"Лариса Соболева" - читать интересную книгу автора– Третья в первом ряду. – Не то. – И не скрывала разочарования, но хищных глаз с девушки не сводила. – Почему? – Он находился на том пределе, когда довольно капли, чтобы взорваться. Собственно, Ростислав Матвеевич предвидел подобное, так что даже не удивился. – Почему, Эмма? – Безликая. Как моль. – Одинаковая форма обезличивает, – слегка возразил он. – Они все в белом, а белый и черный цвета вообще стирают индивидуальность. И потом, милая моя, у женщин есть миллион ухищрений, чтобы сделать себя привлекательнее. Пригласишь визажиста, он научит девочку выжимать из своей внешности максимум. Между прочим, я видел ее в платье, очень даже симпатичная… – Симпатичная! – пренебрежительно фыркнула она. – Мне нужна красивая. К тому же она спортсменка, а спорт огрубляет фигуру. – Не скажи, не скажи… Например, художественная гимнастика вытачивает идеальные формы. Да и с чего ты взяла, что она спортсменка? В этой группе занимаются любители. Вне зависимости от возраста можно записаться и учиться бить физиономии. Лишь деньги плати. Кстати, фигура у нее великолепная – не костлявая, ноги от ушей, рост… – Длинная, – презрительно заметила Эмма. – Высокая, – уже более твердо возразил он. – А попка – шедевр природы. Кругленькая, плотная, торчит сзади… – Ты что, щупал? – перевела она насмешливый взгляд на Ростислава Матвеевича. – Нет, конечно, – не смутился он. – Но не прочь бы… – Ростик, я не для тебя выбираю. – И вновь глаза ее оценивали девушку. – Скажи на милость, по какому принципу ты выбираешь? – Помнится, кто-то говорил, не будем показывать пальцем – кто, – выразительно покосился Ростислав Матвеевич на Эмму, – что она должна уметь защитить себя. Девушка, предпочитающая всем видам спорта дзюдо, разве не то, о чем ты мечтала? Хотя, милая моя, против лома нет приема. – Мои мечты значения в данном случае не имеют, – отрезала она. – А умение защищать себя относится к реакции, я это имела в виду. Реакция означает упреждение, вот и все. – Немаловажную роль в моем выборе определило сходство… – Ты считаешь?.. – Да, – категорично, будто другого мнения быть не может, сказал он. – Посмотри сама: у нее удлиненное лицо, глаза светло-карие и не щелочки, высокий лоб, большой рот с выразительными губами, густые брови дугой. Чуточку скулы выступают, но сходство есть, приглядись, посмотри внимательнее. – Сходство… – задумчиво произнесла Эмма, снова устремив взгляд на девушку. – Не знаю, не знаю… Иногда мне кажется, мы идем неверным путем. – Ты идешь, – поправил ее Ростислав Матвеевич. – Никогда не говори «мы». Это твоя затея. Ты у нас главнокомандующий, а я выполняю функцию бесправного управляющего. Эмма, мне надоело искать кандидаток. Надоел этот город. Надоели твои капризы. Ну, чем она тебе не нравится? И чем ты рискуешь? – Это дорогой клуб? – словно не слыша упреков, спросила она. – Относительно. – Относительно чего? – уточнила Эмма. – Есть дороже. – Значит, она – девочка со средствами. А мне нужна бедная. – Тебе нужна бедная, красивая, чтоб могла за себя постоять… – иронично перечислял Ростислав Матвеевич. – Совсем забыл, она должна быть умная, сексуальная, с характером… Не много ли требований, дорогая? Идеала нет. И вообще легче… – Я знаю, что ты скажешь, – перебила она. – Не легче. – Эмма, я безумно устал. Это уже тридцать четвертая претендентка, не считая тех двух девушек, которых мы уже отобрали, а тебе все не так. Две у нас уже есть, ну, в чем дело? – Ладно, посмотрим, – вяло капитулировала Эмма. – Сначала наведем справки о ней. Как, ты сказал, ее зовут? – Жанна. Двадцать семь лет, не замужем. – А, так ее даже замуж не берут? – съязвила Эмма, направляясь к выходу. – Моль, – обреченно выдохнула Эмма, наблюдая за Жанной из джипа. – Жанна, садись, прокачу с ветерком. – Поезжай за ними, – приказала Эмма. – Да что она так долго там копается? – озадачилась Эмма. – За это время можно выкупить все здание. – Пойду посмотрю… – Извините, сюда зашла девушка… шатенка, с прямыми волосами ниже плеч, в джинсах и красной трикотажной кофточке с открытыми плечами… – Ушла ваша девушка, – ухмыльнулся охранник, поглядывая на него с показным сочувствием. – Попросила вывести ее черным ходом. – Благодарю вас, – рассеянно буркнул Ростислав Матвеевич и, с чувством неловкости, будто он преследователь, а Жанна сбежала от него, покинул магазин. Усевшись за руль, доложил Эмме: – Нет ее там. – Но «Мерседес» стоит, – удивленно приподняла Эмма одну бровь. – Охранник сказал, она попросила вывести ее через черный ход, короче, сбежала от «Мерседеса». – Она обула его? А знаешь, эта девица нам подойдет. – Наконец-то, – открыла младшая сестра Зойка двенадцати лет, есть еще и средняя. – Что так долго? – По понедельникам и четвергам у меня тренировки, могли бы запомнить, – снимая обувь в прихожей, бросила Жанна, затем влетела в комнату, упала на диван. – Ух, устала. – Сейчас Вика придет, поужинаем, – сказала мама, не отрываясь от своего занятия. – Я пирог испекла, картошку с мясом приготовила… – По какому случаю пирог? – без участия спросила Жанна. – Продала сегодня восемь венков. За тремя вообще приехали на дом. Представляешь, повезло? Скинула по десятке, но я не в убытке. – Кто-то умер, а нам повезло, – задумчиво произнесла Жанна. – Люди умирают каждый день, – равнодушно заметила мама. – Не каждый день удается столько венков продать. – А где Вика? – озабоченно спросила Жанна. – Наверно, с мальчиком гуляет. Не звонила. – Училась бы лучше, – недовольно проворчала старшая дочь. – Да толку-то от твоей учебы, – вздохнула мама. – Вон ты выучилась, а работаешь не по специальности, каким-то бухгалтером. – Зато неплохо зарабатываю. – И даже не главным. – Мама, мои математические способности никому не нужны, но мне, как видишь, пригодились. Ты вот тоже работаешь не по специальности. На одних твоих похоронах мы бы ноги протянули, а руки вытянули бы вдоль тела. Прояви, пожалуйста, хоть капельку строгости к Вике, иначе сама пойдешь позориться на собрания. – Зойка, стой! Меня нет дома и не будет, поняла? – От кого прячешься? – заинтересовалась мать, бросив работу. – Да так, один жлоб вообразил, будто он супермен, и приставал, а я сбежала от него. – Жанна… – плаксиво протянула мама. – Тебе двадцать семь! Замуж пора… – Покажи – за кого, – огрызнулась дочь. – Что это за мужчина, соблазняющий женщину в спортивном костюме, притом прямо в машине? Для начала оделся бы поприличнее и пригласил меня хотя бы в кино. – Надо немножко терпимее быть… – Не хочу, – отрезала Жанна. – Ты всю жизнь терпишь, а папочка наш терпеть не стал, троих детей сделал и сбежал. – Зато у меня есть вы. – Что ж, когда созрею, принесу в подоле. – Это я, – возвестила Вика. – Есть хочу. – Где шатаешься? – напустилась на сестру Жанна. – Одиннадцатый час, все ее ждут, а она не соизволила даже позвонить! – У меня нет мобильного телефона, а автоматы не работают, – оправдывалась Вика, которая боялась только одного человека на свете – старшую сестру. – В таком случае дома надо быть в девять! – рявкнула Жанна. – Мобилу ей подайте. Я работаю и мобилы не имею… – Девочки, девочки… – призвала к миру мать. – Давайте поужинаем, потом каждая займется, чем хочет. – У вас давно обучается девушка по имени Жанна? – спросила Эмма. – Жанна? – попытался он вспомнить. – Вчера она занималась дзюдо до девяти вечера, – уточнил Ростислав Матвеевич. – Тренера надо спросить, я далеко не всех клиентов знаю. У нас же несколько групп. Посещают наш клуб и профессионалы из охранных агентств, и спортсмены, и любители, даже дети, – заодно прорекламировал он свой клуб. – Я не могу знать всех. Обождите минутку, приглашу вчерашнего тренера. – Нас интересует девушка по имени Жанна, – сказала Эмма. – На какой предмет? – Мы хотим предложить ей работу. – Какую? – Высокооплачиваемую, – неопределенно ответила она, стараясь не оттолкнуть его ни интонацией, ни своим поведением. Эмма умела налаживать контакты с самыми разными людьми. – Если, конечно, она подойдет нам. – Нельзя ли конкретней? Что за работа? – Умственная, – уклонилась от прямого ответа Эмма. – Понимаете, у нас холдинг, естественно, огромный штат сотрудников, – дипломатично перехватил инициативу Ростислав Матвеевич. – Хороший сотрудник – это залог процветания… – А хороших не очень-то много, – подхватила Эмма. – Либо профессиональные качества желают быть лучше, либо нас не устраивают моральные принципы, либо находятся другие причины, которые вынуждают расставаться с работниками. Но те, кто проходит отбор, имеют приличную зарплату, жилье, зарубежные командировки. Поэтому мы отбираем сотрудников по городам, наводим справки через знакомых, беседуем с претендентами на месте. Вот, собственно, и все, что можем вам сказать. – Хорошая работа нужна каждому, – наконец соизволил вымолвить он. – Жанна – девушка порядочная, насколько я заметил. Закончила институт, специальность у нее… прикладная математика, кажется. А работает бухгалтером. У нее мать и две сестры, не замужем. Вот и все, что я о ней знаю. – Каковы ее спортивные успехи? – поинтересовался Ростислав Матвеевич. – А у вас спортивный холдинг? – озадачился он. – Разумеется, нет, – слегка улыбнулась Эмма, поражаясь скудным познаниям тренера в сфере бизнеса. Где он видел спортивный холдинг? – Мы настаиваем, чтобы наши сотрудники занимались спортом, вели здоровый образ жизни, не курили, не употребляли алкоголь. Нам нужны здоровые люди и физически и морально. Нас не интересуют посредственности. Человек, успешно совмещающий спорт и работу, обязательно достигает успехов во всех сферах деятельности. – Я бы повременил говорить об успехах Жанны в спорте. Она занимается дзюдо всего год, проявила выдержку, старание, упорство. Это отличные качества. Чемпионкой страны она, конечно, не станет… – А защитить себя в случае нужды сможет? – вырвалось у Ростислава Матвеевича, и он тут же поймал на себе свирепый взгляд Эммы. – Надеюсь, – неопределенно пожал плечами тренер. Видимо, сомневался в навыках Жанны. – Понимаете, никто не знает, как будет вести себя в экстремальных ситуациях, иногда большие мастера теряются… поначалу теряются, когда на них нападают. У нас ведь тоже есть кодекс, как у врачей, – не навредить. А ей придется защищать себя? – вдруг забеспокоился он. – Не в этом дело, – поспешила сказать Эмма. – Нас интересует результат. Если Жанна занимается таким экзотическим видом борьбы, должен быть и результат. Для чего же она тогда занимается? Результат в хобби говорит, что и к работе человек относится ответственно, не согласны? – Согласен. В таком случае отвечу: для человека, занимающегося год, Жанна неплохо продвинулась. – Это нас устраивает, – сказала Эмма. – Как нам ее найти? – Мы записываем сведения о клиентах в журнал, там есть ее адрес и телефон. В четверг будут занятия, вы можете встретиться с ней здесь. – Спасибо, – встала Эмма. – Ты мастер забивать баки, – открывая перед Эммой дверцу джипа, саркастически заметил Ростислав Матвеевич. – У меня есть цель, – сухо заметила она и повторила: – Цель. – Я заметила, вы за мной ездите. Что надо? – Садитесь, – пригласила женщина. – К незнакомым в машины не сажусь. – Хорошо, тогда поговорим в ресторане. – Я предлагаю пойти в «Мерло», – сказал мужчина. – Там симпатичная обстановка, тихо, неплохо кормят. – Я буду только воду. – Не беспокойтесь, мы оплатим… – заверила Эмма с чуть заметной насмешкой в голосе. – Предпочитаю сама платить за себя, – поставила точки над «i» Жанна. – Вы так щепетильны? – приподняла одну бровь Эмма, чем окончательно взбесила Жанну. – Да, – вызывающе ответила она. – Принесите вино, красное, полусладкое, хорошее, а не помои, – сказала ему Эмма. – Какую-нибудь закуску… Три отбивные, если только вы их жарите, а не парите в микроволновой печи… – Мне воду, – напомнила Жанна. – И воду, – снисходительно улыбнулась Эмма, глядя в упор на нее. – Возможно, нам предстоит долгая беседа, и вы успеете проголодаться. – А нельзя ли покороче? – Если получится, – кивнула Эмма. – Так что вам от меня нужно? – спросила Жанна. – Мы наблюдали за вами… – начала Эмма. – Я заметила, – вставила Жанна. – Похвально. Наблюдательность – необходимое качество. Вы живете с матерью и двумя сестрами в скромной трехкомнатной квартире, работаете не по специальности, хотя как математик подавали большие надежды. Занимаетесь дзюдо, не имеете друга. Не пьете и не курите. Любите музыку в стиле хард-рок, кино не для всех, боевики, научно-популярные программы. Главное увлечение – книги, любимый писатель Хемингуэй. Неплохо владеете компьютером, хотя дома его не имеете. У вас прекрасный кругозор. Но скажите, как совмещаются кино не для всех и Хемингуэй с боевиками? – Я многосторонняя натура, – неожиданно выпалила она и пожала плечами в знак недоумения. – Кстати, я еще и сериалы смотрю, когда интересно, так что вы не все обо мне знаете. – Характер… У вас резкий характер, пока я не поняла, хорошо это или плохо, но о вас отзываются не слишком лестно. Наверное, вам это неприятно слышать, но так есть. Вы категоричны, упрямы, резки в суждениях, независимы… Независимость хорошая вещь, но она должна подкрепляться материальной базой, в противном случае независимость переходит в вульгарность. Видите ли, Жанна, только богатые могут позволить себе быть независимыми и никому не подчиняться, остальные вынуждены принимать условия игры. – Итак, мы выяснили, что богатым быть лучше, чем бедным, – сухо заметила Жанна. – И почему же вы, богатая и независимая, завели на меня, бедную и зависимую, досье? – Мы должны были выяснить о вас все, поэтому не удивляйтесь, – проигнорировала иронию собеседницы Эмма. – Вы не ответили – зачем? – Хотим предложить вам работу, которая даст возможность стать истинно независимой. – Какую? – опешила Жанна. – Не торопитесь говорить «нет», – сказала Эмма. – Лучше выпейте. Глоток хорошего вина никогда не помешает даже непьющим людям, а пить надо уметь. – Ваши качества нам подходят, даже категоричность и упрямство, но необходимо их улучшить, – сквозь легкий туман доносилась речь снежной леди. – Также нам следует хорошенько узнать вас, чтобы окончательно решить, подходите ли вы нам. А для этого мы предлагаем вам поселиться в прекрасном месте на берегу моря. Вас будут хорошо кормить, учить некоторым премудростям. Вы совместите отдых с работой и за каждый месяц получите по тысяче долларов. – А вот потом… – Эмма пригубила бокал, искоса поглядывая на потрясенную девушку. – Потом начнется работа, но повторюсь: если вы нам подойдете. – Вы хотите сделать из меня проститутку? – напрямую спросила Жанна. – Нет, – рассмеялась Эмма и вдруг резко оборвала смех. – Корень слова «проститутка» – «просто». Это действительно просто, особых затрат не требует, кроме как задушить в себе омерзение, принципы и так далее. А мне нужна филигранная работа ума, доля авантюрности, риск с вашей стороны. Но об этом позже. Если вы сумеете выполнить наши условия, заработаете сто тысяч долларов. Мы положим в любой банк на ваше имя эту сумму. Идет? – Сколько?!! – открыла рот Жанна. Сумма казалась запредельной, нет, она ослышалась. – Сто тысяч долларов, – повторила Эмма. – За что такие деньги?.. – За работу, милая, за сложную работу. – Принесите пакет, – сказала Жанна. – Два. Бутылку я тоже заберу. – Что случилось? – испуганно пролепетала мать. – Мне предложили потрясающую работу, – сообщила дочь. – С испытательным сроком. За этот срок будут платить… тысячу долларов, а потом… страшно выговорить… Я не буду говорить, чтоб не сглазить… – Да что за работа? За что платят такие деньги? – Мам, я не поняла. Но это хорошая работа, потому что за нее столько платят. – Вы согласны? – спросила холодная леди. – Да, – выпалила Жанна, хотя собиралась набить себе цену, то есть поломаться. – Тогда напишите фамилию, имя, отчество полностью. – Увольняйте, – согласилась она. – Боже мой! Жанна! Где взяла? – На новой работе выдали. – Но… раз там столько платят, значит, фирма серьезная. Тебе нужно приодеться… – Не волнуйся, я себе оставила. – Тогда… куплю Вике босоножки… – Мама, пожалуйста, не трать с ходу все. Вдруг мне не понравится на новой работе, а со старой я уволилась. Потерпи, пока не получу следующую сумму, сразу вышлю тебе половину. – Девочка моя, – прослезилась мать, – тебе пора обустраивать свою жизнь. Мы уж тут сами… Господи, как же повезло… – Все, хватит, – приказала она себе, собираясь в дорогу. – Сомнения только мешают. Хорошо, не поеду. И что будет? Работы у тебя, Жанночка, теперь нет. Что ты будешь делать? С мамой цветочки клеить на гробы и продавать их на рынке? Не хочу! Я могу заработать сто тысяч и заработаю их, чего бы мне это ни стоило. – В туалет пойдешь, сумку с собой бери, – наставляла дочь мать. – Съешь сначала скоропортящиеся продукты, а копчености на завтра оставь. – Завтра я буду уже на месте, – улыбнулась Жанна. – Неизвестно, как там тебя встретят, не голодать же… Ой, Жанна, поезд сейчас тронется. Ну, иди, родная… – Ты Жанна? – Я. – Иди за мной. – Садись. – Меня зовут Ганнибал. – Как вы нашли меня? – Куда вы меня везете? – В гостиницу. – Разве гостиницы не в городе? Остановите, я выйду! – Остановите, иначе я выпрыгну! – Че психуешь? – Он просто-напросто излучал спокойствие. – Не бойся. Гостиниц полно на побережье. Частных тоже. Моя мама перестроила дом в гостиницу, там тебе будет хорошо. – Приехали, – вздрогнула от голоса Ганнибала. – Выходи, – приказал он Жанне. – Жанна, проходи, я покажу твою комнату, – приветливо улыбалась женщина, тоже не соизволив хотя бы для приличия обратиться на «вы». Наверное, у них тут так принято, хотя это не очень вежливо. – Меня зовут тетя Лейла. Проходи, проходи, не стесняйся. Ты голодна? Мы давно пообедали… – Нет-нет, спасибо, – отказалась Жанна, из-за волнений аппетит абсолютно пропал. – Мне не хочется есть. – В таком случае отдохни после дороги. У нас в каждом номере душ и туалет. Тебе комнату с видом на море или на горы? – На море, – вымолвила Жанна, следуя за ней. – Это Ирма, – указала тетя Лейла на рыженькую девушку, та в знак приветствия лениво пошевелила пальчиками, даже не подняв от журнала глаз на Жанну. Затем тетя Лейла указала на очаровательную блондинку: – А это Влада. – Привет, – сказала Влада, дружелюбно улыбаясь. – Идем, тебе на второй этаж, – подтолкнула Жанну тетя Лейла. – Как доехала? – спросила Влада. – Спасибо, хорошо, – в ответ улыбнулась Жанна. – Поплаваем в бассейне? – предложила Влада. – С удовольствием, – сказала Жанна и посмотрела на Ирму. – Но мне хотелось бы поплавать в море. – Чем тебе не нравится бассейн? – не отрываясь от журнала, сухо спросила Ирма. – Всем нравится, – ответила Жанна. – Просто я ни разу не была на Черном море. – Что ж, пошли к морю, – поднялась Ирма. – Купальник есть? – Девочки, вы здесь отдыхаете, или вас пригласили… – Нас пригласила Эмма, – ответила Влада. – Вы знаете, зачем мы здесь? – задала следующий вопрос Жанна. – Я почему интересуюсь, мне не успели объяснить, что входит в мою задачу… – Я хотела у тебя спросить о том же, – проворчала Ирма. За все время она ни разу не улыбнулась, да и разговаривала неохотно. – Какая разница, девочки? – воскликнула Влада. – Большая, – буркнула Ирма. – Может, нас на мясо откармливают, потом частями сдадут шашлычникам. – Фу, что ты такое говоришь! – сморщила маленький носик Влада. – Не слушай ее, Жанна, она всегда пасмурная, как тучи над головой. Мне выплатили зарплату, привезли отдыхать, кормят… А давайте оденемся к ужину? У вас есть нарядные платья? У меня одно. Не так чтобы очень нарядное, но я держу его для торжественных случаев. Так хочется праздника… – Согласна, – поддержала ее Жанна. – Я из джипа, как все, – не воодушевилась идеей Ирма. – Мы как из инкубатора, – заливисто смеялась Влада. – Три монашки, – мрачно подытожила Ирма. – Почему сразу монашки? – вздернула бровки Влада, выходя на веранду, где тетка Лейла накрывала на стол. – Черное платье – это практично, элегантно, изысканно. Мы три колдуньи, прекрасные колдуньи, которые обязательно облачаются в черный цвет, подчеркивающий их красоту. – Черные платья покупают те, у кого денег нет, – заявила Ирма. – Из-за практичности. На таком платье пятен не видно. – Девочки, какие вы красивые… – восторгалась Влада. – Тетя Лейла, а свечи есть? – Свечей нет, – растерялась тетка, ставя на стол овощи с зеленью. – Лампы есть. Керосиновые лампы. Подойдут? – Конечно, подойдут! – промурлыкала Влада. – Подойдите ко мне. – Зачем? – удивилась Влада. – Подойдите! – настойчиво потребовала Ирма. – Вам не кажется, что мы похожи? – Что бы это значило? – задумчиво произнесла Ирма. – А я бы хотела полюбить умного, доброго, порядочного мужчину, – сказала Влада. – Не обязательно, чтоб он был красивым, красивые избалованы. Еще мне хотелось бы, чтоб он был заботливым, уважал меня и сына. – Мечты, мечты… где ваша сладость? Мечты прошли, осталась гадость, – высказалась Ирма. – Я понимаю, мои требования завышены, один раз я уже ошиблась… – смутилась Влада. – Но разве вы не мечтаете о любимом человеке? – У меня на мечты не было времени, – сказала Ирма. – Я боролась за выживание. – А мне не попадался тот, с кем захотелось бы прожить всю жизнь, – вздохнула Жанна, давая понять, что и ей знакома сладость мечтаний. – К тому же, выйдя замуж, пришлось бы заботиться о своем доме, а у меня две младших сестры, маме не потянуть их. Мечтать не вредно, но жить надо тем, что есть. – Надеюсь, вы неплохо отдохнули и готовы приступить к работе, – сказала она, не присев. – Сегодня ваш режим не изменится, а завтра после завтрака начнем. – Это не ко мне, птички мои. Делами занимается Эмма, она введет вас в курс дела, когда посчитает нужным. Лейла, будь добра, принеси мне чаю. – Я требую, Жанна, к завтраку являться одетой и причесанной, – сделала ей замечание Эмма. – Предупреждаю остальных: никаких неглиже, махровых халатов, шлепанцев и прочих атрибутов курортников за столом. Я требую, чтоб вы постоянно следили за собой, даже во сне, когда спите. С сегодняшнего дня приступаете к первому этапу работы, а вернее, к подготовке. – Простите, чем мы будем заниматься? – поинтересовалась Жанна. – После завтрака узнаете, – отбрила Эмма. – Попрошу лишних вопросов не задавать. – Встаньте, – приказала она Ирме. – Пройдитесь. Не сутультесь. Повернитесь. М-да… Теперь вы, – обратилась она к Владе. – Пройдитесь. Повернитесь. Сядьте на стул. Встаньте. Вернитесь на место. Вы, – сказала Жанне. – Пройдитесь… – Им нужен каждодневный тренаж, – заключила Инесса Викторовна, обращаясь к Эмме и Ростиславу Матвеевичу. – Они неуклюжи, вульгарны с точки зрения пластики, зажаты, не умеют даже грациозно ходить, без шарма. Полагаю, танцевальной аэробики по два часа будет достаточно, хотя элегантные навыки в движении вырабатываются годами. А шарм… уж не знаю, чем вам помочь. – Для начала научите их ходить, сидеть, стоять, управляться с руками, – приказала Эмма. – Я занималась бальными танцами, – позволила сказать в свою защиту Влада. – И пением. – Оно и видно, – презрительно бросила Инесса Викторовна и хлопнула в ладоши. – Приступим… – Помните, что вы женщины, а не слонихи. Станьте к стене. Да не так! Спиной прижмитесь к стене, задницами и бедрами! Запомнили положение тела? Теперь закрепите и идите. Ноги переставляйте по одной линии, а не в раскоряку. Вы русский язык понимаете, бездари? Неужели я недоступно объясняю? По одной линии, уродки! Носки не ставьте вовнутрь, вы не медведи. Не машите руками. Опустите их вдоль тела. В позвоночник загоните кол, в заднице зажмите по сто баксов… ногу ставьте от бедра… Тупицы! – Женщина за рулем – убийца. У тебя глаза есть? Куда ты прешь? Тебе жить надоело? Чуть не угробила нас! – Учатся водить по ровным дорогам… – попробовала оправдаться Жанна. – Научишься ездить по нашим, на ровных будешь, как фигурист на льду, – заорал он, после чего вышел. Жанна тоже вылетела из машины и ахнула – «Москвич» стоял на пригорке почти вертикально. Ганнибал ходил вокруг и кричал: – Смотри, что натворила! А если б скала была на пути? Врезалась бы! Откуда у тебя руки растут, честное слово? Что у тебя вместо мозгов? Опилки? Я сколько раз говорил, чтоб скорость сбавила? – Прости, пожалуйста, я не нарочно… – Молчи, женщина! Иначе я за себя не ручаюсь. – Я правда не хотела… Сама страшно испугалась. А скорость у меня повышается случайно, от неумения. Но я буду стараться, буду слушаться тебя, клянусь. – Он ничего не сказал. Жанна подумала: неплохо бы разговорить его и попытаться выяснить об Эмме. – Я, честно скажу, не понимаю, зачем нас учат всем этим премудростям. Трудно учиться, не зная, для чего. – Так надо. – Я заметила, ты давно знаком с Эммой и Ростиславом Матвеевичем? – Давно. – А чем они занимаются? – Вопрос Ганнибал якобы не услышал. – Не хочешь говорить? Ну и не надо. Странно… люди они богатые, но зачем же деньги швырять на ветер? Я имею в виду нас… – и покосилась на него, Ганнибал изображал глухого. – Ты не знаешь, с какой целью нас наняли? – Знаю. – И с какой? – оживилась Жанна. – Не скажу. – Я вами довольна, девочки. Теперь должна сказать, что мне нужна только одна из вас, но я затрудняюсь сделать выбор. Поэтому вы втроем едете с нами, там, думаю, все встанет на место само собой. Та из вас, кто справится с нашим заданием, получит сто тысяч. Вас встретит Ганнибал и определит в гостиницу. – Вам не кажется, что мы имеем право знать, в чем заключается наша задача и что конкретно предстоит делать? – не выдержала Жанна. – Конечно, – сухо сказала Эмма. – Это узнает та из вас, кто останется. Поезд завтра вечером. – А мне нравятся приключения, – произнесла Влада. – Так много скуки, что хочется чего-то забавного… необычного… – Ты хотела сказать – много бесперспективности? – перевела с русского на русский Ирма. – И ее тоже много, – согласилась Влада, виновато улыбнувшись. Она всегда улыбалась, будто провинилась, но это делало ее трогательной и милой. – Я очень хочу заработать… У меня растет мальчишка, его необходимо поставить на ноги, дать хорошее образование, а для начала нужна отдельная комната… – Если думаешь меня разжалобить, чтобы я отказалась соперничать с тобой, твои старания напрасны, – заявила Ирма. – Каждая из нас пустилась в авантюру, рискуя попасть в лапы мерзавцев. А почему? Потому что нам всем нужны деньги и появилась возможность заработать их сразу много, так много, что ни одна из нас за всю жизнь столько не заработает. Мы до сих пор не знаем, какая работа нас ждет, но извините, девочки, я одна, мне не на кого рассчитывать в отличие от вас. И мое благородство распространяется только на меня, поэтому давайте не действовать друг другу на нервы, рассказывая, какие мы несчастные. – Ну, что ты, Ирма, я совсем не собиралась тебя разжалобить, – смутилась Влада. – И не считаю себя несчастной… – Значит, мне показалось, – сказала Ирма. – А теперь первое задание, для двух из вас последнее, – сказала Эмма обычным ледяным тоном. – Посмотрите внимательно на этого молодого мужчину… Сейчас… пройдут первые кадры… Вот он! – Как он вам? – послышался тихий голос Эммы. – Сладкий, как сгущенное молоко, – вырвалось у Жанны. – Это комплимент? – спросила Эмма. – Нет. Терпеть не могу сгущенное молоко. – Ты не права, – сказала Влада. – Он Аполлон. – Вот с этим Аполлоном вам предстоит поработать, – встала Эмма, чтобы лучше видеть девушек. – Завтра у него торжество, десятилетие фирмы, проводить его будут в ресторане, вход по пригласительным. Возьмите свои билеты… – Он и нас приглашает? – растерянно произнесла Влада. – Нет, разумеется, – усмехнулась Эмма. – А как же мы там будем? Для нас и мест не найдется… – Приглашено около двухсот человек, – раздраженно сказала Эмма. – Неужели вы думаете, что явятся все гости? Даже если и придут все, для вас официанты найдут места, потому что вы имеете приглашения. При таком скоплении народа вы не будете белыми воронами. В вашу задачу входит привлечь внимание Филиппа, а точнее – увлечь его. Та, на кого он клюнет, получит дальнейшие указания, остальные поедут домой. Если не получится никому из вас увлечь его на вечере, то каждая будет пытаться это сделать поодиночке, а как вы это будете делать – ваши проблемы. – Господа, я хочу подарить вам песню. – Влада стояла на эстраде с микрофоном в руке! Такая светлая, желтенькая, как одуванчик, и воздушная. – А если вы будете танцевать, то сделаете подарок мне. – Не пора ли нам? – Идем, – встала та, махнув рукой. – Сегодня не наш день. – Ты расстроилась, что не удалось обворожить Филю? – однажды спросила Жанна. – Конечно, расстроилась! Где еще заработаю такие деньги? А ты? – Я нет. Подумай, с какой целью Эмма подсовывала ему нас? А затрат сколько сделала? Явно цель неблагородная. – Ты думаешь, она… – Думай ты. И успокойся. Еще вопрос – выпустят ли нас. Кто они, мы не знаем, что замыслили – тоже. Все это очень темновато выглядит. Знаешь, Ирма, никакие деньги не стоят… тюрьмы. Унести бы ноги. – Действительно, – согласилась Ирма, заметно повеселев. – Как же я не додумалась? Ну, тогда, считай, нам крупно повезло. – А я про что! Лишь бы нас отпустили с миром. – Жанна! – окликнул Ростислав Матвеевич, открыв дверцу. Она подошла с полным ртом выражений, знакомых каждому с детства. – Здравствуй, Жанна. – Здравствуйте, – с неприязнью произнесла она. – Ты не могла бы уделить мне немного времени? – У меня перерыв заканчивается. – Тогда давай договоримся, где и когда встретимся? – Думаю, нам хватит времени, – сухо ответила Жанна. – Что вы хотите? – Нет, милая, на ходу не получится, – смутился Ростислав Матвеевич, заметив неприязнь девушки. Глаза его стали