"Продается поместье с невестой" - читать интересную книгу автора (Рейд Генриетта)Глава 2Она быстро миновала Брэдбери-Армс, большое здание пивной, выстроенное в стиле псевдоелизаветинской эпохи и расположенное на углу главной улицы города, и свернула к неприметной дверке, расположенной рядом с магазином мануфактурных товаров. На одном дыхании взбежала по узкой крутой лестнице, ведущей в офис Ричарда. В крошечной приемной сидела мисс Хардинг, секретарша средних лет, быстро и точно печатала на машинке. При появлении Труди она выключила диктофон и сняла наушники. Слегка прищурив глаза, окинула оценивающим взглядом девушку с раскрасневшимся лицом и золотисто-каштановыми волосами: — О, мисс Прайор, какой сюрприз! Мистер Верлинг сейчас занят, но, когда я сообщу ему о вашем приходе, он тут же бросит все дела. Труди почувствовала в словах секретарши скрытую насмешку. «А ведь она меня недолюбливает», — осенило девушку, которая до этого момента не задумывалась о существовании неявной женской вражды. Мисс Хардинг всегда воспринималась как неотъемлемая часть офиса Ричарда, наряду с тщательно подобранной оргтехникой. Мисс Хардинг поерзала на стуле, поднялась и осторожно постучала в дверь кабинета Ричарда. Кивком пригласила Труди войти. — О, Труди, — произнес Ричард, — какой приятный сюрприз! Не часто ты радуешь меня посещениями. Однако скорее, чем ты можешь вообразить, дела адвоката Ричарда Верлинга пойдут значительно лучше. Он ожидал, что девушка начнет задавать ему вопросы по этому поводу, но ошибся и разочарованно нахмурил брови. Труди удобно расположилась в большом кожаном кресле, которое он обычно предлагал клиентам. — Ричард, — заговорила она, — я пришла по поводу «Мызы». Я встретила человека, который намеревается ее купить, а мне этого не хочется. — Так ты уже слышала? — Он подался вперед, играя серебряным ножиком для разрезания бумаг. — Хотел сообщить тебе раньше, но не было времени. Все случилось так быстро. Наш клиент из тех людей, которые знают, чего хотят. Такие черты характера свойственны людям его положения, ведь при финансовых операциях время — очень ценный фактор. — Меня Улыбка на лице Ричарда померкла, он отложил нож для резки бумаг. — Боюсь, что не понимаю тебя, Труди. Ты серьезно не хочешь сбыть «Мызу», да еще за такую хорошую цену? Знаешь, сколько мне пришлось возиться с этим домом? На наше счастье, мы нашли подходящего клиента, а ты по каким-то непонятным причинам начинаешь возражать. Однако я абсолютно уверен, ты изменишь решение, когда все здраво обдумаешь, — успокаивающе закончил он. — Нет, не изменю, — резко ответила девушка. — Ты должен сообщить клиенту, что сделка не состоится. Рано или поздно появится другой покупатель, но даже если он не появится, я предпочту, чтобы «Мыза» пустовала, я не хочу, чтобы в ней жил Клайв Рэнкин. Ричард смотрел на девушку все с большим беспокойством. — Труди, ты ведь говоришь несерьезно, правда? Тобой владеет гнев. Что ты имеешь против этого человека? Она поднялась на ноги и порывисто подошла к небольшому окну, выходящему на шумную главную улицу. — Мне трудно объяснить, Ричард, да я и не жду понимания. Просто он мне не нравится. Он… слишком высокомерный и самонадеянный. Покупка дома для него не больше чем каприз. Он уничтожит самую суть «Мызы», а ведь многие люди отмечали ее неповторимую старинную атмосферу. «На самом деле не это причина отказа, — беспомощно подумала девушка, — но не объяснишь же Ричарду мои истинные чувства: атака могущественной силы, от которой нет спасения, взгляд темных насмешливых глаз, проникающих в сокровенные глубины души и обнажающих их». Ричард подошел к окну и покровительственно