил Джек.

— Это Моцарт, — недоуменно ответила миссис Мэриген. — Вам нравится классика?

— Моцарт? — переспросил Джек. — Это тот, которого убили гангстеры?

— Нет, его не убили гангстеры, его отравил Сальери, во всяком случае, есть такая версия.

— Кто такой Сальери? Почему не знаю? — удивился Слэйтер.

— Сальери тоже композитор, — уточнила миссис Мэриген.

— Странно, Моцарт, Сальери… Моцарта я хорошо знал, даже слишком хорошо, но, по-моему, музыку он не писал… Или это не тот Моцарт, который болтался на крюке подъемного крана?

— Конечно же, не тот!

— Понятно. Теперь я наконец-то все понял!

— Да нет, это композитор такой, — повторила миссис Мэриген. — Так вам нравится классика?

— Не знаю, — удивленно говорил Слэйтер. — Но, кажется, я ее начинаю любить.

Слэйтер и Дени целый день блуждали по Нью-Йорку. Они успели поговорить о разном.

— Ты собираешься выследить его здесь? — не унимался и приставал с вопросами к Слэйтеру Дени.

— Предоставь это мне. Может быть, единственный раз в жизни я буду делать это по-настоящему, — ответил ему Слэйтер. — А этот твой билет… Он уже сработал с одним фильмом. Не означает ли это, что Бенедикт может его использовать и с другим фильмом? — спросил Слэйтер у Дени.

На какое-то мгновение Дени задумался.

— А зачем ему это делать? — поинтересовался мальчик.

— Но вдруг? — ответил Слэйтер.

А мистер Бенедикт все же не преминул воспользоваться волшебным билетом. Он успел побывать во многих кинотеатрах, и в одном из них попал на фильм «Слэйтер — 3». Использовав свой волшебный билет, он пробрался за киноэкран и привел с собой из середины фильма Потрошителя.

Теперь они сидели в одном из открытых кафе. Мимо проходили люди и никто не догадывался, что под капюшоном желтой прорезиненной рыбацкой куртки скрывается ужасное лицо Потрошителя.

— Я предлагаю вам сделку, — говорил мистер Бенедикт. — Все равно вы в конце фильма погибнете. Но и вы, и я все время будем под угрозой, пока Слэйтер существует в этом мире. Его нужно убрать! Он должен навсегда исчезнуть из фильмов! И тогда у нас будут неограниченные возможности. Мы будем творить все, что захотим. И никто нас не остановит!

Потрошитель молча слушал Бенедикта, и невозможно было понять, соглашается он или нет.

Мистер Бенедикт теребил в руках афишу с огромным портретом Шварценегера в роли Джека Слэйтера.

— Я предлагаю вам определенную сделку. Я понимаю, что это в ваших возможностях. И если вы согласитесь, то у вас будет определенный шанс спастись. Тогда вы сможете, — продолжал мистер Бенедикт, — делать, что вам захочется. Реализовать все самые свои безумные мысли. Все люди будут в ваших руках! Когда вы сделаете это, я помогу вам вернуться в ваш фильм. Я знаю, что вы никогда не слышали об этом человеке, — мистер Бенедикт показал плакат с портретом киногероя Потрошителю, — вы привыкли видеть в нем Джека Слэйтера, но на самом деле его зовут Арнольд Шварценегер.

А в это время Джек и Дени все еще блуждали по городу.

— Джек, в этом городе тысячи кинотеатров, мы не можем найти в них Бенедикта, это безумие — проверять каждый из них.

— Подожди, — успокаивал его Слэйтер, — я чувствую, что мы близки к цели. Я все же поймаю его! — не унимался Слэйтер.

— Послушай, — оборвал его мальчик, — в этом мире чудес не бывает, потому что это вонючий мир.

Слэйтер резко обернулся.

— Мир такой, каким ты его делаешь сам. Если хочешь, иди домой! Хотя ты и собирался делать фильм вместе со мной.

Дени уже и в самом деле колебался. Он не знал, как ему поступить, как вдруг на другой стороне улицы увидел Бенедикта. Тот садился в такси.

Не раздумывая, Слэйтер бросился вдогонку. Он перепрыгивал через капоты машин, бежал по их крышам, пока наконец не настиг нужное такси.

