"По дороге домой" - читать интересную книгу автора (Березовская Ольга)

Глава 11

— Лорд Даран, из крепости вышел человек, точнее женщина.

Вир, устало улыбнулся самому себе.

— А ты в чем-то прав: женщина — не совсем человек. Эта женщина.

Озадаченный гвардеец оглянулся по сторонам в поисках подсказки, как себя сейчас вести. Он ожидал другой реакции. Он ожидал приказа схватить или убить.

— Мой лорд, что прикажете делать?

Даран вышел из палатки, нашел глазами удаляющуюся человеческую фигуру. Упрямая девчонка все же решила уйти. Как глупо, в ее-то положении. Одна в незнакомом месте, в незнакомом мире. Невероятно глупо. И все равно отказалась от помощи. Попытается обратиться за помощью к лесным эльфам. Смешно. Она даже не сможет их найти. Возможно, есть другие варианты? Нет. Откуда? Настолько верить в безгрешность этой крылатой твари, что отказываться от такой возможности, от его помощи. Предел глупости.

— Лорд Даран, так что прикажете делать?

— Ничего.

— Но девчонка уйдет.

— Пусть уходит. Она мне не нужна.

Гвардеец вытянулся по струнке, коротко кивнул и поспешил исчезнуть.

— Похоже, у лорда Дарана помутился рассудок, — гвардеец присел в теньке дерева, где прятались от зноя его товарищи. — То нужна, то не нужна. То убить, то пусть живет. Он уже сам не знает, чего хочет.

— Ты это о чем? — Курт развалился на земле, заложив руки за голову и покусывая травинку.

— Да эта девчонка, за которой мы гонялись, сейчас вышла из крепости и ушла, а Даран сказал пускай идет.

У Курта все похолодело внутри. Любое упоминание об этой женщине вызывало в нем бурю негодования. Возможно слух подвел его? Ушла? И лорд Даран не отправил за ней погоню?

— Может быть ты ошибся? — Курт изо всех сил пытался скрыть дрожь в голосе.

— Ошибся! Ну да, как же! — взвился гвардеец. — Я помчался ему доложить, боялся, что упустим, а он даже не удивился. Махнул рукой и все.

Курт поднялся с земли. Так не может продолжаться: с этим нужно покончить раз и навсегда, с ней нужно покончить.

— Куда она пошла?

— Туда, — гвардеец махнул рукой и закрыл глаза. — Тебе-то что?

— Просто интересно.

Она больше не уйдет. Ей некому помочь, ее защитники в крепости, так же просто, как она, они оттуда не выйдут. Она ответит за все, что сделала, нужно только незаметно ускользнуть.

Даран сидел в палатке. Ждать больше было нечего. Дракон в западне ему не выбраться. Одно слово и совсем скоро он навсегда забудет об этом существе, он перестанет отравлять ему жизнь. Он будет жить. Уничтожит все следы: и тварь и его отродье, несмотря на то, что он его брат.

И все же он колебался. Что-то было не так. Не было чувства освобождения, к которому он так стремился. Чего-то не хватало. Или наоборот было лишним. Какая-то заноза застряла внутри, не давая сделать последний шаг.

Он дважды пересек округлую палатку по диаметру, пытаясь установить внутреннее равновесие. Где-то была допущена ошибка, и пока он не поймет где, и ошибка ли это, он не может продолжать действовать.

Торопиться некуда, чем дольше дракон сидит без воды, тем слабее становиться. Это ему только на руку.

Даран, чуть не сорвав полог, служивший дверью в палатку, оказался под жаркими лучами солнца.

— Коня, — коротко приказал он.

Гвардейцы недоумевали, наблюдая, как удаляется их хозяин.

А женщина — не человек. Эта женщина — не человек. Держать данное ей слово не обязательно.

— Рок, что-то случилось, — Лим только что закончил с охранным заклятием, не самое надежное, но все же лучше, чем ничего. После ухода Мирославы, помогать ему стал капитан, все вроде бы ладилось, и вдруг Рок застыл, глядя куда-то в даль.

— Даран, он ускакал, — в голосе слышалось напряжение, что неудивительно, учитывая их положение. Неизвестно, что можно ожидать от этого полоумного истребителя драконов.

