"Банда во временное пользование" - читать интересную книгу автора (Трушкин Андрей)

ТАКТ 16 Вердикт. Загадочный процессор. Чем занимаются очень серьезные ребята

Пока еще не стемнело, Мишка и Валерка, сгрузив дома кейс компьютера, поторопились в студию звукозаписи. Им нужно было вернуть взятое взаймы оборудование. Ну и, конечно, очень хотелось, чтобы кто-нибудь из спецов послушал их песню и вынес вердикт.

Дядя Паша и Алик вынужденно бездействовали. Звукорежиссер прослушивал старые ленты, помечая те записи, которые можно было стирать. Алик гонял какого-то монстра по подземным коридорам и, видимо, гонял довольно давно, потому что занятие это ему поднадоело. Так что ребят встретили с энтузиазмом.

— А, Маккартни и Леннон! — обрадовался дядя Паша. — Ну, заходите. Сотворили чего?

— Да, все сделали, — гордо ответил Валерка. — Вот микрофон, вот шнуры, в общем, все, что брали, кроме аудиокарты — вынуть еще не успели.

— А, ну это не к спеху, — зевнул Алик и поставил игру на паузу, так что его монстр завис в какой-то смешной позе, словно лягушонок, подброшенный вверх четырьмя лапами.

— Песенку-то свели?

— А как же! Вот даже компакт нарезали! — принялся рыться Валерка в своей сумке.

— Давай что ли послушаем! — глянул на часы Алик. — Уж пятнадцать минут, как Барыкин должен был приехать, но и этого черти где-то носят. Послушаем другую музычку.

Дядя Паша забрал у Валерки компакт-диск, вставил его в плейер, переключил какие-то тумблеры на микшерном пульте.

— Спектролайзер включи, — сказал Алик, — заодно проверим, как работает.

Песню слушали молча, без комментариев. Валерка, конечно, сделал бы ее погромче, так, чтобы огромные колонки, установленные в студии, пыжились бы от напряжения, но по опыту-то он знал, что звукорежиссеры редко слушают плоды своего труда, выворачивая ручку «громкость» на всю катушку. Громче — не значит лучше.

— А что? Нормально! — сказал Алик, как только запись кончилась. — Если это первая ваша песенка, так я вас просто поздравляю. И баланс нормальный, и инструменты звучат прилично. И певичка ноты вытягивает. Да и мелодия есть.

У ребят уши зарделись от гордости красными праздничными флагами.

— И куда вы ее теперь? -

— Хотим на конкурс один отослать, — поделился Валерка.

— На конкурс… — поскучнел Алик. — А вы что же, не знаете, что на конкурсах все места уже распределены до того, как эти конкурсы объявляются?

— Но все равно, пробовать-то надо?

— Пробовать надо! — подтвердил дядя Паша. — И работать надо. Вон, я смотрю, и Барыкин пришел.

— Да? — глянул в экранчик видеофона Алик. — Действительно, он самый.

— Ну, давайте, ребятки, сейчас у нас самое жаркое время начинается.

— Так когда ж аудиокарту занести? — напомнил Валерка.

— Потом, потом! — махнул рукой дядя Паша. — На той неделе заходите.

Едва тандем звукорежиссера и композитора примчался к Мишке домой, как, выхватывая друг у друга трубку радиотелефона, принялся названивать Кате.

— Слушай, Кать, давай к нам! — пригласил подружку Мишка. — Мы тебе такого расскажем, такого!

— Ничего он тебе «такого» не расскажет! — добавил Валерка. — Но приезжай все равно, новости есть.

— Хорошие или плохие? — уточнила Катя.

— Да хорошие, хорошие.

— Ну тогда я быстренько, — согласилась она.

«Быстренько» вылилось, правда, в полтора часа, хотя добираться от Мишки до Кати было от силы минут пятнадцать. Но что поделаешь с этими девчонками? Понятия о течении времени смещены у них в совершенно фантастических направлениях. Стоит мальчишке опоздать на место встречи, как девчонки возмущенно спрашивают, где можно «полтора часа шляться». А если сами они полтора часа «неизвестно где шляются», то утверждают, что всего лишь «задержались». Видите ли, тушь легла не так как надо, розовая кофточка к зеленым брючкам не подошла, застряли в замке ключи от квартиры. Тьфу! Даже противно слушать. Но терпеть приходится, так как других девчонок, точных и пунктуальных, не бывает.