Вскочив на его крышу, Слэйтер не удержался и совсем не по-киношному, некрасиво упал на ветровое стекло. Оно разлетелось вдребезги.

Машина была пуста.

Слэйтер схватил таксиста за грудки и стал кричать:

— Где он? Где он? Куда он исчез?

— Я не знаю, — испуганно лепетал таксист, — он только что сидел на заднем сиденье. Мне казалось, что он даже не выходил из машины.

Тут к такси подбежал Дени.

— Он, наверное, воспользовался волшебным билетом.

Тут взгляд Слэйтера упал на скомканный киноплакат, который лежал на заднем сиденье. Он разгладил его и увидел, что имя Арнольда Шварценегера зачеркнуто крест накрест жирной кроваво-красной чертой.

В одном из кинотеатров Нью-Йорка начиналась премьера фильма «Джек Слэйтер — 4».

Сюда съехались многие кинозвезды, журналисты, премьеру снимало телевидение. Прямая трансляция шла на всю Америку. К самому крыльцу кинотеатра подкатил лимузин Арнольда Шварценегера. Звезда киноэкрана Арнольд под руку с женщиной изумительной красоты вышел из машины. Толпа приветствовала его. Журналисты бросились к ним с микрофонами, но актер отстранил их и проследовал в кинотеатр.

Шел дождь. Но желающих попасть на премьеру фильма, который уже целый год рекламировали чуть ли не в каждой телевизионной программе, были сотни. Они толпились под проливным дождем у кинотеатра, у выхода из метро и за любые деньги предлагали купить лишний билет, но желающих расстаться с возможностью своими глазами увидеть прославленных актеров, а если очень повезет, заиметь автографы, не было.

Одна за одной подкатывали к кинотеатру шикарные машины, выходили нарядно одетые женщины и мужчины в вечерних смокингах. Под большими зонтиками неторопливо и важно они поднимались по широкой лестнице к входу.

В это время Слэйтер и Дени мчались к кинотеатру, в котором начиналась премьера нового фильма «Джек Слэйтер — 4».

— Послушай, — говорил Дени, — зачем Бенедикту понадобилось снова пробираться в кино?

— Неужели ты еще не понял? — процедил сквозь зубы Слэйтер. — Он может теперь переходить из нашего мира в тот. И он придумал, как уничтожить меня потому что я все время мешаю ему творить зло. Он доберется до Арнольда Шварценегера, он убьет его, тогда не станет и меня.

А настоящий Арнольд Шварценегер все таки не избежал встречи с журналистами. Ему пришлось задержаться и он объяснял, что в теперешнем фильме он убил на двадцать человек меньше, чем в предыдущем. Он клялся в своей любви к Голивуду, обещал выступить в следующем фильме «Джек Слэйтер — 5», и не только в роли актера, но и продюсера, и режиссера.

Наконец, ему удалось вырваться из кольца журналистов, и он проследовал в ложу балкона.

В это мгновение журналистов, стоящих на крыльце, привлекла совсем другая фигура.

Тяжело ступая по тротуару, к ним приближался человек в желтой прорезиненной рыбацкой куртке, капюшон которой был глубоко надвинут на лицо. Н все же журналисты узнали его.

— Смотрите, смотрите! Это Потрошитель из «Джека Слэйтера — 3»!

Микрофоны, которые только что воспринимали голос Арнольда Шварценегера, повернулись к Потрошителю. Никто из журналистов и не догадывался, что это не актер, а настоящий Потрошитель, пришедший из мира кино. И что он несет в небольшом чемоданчике складную секиру.

— Потрошитель! Потрошитель! — привязалась к нему молодая привлекательная журналистка. — Скажите, а почему вы сегодня не в смокинге? Почему вы одеты так же, как в фильме?

Потрошитель был немногословен.

— Потому что мне кажется, что сегодня я кого-то убью. — Он отстранил микрофон и зашел в кинотеатр.

Появлению столь экзотической фигуры в фойе никто не удивлялся. Все привыкли к театрализованным премьерам. Киношную публику было трудно чем-нибудь удивить.

Расталкивая людей, в кинотеатр вбежали Джек Слэйтер и Дени. Слэйтер сразу бросился к администратору.

— Где я сижу? — спрашивал Слэйтер у удивленной девушки — администратора.