тоскливыми, как у бездомной собаки. – Прошу тебя, Жанна… – Хорошо, – перебила она. – Вы ведь все равно не отстанете. – Не отстану, – вымученно улыбнулся он. – Я заканчиваю в шесть. – Где же снежная леди Эмма? – залезая в джип, поинтересовалась Жанна. – Снежная леди? – удивился Ростислав Матвеевич. – Может, Эмма и производит такое впечатление, но, уверяю тебя, она другая. Поехали, Ганнибал. – Я не боюсь вас, – усмехнулась она. – Идемте. – Как живешь, Жанна? – Вы приехали сюда, чтоб узнать, как мне живется? – рассмеялась она. – Выкладывайте, Ростислав Матвеевич, что вам надо. И быстрее. У меня нет желания торчать здесь. – Понимаешь, Жанна… – замялся он. – Я, честно скажу, не ожидал, что ты встретишь меня так холодно. По-моему, мы не сделали тебе ничего плохого… – Не сделали, – согласилась она. – Но почему-то не оставляете в покое. Вы затратили на меня средства, теперь хотите вернуть их, так? – Не совсем. Нам нужна твоя помощь, очень нужна. – Ну-ну, говорите, говорите, чего вы замолчали? – Наше предприятие, которое мы так долго готовили… провалилось. – Не понимаю. – Жанну раздражали недомолвки, она хотела ясности. – Что, не удалось облапошить короля Филиппа? – Облапошить? – невинно поднял он брови. – Мы не собирались его… облапошить. Вот еще! – А ради чего вы затеяли интригу? Ради чего надумали подсунуть ему одну из нас? – Видишь ли, Жанна, я приехал за тобой. – Так, – поставила руки на стол она, словно собиралась встать и уйти. – Если вы будете продолжать в таком же духе, то есть недоговаривать, я уйду. Вы кто? Что хотите? Либо говорите начистоту, ничего не утаивая, либо отстаньте от меня раз и навсегда. – Я не получил указаний выложить все, как есть… только предложить тебе те же условия… – До свидания. – Хорошо, хорошо! Я все тебе расскажу. – Ему удалось усадить Жанну, затем он устало плюхнулся на стул и показался ей несчастным. – Эмма – моя жена. Бывшая. Мы в разводе. Скажу тебе, девочка, честно, лучше Эммы я не встречал женщин… – Почему же вы разошлись? Я заметила, она неравнодушна к вам. – Ошибки, милая, – признался он с горечью. – Мои ошибки, которые Эмма не простила. – А, понятно, – протянула Жанна, откидываясь на спинку стула и рассматривая Ростислава Матвеевича с насмешкой. – Вы увлеклись молоденькой, изменили Эмме, она узнала, пришла в ярость и подала на развод. – Да, – вскинул он на нее тоскливые глаза. – У нас остался общий бизнес, мы не могли его разделить, потому что это грозило крахом. Эмма всегда была мозгом, я же неплохой администратор… В общем, мы нуждаемся друг в друге. Но не это главное. У нас была дочь, единственная… – Была? – насторожилась Жанна. – Да, была. Ее… убили. Почти два года назад. Убийцу не нашли, хотя мы с Эммой сделали все возможное, обещали крупное вознаграждение следователям. Когда же убедились, что они бессильны, наняли частного детектива… – И что детектив? – спросила она. – Погиб при загадочных обстоятельствах. У нас за городом есть опасный спуск, машина детектива упала с того спуска на дно яра. Как оказалось, он был нетрезв, но… есть детали, которые отвергают эту версию. – Вы хотите сказать, его убили? – Видишь ли, Жанна, Эмма достала результат экспертизы… – Достала? – удивилась Жанна. – А как же тайна следствия? – Есть люди, которые не прочь продать информацию, а у нас есть деньги. К тому же Эмма – мать. Жанна, тебе это трудно пока понять, потому что у тебя нет детей. А для матери ничего невозможного нет. Видишь ли, смысл потерян, остался один: найти того, кто убил Нину. На это мы бросили все силы и деньги. В общем, сейчас можно купить практически все. – Кроме жизни, – вставила она. – Да, – вздохнул он, соглашаясь с ней. Через короткую паузу продолжил: – Помимо многочисленных повреждений, у детектива был обнаружен нехарактерный ушиб головы. – Что значит – нехарактерный? – Нехарактерный для тех увечий, которые он получил в результате аварии. Короче говоря, у него был ушиб черепа до аварии. Задолго до происшествия на дороге кто-то нанес удар тупым предметом, но умер он не от удара, а в результате аварии, машина несколько раз перевернулась. Ходила версия, будто алкоголь и травма черепа как раз и привели к аварии. Объясняли травму черепа так: он с кем-то выпил, повздорил, получил удар по голове в районе затылка, наверняка потерял сознание. После очнулся и сел в автомобиль. И никто не мог объяснить, почему он поехал за город, а не в больницу или домой. Эмма считает, ему влили в рот спиртное в бессознательном состоянии, отвезли на опасный спуск, затем машину столкнули в яр. Мы думаем, его убили из-за нашего дела. – То есть его убили, потому что он пытался найти убийцу вашей дочери и нашел его? – уточнила Жанна. – Да. Видишь ли, в ту же ночь сгорела его контора. Он только начал работать, штат не набрал, наше дело было вторым по счету. Его секретаршу видели после аварии пару дней, а потом она исчезла. Очевидно, девушка была в курсе расследования детектива, испугалась, что и ее убьют, поэтому сбежала. Соседка Али по квартире сказала, что видела ее с двумя чемоданами. О детективе знал только один человек. У нас… у Эммы возникло подозрение, что этот человек… ну, если не сам, то с его подачи или по его заказу… убили нашу дочь и детектива, который был близок к цели. – Извините, Ростислав Матвеевич, но вы опять недоговариваете. Кто же этот негодяй, которого вы подозреваете в убийстве дочери и детектива? – Филипп. Он был мужем Нины. – А от меня вы чего хотите? – разделяя каждое слово, спросила Жанна. – От тебя? – дернулся он, будто вопрос застал его врасплох. – Подобраться к Филиппу, спровоцировать… покушение на тебя… и… он должен получить… хотя бы срок. Пожизненный. – Но Влада подобралась к нему, она не справилась? – Что это значит? – Влада убита. Полтора месяца назад. Ее нашли в квартире, которую мы для нее сняли. Она собиралась выйти за Филиппа замуж, оставалась неделя… видимо, допустила ошибки и… Эмма в депрессии, считает себя виноватой… – Еще бы! – Жанна! – застонал он. – Пойми, мы не хотели, чтоб так получилось. – Но получилось именно так. У Влады сын… – Мы позаботились, он ни в чем не будет нуждаться… – Кроме матери, – жестко сказала Жанна. – Да, – закивал он с прискорбием, – кроме матери. Мы платим большие деньги, Жанна. Она знала, на что шла, и согласилась. – Теперь моя очередь стать убитой, я правильно поняла? – Мы надеемся, у тебя получится… – Нет, – категорично заявила она и встала, собираясь распрощаться с Ростиславом Матвеевичем. – Жанна, сто пятьдесят, – жалобно произнес он. – Что – сто пятьдесят? – задержалась она. – Ты получишь сто пятьдесят тысяч в случае успеха. – А в случае неуспеха? – Твои родные получат эту же сумму. – А почему бы вам не грохнуть Филиппа? Дешевле обойдется. – Как бы тебе объяснить… Эмма уверена, нашу дочь убил Филипп, как и детектива, и Владу. А я думаю, что всегда остается один процент на ошибку. Вдруг мы ошибаемся и кто-то другой их убил? – Зачем же Филиппу убивать свою невесту перед свадьбой? Достаточно дать ей от ворот поворот. – Вот-вот, – подхватил он. – Как раз этот факт внес сомнение. Нам нужны доказательства, что это сделал он, ну и поймать его с поличным. А убить… Ни у Эммы, ни у меня рука не поднимется, пойми это. Жанна, не все обеспеченные люди – конченые негодяи и преступники. – Почему вы решили, что он убил? Какие у вас основания? – Видишь ли, Филипп – человек эгоистичный и самовлюбленный. Наша дочь мало рассказывала нам о своей семейной жизни, а с друзьями делилась. По их рассказам, нашей дочери трудно приходилось, они, случалось, ругались до драк. – Это еще не повод… – Конечно, – живо согласился Ростислав Матвеевич. – Он очень ревнивый, вспыльчивый. Наша дочь порывалась уйти от него, а он подозревал, что у нее кто-то есть… Ревностью, Жанна, болеют многие люди от низов до верхов. В общем, банальная история… Когда при загадочных обстоятельствах погиб детектив, Эмме пришла идея подыскать Филиппу девушку, с помощью которой мы выведем его на чистую воду. Мы изучили его вкусы, отобрали вас, учили всему, что нравится Филиппу, а он не любит ординарности. – И отобрали похожих друг на друга девушек, – заметила Жанна. – Как же насчет неординарности? – Тебе плюс, – был поражен он. – Дело в том, что у каждого человека при отборе партнера есть свой идеал, или, скажем, типаж. Вы все внешне похожи на нашу с Эммой дочь, это и сыграло роль при отборе, как видишь, мы не ошиблись. – То есть у Филиппа сложился определенный образ женщины, который ему нравится, так? – Совершенно верно. Мы подозреваем, он садист по отношению к женщинам, а детектива убил, когда тот нашел доказательства его вины. Я повторяю: только Филипп знал о детективе. А тут еще Влада… это было так неожиданно… Ну, должен же он как-то ответить? Для этого ты и нужна. – А почему я? Кажется, есть еще Ирма, и она не прочь ввязаться в любую авантюру. Предложите ей. – Сначала мы с Эммой думали привлечь и Ирму, чтоб как в прошлый раз было, то есть вы обе попытались бы заинтересовать Филиппа, а там уж сама судьба распорядилась бы, кому из вас работать. Я ездил к ней и не застал. Соседка сказала, что Ирма нашла новую работу, находится в командировке, когда приедет – неизвестно. Я не мог ждать и поехал к тебе. Ты, Жанна, наша последняя надежда. – Значит, вы с Эммой оценили мою жизнь в сто пятьдесят тысяч, – процедила Жанна. – Не маловато? – А сколько ты хочешь? – Полмиллиона. – Жанна, но… – потерял он дар речи от наглости. – Полмиллиона, или ищите другую дуру. – Хорошо, хорошо, мы подумаем. – Здравствуй, Жанна, – обдала ее стужей Эмма. – Мы обдумали твои условия и выходим со встречным предложением. Двести тысяч. И ни центом больше. Кстати, это деньги за результат, а ведь будут еще расходы, которые мы тоже берем на себя. Если тебя не устраивает, то извини за беспокойство. – Я согласна, – сказала Жанна. – Только половину сейчас. – Хорошо, деньги мы перечислим на твой счет в банке. У тебя счет есть? – Нет, конечно, мне там нечего хранить. – Сегодня соберись, завтра выезжаем. Лишнего не бери, я имею в виду одежду. Возьми белье на первое время, зубную щетку и прочие мелочи. – Мне нужны наличные, чтобы оставить маме. Можете вычесть из моего гонорара… – Здесь двадцать тысяч рублей и семьсот долларов. – Возьми. Я должна уехать. – Где взяла? – Я уезжаю, это аванс… – Идем на кухню, – приказным тоном сказала мать. На кухне она плотно закрыла дверь и устроила допрос: – После твоей летней поездки ты очень изменилась, не могу сказать, что изменилась в плохую сторону, но ты не такая, какой была раньше. Что это за деньги? – Господи, мама! – упала на табурет дочь. – Я же сказала, что… – Слышала! – отмахнулась мать. – Жанна, куда ты ввязалась? Куда еще поедешь? Не хочу тебя обидеть… ты… проституцией занимаешься? – Мам! – рассмеялась Жанна. – Проституткам столько не платят. – А за что платят столько? – не верила она. – За услуги. Но другого рода. – Наркотики перевозишь, скажи честно, – последовало следующее предположение. – Нет! – вспыхнула дочь. – Как тебе в голову такая чушь приходит? Будто не знаешь меня. Слушать противно! – Но ты не говоришь… – всхлипнула мать. – Мне предстоит помочь одним людям, за это они платят. Больше я тебе ничего не скажу. – Зачем мне такая большая квартира? – ахнула Жанна, когда ее привезли и сказали: будешь жить здесь. – Тебе предстоит не только Филиппу понравиться, но и его матери, – сказала Эмма. – А она не любит бедность. Считает, что бедные люди обделены не напрасно, всему виной их лень, тупость и привычка жить в дерьме. – Да? – ухмыльнулась Жанна. – И кто же его мама? – Надо отдать ей должное, она своими силами добилась всего, – ответила Эмма. – Начинала челночницей на рынке, ездила за товаром то в Польшу, то в Турцию, то в другие азиатские страны, имела несколько торговых точек. Потом провернула какую-то аферу с ваучерами, сначала активно покупала их у населения, потом вовремя, когда все ловили ворон, выкупила контрольный пакет акций завода, влезла в долги. Управлять посадила Филиппа… – Но просто так завод, фабрику не отдадут. Мне, например, никто не предлагал ни одной акции. Не каждый даже сотый челночник стал капиталистом. Надо иметь огромные связи, чтобы забрать все себе, – блеснула осведомленностью Жанна. – Неплохо соображаешь. – А я математик, умею считать. И работаю бухгалтером, так что знакома с булыжниками на тропе предпринимательства. – Все правильно, – согласилась Эмма. – Крупное дело забирали избранные, только те, у кого был доступ и связи. Мама Филиппа одна из немногих, кому это удалось благодаря уму, практичности и умению рисковать. У нее был друг – одно из первых лиц города – он и помогал. Ну, что тебе еще о ней сказать… Сейчас у них довольно большое поле деятельности. Мать Филиппа имеет в городе несколько крупных магазинов, торгуют там от диванов до детских игрушек. К тому же ее магазины по всей области разбросаны. У Ирины на паях с сыном мебельный комбинат, управляет им Филипп, это помимо завода… – Как им удается сидеть на нескольких стульях? – Удается, когда отлажен режим. Есть у этого семейства и проблемы, например, с тем же заводом, который хотят отнять, но они пока справляются. Сына воспитывала одна. Мать она прекрасная. Замуж не вышла, чтобы Филиппа не обделить любовью и не навесить на него отчима, который, по ее убеждению, отцом все равно не станет. – Влада ей понравилась? – Раз она согласилась, чтоб сын женился на ней, то понравилась. – Но я не Влада. – Ты умнее. – И каков план? – Сейчас Ирина Захаровна увезла Филиппа развеяться на Бали, вернутся они через неделю. За это время ты должна придумать, как с ним познакомиться и сделать так, чтоб он обратил на тебя внимание. – А не слишком ли рано? Все же со смерти Влады не прошло и полтора месяца. – Филипп не монах, – с негативной окраской произнесла Эмма. – По моим наблюдениям, он не может быть один. Общество мамы его не всегда устраивает. Он ходит в клубы, на крытый теннисный корт, посещает спортзалы, слушает классическую музыку, у нас в городе это не проблема… – Так он интеллектуал? – испугалась Жанна, подозревая, что ее знаний для богатого интеллектуала не хватит. – Или хочет таковым казаться, – поправила Эмма. – Ты относишься к нему предвзято, – не поднимая глаз, сказал Ростислав Матвеевич. – Филипп хорошо образован, в отличие от молодых мужчин своего возраста и тем более положения. Кстати, благодаря матери. Она с пеленок занималась его развитием, денег не жалела, учила сына, между прочим, во Франции. Конечно же, у Филиппа выработался и вкус, и запросы выросли. – Не знаю, может быть, – отмахнулась Эмма, похвала заклятому врагу ей была неприятна. – Пока их нет, Ганнибал познакомит тебя с городом и теми местами, где бывает Филипп. – Мне с ним надо спать? – напрямую спросила Жанна. – За двести тысяч ты должна замуж выйти за него, если до этого ничего не выяснишь. Но у меня есть еще одно условие: не влюбись в него. Это тебя погубит, поняла? Думаю, Влада погибла лишь потому, что слишком увлеклась… – Не беспокойтесь, за такие деньги я влюблюсь только по заказу. А если он на Бали найдет новую жену? – В таком случае придется его отбить. – Ну и последнее, – прервала ход ее мыслей Эмма. – Чтобы не было недоразумений, подпишем контракт. – Контракт? – растерялась Жанна. – Ну, хорошо… А что в контракте? – Вот возьми, – передала ей бумаги Эмма. – В двух экземплярах. Здесь оговорено, что ты обязуешься войти в доверие к Филиппу с тем, чтобы найти доказательства его вины либо невиновности. В случае его невиновности ты должна выяснить личность убийцы. За это мы выплачиваем тебе гонорар в размере двести тысяч долларов. Также в договоре предусмотрено: если ты надумаешь бросить дело ввиду опасности или по другим причинам, то обязуешься возместить наши затраты. Завтра же я перечислю на твой счет половину суммы. Это подстраховка, не более. – Отдыхай, – сказала шефиня, заметив озабоченность на лице Жанны. – Кстати, Ганнибал будет присматривать за тобой. – В каком смысле? – дернулась она. Очень не понравилось слово «присматривать». – В том смысле, чтоб с тобой ничего не случилось, – успокоила Эмма. – Мне хватит до конца дней мучений из-за Влады. Пока Ганнибал поживет в этой же квартире, таким образом, вы сэкономите время. Помимо всего прочего, ты должна брать уроки у визажиста и стилиста. Придумай, кто ты, чем занимаешься. Тебе надо стать интересной Филиппу. Влада нашла подход к нему. Ну и подумай, что тебе понадобится, я все предоставлю. До встречи. Идем, Ростислав. – А как? – вслух задалась вопросом Жанна. – Я же в этом ничего не смыслю. Но должна. В конце концов, я не глупее всех этих следователей и детективов… А если глупее? У них же есть опыт, знания… – О-о-ой, – застонала Жанна. – Вот что значит бешеные деньги. А я, быть может, никогда и не увижу их. Все, все, все! Не думать об этом, а то крыша поедет. Она мне еще пригодится. – Отвези меня туда, где жила Влада, – попросила девушка. – Здесь. – А где была ее квартира? – спросила Жанна. – Посередине, – лаконично ответил Ганнибал. – Кто? – Извините, пожалуйста, за беспокойство. Здесь в третьей квартире жила моя подруга Влада, вы не знаете, где она? – Ничего не знаю. – Убили твою Владу, – сказал старушечий голос. – Как убили?! – Ножом. – Послушайте, женщина, вы не могли бы рассказать… Если меня боитесь впускать, то выйдите. Очень вас прошу. – Сейчас оденусь. – Через пару минут дверь открылась, но старушка разглядывала Жанну через цепочку. – Ты одна? – Одна, – ответила Жанна. – Скажите, как… почему ее убили? – Это мне неизвестно. Хорошая девушка была, веселая, уважительная. Почти два месяца тому назад я видела ее вечером, а утром к ней приехал жених. Он милицию вызвал. Ох, несчастье… А ты почему не знаешь, раз подруга? – Живу в другом городе, приехала навестить ее… – Жанна изображала потрясение, чтоб старушка не заподозрила обмана, она вон какая умная, сообразила, что подруга должна знать об убийстве. – Подробностей вы не знаете? – Да их никто не знает, милая. – А кроме жениха, к ней кто-нибудь приходил? – Приходила одна… видно, подружка. Пару раз я ее видела в окно. – Как она выглядит? – Может, Эмма и Ростислав Матвеевич знакомы с этой подругой? – Ну, как… – задумалась старушка, приподняв плечи. – Бледненькая. Нынче все красят лицо, а она нет, даже без губной помады ходит. Оттого и не разглядела я, как выглядит. – Возраста какого? – Да кто ж сейчас разберет, какого вы возраста? – вновь пожала плечами старушка. – В мое время двадцать пять стукнуло, а даешь все сорок пять. На вид она молодая, как Влада. Ты в милиции поспрашивай, они должны знать про всех. – Спасибо, обязательно спрошу. Скажите, а в тот вечер, когда ее… к ней кто-нибудь приходил? – Не видела. – А кто-нибудь дружил с Владой из этого дома? – Она частенько разговаривала с Любкой из первой квартиры. Дома ее сейчас нет, она работает, хотя ей и незачем, муж при деньгах. Ты в субботу приходи, обязательно застанешь ее. Любка дома сама убирается. Денег жалко на домработницу, что ли? – Спасибо, до свидания. – Ганнибал, я хочу за руль. – С ума сошла? – покосился он на нее. – Такой машина угробишь! – Ты же рядом, всегда успеешь нажать на тормоза и перехватить руль, – беспечно улыбнулась она. – Мне нужно научиться хорошо управлять. Я же скоро куплю машину… – Ты сначала выживи, – буркнул он, вылезая из авто. – Почему не ходишь к визажисту и стилисту? – Экономлю ваши деньги. – Филиппу нравятся девушки отшлифованные, а не от сохи… – Не беспокойтесь, – перебила ее Жанна. – Моя задача заинтересовать его, так? А как я это буду делать – мои проблемы. Думаю, он не клюнет на девушек, похожих на… Владу. – Не стала упоминать дочь, чтоб не причинять лишней боли. – Он любит неординарность? Я буду неординарной. – Не ошибись, – переживала Эмма. – Продумала, что тебе нужно? – Да, – уверенно кивнула головой Жанна. – Во-первых, парик… – Во-вторых, – продолжила перечислять она, – простая по стилю одежда, то есть не то, что я буду носить для Филиппа. Вы же не разрешили мне брать мою одежду, сейчас бы она очень пригодилась. Мне нужны подробности… (Придется упомянуть дочь.) Нужны подробности смерти вашей дочери, детектива и Влады. С людьми, кто занимался этими убийствами, можете устроить встречу? – Хм… – задумалась Эмма. – Я посмотрю, что можно сделать. Во всяком случае, у меня есть материалы по дочери. Я встречалась с некоторыми людьми, иногда платила за информацию, потом все записывала. – Этого, думаю, будет недостаточно, – мягко сказала Жанна, глядя на Эмму с жалостью, она понимала эту женщину и ее желание найти убийцу дочери. А как сейчас родителям Влады? Как ее маленький сын? – Есть еще личные впечатления, а не просто информация… – Я боюсь, Жанна, что кто-нибудь из тех, с кем ты будешь разговаривать, продаст тебя Филиппу, – высказала Эмма серьезные опасения. – А вы найдите таких, кто не продаст. – Хорошо, попытаюсь. – Потом… мне нужна машина. Хорошая. Импортная. – Зачем тебе машина? – встрепенулся Ганнибал. – Ездить на ней, – огрызнулась Жанна. – Научись ездить, а не руль крутить… – Машина запланирована, – пресекла дальнейшие возмущения Ганнибала Эмма. – Мы недаром тебя учили водить, Филиппу нравится, когда за рулем женщина. К тому же без машины ты не обойдешься, так что это не проблема, получишь ее завтра вместе с водительским удостоверением. Извини, ты новичок за рулем, поэтому машину мы предоставим не новую… «Дэу» тебя устроит? – Устроит. Да, чуть не забыла! Вы не знаете, что за подруга была у Влады? – Подруга? – Брови Эммы поползли вверх. – Мне сказала бабка из дома, где жила Влада, что к ней пару раз приходила девушка, она решила, что это ее подруга, внешность не разглядела. – Значит, неприметная девушка, – произнесла Эмма задумчиво. – Ну, в общем-то, да, неприметная. Бабуля сказала, что она не пользуется косметикой, даже губ не красит. – Не красит… – повторила Эмма. – Молодая девушка и не пользуется косметикой? – Да. Неплохо было бы с ней увидеться, она может знать какие-то подробности из жизни Влады и Филиппа… – Влада нам не говорила, что у нее есть подруга. – А ты хотела, чтоб она ни с кем не общалась? – подал голос Ростислав Матвеевич. – Влада прожила здесь почти полгода, у нее должны были появиться не только подруги, но и друзья среди мужчин. Не тебе же выкладывать женские секреты? – Я думаю, где искать подругу, о которой мы ничего не знаем, – повысила тон Эмма. («Она придает значение абсолютно всему, наверное, это правильно и надо взять на вооружение», – думала в это же время Жанна.) – Послушай меня, Жанна, ты будешь иметь дело с очень опасными людьми, поэтому, прошу тебя, обо всех новых друзьях и недоброжелателях докладывай мне, поняла? Видишь, к чему приводит беспечность? Что это за девушка, откуда она взялась? Вдруг ее подослал Филипп? – Ой, Эмма, не неси чепухи, – поморщился Ростислав Матвеевич. – Лучше перестраховаться, – отрезала она. – Я подумаю, как найти предполагаемую подругу Влады, которая наплевательски относится к своей внешности, но не гарантирую… – Мне кажется, вы, Эмма, слишком большое значение придаете той девушке, – принялась успокаивать ее Жанна, шефиня явно нервничала. – Но если найдете ее, будет неплохо. У меня есть еще одна просьба… мне нужен пистолет. (Три пары глаз уставились на нее с изумлением.) Я же боюсь. – Не бойся, я с тебя глаза не спущу, – пообещал Ганнибал. – А когда я буду спать с его величеством Филиппом, ты тоже «глаза не спустишь» с меня? – съехидничала Жанна. – Обязательно, – утвердительно кивнул он на полном серьезе. – А ты умеешь обращаться с пистолетом? – спросила Эмма. – Откуда мне уметь? – в свою очередь удивилась Жанна. – Я не состояла в преступных группировках. – Эмма, ей нужен пистолет, – согласился с подопечной Ростислав Матвеевич. – Ганнибал научит, как с ним обращаться. – Пистолет я привезу, но позволь напомнить: это не игрушка. – Знаю, – сказала Жанна. – Мне будет спокойней с ним. – Филипп с матерью приезжают завтра. У тебя все? – Пока все, – ответила Жанна, считая в уме, так ли это? Когда Эмма и Ростислав Матвеевич ушли, она покосилась на Ганнибала: – Владу ты тоже охранял? – Нет. – Что вы наделали! – выскочила Жанна из машины. – Господи! Вы куда смотрели? Не умеете управлять, не садились бы за руль! – Девушка, вы виноваты… – выходя из авто, начал он, но… – Я?! – не дала ему продолжить Жанна, при всем при том не скандалила. Скандалистка – это отвратительно, а растерянность, беспомощность, достоинство – самое то. – Я виновата?! Ну, это уж… Посмотрите, сколько за вашим катафалком места! Неужели было трудно сначала сдать назад? А у меня полметра не было между мной и вон той телегой… – Повторяю, девушка, вина ваша, вы… – Это вы угробили мою машину! – Жанна заметалась возле автомобилей. – Мою красавицу кореяночку… (правда, сильно потрепанную, но это неважно) своим катафалком! Все, я с вами не желаю разговаривать. Звоните в дорожно-транспортную службу, страховым агентам, хоть в ФСБ! А я позвоню своим страховым агентам. Они установят виновника. – Погодите, постойте, – пытался остановить ее он, что было сделать невозможно, она бегала вокруг машин и стонала. – Да остановитесь, черт возьми! – Вы еще и кричите? – остановилась Жанна, хлопая обиженными глазами. – На меня! Замечательно! Что вам еще нужно? Звоните сейчас же! – У меня есть предложение, – процедил Филипп. – Хорошо, я виноват. Но вы представляете, сколько времени уйдет на выяснение, кто кого ударил, на составление бумаг? Давайте сделаем так: сейчас я позвоню в ремонтную мастерскую, они заберут наши автомобили и отремонтируют. – Прекрасно! А кто мне оплатит? У меня же игрушечка, а не машина, не то что ваш катафалк. (А «катафалк» стоит почти четверть гонорара Жанны, в отличие от ее «Дэу» – просветил Ганнибал.) За ее ремонт сдерут… – Я оплачу ваш ремонт. У меня нет времени на волокиту. – А как я теперь домой вернусь? – обнаглела Жанна. Надеялась, что он возьмет такси и проводит ее домой, а там слово за слово… – Я оплачу такси. – Так и быть, звоните. – Простите, какой ваш номер телефона? – Вы собираетесь мне звонить? – ужаснулся он. – Конечно! Если ремонт меня не устроит… – Устроит, – заверил он. – Это лучшие мастера в городе. – И все же дайте ваш номер, а то потом ищи вас. – Всего хорошего! – Я тебя сам убью! Угробила! Угробила такой машину! Ненормальная! Нет, убью, клянусь мамой. – Ты начала со скандала? Тебе не кажется, что это неудачный способ обратить на себя внимание? – Ростислав Матвеевич говорил, в мою задачу входит спровоцировать его на покушение. Покуситься он должен на меня, чего я и добиваюсь. – Это не совсем то, чего жду от тебя. Я хочу точно знать, кто убил Нину, и получить стопроцентные доказательства. – А вы считаете, если я буду спать с ним, он мне расскажет, как убивал? – съязвила Жанна. – Такие вещи даже любимой и верной жене не рассказывают, неужели вы не понимаете? – Конечно, – согласилась она. – Но при тесных контактах выясняется много полезного, из чего можно сделать соответствующие выводы. При тесном контакте ты станешь вхожа в его дом и сможешь найти необходимые доказательства… – Попробую установить пока приятельский контакт, – пообещала Жанна, сегодня Эмма ее раздражала. – Вы узнали, куда он пойдет в ближайшие дни? – Естественно. – В субботу он идет на концерт. Вот твой билет, места рядом. – Ух ты! – без восторга произнесла Жанна, забирая билет. – Но до субботы почти неделя, мне бы хотелось раньше с ним встретиться. А он пойдет один? – Да. После убийства Влады он везде бывает один. – Ганнибал, а тебя Филипп знает? – Нет, – ответил тот, как всегда, лаконично. – Хорошо. – А если так и было? – пожимала плечами Жанна. – В таком случае должны быть причины, за что Филю хотели грохнуть. – Если партнеры на него зуб имеют, то почему Филю до сих пор не убили? – вслух рассуждала Жанна. – Между прочим! Зачем партнерам убивать жену? Если б грохнули Филиппа, а заодно и ее – тогда понятно, убрали свидетельницу. – Хоть бы одна свекровь сказала: я люблю свою невестку, – тут же после прочтения комментировала Жанна. – И ни одной невестки я еще не встречала, чтоб обожала свекровь. – Все какое-то надуманное, – вздохнула Жанна и крикнула: – Ганнибал! (Он появился в дверях.) С Ниной ты был знаком? – Конечно! – поднял он брови, будто она обязана знать. – Ты с ней встречался? – Я с ней не встречался. Я передавал от моей мамы передачи. – Это одно и то же, – пробормотала Жанна, снова уткнувшись в листы. – Во всяком случае, одно лицо кавказской внешности я нашла, но свидетель, к сожалению, бесполезный. – Я не справлюсь, – отбросила папку Жанна. – Единственная удобоваримая версия – ограбление. Кажется, горе Эмму и Ростика сделало параноиками. Ну, с чего они взяли, что Филя заказал их дочь? Высокообразованный человек заказывает собственную жену? Глупо. – Я математик. Я очень неплохой математик. А математика – это логика… цифр, черт возьми! Цифры и люди – ба-альшая разница. Как же быть? Следователи не смогли распутать, я и подавно… А выхода нет. Мне надо найти доказательства либо вины Филиппа, либо убийцу… Думать надо, думать. – Но в бассейне потребуют пропуск… – Там сидит врач. Он выписывает одноразовый пропуск. – Вы?! – Вы? – не обрадовался и Филипп. – Как идет ремонт? – строго спросила она. – Ваша машина будет лучше, чем до столкновения. – Ну-ну, попробуй, убей меня. – Эмма… – обратилась к ней Жанна, когда шефы привезли ей то, что она просила: парик, скромную, но добротную одежду. – Помните, я еще просила устроить встречу с теми, кто работал над… ну, расследовал… – Я ничего не забываю, – сказала Эмма. – Понимаешь, нет у меня уверенности