Глава 2

Утро выдалась солнечным, весело щебетали птички, где-то далеко слышалась пальба охотников и взрывы браконьеров рыбаков. Я прислушался и весь сон слетел в одно мгновение, ну не похоже, что кто-то на охоту пулемет притащил, а звук этой машинки для стрижки кустов с дробовиком никто не спутает. Вероятность совместного времяпрепровождения любителей столь разных проявлений отдыха на природе тоже маловероятно. Быстро собравшись, пошел на звук, только канонада быстро оборвалась. Лесок пересек часа за два и уперся в дорогу. Ага, голоса, может это наши на дороге водку пьянствуют, ну ничего, сейчас попугаем этих гаденышей. Ничего серьезного делать нельзя, уволят, но душа просит, злость кипит. Я стал подползать к кромке леса и немного обалдел, вдоль дороги в сторону запада шла колонна реконструкторов в форме советской армии сороковых годов, а по бокам топали фанаты в серой форме Вермахта. Ну, то, что реконструкторы это и понятно, в колонне с трудом полсотни "пленных" насчитать можно, видимо больше формы не смогли найти. Бинтами замотались, кино чтоль снимают, тогда для конвоя собачку надо притащить, а то несерьезно как-то идут. А вот их МР-38 или 40 в упор не вижу, что они так опростоволосились, это ведь классика, во всех фильмах эта трещотка имеется. Я уже собрался выйти и спросить где близлежащий город, как вдруг один из "пленных" побежал в сторону леса. Раздалось несколько выстрелов, и парень упал на землю. Один из конвоиров, наверное, хохмы ради добил его выстрелом из винтовки Маузера в голову. Что-то меня насторожило, это что-то был звук выстрела. Та малозаметная черта хлопка холостого отсутствовала. Да и на съемки фильма не походило, видеокамер невидно, да и визга режиссера на неартистичное падение беглеца не последовало. Очень натурально висит осколок черепа на коже, со стороны выходного отверстия.

А колонна даже не остановилась. Полчаса не шевелясь, лежал на сырой земле, пока не прошла колонна, не скрылись мотоциклисты, которым с утра не спалось, катаются, что-то по кустам выискивают. Хорошо, что чахлый кустик, под которым я отдыхал, любителей флоры не привлек. Полежал, подумал, не понравилось, и решил больше это никогда не делать. Почему жмурики появляются, переодетым гоблинам, что на свободе жить надоело? Все, хохмить начал, это со мной иногда происходит после выброса адреналина.

В прямой видимости никого не оказалось. Ну что, мы люди негордые, сами посмотрим, в чем дело. За кустами прополз к этому парню и подтянул его поближе к деревьям. Меня не заметили, просто некому было, дорога прямая и пустая как моя голова после этих происшествий. Нет, в командировке все просто было, стреляют по тебе, стреляешь в ответ. Повезло раньше засаду заметить, стреляешь первым, пока прокуратуры рядом нет, и миротворцами не пахнет, а тут завис как "Виста". В 1995 и 2000 и не такое наблюдать приходилось на Кавказе, а мы от райцентра дальше 100 километров не отъезжали. Да и боевики ради нашего развлечения в немецкую форму рядиться не будут, да и типаж у них другой. Осмотрев паренька, я понял ПУЛИ ТО НАСТОЯЩИЕ, блин, вот торможу не по-детски, не из рогатки ведь стреляли. Ведь и резанных и стрелянных столько перевидал, что иному на сто жизней хватит, а вот сейчас мондраж в гости пришел, еле выгнал. И тут, я сделал то, что никогда не позволял себе раньше, стал примеряться, как снять полностью целую гимнастерку. И зачем она мне нужна? А черепушку то разнесло конкретно, пришлось на голову пакет одевать, чтоб кровью находку не заляпать. Что-что, а жмура с бутафорской куклой не спутаю.