Та непонимающе смотрела на него.

— Я повторяю, где я сижу? — он почти кричал.

Девушка недоуменно пожала плечами, но проигнорировать вопрос кинозвезды, как она думала, не смогла.

— Ваше место, кажется, на нижнем балконе. Но их там два: верхний и нижний. Вы, кажется, сидите на нижнем.

— Оставайся здесь и будь осторожен, — бросил Слэйтер Дени и побежал на нижний балкон.

Дени некоторое время переминался с ноги на ногу, пока его не посетила счастливая мысль. Кто-то должен проверить и верхний балкон, может, девушка ошиблась. И он бросился вверх по лестнице.

Впереди на самом верху Дени увидел желтую куртку Джека Потрошителя.

Дени рвался вперед, но пройти ему мешала толпа народа. Он бессильно опустил руки.

А в это время Слэйтер уже пробрался почти к самым дверям нижнего балкона. Но тут его остановил продюсер Арнольда Шварценегера.

— Послушай, так мы договорились?

— О чем? — недоуменно уставился на него Слэйтер.

— Ну как же, будем снимать «Слэйтера — 5»? Ты же обещал!

— Иди ты к черту! — огрызнулся Слэйтер и зашел в двери балкона.

Здесь он немного успокоился, увидев как Арнольд Шварценегер спокойно сидит на своем месте.

На кинозвезде был черный смокинг и блестящая бабочка. Шварценегер раскланивался со знакомыми актерами, режиссерами, продюсерами.

В это время Дени сумел пробраться через толпу и выбежал на балкон. Он успел только заметить, как Потрошитель вскочил ногами на парапет и замахнулся своей, отточенной как бритва, секирой.

— Слэйтер! Слэйтер! — закричал Дени, когда уже секира летела вниз прямо на ничего не подозревающего Арнольда Шварценегера.

Джек Слэйтер моментально прыгнул и схватив Арнольда, повалил его на пол.

Секира просвистела и вонзилась в кресло, на котором только что сидел знаменитый киноактер.

Испугавшись только на какое-то мгновение, Арнольд Шварценегер быстро пришел в себя. Он высвободился от цепких рук Слэйтера, отряхнулся и сказал:

— Ну неужели меня не могли предупредить, что приготовлен сюрприз, трюк, чтобы развеселить публику.

Публика и в самом деле восприняла это как цирковой номер. Зал захохотал.

Арнольд Шварценегер быстро оправился и с изумлением посмотрел на своего спасителя.

— Ну ничего себе, я такого двойника еще в жизни не видел! Слушай, парень, если будешь в Лос-Анджелесе, приезжай ко мне, мы можем сыграть с тобой в каком-нибудь прекрасном фильме. Ты мне можешь очень помочь.

— Да пошел ты! Я никогда не думал, что ты такой, — веско и убедительно промолвил Слэйтер и пошел прочь к выходу.

Настоящий Слэйтер выскочил в фойе. Его мгновенно окружила толпа журналистов. Они протягивали к нему микрофоны, поклонницы подавали ему листки бумаги, чтобы он оставил на них свой автограф.

— Слушайте! Слушайте! — кричал Слэйтер. — Вы не видели здесь такого маленького мальчика? И мужчину в желтой рыбацкой куртке? С секирой в руке? Не видели?

Но журналисты только улыбались и все ближе и ближе тянули к его лицу микрофоны.

Воспользовавшись моментом, под аплодисменты зала, Потрошитель не спеша подошел к креслу, в котором раньше сидел Арнольд Шварценегер, вырвал из него свою секиру и двинулся к выходу.

Его никто не остановил, когда он схватил подмышку Дени и поволок упирающегося и кричащего мальчика к люку, ведущему на крышу. Все только аплодировали.

Но тут Потрошителя заметил и Слэйтер. Он отпихнул журналистов и бросился вслед за ним.

Когда Слэйтер выбежал на крышу, повторилась та же самая сцена из фильма «Джек Слэйтер-3».

Потрошитель стоял у самого парапета, прижимая секиру к горлу Дени. Звучали уже известные по фильму вопросы. На них Слэйтер давал те же самые ответы.

— Мне это все нравится, — говорил Потрошитель. — Джек, брось пушку!

