"Червонная дама" - читать интересную книгу автора (Сыщиков Анатолий)

Глава 18

— Здравствуйте, Лиза, — произнес Варенцов, когда услышал в телефонной трубке знакомый голос.

— Вы хотите извиниться? — спросила девушка.

Следователь уже привык к тому, что Лиза упрямо игнорировала изобличающие её факты. Почему она это делала, Варенцов мог только догадываться. То ли девушка не хотела соглашаться с тем, что вина её рано или поздно будет доказана, то ли, она считала Варенцова доверчивым и легковерным и пыталась завоевать его расположение и помощь. Как бы то ни было, следователь не удивился такому нелепому вопросу.

— Нет. Я прошу вас приехать в прокуратуру.

— Просите?

— Если вы откажетесь, мне придется вызвать вас повесткой.

— Хорошенькая просьба.

Приятный немного грустный голос, даже искаженный телефонной трубкой, по-прежнему произвел на следователя особенное впечатление. С одной стороны Варенцов был строг, понимая, с кем имеет дело, но с другой стороны, ему все сильнее хотелось поверить в то, что перед ним прекрасная заблудшая овечка, жизнь которой по какой-то трагической ошибке свернула не на ту тропинку.

— Вы ведь знаете, где прокуратура?

— Да.

— Мой кабинет номер шестнадцать.

— Когда мне приехать?

— Желательно, прямо сейчас. Я вас подожду. Сможете?

— Хорошо.

— Можете приехать с адвокатом.

Девушка положила трубку. В гостиной кроме неё никого не было. Это было к лучшему — не надо было никому объяснять, зачем и кто ей звонил. В этот момент Лизе меньше всего хотелось врать. Она знала, что ей вскоре предстоит поупражняться в этом непростом деле в кабинете следователя Варенцова.

Лиза в который раз попыталась связаться по телефону с мужем, но его телефон по-прежнему не отвечал. Утром Валере позвонил Варенцов и, как сейчас Лизу, попросил приехать в прокуратуру. С тех пор девушка не могла связаться с мужем и узнать о том, как прошёл допрос. Сотовые телефоны часто находятся в зоне плохого приёма, но в сложившейся ситуации, Лизу настораживал и пугал тот факт, что она не может дозвониться до Валеры.

Она подумала, что ей следовало спросить Варенцова о том, как прошел разговор с Валерой. Однако момент был упущен.

Лиза спустилась во двор дома и попросила Геннадия отвезти её в город. Тот согласился помочь.

Собиралась девушка долго, но не потому, что была медлительной, — этого недостатка у неё в характере не было. Просто она думала о предстоящей встрече, и эти мысли постоянно отвлекали её. Поэтому времени на макияж и на сборы у Лизы ушло гораздо больше, чем обычно.

Когда девушка спустилась во двор дома, её лицо было бледным и напряженным. Геннадий, который и раньше не отличался особенной наблюдательностью, не заметил ничего странного ни в поведении, ни во внешнем виде своей родственницы. Он по-прежнему был разговорчив, но его любопытство ограничилось вопросом «Зачем тебе в прокуратуру?». И ответ «Бумажки подписать» его вполне удовлетворил.

Геннадий, как и обещал, отвез Лизу к зданию районной прокуратуры. Он никуда не спешил и пообещал, что подождет девушку.

Возле здания прокуратуры Лиза увидела машину своего мужа. Это придало ей уверенности. Она решила, допрос её мужа ещё не закончен.

Перед тем, как войти в здание, Лиза снова раз набрала номер сотового телефона мужа, но тот опять был недоступен.

Она убрала телефон в сумочку и вошла в прокуратуру. Оформив пропуск, Лиза спросила у дежурного, где находится шестнадцатый кабинет, и её направили на второй этаж. Разыскав нужную дверь, девушка негромко постучала и вошла.

Варенцов находился в кабинете. Он приветливо улыбнулся Лизе, встал из-за стола и указал рукой на стул, предлагая девушке сесть. Лизе настроение следователя показалось обнадеживающе приподнятым и миролюбивым.

Она впервые видела следователя в форме. В синем кителе Варенцов выглядел намного представительнее, чем в своем недорогом и уже не новом костюме.

— Вы без адвоката? — спросил Варенцов.

— Я искренне надеюсь, что он мне не понадобиться, — ответила Лиза и села на стул.

Она вела себя уверенно и спокойно. Поставив сумочку на колени, девушка выжидающе посмотрела на следователя.