Да, это точно не реконструкторы. По привычке я стал осматривать труп дальше и в ботинке нашел темно-синие петлицы с двумя шпалами, удостоверение личности командира ГБ. Опа, вот это находка, две шпалы это вроде майор, да и петлицы почти соответствуют по цвету моей бывшей должности. Можно сказать, попал в цвет. Что написано в документах было почти не разобрать, ну звание, фамилия отчество кое-как были видны, а остальное заляпано кровью и обгорело. Да повреждения у документа веселые, не сочетаются с почти новой и целой формой, да и лицо у покойника другое, значит, документы он у убитого взял. Может я про ВОВ ничего не помню, кроме того, что Сталин страной рулил, да маршал Жуков на белом коне Парад победы принимал, но то, что форма НКВД и НКГБ отличаются от общевойсковой в курсе. Ничего, доведем эти бумаги до более нечитаемого вида, если действительно в прошлое попал, хоть какой-то документ на первое время. Блин, лучше вообще без документов, чем с таким, если проверять будут, то сразу друзья знакомые усопшего найдутся, расколют в пять минут. Ладно, документы оставлю, а если попадусь окруженцам назовусь Васей Пушкиным, который вместе с этим старшим лейтенантом НКГБ к своим пробирался. Хоронить этого парня я не стал, чтоб не привлекать внимание конвоя. Вдруг они захотят вернуться за убитым, а что раздели, мало ли мародеров по лесам прячется. Снял с головы пакет и где пешком, где бегом срулил из этого негостеприимного места. Мозги конкретно отключились, туплю на оба полушария. Ну почему эта веселянка со мной произошла, мне, что больше всех надо?

Отойдя в лес, стал думать, что дальше делать. Мозги потихоньку переставали кипеть, полушоковое состояние проходило. Выбор был небольшой. Я не фанат попадалец, с голой шашкой бросаться на танк, желания абсолютно никакого нет. Привык воевать недалеко от своих баз обеспечения, где накормят, напоят, спать положат, а пока отдыхаю солдаты и сомовци берегут наш покой. Ну что поделать, не приспособлен я для партизанской деятельности. А вот если действительно начать партизанить, то вообще рехнуться можно. Надо собрать отряд, а для этого общаться с людьми. А как мне общаться, если я не знаю тут ничего, вообще оторван несколькими десятилетиями от действительности. Отсидеться в лесу тоже не удастся, ну землянку сделать не проблема, только кушать хочется каждый день, а при немцах не поохотишься, да и лесок чахлый, в таком спрятаться проблематично. Через линию фронта перебраться можно, раз тут пленных толпами водят, то не так и далеко идти. Но там особый отдел, они меня на том же незнании в пять минут кольнут, к тому же одежда и оружие хоть и охотничье и для войны почти непригодное, да вот нравится оружейным заводам на нем год изготовления штамповать. Что, гостя из будущего под ясны глазки товарища Сталина поведут? Да вот и нет, шлепнут как немецкого шпиона, чтоб голова не болела. Нет, к линии фронта мне пока путь заказан, сперва тут погуляю, информацию собрать надо, проанализировать, а потом можно и решение принимать. А еще лучше проснуться у себя дома, пусть с большого бодуна и больной головой, но хоть не в психушке.