— Может это к лучшему, у нас будет побольше времени подготовиться, — устало произнес целитель. Он и сам не знал, кого успокаивает сейчас: себя или друга.

Рок все также буравил взглядом ряды деревьев, за которыми скрылся Даран, его терзали совсем другие опасения, точнее сомнения, и это было не только не к месту, но и не ко времени. Он вздохнул. Все случиться так, как должно случиться.

— Он ускакал в том же направлении, в котором ушла Мирослава.

— Ты думаешь, он поехал за ней?

Рок промолчал, он был абсолютно уверен в этом. Дарана не сложно было понять, и не потому, что они братья, а потому что на его месте, он поступил бы так же.

— Нам не о чем волноваться, — подумав, сказал Лим, — Даран не причинит ей зла. Он сам сказал. — Целитель взглянул в глаза капитану, и ему самому вдруг стало стыдно за свою наивность.

Чувство тревоги нарастало, и он своим драконьим чутьем ощущал, что опасность не здесь, не в крепости, а далеко за ее стенами. Сейчас главное было успеть.

— Лим, я должен выбраться отсюда.

— Но это невозможно!

— Возможно. Маги поставили преграду для дракона, а я все-таки на половину человек. — Он словно проказливый мальчишка, задумавший очередную шалость, посмотрел на Лима. — Мне нужно стать невидимым.

— Но это невозможно, — устало повторил целитель. Он хорошо знал, что дальнейшие споры бесполезны, но для очистки совести сделал последнюю попытку, — Если заклятие растает, ты окажешься легкой мишенью не меньше, чем для сотни стрел.

Рок с легкой улыбкой пожал плечами. Все может быть, для чего же сразу думать о самом плохом.

— Оно не растает.

Лим облокотился о стену, ему бы такую уверенность.

— Мне нужно немного времени.

— Боюсь, его у тебя очень немного.

Трава щекотала ноги, а ветер окончательно запутал волосы, сделав мне на голове если не «гнездо», то «пучок соломы» совершенно точно. Я поймала пальцами прядь. Когда-то она была темно-русой, сейчас от долгого пребывания на солнце приобрела золотистый оттенок, ну, был бы золотистый, если бы был вымытый и расчесанный, а так прелая солома, право слово. Только какая в этом разница, красоваться мне все равно не перед кем.

За деревьями хрустнула ветка. Я замерла и напряженно вглядывалась, кто мог шуметь, но густая листва ничего не давала увидеть. Возможно, это просто птичка села на сухую ветку, и она треснула, а я сразу забеспокоилась. Слишком мнительная стала. Или слишком отвыкла гулять одна среди лесов.

Дорога, по которой я шла, к слову единственная дорога, которую я нашла, была с двух сторон плотно зажата деревьями. Трудно было даже предположить, заведет ли она меня в чащу или выведет к поселению. Но выбор был не большой: идти по ней или не идти по ней. Я выбрала первое.

Вернуться в пещеру, взять немного денег? Нет, ни за что. Я туда больше никогда не войду! Ни в эту, ни в какую другую пещеру!

Спустя пару минут дорога стала заворачивать на север, и повеяло свежестью. Я ускорила шаг. Да, мое неожиданно проснувшееся чутье странника не обмануло: передо мной появился ручей. Он тек откуда-то из лесной чащи, выбирая себе путь между травой и камнями, по склону спускаясь к небольшому, в пол метра высотой, водопаду, на время задерживаясь в каменной чаше, и уже оттуда убегая едва заметной ниточкой воды. Чаша была довольно глубокой и, по всей видимости, обустроенной руками человека много лет назад.

Я присела на изогнутый ствол дерева, росшего прямо у воды, зачерпнула полную пригоршню, сделала глоток и с удовольствием плеснула прохладой на лицо. Маленькие радости в сплошной череде неприятностей. Я прижалась спиной к дереву и закрыла глаза. Я не буду ни о чем думать, только о тихом плеске воды, шелесте ветра в кронах деревьев, щебете птиц, хрустнувшей ветке…

Опять кто-то сломал ветку? Или у меня уже паранойя?