обнял Труди за талию. — Милая, ты не в себе. Сначала говоришь, что не любишь этого человека, потом упоминаешь атмосферу старины. Почему бы тебе не успокоиться и не предоставить это дело компетентному адвокату, то есть мне? В конце концов, я уже доказал, что желаю тебе добра, разве не так? Она порывисто повернулась к нему: — О, Ричард, ты вел себя великолепно! Ты проявил столько участия, когда умер папа. — Нет, девочка моя, все было совсем не так, — весело проговорил молодой человек. — За маской участия скрывался глубокий личный интерес. Коварный план, как завоевать твое расположение, чтобы по прошествии времени мои низкие помыслы восторжествовали и я смог склонить тебя к замужеству. — Ричард! — Она ответила слабой улыбкой на его дураченье. — У нас было столько возможностей. — Точно, — согласился он. — Из надежного источника я узнал, что профессор уезжает за границу, а ты снова остаешься без работы. Труди кивнула в знак согласия: — Надеюсь, мне быстро удастся найти новое место. — Но, Труди, зачем тебе это нужно? Девушка мягко высвободилась из его настойчивых объятий. — Ричард, мне хочется еще какое-то время побыть независимой. Давай не будем больше возвращаться к этой теме. Просто проследи, чтобы сделка с Клайвом Рэнкином не состоялась. Молодой человек нахмурился и убрал руку. — Снова возвращаешься к этой чепухе? — Чепухе? Вот как ты относишься к моим словам? — Ты действительно была немного не в себе, когда вошла в мой кабинет, — резко произнес он, — возражения против Клайва. Рэнкина в твоих устах звучат нелепо. В любом случае, Труди, — он отвернулся, чтобы зажечь сигарету, — буду с тобой откровенен: слишком поздно, идти на попятный. Дело находится в такой стадии, когда ничего уже нельзя изменить. — Ничего нельзя изменить? — эхом отозвалась девушка. — Ты совершаешь сделку, даже не посоветовавшись со мной? — Труди, перестань упрямиться, — гневно ответил Ричард. — Когда умер твой отец, ты без возражений передала дела в мои руки. И не ставила мои действия под сомнения, когда я переселил тебя в Мэриголд-коттедж и привел в порядок все бумаги. — Я никогда не ставлю твои действия под сомнение, Ричард, — произнесла девушка несчастным голосом. — Просто я считаю, что имею право голоса, когда дело касается моего дома. — Я не могу расторгнуть договор, — холодно произнес он. — На это есть и еще одна причина, которая, может быть, вовсе тебя не заинтересует: комиссионное вознаграждение от продажи дома я внес в качестве аванса за более презентабельный офис в противоположной части города. — Понятно, — равнодушно ответила девушка, — тогда действительно ничего нельзя сделать. Уловив пораженческие нотки в голосе Труди, молодой человек повернулся к ней, и она вдруг поняла, что он пытается повлиять на нее силой своего обаяния. — Послушай, Труди, согласен, я должен был сообщить тебе о сделке. Понимаю, ты чувствуешь естественное сожаление, но помни, что мы добились самой выгодной цены. Как насчет того, чтобы отпраздновать это событие вместе? Можем пойти пообедать в «Золотой гусь». Она покачала головой: — Спасибо, Ричард, но я хочу провести вечер дома. Теперь, когда я больше не работаю у профессора Дэвиса, мне нужно все обдумать. Труди взяла свою сумочку и решительно направилась к двери. Ей хотелось любым способом избежать легкого, игривого поцелуя, которым Ричард награждал ее на прощание. Девушка быстро прошла мимо мисс Хардинг. «А ведь она влюблена в Ричарда», — отстраненно подумала Труди, спускаясь по узким ступеням. Оказавшись на улице, девушка ощутила прилив счастья от единения с суетливой толпой. Проходя мимо здания муниципалитета, бросила взгляд на башенные часы