На сегодня приключениями я пересытился. Надо уйти и все обдумать. Не торопясь, запутывая след, вышел к ручью, на берегу которого в овраге и находилась полянка, где я устроил свой тайник с попадальческими вещами. Быстро перекусив, решил сходить в другую сторону и буквально через пятьсот метров увидел проселочную дорогу, вдоль которой и пошел. Так тут тоже что-то интересное. Полуторка стоит, а рядом с ней еще какая-то машина неопределенной мной модели. Около нее стояли бойцы в зеленых кителях и синих брюках. Вот черт, чуть не попал на НКВД. Хорошо, что шел тихо и спрятаться успел. Достав бинокль, стал наблюдать за действиями этих интересных ребят, ну прямо всю жизнь хотел понаблюдать, как ведут себя душители свободы в естественной среде обитания. Но долго наблюдать не пришлось. Буквально через десять минут из-за поворота выскочили четыре мотоцикла и находящиеся в них фрицы с ходу стали стрелять из пулеметов. Вот и приплыли. У ребят были только пистолеты, и дело было закончено за пару минут. Пленных не было. Мотоциклисты, походя, добивали тех, кто казался им живым и без остановки поехали дальше. Вот тебе бабушка и юрьев день. Помня, что мотоциклисты у немцев были что-то вроде разведки моторизованных войск, стал ждать колонны. Подождав, полтора часа решил проверить, что это могли везти ребята из конторы. Но перед этим повязал вокруг шеи гимнастерку, которую снял с трупа. Комаров было море, а тратить сейчас дефицитную мазь жалко. Сказано, сделано, хоть для чего-то пригодилась, а то уже выкинуть хотел, таскаю ее с собой целый день, а зачем ношу и сам не знаю. В машине находилось вещевое имущество, на целую роту, летняя полевая форма, ящик с петлицами, сапоги, ящик с бумагами. Машинка и мне пригодится, бросать найденное, ну не с моей ментовской сущностью. Но пока надо отползти за обочину, вдруг разведка фрицев вернется. Минут через десять я снова решил выползти к дороге и посмотреть, что там еще происходит. Может покойнички встали и с косами вдоль дороги прохаживаются. Нет, стоп крыша опять поехала, вот только нервного срыва мне сейчас не хватает. Труппы и мотоциклы для меня не новость, вот только форма НЕМНОГО смущает. Сижу вот так в кустиках на обочине и в себя прихожу, зачем мне все это надо, немцы, труппы, война. Нет, спасибо мне и своей Кавказской бойни хватило выше крыши. Пусть вон реконструкторы фанатики в прифронтовых лесах бегают.

Немцы так и не появились, только трупы и машины говорили о коротком бое или скорее расстреле. Пока прятался, сосчитал трупы, всего их девять штук. Надоело лежать, и пошел мародерствовать. У капитана ГБ была офицерская сумка, в которой был приказ о перевозке секретных документов и список привлеченного для этого личного состава. По списку вместе с ним тоже было девять человек. Значит, все они тут и легли. Собрав документы и личное оружие погибших, засунул их в полевую сумку капитана, предварительно вытряхнув из нее все вещи. Да, это настоящий саквояж, в мою современную все и не поместилось бы. Сумка сильно раздулась, а вес то, как в целом ведре воды, ну ничего, не в руках нести. В легковушке нашел два сейфа и рацию. Ключи найденные на одном из трупов подходил к запорам несгораемых ящиков. Засунул ключ, открыл и сразу запер. Что внутри, я не смотрел, времени не было. Ничего бросать не стал, все это может хорошо поместиться и в грузовике, место есть. Промучился, перетаскивая эту тяжесть часа два, сейфы хоть и небольшие, но тяжелые заразы. Так теперь надо перенести мои вещи к машине и разместить их в кузове. Опять туплю, проще на машине подъехать к полянке, а там уже разобраться, что и куда складывать. Теперь то я понял, что такое моральное перенапряжение, мысли тягучие как сметана, ничего умного в голову не приходит. А пока валить надо от этого кладбища.

И кто назвал этот драндулет полуторкой, это трактор на колесах. Скорость маленькая, но по кустам проехал даже не заметил. Замечательно просто все получилось. Осталось, следы замести да скрыть саму таратайку. До вечера этим и занимался. Замучился ужас. Вечерком, помозговав немного, полез смотреть документы в сейфе. Да, попался мне какой-то отдел Государственной безопасности. Странно, однако, приказ на охрану какого-то склада или хранилища. Приказ о вывозе какого-то имущества и уничтожении оставшегося. Блин, почти все как в родной милиции заполняется, до ужаса знакомые словесные обороты. Решив с утра разобраться с документами, лег спать. Может, проснусь в психиатрическом отделении районной больницы. Не мог весь мир в одночасье поменяться, значит точно лечиться пора. С этой мыслью и заснул.