За сценой, происходящей на крыше кинотеатра, еле дили восхищенные зрители, заполнившие все окрестные тротуары.

Слэйтер выбросил пистолет.

— Послушай, — сказал Потрошитель, — тебе не кажется, что мы играли подобные сцены раньше? Ну к чему ждать развязки? Я сделаю по-другому.

Он схватил Дени и, высоко подняв в воздухе, бросил его за парапет.

Не успел Слэйтер сделать и шагу, как Потрошитель, повернувшись, схватил секиру и метнул ее в Джека, но тот успел перехватить смертоносное оружие в воздухе и двинулся на Потрошителя.

— Давай, давай, Джек! Иди ко мне! — как сумасшедший прыгал по крыше Потрошитель. — Подходи ближе. — Он явно заманивал Слэйтера, чтобы вместе с ним сброситься с крыши.

Но Слэйтер понял его маневр. Не подавая виду, он подходил все ближе и ближе, и потом, занеся секиру, резко изменил направление ее движения.

Рухнула подрубленная мачта с высоковольтными проводами. Потрошитель вскрикнул от ужаса. Его опоясали искры и молнии.

— Будь я проклят! — взревел он. Спустя несколько мгновений его обугленный труп неподвижно лежал перед Слэйтером.

— Ты будешь проклят, — промолвил Слэйтер.

Вдруг внезапно наступившую зловещую тишину прорезал тонкий голос Дени!

— Джек! Джек! Ко мне!

Слэйтер перегнулся через парапет и увидел, что Дени висит, зацепившись руками за водосток недалеко от него. Слэйтер, рискуя собственной жизнью, делал все что мог, чтобы добраться до Дени. Он перелез через парапет и, держась одной рукой за мокрый от проливного дождя карниз, другую протянул мальчику.

Дени, закрыв глаза, кричал:

— Я боюсь! Боюсь!

— Раскачайся, и я смогу достать тебя! — кричал ему Слэйтер.

— Я боюсь, — отвечал Дени.

Наконец, сделав над собой неимоверное усилие, мальчик начал раскачиваться. Слэйтер поймал его за ногу и, чувствуя, что сам соскальзывает с карниза, высоко подбросил его.

Дени перелетел через парапет и упал на крышу.

Но теперь уже Слэйтер висел, зацепившись руками за карниз. Тяжело дыша, он подтянулся и забросил ногу на мокрый бетон.

«Этот герой начинает уставать» — подумал Дени.

Из последних сил Слэйтер перебросил свое тело через парапет и устало привалился к нему спиной. Но отдохнуть не пришлось. Еще одна беда подстерегала Слэйтера.

— Защищайся! — прогремел голос Бенедикта.

И гангстер вышел из-за вентиляционной трубы с наставленным на мальчика пистолетом.

— Лучше сдавайся, — устало проговорил Слэйтер. — Весь дом окружен полицией. Кругом люди, ты никуда не уйдешь!

— Ничего, — усмехнулся гангстер. — У меня есть пропуск. А если и он не поможет, то я приготовил очередной взрывной сюрпризик. Поскольку, джентльмены, вам все равно умирать, я открою вам всю колоду своих проектов. Ты, Слэйтер, хочешь, чтобы я привел сюда Дракулу? Пожалуйста! Хочешь, я приведу Фрэди Крюгера?! А если захочу, то и Кинг-Конга. Весь мир будет в моих руках! Никто не сможет сравниться с моей мощью!

Бенедикт вытащил из кармана и помахал в воздухе волшебным билетом, который излучал фосфорическое сияние.

— Мне стоит щелкнуть пальцами, и все они окажутся здесь. Знаешь, Слэйтер, в чем твоя ошибка? В том, что ты пришел в этот мир. А в этом мире нехорошие парни всегда побеждают героев.

Но Бенедикт сам совершил большую ошибку. Он слишком много говорил, вместо того, чтобы стрелять сразу. Его палец нажал спусковой крючок, но револьвер сухо щелкнул, и выстрела не последовало.

Слэйтер встал во весь рост.

— Ты совершил еще одну большую ошибку, Бенедикт! Ты забыл перезарядить свой револьвер, расстреляв все шесть патронов.

Гангстер усмехнулся:

— Это ты сделал большую ошибку. Просто один патронник я оставил пустым. У меня один патрон, и он принадлежит тебе!