Я открыла глаза и осмотрелась — никого. Под ложечкой противно засосало. Только не паниковать. Не паниковать. Это ведь лес, это не кладбище, здесь не должно быть тихо.

Плеск воды, шелест ветра, птицы. Как и минуту назад. Никого. Здесь никого нет. Только я.

Плеск воды, шелест ветра… Я параноик. Мне страшно.

Я сделала два глубоких вдоха. Нужно уходить.

Плеск воды, шелест ветра, глухой стук копыт. Тело замерло на дереве, неловко отодвинув ногу в сторону, занесенную уже было для того, чтобы слезть на землю. Стук приближался. Нужно бежать или дождаться и попросить помощи?

Конь вылетел из-за поворота, увидев меня, встал на дыбы и остановился. Хозяин коня смерил меня оценивающим взглядом и, ловко спрыгнув на землю, подошел к чаше напиться.

— Доброго пути, — бросил он будто между делом.

— И вам того же, лорд Даран, — пересохшими от страха и неожиданности губами выговорила я.

Даран щедро плеснул водой в лицо, та прозрачными струйками стекала за ворот белой рубахи. Он опустил руки на края каменной чаши и, повернув голову, взглянул на меня. Мокрые пряди липли ко лбу и щекам. Взгляд исподлобья. От этого взгляда мне хотелось заскулить и забиться в угол.

— И куда ты путь держишь, позволь узнать?

— Куда глаза глядят. — Я не знала, как отнестись к его неожиданному появлению, а главное: чем мне это грозит. — Мир большой.

— То есть тебе некуда идти? — уточнил он.

Я пожала плечами. Разве это не очевидно: Дарану известно, что я из другого мира, а все, кого я знаю, сейчас либо где-то в море на корабле, либо в осаженной крепости.

— И не смотря на это, ты отказалась от моего предложения.

Я снова пожала плечами. На мой взгляд, и это очевидно.

— Почему?

В его глазах мелькнуло настолько болезненное непонимание, что я почувствовала укол совести. Но ведь это не из-за того, что я отказалась «приносить ему удачу»?

— Что, почему?

Он выпрямился и встал точно напротив меня. Теперь, чтобы слезть с дерева, мне придется наступить ему на ноги.

— Почему ты не признаешь мое право на месть?

— Да какое тебе дело, что я признаю, а что нет! — Справиться с удивлением было выше моих сил. Я и не справилась.

— Мне нет до тебя никакого дела, — грубо отрезал Даран, — Я просто хочу знать!

— Я не хочу ничего говорить. Я не имею к вашей семейке никакого отношения! Зачем вы меня во все это вмешиваете!

— Дракон пришел к тебе. Он просил о помощи тебя.

— Да просто некого больше было!

— Он отдал амулет тебе!! — меня вжало в дерево от напора эмоций. — А это многое значит.

— Обычная магическая безделушка, — тихо возразила я.

Даран поменялся в лице.

— Безделушка? Женщина, да ты понимаешь, что говоришь? Эти твари обладают огромной силой, но отнять ее нельзя, миллионы лет маги бьются над этой задачей, но так ничего и не придумали. Зато дар дракона бесценен, — Даран словно выплевывал эти слова. — Если бы мои маги знали, что ты сделала с амулетом, тебя бы разорвали в клочья. Уничтожить такую возможность получить контроль над этими тварями, ключ к разгадке: амулет сделанный отцом для сына, вещь, в которую он вложил часть души, вечная связующая нить между ними.

Мне стало дурно.

— Но ведь ты искал не амулет. — Почти прошептала я. — Почему ты у меня его сразу не забрал?

— Потому что мне не нужен ручной дракон. И власть, которую я мог бы благодаря этому получить, мне тоже не нужна.

— Что же тебе нужно?

Он отошел и отвернулся, уронив лицо в ладони.

— Он ведь даже не знал о твоем существовании, — прошептала я. — Понимаешь, не знал. Как он может быть в чем-то перед тобой виноват?

— Не знал? Ты врешь, — оскалился Даран.

— Это мне сказал дракон.

— Значит, врет он.

— Почему ты в этом так уверен?

— Потому что это мне сказала моя мать.

