"Бригантина поднимает паруса (История одного неудачника)" - читать интересную книгу автора (Гладилин Анатолий)ГЛАВА XIX ВОВКА - ФИЛОСОФУтро вечера мудренее. Какой дурак это сказал? Утром военный совет в 107-м корпусе. Колька лежит на кровати. - Я же говорил! Я давно говорил... Больше от него ничего не услышишь. Степа делает важное лицо. Это у него не получается, Он поглядывает в окно. Хочет на реку. Петя рассудителен. Славка ходит по комнате. Агай и Вовка сидят в углу и усмехаются. Сговорились, что ли? Переглядываются. Ничего нового не придумаешь. Забивать окна? Молчание. Тягостное. Колька: - Вот прислали. Разных слов наговорили. Комсомол. Шалин. Ему хорошо, сидит в городе... Вовка поддерживает: - Правильно. Безобразие. Что у нас за комитет? Шалин сидит в воскресенье дома, вместо того чтоб ходить за Колькой, думать за него. - Вытирать им нос! - вставляет Агай. - А милиция. Милиция на что смотрит? Бездельники. К Удальцеву милиционера для охраны... - Двух или взвод! - добавляет Агай. - Может, объявление дадим? Требуется сторож военизированной охраны. - И воспитательницу из детского сада. У нас комсомольцы маленькие, слабенькие... Колька недоуменно озирается. Славка бледнеет. - Что же делать? Агай смотрит на Вовку. - Мы лично на реку? Кварц принимать, да? Славка неуверенно: - Но нас мало! Колька еще ничего не понимает. Агай (безразлично): - Ну, Вовка, идем? Солнце, говорят, полезно до часу. - Слава! - А вы со мной пойдете? - Куда? - К нашим, в большой корпус. - Ты смотри, все-таки додумался. Обидно, конечно, до часа кварцевые ванны - самые полезные... Идем, все! Дальше события развивались обыкновенно. "Большой корпус" собирался смываться на реку. Вовка попросил ребят задержаться. Неохотно остановились. Обступили. Вовка стал на крыльцо. Прямо как митинг. Так-то и так-то, давайте организовывать комсомольские патрули. Дружный смех. - Ну вот, выдумал. - Тебя уже разукрасили, а ты все рвешься! - Пускай Шалин этим занимается. - Правильно, он за это деньги получает. - Куда нам. Вовка оборвал шум. Рассказал, что вчера произошло. Вовка с "фонарем" внушал уважение. Потом все же "знаменитый" грузчик. Ребята замялись. Вышел один из бригады бетонщиков. К его товарищу придралась шпана. Грозили. Считают себя здесь хозяевами. Кто здесь хозяева, они или мы - комсомол? Вышел другой, от каменщиков. А вот у нас недавно... Настроение резко менялось. Рыжий приземистый парень (из шоферов) швырнул сверток в окно, вбежал в корпус и через минуту появился с охотничьим ружьем. - Где?! Успокоили. Вовка снова завладел общим вниманием. - Надо связаться с местными комсомольцами, с членами комитетов строительных участков. Я слыхал, что они практиковали комсомольские патрули. Половина разбежалась "связывать". Остальные поснимали с себя рубашки. Загорали. Небо было скучное, без единого облачка. Загорали. Надоело. Посыльных все не было. Наконец появились первые. Народу становилось все больше. Разбились на кучки. Обсуждали. Местные: - Положим, ваши тоже иногда ведут себя так, что... Москвичи: - А мы что, спорим? А связные все прибывали. Ну и "навязали". Откуда столько? Кто-то из демобилизованных гаркнул: - Батальон, слушай мою команду! Вдруг: - Миша пришел! Смолкли. Андрианов узнал молчаливого третьего члена комитета. Мишу окружили. Начали объяснять хором. Рыжий шофер (тот, что бегал за ружьем) пробился вперед. - Ребята вам верно сказали. И вообще, вы знаете, что даже на "пятачках" бывают драки. Некоторые наши тоже хороши, напиваются и... Все равно будем патрулировать. Вы не имеете нам права запрещать... Миша закурил, затянулся. - Интересно, а почему я должен запрещать? Сзади кто-то крикнул "ура". Миша продолжал: - Сейчас вы все идите на реку, купайтесь. От каждой бригады останется по одному. Актив тоже остается. Мы разработаем план, время, наметим группы. В семь часов общий сбор у комитета. Понятно? От 107-го корпуса остались Вовка и Широков. * * * Их долго не было. Ребята уж хотели уходить, когда Широков появился. - А где Вовка? - Он с Зинкой. - А-а... - У Кольки сделались масленые глаза. - Нет! - сказал Широков. - А ты почем знаешь? - Знаю. - Почему? - Да он со мной долго говорил. Все о ней. - Что он говорил? - Да разное. - А все-таки? - Ну... дескать, ты, мол, сам гулял по бабам. Но это, мол, были конченые бабы. А Зинка другая. - Ну? - сказал Колька. - Да, другая. Вовка говорит, что ей надо помочь. Она, говорит, видела только один путь в жизни. А больше она ни о чем и не знала. А теперь она становится человеком. Надо ей помочь. Надо ей начать жить настоящей жизнью. - Ну? - сказал Колька. - Я ему говорю: "Что она, срочно перевоспитается?" А Вовка засмеялся, - говорит, это в книгах только так бывает. А в жизни не так все просто. Но Зина должна найти для себя смысл жизни. Чтоб жить по-настоящему, надо что-то сильно любить, что-то сильно ненавидеть, надо... - Ишь куда загнул, - удивился Колька. - Вовка стал философом. Широков посмотрел на ребят и усмехнулся. Ребята согласны с Вовкой, но такая уж привычка не говорить хороших слов вслух. - Ну, а дальше? - спросил Колька. - Дайте искупаться человеку. * * * Чем окончился этот день? Вовке опять не повезло! Хоть на активе Вовку выбрали начальником штаба комсомольских патрулей; хоть приехал Шалин и извинялся перед Вовкой за свою ошибку; хоть капитан милиции благодарил Вовку за инициативу, - нет, Вовке не повезло. Вовка не захотел сидеть в штабе. Он пошел с группой. Поздно вечером узнали, что бетонщики задержали трех пьяных дебоширов. Но Вовкина группа... На волейбольной площадке никто не ругался. На "пятачке" Вовка никогда еще не видел более галантных кавалеров. Вовка подошел к баракам тех, с кем 107-й корпус дрался в субботу вечером. (Эти дома показала Зина). Но там как-то подозрительно рано улеглись спать, а те, что бодрствовали, мирно играли в домино и смотрели так ангельски невинно, что Вовка усомнился: они ли это. Вовка понял, что на стройке работает беспроволочный телеграф. И так весь вечер. Под конец Вовка буквально молил: ну хоть кого-нибудь бы ограбили. Ну пристали бы к девушке. Ну сняли бы часы. Ну хоть бы просто кто-нибудь подрался. Куда там! Что такое не везет и как с ним бороться? |
||
|