ни в одном человеке, боюсь за тебя. Но есть вариант: интересующую тебя информацию буду добывать я сама. – Но вы, не я, – мягко сказала Жанна. – И потом, у меня есть парик, одежда, изменю внешность… – Все равно опасно. Напиши список вопросов, а я буду записывать наши беседы на диктофон. Если понадобится, еще и еще встречусь с нужными людьми и переговорю с ними. – Идет, – согласилась Жанна. – Что еще? – Эмма чутко уловила некоторую неуверенность в Жанне. – Одна проблема, – решила признаться та. – Я читала классическую литературу, но с классической музыкой знакома на уровне примитива, уроки у моря мне мало помогли. На симфонических концертах бывала только с классом, когда училась в школе. Редко. И это было очень давно. – Странно, ты мне показалась развитой девушкой. Но это же не проблема, почитай о композиторах, информацию о них найдем. Послушай музыку, Ганнибал привезет диски. Филипп отлично ориентируется в музыке, это необходимо и для тебя, чтоб были общие интересы. – Вы меня пугаете. За три дня, боюсь, не осилю… – Хотя бы в общих чертах. – Эмма улыбнулась, правда, кисло. – У нас в подавляющем большинстве на такие концерты ходят люди интеллигентные, значит, бедные. Одеваются они в лучшее, что есть, а это в основном одежда из секонд-хендов. Тебе такой вариант не годится. Филипп – человек с утонченным вкусом, для него важна внешняя сторона. Дать телефон стилиста? – Нет, я не хочу выглядеть лошадью с седлом для верблюда. Мне просто нужно знать, как одеться, а во что – выберу сама. – Подбери хорошее платье, оно ни в коем случае не должно быть будничным, в то же время и не вечерним, у тебя в гардеробе выбор большой. Подбери туфли, сумочку по цвету. Да, в филармонии холодновато, учти это. – Поняла, – и положила трубку. – Скажи, как я выгляжу? – Отпад. – Во втором отделении я сдохну. Ну, не дружу я с Шуманом и Шубертом, пусть хоть распнут меня. – Извините, у вас есть программка, я не успела ку… Это вы?! – Добрый вечер, – буркнул он, отдавая программку. – Вот уж не думала, что человек, разъезжающий на крутой машине, ходит на концерты классической музыки. – Я тоже не думал, что девушки вашего склада еще и музыку слушают. – Ха! – бросила Жанна, вернув ему программку. – Скучно? – ехидно спросил Филипп. – Терпеть не могу Шумана и Шуберта. – Зачем же тогда пришли на концерт? – Из-за первого отделения. Еще хочу понять, почему другие любят этих авторов, может, со мной что-то не так? – Верно, с вами что-то не так. – На что вы намекаете? – На то же, что и вы. – Молодые люди, не забывайте, где находитесь. – Они не туда попали, – надменно произнесла вторая с бусами на шее. – Прошу вас. – Это же вы поймали такси… – сказала она, радуясь, что он решил продолжить знакомство. – У вас коленки замерзнут, – усмехнулся он. – Я уступаю вам машину. – Спасибо, – буркнула Жанна, садясь в такси. – Да, кстати, как поживает моя машина? – Ваша и моя машины, которые вы разбили, поживают прекрасно за мои деньги. Вскоре вы ее получите. – Когда ты познакомился с Эммой и Ростиславом Матвеевичем? – В детстве. – Работаешь у них? – Да. – Я найду доказательства, обязана найти, – убеждала она себя и вдруг подскочила: – Суббота! Соседка Влады в субботу… я же наметила… Пропустила! Стоп, стоп. Бабка сказала, что в субботу она обязательно будет дома, но не сказала, что в воскресенье ее не будет. Завтра утром поеду. – Вы Люба? – Да. А вы кто? – Я подруга Влады. Приехала к ней и узнала… – Сочувствую вам. – Понимаю, вы меня не знаете, но не могли бы со мной поговорить? Мне очень нужно… – осталось добавить: выяснить, как убита Влада, хочу знать подробности, кто был у нее в тот вечер, где она была. Жанна потупилась, кусая губы, ведь ее напористость может оттолкнуть. – Подождите, сейчас оденусь и выйду. Извините, не могу пригласить. Дома муж, он запретил мне разговаривать о Владе с кем бы то ни было. – Вы с Владой дружили? – Не скажу, что дружили. Иногда чай пили то у нее, то у меня. Славная была девушка… а убийцу не нашли. Да и вряд ли найдут. – Ну почему же? Найдут, – заверила Жанна. – Просто это сложно. А как вы думаете, что произошло в тот вечер? Я слышала, ее убили вечером… – Ночью, – поправила Люба. – Но я не знаю, что там произошло. Накануне Влада была у меня вечером, хотела показать свое свадебное платье. Я отказалась пойти к ней, готовила ужин, вот-вот муж должен был приехать. Ей кто-то позвонил на сотовый, она засобиралась. Сказала, что знакомая обещала навестить, скоро придет к ней. Вот и все. – Простите, подруга позвонила? – уточнила Жанна. – Влада никогда не упоминала подруг, кажется, у нее их не было, иначе она так и сказала бы: звонила подруга. Но она обрадовалась. – А когда Влада говорила с ней по телефону, имя называла? – Называла, но я, простите, не помню. Не вслушивалась. – Она пришла? Знакомая? Вы ее видели? – Не видела. Было начало десятого, когда Влада убежала к себе, почти сразу приехал мой муж. А на следующий день жених Влады обнаружил ее… – Жених? Она рассказывала о нем? – Немного. Влада влюблена в него была по уши, просто сияла вся от счастья. Несколько раз мне довелось видеть его, когда он приезжал. Красивый молодой мужчина, состоятельный, ей повезло, если б… – Не верю, что все так хорошо складывалось и вдруг… – Да не все у нее складывалось хорошо. – Правда? – Жанна заглянула Любе в лицо. – Например, будущая свекровь Владе не нравилась. – Почему? – Она говорила, шоколадных отношений не сложилось. Влада переживала, считала, что «квочка» – так называла мать жениха – будет мешать им. Говорила, старается ей понравиться, этого требовал жених. – Она ссорилась с ней? – Нет, что вы. Но однажды Влада пожаловалась, как на банкете мать жениха назвала ее хищницей. Это же оскорбление, по нему понятно отношение матери. – Уж Владу назвать хищницей… несправедливо. – Мать, воспитавшая сына одна, вложившая в него душу и деньги, живет по принципу: какую б невестку ты мне ни привел, она заранее мне не нравится. – Понятно. Ваш муж запретил вам говорить на эту тему, почему? – Не хочет, чтоб я связывалась с органами. Собственно, сведений у меня нет, а в прокуратуру затаскают. – А соседи ничего не видели, не слышали? – Вряд ли. Стены у нас плотные звуконепроницаемые, а когда милиция приехала, все соседи собрались у дома, если б кто что и видел, поделились бы меж собой. – Куда? – Подожди, дай подумать. – Поехали к Эмме, срочно. – Эмма не разрешает к ней приезжать. – Тогда едем домой, я позвоню, чтоб она приехала. – Срочно ищите мне другую квартиру. – Чем тебя не устраивает эта? – холодно отчеканила Эмма. – Не меня. Она не устроит вашего Филю. Это же квартира один к одному как у Влады. Представьте: я приглашу его к себе в гости, он приедет и сразу вспомнит ее, а мне это до времени не нужно. – Ростислав! – рявкнула Эмма. – Тебе ничего нельзя поручать. – Лапочка, – вскинул тот глаза, сверкающие протестом, – ты просила снять шикарную квартиру. Я не виноват, что шикарные квартиры в домах по одному проекту. Тебя же не устраивала квартира в элитной многоэтажке, там, ты считала, слишком много людей, которые могут оказаться знакомыми Филиппа, так? К сожалению, я не строю дома. – Мне подойдет квартира попроще, – нивелировала начинающийся конфликт Жанна. – Ладно, найдем другую, – стухла Эмма. – Хотя сделать это сейчас непросто. Что еще? – Я выяснила, – сказала Жанна, – вечером в день убийства Влады ей позвонила знакомая на сотовый и обещала к ней прийти. Думаю, она приходила. – А, та самая подружка, – вспомнила Эмма, заходив из угла в угол. – Концов мне не удается найти… На сотовый? – резко обернулась она к Жанне. – Да, на сотовый. А что? – Нет, нет, ничего, – продолжила хождение Эмма и бубнила, ни к кому не обращаясь: – На сотовый… Прошло два месяца… В памяти должен быть номер… Интересно, его изъяли при обыске у Влады?.. – Кого? – поинтересовалась Жанна. – Телефон. Не обращай внимания, это я так. Что еще? – Мне нужно знать, опрашивали следователи жильцов из дома напротив? Может, кто-то видел, что происходило у Влады. – Сделаю. А ты умная девочка. – Среди математиков дураков не водится, – шутливо высказалась Жанна, она тоже была довольна собой. – Пока у меня все. – Сумму денег ему не одолжу, он не попросит. Должник… это необязательно деньги. Например, услуга… необходимая услуга! Какую же могу оказать ему услугу? Как стать ему необходимой? Это должна быть ситуация, при которой Филе понадобится… срочная помощь… Ситуацию должна смоделировать я. А если… – Почему не стучала? – Ганнибал, не рычи, – перегородила собой экран Жанна. – Мне нужна твоя помощь. Можешь найти двух парней? Да, еще двое – вполне достаточно. – Зачем? – Мы словно бандиты, – ворчал Ростислав Матвеевич, ослабляя узел галстука. – Мы хуже воров, те хоть знают, зачем лезут… – Молча ищем и уходим, – шепотом сказала Эмма. – Ты затеяла глупость, Эмма. Телефон изъяли при обыске, давно изучили все цифры в нем. Я боюсь за девочку… – Я сказала – молча! Телефон не изъяли, я точно выяснила, потому что не нашли его, а он был. Посвети лучше. – Где же мобильник? Я сама покупала ей… – В халате смотрела? – подсказал Ростислав Матвеевич через паузу. – Он на спинке стула висит… – Влада рассеянная была. – Ну и что? – А то, что рассеянный человек механически кладет вещи не на место, а туда, где сам не найдет. Вспомни, как однажды на море она искала косметичку, а нашли ее в холодильнике. Влада брала сок, машинально оставила косметичку в холодильнике. Или бросит вещь под носом, потом ищет. – Если б трубка лежала под носом, милиция забрала б ее, – рассуждала Эмма, приняв во внимание подсказку мужа. – А это идея, Ростик… Рассеянная Влада могла положить трубку в самое непредсказуемое место. Так… ужинала она в этой комнате, здесь есть обычный телефон. А еду брала на кухне… Идем, посветишь. – Надо не выборочно смотреть, а идти от двери по периметру кухни и перебирать все, что встречается на пути. – Не мешайся! – Есть! Господи, как повезло! Идемте. Где лента? – У меня, – отозвался юноша, закрыл дверь и приладил ленту с печатью на место – снова квартира опечатана. – Свой катафалк он получил, а моя машина где? – У него узнай, – посоветовал Ганнибал. – Обязательно, – наполнила слово коварным смыслом она. – Идет, – заметил один из парней. – Ну, ребята, вперед, – сказала Жанна и отступила от них. – Закурить есть? – спросил один из парней. Филипп молча протянул пачку сигарет, ее опустошили почти полностью. – Бабло гони. – Чего? – набычился Филипп. – Бабки, – пояснил другой парень, Ганнибал молчал. – А ключ от квартиры не хочешь? – полез в бутылку Филипп. – Ничего, будешь знать. Это тебе тренировка перед тюрьмой. Пора. – Она выскочила из-за угла и закричала: – Вы что! Прекратите! – Эй! Вставайте. Давайте руку. – Спасибо. – Пожалуйста, – сказала Жанна. – Вы куда шли? Вас подвезти? – Ой, было бы хорошо. Я впервые в этом районе, да еще ночью, немножко заблудилась. – Вы?!! – просто опешил он. – Интересно, – протянула Жанна, – вы уже катаетесь на своем катафалке, а я свою кореяночку не получила. – Я взял машину сегодня вечером, вы можете забрать завтра, – смутился он. – Куда вас доставить? – На Красильникова, девять. – У вас кровь на щеке. – Да? – Она приподнялась и посмотрелась в зеркало. Действительно, на скуле кровоточила ссадина. Классно получилось, у него не будет повода заподозрить ее в обмане. Однако «бандитам» Жанна адресовала: – Вот уроды… – Платок дать? – тронув с места машину, спросил Филипп. – У меня есть. Кстати, у вас тоже кровь… на губе. И бровь рассечена. – Он попросту утер ее краем рукава рубашки. Эмма только и долдонила про него: изысканный, утонченный, а утирался, как слесарь. – Значит, это вы? – Я, я, – подтвердил он. – А как это молодая девушка бросается в гущу драки и не боится? А если б у них были ножи? – Я занимаюсь дзюдо, вам это что-нибудь говорит? – Говорит, – буркнул он. – Мне тоже надо заняться. – Вам неприятно, что это оказалась я? – улыбаясь, спросила она. – Угадали. Еще неловко, что я не справился с грабителями. – Почему же, вы отлично их молотили. Просто грабителей было трое, силы неравные. – Как же вы очутились в районе, который не знаете? – Моя подруга купила квартиру в этом районе, – убедительно лгала Жанна. – Переехала на днях, я решила посмотреть, заболтались… А вы как очутились там? – Тоже навестил подругу. – А почему на концерте вы были без подруги? – Это подруга моей мамы, заодно моя. Вы приехали. – До свидания, – небрежно бросила Жанна, выходя из авто. – Он свинья! Я его, можно сказать, от смерти спасла, а он не соизволил поблагодарить как следует! Подружку завел, сволочь. Неблагодарная свинья! – А я тебе что говорил? – сказал Ганнибал, находясь в том спокойствии, которое ее тоже иногда выводило. – Ты на этот счет ничего не говорил! – Я всегда думал так. – Мне не нужны цветы от убийцы. – Мы нашли его в квартире Влады, батарейку зарядили. На счастье, она не стерла входящие звонки. Один звонок сделан в тот вечер, посмотри: число, месяц, год и время… Двадцать один час пятнадцать минут. – Сходится, – закивала Жанна. – Люба говорила, что Владе звонили в начале десятого, после звонка она убежала к себе. Позже есть звонки? – Нет. Только утром два раза звонил Филипп. Это последний вечерний звонок, имени звонившей девушки нет, значит, Влада не вносила ее номер в память трубки. – А в котором часу убили Владу? – спросила Жанна, глядя на дисплей. – Примерно в половине первого ночи… – В половине первого… – повторила Жанна. – Полчаса меньше, полчаса больше – не играет роли. Не думаю, что гостья задержалась долго, все же время было позднее… Встретиться с ней надо. Может, она заметила подозрительного типа рядом с домом? – Что ж, звони, – сказала Эмма. – Или лучше мне? – Эммочка, позвони ты, – попросил Ростислав Матвеевич. – Извините, я не туда попала… – Положив телефон на стол, она развела руками. – Это был мужчина. – Не расстраивайтесь, – спешно успокаивала ее Жанна. – Звоните еще и предложите встретиться. Он должен дать объяснение, кто звонил с его телефона. Просто так сейчас телефоны не дают, полно грабителей, которые просят срочно трубку, а потом сбегают с ней. Договоритесь о встрече, такие вещи лучше не по телефону выяснять. – А если он в сговоре с убийцей? – забеспокоился Ростислав Матвеевич. – Девочки, это очень опасно… – Ты и Ганнибал позаботитесь обо мне. – Эмма снова взяла трубку. – Извините, мне необходимо увидеть вас… Дело в том, что ваш телефон внесен в память трубки моей дочери, а с ней беда… Где и когда?.. Я буду в светло-коричневом кожаном пальто и в коричневой шляпе, в руках у меня вы увидите книгу зеленого цвета… Огромное вам спасибо. – Ну что? – в унисон спросили Жанна и Ростислав Матвеевич. – Завтра в час у фонтана на площади Крылова, он выйдет в свой перерыв. Кстати, завтра вечером Филипп идет в клуб предпринимателей. Как ты туда пойдешь с таким лицом? – Лучше скажите, как я туда пойду одна? – вопросом на вопрос ответила Жанна. – Это уже станет подозрительным, получается, я гоняюсь за ним. – Да, действительно, – задумалась Эмма, но у нее всегда в запасе имелся выход. – Пойдешь с моей знакомой, Филипп ее не знает. – Здравствуйте, это вы вчера звонили? – Я. Взгляните, это ваш номер? – Мой, а что?.. – Вы звонили моей дочери? Ее зовут Влада. – Нет. У меня знакомых нет с таким именем. – А как же ваш телефон попал в память? – Хм… – задумался он. – Наверное, кто-то взял его и позвонил. – Вы бросаете трубку где попало? Посмотрите, здесь есть число и время. Это было в двадцать один час пятнадцать минут, довольно поздно и почти два с половиной месяца назад. Я понимаю, трудно припомнить, но вы постарайтесь. – Да-да, было дело. Я стоял на остановке… У меня попросила телефон девушка, ей срочно надо было позвонить. Я дал. Запомнил, потому что очень просила, металась в поисках телефона. – Как она выглядела? – А как выглядела, не помню. Был вечер, холодно… Она попросила, я дал трубку, и все. Звонила недолго. Она высокая и худая. А что с вашей дочерью? – Попала в дурную компанию. Я ищу всех ее знакомых. – Сочувствую, дети сейчас – тяжелое испытание. Я потому и согласился на встречу с вами, у самого проблемы с детьми. Знаю, как тяжко, когда люди отказывают в помощи. – Скажите, о чем она говорила? – По телефону? Насколько я помню, звонила она подруге, сказала, что едет к ней и чтоб та ждала ее. В общем, ничего существенного. – А своего имени не называла? Мол, это я, такая-то. Как обычно представляются люди, звоня с чужого телефона. – М… Не помню. Извините. – Эмма, – садясь в машину, обратилась к ней Жанна, – вы не в курсе, у Влады был накрыт стол, когда ее нашли? Допустим, остатки ужина были? – В курсе, конечно, – хмыкнула шефиня, словно это узнать проще простого. – На столе возле двух кресел в гостиной стояла чашка с остатками кофе, тарелка с вилкой, бутылка вина, выпитая наполовину, и кое-какие закуски. – Второго прибора точно не было? – Точно. В прокуратуре у меня есть связи. Один следователь рассказал, что обнаружили в доме Влады. Даже платить не пришлось, эта информация не составляет тайну следствия. Да и сам он интересовался, мог ли кто из ее знакомых прийти к ней поздним вечером. Видимо, она поужинала перед телевизором, посуду не убрала… – Владу убила женщина, которую она неплохо знала, поэтому пустила к себе в столь поздний час. Я посчитала по минутам, Филипп в ту ночь не приходил к ней. Выпить вина, кофе, поговорить, чтобы потянуть время, когда в доме все будут спать и не услышат ни криков, ни стонов, переодеться в свадебное платье – на это и ушло больше двух часов. Филиппа некуда вставить. Гостья Влады после убийства убрала посуду, из которой ела и пила, стерла отпечатки, я бы тоже так поступила, и ушла, никем не замеченная, потому что в доме все спали. – Убедила, – кивнула Эмма. – Но когда Нину убили, Филиппа в городе вообще не было. Он подослал убийцу, вот и все. – Эмма, – повернулась к ней Жанна всем корпусом, хотя сидели они рядом на заднем сиденье, – а что следователи думают по поводу убийства Влады? У них есть наметки насчет убийцы? – Не знаю. Не удается никого раскрутить. Более четко можешь сформулировать, что именно тебя интересует? – Мне нужно срочное подтверждение, что Владу убила женщина, это очень важно, ведь мои догадки могут оказаться ошибочными. – Жанна, твоя просьба нереальна. В прокуратуре понятия не имеют, кто к ней приходил, а ты хочешь, чтоб они сказали, женщина убила или мужчина. – Это вам они так говорят: понятия не имеем. У них там куча экспертиз, опыт, в конце концов. Если определяют, какого роста был убийца, то, может, и пол им удается установить? – Сделаю все от меня зависящее. Прямо сейчас поеду, раз это важно. – А ты оказалась права, – опустив свое грузное тело в кресло, сказала Эмма. Она провернула дикую работу и с дикой скоростью, а говорила равнодушным тоном. – Предположительно Владу убила женщина. – Yes! – торжествующе воскликнула Жанна, сотрясая воздух кулаками. – Мои вычисления верны! А как они определили? – Я не запомнила специфических терминов, но суть вот в чем. Два удара в грудь и живот нанесла рука значительно слабее мужской. Второй удар в живот, проще говоря, был контрольным, потому что первый в грудь оказался слабым. По характеру ударов и определили, что убила, скорей всего, женщина. – Что еще вам удалось выяснить? – Ты просила узнать только это. – Я иду в клуб предпринимателей, возможно, после деловой встречи… – Ты должна бросаться в глаза, – сердилась Эмма. – Я четыре раза бросалась, – упрямилась Жанна. – Теперь мне лучше быть скромнее и сделать вид, что я его не заметила… – В этом наряде он тебя как раз не заметит. – Постараюсь, чтоб заметил. – Теперь он меня точно не узнает. – Зато ты потрясающе выглядишь даже в деловом костюме, – успокоила Эмма. – Ну, с богом! – Жанна, наши бизнес-буйволы лягут у твоих ног, – пообещала Фаина. – Не теряйся, ты же не замужем? – Нет, – смеялась она. – Не нашла достойного кандидата. – Они тебя сами найдут, только строгость убери с лица. Чуть-чуть игривый глаз, улыбка Джоконды, движения ленивой кошки – и кандидаты валом пойдут. – Спасибо, учту, – проговорила она, оглянувшись. За ними ехал Ганнибал. – Выпьем, Фаина? – предложила Жанна. – Конечно! – заерзала та, потирая руки. Поразительная женщина, улыбка словно приросла к ней, это здорово. – Когда я без денег мучилась, хотелось повеситься. Давай выпьем за то, чтоб у хороших людей было всего вдоволь и им не хотелось повеситься. – Идет, – взяла с нее пример Жанна, широко улыбнувшись. – Жанна, тебя приглашают на танец, – тронула ее Фаина. – А? – очнулась она. – Разрешите? – Я вас ни разу не видел здесь. – Потому что я впервые пришла сюда, – сказала Жанна, воспользовавшись советом Фаины: улыбка Джоконды и так далее. – Вам говорили, что вы красивая девушка? – Конечно. – Откуда взялась уверенность? Никто никогда не воспевал красоту Жанны, да и сама она красавицей себя не считала. – Вы меня слышите? – спросил партнер по танцу. – Очень плохо, музыка гремит, – смутилась она. – Я спросил, как вас зовут? – Жанна. – Но ее не интересовало его имя. – Что я говорила! Ты пользуешься успехом. – Извини, я не подумала, что ты будешь скучать. – Не переживай, я не умею скучать. – Господа, эта песня для Жанны, – сказал в микрофон музыкант. – Нет, это не успех, это уже триумф, – заключила Фаина. – Повернись к своему кавалеру, сделай хоть знак ему, он ждет. – Я не в своей тарелке. – Почему? Молодая, красивая, здоровая. Для успеха у тебя все есть. – Разрешите? – А где вы еще проводите время, Жанна? – На концертах классической музыки. – Ого! Вы пугаете меня. – Вы меня обыскиваете на предмет оружия? – Я в туалет, – убежала. – Вы получили машину? – А цветы получили? – М? А, да! Так это вы, Филипп? – Я. Почему не позвонили, когда получили машину? – Зачем? – Мало-помалу соображение вернулось, оно расчетливо подсказывало, что не стоит показывать свою заинтересованность в господине Филе. А ведь он, кажется, специально вышел за ней в фойе. Ура, ура! – К ремонту у меня нет претензий, а вы, судя по нашим встречам, не слишком рады, когда видите меня, думаю, слышать меня тоже не очень приятно. – Сегодня я рад вас видеть, – сказал он нерадостным тоном. – К тому же я вам должен… – Считайте, вы свой долг отдали, отремонтировав мою кореяночку. – Я мог лишиться не только машины, жизни тоже. – А может, бандитам было бы достаточно вашего портмоне? – предположила Жанна, умаляя свою роль в спасении и продлевая разговор. – С собой у меня была очень крупная сумма, так что в любом случае мой долг перед вами большой. – Вы говорите так, будто хотите приковать меня цепями и выплатить долг палками. – Глупость сказала, хоть и со смехом. Было намного проще, когда шла в атаку. – Ну и как же вы собираетесь выплачивать долг? – Вы одна здесь? – Кто же ходит в такие заведения один? Я с подругой. А вы? – С мамой и ее подругой. – Ой, они же вас ждут… – Мой телефон у вас есть, может, дадите свой? – Ну что, поехали домой? – Не хочется, – протянула Фаина, вставая. – А надо. Мои, наверно, уже от окон не отходят. – Алло, таксопарк? Мне нужна машина. К бизнес-клубу. – Положив трубку, повернулась к Фаине и недовольно вздохнула: – Через семь-восемь минут. – Если вы не против, я отвезу вас. – Конечно, нет, – вырвалось у Жанны как раз нечаянно, впредь надо следить за каждым словом, но радость была слишком велика. – А мама и?.. – Они уже уехали. – Идем, Фаина, – подмигнула ей Жанна. – Так и будем молчать? – спросила она. – Что-то мы часто встречаемся, – сказал Филипп через паузу. Нет, он еще и тугодум. – Я заметила: люди, которых не хочешь видеть, как назло, постоянно попадаются на глаза. – А, так я вам тоже поперек горла стал? – пошутил Филипп, но грубо. – Признаюсь, вы поначалу произвели на меня не самое приятное впечатление, показались грубым и невоспитанным. – Как странно, ваши впечатления сродни моим. – Что ж, отношения мы выяснили, осталось попрощаться, так как я приехала. До свидания. – Подождите… – Как вас зовут? – Жанна. – Давайте, Жанна, встретимся завтра и продолжим выяснять, кто из нас больше не понравился. – У вас есть чувство юмора, это приятно. А знаете, мне не приходилось встречаться по доброй воле с человеком, который меня терпеть не может. – Так и мне тоже. Вы согласны? – Завтра у меня бассейн, режим я не нарушаю. – Отлично, встретимся в бассейне. В семь, идет? – Идет. Пока. – Все, Эмма, – сказала Жанна, – больше не приезжайте сюда. Если Филипп увидит вас у меня, догадается о многом. – Получилось?! – почему-то испугалась она. – Пока он назначил мне свидание. Видите, я разработала верную тактику, поэтому ваш контроль лишний. – Одну мы уже не контролировали, ты знаешь, чем закончилось, – высказался Ростислав Матвеевич, неизменный спутник бывшей жены. – Я учитываю это, – заверила его Жанна. – Как хочешь, так и будет, но звони чаще, мы должны знать, где ты, – сказала Эмма, поставив на стол диктофон. – Вот, запись послушай. Это второй следователь, который… – Что такое? – насторожилась Эмма. – Я подумала о Владе, – лихорадочно заговорила Жанна. – Она как раз впустила убийцу. Мы выяснили, что это была женщина, знакомая Влады, позвонившая с чужой мобилы перед тем, как прийти. К сожалению, соседка Люба не рассказала о звонке следователям. Может, ваша дочь тоже впустила убийцу? – Он либо бездарный дурак, либо купленный, – безапелляционно заявила Эмма, когда Жанна снова остановила запись. – Убийство Влады тоже расследует он? – Нет. В прокуратуре без него полно дармоедов. – Мне кажется, вы, Эмма, не правы, – сказала Жанна. – Люди не хотят идти в свидетели, в этом даже я убедилась. Если б Люба не рассказала мне об одном-единственном звонке, которому она не придала значения, вы бы не догадались искать телефон Влады и посмотреть, кто ей звонил. Да, нам это почти ничего не дало. Владе позвонили с чужого сотового, но мы выяснили, что у нее была гостья, она же ее и убила. А следователи этого не знают, они не знают, кого искать и где, они только предполагают… – Мы тоже не знаем, – вздохнул Ростислав Матвеевич. – А я надеюсь узнать, познакомившись с Филиппом поближе, – заявила Жанна. – Что еще говорил следователь? – Замок открыт, скорее всего, ключом, – ответила Эмма. – Именно это его наводит на мысль, что работал профессионал. – Напомните, что взял убийца? – Мелочь. Цепочку, два кольца, серьги. Нина все это носила постоянно. В вещах убийца не рылся. Для отвода глаз снял с Нины украшения, чтоб думали, будто это ограбление. – Но убийца стрелял без глушителя, – задумчиво произнесла Жанна. – Естественно, он боялся, что соседи вызовут милицию, поэтому взял, что попало на глаза, и убежал. У него не было времени… – Ключ ему дал Фи… – Не перебивайте, я и так собьюсь! – Жанна взялась за лоб пальцами, опустив голову, чтоб ничто не мешало размышлять. – Нину нашли на полу. Да и не встала бы она с кровати после выстрела, значит, стояла, когда вошел убийца. Почему-то шкаф был раскрыт – я прочла в ваших записях, собственно, это пока неважно. А раз Нина не спала, то свет был включен, хотя бы настольная лампа. Значит, убийца вошел, зная, что в доме есть кто-то из хозяев и не спит. Все-таки он открыл дверь, вошел… Если убийца так хорошо открывает замки, то это профессионал, так? – Жанна подняла голову и посмотрела по очереди на Эмму и Ростислава Матвеевича. – Допустим, он пришел с целью убить вашу дочь, вы думаете так, да? – Я уверена, – подтвердила Эмма. – А как профессионал мог прийти в дом с пистолетом без глушителя? – Не понимаю, – проговорила Эмма едва слышно. Она догадалась, что в словах Жанны есть смысл, потому замерла. – Сама не понимаю, – пожала плечами Жанна. – А следователь как объясняет пистолет без глушителя? Не думаю, что он не сделал тех же выводов, что и я. – Мы этой темы не касались, потому что ты не написала вопроса о глушителе. Больше он не разговаривал со мной, сказал, ему нечего мне сказать. – Деньги не пробовали предложить? – Этому бесполезно предлагать, я людей за версту чую, кто возьмет, а кто нет, – недовольно проворчала Эмма. – Потому что он продолжает работать и не хочет, чтоб убийца нечаянно узнал об этом. Наверно, ему выгодно, чтоб все считали, будто у них тупик. И наверняка он заинтересовался убийством Влады. – Ты слишком хорошо о них думаешь, – отмахнулась Эмма. – Знаете, что мне пришло на ум? В ту ночь стрелял в вашу дочь не профессионал, но он пришел убить ее, об этом следователь догадывается, а вас морочит. Здорово он вешал вам лапшу и убеждал в своей несостоятельности. – А кто приходил? – недоверчиво прищурилась Эмма. – Наемный убийца стрелял бы через глушитель, это сейчас знает даже ребенок, посмотревший с десяток детективов и боевиков. Может быть, приходила к вашей дочери та женщина, что убила Владу, и тогда дверь ей открыла Нина. – У всех знакомых Нины алиби, ты же слышала, – возразила Эмма. – Верьте всему, что он вам наговорил. А вы о таком варианте не думали? Например: с Ниной намеренно познакомилась некая особа, и если знакомство состоялось незадолго до убийства Нины, то эту особу вряд ли знают ее друзья, значит, и следователь знать не может. – У тебя есть идея, кто это? – заинтересовалась Эмма. – Кто застрелил Нину, я не могу сказать. Но идея, как это выяснить, есть, я ее сначала обдумаю. Не ходите больше к следователям, вы их только насторожите, чего доброго, за вами следить начнут. А что с детективом? – У него была секретарша, она поменяла место жительства, я пока не могу ее разыскать. Но найду, обещаю. – Хорошо. Кстати, привезите детективы… – Книги? – уточнил Ростислав Матвеевич. – Нет, это долго. Фильмы