Валерка, конечно, ожидая Катю, кипятился больше. Мишка в силу одной, но весьма весомой причины был к Кате более благосклонен. Но Валерка с ней не церемонился.,

— Ну вот, — сказал он Кате, открывая дверь. — Ты пришла как раз вовремя. Весь тортик мы уже съели!

— Как съели? — изумилась Катя. — Неужели мне ни одного кусочка не оставили?

— Не оставили, — буркнул Валерка. — А если бы оставили, то он бы уже протух за то время, пока ты до нас чапала.

— Да врет он все! — появился в коридоре Мишка. — Никакого тортика не было.

— А почему не было? — еще более жалобно пискнула Катя. — Я так надеялась!

— А, тогда мы… Мы тогда сейчас… — сориентировался Мишка. — Сейчас, две минуты.

Валерка и Катя не успели удержать его, как он, натягивая на ходу куртку, выскочил во двор.

— Стой, погоди! — закричал Валерка. — Ты деньги-то хоть взял?

— Взял, на пару пирожных хватит.

Пока Мишка бегал за сладостями, Валерка ввел Катю в курс дела. Он подробно пересказал ей, как и что говорили в студии, особо упирая на то, что студийщикам понравились голос певицы и композиторские изыски. Похвалу в свой адрес выпячивать не стал, выдвигая на первый план Мишкины заслуги. Так что акции Мишки в тот день поднялись чуть ли не до заоблачных высот. И песню-то он шикарную сочинил, и тортик-то он замечательный принес. И даже чай заварил такой, как надо: густой, ароматный и горячий. Прощаясь с тортиком, компания прослушала свою песню, потом прослушала ее еще раз, и в двадцатый раз, и в двадцать пятый раз, пока соседка снизу не принялась колотить гаечным ключом по батарее.

— Не любит наш народ к культуре приобщаться! — недовольно сказал Валерка, убавляя звук в музыкальном центре. — Пора расходиться, а то нам с Мишкой еще этот агрегат разбирать, — тронул он ногой картонную коробку.

— А зачем его разбирать? — удивилась Катя. — Вы же его понесли сегодня сдавать.

— Да понести-то понесли, а аудиокарту-то вынуть оттуда забыли.

— Ну вы даете! — искренне изумилась Катя. — Пока, я домой побежала, а то уже поздно. Завтра в школе встретимся.

— Обязательно встретимся! — подтвердил Мишка.

— Еще бы, — хмыкнул Валерка, — аттестат-то получать надо…

Ребята проводили Катю и, игнорируя немытые чашки, которые так и хотелось оставить в мойке до самого позднего вечера, а лучше всего — до завтра, принялись распаковывать коробку. В какие-то две минуты они сняли оболочку с кейса компьютера, и Валерка наклонился над ним, чтобы поудобнее было подобраться к винтам, которые крепили аудиокарту к корпусу.

— Подожди, — вдруг нахмурился он, — это не наша аудиокарта.

— Ну, естественно, не наша, — сострил Мишка. — Она студийная.

— Да нет, и не студийная.

Выпученными, какими-то рыбьими глазами посмотрел Валерка на Мишку, так что тому стало не по себе. Чувствовалось, что Валерка не просто встревожен, а даже испуган.

— Смотри, на нашей было написано Pinnacle, вот здесь, в левом верхнем углу. А на этой написано Yamaha…

— Да подожди, не тыкай ты отверткой! — забеспокоился Мишка. — Еще статическое электричество попадет, и тогда кранты аудиокарте, хоть нашей, хоть не нашей. А это что такое? — провел он пальцем сверху вниз по плоским коробочкам, привинченным к корпусу процессора.

— Жесткие диски, — присел рядом с ним Валерка.

— А у нас сколько было жестких дисков в компьютере?

— Оди-ин, — протянул Валерка.

— А здесь сколько?