А утром, минута молчания, мент родился. Шучу, конечно, просто все вещи и машина никуда пропадать и не думали, стоят себе в кустиках. По привычке пошел бриться, открыл свой баул и намылив физиономию пенкой для бритья взял зеркало и уронил его на землю. На меня смотрела моя физиономия, вот только шрамы, которые уже лет десять невидны, снова ярко выражены, да еще и на некоторых корочка сукровицы осталась. Все, таймаут, добреюсь, а потом думать буду. При падении мое супер зеркало, которое в рекламе не разбивается при падении на асфальт с третьего этажа дома, упав на землю с метровой высоты, рассыпалось мелкими осколками. Вот и верь тому, что по телевизору показывают и продавцы говорят. Примостившись у зеркала заднего вида, пригляделся, и не поверил своим глазам, помолодел, даже начавшие седеть волосы потемнели и на вид лет двадцать пять, не больше. А как больно, пена щиплется, сразу вспомнил анекдот, первое лезвие бреет чисто, второе еще чище, тридцать второе полирует кость. Поскоблив морду лица, пошел совершать уголовно-наказуемое деяние, документы подделывать. Найденные вчера вечером личные дела и образцы очень способствовали этому важному делу. Все бланки есть, образцы тоже под рукой, можно начать клепать левую ксиву для себя любимого. Видимо не судьба мне быть простым бойцом Красной армии, только НКГБшные бланки лежат. Итак, начнем. Так анкета в личном деле простая и глупая, а если обратить внимание, что часть личных дел была заполнена от руки, а часть на печатной машинке, то разберусь быстро, весь секрет что с 1938 года цвет печати поменялся. Но именно в анкете скрывается вся прелесть, простая она простая, да ссылок в ней на другие документы имеются, а где их взять? Ничего, бог не выдаст, свинья не съест, подавится. Придумаю себе установочные данные, а потом работа веселее пойдет. Так и стал я Найденовым Алексеем Ивановичем, выходцем из самой пролетарской семьи воспитанный дедом. Даже придумывать ничего не стал, настоящие ФИО написал, а то позовут по имени, а я и не пойму к кому обращаются. А если к советским войскам попаду, это кучу вопросов вызовет. Проверку мне проводил старший лейтенант ГБ Иванов Антон Сергеевич, тот чекист, документы которого я на дороге у бойца нашел, характеристику писал сам начальник, а уж комсомольский билет сделать, вообще не проблема оказалось, в папке приказ был, уничтожить их архив в связи с наступлением немцев, а вот десяток бланков в одной из полевых сумок лежали. Характеристику я себе любимому написал, прямо таки борец за равенство граждан во всем мире, эталон ГБ. Со званием немного пришлось повозиться, если много написать, знакомые объявиться могут, если мало, то очень подозрительным показаться может, что это по лесам ходит сержант ГБ без надзора со стороны старших командиров. Вот незадача, тут еще какая-то аттестация нужна. Что это такое понять не могу. Да и так сойдет. Пришлось в отметке ставить лейтенант ГБ, по должности снайпер, руководитель службы вооружения, на целое звание себя понизил, при учете плюс две ступени. Должность соответствующая, больше ничего по нормам этого времени делать не умею, законодательство то постоянно меняется, а каким оно было в 1941 году, не знаю. Если с оружием попаду к окруженцам, лишние вопросы по нему отпадут. Нашли бравые ГБшники склад с оружием, а посмотреть не даю, так как секретное оружие там хранится. Так остались только фотки наклеить, но тут дело техники, спасибо товарищ полковник за то, что учили нерадивых и криворуких курсантов на старой технике. Час работы, почти вся бумага для фотографий испорчена, но все готово. Сам залюбовался, черно-белое фото качество не очень, но и повреждения кожного покрова на ней незаметны. Теперь подгонка документов под нормальный вид. В чернильницу кроме самих чернил добавил воды, получившуюся жидкость стал выливать на личные дела. Свое наверху держал, пусть ляпы останутся. Больше всего пачкающей жидкости попало на графы учебное заведение и данные об аттестации. Теперь удостоверение личности, с ним проблем не возникло. Папку в сейф восстановление печатей на петлях. Вот опять тормознул, откуда чернила появились? Снова пришлось все вскрывать и наверх кинуть это металлической недоразумение. Ну, все, документ как настоящий, с таким можно и за линию фронта, если не одно но, сперва надо туда эти личные дела перенаправить, чтоб в архив занесли да удостоверение состарить. Ведомости на получение спецпайка и денежное довольствие, оружие, боеприпасы, ведомость на получение патронов на стрельбы, и т.д. и т.п. блин ну и бюрократия, чтоб себя по всем бумагам провести шесть часов потратил. Скорый поздний обед или ранний ужин и сон.