Бенедикт выстрелил.

Слэйтер, схватившись за грудь, осел на мокрую крышу.

Дени, не помня себя от ярости, вскочил и бросился на Бенедикта, ударив его в живот головой.

Гангстер отбросил Дени к парапету.

— Ты сломал мне руку! — захныкал мальчик.

Бенедикт откинул барабан револьвера и стал его набивать новыми патронами.

— Видишь, парень, — говорил он. — Нехорошие ребята все же побеждают.

Бенедикт уже навел револьвер на Дени, когда раненый Слэйтер, собрав остаток сил, бросился на гангстера. Револьвер покатился по крыше. Пока мужчины боролись, несмотря на боль в руке, Дени на коленях подобрался к револьверу и успел перебросить его Слэйтеру.

Слэйтер, уже теряя сознание, навел пистолет на Бенедикта.

— Нет! — закричал гангстер.

— Для тебя продолжения не будет, — прохрипел Слэйтер и выстрелил прямо в стеклянный глаз гангстера.

Раздался мощный взрыв. Стеклянная бомба, тот самый сюрприз, о котором говорил Бенедикт, разнесла тело гангстера на куски.

Обессилев, раненый Слэйтер упал без сознания.

В воздухе, подхваченный взрывом, мелькнул волшебный билет, подаренный Дени стариком Ником.

— Билет! Мой волшебный билет! — крикнул мальчик, потеряв фосфоресцирующую картонку из виду.

Когда раненного, лежащего в бреду Слэйтера, врачи закатывали на тележке в «скорую помощь», следом за ним увязался и Дени.

Взревела сирена, и машина полетела по ночным улицам Нью-Йорка.

Дени понимал, что в этом мире Слэйтера не спасти. Он начал кричать врачам!

— Нужно вести его домой! Домой! Вы понимаете?! Туда, где эти страшные раны скажутся легкими царапинами, и он сможет тут же подняться.

Но врачи не понимали его.

Тогда Дени выхватил пистолет и крикнул!

— Я приказываю, везите нас в кинотеатр!

Шофер «скорой помощи», испугавшись, бросил руль и выскочил из машины. Следом за ним побежали врачи.

— Вот так всегда! — промолвил Дени. — Когда нужно, они разбегаются как тараканы. Держись, Джек! — подбадривал Слэйтера Дени, садясь за руль.

— Ты умеешь водить машину? — удивился Джек.

— Конечно, умею.

«Скорая помощь» понеслась к кинотеатру, где работал киномехаником старый Ник.

Автомобиль «скорой помощи», проломив витрину, влетел прямо в фойе кинотеатра.

— Ник! Ник! — кричал Дени испуганному старику киномеханику. — Запускай быстрей проектор!

— У тебя же нет билета! — вскрикнул Ник.

— Все равно должно получиться, — убеждал его Дени, — скорей запускай!

Старик побежал по лестнице вверх и стал искать пленку фильма с Джеком Слэйтером, а Дени уже катил медицинскую тележку прямо в зрительный зал.

Джек Слэйтер умирал.

Дени стянул его с тележки на сцену и стал метаться возле белого полотна экрана.

— Ник! Быстрей!

А старик в это время лихорадочно доставал коробку с копией фильма.

— Спасибо, Дени, — затухающим голосом говорил Слэйтер. — Ты сделал все, что мог. Ты попытался спасти меня. Но у тебя же нет волшебного билета.

И тут Дени обернулся, потому что Слэйтер замолк.

К ним по освещенному проходу шел мужчина в длинном черном балахоне с абсолютно лысой, как череп, головой. На его плече поблескивало лезвие косы.

Это шла сама смерть.

Мужчина с косой приближался неумолимо и неизбежно.

Дени выхватил пистолет и встал между мужчиной с косой и Слэйтером.

— Стойте! Куда вы идете? Я понимаю, мистер, вы решаете, кому уходить, а кому оставаться. Но я не пущу вас! Он должен жить!

— Мне просто любопытно, — мертвенно-бледные губы мужчины зашевелились, — его просто нет ни в одном моем списке. А ты есть, Дени Мэриген, — многозначительно произнес мужчина в балахоне.