— Восемь, — выдохнул Валерка и снова посмотрел на Мишку. На этот раз глаза у него были не просто рыбьи, а какие-то камбалиные — чуть не выскакивали из орбит. Очки, казалось, запотели — вместе со лбом, на котором выступила испарина. — Так мы что, выходит, не свой компьютер из пункта проката взяли?

— Выходит, что не свой, — приглушенным голосом, будто кто-то мог подслушать его тайну, ответил Мишка.

— Во дела! — сел прямо на пол Валерка. — Что ж теперь будет-то?

— Да ничего страшного, — пожал плечами Мишка. — Поедем завтра в этот пункт проката, объясним, так, мол, и так. Компьютер-то мы обратно вернем.

— Да, нужно будет школу заколоть и с самого утра туда бежать, а то они наш процессор еще кому-нибудь отдадут в прокат, бегай потом по всей Москве, ищи, где он, этот компьютер.

— Ну что ж, с утра так с утра, — согласился Мишка и кивнул на кожух процессора. — Ну, давай, что ли, этого монстра пока соберем. — Ну и ну, — качал он головой, закручивая гайки. — Восемь жестких дисков! Да еще каких! Каждый гигабайт по тридцать! Кому, интересно, такое добро понадобилось?

— А давай посмотрим, что там? — предложил Валерка.

— Да ну, как-то неудобно, — засомневался Мишка.

— Да чего там! — не согласился с ним Валерка. — Раз его напрокат брали, все ненужное оттуда наверняка вычистили. Ну давай хоть разок глянем! Мне даже интересно, как эдакая махина может работать! Через что они их цепляли? Через шину USB, что ли?

Тут Валерка начал выдавать какие-то термины, которых Мишка не понимал, а потому лишь глубокомысленно кивал, наблюдая, как приятель подсоединяет к новому процессору клавиатуру, монитор и «мышку».

Процессор и в самом деле оказался странным. Загружался он не то чтобы быстро, а сверхбыстро, так что ребята даже не успели прочитать командные строки, которые выскакивали на мониторе. Да и операционная система была им незнакома. Это не был обычный Windows, к которому они привыкли. И никакая другая коммерческая операционная система — поскольку логотипов и заставок не наблюдалось. Какие-то программы стояли у процессора в автозагрузке. Одна за другой, как бойкие, ожившие вдруг оловянные солдатики из коробки, они стали выскакивать на монитор. На первой из них значилось точное время и дата. Внизу мерцала надпись: «Последние 6 часов запись не производилась». Валерка свернул это сообщение и увидел следующее, где также стояли цифры, обозначающие время и дату. Ниже стройными рядами открывались еще какие-то файлы. Валерка ткнул наугад один из них, тут же запустилась еще одна программа, в динамиках вдруг что-то кликнуло, щелкнуло, и чей-то незнакомый мужской голос спросил:

— Алло, это Лев Петрович?

— Нет, это его секретарь, — ответила девушка. — А кто его спрашивает.

— Скажите, что это Артем Михайлович.

— Одну минуту, — попросила подождать неизвестного абонента девушка. Вскоре что-то пискнуло, и разговор возобновился:

— Алло, это я. По поводу контракта. Бумаги подписаны?

— Да, все в порядке, — обрадованно заявил чей-то баритон. — Все идет без сбоев.

— Как с оплатой?

— Оплата произведена. Могу сбросить по факсу ксерокопии платежек.

— Ксерокопии — это замечательно, — поскучнел голос с той стороны, — но лучше бы взглянуть на оригиналы.

— Хорошо, могу выслать и курьера.

— Это было бы прекрасно. Тогда все можно было бы двинуть быстрее.

— Да, — согласился первый голос. — Время — деньги, так что через две минуты курьер будет уже в пути. Подвезти в главный офис?

— Да, в главный. Четырнадцатый этаж, двенадцатый кабинет.

— Через полчаса ждите. А там — созвонимся. До связи!

Клик-клик… Щелк…

Началось воспроизведение уже совершенно другого разговора:

— Старик, ну ты где? Мы тебя уже полчаса ждем! Але, Лех, ты меня слышишь?.

— Да, слышу тебя.

