"Если бы красота убивала" - читать интересную книгу автора (Уайт Кейт)

Глава 2

Я поднялась по лестнице и позвонила в парадную дверь.

Кэт открыла мгновенно, можно было подумать, что она ждала под самой дверью. На ней были черные брючки-капри и широкая белая рубашка. У Кэт густые длинные светлые волосы, обычно она носит их распущенными, но сейчас они были уложены в узел на макушке и заколоты длинными шпильками, похожими на китайские палочки для еды, только не деревянными, костяными. Впервые я видела Кэт без макияжа, она была бледной и выглядела усталой, под голубыми глазами обозначились темные круги. Я знаю Кэт давно, но никогда раньше не замечала, что ее губы покрыты мелкими светлыми веснушками.

— Насколько я понимаю, все уже в порядке? — бодро сказала я.

— Ты о чем?

— Ну с Хайди. Она вернулась?

— Да нет же! — Кэт за руку втянула меня в холл и закрыла дверь. — С чего ты взяла?

— В ее комнате горит свет, вот я и решила, что она нашлась.

— Как ты не понимаешь, в этом-то и дело! Свет горит, Хайди должна быть дома, но она не открывает дверь и не откликается на стук.

— А ты не допускаешь, что она могла в последнюю минуту передумать и остаться на ночь у какого-нибудь приятеля? Знаешь, в двадцать один год девушки иногда так поступают.

— Ей двадцать два.

— Не важно. У нее есть парень?

— Был, но пару месяцев назад они расстались. Но дело не в этом. Хайди обещала быть дома, а она обычно держит свое слово.

— А почему бы ей не уехать на весь уик-энд? Зачем вообще она понадобилась тебе в воскресенье в восемь утра?

— Мне нужно было поговорить с ней насчет Тайлера… так, общие вопросы.

Ответ Кэт показался мне странным, но я решила, что сейчас неподходящий момент обсуждать это.

— Ладно, — сказала я, — давай откроем дверь в ее квартиру и посмотрим, что там.

— Ты, наверное, думаешь, что я подняла панику из-за ерунды? — спросила Кэт.

— Как тебе сказать, я лично почти уверена, что ничего страшного не случилось, но, с другой стороны, раз у тебя дурное предчувствие, имеет смысл разобраться, в чем дело.

Кэт прижала пальцы к вискам. Ее ногти напоминали по цвету зернышки граната и выглядели такими же блестящими и твердыми, как китайская лаковая шкатулка. Кэт опустила руки и спросила умоляющим тоном:

— Ты мне поможешь? Я имею в виду, ты зайдешь в ее квартиру? Я боюсь. А ты знаешь, что надо делать, если что-то случилось.

— Ладно, давай ключи.

Я вошла за Кэт в открытую двустворчатую дверь в левой стене холла. Мы прошли через гостиную, выдержанную в тонах цвета хаки, и вошли в кухню, сверкавшую белизной и полированной сталью. Кухня была небольшой, но в ней имелось все, что только могло понадобиться приходящему организатору банкетов. Кэт открыла выдвижной ящик и занялась поисками ключей. Дожидаясь, пока она их найдет, я спросила:

— Ты не замечала за Хайди ничего подозрительного, что могло бы указывать на проблемы с алкоголем?

Кэт подняла голову.

— Хочешь сказать, что она может валяться в своей комнате пьяная в стельку? У меня нет оснований подозревать, что она пьяница или что она употребляет наркотики. Но наверняка ведь никогда не знаешь. Между прочим, в последнее время она действительно вела себя несколько странно, стала какой-то отчужденной.

— Когда ты видела ее в последний раз?

— В пятницу вечером, когда вернулась с работы.

— Как в пятницу? — воскликнула я. — Ты же, кажется, разговаривала с ней вчера?

— Разговаривала, но только по телефону. Вчера мне пришлось поехать в Ист-Хэмптон. Наш журнал является одним из спонсоров кинофестиваля, который пройдет в конце лета, и по этому поводу у меня была назначена встреча.

— Ты потащилась туда в субботу? — изумилась я.

От Нью-Йорка до Ист-Хэмптона, шикарного и очень дорогого городка на взморье, больше двух часов езды.

— В другое время никак не получалось, ты же знаешь, какой у меня плотный график. Где же эти чертовы ключи?

— Ладно, значит, ты вернулась… когда это было? В конце дня?

— Вообще-то сегодня утром. Вчера я слишком устала, чтобы ехать обратно, поэтому сняла номер, переночевала там и выехала сегодня в шесть утра. Нашла!

Я двинулась было в сторону холла, но Кэт меня остановила.

— Иди сюда, мы войдем через библиотеку на первом этаже.

Иметь вход в квартиру няньки изнутри дома было очень разумно, но раньше я никогда не обращала внимания на эту дверь. Кэт прошла через кухню в другую гостиную. Это была большая квадратная комната, в которой почти все, включая стены, диваны, стулья и занавески, было разных оттенков белого и бежевого. Двойные стеклянные двери вели из гостиной на балкон, выходящий в сад за домом. С правой стороны находилась лестница с чугунными перилами, мы спустились по ней и попали в библиотеку. Кэт спускалась первой, я шла за ней.

Окна библиотеки, декорированной в темно-красных тонах, выходили в сад, но балкон второго этажа изрядно заслонял свет, и в комнате было бы сумрачно, если бы не две лампы на шарнирах, горевшие над диваном. Всю переднюю стену занимал огромный книжный шкаф, но когда я спустилась по лестнице до конца, то увидела, что одна из его секций на самом деле представляет собой дверь в два фута толщиной. Секция была отодвинута, и за ней виднелась простая деревянная дверь. Я бывала в этой библиотеке раз сто, но и понятия не имела, что книжный шкаф — это нечто большее, чем просто книжный шкаф.