Он стоял, вопросительно глядя на меня. Но что я могла сказать? Я не знаю, как было на самом деле, я не имею права кого-то защищать, а кого-то обвинять. Но Звезда, казалось, был так искренен тогда…

— Кем была твоя мама? — сама не понимая зачем, спросила я.

— Чародейкой. Практикующим магом не самого высокого уровня.

Так говоришь, маги миллионы лет бились над тем как получить под контроль силу драконов? А не решил ли кто проблему не совсем обычным способом: получив дракона в сыновья? Интересно, она не сильно разочаровалась, когда поняла, что в ее ребенке нет той самой, желанной драконьей крови? Похоже, сильно, если смогла воспитать в нем такую ненависть. Или он сам возненавидел дракона, за то, что мать не достаточно любила его именно по этой причине?

Лицо Дарана побледнело. Казалось, он видит меня насквозь и читает мысли. Или я его.

— Ты ничего не понимаешь! — слова слетали с губ и отдавали в голове шипением, словно были напитаны серной кислотой и, падая на землю, прожигали ее. — Не смей даже думать!

— Но я ничего…

Даран даже не заметил этой робкой попытки.

— Ты думаешь, она все подстроила. Глупости. А даже, если и так, он все равно виноват. В том, что она сошла сума. Это он! А я просто ни чем не мог ей помочь. Я бы отдал ей свою жизнь, но я не был драконом, а в человеческих силах очень мало.

Мамочка, забери меня отсюда! За что мне все это!

— Это не мое дело. — Я сползла с дерева, намереваясь уйти, но Даран не дал мне этого сделать. — Чего ты хочешь от меня?

Я устала. Мне было страшно. Я была готова вот-вот заплакать. Но ходить вокруг, да около, надеясь на то, что он оставит меня в покое, было бесполезно. Я не настолько глупа, чтобы считать, что лорд Даран приехал перекинуться со мной парой слов. Ему что-то нужно. И чем быстрее я узнаю что, тем лучше… Хотя, кто знает…

— Я? Хочу? — казалось, он опешил. По всей видимости, только казалось. Он запрокинул голову и рассмеялся.

Парад сумасшедших!

— Ты же умная девочка. — Смех прекратился. Он поднял руку, и, едва касаясь пальцем моей щеки, убрал с лица выбившуюся прядь. — Ты сомневаешься в моей правоте, и меня это почему-то нервирует. Я не могу понять почему, и меня это нервирует еще больше. Понимаешь?

Он заглядывал мне в глаза, пытаясь найти понимание.

— Нет, не понимаю. — Ноги подкашивались от страха, но руки Дарана, сжимающие плечи, крепко удерживали в равновесии.

— Врешь, — прошипел он.

— А что я должна понимать? — Мне захотелось точно так же зашипеть. И я бы сделала это, находясь в более выгодном положении. — То, что на протяжении всей своей жизни, ты искал виноватого в том, что твое рождение было бессмысленным и вся жизнь вместе с ним? То, что нашел виноватого и обрел тот долгожданный смысл? А теперь все подошло к концу, враг номер один у тебя в руках и тебя терзают сомнения, убьешь его, и жизнь снова станет бессмысленной, не убьешь и все, что было до этого, окончательно потеряет смысл? Может быть, я еще что-то должна была понять? — это прозвучало гораздо более вызывающе, чем мне того хотелось.

— Нет, этого достаточно. — Голос Дарана охрип.

— Тогда я пойду.

— Ты ведь не думаешь, что я тебя так просто отпущу?

Сердце оборвалось. Ну, кто тянул меня за язык?

— Чего ты хочешь от меня? — снова спросила я.

— Не знаю. — Он развел руками. — Не знаю. И именно поэтому не отпущу.

Интонация менялась. Я чувствовала угрозу каждой клеточкой тела.

— Ты оказалась настолько проницательна. Открыла мне глаза и разбила иллюзии, — в голосе сквозила злая издевка. — Что же мне теперь делать?

Тело била крупная дрожь. Инстинкт самосохранения вопил, что нужно бежать, брать ноги в руки и деру, что есть сил.

— Женись, — ляпнул не контролируемый мозгом язык.

— Что? — немного удивился Даран.

— Не знаешь, что делать, женись.

Он рассмеялся.