— Ну так что ты там клопа давишь? Подъезжай скорей! Тут тебя уже все заждались, водка стынет, и девушки копытом бьют… Гы-гы-гы… — послышался чей-то довольный своей же шуткой регот.

— Я сейчас не могу: на работе.

— На какой работе, Леха? Ты че, совсем обурел? Вся работа уже здесь сидит, в ресторане. Давай, «Китайский дракон», как договаривались.

— Подождите, — насторожился голос с той стороны. — А вы по какому номеру звоните?

— Так ты не Леха, что ли? — изумился посетитель ресторана.

— Да нет, я — Леха, но, видимо, не тот Леха, который вам нужен.

— Это не тот Леха, — сообщил своим приятелям человек, звонивший из ресторана.

— Ничего! — завопили голоса. — Пусть и он приезжает.

— Слышь, Леха, который не тот Леха, приезжай и ты. А мы сейчас и тому Лехе позвоним. Вот и познакомитесь.

Компания снова захохотала и отключилась. Снова клик и щелчок. Тишина продолжалась недолго.

— Слюшай, дорогой, ты у меня в машинах курагу брал?

— Ну, брал.

— Заплатить когда обещал?

— Неделю назад.

— А почему не заплатил?

— Плохо идет твоя курага.

— Слюшай, дорогой, это не моя уже курага. Это твоя курага. И проблемы уже твои. А деньги должны быть мои.

— Да заплачу я, заплачу.

— Конечно, заплатишь, дорогой, куда ж ты денешься? Только когда сегодня домой приедешь, не сильно удивляйся.

— Ну и чему я не должен удивляться?

— А там у тебя на квартире мои братья сидят. Они тебе помогут деньги собрать.

— Лучше бы они помогли курагу твою продать.

— Не мою курагу, уважаемый, а твою курагу. А деньги мои. И знаешь что? Чтоб тебе не было скучно деньги собирать, два моих брата пока поживут у тебя на квартире.

Клик-клик… Щелк…

— Алло, американское посольство? Могу я поговорить с пресс-атташе по культуре Мэри Джекобсон?

— Она сейчас находится на совещании.

— А когда ей можно будет перезвонить?

— Я думаю, около пяти часов вечера.

— Спасибо.

Клик-клик… Щелк…

— Привет, ты где?

— Сейчас? По Тверской иду. Говори громче, а то плохо слышно: машины шумят. Что-нибудь случилось?

— Нет, но может случиться. Дуй быстрее на работу! Начальство сегодня из командировки вернулось!

— Вот черт! А я как раз хотел день заколоть.

— День ты выбрал неудачный. В общем, как знаешь. Я тебя предупредил.

— Да лечу я, лечу. Хватятся меня, скажите, что я, что я… на обеденный перерыв вышел, что ли. Ну, пока.

Валерка тронул «мышь», щелкнул ею по какому-то прямоугольничку, и воспроизведение записей прекратилось.

— Знаешь, что это? — ткнул пальцем Валерка в компьютер. — Это полное собрание сочинений, тьфу ты, не сочинений, а самых настоящих звонков с мобильных телефонов.

— Почему с мобильных? — удивился Мишка.

— Ну а как ты думаешь, кто еще может разговаривать на ходу на Тверской улице, как не хозяин мобилы? Разве что какой-нибудь телефонист с очень длинным проводом, который тянется из его офиса. Кто-то и зачем-то записывал телефонные звонки с мобил. Причем не выборочно, а все подряд!

— А кому это нужно?

— Черт его знает, — скривился Валерка. — Но, похоже, что наши компьютеры перепутались. Наш ящик с аудиокартой попал к хозяевам этого монстра, — ткнул он в сторону кейса с чужим компьютером. — Надо будет завтра съездить в пункт проката и все вернуть. Только смотри, — погрозил он в сторону Мишки отверткой, — не сболтни, что мы сюда лазили и что-то слушали. Мол, открыли ящик, сразу видим — не наш — и привезли обратно.

— Понял, — сказал Мишка. — Не маленький. Небось такими вещами серьезные ребята занимаются.

— Не просто серьезные, а очень серьезные!