— Не знаю. Не знаю. Хотя, в настоящий момент наш разговор носит неофициальный характер. Воспринимайте его не как допрос. Скорее всего, его можно назвать попыткой достучаться до вашей совести.

— Ну, ты, Женя, загнул, — усмехнулась Лиза.

Как правило, она обращалась к следователю на «вы», но иногда позволяла себе фамильярничать с Варенцовым, поскольку видела, что нравится ему…. Не как интересный человек, а как красивая девушка. Следователь вопреки своим принципам и привычкам снисходительно сносил это. Вероятно, Варенцову нравилось, что Лиза, несмотря на его грубую прямоту и принципиальность, продолжает относиться к нему с очевидной симпатией.

— Где мой муж? — поинтересовалась девушка.

— Если не возражаете, об этом — попозже.

Варенцов сел за стол и сразу перешёл к делу.

— Вчера я вам сказал, что я думаю об исчезновении майора. Я считаю, что вы в понедельник вечером отвезли его на берег моря и утопили…. Вы по-прежнему отрицаете это?

Следователю не понравились его собственные слова. Ему хотелось, чтоб их разговор с Лизой проходил по-другому. В менее жесткой манере. Без прессинга. Может быть, ему следовало выбирать другие, менее резкие фразы. Однако, то о чём он собирался говорить, трудно было облечь в приятные его собеседнице формы.

— Конечно.

В голосе Лизы тоже прозвучали металлические нотки.

— Но вы все-таки были в том месте, где мы нашли удостоверение майора?

— Была, но гораздо раньше.

— С другом?

— Да.

— А в понедельник вечером, значит, не были? — переспросил Варенцов.

— Не была.

Варенцов профессионально расставлял для девушки сети.

— Я показал вашу фотографию и описал вашу машину инспекторам ГИБДД и ДПС на шаморовском КПП. Один из инспекторов вспомнил вас. Он утверждает, что в понедельник вечером вы ехали вместе с каким-то мужчиной в сторону города.

— Он что-то путает.

— Я показал ему вашу фотографию, — напомнил Варенцов.

— Любой человек может обознаться.

Лиза по-прежнему категорически отказывалась в чем-либо сознаваться. И казалось, не замечала, насколько легковесны были её доводы. Варенцов вспомнил одного своего приятеля, который говорил, что он никогда не признается жене в измене, даже, если она поймает его на голой женщине. Похожую стратегию выбрала и Лиза.

— Между прочим, инспектор ГИБДД сообщил, что человек в вашей машине спал. Вероятно, я был прав, и Клотов, действительно, был уже мертв тогда, когда вы привезли его на берег моря.

— Я похожа на сумасшедшую, которая разъезжает с трупом на переднем сиденье? Разумней было бы спрятать труп в багажнике.

Варенцов улыбнулся.

— Вот и инспектор сказал, что человек сидел именно на переднем сиденье, — заметил он. — Как это понимать? Вы уже не отрицаете, что были на Шаморе вместе с майором Клотовым?

Лиза поджала губы.

— Я вижу, вы так искусно подтасовали факты, что мне, действительно, потребуется адвокат, — сказала она. — Наверно, мне лучше молчать?

— Как хотите, — согласился Варенцов. — А я, с вашего позволения, ещё немного поговорю…. Мы обследовали лес, прилегающий к дороге, — там, где мы с вами виделись в последний раз. Мы нашли, то, что должны были найти. В настоящее время эти вещественные доказательства изучают эксперты. Но уже установлено, что найденные вещи принадлежат Клотову, и именно в этой одежде он уехал с вами из дома вашего отца.

Лиза отвернулась, всем своим видом показывая, что упрямство и подозрительность Варенцова ей действует на нервы.

— Недалеко от одежды были обнаружены ещё четыре важных вещественных доказательства, — продолжал Варенцов. — А именно: бумажник с документами майора Клотова, его часы, тетрадь с рецептами коктейлей, заполненная вашим почерком, и так называемый «электрошокер». На часах, тетради и шокере найдены ваши отпечатки.

— Мои? — удивилась Лиза.

— Ваши. У нас есть образцы отпечатков ваших пальцев. По крайней мере, с правой руки.

— Откуда, интересно?

Варенцов немного смутился. Ему было неловко признаться в своей хитрости.

— Вчера мы были с вами в пиццерии. Если помните, я возвращался за портфелем. Я взял заодно и стакан, из которого вы пили сок.

Лиза с упреком посмотрела на следователя.