— Боюсь, не получиться. Второй такой как ты, мне встретить не удастся, а первую и единственную придется убить. За сообразительность, — пояснил он, наклоняясь за спрятанным в сапоге ножом.

Я сделала то, что велел инстинкт: бросилась бежать. Но убежала не далеко. Ногу пронзила острая боль, тело сбилось с ритма, потеряло равновесие и тяжело свалилось на землю. Нож глубоко вонзился в заднюю поверхность бедра, по зеленому платью расползалось бурое пятно. Из глаз полились слезы. Я пыталась уползти, но понимала, насколько это все бесполезно.

Даран навис надо мной безжалостной скалой, выдернул нож из ноги, отчего лес огласился криком, и хладнокровно вытер лезвие чистым концом платья.

— Это был не умный поступок, — он говорил тихо, и было в его повадках что-то такое, что напоминало сытого кота, поймавшего мышь и размышляющего, как бы так поинтереснее ее убить.

— Не думаю, что ты поступаешь умнее.

Даран вздрогнул и обернулся.

— Отойди от нее, — Рок сжимал кулаки. Лучше бы конечно, если бы он сжимал оружие, но к сожалению Лим и так сделал все возможное, все же он целитель, а не чародей.

— Это уже становиться забавным. Объясни мне одну простую вещь, брат, зачем ты все время мотаешься за ней?

— Скучно стало. Решил прогуляться, а тут вы.

— Прогуляться? Бросил отца на медленную смерть и побежал за девкой?

— Медленную? И ради медленной смерти ты притащил с собой всю свою гвардию? Не многовато?

— В самый раз. Им полезно будет размяться. Да и зачем мне людьми разбрасываться, когда он и так не долго протянет. У этих тварей есть один маленький недостаток, о котором не все знают, а я знаю. — В глазах Дарана светился задор ребенка, которому известна «страшная» тайна. — Они очень привязаны к своей стихии. Я бы даже сказал, им это жизненно важно. Ах, да, мы отвлеклись от темы. Так какого демона, ты сюда притащился?

— У меня незаконченное дело к этой даме.

— Что ж, к сожалению, оно так и останется незаконченным.

— Мне так не кажется.

— Не лезь не в свое дело, — Даран хищно сощурил глаза. — Иди лучше проведи последние несколько часов в обществе отца, а то пропустишь самое интересное: трагический момент его гибели. Все же один из последних драконов.

— Твои люди не станут нападать без приказа, а ты здесь, — лукаво улыбнулся Рок.

— А с чего ты взял, что я не отдавал такого приказа?

— Пропустить самое интересное: «трагический момент гибели дракона», причем «одного из самых последних». Нет. Ведь не ради нее, — Рок махнул рукой в мою сторону, — ты потратил столько усилий.

— А ты не только догадлив, но и остроумен, брат. — Лицо Дарана превратилось в каменную маску. — Похоже, мы все пытались использовать эту девчонку как приманку. Мне даже немного стыдно, как глупо я попался. Только ты меня еще не убил.

И без того туманящейся перед глазами мир покрыла темная пелена. Приманка. Сердце упало в желудок, меня затошнило. В голове остервенело билась одна фраза: меня использовали. Дракон, чтобы найти сына. Даран, чтобы выманить дракона. Рок, чтобы заманить Дарана. Какая же я дура! Решила, что он и впрямь спасает мне жизнь, выгоняя из осаженной крепости. Наивная. Он прекрасно знал, что его брат так просто не отпустит меня, не оставит в живых, пойдет за мной, чтобы убить. А значит, отложит нападение на крепость. Не увидит во мне серьезной опасности, вполне может пойти один, не подготовленный, а значит более уязвимый. А если бы Даран отправил за мной кого-нибудь из своих людей, благо у него их много, значит не велика потеря? Как низко и подло.

— Ты прав. Еще, — голос и лицо капитана изменились, темные клубящиеся крылья окутали человеческую фигуру, словно плащом. Демон. Демон, встретиться с которым я пожелала разве что врагу.

— Драконье отродье!

Я ненавижу их! Их и этот мир! Пусть пропадут! Оба! Все! Ненавижу!