— Сейчас? Вы заберете меня сейчас? — изумился Дени.

— Нет, — усмехнулся мужчина, — ты умрешь дедушкой.

Он развернулся и медленно удалился в темноту зрительного зала.

— Постойте! — крикнул вдогонку Дени. — Вы можете помочь вернуть его в тот мир? Вы должны помочь мне! Сделайте это!

Мужчина на несколько секунд обернулся и промолвил:

— Я не занимаюсь возвращением. Это не мое дело. Не моя специальность. — И уже, уходя, он бросил: — Но на твоем месте я бы поискал вторую половинку билета.

И тут Дени вспомнил, что в самом деле старик Ник, отдавая ему волшебный билет, разорвал его на две части, и вторая половинка осталась в корзине для порванных билетов.

Дени кинулся к выходу. Он перевернул корзинку. Но все половинки билетов были одинаковыми. Он не мог найти именно свою. Ту, которая была ему нужна, чтобы вернуть Слэйтера в мир кино.

Вдруг один из обрывков блеснул фосфоресцирующим светом.

Дени схватил его и кинулся к Слэйтеру.

— Я верну тебя туда! Я верну! Ты не должен умирать! Потерпи немного.

— Ты же сам говорил мне, — хрипел Слэйтер, — что я могу умереть, когда уменьшатся сборы от фильма. Может быть, это время пришло?

Застрекотал проектор.

— Есть, есть, черт побери! — закричал старик Ник в проекционную амбразуру.

Дени спешно сунул в руки почти обессилевшему Слэйтере картонку волшебного билета и подтащил его к киноэкрану, на котором чернокожий лейтенант Смит кричал на весь департамент Лос-Анжелесской полиции!

— Черт, кто-нибудь видел этого Джека Слэйтера?! Где он ходит, черт побери! Что он себе думает! Снова вытворяет какую-нибудь гадость.

Весь департамент Лос-Анжелесской полиции был не всамделишний, он напоминал гигантскую кинодекорацию..

Собрав все свои детские силы, Дени затянул раненого беспомощного Слэйтера за плоскость киноэкрана, и они очутились в департаменте полиции.

— Джека подстрелили! Джека подстрелили! — кричал мультипликационный кот и метался по помещению. — Доктора!

— Возьми себе это, — Слэйтер протянул Дени волшебный билет. — Ты должен вернуться в свой мир, а я останусь в своем.

— Нет, я останусь с тобой! Я должен быть уверен, что с тобой все в порядке, — говорил Дени.

— Нет, уходи. Я всего лишь вымышленный герой. Мне нужно, чтобы ты был по ту сторону экрана, видел меня, верил в меня. Я хочу, чтобы ты берег свою маму для меня, потому что мне нужно это. Уходи.

— Хорошо, я обещаю, — сквозь слезы проговорил Дени и, взяв волшебный билет, прошел сквозь экран, очутившись в зрительном зале.

Дени, обернувшись, смотрел на экран.

А уже оттуда к нему обращался Слэйтер!

— Дени, если бы я умер, это была бы большая ошибка.

Уже бежали к раненому полицейские, и впереди всех бежал доктор с чемоданчиком в руке. Он склонился над раненым, быстро осмотрел его и презрительно скривил губы.

— Да разве это раны? Это же простые царапины! Зачем только меня потревожили?

Дени и старик Ник, стоя перед экраном, с замиранием смотрели туда.

Оттуда им подмигнул Джек Слэйтер. Он легко поднялся и уверенным шагом направился к застекленному кабинету лейтенанта Смита, который на все лады распекал его.

Широко размахнувшись, Слэйтер ударил кулаком в застекленную перегородку. Стекло разлетелось, не причинив Джеку никакого вреда. Он придирчиво осмотрел свой кулак и весело воскликнул:

— А ты знаешь, ведь сработало! Теперь получилось!

Лейтенант Смит разразился отборной руганью.

— А знаешь, почему ты ругаешься? — остановил его Слэйтер. — Потому что все это написано в сценарии, и там ты комический персонаж, а я герой. Герой, понимаешь?

Слэйтер навис над своим начальником.

Дени вытер рукавом слезы радости, а когда снова взглянул на экран, на нем светилось только одно желтое слово:

Такое же желтое, как картонка волшебного билета в руках мальчика.