— Ты меня уже в который раз удивляешь, — призналась она. — Первый раз, когда, мимоходом рассказал о своем намерении найти вещи майора, а на самом деле подстроил для меня ловушки, теперь — с этим стаканом. Я должна признать, что была о тебе лучшего мнения. Мне казалось, что ты не способен на подобные некрасивые поступки.

— Я многим кажусь безобидным.

Лицо Варенцова покрылось румянцем, словно он обманул доверчивого ребенка. Однако, мозг следователь пока что главенствовал над его чувствами, поэтому Варенцов говорил спокойно и сухо, и только опытный наблюдатель мог заметить странности в его речи и движениях.

— Кстати, ожоги от электрошокера мы ранее обнаружили на теле Влада. Так что, как вы сами убедились, обвинения в убийствах, совсем не безосновательны. Фактов достаточно.

— Фактов, может быть, и достаточно, — по-прежнему стояла на своём Лиза. — Но ты их трактуешь неверно.

— Вот как? Но как вы объясните отпечатки ваших пальцев на всех этих предметах.

Лиза пожала плечами, мол «сами объясняйте, неужели я должна за вас все знать».

— Электрошокер и тетрадь, возможно, действительно, мои. Они пропали у меня из комнаты за день до того, как к нам приехал майор. Я говорила об этом за ужином. Это могут подтвердить мои родные.

— Вы говорили о пропаже электрошокера и тетради?

— Тогда я ещё не знала, что именно пропало. Но я заметила, что кто-то рылся в моих книгах и вещах. Что касается часов, я к ним прикасалась. Майор показывал их мне. Возможно, на них остались мои отпечатки.

— Вполне убедительно, — похвалил Варенцов. — Хотя судью могут не убедить ваши объяснения. Однако, мне интересно вас послушать.

— Я рада.

У Варенцова было наготове еще несколько «сюрпризов».

— В вашей тетради с рецептами есть рецепт коктейля под названием «Червонная дама». Возле трупа Влада была найдена закладка с названием этого коктейля. Как вы можете объяснить такое совпадение?

— Право, не знаю.

— У этого коктейля очень занимательный состав. Все его составляющие были найдены пять месяцев назад в желудке няни, которая погибла у вас дома.

— Ничего странного. Иногда я угощаю прислугу своими коктейлями. Но почему ты вспомнил о няне? Тот случай тебе тоже не дает покоя?

— Я считаю, что няню убили.

— Тоже я?

— Ваш муж. Может быть, с вашей помощью или даже под вашим руководством.

Говоря это, Варенцов отвел в сторону глаза.

— При чем тут Валера?

— В желудке няни была найдено огромное количество барбинал-натрия. Это сильное снотворное, из-за которого Валентина Яковлевна потеряла сознание, в результате чего погибла. Весной следствие не установило одного важного факта, до которого мне удалось докопаться, — заметил Варенцов.

— О чем ты?

— В марте ваш муж попал в аварию. У Валерия были проблемы со сном, и врач прописал ему это снотворное. Оно выдается только по рецепту. Так что ваш муж мог вполне подсыпать это снотворное няне.

— Зачем?

— Пока не знаю. Но я рассчитываю это узнать от Валеры.

— Значит, он ничего вам не сказал на допросе?

— Пока ничего, но он обязательно расколется.

— То есть?

— Он арестован. Сейчас он сопровожден в изолятор временного содержания.

В глазах Лизы сверкнул огонь, но она быстро справилась с охватившим её гневом.

— Что вы собираетесь от него услышать?

— Почему няне подсыпали снотворное, и какова ваша роль в этом.

— Моему мужу понадобится адвокат, — заметила девушка.

— И вам тоже. Я все-таки надеюсь, что Валерий не станет вас покрывать.

— Тебе так не терпится упрятать меня в кутузку?

— Ты здесь ни при чем. Преступник должен понести наказание…. каким бы… он не был.

Лиза внимательно посмотрела на Варенцова. Взгляд следователя отнюдь не был таким непреклонным, как произносимые им слова.

— Ты сейчас тоже отправишь меня в изолятор?

Лицо и глаза девушки стали печальными, хотя под маской смирения по-прежнему сыпали искрами решительность и упрямство.

— Нет.

Лиза улыбнулась.

Даже в такой непростой момент, она почувствовала сладость Победы.

В следующее мгновение она вновь улыбнулась, — ей показались забавными те слова, которые она собиралась произнести.

— Тогда тебе придется пойти со мной… в театр.

— Куда?

Варенцов подумал, что ослышался.

— У нас с Валерой были куплены билеты на сегодняшний вечер. Московский театр. Кстати, интересное название спектакля. «Женщина в красном». По сути, та же «Червонная дама».