Исход поединка был известен: даже очень сильному человеку не справиться в одиночку с драконом. Но ждать развязки я не собиралась. Зачем? Чтобы, глядя в глаза, сказать какая он мразь? Глупо. А я и так достаточно наделала глупостей.

Нога болела страшно, острое лезвие глубоко распороло мышцы. Одной рукой я опиралась на кривую морщинистую палку, другой зажимала кровоточащую рану. Теплые струйки сбегали вниз по ноге, по пути пропитывая легкую ткань. Надо было остановить кровь, но мне не хотелось терять время, нужно было оказаться как можно дальше от этого места от этих существ, все внутри меня требовало убраться подальше и спрятаться.

Сил не было, хотелось рухнуть в траву и разрыдаться, но упрямство и обида толкали вперед, заставляя не думать о боли и о том, что ждет впереди. Плевать, пусть сожрет в лесу какой-нибудь хищник. Это естественный отбор, слабый не выживает. Зато честно, а не исподтишка, не ножом в спину.

От разрушительных мыслей я очнулась только тогда, когда ветки слева от меня затрещали и раздвинулись. Прямо передо мной возник человек. Сердце ухнуло в пятки. Я его знала. Гвардеец, который первый раз привел меня к Дарану, тот самый, с которым схватился Рок в лесу, тот, который должен был меня убить у выгребной ямы, тот, который считал, что я сломала ему жизнь.

Он улыбался, в его глазах не было ни капли человечности. Правая рука поглаживала эфес меча, лежащего в ножнах. Сердце испуганно вздрогнуло в пятке и замерло. Это судьба. Кажется, если каким-то чудом мне удастся спастись и от этого, то за следующим поворотом будет ожидать кто-нибудь еще.

Такой безысходности я не чувствовала уже давно. Что-то внутри меня надломилось, захотелось опуститься на колени и молча дожидаться своей участи. Мне не по силам это, я просто человек.

Улыбка на лице гвардейца стала еще шире, он видел страх в моих глазах. Он понимал, что уже победил. Я видела его торжество.

Как же я вас ненавижу! Как я вас всех ненавижу! Вас, считающих себя вправе распоряжаться чужой жизнью, решать, кому жить, а кому умереть! Я не доставлю тебе такого удовольствия, меня уже так много раз пытались убить, что просто смешно бояться этого. Легко чувствовать себя победителем перед безоружным и истекающим кровью противником, особенно если этот противник — женщина. Как он жалок! Жалок и смешон!

Я посмотрела гвардейцу в глаза и улыбнулась. Он побледнел. Как легко, оказывается, увидеть на моем лице все, о чем я думаю. Особенно когда я даже не пытаюсь этого скрыть.

Он сделал шаг вперед. Меч медленно выполз из ножен. Я не сдвинулась с места, на одной ноге мне все равно далеко не убежать. Гвардеец приблизился на расстояние удара и занес меч. Не было в его лице ни торжества, ни уверенности. Беспокойные глаза наткнулись на мой взгляд. Рука с оружием замерла. Я устало улыбнулась, похоже, не так легко убить, когда не видишь в противнике не страха, не угрозы, когда осознаешь, что это будет не месть, не казнь, а банальное убийство.

Гвардеец взревел и швырнул меня на землю. Если и будет она мне когда-нибудь пухом, то потом, а сейчас скорее камнем. В глазах потемнело, я до боли прикусила губу, чтобы не закричать. Повернула голову и увидела летящий мне в спину меч. Увернуться удалось только чудом, острие вошло в землю в нескольких сантиметрах от корпуса.

Отталкиваясь здоровой ногой и перебирая руками, я отползала от гвардейца. Он отер двумя пальцами землю с меча, брезгливо вытер руку о куртку и еще более брезгливо глянул на меня. Три шага ему потребовалось, чтобы преодолеть расстояние, отнявшее у меня остатки сил. Я еще было попыталась отползти, но он пресек эту попытку, наступив на залитую кровью ногу. Мир поплыл перед глазами, я закричала. Гвардеец надавил еще сильней. Повторный крик застрял в горле. Он наклонился, на лице снова была улыбка. Победитель, твою мать! Я плюнула ему в лицо. Это стоило сделать, только ради того, чтобы увидеть выражение его лица. Пусть даже после этого последовал удар кулаком в лицо, заставивший мир потемнеть. Растворяясь в обмороке, я чувствовала облегчение, что все, наконец, закончиться и мне больше не нужно участвовать в этом отвратительном спектакле.