и ускорила шаг. Она решила убраться в коттедже после чая, привести в порядок одежду, требующую ремонта, что даст ей возможность не спеша обдумать планы на будущее. Городские постройки начали редеть, и вот Труди уже шагала по дороге, вьющейся между разрозненными домиками, которые сохранились здесь с незапамятных времен. Маркет-Брэдбери превратился из деревни в маленький процветающий городок позже. Мисс Оскотт, библиотекарша, вошла в свой сад, сняла перчатки и заметила Труди. Ее лицо, немного напоминающее лошадиное, просияло, она поудобнее перехватила плетеную хозяйственную сумку и направилась к забору. У девушки упало сердце. Сегодня у нее не было ни малейшего желания секретничать с мисс Оскотт. «У меня нет подходящего предлога уклониться от разговора», — уныло подумала Труди. Ее коттедж отделялся от жилища библиотекарши только дощатым забором. — Выглядишь лучше, дорогая моя, — проникновенно произнесла мисс Оскотт. — Некоторое время назад ты была совсем истощенной, но это неудивительно — пережить такую ужасающую трагедию! Вы с отцом были так преданы друг другу! Но мне не следует напоминать тебе об этом, не так ли? — Она замолчала с наигранным замешательством, поправляя свою большую летнюю шляпу, отделанную выпуклыми цветами. — Надеюсь, мало-помалу ты оправишься от потрясения, — продолжала старушка. Труди смотрела мимо мисс Оскотт на разрушенную башню старой нормандской церкви, чьи древние стены четко выделялись на фоне зеленой кипарисовой рощи. К Действительности ее вернули доверительные слова мисс Оскотт: — На мой взгляд, во всем этом деле присутствует элемент таинственности. Такой человек, как Клайв Рэнкин, не станет селиться в Маркет-Брэд-бери только ради того, чтобы поправить здоровье. — Клайв Рэнкин? — резко повторила Труди и мгновенно пожалела о своей горячности, так как мисс Оскотт тут же с интересом вперила в нее свои выцветшие голубые глаза. — Конечно же ты с ним встречалась. Он новый владелец «Мызы». Но так печально, что в доме больше не будут жить Прайоры! Дорогая, вообрази мое ошеломление. Сижу я за своим столом в библиотеке, посетителей почти нет, и только я начала вязать крючком, как входит незнакомец. Оказалось, что он ищет гувернантку для девочки, которая будет жить с ним на «Мызе». Видишь ли, милая, он счел, что человек моей должности обязан все знать. — При этих словах соседка сдержанно засмеялась. — Пораскинув мозгами, я вынуждена была признать, что не могу назвать ни одной кандидатуры — за исключением тебя. Прочитав на лице Труди возмущение, мисс Оскотт успокаивающе подняла руку: — На днях профессор Дэвис заходил вернуть книги, он обмолвился, что уезжает читать курс лекций, и ты, таким образом, теряешь место. Но, как мне кажется, ты поступишь крайне неосмотрительно, если захочешь получить эту должность гувернантки. Одному Богу известно, что он за человек, к тому же он ни разу ни словом не обмолвился о своей жене и не назвал ребенка дочерью. Неизвестно, кто эта девочка в действительности. Труди гневно воззрилась на старушку. — Не утруждайтесь, мисс Оскотт, конечно, я не стала бы работать на Клайва Рэнкина, даже если бы это была последняя работа на земле. Длинное худое лицо мисс Оскотт задрожало от возбуждения. — Он тебе не нравится, это сразу видно. И в этом ты права, дорогая моя, несмотря на всю его красоту и своеобразное очарование, Но я сочла своим долгом сообщить ему твой адрес, если ты все же передумаешь. — Почему бы вам не заняться своими делами? — взорвалась Труди, к великому изумлению мисс Оскотт. — Я вполне способна сама о себе позаботиться! — И, не дав старушке опомниться, она быстро зашагала прочь. — Ладно, — оскорблено