привезите. Может, оттуда почерпну знания. И побольше французских, там хоть понятно, как добираются до убийц. Наши привезите, у нас преступники самые лучшие в мире. А как быть с Ганнибалом? Как мне представить его, если вдруг Филипп посетит меня? – Ганнибал спрячется, места здесь полно, – сказала Эмма. – Извини, он будет всегда с тобой и сумеет стать невидимым. Мы поехали. – Прошу тебя, будь осторожна. – Ганнибал и так «глаза не спускает» с меня, – улыбнулась Жанна. – Не беспокойтесь, я больше всех хочу жить. – Прошу прощения, меня задержали неотложные дела. – Расслабьтесь, – не придала значения ни опозданию, ни извинениям она. – Я не ждала у фонаря под часами, причин злиться на вас у меня нет. Если честно, вообще вас не ждала. – Устала, – сказала Жанна Филиппу. – Вы плавайте, я отдохну. – Она же и меня убьет! – с ужасом произнесла Жанна и огляделась – не слышал ли кто? – Поехали поужинаем? – Я не одета. – Совсем? Вы пришли в купальнике? – Я не одета для ужина, – рассмеялась Жанна. – Я тоже не во фраке. Поехали? – Доверяю вашему вкусу. – Скажите, у вас стиль сначала неприятное впечатление производить, потом наоборот? – Огорчу вас, я девушка без стиля. А вы всегда такой серьезный? – Нет. Просто у меня не очень удачный период. Не боитесь знакомства с неудачником? – Ну, во-первых, неудачники не ездят на крутых автомобилях и не ходят в дорогие рестораны. Во-вторых, я отношусь к людям удачливым, чужие неудачи ко мне не пристают. А чем вы занимаетесь? – Менеджер. – Модная профессия, – сказала Жанна, отметив, что он лгун. Какой менеджер? Капиталист чертов. – Моя фигура значительно скромнее. Я математик. – А наши математики ездят на иномарках? – Так я еще экономист. (Врать так врать.) Я занимаюсь рентабельностью предприятий, изучаю спрос и потребителя в условиях экономического кризиса, потом составляю… программы, обеспечивающие экономический подъем, в результате предприятие становится рентабельным и приносит прибыль. – Вам не нравится кухня? – с удивлением спросил он. – Отличная. – Жанна помнила советы Фаины, старательно выполняла их, хотя точно не знала некоторых тонкостей, например, что значит – игривый глаз. – Вы едите без аппетита, я подумал… – Я стараюсь не есть после шести, – сказала она кокетливо-жалобной интонацией. – А когда ем, волей-неволей думаю, сколько грамм прибавится завтра и в каком месте. – Не стоит так ограничивать себя, тем более у вас нет причин… – А что вы завтра вечером делаете? – Завтра… – Не стоит давать ему подвод думать, что она готова за ним бежать, куда укажет. – Завтра у меня кастинг. – Вы участвуете в конкурсе? В каком, если не секрет? – Скорее, мне предстоит выбор, – на ходу придумывала Жанна. – Видите ли, Филипп, я недавно переехала сюда, и, как всем людям, мне нужна работа, чтобы достойно жить, ну, и быть при деле. Но меня не устроит абы что. На собеседованиях смотрю, каков начальник, какие условия и так далее. – Если я предложу помощь, вы не откажетесь? – Нет, конечно. – Так когда заканчивается ваш кастинг? Я подъеду. – М-м-м… часов в семь. Давайте встретимся у конной статуи на площади, это недалеко от места моего кастинга. Значит, в семь. Но теперь не опаздывайте, иначе рассержусь. – Схожу на собеседование, потом скажу: не то. – Как я выгляжу? – спросила она, плюхнувшись рядом. – Отпад. – Ты даже не посмотрел на меня! – Все равно отпад, – отъезжая, сказал он. – Слушай, у тебя есть женщина? – вдруг заинтересовалась она. – Женщин всегда много, – крутил он руль, не отвлекаясь от дороги. – Жанна! – Как ваш кастинг? – Бывает и хуже. Современные капиталисты думают, что деньги их превращают в сказочных принцев, а на самом деле отличаются сказочным свинством. – Работодатель приставал? – Пока нет, но я поняла, будет. – Сказано, чтоб набить себе цену, мол, от меня все без ума. Где-то читала, что мужчинам время от времени надо напоминать: меня все хотят, проходу не дают. – Я согласилась подумать и ушла. Конечно, работать не буду. – А бухгалтерию вы знаете? – Экономисты знают все. Даже как поднять экономику всей страны. – А не поможете разобраться в одном деле? Моя фирма вам хорошо оплатит работу. – Что за характер у вашего шефа? – Жанна подалась корпусом к нему, положив локти на стол. – Он нетерпим, груб, нагл, неотесан? – Он умен, вежлив, тактичен. – Так не бывает, – откинулась на спинку она. – Но раз вы просите… я поработаю с месяц на вашего шефа, не глядя на него. А там видно будет. – Тогда завтра приходите… – Может, перейдем на «ты»? – поступило предложение от него. – Давай. – Жанна торжествовала победу, радость настолько переполняла, что и Филипп, глядя на нее, заулыбался. Но она сразу же поставила барьер, говорят, это очень притягательная штука: – Только не будем пить на брудершафт и целоваться, ладно? – Почему? – Я тебя слишком мало знаю, а поцелуи это уже больше, чем «ты». – Что ж, тогда выпьем за сотрудничество. – Он предложил тебе работу?! – закричала в трубку Эмма, когда Жанна приехала домой и позвонила ей. – Какую?! – В бухгалтерии покопаться. – Ты ненормальная, все дело погубишь. – Почему? – закусывая вопли яблоком, спросила Жанна. – Потому что его мама тебя с дерьмом смешает. Бухгалтер! Все равно что швея-мотористка или доярка. Мы тебя все лето натаскивали, чтоб прежде всего ты на нее произвела впечатление, иначе она забьет Филиппа истериками и он тебя бросит. Так было с другими девушками не раз… Прекрати жевать! – А сама-то она кто? Маркиза? Баронесса? – Зайди только в один ее трехэтажный магазин на центральной улице, и тебе станет ясно. Она, милая моя, миллиардерша. Владе удалось ее обмануть, а ты… бухгалтер! – Скажите, к Нине как она относилась? – Сначала хорошо, – снизила накал страстей Эмма. – Потом, когда с Филиппом пошли конфликты, считала ее во всем виноватой, подогревала сына. – У, какая страшная тетенька, – усмехнулась Жанна. – Не бойтесь, Эмма, я найду способ умаслить маменьку. – Жанна, – теперь уже жалобно заговорила Эмма, что на нее не похоже, – пойми, я потратила очень большие средства, время. Второй раз мне не потянуть даже физически. Да второй раз и не выгорит. Я удивилась, что после Влады он с тобой захотел встречаться. Пойми, для меня это главная цель в жизни. – Понимаю, Эмма, – прониклась сочувствием Жанна. – Ну, пожалуйста, доверьтесь мне. Я чувствую, что делаю все правильно. Лучше добейтесь встречи с секретаршей частного детектива. – Ох… – тяжело выдохнула Эмма, повисла пауза, видно, собиралась что-то сказать, но попрощалась. – Жанночка, ты математик, ты справишься, логика – твоя стихия. Ты начитанная, криминальные передачи смотрела, фильмы видела… Думай, Жанночка. Есть Филипп. Вокруг него три трупа, убиты неодинаково. Один человек может убивать разными способами? Почему нет? Что в руки попало, тем и прикончил. Сколько раз ты, Жанночка, запускала в девчонок подушки, тапочки, а Зойке однажды досталось сумкой по заднице. В каких случаях ты вела себя, как базарная баба? Когда слова не действовали, и ты взрывалась, рукоприкладство возникало спонтанно. Что, если и убийца спонтанно… Владу убила женщина, до этого она больше двух часов провела у нее. Почему не допустить, что убийство было спонтанное? Значит, она пыталась чего-то добиться от нее. А когда не получилось, в ярости нанесла ей ножевой удар. Это один вариант. Нина… убита двумя выстрелами. Соперница вписывается в первый вариант? И да, и нет… – Стучаться надо! – рявкнула Жанна, так как была почти голая – в короткой полупрозрачной сорочке. – Чего тебе? – Спать хочу. – Спи. Я при чем? – Ходишь. Говоришь. – Ой, иди, – отмахнулась она. Отстукивая каблуками по полу, двинула к кровати. – Все, ложусь. Не буду ходить. – Сбил с мысли. Тоже мне, молчун чертов. О чем я думала? Ах да, соперница… Она пришла и говорит: брось Филю, он мой. А Нина ей на дверь указала. В Нину она стреляла… Стреляла! Следовательно, предполагала, что встреча не принесет ожидаемых результатов, поэтому захватила пистолет. Ого, тогда убийство не спонтанное, а было предусмотрено, как один из вариантов. В таком случае, идя к Владе с той же просьбой оставить Филиппа, она… должна была взять с собой пистолет. Дома забыла? Чепуха! – Неужели разные люди убивали? – заговорила вслух Жанна. – Есть конкретный подозреваемый – Филипп. Мог он тайно вернуться в город, застрелить жену и тут же уехать?.. Вот и объяснение, как попал убийца в дом: открыл собственным ключом. И о детективе знал только Филипп. А Владу убила киллерша… Ну, нет смысла ему убивать Владу перед свадьбой, нет! Это же маразм какой-то. – Спать хочу. – Но я же не хожу! – Говоришь! – возмущенно развел он руки в стороны. – Я ложусь, видишь? – Жанна упала на подушки, выключила бра. – Все, молчу. Уходи. Вот достал… – У меня встреча с директором. – Проходите. – Где же директор? – Я за него, – ответил Филипп, при том был приветлив, улыбался. – Присаживайся, Жанна. – Значит, ты директор, я видела табличку с твоим именем, – начала все же с шутливой ноты. – А меня, выходит, обманул? – Не хотел пугать раньше времени. Вообще-то комбинат принадлежит моей матери, а мне она его скинула, потому что неважно разбирается в производстве. – А почему у тебя секретарша не высокая блондинка, а женщина в возрасте? По-моему, бизнесмены предпочитают молоденьких. – Пожилые бизнесмены. А мне пока достаточно деловых качеств. – И что ты хочешь от меня? – приступила к деловой части Жанна. – Мы делаем мебель для среднего класса, она более-менее доступна по цене, добротная. Собственно, не в этом дело. Последнее время появились проблемы, а в чем они, непонятно. Жанна, главный бухгалтер может воровать… незаметно? – Для мошенничества нет ничего невозможного. А что, деньги пропадают? – Уплывают. Хочу, чтоб ты покопалась в бумагах. Я пробовал, но у меня не хватает знаний по этой части, вроде бы порядок… – Почему ты не пригласил эксперта раньше? – Главный бухгалтер, или как принято теперь говорить, экономист – мой друг. Если он не виноват, потеряю друга, он же догадается, что я подозреваю его. – Попробую, – пообещала она. – Сразу за документы браться не буду, сначала войду в курс дела, хорошо? – Пойдем, познакомлю тебя с твоими коллегами. Для всех ты устроилась по знакомству и с испытательным сроком. – Жанна, не подвезешь меня? – Кстати, завтра вечером ты свободна? – А что? – Хочу пригласить тебя поужинать. Как? – Ну, что ж, если приставать не будешь… – Жанночка, кто же пристает в первый вечер? – Это вы, Филипп Владимирович? – Я. Почему так официально, Жанна? – Не ждала вашего звонка, что-нибудь случилось? – Ты не одна. Где и с кем? – Я ужинаю с Вениамином. А что вы хотели? – Перезвоню позже. – Филипп глаз на тебя положил. Значит, у меня никаких шансов. – А как же дух борьбы? – перевела диалог в шутливое русло она. – Неужели приятно уступать, не испробовав свои силы? – Неприятно. Но красивые девушки любят богатых, тем более красивых мужчин. Разве не так? – Не так. Красивые не бывают надежными, а богатые имеют испорченный характер. Наверняка у нашего шефа эти качества в двойном объеме. – Ты плохо его знаешь. – Конечно, плохо. Меня навязали ему, работник я пока никакой, но он сделал одолжение: взял меня, за что ему спасибо. Откуда ж мне знать, что он собой представляет? – Он хороший мужик, Жанна. Только несчастливый. – Несчастливый? Почему? Уж ему-то повезло… – Как раз не повезло. Нелепо, да? Поверь, я знаю его с детства. Он трудяга. Ему нравится работать, познавать, мечтать. Он не без недостатков, и, как у талантливого человека, их у него много. Но его подрезали два события. Филипп был женат на одной очень красивой женщине, чем-то на тебя похожей, очень любил ее. И вдруг в один далеко не прекрасный день ее нашли в доме застреленной. – Какой ужас! И кто это сделал? – До сих пор неизвестно. Версий было много, ни одна не подтвердилась. Но это не все. Не так давно он собрался жениться, а его невесту убили, зарезали. Филипп неделю ни с кем не разговаривал, отлеживался дома и пил, как забулдыга, чего раньше за ним не водилось. У меня подозрение, что кто-то его ненавидит до бешенства, поэтому уничтожает тех, кого он любит. – Зачем? – Чтоб причинить боль. Убить Филиппа, видимо, мало, нужно обложить его, как зверя. – А тебе не кажется, что убила женщина, которую он бросил? – Нет, Жанна, не кажется, – грустно рассмеялся Вениамин. – Почему ты смеешься? – Мы эту идею муссировали. Были у него женщины, с которыми он расстался, все они давно замужем, обзавелись детьми. Ну, скажи, замужняя женщина и мать станет убивать в память о прошлом? – Не знаю. Когда в мозгах происходит переворот… – Нет, Жанна, исключено, – не дослушал он. – Но ты же понимаешь, причина есть, а в чем она… – Вениамин сделал глоток, поставил бокал и подмигнул Жанне. – Ладно, не пугайся. Может, это всего случайность. Люди в каждой неприятности видят то рок, то козни врагов. Так мы устроены. – Скажи, с женой у него были конфликты? – С Нинкой? Еще бы! Да они ссорились и мирились в течение дня раз по десять. У Нины характер еще тот был, капризна, как ребенок. Собственно, она и была избалованным ребенком. Только все это такие мелочи… – Убийство не мелочь. И что, совсем безнадежно? Надо было частного детектива нанять, деньги-то у Филиппа Владимировича есть. – Детектива наняла мать Нины. (В голове Жанны щелкнуло: еще один знает о детективе, не исключено, есть и третий.) Он погиб в аварии, так ничего и не разузнав. Жанна, что мы все о грустном? Не хочешь потанцевать? – Хочу. – Жанна! – Привет, – сказала, когда он подошел. – Чаю хочется, поехали, немного посидим?.. – Для чая время уже позднее. – Мне нужно поговорить с тобой, – сказал он. – Так срочно? – Да. Срочно. Очень срочно. – Тогда идем ко мне, – предложила Жанна. – А родители? Они, наверное, спят… – Я сирота, – ляпнула, не подумав, Жанна. – Идиотка, – сказала о себе, когда увидела в зеркале отражение. – Ты хромаешь? – заметил он неестественность в походке. – Ага, – натянула улыбку она. – Колено болит. Мениск. Вот чай, давай пить. Ты задернул шторы? – Я. Не люблю черные проемы. – Ты хотел… Кхм, кхм… – откашлялась она, не узнав свой приглушенно-хриплый голос, – …хотел поговорить. О чем? – Я думаю, с чего начать, – очнулся он и посмотрел на нее хмуро. Нет, будто она должна подсказать: доставай пушку или нож и нападай на меня. – Начни с ответа: что тебя заставило приехать ко мне поздно ночью? – Все же пришлось подсказать, так как он тормозил. – Звонок, – ответил Филипп, при этом выражение его лица стало недоуменным. – Звонок? Чей? – Не знаю. Звонила неизвестная мне молодая женщина, во всяком случае, голос ее был молодой и незнакомый. Она сказала: «Жанна сейчас в ресторане с твоим другом. А живет с подозрительным типом, она шлюха». – И что дальше? – спросила. – Гудки. – Так… Значит, тебе позвонила неизвестная и назвала меня шлюхой? Ну да, в этом доме живет… родственник хозяйки, у которой я снимаю дом, ну и что? Это ничего не значит. Он порядочный человек, вовсе не подозрительный… И я не шлюха. А какое дело неизвестной женщине до меня, тебя и вообще?.. – Жанна, я не знаю. Звонок меня встревожил, потому что подозреваю, за мной следят, соответственно за тобой тоже. – Следят?!! – вытаращилась она, нисколько не играя. – А почему за мной следят? – спросила Жанна. – Видишь ли, я испугался за тебя. Со мной произошли некоторые странности, вернее, не со мной, но они имели прямое отношение ко мне. Поэтому после звонка я сразу же позвонил тебе, потом приехал к твоему дому и ждал… – Погоди, я ничего не понимаю. Странности произошли с тобой, а я при чем? – Не знаю, как сказать… – Он тер щеку, задумавшись. Но вдруг сцепил пальцы в замок, локти положил на колени и подался корпусом к Жанне. – Скажу, как есть, думаю, ты сделаешь правильные выводы. Понимаешь, Жанна, мою жену убили в нашем доме два года назад. (Господи, как ей надоело это слышать.) А недавно я собрался жениться на одной хорошей девушке, и вдруг ее убили. (Она помнит об этом каждый час.) Теперь понимаешь, почему меня испугал звонок? – Думаешь, тебя предупреждают, что следующим трупом стану я? – Вроде того. Кто-то не хочет, очень не хочет, чтоб мы встречались. – А что ты от меня хочешь, Филипп? – Чтоб ты была осторожной. Я зря предложил тебе работу, так что освобождаю от нее. Тебе лучше держаться от меня подальше. Попробую другим путем выяснить, кто у меня вор. Собственно, это сейчас не главное. – Кто-то вмешивается в твою жизнь, – произнесла она. – Я догадался. И мне это не нравится. – Ты что-нибудь намерен с этим делать? – Попробую. – А как? – Звонила женщина, – думала она вслух. – И эта женщина хочет, чтоб ты не встречался со мной, хотя мы не встречаемся. Ну-ка, припоминай, кого ты кровно обидел? У тебя есть предположения, кто интригует тебя? – Ты убийства называешь интригами? – Называй, как нравится, но вокруг тебя творятся паршивые дела. Есть женщина, которую ты довел до психоза, и она не оставляет тебя в покое? – Нет. Можешь не верить мне. – Филипп, так не бывает, – заходила Жанна. – Ничего себе, два трупа и предупреждение: не смей встречаться с женщинами, иначе будет третий труп! Ты что, святой? У тебя не было связей, романов? Или, например, кого-то крупно кинул, этот человек взял в сообщницы женщину и теперь… – Жанна, следователи задавали почти те же вопросы. – Значит, я умная и мыслю логически… – Считаешь, женщина… Нет, не может быть. – Еще как может! – Что это? – спросил он. – Так, от кресла деревяшка… – задвигая пистолет ногой под кресло, сказала Жанна. Какое счастье, что не выпал раньше. – Скажи, хочешь узнать, кто это? – А ты как думаешь? – Тогда у меня есть план. Я стану временно твоей подругой, причем о том, что у нас договор, никто не должен знать: ни мама, ни папа, ни друзья… – Не могу согласиться. Мне не нужен третий труп. – По-твоему, я хочу в гроб? Ошибаешься. Но иначе ты не выяснишь, понимаешь? К тому же мы знаем, чего ждать. – Тебе-то зачем рисковать? – Люблю риск. В конце концов, когда ты пойдешь на поводу у неизвестной, она доберется до тебя. Если я согласна помочь тебе, какого черта отказываешься? – Ну, хорошо. И какой план? – Для начала перезнакомь меня с твоими знакомыми. И помни: для всех без исключения я твоя новая любовница. Начнем с завтрашнего дня. И на работу я ходить буду. Можешь сделать ксерокопии со всех бухгалтерских документов за прошлый год и этот? – Да. – Сделай копии тихонько, чтоб никто не знал. С ними я буду разбираться дома. Теперь покажи номер телефона звонившей. Я по своим каналам выясню, кому он принадлежит. – Ты смерти моей хочешь? Как очутился здесь? – Черный ход, забыла? Едем к Эмме. – Все слышал? – удивилась Жанна. – Нет, сегодня я уже никакая. Завтра. – Давай договоримся: ты ничего не будешь от меня скрывать, – сказала Жанна, повернувшись к Филиппу, а ехали они на теннисный корт. – Договорились. Но мне неловко. Получается, я делаю из тебя приманку. Ты хоть понимаешь, чем это грозит? – Вчера мы уже говорили об этом, не люблю повторяться. Меня тоже задело, что кто-то за мной следит. Не знаю, как ты, а я просто бешусь и обещаю: если откажешься делать из меня приманку, я без тебя займусь следопытами. Так что тебе лучше со мной дружить против той женщины, чтоб я не стала трупом, понял? – Понял, – вздохнул он. – После смерти жены ты встречался с кем-нибудь? – Ну, были женщины… – А такие звонки, как вчера? – Нет. Это первый раз. – С кем меня познакомишь сейчас? – спросила Жанна. – С мамой и ее подругой. Ну, может, еще будут знакомые. – Вопрос не по теме. Ты, как я поняла, парень крутой, почему везде бываешь без охраны? По меньшей мере, тебя должно окружать человека четыре. – Большинство бизнесменов, Жанна, окружают себя бойцами ради показухи. Или это уголовники, сумевшие захватить предприятие, они боятся и органов, и своих же уголовников. У меня пока не возникало трений на почве дела, я обхожусь без личной охраны. Если тебе надо нанять пару качков, скажи, найму. – Это лишнее. – Моя мать играет с заместителем губернатора. – Здравствуй, родной. – Мама, познакомься, это Жанна. – Ирина Захаровна, – представилась мама, протянув руку Жанне. – А это Гела, – продолжил знакомить Жанну Филипп. – Сыграем? – помахивая ракеткой, спросила Гела Филиппа. – Ты играешь неважно, – отказался он. – Мама, не очень устала? – Очень. Но тебе разве могу отказать? – В теннис играешь? – спросила она. – Нет, – ответила Жанна. – Тогда у тебя мало шансов пленить Филиппа. Он любит совершенство во всем, в чем совершенен сам. – Может, я пленю его несовершенством? – Попытайся, – получила в ответ улыбку без двойного смысла. – С Жанной приходи. – Не знаю… – замялся он, так как вечером планировал знакомить ее со своими приятелями. – Ты как, Жанна? – Матери не отказывают, – прибегла к дипломатии она. – Мы придем, – бросил Филипп маме, обнял за плечи Жанну и увлек ее в раздевалку. – Что она с ним сделала? – недоуменно подняла плечи Гела, глядя им вслед. – Филипп советуется с ней, прийти к тебе или нет? Я в осадке. – Да, мне тоже… – И мама не договорила, лишь растерянно хлопала накрашенными ресницами. – Гелка, приходи и ты, посмотрим на нее поближе. – Обязательно приду. – Плохо справляешься с ролью любовника. Ты должен не только меня обнимать, но и целовать… в щеку. – Вообще-то я никогда так не делаю. Это показуха… – А теперь будешь. Именно показывать будешь. Все должны думать, будто ты от меня без ума. Кстати, неплохо бы объявить, что мы с тобой собираемся пожениться. Только так заставим твоих врагов предпринимать активные действия, неужели не понятно? – Я исправлюсь. – Отлично. Теперь поехали обедать, заодно ты мне подробно расскажешь, как убили твоих женщин. – Вы прекратили поиски, почему? – поинтересовалась Жанна, поедавшая обед без манер, а как привыкла. Надобность соблазнять Филиппа отпала, можно быть самой собой, это очень удобно. – У нас ничего не вышло, – ответил он. – Следователи в тупике до сих пор, куда уж нам докопаться. – Кто-нибудь еще знал о детективе? – Мама. Она помогала нам, потом первая сдалась. – Я не о том спросила. Кто знал, что частный детектив копается в убийстве твоей жены? – Мама и Вениамин. – Значит, родители Нины наняли частного детектива, а ты рассказал об этом маме и Вениамину, так? – допытывала его вопросами Жанна. – Ну, в общем, так. – Что ты на меня так смотришь? – спросил он. – Я просто думаю, – сказала Жанна и продолжила есть. – А мама не могла рассказать о детективе… той же Геле? – Не знаю, не спрашивал. А какое это имеет значение? Детектив погиб год назад… – Сейчас я пытаюсь выяснить все, что тебе известно. Я ведь математик, а в математике часто ищут самые неожиданные решения задач. Возможно, половина из твоих знаний вообще не пригодится, но может получиться и наоборот. Расскажи о Геле, кто она, чем занимается? – Ты… на нее думаешь? – Гелку я знаю с детства, как и Вениамина. Училась она хорошо, закончила медицинский, работала пару лет, ей не нравилось. Потом вышла замуж за американского миллионера, через пять лет успешно развелась с ним… – Что значит – успешно? – После развода получила полмиллиона, как было оговорено в брачном контракте, и вернулась домой. У нее салон красоты, но сама она ничего не делает, салон для нее игрушка. – Угу, бездельница, – поставила клеймо Жанна. – У тебя с ней был роман? – Был. До ее замужества. – Я так и знала, – ухмыльнулась она. – И кто кого бросил? – Оба. – Так не бывает. Инициатором выступает кто-то один. – Серьезно, оба. Мы похожи, а похожие люди редко уживаются. – Кстати, о Вениамине… Скажи, почему ты его заподозрил в воровстве? Он твой друг, помогал тебе. – Видишь ли, моя основная головная боль – завод, а комбинат – блажь матери, я там лишь в качестве надсмотрщика. Собственно, мебельный комбинат не тот масштаб, чтоб в нем увязнуть. Видишь ли, в маминых магазинах продается наша мебель, это значительно выгодней, чем закупать ее, а потом продавать с накруткой. Так вот, мама считает, что Венька каким-то образом крадет деньги. Окупаемость мизерная, а должна быть, по расчетам, хорошая прибыль. Я копался в бумагах, но у меня не настолько велики познания в бухгалтерии, чтобы обнаружить утечку. Мама говорит, хорошему экономисту спрятать концы несложно, а Веня – хороший специалист. Я должен твердо знать: он или не он, в этом смысле ты для меня оказалась находкой. Наших спецов Веня знает наперечет, появись кто из них на комбинате, он заподозрит… ты понимаешь? – Признаюсь, нет. Вам обоим за тридцать, неужели вы не раскусили друг друга за долгие годы? – Люди, Жанна, меняются. – Слабое утешение. Ладно, до вечера. Да! Покажем следопытам, что у нас жгучий роман. Спать сегодня будешь у меня. – Э… с тобой? – Нет, – хохотнула Жанна. – Я предоставлю тебе отдельную комнату с видом на сад. Не провожай, сама доберусь. – Покатайся по городу, а я посмотрю, не едут ли за нами. – Жанна, прошу тебя, не доверяй Филиппу, – разволновалась ледяная леди, выслушав рассказ о перипетиях ночи и знакомстве с мамой. – Эмма, вы хотите найти настоящего убийцу Нины и Влады или задались целью посадить Филиппа? – теряла терпение Жанна. – Это разные вещи. Между прочим, о детективе, как выяснилось, знал Вениамин, Ирина Захаровна и, думаю, ее подружка, а не только Филипп. Видите, подозрения распределяются поровну. – Он коварный и хитрый, я сердцем чую, – упрямо сказала Эмма. – А если он нарочно им рассказал, чтоб мы так и подумали, как сейчас думаешь ты? – Вот и хорошо, – вспыхнула Жанна, выводя на листе цифры. – Значит, вскоре Филипп проявит себя. Возьмите, с этого телефона звонила доносчица Филиппу. Узнайте, чей он. Ну, как прошлый раз… – И звонок мне не нравится, – будто не слышала ее Эмма. – Эта дрянь действительно следит за тобой. – Вы какую дрянь имеете в виду? – спросила Жанна. – Звонившую. Может, ее подослал Филипп, а для тебя разыграл комедию? Мы обязаны все просчитать. – Считайте. Но не забудьте о секретарше детектива. – Я узнала, где она живет, это было трудно. Ее занесло в деревню, завтра же мы с Ростиславом поедем туда. Кстати, я выполнила твою просьбу. Жильцов напротив дома Влады опрашивали, в ту ночь никто ничего не видел. Она по вечерам задергивала шторы. – Жаль. Я побежала, мне нужно подготовиться к вечеру. Пожалуйста, Эмма, постарайтесь просчитывать разные варианты, а не только версию с Филиппом. Ганнибал, вперед! – Жанна, не забудь, его мама – сладкая гадюка, – шла за ней Эмма, – она будет ставить тебе оценки, задавать провокационные вопросы. – Ганнибал, ты согласен с Эммой? – повернулась она к нему. – Да. – Ну… за знакомство? – И давно вы знакомы? – Месяц, – буркнул он. – А сколько вам лет? – обратилась она к Жанне и наконец одарила ее улыбкой. Жанна вспомнила: «сладкая гадюка». – Двадцать семь. – А-а-а… Вы были замужем? – Нет, не была, – с удовольствием, чуть-чуть хвастливо сказала Жанна. Внезапно появилось желание завершить визит хулиганской выходкой, но с другой стороны, умные люди советуют жалеть больных. А мама Фили больна: любовью к великовозрастному дитяти. – Критический возраст, – понимающе заметила мама. – Жанна, вы курите? – Нет, не курю. – А мой сын курит. Курит назло мне… – Курил, курю и буду курить, потому что мне нравится, – сказал сын на той ноте спокойствия, которая не сулила ничего хорошего. – Чем же Жанна занимается? – Я экономист, – не без гордости сказала она, а то, чего доброго, подумают, будто стыдится профессии. – Но сейчас работаю в бухгалтерии. – Она работает бухгалтером, – пояснила Гела безотносительным тоном, тем не менее пояснила, словно в бухгалтерии обычно работают инженеры, медики или слесари, а не бухгалтеры. Пояснила маме, никому больше, поэтому выглядело это издевательством. – Жанна помогает мне разобраться в делах комбината, – процедил Филипп, кромсая мясо на тарелке. – Филипп, ты не согласовал кандидатуру нового сотрудника со мной? – Мама, мне твой комбинат не нужен, но ты упросила им заниматься. – У него раздувались ноздри, назревал конфликт. – И раз я им занимаюсь, то подбор кадров – моя забота. – Ну, что ты сердишься? – надула губы Ирина Захаровна и… приступила к антирекламе сына! – Жанна, вы видите, какой у него отвратительный характер? Он же как порох! Ничего сказать нельзя. – Мне нравится характер Филиппа, – заверила ее Жанна, кстати, он приятно удивил ее тем, что отстаивал свою позицию, значит, не тюфяк. – Из какой вы семьи, Жанна? – Ее отец алкоголик, мать сидит в тюрьме за мошенничество в крупных размерах, брат бандит, браток, как сейчас говорят, трясет бизнесменов вроде нас, – скороговоркой выпалил Филипп и встал. – Мы сыты. Жанна, подожди меня в машине, пожалуйста. – Ты опять, да? – Что я такого сказала? – лепетала мама. – Гела, ты видишь? – Хватит! – рявкнул Филипп. – Это чванство, мама. Твое поведение, многозначительные переглядывания, твои идиотские вопросы! Даже то, как ты ешь, пронизано чванством. Откуда у тебя это высокомерие? Ты же не фрейлина королевы Англии! Почему я должен краснеть из-за тебя? У меня все ладится до тех пор, пока я не познакомлю свою любимую женщину с тобой! – Она уже твоя женщина? – ахнула мама. – Вы же знакомы… – Мы спим с первого дня знакомства, – лгал Филипп. – И я женюсь на Жанне, несмотря на то, что ее отец алкоголик, мать сидит в тюрьме… – Ну, ты и псих. Чего завелся? Нагрубил матери… – Ты хоть не учи! – огрызнулся он. – Надоело. – Она же мать, хочет знать о твоей девушке… – Жанна, это моя жизнь, а не ее. Она не вправе вмешиваться и никак не хочет этого понять. Да она распугивает моих знакомых, как смертельная эпидемия. Все ей кажутся подозрительными, алчными, хитрыми. Все замыслили обвести меня вокруг пальца. А я хочу делать ошибки, исправлять их, падать