Краски и звуки растворились. Уже не было слышно ни шума ветра в листве, ни треска разрываемых ветвей, через которые продирался получеловек-полудракон, спешащий на крик, ни глухого удара крылом. Только многовековые деревья видели удивленно оседающего на землю человека, не знающего, что не стоит смотреть дракону в глаза, и устало сгорбленную спину существа, сидящего на прохладной земле, который, уронив лицо в ладони, успокаивал зверя внутри себя и прогонял из головы голоса, спорящие, осуждающие и одновременно оправдывающие все его поступки. Не до них сейчас. А деревья на своем веку, еще не то повидали.

Я открыла глаза, привстала и сморщилась от боли в ноге. На самом деле болело все тело, но на фоне пульсирующей, словно живой раны все остальное казалось несущественным.

Утренний свет проникал через окно. Окно? В голове было пусто. Неужели гвардеец вместо того, чтобы убить, притащил меня… куда-то. Ага, а еще перевязал рану и укрыл собственной курткой, чтобы не замерзла.

Я сползла с кровати и, стараясь не наступать на больную ногу, опираясь на подворачивающуюся под руки мебель, добралась до окна. Знакомый пейзаж, вчера еще его видела, только за небольшим исключением: вчера здесь, куда ни глянь, была армия Дарана, а сейчас только травка, да цветочки. Зачем я опять здесь?

Дверь открылась, издав протяжный скрип.

— Ты как? — или целитель задает одинаковые вопросы в силу профессии и привычки, или потому что я всегда нахожусь в том состоянии, в котором спрашивать это просто необходимо. С другой стороны точно такой же вопрос можно было задать ему самому: Лим был весь осунувшийся и помятый.

— Живая. — Надо же, а ведь была уверенна, что это мне больше не грозит.

Волной накатила слабость. Лим сорвался с места и подхватил меня на руки, когда увидел, каким способом я передвигаюсь. Аккуратно сгрузил на постель, укоризненно поглядывая на свежие пятна крови.

— Рана глубокая, — виновато объяснил он, — а у меня, как назло, почти ничего с собой нет. Но я подсобрал кое-каких травок…

— Куда делись все гвардейцы?

— Ушли. Как узнали о том, что лорда Дарана больше нет, так и ушли. Им-то самим до дракона дела особо нет. Маги еще хотели остаться, не хотели упускать такой шанс, все ради науки, ты же понимаешь, — сам себе усмехнулся Лим. — Но мы им объяснили, что ни к чему им здесь быть. Они и ушли. Без поддержки армии решили не рисковать.

Интересно, а как они узнали о смерти Дарана? Неужели сам Лорд Капитан сообщил? Может быть, он им еще и тело покойного передал?

— Где дракон?

— Полетел искать, где сейчас наш корабль.

— Надолго?

— Нет. Завтра, послезавтра будет. Домой торопишься? — Лим отвернулся к окну.

— Да так.

— Тебе в таком состоянии все равно никуда нельзя. Сначала ногу залечить нужно.

Я пожала плечами, нужно так нужно. Два дня должно хватить. Ну не ране конечно, а мне, дольше я здесь не протяну. Не хочу я его видеть.

Дверь снова распахнулась, на пороге стоял Великан. В отличие от Лима гигант выглядел очень даже бодро, на лице было задорное мальчишеское выражение, которое удачно дополнял синяк под глазом.

— Чего улыбаешься? — заранее зная причину, спросил Великан.

— Просто синее тебе очень к лицу.

— Ха-ха, — отмахнулся Великан. — Кто бы говорил, у меня хотя бы такие украшенья через раз, а вот ты постоянно приятного бледно-зеленого цвета.

— Это потому, что я на половину лесной эльф.

Великан упал рядом на кровать, старые пружины заскрипели и прогнулись. Я поморщилась, потревоженная рана дала о себе знать.

— Ну, рассказывай, чего там у тебя произошло?

— Да так. Как я здесь оказалась?