— Это та дверь, через которую Хайди попадала в хозяйскую часть дома и обратно?

— Обычно да. Хотя когда она приходила с улицы, то могла войти и через парадный вход, а не через свою квартиру.

— Кто отодвинул секцию шкафа? — спросила я.

— Я — чтобы постучаться к Хайди.

— Если открыть эту дверь, то попадешь прямо к Хайди?

— Не совсем. Сначала попадаешь в небольшой коридорчик, а потом уже в ее комнату. В ее квартире нет спальни, только гостиная с раздвижным диваном.

Я подошла к двери и прижалась к ней ухом. Можно было расслышать, что по другую сторону играет музыка. Мое сердце взвилось на дыбы, как лошадь, почуявшая, что в ее стойло проникает дым. Одно дело оставить свет, уходя из дома, но с какой стати оставлять еще и музыку? Я четыре раза стукнула в дверь.

— Хайди! Хайди, ты дома?

Я была абсолютно уверена, что на стук никто не отзовется, но для порядка все же подождала с минуту. Потом повернулась к Кэт.

— Дай мне ключ.

Она с нервным вздохом вручила мне кольцо с торчащим в сторону, как крошечный пистолетик, ключом и пояснила:

— Надо поворачивать вправо.

Я вставила ключ в замочную скважину и попыталась повернуть. Замок не поддавался. Тогда я немного покачала ключ туда-сюда и наконец попала в цилиндр. Повернув ключ, я открыла дверь и еще раз позвала Хайди. Мне сразу же ударила в нос отвратительная вонь, смесь кислого запаха рвотных масс и фекалий, а может, и еще чего-то такого же мерзкого. Меня чуть не вырвало, я попятилась от приоткрытой двери и повернулась к Кэт.

— Дело плохо. Она или очень больна, или умерла.

Кэт прикрыла рот рукой, ее кисть затрепыхалась как воробей.

— О Боже!

Я сняла с себя кардиган и обмотала вокруг головы, закрывая нос и рот, чтобы меня не вырвало от тошнотворной вони. Потом открыла дверь полностью и вошла в коридор. Как репортеру мне доводилось видеть трупы, но сейчас я не представляла себе, что меня ждет в комнате Хайди, и, признаться, мне было страшно до чертиков.

Коридор оказался длиннее, чем я ожидала. Слева я увидела маленькую кухоньку в нише, справа находилась ванная. В ванной горел свет, но никого не было. Я заметила на полу груду зеленых махровых полотенец, на которых засохла блевотина. Я крошечными шажками пошла дальше, по направлению к комнате. Комната была квадратная, в дальней ее части, слева, я увидела дверь в коридор, который, очевидно, вел к входной двери. Диван стоял в центре комнаты и был обращен к окнам на улицу, соответственно с моей стороны находилась его спинка. В комнате горела всего одна лампа — торшер рядом с диваном, — но света было достаточно, чтобы я могла окинуть беглым взглядом все углы. Хайди не стояла посреди комнаты в пижаме и не смотрела на меня с негодованием за вторжение в ее жилье. Я поняла, откуда доносится музыка (кстати, это была какая-то джазовая мелодия), — у левой стены стоял книжный шкаф, а на нем — радиоприемник. Логика подсказывала, что ужасающий запах идет со стороны дивана.

Я подошла ближе и, еще не дойдя до дивана, увидела Хайди. Она лежала на полу между диваном и сундучком, судя по всему, заменявшим кофейный столик. Девушка лежала лицом вверх, ее руки были прижаты к бокам, как если бы она во сне упала с дивана. Она была мертва. Лицо приобрело восковую бледность, зеленые глаза затуманились и помутнели, будто начали терять свой цвет оттого, что слишком долго были открыты. Было очевидно, что Хайди рвало. Следы рвоты засохли на ее губах, прилипли к длинным светлым волосам и к легкой белой блузке, надетой поверх джинсов. Я посмотрела на кофейный столик, ожидая увидеть на нем бутылку от спиртного или шприц от наркотика, но ничего подобного там не было. На столике стояла пустая бутылка из-под минералки и лежала коробка шоколадных конфет «Годива», а еще там был номер журнала «Пипл», поверх которого валялось мокрое зеленое полотенце, такое же, как в ванной.

Я снова перевела взгляд на тело Хайди. На этот раз я заметила, что на обеих ее руках выше локтя кожа стала красновато-лиловой. Пятна походили на синяки, но я знала, что в этих местах после смерти начинает скапливаться кровь. По-видимому, Хайди умерла этой ночью. Я оглянулась и посмотрела в сторону коридорчика. Кэт не было видно. Я стянула с лица кардиган и крикнула:

— Кэт, ты где?

Она заглянула в дверь.

— Здесь. Ты нашла Хайди?

— Да, она мертва. Надо вызывать «скорую помощь» и полицию.

Я бочком, чуть ли не на цыпочках, стараясь ни к чему не прикасаться, попятилась к выходу, даже радио не стала выключать. В коридоре Кэт запричитала:

— О нет!

— Надо позвонить в службу спасения, — сказала я.

— Что случилось? Как она умерла? — Кэт едва не плакала.

— Не знаю точно, похоже, она чем-то отравилась — везде следы рвоты. Пошли наверх.

Мы вернулись обратно тем же путем, каким пришли сюда: прошли через библиотеку и поднялись по лестнице в гостиную. Стараясь не отставать от Кэт, я чувствовала необъяснимую панику. Мне казалось, будто за мной кто-то гонится. Один раз я даже оглянулась, чтобы удостовериться, что позади меня никого нет.