и подниматься – сам! Хочу жить, своими мозгами жить, а не ее. Нет, я обязан думать, как она, поступать, как она, но я не она. – Ладно, успокойся, ты прав. – Извини, – убавил он тон. – А как она приняла Владу? – осведомилась Жанна, когда проехали достаточно долго, чтобы можно было задавать вопросы. – Не приняла совсем. Сознаюсь, у меня и в мыслях не было жениться. Но когда мама стала назойливо раскрывать мне глаза и перечислять недостатки Влады, все недостатки для меня превратились в достоинства. – А как с Ниной у нее складывались отношения? – Когда как, – неохотно ответил Филипп, видно, тема была ему неприятна. – Конечно, мама делала ей замечания, а Нинка плевала на них. Знаешь, внешне она казалась легкомысленной… – Кто? – не поняла Жанна. – Нинка. Легкомысленной, ветреной. На самом деле она была веселой, общительной и… как юла. Правда, мама умудрялась отравлять нам жизнь, долдонила мне про любовников Нинки, доводила до бешенства, потом просила прощения, но только у меня. – Любит она тебя. Очень. – Лучше б просто любила, без «очень». – Ну, а своих невест подсовывала тебе? – Еще бы! У мамы всегда есть полезные невесты, от которых меня заранее тошнит. Крупные связи – это основной способ понравиться моей матери. – Гелу не предлагала в жены? – Нет, – наконец расхохотался Филипп. – Мне кажется, она к тебе неравнодушна. – Гелка? – покосился он, состроив кислую мину. – Я к ней равнодушен. – Это вы… Как нашли меня? – Аля, давайте сядем в машину, – предложил Ростислав Матвеевич. – О том, что вы здесь, никто не знает… – Но вы-то знаете, этого достаточно, – выпустила шипы Аля. – Зачем приехали? – Аля… – Ростислав Матвеевич взглянул на Эмму, но та смотрела перед собой и не начинала. – Аля, не принимайте нас за врагов. Вы ведь догадались, что вашего шефа убили, в ту же ночь сгорела контора, вам грозила опасность, вы убежали. Скажите, что вы знаете? Будьте уверены, мы не подставим вас. – Я ничего не знаю, – отрубила Аля, а через секунду всхлипнула. – Господи, хватит того, что я работала вместе с Левой. Они думают, что я знаю подробности. – Кто они? – спросил Ростислав Матвеевич. – А вы не догадываетесь? Все. Следователи, убийца… – Скажите, Лева совсем ничего не говорил? – Ничего, – дала резкий ответ Аля. – Я заплачу тебе за сведения, – бросила Эмма, не повернувшись. – Не нужны мне ваши деньги, – срывающимся голосом выкрикнула Аля. – На них не купишь… – Слушай! – наконец развернулась Эмма со свирепым выражением лица. – Убили девушку. Молодую и красивую. Она должна была выйти замуж за моего зятя. Так случилось. Сейчас еще одной девушке грозит то же самое. А ты, сколько ты намерена прятаться среди коров? Всю жизнь? С твоим образованием? Тогда катись к черту! Живи и трясись, что к тебе однажды ночью придет убийца. – Эмма, я тебя прошу! – неожиданно повысил голос Ростислав Матвеевич. – Выйди сейчас же! – У вас есть дети? – Нет, к счастью. – Значит, вы ее не поймете. – Снова помолчал. – Дети, Аля, это счастье, а не иметь их несчастье, поверьте. Когда человек не продолжил себя в детях, он обделен, можно сказать, зря жил. Мы потеряли единственную дочь, в нашем возрасте уже не заводят других детей. Разве будет несправедливо, когда преступник сядет за решетку? Подумайте. Да и вам не надо будет прятаться. – Я правда ничего не знаю. – Разрешите вам не поверить. Лева не набрал штат, не успел. Вы были у него единственным сотрудником, значит, должны хоть что-то знать. Хоть что-то… Вспомните, нам все пригодится. – Думаете, мне безразлично, кто убил вашу дочь и Леву? – ноющей интонацией говорила она. – Он… у нас роман начинался и… так глупо вышло… – Как вы считаете, Нину с Левой убил один человек? – А как по-другому думать? Мне Лева мало рассказывал о вашем деле. Это было его второе дело, но очень серьезное, он на него рассчитывал, ну, авторитет им рассчитывал поднять. Помню, последние дни Лева был взбудоражен, можно сказать, окрыленным был. А в тот вечер позвонил и сказал: «Есть, Алька, я докопался». Мне не терпелось узнать, я стала расспрашивать, кто убил. А он рассмеялся и сказал: «Приеду через час, все узнаешь. Пока, жди». И не приехал… Когда наутро я пришла на работу и увидела на месте нашей конторы пепелище, потом узнала, что Лева… я все поняла и уехала к бабушке. Да, я спряталась, спряталась, потому что хочу жить. – Аля… – Он достал визитку, протянул ей. – Я очень вас прошу, если есть еще сведения, которые вы мне не сказали, подумайте и позвоните мне. Хорошо подумайте, от этого зависит и ваша жизнь. А теперь идите, не хочу вас мучить. – Уломал ее? – небрежно спросила жена, сев рядом. – Ты когда будешь других людей понимать? – задал встречный вопрос он, притом задал его резко. – Ну, себя не жалеешь – ладно, твое дело. Но почему к другим относишься так, будто они обязаны делать то, что твое левое ухо захочет? – Я в ванной, сейчас… – Заодно переоделась в домашнюю одежду, подкрасилась. Выйдя к нему, удивленно выговорила: – Привет. Что ты такой заполошный? – Мама требует, чтоб мы приехали к ней. – Требует? И меня? – Он кивнул. – А… зачем? – Не объяснила. Но голос у нее был панический. – Ну, раз требует… поехали. Только я переоденусь. – Ганнибал! Я еду к маме Филиппа. – А ему зачем знать, куда ты едешь? – Ревнуешь? – хмыкнула она. – Пардон, у нас деловая сделка, никак не больше. – Чем занимается твой Ганнибал? – Он не мой – это раз. Меня не интересует, чем он занимается, – это два. – Извини, наверно, я привыкаю к тебе. – Привычка, Филипп, как зараза, – садясь в машину, вещала Жанна. – От нее страдает половина населения планеты. Лучше не привыкай. – Я тебе совсем не нравлюсь? – Слушай, давай эту тему оставим на потом, а? Я не могу в двух направлениях мыслить. Какая-то мерзавка следила за мной, несправедливо обозвала шлюхой, меня это бесит. – Я тоже думаю о ней, ну и о тебе немножко. Накопала? – Пока чисто. Кстати! Твои бухгалтерские тома ревизор будет разбирать месяц, а я, уделяя им всего пару часов ночью, скоро слягу на больничную койку. Давай так: придумывай какой угодно предлог, но меня из бухгалтерии удали. Выдели комнату, и я буду рабочий день проводить за твоими бумажками. – Сделаю. – Садитесь, – процедила Ирина Захаровна и просто ударила взглядом подругу сына. – Я специально пригласила вас обоих, чтоб не было недомолвок и поставить все точки. Жанна! – и замолчала. – Слушаю вас, – сказала она, закинув ногу на ногу, тем самым устраивая презентацию себя – независимой, гордой, готовой к любым выпадам. Если не считать внутреннего мандража от плохих предчувствий, Жанна великолепно справлялась с собой. – Вчера поздно ночью я собралась лечь в постель, и вдруг мне позвонили, – приступила к оповещению причин, заставивших вызвать Филиппа и Жанну, Ирина Захаровна. – Это был женский голос, который мне незнаком. Она сказала, что вы, Жанна, девушка легкого поведения (драматическая пауза). Авантюристка (трагическая пауза). И воровка (обвинительная пауза). Сказала, что Филипп в опасности (разоблачительная пауза). Жанна, что это значит? – Это значит, у меня есть недоброжелательница. – А вам не кажется странным, что о вас (подчеркнула) так нелестно отзываются? – последовал следующий вопрос инквизитора-мамы. – Кажется. – Все? – рявкнул Филипп. – Когда ты вырастишь своего ребенка, поймешь меня, – с большой горечью заговорила Ирина Захаровна, но тон уже был другой, значительно мягче и страдальческий. – Ты не знаешь, кто эта девушка, откуда она, а сразу… жениться! – Не говори в присутствии Жанны «эта», – процедил сын. – Я всю ночь не спала! – обнажила клыки Ирина Захаровна. – Услышать такое! Мне, матери! Ты знаешь, какое сейчас время… – Жанна, идем. – Филипп, опомнись! Отнесись благоразумно к своей жизни! Вспомни Владу! Нину! Вокруг тебя заговор, а ты не видишь! Очнись, в конце концов! – Подожди меня в машине, – бросил Филипп, отдавая ключи. – Погоди, Филипп, не уезжай, – сказала Жанна. – Ты не догадался спросить, на какой телефон звонила женщина? – Догадался. На домашний. – А домашний телефон с определителем? – Конечно. – Пойди к матери и узнай номер, если это можно сделать. – Не пойду, потому что номер записал. – Он протянул ей лист с цифрами, номер городской, а не сотовой связи. – Мама собирается сама узнать, кто ей звонил, чтобы подробно выяснить, какова ты есть. – Та-а-ак… – задумчиво протянула Жанна, которую не интересовали намерения мамы. – Тебе она звонила с чужого сотового… (Владе знакомая тоже звонила с чужого сотового, значит, это одна и та же женщина, но об этом пока не стоит говорить Филиппу.) – Откуда знаешь? – спросил он. – Я же обещала выяснить и выяснила по своим каналам, уж извини, продавать людей не стану. (Ну, кто мог узнать номер? Разумеется, Эмма.) Молодая женщина попросила трубу у мужчины в баре и позвонила тебе, он описал ее в общих чертах, но черты до того общие, что их с успехом можно найти в каждой пятой девушке. Понимаешь, эта девица знает номер твоего сотового и домашний номер матери… – Думаешь, я дал ей телефоны? – Не знаю, как она узнала, но узнала, следовательно, доступ у нее к тебе есть. А знаешь, что означают ее звонки? – Думаю, она хочет меня уничтожить. – Не тебя, а меня. И не хочет уничтожить, поэтому звонит. Она предупреждает: если ты меня не бросишь, то светит мне то же, что случилось с Владой и Ниной. – Не нравится мне все это, ох не нравится. Ты не боишься? – Ну, как не боюсь! Боюсь. Я надеюсь на тебя и себя. А на мать не злись, она же не знает о нашем договоре, беспокоится. – Может, рассказать ей? – Ни в коем случае! – Пойми, мне жаль маму, у нее давление подскочило. – Мне тоже жаль Ирину Захаровну. Но она расскажет Геле, Гела может рассказать еще кому-то, так дойдет о нашем договоре до той женщины. – Скажи, пожалуйста, почему твоя мать дружит с Гелой? – спросила Жанна. – У них разный возраст, думаю, интересы тоже разные. – Кто вас, женщин, разберет, почему вы предпочитаете дружить с той или иной женщиной? Любит она Гелку. – Ладно, оставим Ирину Захаровну и ее подругу. Вот какая мысль меня посетила… Скажи, у твоей Нины до тебя был друг? – И не один. Нинка была очень привлекательная. – Меня интересует близкий ей парень. Например, был такой, кого она бросила из-за тебя? – Ветров. Жанна, если ты имеешь в виду месть за то, что я увел у него любимую девушку, это из области завихрений. Не тот век у нас, не те мы люди, чтоб сходить с ума, когда тебя бросают. По логике, он должен был скорее меня убить, чтоб вернуть… – По твоей логике, – перебила Жанна. – А если у него другая логика? Когда шиза накрывает, логика сильно хромает. – Нет, Жанна, нет! Он не шизофреник, – не согласился Филипп. – Хорошо, допустим, он убил Нину. А Владу зачем ему убивать? Он даже не знал о ее существовании. – Мы не должны отмахиваться от любого, даже глупого варианта. Кто-то убил двух твоих женщин, есть звонки с явным предупреждением, что и меня ждет та же участь. Заметь, не мне звонят, а тебе и твоей матери… Кстати, почему она мне не звонит? Или не подбросит записку? Раз она знает обо мне такие пикантные подробности, я имею в виду Ганнибала, то, соответственно, знает, где живу. Почему меня не предупреждает? – Жанна, ты меня спрашиваешь? – Я просто рассуждаю. Когда ты встречался с Владой, были звонки? – Ни одного. Ты уже спрашивала. – Хм… – недоуменно пожала плечами Жанна. – Странно, что только сейчас звонят. Кто Ветров, чем он занимается? – Крупье, работает в казино. Я давно там не был, может, уже и не работает. – В таком случае мы сегодня идем в казино, а до этого выясним, чей это номер. Хозяина городского номера проще узнать, чем сотового. Давай сяду за руль? Мне не нравится твое состояние. – Я в норме, – трогая машину с места, сказал Филипп. – А что случилось? – не хотела открывать имя администратор. – Мне звонили с этого номера, – сказал Филипп. – Назначили встречу вечером, а голоса я не узнал, решил проверить, кто это. Наверное, друг, которого я давно не видел, решил подшутить. Должен же я знать, с кем у меня встреча? – Это… – посмотрела она в регистрационную книгу. – Гальцев. – Гальцев! – воскликнул Филипп, обрадовавшись и взмахнув руками. – Надо же! А я не узнал его. Скажите, он сейчас в номере? – Да. В четыреста девятом. – Тогда мы сейчас сделаем ему сюрприз. – Так ты на самом деле знаешь его? – В глаза не видел. – Вы ко мне? – К вам, – сказал Филипп. – Можно пройти? – Пожалуйста, – отступил он. – Дело в том, что нам звонила из вашего номера одна девушка… – начал было Филипп, но его прервал Гальцев: – Так ею уже интересовалась одна женщина. Совсем недавно ушла. – А, это была моя мать, – сориентировался Филипп. – Не понял, девушка что-то натворила? – Нет, нет, – заверила Жанна. – Мы ее ищем… – и осеклась. – Зачем? – последовал вопрос Гальцева. – Видите ли… – Жанна попала в тупик. Мама Фили помешала, взяла и понеслась впереди паровоза. Что она тут наговорила? Если наврала с три короба, они с Филиппом попадут в дурацкое положение, выдвигая свои причины поиска девушки, в результате Гальцев откажется с ними говорить. – Она терроризирует нас звонками, – неожиданно сказал Филипп правду. – В связи с этим мы хотели бы знать, знакомы ли вы с ней, где ее найти. – А ваша мать говорила совсем другое, – озадачился Гальцев, почесывая затылок. – Будто та девушка должна сообщить ей… – Меня не интересует, что говорила моя мать, – перебил Филипп. – Она лгала. Кто девушка, звонившая из вашего номера? – Я не знаю ее. – А как она попала к вам в номер? – Постучалась и напросилась позвонить, у нее телефон не работал. – Вас не насторожило, что она говорила гадости по телефону? – Но я ничего не слышал. Она попросила об одолжении: принести ей таблетку от головы. Я пошел к дежурной на этаже, взял лекарство. Когда вернулся, она уже переговорила, выпила таблетку и ушла. – Скажите, как она выглядит? – спросила Жанна. – Ну… высокая. Смазливая. В брюках и свитере была. Свитер длинный, как платье, и широкий. Еще на ней парик был. – Парик… – задумчиво повторила Жанна. – Ага, – подтвердил Гальцев. – Волосы, как пакля, неестественные и ярко-красного цвета, ядовитые просто. Я сразу понял, что на ней парик. – А сколько ей лет? – поинтересовалась Жанна. – Примерно… думаю, до тридцати. – Еще есть какие-нибудь приметы? – Приметы? – Припоминая, он свел брови к переносице, потом качнул головой, мол, с приметами туго. – Накрашена она была сильно, как… сами понимаете. Но по поведению не скажешь, что она эта самая, никаких намеков не делала. Приметы… Мало я с ней виделся, чтоб на приметы обратить внимание. – Вы бы узнали ее, если б увидели? – Без парика вряд ли. А в парике… может быть. Если будет парик и такое же количество штукатурки на личике, то конечно. – Вы не могли бы поехать с нами, посмотреть на одну женщину? – вдруг пришло в голову Жанне. – Нет, ребята, я сейчас уезжаю. У меня самолет. – А если я оплачу вам номер? – предложил Филипп. – И куплю новый билет? – Да чего вы так всполошились? Все равно найдете, кто вас достает. А я не могу остаться, не уговаривайте. Уже две недели торчу здесь, домой надо. – На очереди казино, – сказала она и вдруг остановилась. – Филипп, эта девушка звонила поздно вечером! – Ну и что? – Она живет в этой гостинице! Иначе кто бы ее пустил сюда? – Жанна, ты на какой планете находишься? – Что ты имеешь в виду? – В гостиницу пускают когда угодно и кого угодно. Швейцару кинь на лапу, и пройдешь в любое время суток. – Так вот пойди и кинь на лапу администратору. Попроси список фамилий всех жильцов, вдруг среди них будет, например, твоя знакомая. – Кого ты хотела показать ему? Кто-то есть на примете? – Пока так… неопределенно. – Я могу предложить ему хорошую сумму, он останется. При тебе неловко было покупать товарища. – Сумму, говоришь? – не пришла в восторг от идеи Жанна. – Парик ярко-красного цвета, много косметики… Не стоит тратиться, Филипп, он ее не узнает. – Почему ты так уверена? – Понимаешь, она была в парике плохого качества, поэтому Гальцев сразу заметил, что на ней парик. А цвет… Как думаешь, почему она предпочла ядовитый цвет парика? – Хиппует? – Нет. Что бросается в глаза прежде всего? – Непривычная деталь, – сразу же ответил Филипп. – Или изъян. – Вот! – подняла вверх указательный палец Жанна. – Изъян и непривычная деталь. В данном случае эти функции выполнил парик. Он яркий, грубый, поэтому отвлек от лица. Плюс косметика, заметь: тоже яркая. А при помощи косметики можно увеличить или уменьшить губы, то же сделать с глазами, нарисовать мешки под теми же глазами, в общем, изменить черты. Поэтому с уверенностью могу заявить, что Гальцев не узнает ее, встретив без парика и без того количества косметики, которое видел на ней, о чем он сам сказал. – Все же, на кого ты думаешь? – Честно скажу, ни на кого. Просто спонтанно возникло желание всех твоих знакомых женщин показать ему. – Это действительно безнадежно. – Зачем? – не брала она. – Но это же фишки… – А, вот как они вблизи выглядят. – Ты что, никогда не была в казино? – В казино не бываю, потому что терпеть не могу азартные игры, рассчитанные на дураков. Играй, а я посмотрю, как тебя обдерут. Ветров здесь? – Стоит у стола в центре. – Симпатичный, – оценила Жанна. Это действительно так. Ветров высокий, поджарый, светловолосый. Лицом не красавец, но привлекательный, с четкими чертами лица. – Ты с ним знаком? – Немного, – нехорошо ухмыльнулся Филипп, со смыслом. – У вас был конфликт, – догадалась она. – Когда у нас с Нинкой начался роман, он обещал набить мне морду, обещание не выполнил. Трепло. – Ты презираешь его? – задала провокационный вопрос она. – Он для меня пустое место. – Познакомь меня с ним. – Интересно, как я это сделаю? Мы с ним не друзья, скорее… – Враги? – нашла подходящее слово Жанна. – Мы с ним никто, – возразил Филипп. – А ты натяни на лицо приветливую мину и как ни в чем не бывало поздоровайся, пригласи посидеть в баре… – Ему нельзя отходить от стола, он на работе. – Отговорки ищешь? Понятно, гордость не позволяет. Мой совет: избавься на время от гордости, потому что иначе мы не выясним, кто тебя достает, а заодно угрожает мне. Машина запущена, Филипп, все знают, что я твоя невеста, а твой враг усвоил, что его предупреждения не подействовали. Надеюсь, ты понимаешь, в какой я опасности? Не всегда же Ветров стоит за столом, наверняка его отпускают покурить, водички попить. – Хорошо, попробую. Иди в бар и жди. – Прекрасно, ни один не подходит на роль убийцы на сто процентов, – тихо сказала Жанна вслух, но появился Филипп, один. – А где Ветров? – Не очень-то он жаждет иметь со мной дело, – усаживаясь за столик, проговорил Филипп. – Не волнуйся, обещал подойти. – Молодец, – похвалила она, понимая, как трудно было Филиппу. – Только прошу тебя, разговаривай с ним как с другом, хорошо? – Попробую, хотя не хочется. Идет. – Что надо? – Присаживайся, – пригласил Филипп. Поскольку Ветров по-прежнему стоял, он добавил немного насмешливо: – Мы не кусаемся. – Это Жанна, – представил ее Филипп. – А это… – Олег, – сухо представился Ветров. – Что будешь пить? – предложил Филипп. – Я на работе, – отказался Олег, только после этого его взгляд оторвался от Жанны, переключившись на Филиппа. – Ты что-то хотел? – Да, в общем-то, ничего не хотел, – держался молодцом Филипп, не замечая шипов Олега. – Мы давно не виделись… Как живешь? – С каких пор тебя интересует мое житье-бытье? – с искусственным удивлением спросил Ветров. – До сих пор злишься на меня? – Мы с тобой не были друзьями, чтоб на тебя злиться. – Олег, а как насчет кофе? – Жанна прикинулась кокеткой, основная черта которой врожденная глупость. – Филипп, будь добр, принеси нам кофе. – Почему вы такой сердитый? – Кто тебе Филипп? – напрямую спросил он. – Мы собираемся пожениться. – М-м, – не то одобрительно, не то с негативным смыслом произнес он. Вдруг Ветров переменил свою отстраненную позу, подавшись к Жанне. – Не боишься? – Чего? – хлопнула ресницами она. – Женщины Филиппа имеют привычку умирать. – Ой, правда… – сделала вид Жанна, будто только сейчас, благодаря Ветрову, до нее дошла фатальность, нависшая и над ней. – Считаешь, что и я… – Я ничего не считаю, – перебил он. – К сожалению, мне пора. Счастливо оставаться. – А где?.. – Ушел, – бросила Жанна, сосредоточившись на словах Ветрова. Собственно, он ничего не сказал, в то же время его слова прозвучали двойственно. С ним необходимо встретиться еще раз, но без «жениха». – Филипп, ты можешь достать его адрес? – Ветрова? Не проблема. Он тебе что-нибудь сказал? – Да нет… Странный какой-то. Прошло столько времени, а Ветров тебя воспринимает как… – Врага? – подсказал Филипп. – Насчет врага не знаю, по крайней мере, он не хочет примириться с тобой. Да, пожалуй, я точно выразилась – примириться. Пойдем? – А кофе? – Дома выпью. Поехали, меня ждут твои бумаги. – Да брось их к черту, сейчас не до них. – Тебе письмо, – появившись в дверях, сказал Ганнибал. – Мне?! – диву далась Жанна. Писать ей некому, маме иногда звонит. – От кого? – Не написано. – Так… – опершись руками о стол, будто собралась немедленно встать, произнесла Жанна. – А события-то несутся со страшной скоростью. – Что там? – полюбопытствовал Ганнибал, указав на письмо. – Угроза, Ганнибал, угроза. На, прочти. – Поеду к Эмме, а ты не ходи на улицу. – Нет, Ганнибал, я должна выйти. Поедешь к Эмме, обязательно поедешь, но только после того, как проводишь меня до комбината. – Ты дура, да? – стукнул он себя кулаком по лбу. – Меня нет в комбинате, тебя пришьют и не заметят. – Риск входит в мои обязанности. На комбинат автор этого письма не придет… хотя я не уверена. Я уже ни в чем не уверена. Где мой пистолет? Куда я его дела, черт возьми… Ты не видел? – На! – положил на стол маленький пистолет Ганнибал. – Я под креслом нашел. – И взорвался: – Как там лежал ствол? Откуда он там лежал? – Я его нечаянно обронила… и забыла поднять. – Ты думаешь, да? – раскричался Ганнибал, кинулся к Жанне, отчего она отшатнулась назад. – Обронила, да? Совсем с ума сошла? – Не кричи, Ганнибал, – вжала голову в плечи Жанна. – Я постараюсь больше не терять пистолет. Так получилось. Ну, не сердись, а? Мне и без тебя не по себе. Поехали? – А где наш шеф? – На заводе, – кратко ответила та. – Он обещал мне выделить комнату… – На этот счет распоряжений не поступало. Филипп Владимирович только позвонил и предупредил, что будет к обеду. – Здравствуй, Жанна, – приветливо обратился Вениамин. – Опаздываешь. – Больше не буду, – бросила она, устраиваясь на законном месте. – Что-то ты сегодня пасмурная. – Бессонница замучила, – вздохнула она. – Какие будут распоряжения? – Подготовь отчет, – положил он бумаги на стол. – Возникнут трудности, приходи, я у себя. – У тебя что-то срочное? – бросил он ей, входя в кабинет. – Срочнее не бывает. – Она вошла за ним, закрыла дверь и положила конверт на стол. – Садись, чего стоишь? – Он думал еще минут пять. – Настала пора связаться с милицией, приставить к тебе охрану… – и взялся за трубку. – Не надо! – упредила звонок Жанна, положив на телефон свою руку. – Ты в своем уме? Все, Жанна, это откровенные угрозы. Тебе нравятся приключения? А мне нет. Если тебя убьют, что мне тогда делать? Как оправдываться? Ты, надеюсь, понимаешь, что меня подставляют? – Понимаю. Думаешь, она не заметит охрану? Мы под постоянным ее прицелом, она знает, где я живу, твои телефоны и то, что ты проводишь у меня ночи, значит, следит за нами, возможно, не одна. А долго мне находиться под охраной? Не вечно же. Она попросту переждет это время. Или, допустим, мы разбежимся в разные стороны, но у тебя же все равно появится женщина, история повторится. Ты гарантируешь, что твоя следующая подруга не станет трупом? – Ну а ты что предлагаешь? – Он запрокинул руки за голову и замер. – Выжидать, – сказала Жанна. – Дома я не боюсь находиться, Ганнибал не позволит меня убить. И думай, думай, кто еще имеет причины доставать тебя с таким упорством. Одного не пойму, почему она не делала никаких движений, когда ты собирался жениться на Владе? – Думаешь, она ее убила? – Думаю, да. Но учти, это может быть наемница. Так что вспоминай всех своих врагов… Нет, лучше вспоминай свои грешки. – Наемница, говоришь? – вдруг оживился он. – Ты вспомнил кого-то? – Не знаю… А если это моя бывшая теща? – Теща? – вытаращила глаза Жанна, чуть не расхохотавшись. – Почему ты думаешь на тещу? – После истории с моей женой она обвиняла меня и мою мать. – В убийстве? – Ну, в общем-то… Я не обиделся, потому что горе лишает людей здравого смысла, хотя, признаюсь, злился на нее. – Скажи, у тещи были причины так думать? – Да какие причины! – психанул он, бросив в сердцах авторучку. – Все ее причины свелись к одному: я так чувствую. Но, сама понимаешь, чувства следователи не подшили к делу. – А когда она так начала думать: до того как наняла детектива или после того как он попал в аварию? – После того как. – Знаешь, я познакомлюсь с ней. (Теперь появится возможность открыто видеться с Эммой и Ростиславом Матвеевичем.) – Она не захочет встречаться со мной. – Познакомлюсь без тебя. Не бойся, не станет же она сама убивать меня, да еще во время свидания. Дай мне ее телефон… Кстати, ты узнал адрес Ветрова? – Держи. – Он отдал записку с адресом. – Объяви всем, что я заболела, – изучая адрес, сказала Жанна. – Пока. – Куда ты? – подскочил он. – Поеду домой к Ветрову. Не паникуй, я позвоню Ганнибалу, чтоб приехал сюда и сопровождал меня. Так будет надежней. – Мне твой Ганнибал не нравится. – А мне до лампочки, кто тебе не нравится. Я хочу жить. – Послушай, Жанна… Почему ты мне помогаешь? Обстоятельства складываются паршивые, ты рискуешь жизнью. Так почему? – Потому что… – И какой ответ его убедит? – Потому что ты мне нравишься. Дай пройти. – Так не доставайся ты никому! Кх! Кх! – тихо произнесла Жанна, увлекшись воображаемой драмой и якобы выстрелив в коварную изменницу. – Где-то я такое слышала или видела… В кино! – Эмма? – Наконец-то! – воскликнула та. – Что у тебя? Ганнибал нам рассказал о письме… – Эмма, погодите. Филипп думает, что девушку, которая звонила его матери и ему, а также мне прислала письмо, подослали… вы. – Идиот. Или прикидывается идиотом, – сделала вывод Эмма. – Дело не в этом, я сказала ему, что познакомлюсь с вами. Это значит, мы можем выйти из подполья и встречаться открыто. – Неплохая новость, но увлекаться не будем. – Ой, простите, не могу больше… – Увидев Ветрова, Жанна выскочила из машины и крикнула: – Олег! Олег! – Тебя подвезти? – А что ты тут делаешь? – Есть захотела, купила бутерброды и свернула в первый попавшийся двор. Садись, я как раз собиралась выезжать. – Я думал, девушки твоего склада едят только в дорогих ресторанах, а не глотают на ходу что попало. – Ха-ха… – не удержалась от смеха Жанна, ведь он принимает ее за парниковую ягодку. – Да, конечно, но иногда хочется чего-нибудь несъедобного. Куда? – На Урицкого, к магазину «Охотник». А тебе по пути? – У меня времени полтора часа до встречи с Филиппом. – Жанна помнила вчерашний образ «врожденная глупость», играла убедительно, как ей казалось. А упоминание о «женихе» – отличный раздражитель для Олега. – Мы собираемся купить платье для венчания, будем венчаться в церкви, это красиво. Так что доставлю тебя с удовольствием, а то не знала, куда себя деть. – Смотри не вылети, не хочу из-за тебя в тюрьму сесть, – предупредила Жанна, не глядя на него. – Давай честно, ты меня поджидала? – Честно? Ну, да, ждала. – И зачем я тебе понадобился? – Вчера ты меня… озадачил, – сказала Жанна. – Что значит твое предупреждение? – Разве я предупреждал? – хмыкнул Ветров. – А то нет? – И она позволила себе ненадолго посмотреть на него, ехала-то медленно. Лицо Ветрова, как у индуса перед коброй – гипнотизирующее Жанну. Вот-вот, как раз такие лица и бывают у преступников, притом хитрых. Она снова переключила внимание на дорогу. – Ты сказал: «Женщины Филиппа имеют привычку умирать». Что это значит? – То, что сказал. – Я слышала, его жену убили года два назад. При чем здесь женщины? Есть еще умершие? – Есть, – нехотя сказал Олег и вернулся в нормальную позу пассажира. – Он тебе не рассказывал? – Нет. Так кто еще умер? – А почему ты меня расспрашиваешь? – Я заметила, ты ему недруг… – Извини, я ему НЕ друг. Это разные значения. – А по мне, так одно и то же. Ну, хорошо, ты ему НЕ друг, значит, будешь со мной откровенным и расскажешь то, что от меня утаил Филипп. – Браво, бис, – улыбнулся он только одной половиной рта. – Ты не такая дура, какой кажешься на первый взгляд. Ладно, дам ценный совет и бесплатно: беги от своего Фильки подальше. Если любишь деньги, найди плешивого старичка и дои его на всю катушку. – А если я люблю Филиппа? – Не завидую тебе. – Но почему? Я хочу знать. Помоги мне разобраться. – Тогда буду краток. У него не так давно была невеста, да сплыла. Ее грохнули. Тебе не кажется это подозрительным? – Грохнули? Ничего себе! Откуда знаешь? – Хм! В казино и не такое услышишь. – Что еще тебе удалось услышать о Филиппе? – Меня он не интересует, поэтому не прислушивался. – М-да, известие неприятное. Ну а сам что думаешь по поводу двух убийств? Почему они тебе кажутся подозрительными? – Во даешь, – рассмеялся Олег, а Жанна недоумевала, чем вызван его смех. – У нас что, каждый второй человек обзаводится двумя убитыми? Это не должно вызывать подозрений? – Так ты подозреваешь Филиппа? – задала она наивный вопрос. – Я сказал, что сказал, а подозревать должны следователи. – Филипп говорил, ты злишься на него из-за Нины, которую он у тебя увел, – использовала запрещенный прием Жанна. Это месть за то, что разговаривал он с ней, словно