Утро. Да, консервы тают как снег на солнце, еще пара недель и есть будет нечего, а я на месяц растянуть хотел. Вот что значит тяжелый физический труд. Пора с имуществом разобраться. Прогорать на надписи Made in China или еще хуже Made in Germany желания никакого нет, да и с ножами и ружьями что-то делать надо. После удаления разных тряпочек, наклеек я приступил к воронению всех надписей на прицелах. К обеду это неблагодарное дело было закончено. Мне повезло, что с подсветкой и другими наворотами было только два прицела, которые с помощью ножа быстро переделал в обычную оптику выбросив батарейки и выломав контакты. Можно было и просто аккумуляторы достать, только так надежней. И все равно, если кто разобрать попробует, сразу поймет что в конструкцию, внесены мои изменения. Пришлось разбить, а осколки ссыпать в оружейный ящик. Да здравствует черный классический цвет и итальянский баллончик с жидкостью для воронения, от надписей не осталось и следа. Если бы мода была на белые оптические приборы, то где я тогда нашел краски? Из карабинов оставил только свой, да своего боса, традиционный калибр 7.62 к которому тут можно раздобыть патроны. Ружье переросток и остальное вооружение снова засунул в ставший для них родным ящик и, подражая египетским рабочим, затащил его в машину. Так, половину работы сделал, но вот теперь надо всю синтетическую гадость сжечь. В яме запылал огонь, а я щедрой рукой складывал туда носки, плавки, яркие камуфляжи, оставлял только ХБ. Куча вещей за ночь значительно уменьшилась. Под утро для маскировки бросил в огонь пару комплектов формы бойцов красной армии и петлицы с документами старшего лейтенанта. Пусть тот, кто найдет кострище, решит, что окруженцы от формы избавлялись. Остальные решил пока оставить. Днем немного вздремнул. Ну и запах вокруг костра. Но есть и плюс, за этой работой хоть немного успокоился, мысли на место встали.

Как только загрузил машину, сразу отправился из этого гостеприимного места на проселочную дорогу, подальше от шоссе. Методика езды, метров сто бегом, осмотр, возвращение, проехал двести метров, потом все это повторяется. Карта у ГБшников хорошая, каждая тропинка видна, а что самодельная, ничего, я не покупал, просто так досталась, а дареному коню кулаком не машут. Через четыре километра плюнул на предосторожности и поехал без остановок. Через двадцать километров выехал к домику, который отмечен почему-то красным цветом. Жалко машину без присмотра оставлять, да только дорога мимо этой избушки идет. Пока не досмотрю постройку, дальше ехать опасно.