Следователь смотрел на девушку широко раскрытыми удивленными глазами.

— Действительно, странное совпадение, — согласился он.

— Зная тебя, могу предположить, что ты найдешь в этом совпадении скрытый смысл, — с упреком произнесла Лиза.

Варенцов был смущен.

— Пожалуй, это — простое совпадение.

— Было бы хорошо, если бы ты и к другим совпадениям относился так же, — заметила Лиза. — Ну, так что? Ты пойдешь со мной?

— Не знаю. Наверно не следует мне идти с подозреваемой…

— Не разочаровывай меня, — попросила Лиза. — Женщинам нравятся сильные мужчины. Мне кажется, ты — сильный.

Варенцов смутился ещё больше. Он понимал, что Лиза играет на его самооценке, причем очень примитивно, если не сказать по-детски. Но поскольку он сам хотел провести с Лизой ещё хоть какое-то время, ему было непросто отказать ей.

— А, если об этом узнает твой муж? Ведь это я поместил его в изолятор. А ты… вместе со мной…

— Это — моя забота. Но твой джентльменский жест я оценила. Могу тебя успокоить. Он поймет меня правильно, — спокойно заметила девушка. — Но не так как ты думаешь. То, что я пошла вместе с тобой в театр, будет выглядеть как моя жертва. Он решит, что я это сделала ради него. Ведь от тебя многое зависит. Не так ли?

Следователь кивнул.

— Но я приглашаю тебя в театр, не потому, что хочу тебя соблазнить и вытащить мужа из тюрьмы, — улыбнулась Лиза. — Просто, ты мне симпатичен. И… не пропадать же билетику!

Девушка засмеялась и с вызовом посмотрела на Варенцова.

— Ну, так что? Ты идёшь или нет?!

— Иду.

Лиза поднялась со стула.

Следователь тоже встал, потом вспомнил о чём-то, стал рыться в ящике стола и, наконец, выловив оттуда брелок с ключами, передал его Лизе.

— Муж просил вам передать, чтоб вы могли перегнать машину.

Девушка взяла ключ, игриво подкинула его на ладошке, тем самым демонстрируя завидное самообладание, и сказала:

— Встретимся возле театра Горького. Без пятнадцати шесть.

Варенцов поставил в Лизином пропуске нервную закорючку и проводил девушку до дверей.

Без двадцати минут шесть Варенцов уже стоял на парадной лестнице театра. Заношенный пиджак, в котором следователя не единожды видела Лиза, не был единственным. У Варенцова был ещё один костюм черного цвета, предназначенный для торжественных случаев.

В этот день следователь под благовидным предлогом ушел с работы раньше обычного. Ему и прежде приходилось прибегать к подобным хитростям, но ни разу он не делал этого ради свидания. Дома он помыл голову, второй раз за день побрился, надел новую рубашку, синий галстук и костюм. Перед тем, как выйти из квартиры, Варенцов опрыскал себя одеколоном, которым не пользовался очень давно, посмотрел на себя в зеркало, и увидел в нем не замученного работой человека, а достаточно привлекательного мужчину с горящим как у поэта взором.

В узкую дверь, ведущую в храм Мельпомены, текла людская река. Следователь и не подозревал, что не избалованный условиями жизни народ всё ещё интересуется театром.

Когда часы показали без десяти минут шесть, Варенцову пришло на ум, что странное приглашение в театр могло оказаться обыкновенной шуткой. Следователь с тревогой, поскольку перспектива попасть впросак его ни коим образом не прельщала, стал искать среди женщин, поднимающихся по аллее к театру, знакомую девичью фигуру. Но почти все женщины, которых он видел, были существенно старше Лизы, и шли в сопровождении кавалеров.

Варенцов стал ещё больше нервничать и чаще поглядывать на часы.

Он увидел Лизу издалека, но узнал не сразу — настолько меняет женщину новая прическа и вечернее платье. Когда же, наконец, узнал, почувствовал приятное облегчение. Его беспокойство мгновенно улетучилось, но на смену ему пришло непривычное волнение.

Лиза приехала на такси. Она надела на предстоящий спектакль красивое облегающее платье ярко красного цвета и набросила на голые плечи прозрачную красную органзу. Лиза выглядела безупречно, и Варенцов догадался, что она тоже готовилась к встрече.

Видимо, взгляд Варенцова был очень красноречивым. Девушка улыбнулась, подошла к следователю, взяла его под руку и сказала:

— Пошли.