находился «над», сверху. – Твой Филипп – сплетник и самовлюбленный кретин. Тормози, я приехал. – Дай мне свой телефон. – Зачем? – Вдруг мне потребуется твоя консультация… – Я проконсультировал тебя достаточно. Всего хорошего. – Делай, что тебе говорю. Я не хочу, чтоб она выстрелила в меня из-за дерева. Поезжай к ней и глаз с нее не спускай. Приедешь домой, когда удостоверишься, что Гела заперлась у себя и не выйдет. – Все равно тайное становится явным, – произнесла Жанна банальную истину. – Далеко не всегда, – угрюмо возразил Филипп, догадавшись, что она имеет в виду. – Знать бы, когда будет следующий удар. – Сама об этом думаю. Пойдем поедим? Ужасно есть хочу. – Где Ганнибал? – поинтересовался Филипп, щурясь от яркого электрического света. Жанна не поставила его в известность, что отправила Ганнибала к Геле. – Он передо мной не отчитывается, – ответила она. – Сегодня над твоими бумажками сидеть не будем, я устала. – Признаюсь, мне тоже не до них. – Не стоит. – Филипп, я занимаюсь дзюдо, ты забыл? – Ну и что? – спросил он, целуя ее в уголки рта, отчего у Жанны ноги подкосились. – Меня учили справляться с мужчинами. – Но почему? – Потому что «нравишься» еще не «люблю». – Жаль, террористка не знает, что у нее нет причин преследовать нас, – слегка оскорбленно произнес он. Не любит его величество отказов. – Ладно, пойду спать. Один. – Жанна! Ты где? Кто кричал? – Убежал! Жанна!!! – Да жива я, жива, – успокоила его она. – Куда смотрел, честное слово?! – наехал Ганнибал на вошедшего со стаканом воды Филиппа. – Где был?! – Тихо, тихо, – прошептала Жанна. – Ты совсем рехнулась?! Как могла открыть дверь, не посмотрев, кто постучал?! Ты обязана помнить каждую секунду, что тебя пасут и ждут подходящего момента, чтобы убить. Не понимаю твоей глупой беспечности! – Но теперь-то вы убедились, что убийца не Филипп? – в свою очередь повысила голос Жанна. Ни о какой работе сегодня не могло идти речи, она отлеживалась дома, и с большим удовольствием. – Ну, допустим, ты права. – Ему надо рассказать… – и Жанне не удалось полностью высказать мысль. – Ни за что! – рявкнула Эмма. – Рассказать хотя бы частичку правды, – все же продолжила Жанна. – Мы получим союзника и помощника… – Он и так помогает тебе, – возразила Эмма, но уже без прежней ярости. – Мы не знаем, кто убийца, какую цель преследует, и пока не узнаем, пока не будем уверены в Филиппе… пока я не буду уверена… ты должна молчать. – Как скажете, – вздохнула Жанна. – А вам до сих пор цель не ясна? Эта женщина подставляет Филиппа. Вчера она наверняка видела, как мы приехали. Полагаю, она знала, что Ганнибала нет дома, увидела, как Филипп поднялся наверх, шторы-то я задернула позже, видела, что я осталась одна, включила телевизор. Если б ей удалось убить меня, кого бы обвинили? – Разумеется, Филиппа, дорогая. – А он думает, это вы подослали ко мне убийцу, – сказала Жанна. – Пусть думает, – фыркнула Эмма равнодушно. – Он же начнет что-то предпринимать. Может даже, не советуясь со мной. И предпринимать будет против вас. Его усилия будут потрачены напрасно. – Жанна сделала последнюю попытку заочно примирить зятя и тещу: – Поймите, лучше это время использовать… – Я сказала – нет! В конце концов, ты должна найти мне убийцу, а не он. Помогает тебе – пусть, я не возражаю, а в твои обязанности входит направить его усилия в нужное русло. Но в свои планы, подозрения и прочее не смей его посвящать, я настаиваю. Эта мерзавка находится неподалеку, значит, рано или поздно ты выйдешь на нее или она еще раз выйдет на тебя. – Ну, ладно, – согласилась Жанна, платит-то Эмма, стало быть, имеет право диктовать условия. – В таком случае мне нужна ваша помощь. Возьмите бухгалтерские папки Филиппа и найдите утечку его денег, иначе я от усталости опять потеряю бдительность. – Не вижу проблемы. Откажись от этой работы, и все. Мотивировка у тебя есть: вчерашнее нападение, ну и то, что ты жаждешь найти убийцу, поэтому все силы должна бросить… – Не могу, – перебила Жанна. – Вениамин – один из подозреваемых. Если он ворует, особенно если ворует много, то ему есть смысл подставить Филиппа. Значит, он мог нанять киллершу. – Эмма… – многозначительно произнес Ростислав Матвеевич, глядя на бывшую супругу так, словно по его молчаливому требованию она обязана открыть некую страшную тайну. Эмма смотрела в пол. Казалось, мужа не услышала. Он повторил настойчивее: – Эмма! – Что? Что? – очнулась она от напускной задумчивости. – Эмма, девочка ошибается, – намекнул на что-то Ростислав Матвеевич. – О чем вы? – окрысилась Жанна. Ее чуть не убили, а у них какие-то тайны. – Не надо подозревать Вениамина, – только и сказала Эмма. – Не надо? – обалдела Жанна. – Как это – не надо? Я подозреваю всех, у кого есть хоть какой-то мотив, так делают следователи. А украденные деньги во все времена считались серьезнейшим мотивом. – Эмма! Скажи ей, – потребовал Ростислав Матвеевич. – Вениамин ни при чем, – буркнула жена. – Не поняла, – тряхнула головой Жанна и поморщилась: голова-то болит, словно после запоя. – Что вы имеете в виду? – Не стоит подозревать Вениамина в убийствах, – сказала Эмма, а говорить ей на эту тему не хотелось – жуть. – Как это не стоит? – вскипела Жанна. – Вам откуда знать, стоит или нет? Решать мне, потому что я ищу убийцу. Что вы от меня скрываете? – Жанна, утечку денег устраивают совсем другие руки. Хорошо, буду откровенна. Это мой человек работает на комбинате. Я научила его воровать. – Ничего себе! – вытянулось лицо у Жанны. – И вы молчали?! Я же столько времени потратила впустую! – Погоди, – оправдывалась Эмма. – Ты поставила меня в известность, что Филипп предложил тебе покопаться в бухгалтерии, но не говорила, с какой целью. – Разве? – с сомнением произнесла Жанна. – О подозрениях не говорила, – подтвердил Ростислав Матвеевич. – Мы бы сразу тебе сказали, чтоб не тратила время. – Как же теперь быть? – нахмурилась Жанна. – Филипп подозревает неплохого человека и друга в воровстве, а вор… – и выразительно посмотрела на Эмму. – Вор в другом месте. Вы хоть понимаете, что подставили Вениамина? Его-то за что? – Очень сожалею, я этого не хотела. – Ваш «ученик», Эмма, делится с вами? – Нет, – резко ответила шефиня. – Мне достаточно, что он обдирает Ирку с Филиппом. Да, я задалась целью разорить комбинат, что в этом особенного? Разорю и заберу себе. Бизнес, Жанна, дело грязное. – То есть вы хотели сказать, месть – дело грязное? И неважно, кого она коснется, кого истребит, да? – Месть не может быть ни грязной, ни чистой. Месть – это месть. На завод мне не удалось проникнуть. К тому же завод не так-то просто разорить, надо иметь связи, способные, к примеру, не пускать продукцию завода на рынок. Впрочем, все еще впереди. А комбинат только звучит внушительно. На самом деле это небольшое предприятие, по нашим меркам – небольшое. Там работает мой друг, он все устраивает. – И как же он устраивает утечку денег? – спросила Жанна. – Я друзей не сдаю, тем более когда вина на мне, – отчеканила Эмма. – Значит, вы все-таки понимаете, что поступили подло… – Я все понимаю, – жестко осадила Эмма. – Когда закончится наше дело, расскажу, раз ты такая любознательная. Это очень просто. Существует миллион способов разорить своих врагов. У тебя же, дорогая, есть свои обязательства: доказать, что Нину убил кто-то другой, а не Филипп. Доказать! Следовательно, точно указать, кто это сделал. В мои дела не стоит вмешиваться, Филиппу скажешь, ничего не нашла в бумагах. – Только при одном условии, – взяла тон шефини Жанна. – Своему вору прикажите не обдирать Филиппа, а я скажу вашему бывшему зятю, чтоб искал утечку в другом месте. Думаю, он найдет. – Это вмешательство в мои дела, но так и быть, – сдалась Эмма с большим недовольством. – Кого еще подозреваешь? Говори, Жанна, чтоб нечаянно не повторилась история с Вениамином. – Гелу, подругу Ирины Захаровны, и… Ветрова, у которого Филипп увел Нину. – Я попрошу вас, если возможно, срочно приставить к Ветрову и Геле людей, пусть последят за ними, – попросила Жанна. – К сожалению, эта идея не пришла мне в голову раньше, так ведь раньше и не было покушений на меня. – Не проблема. Пока ты отдыхаешь, Ганнибал возьмет на себя Гелу, а к Олегу я приставлю другого человека. – Эмма встала. – Ой, здравствуйте! Рада вас видеть. – Здравствуйте, Жанна, – заулыбалась женщина, укладывая пакеты. – Вам помочь? – Ну, что вы, я сама… – Давайте сумку, не спорьте. Куда? – До остановки. – Двинули к выходу, лавируя среди людей. – Как ваши дела, Жанночка? – Какие именно? Личные или работа? – И то и другое. У человека две главные линии в жизни – стабильная работа и крепкая семья. Но сначала скажите, как с Филиппом? – Прекрасно. А вот с его мамой, думаю, не получится даже нормальных отношений, – начала с жалобы Жанна. – Да, у Ирины тяжелый характер. – Тяжелый? По-моему, вы преуменьшаете. Честно скажу, глядя на мать Филиппа, мне расхотелось выходить за него замуж. Идите за мной, я на машине, отвезу вас. – Ой, спасибо, милая. Мне к дому Ирины, я покупки делала для нее. – Уложив сумки на заднем сиденье и устроившись рядом с Жанной, Олимпиада Сергеевна сказала с одобрительной интонацией: – Вы не похожи на людей из круга Ирины и Филиппа, особенно на молодых. Вы чуткая, воспитанная и умная девушка. Это сразу видно, неизбалованная. – Так я и не из их круга, – рассмеялась Жанна и тут же вернулась к теме: – Признаюсь, в их круг мне что-то не хочется. Два раза я была в доме матери Филиппа, и оба раза меня окатили помоями, вы же знаете. – Филипп не виноват, – встала на его защиту Олимпиада Сергеевна. – Мама у него слишком большая привереда. А вы, когда поженитесь, уговорите его уехать. И подальше. – Неужели так плохо обстоят дела? Его мать нам не даст жить спокойно? Говорите откровенно, уж я не побегу ей докладывать… – А я не боюсь ее, – усмехнулась Олимпиада Сергеевна. – Мне доводилось попадать в настоящие переделки, когда мое будущее было под ударом, и то не испугалась. Думаете, не найду плиты у богатых? Меня постоянно сманивают те же друзья Ирины, но я не люблю перемен. – Вы не ответили, – напомнила Жанна. – Отвечаю: если вы останетесь здесь, Филипп все равно будет навещать мать, а она замучает его. Долго он протянет? Капля по капле и камень долбит. – Но почему? Чем я ей не понравилась? – Жанночка, ей никто не понравится. Стоит вам не так подать сыну тарелку, она готова будет в порошок вас стереть. Этот мир создан только для Филиппа. Все остальные его слуги, так внушала ему Ирина. – Если все, как вы говорите, то он испорчен, а я не заметила в нем эгоцентризма. – Вот поженитесь и заметите. Не бойтесь, Филипп не безнадежен, его надо только оторвать от матери, как это ни жестоко звучит. А любовь делает чудеса, конечно, разумная любовь, слепая уродует. – Скажите… – Жанна подошла к вопросам, ради которых караулила эту женщину. – С Ниной как его мать обходилась? – Терпеть ее не могла… – и Олимпиада Сергеевна осеклась. – Не хотите говорить? – испугалась Жанна, правда, испуга не показала. – Понимаете, я из простой семьи, добивалась успехов сама и никому не позволю обращаться со мной, как с тряпкой. Хотелось бы знать, что ждет меня. – Вы сильная девушка, вам бояться нечего. А Ниночка была как растение из оранжереи – хрупкая во всех смыслах, у нее не хватало терпения и характера. Ведь ссорилась с Филиппом из-за свекрови. Ниночка часто плакала. Ирина внушала сыну мерзости про невестку. Выслеживала Ниночку, после сдабривала глупейшие факты своими фантазиями, а сын ревнивый и вспыльчивый, самолюбивый. Представьте последствия. – Фу, какая гадость! – вырвалось у Жанны. – Ирина в молодости не отличалась строгим поведением, погуляла от души и с пользой для себя. Знаете, что я заметила? Ханжами в старости становятся те, кто жизнь провел бурно, отодвинув от себя запреты. Теперь во всех женщинах сына Ирина видит хитрых и коварных обманщиц, в сущности, себя. Ее и друзья Филиппа не устраивают. Если вы заметили, их у Филиппа нет, один Веня. Мама всех отвадила. Это и есть слепая любовь. – Да у нее не все дома, – подытожила Жанна. – Может, она хочет женить его на своей подруге Геле? – Не думаю. Гела, конечно, не прочь выйти за Филиппа, но у нее не получается. А если б вышла, из подруги превратилась бы во врага номер один. – Я так и поняла: Гела положила глаз на Филиппа, только он об этом не догадывается. – Почему не догадывается? Гела не раз соблазняла его, а он сказал, что второй мамы ему не надо. Последнее время Филипп протестует. Правда, протесты длятся недолго, до первого нервного приступа матери. И Ирина действительно заболевает, а не притворяется, поверьте. Это своего рода психоз. – Как думаете, кто убил Нину? – подошла к главному вопросу Жанна. – Кстати, убили и невесту Филиппа, вам не кажется это странным? Не одна убита, а две! Меня это пугает. – Еще бы не казалось! Я, Жанночка, не знаю, кто это сделал. С Владой вообще темная история приключилась. Очаровательная была девочка, обожала Филиппа, а он назло матери решил жениться на ней. Иногда Филипп делает наперекор Ирине, демонстрируя волю и твердость. Глупо, по-мальчишески, потом все равно слушает ее, она умеет подавить сына. Когда Владу убили, видели б вы его! Он сам не свой был. Ирина не знала, что делать, согласилась бы и на Владу, и на любую другую девушку, лишь бы привести его в чувство. А с Ниной… говорили, грабитель забрался в дом. Ирина очень боялась, что на нее подумают… – Боялась? Были причины бояться? – Ну, как же, они не ладили. В то время Филипп часто уезжал, а здесь начинался настоящий бедлам. Ирина по отношению к Ниночке вела себя просто безобразно, а Гела ее подзуживала. Нехорошая Гелка женщина, нехорошая. – Да что же Ирина Захаровна такое делала? – Закатывала скандалы, причиной могла стать любая мелочь. Она оскорбляла Ниночку, унижала… – Но ведь у Нины были состоятельные и влиятельные родители, она не жаловалась им? Я б на месте родителей… лицо побила маме Филиппа. – Ниночка любила его, поэтому не жаловалась. Мне однажды так и сказала в порыве откровенности: стыдно маме с папой рассказать. Да и то верно, мать Ниночки потребовала бы уйти от него. Она не потерпела бы издевательств над дочерью. А перед свекровью Ниночка терялась. Но дня за два до убийства Филипп как раз уехал по делам, Ниночка показала характер. Терпение ведь и у ангела кончается. Сказала Ирине, что ей надоели и она, и Филипп. Ах да, бросила в лицо Ирине: «Это вы грязная негодяйка… погодите-погодите, вы еще узнаете, какая я плохая, теперь вы будете плакать, обещаю». Ох, и скандал был! А я слышала. Случайно вошла в дом, когда они ругались, потом вышла, а то подумали б, будто подслушиваю. Ирина не знает, что я слышала. – Значит, не вам она говорила, что боится? Кому? – Тоже получилось случайно. Я же кухарка, постоянно в доме. Кто бы мог подумать, что на старости лет мне, доценту, придется работать прислугой? Ну, да ладно, другим хуже приходится. Так вот, однажды, уже после гибели Ниночки, Ирина делилась с Филиппом своими опасениями, он ее утешал, говорил: «Мама, ты слишком мнительная». Не думаю, что она способна… нет, что вы. – А ведь Нина угрожала свекрови. Может, нашла на нее компромат? – Мне кажется, Ниночка просто так сказала, чтоб позлить Ирину. Не думайте обо мне плохо, я не сплетница, а рассказала вам, чтоб вы сделали выводы и не терялись. Вы мне нравитесь, именно такая женщина нужна Филиппу. Забирайте, Жанночка, его и уезжайте. Вы сможете. Мне жаль его. Ирина делает сына несчастным. Ну, вот и приехали… До свидания. – Жанна? Заходи, болящая. – У тебя шишка на лбу? – присмотревшись, спросил он. – Кто тебя так безжалостно? – Упала. Прямо лбом об асфальт. – Не повезло. Но тебя это не портит. – Спасибо, ты добрый. – А с рукой что? Почему перебинтована? – Порезалась. Нечаянно. – Когда же свадьба? – Не знаю, – равнодушно пожала плечами Жанна и шутливо добавила: – Ирине Захаровне я не приглянулась. Абсолютно. Признаюсь, она мне тоже, поэтому нахожусь в раздумье. – Тебе же не с ней жить, – усмехнулся Вениамин. – Не с ней. Но ее влияние на Филиппа было, есть и будет. – А как ты хотела? Она дала ему жизнь, образование, статус, деньги. Теперь думает, что имеет право руководить им. И руководит, ты не победишь. – Предпочитаю от борьбы уходить в сторону. Скажи откровенно, она сделала скачок вверх… грязным путем? – Покажи, кто миновал грязи, быстро богатея? Хочешь жить честно – сиди на бобах вместо мяса. – Да? – хихикнула Жанна. – И ты в курсе, как ею добыто мясо? – Что ты! – рассмеялся Вениамин. – Ирина Захаровна достаточно умна, чтоб не афишировать приемы. Да и зачем тебе знать? Мнение о ней только ухудшится, заодно отрицательно повлияет на отношения с Филиппом. – Уже повлияло. Ладно, пойду отлеживаться, после травмы у меня голова не на месте. – У двери она обернулась. – Вениамин, а как тебе удается с Ириной Захаровной сотрудничать? – Я б здесь и недели не продержался, если б пришлось с ней иметь дело. Филипп обещал, что с Ириной Захаровной буду встречаться только на банкетах. Жанна, мне не нравится твое настроение. – Чем же? – изумилась она, потому что во время разговора с ним ни одной серьезной ноты не допустила, вела себя как сплетница. – У тебя вид… расстроенный. Избегаю слова «несчастный», такая девушка несчастной быть не может. – Это от… травмы головы, – усмехнулась Жанна. – И улыбка грустная, – тут же констатировал он. – Почему? – Наверно, я стою перед глобальным выбором. Счастливо оставаться, а то раскроешь мне меня, станет совсем неловко. – Жанна! Ты?! – Господи! Ирма! Откуда?! – Я проездом. Решила: пойду на центральную улицу и зайду в кафе, искала дешевенькое и вдруг смотрю – ты или не ты! Жанка! Выглядишь супер! – Боже мой, как я рада! – смеялась Жанна, обнимая девушку. – Ты тоже отлично выглядишь. Проездом? Куда? Откуда? Где ты сейчас… – Погоди, давай сначала куда-нибудь зайдем, я умираю – так хочу есть. – Идем, я на машине, отвезу тебя в хороший ресторан. – Нет, нет, нет. У меня денег не так уж много. – Я оплачу! – Вот это да! Машина. Одета ты шикарно, в этом городе… Постой, постой… – заерзала она. – Влада сбежала? У нее не получилось, да? А Эмма пригласила тебя охотиться на Филиппа? Меня, значит, вычеркнула. – Совсем не так, как ты представила. Когда мы торчали здесь без дела в качестве запасного варианта, я познакомилась с одним очень симпатичным человеком. Тебе не сказала, боялась, что заложишь меня Эмме. Ну вот, он, когда я уехала, позвонил мне, предложил работать у него. Теперь у меня хорошая работа, снимаю дом, его фирма оплачивает, машину тоже дал он. – И как зовут твоего спонсора? – поинтересовалась Ирма. – Вениамин. Ну а работаю я бухгалтером у него. Главным. Прилично зарабатываю, – убедительно врала Жанна. – У тебя с ним… – Конечно. Он не женат. Вернее, был женат, так что все складывается в мою пользу. А у тебя как? – Не все безоблачно, но жить можно, – рассмеялась Ирма. – Я тоже нашла новую работу, правда, пока зарабатываю немного. Летние уроки мне пригодились, и еще как! Никогда не думала, что умение себя преподнести играет важную роль при получении престижной работы. Да и деньги, которые получила от нашей шефини, помогли закончить курсы «Управление и менеджмент»! Внушительно звучит, да? Если честно, сейчас не управляю, но в скором будущем получу повышение в одном из филиалов… Ой, не хочу говорить, я жутко суеверная. Сначала взлечу, потом похвастаю. Учу английский, собираюсь поступать в институт, планов море. Жанна, у тебя шишка на лбу? – Ага, – захохотала она, будто это очень смешно – шишка на лбу. – Стукнулась, и представь, больно было. Ой, приехали. Идем? – А здесь-то ты как очутилась? – полюбопытствовала. – Вот уж правда: мир тесен. Не ожидала тебя увидеть. – Я тоже, – радостно улыбнулась Ирма. – Когда покупала билет, узнала, что поезд делает в этом городе остановку. Знаешь, Жанна, не смогла удержаться, чтоб не остаться здесь на денек. Владку хотелось увидеть. Кстати, о тебе я тоже часто думала, мечтала: вот заработаю и к Жанке съезжу. Если честно, лето было лучшим временем в моей жизни. Жаль, тогда это не доходило до меня. А еду в наш филиал за опытом, командировали как перспективного сотрудника. Ну вот, сошла я с поезда утром, а где и как искать Владу, не знаю, адресов-то у меня нет. Не знаю даже, где живет наша бывшая шефиня, чтоб справиться о Владе. Вот и слонялась по городу, вспоминала наши тогдашние переживания. А ты с ними видишься? – Нет. – Не огорчать же Ирму, дескать, Владу убили! – Один раз встретила Эмму, у нее было лицо, примерно как у тебя при нашей встрече, я имею в виду – удивленное. Короче, она категорически запретила видеться с Владой. Да мне, признаюсь, и некогда. – Отвратительная тетка. – Эмма? – Почему же, она дала нам толчок, мы должны быть ей благодарны. – Брось, она относилась к нам, как к хламу. Ростислав Матвеевич мне больше нравится, настоящий мужчина, а Эмма… – Ну ее. У тебя есть друг? – Как тебе сказать… Есть на примете. – Мне пора. Проводишь меня? – Нет вопросов! – воскликнула Жанна и расплатилась. – Не додумалась сразу закомпостировать билет, не знаю, удастся ли мне сегодня уехать… – Не волнуйся, в случае неудачи переночуешь у меня, я буду только рада, – успокаивала Жанна. – Ты что! Это же работа, я о такой не мечтала. – Совсем мало виделись, – с сожалением сказала Жанна. – Если хочешь, на обратном пути выкрою время и сделаю остановку? – Обязательно! Сейчас напишу телефоны… – У вагона напишешь, – торопилась Ирма. – Назад поеду через пару дней, максимум неделю пробуду в командировке. Ты не уедешь со своим куда-нибудь на Багамы? – Нет. Сразу, как приедешь, звони. Обязательно. – Сопли в сторону, – сказала себе Жанна, вынимая из сумочки звонивший телефон. – У меня нет выбора. Речь уже не о деньгах, а обо мне… Алло! – Где тебя носит? – рычал Ганнибал. Значит, вернулся домой. – Я на вокзале, – доложила Жанна, направляясь к машине. – Что ты там делаешь? – вопил в трубку разъяренный Ганнибал. – Сколько раз говорить, не ходи одна! Ты совсем ум потеряла? – Не совсем. Можешь приехать, буду ждать тебя на площади железнодорожного вокзала. – Жанна кинула трубку в сумку и ворчала: – В туалет не хожу без присмотра, а убийца все равно подкараулила меня. – Великолепно! – откинулась на спинку кресла Жанна, расстроившись. – А десятого мне исполнилось двадцать восемь! Пропустила. И десятого… да, десятого на меня напала та идиотка! Я осталась жива… хм, вот так совпадение! Ну, тогда еще двадцать восемь лет я как-нибудь протяну. О, бежит мой каннибал и, кажется, сейчас меня съест. – Ты совсем ненормальная? – раскрыв дверцу, заорал Ганнибал. – Где ты дела мозги? Уйди, я поеду! – Мне вообще уйти? – Нет! Перелезь! – А, на другое сиденье сесть? Пожалуйста. – Жанна пересела на место пассажира, полдороги поглядывала на злой профиль своего компаньона. – Не злись, Ганнибал. Лучше скажи, где бывает Гела? – Везде, – буркнул он. – В магазины ходила, в космический салон ходила, уехала с мамой Филиппа за город на дачу. – А что за космический салон? – Где волосы и ногти красят. – Понятно. Часто она там бывает? – Часто. Это ее салон. – В смысле? – развернулась к нему Жанна. – Она хозяйка. – Ах да… Филипп говорил, у нее есть салон красоты. – Привет, – сказала она, дружески улыбаясь и не давая опомниться Геле. – Не ожидала тебя встретить. Говорят, это лучший салон в городе, мастера классные. – Лесть дело не тонкое, но действенное, а, по предположению Жанны, Гела должна любить лесть. – Ты часто бываешь здесь? – Бываю, – натянула дежурную улыбку Гела. – А у бухгалтеров хватает денег на дорогие салоны? – За красоту не жаль последнее отдать, – бравируя, сказала Жанна. – Что хочешь сделать: стрижку, маску, маникюр, расслабляющий массаж? – взяла деловой тон Гела. – Уложить волосы. – Поскольку подозреваемая в преступлениях не пожелала пойти на дружеский контакт, осталось ее добить. – Мы с Филиппом сегодня отмечаем маленький юбилей, хочу выглядеть на все сто. – Вот как! – пожирала ее глазами Гела. Упоминание о Филиппе слегка встряхнуло ее, что не ускользнуло от наблюдательной Жанны. – Тогда придется чуточку подождать, сейчас придет хороший мастер. Чай, кофе? – Чай, – решила угоститься Жанна. К тому же, кажется, у Гелы появилось страстное желание поговорить. О чем? Не о жизни же. – Ты здесь как у себя дома, – заметила Жанна, осматриваясь. – Твоя правда, это мой салон. – Неужели? – Ты на меня странно смотришь. Не нравлюсь? – Не в этом дело. – Снова дежурная улыбка замерзла на лице Гелы. – Ты должна нравиться Филиппу, а не мне или кому другому. При всем при том, скажу честно, меня удивил его выбор. – Чем же? – наивно хлопнула ресницами Жанна. – В тебе есть простота, что-то от… – От сохи? – подсказала Жанна, улыбаясь. – Простота не значит соха. Я не в вульгарном смысле употребила слово, не обижайся. У меня впечатление, будто ты надела чужую шкуру, случается, забываешь о ней и становишься самой собой. Раньше в женщинах Филиппа простоты я не замечала, хорошо это или плохо – не мне судить. Могу лишь сказать: женщины вроде тебя нетипичны для него. – Чем же его женщины отличались от меня? – Долей легкомысленности, непрактичностью, изнеженностью, капризным характером, всем тем, что свойственно слабеньким личностям. Ему нравится быть покровителем, тебе же, как я догадываюсь, покровительство не нужно. – А как же насчет того, что Филипп любит совершенство во всем? – напомнила Жанна. – Непрактичная, легкомысленная и так далее – эти качества далеки от совершенства. – Не надо понимать буквально, ведь у каждого человека свое совершенство. Да, Филиппу нравятся женщины жеманные, на мой взгляд, но при том они должны уметь себя подать, водить автомобиль, играть в теннис, разбираться в музыке и многое другое, что практически недоступно простым людям. Я это имела в виду. – Угу, я не играю в теннис, автомобиль вожу плохо, поэтому ты сделала вывод, что я простая, как хозяйственное мыло? – Насчет мыла ты загнула. Твою простоту я довольно четко обрисовала, неужели не поняла? А теперь скажи, ты уверена, что Филипп искренен с тобой? – Некорректный вопрос, – якобы смутилась Жанна, сама же так и ждала чего-нибудь подобного. – Но если тебя это так волнует, отвечу: уверена. – Я почему спрашиваю. У него недавно была девушка, а жениться на ней он решил назло Ирине Захаровне. – О, как она выделила слово «назло»! – Мне известно все, что связано с Владой, – заверила Жанна. – А теперь ты скажи, просто так спрашиваешь или к Филиппу неравнодушна? – Ха-ха-ха, – снисходительно рассмеялась Гела. – Я не могу быть к нему равнодушной. Мы слишком давно знакомы. Знаю его почти как себя. Поэтому не считаю лишним предупредить: все не так просто, как тебе хочется. – А что именно, «не просто»? – Что-то последнее слово стало лейтмотивом болтовни с Гелой. – Сам Филипп. Его мать, которая не приняла тебя и не примет. Он очень сложный человек, живущий по собственным принципам, а они далеко не всегда совпадают с принципами окружающих его людей. Покровительствуя, он подавляет. Надеюсь, я понятно изъясняюсь? – Не боишься, что передам тему нашего разговора Филиппу? – Мои взгляды по этому поводу ему известны, ничего нового ты не откроешь. – Спасибо на добром слове, а я все же выйду за Филиппа. – «Вот тебе, вот тебе, вот!» – мысленно сказала ей Жанна. – Совет да любовь, – усмехнулась Гела, усмехнулась с неким превосходством и поднялась. – Пойдем, мастер уже должен прийти. – Еще раз повторяю: ищи вора в другом месте, на Вениамина ничего нет, – с жаром говорила Жанна. К сожалению, Филипп не поверил ей, что лишний раз доказывало: слово мамы весомее. – Времени у меня было полно, я только и занималась твоим комбинатом, лежа здесь. К слову, я ведь профессионал, а ты ставишь под сомнение мою компетентность. Кто имеет доступ к деньгам помимо Вениамина? Подумай и проверь этого человека. А свои бумажки забери, я их видеть не могу. Работа мне не нравится, рутинная, больше не появлюсь в бухгалтерии. – Не кипятись, я подумаю, кто вор, – миролюбиво сказал он и неожиданно присел перед Жанной на корточки, по-дружески положив руки на ее колени. – Комбинат меня доконает, время забирает, а толку мало. Было б из-за чего копья ломать… – Не сиди на двух стульях, – посоветовала она, радуясь, что дальнейших поползновений он не делает, а то всякое может случиться – вдруг сигнал «нельзя» сядет, как батарейка в телефоне? – Хорошо, оставим комбинат. Ты виделась с моей тещей? – Мельком. Договорились о встрече. Правда, она не жаждет со мной разговаривать, что очень заметно. – А как ты с ней увиделась? – Как, как… – тянула Жанна время, потому что не ожидала этого вопроса. – Попросилась на прием… – Надо увести в сторону от приема у тещи, ведь ни разу не додумалась побывать у нее в офисе, какого цвета там обои – понятия не имеет. – Слушай, чем она занимается? По-моему, Эмма жутко богатая. – Я не углублялся, чем конкретно занимаются мать и отец Нины, своих проблем полно. У них холдинговая компания, тебе известно, что это такое? – Я экономист, – кисло сказала Жанна, имеющая смутное представление о холдингах. А знать хотелось, откуда у Эммы и Ростика столько денег, с которыми они так легко расстаются. – Правда, непосредственно холдингами не приходилось заниматься, сфера моей деятельности чуточку другая, проще. – Тогда напомню: это разновидность акционерных корпораций. – К счастью для Жанны, он поднялся, взял чашку с чаем. – В состав активов холдинговой компании входят контрольные пакеты акций других предприятий, таким образом, эти предприятия становятся дочерними. В свою очередь, холдинговая компания