выдохнула библиотекарша, задумчиво прищурив глаза. Про себя она решила, что будет тщательно присматривать за Мэриголд-коттеджем. Открыв калитку Мэриголд-коттеджа, Клайв Рэнкин, нахмурившись, остановился. Он был слегка раздражен навязчивым ощущением неловкости, которое испытывал в новой для себя обстановке. Белое облачко звездчатого клематиса окутывало покатую крышу крыльца, пройдя по короткой тропинке, он почувствовал, что вечерний воздух напоен ароматом темно-красных бархатных роз, растущих под решетчатым окном. Так вот в каком гнездышке обитает эта странная девушка с огромными голубыми глазами, вот куда она скрывается с диким трепетом в крыльях, столкнувшись с жестокой действительностью! Клайв плотно сжал губы. Почему он никак не может избавиться от чувства, что сам он — неловкий и деспотичный захватчик? В конце концов, он пришел сюда с деловым предложением. Постучав в дверь, молодой человек некоторое время не получал ответа. Потом, к своему облегчению, уловил внутри дома легкое движение, послышался шум отодвигающейся щеколды, и перед ним предстала Труди Прайор. Она недоверчиво воззрилась на незваного гостя. — Ну, — резко произнес он, — вы пригласите меня войти, или я кажусь вам таким грубияном, что вы сомневаетесь, пускать ли меня на порог? — Простите, — быстро отреагировала девушка, — заходите. — Она посторонилась, пропуская его, и дверной проем осветился мягким светом настольной лампы. Крошечная комнатка казалась неподходящим местом для широкоплечей фигуры Клайва. Клайв оценивающе осматривал комнату. У старомодного камина стояли два обтянутых кретоном кресла, на маленьком столике красного дерева лежала раскрытая плетеная корзинка, из которой виднелось воздушное кружево — очевидно, часть женского облачения. Острый взгляд молодого человека приметил ряд ценных картин, висящих на стене, выкрашенной кремовой краской, на каминной полке среди обычных безделушек красовались две роскошные венецианские вазы. «Вот и все, что ей удалось сохранить после краха прежней жизни», — цинично подумал он. — Не хотите ли присесть, мистер Рэнкин? — Труди опустилась в одно из кресел у огня и чинно сложила руки на коленях. Он сел, чувствуя себя довольно нелепо на фоне розового кретона кресла. — Вы не догадываетесь о цели моего визита? Труди удивленно округлила и без того большие глаза и безучастно воззрилась на него. Вспомнив разговор с мисс Оскотт, она побледнела. — Значит, библиотекарша была занята, — сухо сказал Клайв. — Крайне неприятная женщина, но она отвечает своему назначению. — Так вот как вы судите о людях, — быстро произнесла девушка. — Отвечает своему назначению! — Послушайте, мисс Прайор, я бизнесмен, и у меня нет времени на глупую сентиментальность. Если мне что-то нужно, я стараюсь это получить. Я не привык тратить время на анализ человеческих эмоций. — Чего же вы хотите от меня? — поинтересовалась Труди, чувствуя, что ее сердце начинает биться быстрее. Она снова оказалась в ситуации, которую не в силах была контролировать! Молодой человек крепко сжал ладони и подался вперед: — Ладно, мне придется открыть вам свои карты, так как у меня нет выбора. Я не считаю вас человеком, хватающимся за любое более или менее подходящее предложение. Ситуация такова. У меня есть племянница, дочь сводного брата, ее отдали мне на попечение, после того как он погиб в автомобильной катастрофе на континенте, О таких ужасных происшествиях каждый день читаешь в газетах, но, несмотря на то что Люсиль осталась невредимой, потрясение от пережитого пагубно отразилось на ее психике. Как ее единственный родственник, я взял на себя всю заботу о благополучии девочки, но я очень