Остановился метров за пятьсот и пошел посмотреть, что там происходит. Оп, из домика старичок вышел, ну не старичок, мужик шестидесяти лет отроду. Бородка небольшая, седой как лунь, вот только поведение не стариковское, да и заморышем его не назовешь. Так, интересно, что это он озираться начал, а понятно, окрестности разглядывает. Услышал движок моего средства передвижения. В сарай пошел, ну иди родной, променад свой совершаешь, я посмотрю, есть ли у тебя в домике потомки кайзера. Так чисто, избушка на курьих ножках пустая. Ну и хоромы у тебя старый хрыч, у моей собаки дома конура и то больше. Отойдя от домика, пробрался к кустам и стал наблюдать за сарайчиком, куда старик направлялся. Не нравится мне, как этот индивид ходит, взгляд как у старого опытного боевика, самопроизвольно расстояние просчитывает. Только знаешь ли ты старый, что связался с командиром оперативной группы МВД РФ. Мы впитали кроме опыта первой и второй мировой еще и Афганистан с Чечней. Если три первых, на тренировках с инструктором, то два этапа последней сам на пузе прополз. Отполз в тенечек, рассчитав чтоб солнце было напротив места подготовки, сделал чучело для дураков, натянул свой импозантный шарфик из гимнастерки покойного на куст. Всю ночь с ним просидел, даже не замечал, а тут пригодился. Пристегнул платок к кепке и повесил ее сверху, если смотреть с солнечной стороны похоже на человека будет, а разглядеть куклу я тебе не дам. Так подкрадемся к сарайчику, ну где ты дедушка? Уже почти забытое чувство, охота, не на беззащитного зверя, а на человека, который имеет огромную фору в знании местности.

Старый задерживается, ну посмотрим, что ты делаешь, правда тут не смотреть, а слушать надо, лес не город, своя специфика. Ага, из сараюшки через дверь не выходил, а вот веточка по направлению к кукле шевельнулась. Ну-ну, этот детский прикол на меня уже давно не действует, у сарайчика стенка тонкая, хоть какой-то звук проникнуть должен, а тут тишина. Так торфяник, пока он влажный, звук проводит нормально, землю и послушаем. Угу, опытный попался, ногу не поднимает, но ничего посмотрим, что дальше делать будешь. Понял, что это обманка, зоркий ты, а может, что и я намудрил слишком сильно. Ну что, продолжим охоту. Так кустики не дрожат, нормально, но на всякий пожарный отойду к деревьям подальше. Через десять минут старичок появился с той стороны, где я сперва лежал. Что-то ты больно воинственный старый, как в избушку свою зашел, залюбоваться можно, от входа все контролировал, останься я там в засаде, вычислил бы не напрягаясь. А теперь веселье. Выстрел из Тигра и на окошке графин вдребезги. Обернулся, окошко как бойницу использовать начал, только близко не подходишь, в тени остаешься. Знакомый прием, это молодежь по пояс высунуться стремиться, обзора им не хватает. А вот и ошибся, пока старый в окошко смотрел я к двери подкрался и не входя в помещение подал голос:

- Стоять, не поворачиваться, руки в стороны разведи. А теперь медленно приседай и берданку на пол положи. Руки в сторону, а то сливу получишь. Теперь медленно подошел к стене, да не той что с окном, к той, что с права от тебя, спинку прогни. А теперь давай вставай на колени и носок левой ноги закинь на правую ногу, теперь медленно садись. Медленно, ноги не расцепляй. Так хорошо. Теперь аккуратно одна рука сверху, другая снизу, сцепи в замок за спиной и не оборачивайся.

Старичок выполнил все мои распоряжения, и что самое удивительное не только ножками, но и рачками, гибкий гад. Теперь минут пять подождать надо, чтоб у этого шустрика мышцы затекли. Просто так подходить опасно. Ну не поверю я, что такие зубры просто так по нашей необъятной Родине шастают. Подготовка у него в каждом движении конкретная видна, при иных обстоятельствах на него, а не на себя поставил. Ничего, как подойдет время, скручу и побеседую по душам. Так время, подходим, ай да дедушка, дернулся, но не рассчитал, что ножки то тебя не слушаются, знаю, самого так ФСБшники раз посадили, хоть и отойдут секунд через пять, но пока ты в моей власти. Быстро связав подозрительного гражданина приготовленной портупеей, схлестнув и ножки простой деревенской табуреткой, стал думать, о чем спросить это чудо природы.