может быть дочерним предприятием другой холдинговой компании, как в случае с моей тещей и тестем. Структуры, входящие в холдинг, самые разнообразные – банки, предприятия, страховые компании… – Думаешь, раз я не занималась холдингами, то и понятия не имею, что это такое? – удачно выкрутилась Жанна и тут же пошутила: – А у вас с мамой не холдинг? – Пока нет. Кстати, теща пыталась нас поглотить, но оставила эту затею. Знаешь, Жанна, я проанализировал события последних месяцев и пришел к выводу, что интриги вокруг меня плетет теща. – Прости, мне непонятно, чего же она добивается? – Как чего! Подставляет меня, а точнее, мстит за Нинку. – Подставляет? Тебя? Неубедительно. – Помнишь, я говорил тебе о Владе? Ее убили перед нашей свадьбой. Недавно я ходил к следователю, дело в застое. Если убийство моей жены похоже на неудачное ограбление, то убийство Влады вообще вакуум. Беспричинное. – Не может быть, – сказала она. – Причина наверняка есть. – А я про что! Причина одна: теща. Больше некому. Между прочим, она грозила мне, что не оставит в покое. Смотри, какой парадокс. Едва я надумал жениться, убили Владу. Стоило заявить, что ты моя невеста, на тебя было покушение. Не кого-то убивают, а женщин, с которыми у меня близкие отношения. Тут любой сообразит, что парадокс равняется рефлексии, остается подумать, кого рефлексия привела к остервенению. Я усматриваю во всех этих событиях руку тещи, которая хочет сделать из меня убийцу. – Да мало ли какую глупость выдаст человек в состоянии аффекта! – разволновалась Жанна, его слова неожиданно явились ложкой дегтя в бочке с медом, их необходимо взвесить, но без Филиппа. – У тебя есть другое объяснение? – Я говорила о своих… – Твои предположения беспочвенны, Жанна, – не дослушал Филипп. – Ну да, гипотетически можно допустить, что Ветров взялся за меня. Представляешь, как нужно ненавидеть? И ненависти принести в жертву абсолютно все: карьеру, собственную жизнь, время, деньги. Где же почва под ненавистью Ветрова? – Почва? – вяло переспросила Жанна. Хаотичные мысли переполнили голову, потому она смотрела не на него, а на край дивана, чтобы сконцентрироваться, и говорила механически: – Нина его бросила, а она была завидная невеста. Получается, ты отнял у него перспективы на будущее, не только Нину. С его стороны это наказание. – Вряд ли он так кровожаден, а теща способна на кровавую вендетту. – Тебе кажется, Филипп. А «кажется» не подошьешь к делу. – Да, доказательств нет, но больше искать негде, некого. Пора обратиться в милицию, мы не справимся… Завтра я должен уехать ненадолго по делам, тебя боюсь оставлять. Жанна, ты меня слушаешь? – Конечно, слушаю, – подняла на него рассеянные глаза Жанна. – Все равно нам самим следует поймать убийцу. Другого пути я не вижу. Сколько раз повторять? Как только твои враги заметят, что нас стерегут, прекратится хаос с записками, звонками и нападениями. А возобновится, когда нас перестанут пасти. Сначала поймаем террористку, потом сдадим ее в милицию, уж там она во всем сознается. А за меня не бойся, я в эти дни никуда не буду выходить из дома. Извини, у меня голова не варит, я обязательно подумаю… Иди, Филипп, отдыхай. – Спокойной ночи. – Успокойся, Жанночка, – тихо сказала она себе. – Этого не может быть, тебе только кажется. В смертельной опасности и не то почудится. – Ищи логику, Жанночка, докажи, что Эмма убила Владу. Начни от печки… – Ее надо предупредить! Хоть бы догадалась позвонить, мне необходимо с ней увидеться, и срочно. Я же не знаю ни адреса Ирмы, ни как с ней связаться. Черт! Спокойно, спокойно, буду надеяться, что она сделает остановку и позвонит. В крайнем случае осторожненько выведаю адрес у… нет, у Эммы нельзя. У Ростика узнаю! Так, теперь рассмотрим слабые места в моей версии… – А несостыковок-то и нет, – выдавила она. – Вся эта мнимая забота обо мне, переживания из-за Влады… вранье! Владу убили, но Эмму не остановила смерть, она наняла меня. Она щедрая. В случае моей смерти мама и девчонки получат сто тысяч, вряд ли вернет им оставшуюся сумму, и ста довольно. Она позаботилась о мальчике Влады, только мать у него отняла. Что ей, главе холдинговой компании, кинуть несколько сот тысяч баксов ради исполнения мести? Мелочь. Так. Я позабочусь о вашем долге, Эмма, вы вернете все до цента моей матери, если меня прикончите. – Только бы не сойти с ума. – Жанна прикрыла глаза. Мучительно знать, что твоя песенка фактически спета, а положение безвыходное. – Я найду выход. Обязательно найду. – Филипп здесь? – Да. – Зачем он спросил о Филиппе? Какое ему дело? Грохнуть надумал ее сегодня? – Она дома, – доложил он. – Давай куплю билет, полетишь со мной? – Раньше надо было думать, – кисло сказала Жанна. – Я боюсь тебя здесь оставлять. – Без тебя мне ничего не грозит. Ты забыл? Убить меня должны, когда ты находишься здесь, рядом со мной. – Нину убили, когда меня не было в городе. – То Нину. А теперь нужно, чтоб ты был. Лети, со мной будет порядок. – Тебя долго не будет? – спросила она по пути на регистрацию. – Сама понимаешь, не могу тебя надолго оставить, хотя без меня тебе ничего не грозит, но я так не думаю. Напрягусь и постараюсь управиться за сегодняшний и завтрашний день. Прилечу послезавтра. Звонить буду часто. По мне, так лучше тебе со мной полететь. – Лети один. – Знаешь, Жанка, ты занятная. Ничего не буду сейчас говорить, приеду и… поговорим. – Эмма? Это я, Жанна. Где мы можем увидеться? У меня не телефонный разговор. Срочно. – Подъезжай к фонтану на площади. – Что случилось? – спросила Эмма. – Филипп только что улетел… – Мне сказал Ганнибал, он звонил. – Эмма, я прошу срочно переселить Ганнибала. – Ты думаешь, о чем просишь? – дернулась та. – Думаю. Во-первых, я не исключаю участие Филиппа в убийствах. – И что? – не поняла Эмма, но ее ледяные глаза потеплели при магических словах «Филипп» и «убийство». – Ганнибал мешает ему. – А во-вторых? – поинтересовалась Эмма. – Вы забыли о звонках, вернее, о том, что звонившая девица прекрасно осведомлена о тех, кто постоянно находится в доме. Это сдерживает ее. Удалите Ганнибала, он не должен подходить ко мне ближе чем на километр. – Ты же останешься одна! – разнервничалась Эмма. – Я не могу допустить, чтоб и тебя… – У меня есть план. На мобиле я выставлю ваш номер на быстрый вызов. Условимся: если ничего не говорю, значит, я в опасности. Вы мчитесь на помощь или предпринимаете другие меры, например, милицию направляете ко мне. Я всегда успею вызвать вас, но при этом и вы не говорите ничего, чтоб в трубке не слышалось голоса. Мое молчание – это сигнал. Вот и все. – Девочка, у тебя ум за разум зашел, – сказала Эмма. – Хочу тоже напомнить: на тебя напали, ты едва вывернулась… – Вот именно. Вывернулась. Думаете, мне приятно ежесекундно ходить под страхом смерти? Короче, Эмма, настала пора прекратить эту историю, а прекратим, когда я останусь одна. – Я подумаю. – Нет, сегодня же Ганнибала не должно быть в доме. И пусть глаз не спускает с Гелы, это мое задание, я знаю, что требую, поверьте. Да, чуть не забыла! Вы не могли бы порыться в прошлом Ирины Захаровны? – Зачем? – холодно спросила Эмма. – Мне нужен компромат на нее. Например, финансовые махинации. Найдите такое досье, которое покажет, какая она негодяйка. Досье, достойное тюрьмы. – Не смеши, она не владеет государственными секретами, за выдачу которых сажают в тюрьму. А за финансовые махинации, Жанночка, у нас практически не сажают. Вернее, сажают, но мелких мошенников. – Все же поищите, мне неоткуда брать сведения, я в этом городе чужая, связей у меня нет. – Зачем? – повторила Эмма, повторила настойчиво. – На всякий случай. Неплохо подцепить и мамочку Филиппа, вдруг это каким-то образом ускорит атаку на меня? – Угу, – что-то считала в уме Эмма. – Попробую, но не гарантирую, что сведения будут стоящими. – У меня все. Не забудьте о Ганнибале. – Отдохнуть надо, а подумать завтра, – сказала она вслух. – У меня уже предметы кружатся. Просто я хочу спать. – М-м-м… – застонала Жанна, запрокинув голову. – Что мне делать? Я боюсь туда идти. – Это ты, Веня? – Да, я. – Ты один? – Я всегда один, а что? – Сейчас приеду к тебе. – У тебя есть выпить? – Есть… – растерялся он. – Только водка, других напитков не держу. А что случилось? Ты как будто в аварии побывала. – Неси водку. – Он принес из кухни водку и нехитрую закуску, рюмки достал из шкафа. А ее сейчас рюмка не устроит, емкость нужна покрупней. Она виновато выговорила: – Мне в стакан. – Куда? – не понял Вениамин. – В стакан налей. Мне. Себе можешь в рюмку. – Ты не хочешь снять пальто? – Пальто? А, да, конечно. – Хватит? – Не знаю, – пожала плечами Жанна. – Ладно, давай. – Наливай. – В стакан? – уточнил он. – Туда, – утвердительно кивнула Жанна. – Ты алкоголик? – пошутил Вениамин. – Думаю, нет… – А губы-то не двигались, хотя мозги работали четко, Жанна не забыла, зачем приехала к нему. – Ой, Веня, приюти меня. Пожалуйста. – Навсегда? – осведомился он. – На ночь. Ужасно спать хочется. – Жанна, что произошло? – Я… боюсь. Очень-очень. – Кого? – Ого! Да ты совсем захмелела. – Он отодвинул стол, взял Жанну за плечи. – Идем в другую комнату, там кровать, разденешься… – Не, не, не… – запротестовала она, забрасывая ноги на диван. – Я тут, скромненько… прилягу. Извини за неудобства, у меня никого здесь… нет. – Проснулась? Налить еще? Ты вчера не все выпила. – Издеваешься? – буркнула Жанна. – Пойди прими душ. Полотенце я принесу, а халат у меня один. Рубашку свою дам, чистую, пойдет? – Пойдет. А зубной щетки у тебя лишней не найдется? – Поищу. – А чай есть? – виновато спросила Жанна. – Начинающим алкоголикам положен по утрам кофе, – насыпая растворимый кофе в чашку, сказал он. – От чая их тошнит. – Прости меня за вторжение. – Мелочи жизни. Садись. – А теперь рассказывай, что приключилось с тобой? Кого ты боишься? – Веня… – замялась Жанна. – Не спрашивай меня ни о чем, ладно? Потом… как-нибудь… я тебе расскажу… – Нет проблем. А если я могу помочь? – Я знаю, ты хороший, ты поможешь… потом, позже. Сначала я должна разобраться… Не обижайся. – Не обижаюсь. А знаешь что? Раз у тебя какие-то страхи, оставайся у меня и разбирайся. Такую помощь примешь? – Приму, – улыбнулась она и с аппетитом принялась за яичницу. – Один вопрос я задам, можно? – Валяй. – Почему на работу не приходишь? – Я больше не работаю у Филиппа. – Поссорились? – Это второй вопрос, но отвечу: не поссорились. Просто есть причины. – Понял, объяснять не хочешь. Мне пора. До вечера. – А вот и я, – возвестил Вениамин, заглядывая из прихожей в комнату. – Рад, что ты не ушла. – Я немножко похозяйничала… – Ух ты! – обходя сервированный стол, восторженно произнес Вениамин. – Должна же я компенсировать неудобство от моего присутствия? – Кто сказал, что ты доставляешь мне неудобства? Очень даже большое удобство: пришел домой, и не надо думать об ужине, все готово. Водку принести? – ехидно прищурился он. – Не надо, – состроила кислую мину Жанна, но без кокетства. – Я вела вчера себя безобразно, мне стыдно. Не напоминай. Лучше садись ужинать. – Не созрела поделиться страхами? – спросил он. – Понимаешь, Веня, мои страхи не только меня касаются. Скажем, это чужой секрет. Когда он перестанет быть секретом, я расскажу. – Не поздно будет? – Не знаю, – протянула Жанна, задумавшись. Потом тряхнула головой и улыбнулась. – У тебя мне хорошо и… – Безопасно? – подсказал он. – Да. – Скажи, твои страхи связаны с Филиппом? – Да, – помолчав, все же сказала правду. – Тогда мне они не нравятся. Кстати, не боишься, что он узнает, где ты жила во время его отсутствия? – Меня это меньше всего волнует. – Ты сплошная загадка, – вздохнул он, перестав есть и глядя в упор на Жанну. – Пойми меня правильно, я не жажду узнать чужой секрет, но если у тебя возникли страхи, связанные с Филиппом, лучше сейчас расскажи. – Намекаешь на двух убитых… – Я не верю в рок, судьбу и прочую ахинею, а вокруг Филиппа творится нечто непонятное, как раз из области роковых стихий. Звучит смешно, а на деле жутко. Жанна, я не хочу, чтоб ты стала еще одной убитой. – Полагаешь, у меня все шансы стать… – Думаю, ты сама догадываешься. – Филипп? Привет. – Здравствуй, Жанна. Я умудрился провернуть все дела, кроме одного, но завтра однозначно прилечу. Потом съезжу. Как ты? – Прекрасно. Ужинаю с Вениамином. – С Венькой? Я его убью. А еще друг… – Перестань. Когда прилетишь, в котором часу? – В три. Надеюсь, встретишь? – Конечно. Пока. – Жанна бросила трубку на диван, села на место. – Завтра в три прилетит Филипп. – Убить меня не обещал? – осведомился Вениамин. – Обещал. Знаешь, последнее время я не люблю таких шуток. А у тебя хорошая квартира. Сам приобрел или… – Или. Досталось от отца, он мне ее отдал. – Веня, а что ты думаешь о Геле? – Ну, как тебе сказать… – Говори как есть. – Дорогая конфета с ядовитой начинкой. – Ого, – апатично произнесла Жанна. – Нелестный отзыв. Мне она тоже не понравилась. – Гелка – женщина с огромными запросами, себя ценит и любит. Постой… ты считаешь, Гелка обставила Филиппа трупами? – С чего ты решил? – рассмеялась Жанна, а про себя отметила: стоило упомянуть Гелу, Вениамин сразу связал ее с убийствами. Он же подозревает ее! – Два раза я была в доме Ирины Захаровны, два раза при том присутствовала Гела и вела себя не лучшим образом по отношению ко мне. Поэтому она вызвала у меня интерес. – Гелка обычно подпевает Ирине Захаровне. – Зачем она это делает? Просто так или с целью? – О целях не берусь судить, но серым кардиналом ее можно назвать, на черного кардинала немного не тянет. Она из этих: за спиной в ушко шепнет, накрутит и отойдет в сторонку посмотреть. – Она через Ирину Захаровну подбирается к Филиппу? – Подбирается она к нему самостоятельно, а Ирина Захаровна нужна ей постольку поскольку. Ну, заранее обеспечивает с ее стороны одобрение. – Я так и знала, – обрадовалась Жанна, именно этот факт привел к мысли, что Гела способна из-за мужика убивать соперниц. Но тему лучше пока не развивать. – А ты был знаком с матерью и отцом Нины? – А как же. Хочешь знать о них мое мнение? – догадался Вениамин, Жанна кивнула. – Я восторгаюсь Эммой, правда, не хотел бы очутиться у нее на пути, сметет, как селевый поток. Она из породы сверхсильных людей, мозговитая, деловая хватка у нее мертвая. Что касается Ростислава Матвеевича… – Размазня, да? – Я бы не сказал. Жанна, размазни не владеют холдинговой компанией. – Подожди. Разве не Эмма владелица компании? – Нет, Ростислав Матвеевич. У нас как: если не хам, то размазня, так вот, он относится к спокойным и порядочным людям, это не значит – размазня. Жену обожает, любил дочь… Эмма у него заместитель. Говоря проще, он поглощает предприятия, а она берет их в оборот, то есть добивается максимальной рентабельности. Завидный тандем, мощный. Почему ты о них спросила? – Какой любопытный. Я тоже, потому и спросила. – Жанна… – Вениамин поставил локти на стол, скрестив пальцы, и оперся о них подбородком. Некоторое время сверлил Жанну влюбленными глазами, словно не решался сказать что-то важное. – Почему замолчал? Говори. – Потом, – так и не решился он. – Тогда я уберу со стола. – Веня, не говори мне ничего. Сейчас не говори. – Ты мысли читаешь? – поднял он на нее глаза, правда, удивления в них не было. – Немножко. Ты такой хороший… – Но Филипп лучше. – Нет. Просто есть обстоятельства, о которых я не имею права говорить. Прости, пожалуйста. – Поехали? – Филипп! – отклонилась в сторону дверцы Жанна. – Сначала закончим дело, потом остальное. Пойми, я не хочу, чтоб тобой руководила благодарность… – При чем здесь благодарность?.. – При том! – предупредительно повысила голос Жанна, так как он обнял ее за плечи и, кажется, намеревался опять распустить губы. – Сейчас именно так и есть: ты безумно мне благодарен, готов носить меня на руках… кстати, я тяжелая, потому что высокая… ну и путаешь благодарность с увлечением. Меня это не устраивает. Я не хочу так. Может, когда все благополучно закончится, ты заметишь, что у меня нос кривой, а глаза косые… – Правда? Ты косишь? – обернул ее слова в шутку он. – Я к примеру говорю. Заметишь, что не люблю классическую музыку, мне недостает изысканных манер и так далее. И тогда тебе неудобно будет расстаться со мной, ведь уже закрутится роман. Речь идет о моей жизни, так что сосредоточься на ней тоже. – Жанна, я убираю руки, раз ты такая щепетильная. Прости, не хотел обидеть тебя. – Она уже неплохо управляла машиной, завела мотор и мягко тронулась с места. – Удалось за время моего отсутствия что-нибудь накопать? – Копать было негде. Ждала тебя, теперь вместе будем ждать ее, орудующую по ночам ножом. Поедем ко мне? – Я должен явиться к матери. Сегодня друг семьи отмечает день рождения, мама предупредила, чтоб из аэропорта сразу ехал к ней. Прости, она требовала тебя не брать. Я подумал, что не стоит пока осложнять положение. – Пока? – хмыкнула Жанна. – Да меня не волнует отношение твоей матери ко мне. Филипп, мне надо с тобой поговорить… – Если я не приеду, она будет дуться месяц. И наш общий друг тоже. Мне этого не вынести. Жанна, встретимся завтра, обо всем переговорим. До завтра, надеюсь, потерпишь? – А что мне остается делать? – Ну, вот и отлично. Я привез тебе подарок… – Он открыл кейс, протянул коробку. – Лучшее, что было в салоне, и не подделка. Правда, не «Шанель № 5», у меня на запах «Шанели» аллергия. – Спасибо. – Жанна сунула коробку в бардачок. – Ты даже не посмотрела? – Доверяю твоему вкусу. – Иди, черт возьми, тебя мать ждет. – Знаешь, я после банкета приеду к тебе. – Нет, не приезжай. Ганнибал уехал, я не могу находиться в доме одна, ночевать буду у подруги. – Тогда до завтра. – Он забрал кейс и помчался к дому. – Фух, – упала она на руль. – Я испорчена. Нет, я просто шлюха, террористка как в воду глядела. – Слушаю, Ростислав Матвеевич. – Жанна, ты где? – А голос очень беспокойный. – Я встретила Филиппа, привезла его к маме. – Срочно приезжай домой, я жду. – А что случи… – Аля сдалась! – Какая Аля? – не въехала Жанна. – Секретарша детектива, ее зовут Аля. Она недавно позвонила мне… я оставил ей свои телефоны, когда ездил в деревню… – Она назвала имя убийцы? – взвизгнула Жанна. Как хочется, чтоб кошмар закончился. – Нет, имени не знает, но знает, кто убил Нину. – Ничего не понимаю, – отчаянно произнесла Жанна. – Вы сказали, имени она не знает. А как тогда она может знать, кто убил? – Спокойно, девочка, спокойно. – Ростислав Матвеевич усадил ее в кресло, в котором любил сидеть Филипп. – Расскажу по порядку, тебе станет все ясно. Недавно, то есть полтора часа назад, позвонила Аля. Она сказала, что созрела, только просила, чтоб я не говорил даже Эмме. Да что я – идиот? Сам не собирался обсуждать с Эммой эту тему, она придет в ярость, чего доброго, натворит глупостей… – Ростислав Матвеевич! – выкрикнула Жанна, ударив кулаками по подлокотникам кресла. – Вы отвлеклись. – Ну, так вот. Аля рассказала, как перед смертью Лева позвонил ей в контору, она ждала его там. Его слова: «Есть, Алька, я докопался! Понимаешь? Я вычислил убийцу, это сто процентов!» Она: «Правда? Ты молодец, я знала, что у тебя получится. Кто?» Лева торопливо сказал: «Не спрашивай, он идет ко мне. Жди, приеду через часок». Она: «Ну, хотя бы намекни!» Он: «Потом, Алька, потом. Жди». Лева отключился от связи, после его нашли за городом… – И все? – разочарованно протянула Жанна. – Все. Разве мало? Ведь ты думала, что Нину и Владу, заодно детектива убила женщина. А Нину убил мужчина. Понимаешь? Мужчина! И он же убил детектива. Этот мужчина шел к нему, когда Лева разговаривал с Алей по телефону. Аля мне рассказала, что, когда Лева звонил, работал двигатель автомобиля, значит, он сидел в машине. Помимо звука мотора, она уловила шум проезжающих машин. Мужчина сел к Леве, нанес удар по голове… он как-то догадался, что Лева вышел на него. – Ясно, – упавшим тоном сказала Жанна. – Но Владу убила женщина, на меня напала женщина… Я больше не могу. – Напрасно ты настояла убрать из дома Ганнибала. Думаю, ему нужно вернуться… – Нет! – панически вскрикнула Жанна и смутилась. – Не надо Ганнибалу здесь находиться, он помешает прийти убийце, а она придет, я знаю. – Девочка, это опасно. Я согласен с тобой, Владу убила женщина, она, мне кажется, как-то связана с убийцей Нины и детектива, понимаешь? Не случайно же она напала на тебя? – Да, опасно, – сказала она. – Не волнуйтесь, Ростислав Матвеевич, я постараюсь остаться живой. – М-м, – рыкнул он, в негодовании качая головой. – Ты упряма, как Эмма. – Мне очень хочется заработать, а риск входит в мои обязанности. Не бросать же на полдороге! Поезжайте, Ростислав Матвеевич, я подумаю, где искать мужчину, убившего вашу дочь. Я постараюсь его найти. – Пистолет всегда с тобой? – Да. – Жанна, держи его под рукой. И запомни: если возникнет безысходная ситуация, стреляй, не задумываясь. Бог простит, а я тебя отмажу, верь мне. – Спасибо, я верю вам. – В доме никого нет, – внушала себе. – Я одна. Сейчас выйду, переоденусь и уйду отсюда, мне действительно надо многое передумать. Но не здесь. – Кто здесь? – Приютить? – догадался он. – Угу, – кивнула Жанна, дрожа то ли от холода, то ли от перенапряжения. – Проходи, – дал дорогу Вениамин, потом принес полотенце, набросил на голову Жанны, сидевшей на диване. – Опять страхи? – Опять, – созналась она. – Послушай, Жанна, брось его. – Кого? – До нее с трудом доходило, о чем он говорил, а тепло разморило, расслабила безопасность. – Филиппа брось. И страхи твои пройдут. – Я уже… да, – выговорила Жанна полную белиберду. – Телефон звонит, – усмехнулся он. – Да? – удивилась она, не слыша знакомой мелодии. Достав из сумочки мобильник, выпятила губу: действительно звонит. – Слушаю. – Жанна? Это Ирма. – Ирма! – подлетела Жанна, безумно обрадовавшись. В возбуждении она заходила по комнате. – Боже мой, как я ждала твоего звонка! Ты где? – Только что приехала… – Бери такси, и живо ко мне! Я оплачу. – Жанна, я же должна хотя бы в гостиницу устроиться. Ты не посоветуешь, в какую? А то поздно. – Никакой гостиницы, – категорично заявила Жанна, – у меня места полно. Ты мне очень нужна, очень. Есть дело, серьезное, безотлагательное. – Но у тебя же твой… – Я одна, вообще одна, стеснять некого. Погоди, а ты где конкретно находишься? – На вокзале. – Стой у главного входа в вокзал, я сейчас приеду. – Да не надо приезжать, только время потратим. Сама доберусь. Лучше приготовь поесть что-нибудь вкусненькое, я полдня не ела. Назови адрес. – Мне надо домой, – сказала Вениамину, лихорадочно надевая куртку. – Спасибо, сегодня все будет хорошо. – А кто звонил? – Знако… – Что? Что с тобой, Жанна? – привел ее в чувство Вениамин, тряся как грушу за плечи. – Я… утюг не выключила! – Она рванула к выходу, но вдруг вернулась, достала из сумочки большой конверт и протянула Вениамину. – Пусть полежит у тебя, это для моей мамы… я боюсь потерять. Извини… утюг… а потом… знакомая едет ко мне… – Знакомая… – повторяла она, сбегая по ступенькам вниз. – Знакомая… Ерунда. При чем тут Ирма? Мне надо попить успокаивающее… – Да? – Простите, мне нужна Ирма. – Я такой не знаю. – Погодите, не отключайтесь. Только что, минут пять-семь назад, с вашего телефона мне позвонила девушка… – А, так она попросила у меня трубу. – Попросила… Скажите, где вы находитесь? – В центре города, под навесом универмага. – Еще секундочку. Моя знакомая звонила тоже оттуда? – Ну да. Льет же, тут много стоит людей. Но она ушла. Все? – Да. Спасибо. – Кинув трубку на сиденье рядом, Жанна помчалась домой. – Этого не может быть, это совпадение… – Проходи, а я сейчас, – бросила Жанна, убежав в свою комнату. Оттуда крикнула: – В душ хочешь? Или ванну примешь? – Позже, – осматриваясь, сказала Ирма. – Хороший, скажу, домик. – А почему так недолго была в командировке? – Я же говорила, что пробуду максимум неделю, до максимума не дотянула, и хорошо, что так. – Пойдем на кухню, приготовим поесть. Это быстро. – Пока курица готовится, идем в гостиную, не люблю есть на кухне, всю жизнь только на ней и ела. Бери тарелки. Все же, как съездила? – Так себе, – покривилась Ирма, давая понять, что поездка не слишком понравилась, говорить о ней не хочется. – Неужели живешь здесь одна? Дом-то большущий, зачем тебе столько места? Квартиру снять дешевле. – Плата чисто символическая, только за коммунальные услуги. Хозяева уехали надолго, боялись оставить дом без присмотра. Здесь жил еще один человек, но уехал. Присаживайся. – Ты говорила, у тебя срочное дело. – О делах потом. Так… хлеб есть, закуски есть… – А выпить что-нибудь найдется? – игриво спросила Ирма. – А как же! Какое вино предпочитаешь – красное или белое? – Красное. В нем антиоксидантов больше. – Может, коньячку? – предложила. – Ты наверняка замерзла. – Давай. Гулять так гулять. – Еще не готова, – крикнула гостье, включая микроволновую печь. – Ну, за удачу? – предложила Жанна, хитро улыбаясь. – Боже, как вкусно, – выговорила Ирма, облизывая пальцы. – И до чего же быстро, всего несколько минут! – В микроволновке еда готовится за считаные минуты. Правда, надоедает тоже быстро, – произнесла Жанна. – Но вещь удобная, особенно с грилем. – Представь, приехала, а меня поселили чуть ли не в бараке, один туалет и умывальник на весь коридор. В так называемом номере никаких удобств, к тому же подселили противную тетку, которая говорила только о своих болезнях, а по ночам храпела, как пара мужиков. – Курить можно? – Пожалуйста. – Жанна достала из бара хрустальную пепельницу, поставила перед гостьей. – А кофе угостишь? Кофе с коньяком и сигареткой – блеск! – Будет и кофе, – улыбнулась она. – Скажи, Ирма… зачем ты убила Владу? – Ты убила Владу, – повторила Жанна, все так же улыбаясь, будто ее слова несерьезны. Однако ее слова не провокация, а уверенность, подкрепленная вычислительным центром в голове. – Мне хочется знать, зачем? – Ну, подружка… – растерянно развела руками Ирма, не находя слов. Она не разыгрывала потрясение, потрясена на самом деле. Собственно, Жанна ждала примерно такой реакции. – Как ты сказала, Владу убили? Убили?! Кто? – Ты это знаешь не хуже меня. – Ошибаешься, я не знаю, – протянула Ирма. Снова пауза, и снова недолгая. – Выходит, убила Владу я? У тебя шарики за ролики заехали? – С моими шариками и роликами полный порядок, – заверила Жанна. – Докажи, что это не так. – Сначала ты докажи, что это так, – огрызнулась Ирма. – Запросто. Мне сказала соседка, что к Владе в ночь убийства приходила знакомая. Перед тем как прийти, ты позвонила Владе на сотовый, но с чужого сотового. Номер остался в памяти мобилы, милиция телефон не нашла, а мне удалось найти. Я встретилась с мужчиной, который дал тебе трубку. Это случилось на остановке. Долгое время ты не вылезала из подполья, выжидала. Чего? Когда я стану встречаться с Филиппом? Молчи уж, – упредила Жанна порыв Ирмы прервать ее. – Ты же хотела услышать доказательства, вот и слушай. Я стала встречаться с Филиппом. Первый звонок ты сделала ему, а сказала пошлость, будто я шлюха и живу с подозрительным типом. Сейчас догадываюсь, зачем ты звонила, тебе нужно было, чтоб Филипп не встречался со мной, так? И это была твоя ошибка. Потому что он после смерти Влады испугался за меня, приехал сюда и рассказал о твоем звонке, а не выяснял со мной отношения, которых не было. Мы подумали, что Филиппа подставляет кто-то из его близких знакомых, поэтому договорились играть для всех в жениха и невесту, на самом же деле между нами ничего нет. А это оказалась ты. – Ну-ну, – вымолвила Ирма и с обидой процедила: – Здорово. – Потом ты позвонила матери Филиппа из гостиничного номера. Когда увидела, что мы продолжаем встречаться, подбросила мне конверт с угрозой. И это не помогло. Ты очень осторожная. К Владе приходила без косметики, ведь блеклое лицо не запомнят соседи. А в гостинице появилась размалеванной и в ярком парике. Даже если б свидетели и описали тебя, то они описывали бы разных девушек, так и случилось. Потом ты выждала удобный момент и напала на меня здесь же. То ли пыталась напугать до смерти, то ли намеревалась зарезать, как Владу, но тоже не получилось. Тогда осталось действовать, как с Владой. Не случайно мы встретились, ты выслеживала меня, как ищейка, ждала, когда я останусь одна, без «хвоста» в лице Ганнибала. Никуда ты не уезжала, а попросила проводницу подвезти тебя до следующей станции, так многие делают. Ну а сегодня решила меня прикончить. Скажи, зачем? – Неожиданный зигзаг. Звонки, письма… С чего ты взяла, что это была я? – Сегодня ты звонила мне с мобилы, номер остался в памяти моей трубки. Минут через семь после твоего звонка я позвонила тебе, а ответил мужчина. Он рассказал, что ты попросила у него трубку… – Ну и что? У меня нет сотового, для меня это дорогое удовольствие. – Но ты не была на вокзале, как соврала мне, а находилась под навесом универмага в центре. Ты действовала, как и раньше, чтоб тебя не нашли по номеру. Это твой почерк, как и орудовать ножом. Почему нож? Почему ты не выбрала пистолет? – Дорого, – хмыкнула Ирма, что равносильно признанию. – Как ты вообще узнала, что меня взяли на место Влады? Мы же тогда уехали, живешь ты в другом городе. – Ты уехала. А я вернулась. Сняла койку, это дешево, нанялась дворником к богачам, чтоб не проживать деньги Эммы зря. Утром уберу двор, остальное время искала шефиню, а кто ищет, тот всегда находит. Я выяснила, где Эмма живет, стала пасти ее, а с Владой она виделась. Сама понимаешь, как я встретилась с Владкой – «случайно». Я решила выждать время, чтоб Влада позабылась, и встретить Ростика с Эммой – тоже «случайно». Надеялась, что