занятой человек и просто не в состоянии удовлетворять прихоти ребенка. — Он замолчал, доставая сигарету. — Можно закурить? Труди кивнула, наблюдая, как он прикуривает от изящной, дорогой зажигалки с его инициалами. Она посмотрела на его широкие загрубевшие руки — очень сильные, такие точно сумеют отвоевать у судьбы свое! — Самым подходящим планом была отправка Люсиль в школу-интернат, — продолжил Клайв повествование. — Поначалу казалось, что ребенок привык и неплохо устроился. Но однажды я получил телеграмму от ее директрисы. Без видимых причин девочка убежала. Ее довольно быстро нашли, но обратно уже не взяли. Я разговаривал с ее директрисой и из довольно сдержанных реплик смог заключить: они считают Люсиль проблемным ребенком — замкнутым, хитроумным, конфликтным. Директриса стояла на своем, мне пришлось перевести девочку в другую школу. Но она и там ухитрилась зарекомендовать себя с отрицательной стороны и несколько раз пыталась сбежать. Я решил действовать по своему разумению. Мне пришла в голову идея приобрести загородный домик, чтобы девочка жила в приятной атмосфере, под неусыпной заботой понимающей гувернантки; может быть, тогда в душе этой дикарки пробудятся какие-то человеческие чувства. В Лондоне я побеседовал с несколькими женщинами, но мне показалось, что они смутно представляют себе процесс работы с такой неординарной девочкой, как Люсиль. Тогда я решил подыскать кого-нибудь с добродушно-веселым характером в самом Маркет-Брэдбери. Остальное вам известно. — Молодой человек улыбнулся, и Труди заметила, что на сей раз смеются не только его губы, но и глаза. Она смущенно отвела взгляд и принялась бесцельно копаться в корзине для рукоделия. — Ведь на самом деле вы ничего там не ищете, правда? — жестко произнес Клайв. — Вы попросту готовитесь вежливо отказать. Эти слова снова заставили девушку занять оборонительную позицию. «Вовсе не обязательно было раскрывать мой маневр», — подумала она. — Послушайте, мисс Прайор, — снова заговорил Клайв, стараясь придать своему грубому голосу как можно больше мягкости. — Я могу предугадать все ваши возражения. Вы не любите меня, и вас возмущает мое присутствие на «Мызе». Поверьте, я буду проводить там минимум времени и, конечно, не стану навязывать вам свое общество. Мне, разумеется, понадобится экономка, но вы тоже можете присматривать за старым домом, а если вы беспокоитесь по поводу правил приличия, ночуйте в своем коттедже. Труди колебалась, с трудом сдерживая готовые сорваться с уст слова отказа. — Но у меня нет квалификации, — беспомощно воскликнула девушка, — если все сказанное вами о девочке правда, она наверняка меня не примет. — Конечно нет, — угрюмо согласился молодой человек, — но я и сам собираюсь заняться воспитанием девочки. Передать ее на ваше попечение и умыть руки было бы слишком просто, подобное поведение не в моих правилах, мисс Прайор. Она удивленно воззрилась на него. Должно быть, Клайву Рэнкину тяжело приходится с этой девочкой: он в состоянии обеспечить ее всем необходимым, но должен держаться на расстоянии, чтобы не позволить ее капризам подчинить себе его жизнь. — Я же уже говорил вам, что мне не нужна ученая педантка в роли гувернантки, мне нужна просто девушка, наделенная такими качествами, как доброта, терпение и золотое сердце! Печальная улыбка чуть тронула ее губы. — Вы слишком многое принимаете на веру. — Неужели? — вкрадчиво отозвался Клайв. Не получив ее ответа, он порывисто поднялся на ноги. — Я делаю заключение, что вы принимаете мое предложение. Ваше жалованье обсудим позже, но обещаю, я не поскуплюсь. Прежде чем девушка сумела возразить, он направился к двери. |
||
|