- Ну, давай, рассказывай кто такой, что тут делаешь, только сэкономь мое время, о том, что простой хуторянин не поверю, слишком заметна военная подготовка?

- А ты кто такой шустрый?

- Ну, ты даешь старый, в роду евреев случайно не было, а то вопросом на вопрос отвечаешь.

- С этим племенем ничего общего не имею.

- Так, смотрю, говоришь правильно, подготовка хорошая, сдал ты себя с потрохами. А если прикинуть, что и со своей берданкой на короткой ноге, то мысль возникает, а не хулиганил ли ты дедушка на дорогах? А то сам понимаешь, для кого война, а для кого мать родная.

- На себя посмотри, пришел не понятно в чем в гости и хочешь, чтоб с тобой по человечески общались.

- Я то птица себе знакомая, а вот тебя увидел в первый раз.

- Ну, посмотрел, так иди по своим делам.

- Все надоело мне с тобой недобиток империализма разговаривать. Сейчас война, а ты от "большой любви" к советской власти к немцу перекинуться можешь. Придется сейчас тебя на месте без суда и следствия к праотцам отправить.

Вот тут я столько о себе любимом нового узнал, что просто слов нет, аж заслушался. И что он постоянно повторяет, что егерь, ну и ежу понятно, что не заяц.

- Все старый, понял я, что не предашь, но проверить то надо было.

- Ты проверятель хренов, под образом посмотри. Там у меня еще с первой мировой погоны лежат.

- Сам вставай и смотри,- ответил я, раскручивая портупею и расплетая ноги бывшего офицера. Помогать ему встать я не стал, а просто перенес на топчан. Минут через двадцать ноги опять должны его слушаться.

- Ты уж извини старый, не знаю как по имени отчеству.

- Александр Петрович называй.

- Александр Петрович теперь давай и я представлюсь, лейтенант государственной безопасности Найденов Алексей Иванович.

- А вот как тебе представиться и не знаю, ну давай так, подполковник армии его императорского величества Носов Александр Петрович, или как в последний раз называли командир роты Рабоче-крестьянской Красной Армии. Потом капитан егерской службы.

- Значит, в одном звании служим.

- Почему в одном, я смотрю, ты же сказал что лейтенант.

- Так у нас специальное звание, на две ступени выше армейских.

- Как был бардак при царе батюшки, так до сих пор и остался. Молодежь уже не знает, кому специальные звания присваивают.

- Нет бардака, только мы и остались, но говорят скоро, как в армии звания будут.

Так и просидел я у этого офицера в квадрате почти час, после выпили моей водки за встречу и начали говорить по существу дела. Вот и нашел себе первого бойца, в следующий раз хоть будет, кого у машины оставить, когда на разведку пойду.

- Александр Петрович, а ведь время военное, так что призываю я тебя на действительную воинскую службу.

- Ух, ты, как помолодела призывная комиссия.

- Какая есть, или возражения имеются. Родине служить никогда не поздно, а вы кадровый командир. Так что давайте собирайтесь, моя машина на улице стоит, боюсь без меня, ее найти могут.

- Вот как раз возражений у меня нет, только вопрос. Ты, почему один ходишь?

- Приходится, машину сопровождали всем отделением, когда пошел на разведку пулеметы застрекотали, а вернувшись увидел, что кроме меня и нет никого живого.

- Похоронил?

- Нет, машину угнать и документы собрать другие немцы могли, а вот если хоронить, по сразу понятно, что кто-то выжил и с грузом ушел.

- Правильно, ну ладно, насколько я понял груз надо спрятать?

- Не только спрятать, но и своим передать. А часть придется уничтожить, приказ такой.

- Ценный груз?

- Какая разница, какой?

- Просто винтарь у тебя странный, я такого никогда не видел, прицел длинный, приклад резной.

- Если надо еще есть, а приклад с немца сныл, удобней с таким ходить, да и подошел к карабину идеально.