— Рок притащил. Вечно он всякую гадость в дом таскает, — гигант улыбнулся и подмигнул подбитым глазом.

— Вот у него и спрашивайте. Я ничего не помню.

— Совсем? — Рок стоял в дверном проеме, сложив руки на груди.

— Ну почему, кое-что помню. Ногу вот поранила.

Капитан невесело усмехнулся и прошел к окну.

— Поранила? Мне показалась, что тебе в этом помогли.

Ждешь благодарности за спасение? Не дождешься. За что благодарить? За то, что сам меня сначала и подставил?

Капитан нахмурился, встретив мой не слишком дружелюбный взгляд.

— А мне показалось, что вы убили собственного брата, — медленно, растягивая слова, проговорила я. В комнате повисла тишина. Воздух стал тягучим и никак не хотел попадать в легкие.

— А тебе не показалось, — во взгляде капитана вспыхнул огонь, казалось еще минута его пристального внимания и я превращусь в пепел. — И не только его. Хочешь, скажу почему?

— Потому что ты жестокий, беспринципный тип? — почему я не могу остановиться, даже когда уже понимаю, что перегнула палку?

Рок усмехнулся. И это было страшно.

— Ну и как тебе с этим живется? — единственные мои слова, которые шли от души.

— А не хуже тебя. — Я подняла удивленный взгляд, и Рок, улыбаясь, поспешил пояснить, — Ну ты ведь понимаешь, что все это произошло из-за тебя. Так что на твоей совести груз потяжелее будет.

У меня перехватило дыхание, а перед глазами поплыли круги. При чем здесь я? Он врет, Дарана он убивал не из-за меня, а того гвардейца… Так его об этом никто не просил.

Я пришла в себя и хотела было обвинить его в клевете, но увидела только спину, исчезающую в дверном проеме.

На душе стало паршиво, там скреблись и орали кошки. Мне нужна была поддержка, захотелось, чтобы кто-то сказал, что все ерунда и капитан так не думает, и я тоже так думать не должна. Я посмотрела на притихших посетителей, они старательно отводили глаза. Великан, бросив короткое «пока», исчез за дверью. Целитель замешкался. Сделав над собой усилие, он посмотрел мне в глаза.

— Не нужно было так. Он ведь рисковал, чтобы тебе помочь.

Неужели никто-никто не понимает, что Рок все подстроил! Что он не герой, бросившийся спасать несчастную жертву! Он знал, все заранее знал. Он подлый интриган. И я имела право ему все это сказать.

Мне хотелось кричать, хотелось, чтобы они поняли. Но разговаривать уже было не с кем, я осталась одна.

И одиночество мое длилось несколько дней, Лим приходил только для того, чтобы осмотреть рану и сменить повязку, ну и естественно они приносили мне поесть. Поправка, целитель приносил. Нежелание капитана со мной общаться было понятным, а Великан… Ну, Великан возможно обиделся заодно, а может просто решил, что с него достаточно истерик зарвавшейся дамочки. Хотя, может, я и впрямь была не права. Только заниматься самоанализом мне сейчас совсем не хотелось. Все сказалось разом: и голодание в каменном заточении, и сумасшествие Дарана, и такая близкая смерть, да и рана, в конце концов. Почти все время я спала, в остальное время ела, и снова спала. С целителем мы обменивались парой дежурных фраз: здоровались, прощались и выясняли мое состояние. Да нет, Лим добрый, если бы я проявляла больше желания поговорить, он бы не отвернулся и не ушел. Но мне не хотелось, причем совершенно ничего. Апатия завладела мной и не собиралась отпускать. Я даже кровь смыла с себя только спустя день, и то, потому что Лим принес воды. С кожи кровь смылась легко, а вот на платье остались неприятные коричневатые разводы, пока не найду новую одежду, будет мне напоминанием… Хотя, я бы с удовольствием забыла обо всем этом раз и навсегда.

Лим все же был отличным целителем, он таки приготовил какую-то чудодейственную мазь, которая ускорила процесс заживления раза в два. Края раны стянулись, опухоль стала опадать. Но ходить все же было невыносимо больно, я и не ходила почти, когда не хотелось спать, смотрела в окно в бесконечное пространство неба, смотрела, как бегут облака или мерцают звезды.