Последующие свои действия Варенцов запомнил не очень хорошо. Даже знакомясь со своей будущей женой, он ничего подобного не испытывал. В театре у него проснулось пребывавшее в длительной спячке чувство юмора. Он блистал остроумием, и был общительным и разговорчивым, как никогда. Лиза вела себя непринужденно, весело смеялась над его шутками, и, похоже, не вспоминала о том, где в это время находился её муж.

Когда начался спектакль, Варенцов быстро понял, что его совсем не интересует действие, развернувшееся на сцене. Не только потому, что он был поклонником кино и хорошего звука. Просто его мысли были сосредоточены на девушке, которая сидела рядом с ним и держала его за локоть. Единственное, что он запомнил из спектакля, так это то, что главной героиней была молодая и неглупая девушка, не такая красивая, как Лиза, и не в таком шикарном платье, как у его спутницы. То, что женщина была опасной, Варенцов понял, даже не вникая в суть происходящего.

Пока шёл спектакль, Варенцов то и дело незаметно поглядывал на Лизу, и резко отводил глаза всякий раз, когда замечал её игривую улыбку.

Варенцов тоже часто без видимой причины улыбался, но иногда уголки его губ всё же опускались, и выражение лица становилось твердым. В эти минуты он думал о том, что рядом с ним находится не просто красивая девушка, а человек, которого он рано или поздно должен будет упрятать туда, где не светят лучи софитов и откуда не видно ярко раскрашенных театральных декораций. Он не хотел об этом думать. Но поскольку эти мысли занимали его в гораздо большей степени, чем спектакль, он так и не понял, какую интригу разыграли на сцене приезжие актеры.

Когда спектакль закончился, Варенцов сразу погрустнел.

— За тобой приедут? — спросил он, когда они в числе последних покинули быстро опустевший, перенасыщенный запахами зал.

Варенцов не часто называл Лизу на «ты». На этот раз это получилось у него очень свободно и естественно.

— Нет. Я сказала, что меня подвезут.

— Правильно, — сказал Варенцов и стал ещё более мрачным.

— Тебе не понравился спектакль?

Лиза заметила его плохое настроение.

— Нет. Спектакль хороший.

— Почему ты такой хмурый?

Следователь вздохнул. Он не был искушен в ведении сентиментальных разговоров.

— Я жалею, что с тобой познакомился… при таких обстоятельствах.

Лиза улыбнулась.

— Почему? Мне кажется, это замечательно, что мы познакомились.

— Нет.

Варенцов ехал назад молча. Лиза была под впечатлением от спектакля. Она не закрывала рта: пересказывала отдельные моменты, критиковала или хвалила их. Следователь слушал. Ему нравился её приятный голосок, а когда Лиза смеялась, у Варенцова по телу даже пробегала дрожь. Варенцов не прерывал Лизу. И, странное дело, он поймал себя на мысли, что в его груди стало вдруг пусто и сыро, как бывает, когда теряешь близкого человека. Нечто похожее он чувствовал несколько лет назад, когда провожал на самолет жену и дочь.

Варенцов не заметил, как оказался на грунтовой дороге возле дома Колосова.

Лиза попросила его не подъезжать близко к дому.

Следователь решил, что девушка не сказала близким, с кем именно пошла в театр, и не хотела, чтоб охранник узнал машину Варенцова.

— Спасибо за приятный вечер, — поблагодарила Лиза после того, как следователь остановил машину.

Она повернулась к Варенцову, и тот вдруг понял, что девушка совсем не стеснялась ее общества, скорее наоборот, хотела расстаться с ним вдали от посторонних глаз.

Лиза наклонилась к Варенцову и поцеловала его в щеку. Евгений почувствовал сильный запах духов и косметики. Щеки следователя зарделись румянцем. Нежный поцелуй был неожиданным и необыкновенно приятным.

— Пока, — попрощалась Лиза и повернулась к двери.

— Постой, — остановил ее Варенцов.

Девушка с интересом посмотрела на Евгения.

Следователь убрал руку, которую в своем несдержанном порыве положил на плечо Лизе. Его взгляд был растерянным. Он все ещё чувствовал поцелуй на своей щеке. Но уже через секунду Варенцов вновь стал хмурым, словно спрятал свои чувства под невидимую скорлупу.

— Что? — спросила девушка и игриво склонила голову на бок.

Следователь замешкал, словно не знал, что именно должен сказать. Наконец произнес первую пришедшую на ум фразу:

— Спасибо тебе. Мне тоже было приятно.

Он хотел сказать нечто совсем другое.

Лиза улыбнулась.

— Завтра увидимся?

— Наверняка.