- Если так, то хорошо, дайка посмотреть.

Я достал магазин и отдал Тигра.

- А досылать как?

- Автоматически досылается патрон.

- Мощная штука.

- Мне нравится, только бой по сравнению с Мосиным послабее.

- Ничего, ты подожди меня пять минут, переоденусь, я теперь вроде на действующей службе нахожусь, цивильное снять надо и документы забрать.

- Хорошее, подожду.

Так, теперь все стало на свои места, красный домик свой живет, синий враг народа. Ничего, начало положено.

Когда Петрович вышел из-за занавески моя челюсть опала вниз. Орден Красного Знамени и Георгиевский офицерский крест. А форма то новая, сразу видно недавно выдана. Ничего себе словил пенсионера. Порывшись в командирской сумке я отдал Носову один ТТ, который тот сразу прикрепил к новой портупее, и кобура сразу у пенсионера нашлась. Когда он побрился, то оказалось, что лет пятьдесят, а не шестьдесят как я думал. Голому собраться только подпоясаться, так и этому красному командиру. Двадцать минут и все уже собрано в узлы, не нажил он, видать, за свою службу почти ничего.

- Лейтенант, а что ты так подозрительно на меня смотришь?

- Да так, проверяю. Слишком ты подозрительный егерь, форма новая, кобура тоже не сильно старая. Вот и думаю кто ты.

- Так я уже говорил, что егерь.

- Ну, егерь, так егерь. Спорить не буду.

- Лейтенант, я у тебя спросить хотел, с лицом у тебя что?

- Начальник сказал, что под взрыв попал, а так я ничего не помню.

- Тогда понятно, я уже о тебе думать нехорошее начал.

Старый сразу понял, что мне надо и показывал дорогу к болоту. Он за последние семь лет, как явился дембель, тут егерем подрабатывал. Буквально через тридцать километров проселочной дороги выехали на вырубку, оттуда на узкоколейку с которой давно поснимали рельсы, потом вдоль берега болота, протаранили кусты и приехали в тупик. Передо мной была ряска, впереди болото, сзади ивовые кусты. По мне так место идеальное. Но старикан вышел из машины и махнул мне рукой, чтоб ехал за ним. Так и ехал по дороге яки посуху километров пять, и выбрались на небольшой островок. Да, со стороны это место и не заметишь, а на самом деле остров метров двести длиной, в сорок шириной. Дальше за камышами была чистая вода, как будто озеро внутри болота, вода коричневая, но чувствуется глубоко.

- Откуда такое счастье?

- Вот чего не знаю, того не знаю. Это болото все гиблым считают. Я его раз сто перейти хотел, но не удавалось, через десять метров топь начиналась. Так вот год назад я сюда поохотиться пришел, а у меня лось подранок по этой дороге побежал, я за ним. Так до острова дошел, его прикончил, а потом неделю выбраться не мог. Раз двадцать чуть не утонул. А когда выбрался, сюда часто приходить стал. Место тихое, никто не придет, не побеспокоит старого больного человека. А то ходят тут разные лейтенанты, потом в армию призывают.

Нет у него страха перед ГБ. Бывший мой якобы начальник к нему даже с уважением относился. Периферия, одним словом.

Первым делом я загнал машину в высокие камыши, пусть плохая маскировка, но все-таки сразу не разглядеть. После этого полез в кузов и вытащил на свет божий запасной комплект камуфляжа. Петрович был рад до ужаса. А когда я достал самый дешевый прицел и присоединил к его винтовке, то тот от счастья только из штанов не выпрыгивал. Все протирал его, гладил, подтягивал. Через несколько минут, не выдержав такого надругательства над точным прибором, я калибровал ствол сам. После пристрелки прицела у старика чуть инфаркт не наступил. Нравится ему точный бой, да и снайпером он по сравнению со мной лучшим оказался. Вот только непонятный он какой-то, когда егерем представился, ждал наверное, что я по стойке смирно встану.