они, увидев меня, предложат занять место Влады. Прошло больше двух месяцев, мне показалось, самое время подкатить к ним. Только надо было найти подходящую ситуацию для встречи, что никак не удавалось. Я ездила за ними на такси, ведь деньги Эммы почти не тратила, и однажды приехала к этому дому. Когда приехала второй раз сюда, задумалась: чего это шефам здесь надо? Решила посмотреть, кто тут живет, и увидела тебя. Я все поняла, но не собиралась отступать. – А как узнала телефоны Филиппа и его матери? – От Влады. В отличие от тебя она была непередаваемой дурой. – Она не была дурой, просто не ждала от тебя подлости. – Это и помогло мне, – цинично заявила Ирма. – Все же, как ты узнала телефоны? – проявила настойчивость Жанна, ибо кассета крутилась, записывая признание, гостье не отвертеться. – Удовлетвори мое неуемное любопытство. – Пожалуйста, – усмехнулась Ирма. – В последнюю нашу встречу я попросила ее научить меня пользоваться сотовым телефоном. Училась я на ее мобиле, своей-то нет. Когда Влада убежала варить кофе, я нашла номер Филиппа и переписала. Правда, телефон его матери было немного посложнее узнать, к тому времени я знала ее адрес, имя, отчество и фамилию, но в справке мне не дали домашнего номера. Богатые ставят вокруг себя барьеры, чтоб никто чужой к ним не приблизился. Тогда я пришла в отдел кадров устраиваться к маме Филиппа на работу. Мне повезло – свободных мест не было, кроме уборщицы. Я сказала, что Ирина Захаровна обещала меня трудоустроить на более подходящую работу, попросила разрешения позвонить ей. И якобы не нашла в сумочке записную, так сказать, забыла дома. Мне дали ее номер, я набрала другие цифры, разумеется, никто не ответил. После ушла, сказала, что переговорю с Ириной Захаровной лично. Что тебя еще интересует? – Зачем тебе это нужно, Ирма? Хотя, постой, постой… кажется, я догадываюсь. Тогда, в поезде, ты сказала мне и Владе, что твое благородство распространяется только на тебя… – Неплохая память. Я не помню, чтоб такое говорила, но думаю именно так. – Вон оно что! Ты решила убрать конкуренток в буквальном смысле и занять место рядом с Филиппом, да? – Почти, – бросила Ирма, выпила рюмку, затем уставилась на Жанну колючими глазами. – Я не собиралась убивать Владу… – Но убила, убила ножом, – процедила сквозь зубы Жанна. В какой-то момент Ирма стала вызывать у нее омерзение. – А у нее маленький ребенок. Ты сама росла без родителей, как ты могла… – Смогла! – огрызнулась Ирма и закурила новую сигарету, на этот раз ее руки слегка подрагивали, значит, она неспокойна, неуверенна. – Обо мне никто не думал, почему же я должна думать о чужом ребенке? Меня держали в детдоме, как скотину. Ты понятия не имеешь, что такое детдом, а туда же, с нравоучениями лезешь. Тебя не обворовывали в столовой, когда заведующая и кухарки выносили сумками продукты, а нам варили кашу на маргарине. Утром каша, в обед суп с кашей, на ужин каша. Тебя не трахали старшие пацаны, не били, не грозили, что, если пожалуешься на них, вообще утопят. Ты не пахала каждое лето у богачей на дачах, а деньги получала заведующая. Вот что такое детдом, поняла? Когда меня оттуда выперли в том, в чем была, я от счастья плакала! – Тебе не повезло, но мне тебя не жаль. Сотни таких, как ты, а убийцами становятся единицы. – Мне плевать. Я научилась выживать и свое получу. Владке предложила мирное решение проблемы, она отказалась… – Мирное? – хмыкнула Жанна. – И что же это за решение? – Она должна была отказаться от задания Эммы. Ей не нравилось обманывать Филиппа, совета просила, как поступить. Я ей посоветовала: уйди, уезжай к сыну. Но она же души не чаяла в Филиппе, мечтала начать с ним новую жизнь. Скажу больше: она хотела рассказать ему о задании Эммы, я этого допустить не могла. – А платье? Когда она его надела? – Как только я пришла. Вертелась в нем, носилась, как идиотка из дурдома. В нем и просидела весь вечер, действуя мне на нервы. – Задушевная у нас беседа, – на усмешке сказала Жанна. – Ну и как ты решила меня убить? – Я тебя несколько раз предупреждала, правильно? Ты не сделала выводов. Да, я напала на тебя, ну и что? Не убила же, а могла. Не хотела убивать, всего лишь испугать надумала. Сама пойми: мне не нужны трупы. А ты смелая. – Ну и?.. – провоцировала ее Жанна. – Почему замолчала? – Могу предложить тот же вариант, что и Владе, я ведь против тебя ничего не имею, – внушительно сказала Ирма, будто гипнотизировала. – Ты сейчас собираешь вещи и уматываешь отсюда к маме сегодня же. – Заманчивое предложение. Только в этом случае я становлюсь твоей сообщницей, почти соучастницей убийства. – Кто об этом узнает? Я не заинтересована трепаться. Жанна, Влада не справилась бы, да и не собиралась она искать убийцу Нины. И ты не справишься. Это мое дело, я должна им заниматься, отдай его мне. Уйди по-хорошему. – Думаешь, я глупенькая и поверила? Тебе не нужен свидетель, который раскусил тебя, как не нужен ни одному преступнику. Лишь только я повернусь к тебе спиной, ты убьешь меня. – Да какой ты свидетель? – сказала Ирма интонацией, которой обычно жалеют. Ничего себе, она жалела Жанну! – Чтобы стать свидетелем, нужны доказательства, а не пустой треп. Чем ты докажешь, что я убила Владку? Меня не было и нет в городе. Я не останавливалась в гостиницах, где имеется запись паспортных данных, у меня нет знакомых, способных подтвердить, что я была в такой-то день здесь. Койки снимала у частников на окраинах, меняя место раз в две недели. Даже о том, что мы с тобой сидим в этом доме, никто не знает. Я не приходила раньше, потому что рядом с тобой был Ганнибал. Ну и как ты собираешься доказать? – Действительно, – согласилась Жанна. – Доказательств нет. – Выбора у тебя тоже нет. – А если я не соглашусь? – Убью тебя. Поверь, я это сделаю. – Не сомневаюсь. – Жанна встала, словно находясь в затруднении перед выбором. – Говоришь, нет выбора? А мне кажется, есть. – Ты решила, у меня пугач? – спросила она Ирму. – Плевать, что у тебя, – неубедительно та ответила. – Это пистолет, который стреляет. – Ну и что? А ты стреляла когда-нибудь из него? Ты стреляла в человека? Нет? И не выстрелишь. – Выстрелю, выстрелю, – пообещала Жанна. – Не выстрелишь. Такие изнеженные девочки, воспитанные на «не убий, не укради», не знающие, как отвоевывается кусок хлеба, чтоб дожить до завтрашнего дня, не убивают людей. Ты даже курицу не способна убить. – Ошибаешься, – зло процедила Жанна. – Но я не собираюсь тебя убить, а ранить смогу, чтоб ты доковыляла до камеры. – А пистолет-то заряжен холостыми! – рассмеялась Ирма, подскочив, после чего прошипела не без торжества: – Смотри, дура, как это делается. – Спокойно, спокойно. Я сказал, хватит дергаться! – Ты как здесь очутился? – Взял такси и поехал за тобой. Мне не понравилось твое состояние, – ответил Вениамин. – В дом вошел свободно почти за вами следом. Ты впопыхах не заперла дверь. Я стоял в прихожей, слушал. Когда раздались выстрелы, раскрыл дверь, но вы меня не увидели. – Значит, ты все слышал? – Конечно. Ну, девчонки… у меня нет слов! Жанна, надо вызвать милицию и сдать твою знакомую. – Успеем, – выговорила она, не спуская с Ирмы глаз. – У тебя все равно на меня ничего нет! – закричала та. – Думаешь? – Жанна достала диктофон, немного отмотала кассету назад и включила. – Достаточно? Надеюсь, ты догадалась, что весь наш дивный вечер я записала от корки до корки. Так что есть доказательства, есть. – У, сучка, – процедила Ирма сквозь зубы. – От такой же слышу, – парировала Жанна. – Кто эта девица? – спросил Вениамин, указывая обеими руками на Ирму. Он не в состоянии был даже присесть, все время фланировал по комнате. – Это Ирма – убийца Влады, – иронично и вместе с тем с чувством превосходства, от которого невозможно удержаться, представила Жанна. – Как понимаешь, меня она тоже мечтала убить. – Да уж видел! – негодуя, бросил он. – Она спятила? – Нет, Веня, у нее на редкость изворотливый ум и натура исключительной негодяйки. Видишь ли, с ней плохо обращались в детстве и юности, это дало право добиваться цели любыми средствами вплоть до физического уничтожения конкуренток. Правда, Ирма? – Пошла ты… – Жанна, я хочу знать, что происходит? Почему она убила Владу? Я слушал вас и ни черта не понял. – Мать Нины отобрала нас еще летом: меня, Ирму и Владу. С помощью одной из нас она надеялась найти убийцу дочери, обещала хорошее вознаграждение. А подозревает она Филиппа. – Филиппа? – изумился Вениамин. – Да, его. Только подобравшись к нему, по мнению Эммы, можно выяснить, кто убил Нину и детектива. Влада подобралась, а Ирма слишком хотела оказаться на ее месте, чтобы честно заработать кругленькую сумму. Другим она отказывает в честном заработке, поэтому убила Владу, когда та отказалась уступить. Но нашу Ирму преследовала неудача: Эмма с Ростиславом Матвеевичем предложили мне занять место Влады, а не ей. Обидно, да? Тогда она атаковала меня и Филиппа анонимными звонками и письмами, однажды вообще напала на меня, в результате порезала мне руку. Но я вычислила ее. Правда, только сегодня. – Дом сумасшедших, – высказался Вениамин, в сердцах взмахнув руками. – Вы все сдвинулись. Неужели Эмма с мужем платят так много, что ради этого стоит рисковать жизнью? – Много, Веня, очень много, – кивнула Жанна. – Послушай, Жанна, пусть этим… и этой занимается прокуратура с милицией. Мне позвонить? – Нет! – резким тоном сказала она. – У меня вторая часть обязательств, я не могу от них отказаться, даже если б хотела. Эмме не Ирма нужна, а человек, убивший Нину и детектива. – Детектив погиб… – Не спорь, Веня. Детектив докопался до убийцы Нины, за что и был убит… – Хорошо, а что ты с ней собираешься делать, если не хочешь вызывать милицию? – закипел Вениамин. – Эмма? Ничего, что звоню так поздно? У меня для вас большой сюрприз. Срочно приезжайте с Ростиславом Матвеевичем. Жду. – Отложив телефон, она повернула голову к Вениамину: – Сейчас приедут. – Уфф! – Поставив руки на пояс, он ходил и ходил, неодобрительно покачивая головой. Потом кинулся к столу, налил в рюмку коньяка под завязку, выпил и снова заходил. – Не могу поверить… Девушка, красивая девушка, а не бандитская морда, убивает, будто в этом нет ничего особенного! А ты… – Он подскочил к Жанне, наклонился, взявшись руками за подлокотник кресла. – Если догадалась, что она убивает, зачем приехала с ней сюда одна? Чем ты думала? А если б я не поехал за тобой?.. – Я не дала бы себя убить, – заверила Жанна. – Но тебе спасибо, ты мне помог, а Эмма подвела. – Откуда у тебя пистолет? – не кончались вопросы у Вениамина. – Нашел что спросить, – фыркнула она. – Сейчас приобрести оружие не проблема, были бы деньги, а мне, согласись, пистолет нужен. – Что произошло?.. – Глаза ее расширились при виде связанной Ирмы. – Ты? Откуда ты взялась? – Знакомьтесь, перед вами убийца Влады. Все это время она находилась в городе и доканывала меня угрозами. А мы тут голову ломали, кто да почему! Сегодня она пыталась прикончить меня, но не случилось. Я была готова к такому повороту, да и Вениамин подоспел вовремя. – Ты?!! – Эмма с необычайным волнением рассматривала подавленную Ирму. – Ты убила?.. Зачем? – Не новый вопрос, правда, Ирма? – подхватила Жанна слегка веселым тоном, все же ощутив вкус удачи. – Она за сегодняшний вечер слышала его раз двадцать. Но чтобы не повторяться, послушайте. – Что это? – спросила Эмма. – Как раз тот момент, когда Ирма на меня бросилась с ножом, – ответила Жанна и выключила диктофон. – Вам, Эмма, я хочу задать кое-какие вопросы, но не сегодня. Сейчас давайте подумаем, что с ней делать? – Никуда не уйду, не мечтайте. – Ее надо отдать милиции. – Не сейчас! – запротестовала Эмма, снова покосившись на Вениамина, который намеренно помалкивал, чтоб не раздражать. – И куда же ты ее денешь? – спросил Ростислав Матвеевич. – Эмма, она убила человека. Знала, на что идет? Знала. Вот пусть и получит сдачу. – Отдадим, разумеется, но позже, – проскрипела Эмма. – А пока мы спрячем ее… у нас в подвале. Подвал большой, крыс там нет, удобства ей обеспечим. – И не сдержалась, бросила Ирме: – Какая же ты тварь! – Она не сбежит? – осведомилась Жанна. – Не сбежит, – пообещал Ганнибал. – Вы хоть немного понимаете, что делаете? – не повышая голоса, возмутился Вениамин. – Эта девица убила Владу, сегодня пыталась убить Жанну, убить! А вы не хотите отдать ее милиции? Как это? – Встречный вопрос, Вениамин, раз ты теперь в курсе: своему другу не сдашь нас? – Эмма вновь приобрела прежний статус холодной леди, которую ничем нельзя смутить. – Как друг, я обязан ему сообщить… если Жанна разрешит. – Не разрешу, – выпалила Жанна. – Это наше дело, ты попал случайно. Я ведь не просила тебя о помощи. Так что храни секрет. – И в чем секрет? – разошелся Вениамин. – Вы подозреваете Филиппа, а откуда взяли подозрения? С потолка? – Лично я не подозреваю Филиппа, – возразила Жанна, – но хочу, чтоб до поры до времени он ни о чем не догадывался. Если Ирму сейчас отдать, станет известен наш замысел. Возможно, дойдет до убийцы, а это опасно для всех. Поэтому я согласна с Эммой. Ирму нужно посадить под замок до поры до времени. – Я правильно понял, ты согласна работать дальше? – адресовал вопрос Жанне Ростислав Матвеевич. – Да, согласна. – Что ж… Ганнибал, веди в машину… – И с чувством гадливости Ростислав Матвеевич произнес: – Ирму. – Укусила! Ща как дам в пятак… – и замахнулся. – Ганнибал! – остановил его окриком Ростислав Матвеевич. – Тащи эту дрянь в машину! – Идем, Эмма. Жанне надо отдохнуть. До свидания. – Как гнусно, – после длинной паузы сказала она. – О чем ты? О вашем плане или?.. – Об Ирме. – Скажи, зачем тебе чужие проблемы? Ты сейчас могла отказаться продолжить дурацкое выяснение, кто убил Нину… – Не могла. У меня контракт, подписанный собственноручно. Если я не выполню работу, обязана возместить затраты. А затраты, Веня, о-го-го какие. – Глупости весь ваш контракт. Для суда он ничего не значит, потому что незаконный, поверь мне. У тебя нет лицензии, ты не имеешь права заниматься расследованиями преступлений. – Значит, и суд присудит мне штраф. Но я признаюсь тебе в том, что испытала только сегодня, когда сидела здесь с Ирмой и окончательно вычислила, кто убил Владу. Знаешь, мне не было страшно, а появилось чувство удовлетворения от сознания, что я разгадала ее. Она так пряталась, так была уверена, что ее не раскроют, это меня подзадоривало. Даже пистолет, заряженный холостыми, не сбил во мне уверенности, что победителем все равно окажусь я. – Ты не знала, что патроны холостые? – Не знала. Я попросила у Эммы пистолет для безопасности, а она подсунула… завтра поговорю с ней. – Сегодня, – поправил Вениамин. – Понимаешь, Веня, я занималась только женщиной-убийцей и в конце концов вычислила ее. Почему же мне не удастся вычислить убийцу Нины, когда ничто уже не будет мешать и я займусь только им? – Не знаю, Жанна, не знаю… Мне кажется, это неразумно. – У тебя точно с Филиппом ничего нет? – И этот вопрос предвидела. – Договор, ты же слышал. – Поехали ко мне? – Поздно. Оставайся здесь. – С условием: завтра ты отвезешь меня на работу. – Отвезу. – Тогда остаюсь. Но я буду приставать к тебе. – Приставай, – разрешила Жанна. Опустив глаза, она коснулась лбом лба Вениамина. Кстати, когда она без каблуков, он вровень с ней ростом. Да какая разница? Лишь бы человек был хороший, а Венька очень хороший, на него можно положиться. – Давно не спишь? – и перевернул ее на спину. – Боюсь проспать, тебе же на работу… – Какая работа? Жанка, лучшее время для любви – утро. – Который час? – приподнялась Жанна. – Не знаю, – потянулся он. – Веня! Ты опоздал! – Жанна подлетела с кровати, лихорадочно натягивала одежду. – Вставай! Я хотя бы кофе сварю… – Чего ты паникуешь? – подпер он голову рукой и не спешил мчаться на работу. – Ну, опоздаю раз в жизни. – Не хочу, чтоб Филипп делал тебе выговор. И видел нас вместе, он может приехать в любой момент. Вставай. – Уже девять! Добираться сорок минут… – Иду, – отозвался тот, минут через пять пришел на кухню. Спешки ни в одном движении! – Может, поешь в машине? – предложила она. – Еще чего. – Он снял со стены телефон, набрал номер. – Это Вениамин. Если меня будут спрашивать, я в налоговой. – Положив трубку на место, улыбнулся, разведя руками, мол, ноу проблем, потом приступил к завтраку. – Лучше скажи, что собираешься делать? – О чем ты? О Филиппе? – Буду продолжать в том же духе, – сказала она хмуро. – Он не должен узнать о вчерашнем разоблачении Ирмы. – Ну, это я понял. Что еще? Конкретней. – Не знаю. Я думала, звонит и посылает угрозы та же особа, что убила Нину, детектива и Владу, потом… Ой, чего я только не передумала, кого только не подозревала! Оказалось, Ирма вообще не имеет отношения ни к Нине, ни к Филиппу. Не знаю, как быть, Веня, не знаю. – Попробую тебе помочь, хотя мне все это не нравится. – Чем, чем поможешь? – невесело рассмеялась она. – Ты и Филипп уже пробовали. – Еще раз попробую. Расскажи, что тебе известно. Я со своей стороны подумаю, где искать убийцу, раз не можешь отказаться от безумной затеи Эммы. Она ненормальная, это ясно, но ты-то… – А я хочу заработать. У тебя есть наметки, где искать? – Нет, потому что не думал об этом. – Ладно, расскажу. Только не сейчас. Поел? Едем. – Мне срочно, – открыла дверь в кабинет, вторую… – Девушка, куда?.. – запищала хорошенькая куколка, ворвавшись в кабинет за Жанной. – Извините, Эмма Романовна, она сама… без спроса… – Эта девушка может входить в любое время, – сухо сказала Эмма и приказала ей: – Выйди. – Это что? – Пистолет, – произнесла Эмма так, будто перед ней представительница другой галактики, не знающая назначения черненькой штуковины. – Почему пистолет заряжен холостыми патронами? – Что такое, Эмма? – Зайди ко мне. – Подперев ладонями свой объемный подбородок, Эмма уставилась на оружие. – Ты собиралась кого-то убить? – Не прикидывайтесь, – окончательно взбесилась Жанна, только возраст Эммы, которая старше почти вдвое, мешал перейти на крик. – Вы прекрасно слышали, что вчера происходило. Из-за этого пистолета я чуть на тот свет не отправилась. Вы подвели меня! Я не хотела при Ирме и Вениамине выяснять отношения, но сейчас скажу: на вас положиться нельзя. И мне очень хочется послать вас к черту, но воспитание не позволяет. – Сядь! – рявкнула Эмма. – Жанночка? Здравствуй… – Наша Жанночка рвет и мечет по поводу пистолета, – на одной ноте бубнила Эмма. – Я подумала, она меня растерзает, потому позвала тебя на помощь, боюсь ее. – Не понял, в чем дело? – недоумевал тот. – Не понимаете? – с трудом подавляла в себе гнев Жанна. – Ваша жена подсунула мне холостые патроны. Вчера я хотела продемонстрировать Ирме, что это не пустышка, выстрелила в вазу два раза. Ваза осталась целой, а Ирма бросилась на меня с ножом. Вы хоть представляете, что я чувствовала? – Меня так потрясла Ирма. Я совершенно выпустил из вида, что ты стреляла холостыми… – Жанна презрительно фыркнула и отвернулась. – Эмма, как ты могла? Жанна должна быть уверенной, должна быть сильной… – А если б она убила Ирму? – раздалось в ответ громогласно. – Жанна – девчонка, плохо контролирует себя, сам посмотри! Могло случиться непоправимое несчастье, и тогда она села бы в тюрьму. Вместе с ней сели б и мы с тобой, как поставщики оружия… – Замолчи! – гаркнул Ростислав Матвеевич, а Жанна вытаращила на него глаза: вторая скрипка превратилась в барабан, заглушающий оркестр. Никогда его Жанна таким не видела – побагровевшим, гневным. – Если б я не знал тебя, подумал бы, что ты конченая дура! Это не Жанна плохо контролирует себя, а ты! Она рискует собой! А ты ее подставила. Только бога и парня надо благодарить, что Жанна сейчас жива. Ты меня разочаровала. Идем, Жанна. – Куда вы меня?.. – еле поспевала за ним Жанна. – Ко мне, – прошипел он. Встречные люди на них оглядывались. – Не расстраивайтесь, все обошлось, – ворчливо произнесла она, ежась от неловкости, что стала свидетельницей скандала. – Просто я не хочу, чтоб такое же повторилось еще раз. – Прости, девочка, прости. Больше подобного не повторится. Я привезу тебе пистолет, сам проверю его и повторяю: спасай себя, а не думай о том, кто у тебя на мушке. Впредь связывайся не с Эммой, а со мной, договорились? – Договорились, – тихо произнесла Жанна, пожав плечами, что выдало ее сомнение. – Я не подведу, Жанна, – заверил Ростислав Матвеевич, угадав, какие мысли ее тревожат. – Тогда поставлю ваш телефон на первое место, – успокоившись, сказала она. – Условимся так: если звоню и ничего не говорю, значит, я в опасности, срочно выезжайте или вызывайте милицию. Лучше то и другое вместе. Так было условлено с Эммой, но я… – Понял, буду начеку. Ты обдумала, как начнешь работать? Ведь предстоит пересмотреть расчеты, Ирма все спутала. – У меня не было времени, но я подумаю. – Жанна, мне не меньше Эммы хочется найти убийцу Нины, – заговорил он с болью и вдруг показался Жанне страшно изможденным, словно его продолжительное время пытали изощренным способом. – Растишь, холишь ребенка, отдаешь ему лучшее, а потом кто-то… И летит все в какую-то пропасть, а ты, сильный, состоятельный человек, ничего не можешь изменить. Эмма была совсем другой, поверь. Тот, кто убил Нину, убил и нас. Вроде бы живем, а, по сути, нас нет. Я согласился на эту затею только лишь потому, что надеюсь, Эмма станет прежней. Не могу ее потерять, не в том смысле, что она будет где-то далеко, а совсем потерять, понимаешь? Когда с Владой произошло несчастье, Эмма впала в депрессию, и тогда уже я предложил ей попробовать еще раз и пригласить тебя. Жанна, я почему-то верю в тебя, ты справишься. Когда слушал запись, понял это. Я восторгаюсь тобой, честное слово. Постарайся, Жанна. – Послушай, Жанна, может, я не прав, но… не сбрасывай со счетов никого, кто попадался тебе с тех пор, как ты приехала сюда. С Ирмой сама видишь, как получилось, а кто бы мог подумать? Поостерегись, ладно? – Вы имеете в виду Вениамина? – И его тоже. Всех. Я не верю, что к моей дочери забрался грабитель, не верю, как и Эмма. Ей этого не говорил, сама знаешь – почему. – Но ваша жена думает, что это Филипп вашу дочь… вернее, человек, которого он нанял. – И такое может быть. А может, это совсем не так… Не знаю, что думать, и ничему не удивлюсь после вчерашнего. Лифт приехал. Счастливо, Жанна. – Очень хорошая идея, – воодушевилась Жанна, садясь за руль. – Он должен выдать себя. А как это сделать? – Затрезвонил телефон, Жанна выключила двигатель, два дела делать сразу она пока не научилась. – Алло? – Жанна, это я. Хочу видеть тебя. – Когда и где? – Жанна дала понять, что ждет не дождется встречи с ним. – Давай пообедаем, потом сходим на открытие выставки? – Согласна. – Подъезжай к «Славянке». Жду. – Хорошо, пусть первым подозреваемым теперь будет Ветров, – сказала Жанна. – Как мне к нему подобраться, как? Он неоднозначно дал понять, что его от меня тошнит, даже номер телефона отказался дать. Стоп, я выпустила Ирму. Почему намеки Ветрова я принимала за предупреждения? Потому что Ирма звонила, и я подумала, Олег с убийцей заодно, а он ее не знает. М-да… у меня нет оснований подозревать его, нет! Но я же вычислила Ирму! У меня есть еще Гела, есть Ирина Захаровна… – Почему так долго? – был первый вопрос величества. – Задержалась. Как вчера прошел банкет? – Как обычно, – пропуская ее в ресторан, скупо сказал он. Усевшись за столик, начал с неожиданной ноты: – А теперь ответь, почему ужинала с Венькой? – Встретила случайно, мы поужинали. Что в этом особенного? – Особенное то, что мой друг меня подсиживает. Он приставал? – Будешь продолжать в том же духе, быстро разонравишься мне, – посчитала необходимым предупредить, ей только ревности не хватало. – Теперь отвечу: он не приставал. Кстати, почему ты вчера не затронул эту тему, а только сегодня? – Сегодня виделся с Венькой, мне не понравилось его настроение. – Что ты говоришь! – насмешливо произнесла Жанна. – И чем же? – Он разговаривал со мной с чувством превосходства. – Ты не допускаешь, что кто-то может тебя превосходить? – рассмеялась она, а он остался серьезным. Нельзя раздражаться, но сегодня Филипп ее раздражает. – Детский сад, ей-богу. – Прости, Жанна, мне неприятно, что ты встречалась с другим, когда меня здесь не было. – Твое внимание мне льстит, Филипп, но ты немножко заигрался, это пройдет. – Посмотрим. Что хотела рассказать вчера? – Пустяки, – сказала она. – Знаешь, как бывает: вчера родилась идея, казавшаяся удачной, а утром просыпаешься и убеждаешься, что она – мыльный пузырь. Так со мной произошло. Мне было страшно одной, ну и лезли в голову дурацкие мысли. Уже вчера вечером я спокойно обдумала их и пришла к тому, что нам надо ждать, когда неизвестная особа возобновит атаки на меня. Ее необходимо поймать, другого пути нет, согласен? – Согласен, но без посторонней помощи не обойдемся. – Обойдемся, – категорично заявила Жанна. – Мы с тобой умные и осторожные. Куда поедем? Что за выставка и где? – В выставочном зале сегодня открывается персональная выставка моего приятеля. Он в городе считается одним из лучших художников. – Поехали посмотрим. – Давай сначала забросишь свою машину домой, а поедем на моей? – Нет-нет, – отказалась Жанна, отказалась из-за Вениамина, с которым договорилась встретиться вечером у него. – Я должна еще в одно место попасть, это по нашему делу. – Куда именно? – Без тебя я ходила к дому Влады и познакомилась со старушкой, которая живет там же. – А она научилась неплохо выкручиваться. – Разговорила ее, старушка мне рассказала, с кем дружила Влада. Хочу встретиться с той женщиной и уже договорилась с ней, поведу ее в бар. Думаю, она знает всех подруг Влады, расскажет о них. – Подруги тебе зачем? Что они могут знать об убийстве? – А, вот что я хотела тебе рассказать! – Жанна взялась пальцами за лоб, словно только сейчас вспомнила важную деталь. – Ты же не знаешь! Извини, у меня события до твоего отъезда и после перемешались. Нервные перегрузки… – Не томи, выкладывай. – Я выяснила, что в ночь убийства к Владе приходила молодая женщина. – Теперь можно рассказать ему кусочек правды. – Ну и что? – Как это что?! Она пришла часов в десять, понимаешь? Вижу: не понимаешь. А кто тебе звонит? На меня кто напал? Женщина! – Понял. Думаешь, она убила Владу? – Возможно. Иначе какого черта она явилась к ней так поздно? Я хочу узнать, как она выглядит, если повезет – ее имя. – Но тебе придется возвращаться домой одной, – забеспокоился Филипп. – Давай сделаем так: ты позвонишь, когда мне подъехать к бару. – Давай, – недолго думая, согласилась она. – Тебе не нравится? – спросил Филипп. – Неужели заметно? Ты бы повесил хотя бы одну дома? – У меня три его работы. Приедешь ко мне – увидишь. – Сочувствую, потому что спать в комнате с этими шедеврами – обеспечить себя на ночь кошмарами. – А я повесил их там, где никто не спит, – шутливо сказал он. – Тогда я спокойна за тебя. – Ты заметил, Филипп, он растет с каждым годом? – начала мама светскую беседу, едва приблизившись к сыну. И обратилась к Жанне: – А вам нравится? – Мрачновато, – робко высказалась Жанна, сама в это время мало чем отличавшаяся по настроению от картин. Правда, живопись тут ни при чем, всему виной убийца и подозреваемые. – Я согласна с Жанной, – придирчиво рассматривая работы, произнесла Гела. – Мрачно. Тоскливо. Скучно. Я бы назвала это новым течением: ужасы. – Он так видит мир, – возразила Ирина Захаровна. – А ты, Гелка, не разбираешься в живописи. – Уж я-то насмотрелась всего… – высокомерно хохотнула подруга мамы. – За эту мазню на Западе никто и полушки не даст. Он понятия не имеет, что такое живопись, абстрактная тем более. Удивляюсь, как нашим бездарям удается создать вокруг себя ореол гениальности? – Мне пора. Я позвоню. – Я соскучился, – после долгого поцелуя сказал он. – От тебя пахнет спиртным. Жанка, признайся честно: ты подпольный алкоголик? – Немного, – рассмеялась Жанна и прижалась к нему. – На выставке поили шампанским, но я не пила, потому что за рулем, делала вид, что пью. Я голодная. Есть из чего приготовить? – Иди отдыхай, а я разогрею утку, мама передала готовую. – А твоя мама похожа на маму Филиппа? – Не-ет, – расхохотался Вениамин, следуя на кухню. – Моя мама обыкновенная и необыкновенная одновременно. Она тебе понравится. – Жестковатая, придется подождать, – крикнул Вениамин. – С голоду не умрешь? – Не умру, – откликнулась Жанна. – Все готово! – крикнул Вениамин. – Сейчас принесу… – Скатерть постели. На спинке стула висит. – Ой, чуть не забыла! – вскрикнула Жанна. – Ты не потерял конверт, который я оставила у тебя? – Не имею привычки терять чужие вещи. – Давай назад, завтра хочу отправить. – Прошу к столу, – пригласил. – Ну, рассказывай, – сказал он. – Что? – якобы не поняла она. – Все. Ты же решила продолжить поиски убийцы Нины. – А… – встрепенулась Жанна, стараясь быть непринужденной и поедая утку. – Нечего рассказывать. Ирма моему расследованию нанесла сокрушительный удар. Пока не знаю, с чего начинать, я же говорила тебе утром. – Столько времени прошло… целых два года, – вздохнул он. – Я думал весь день, чем тебе помочь, мне не представляется возможным отыскать убийцу. Хорошо, Эмма подозревает Филиппа, а ты кого? – Его мать. – Ведь что-то надо говорить, вернее, уводить в сторону. – Ирину Захаровну?!! Ты серьезно? – И Гелу. – Обеих?! – Нет, по отдельности. Скажи, пожалуйста, какие были отношения у Гелы с Ниной? Дружественные, неприязненные, ровные… – Неприязненные. Сама понимаешь, Ирина Захаровна дружила и дружит с Гелкой, обе они, как катамаран, неразделимы. Нина их терпеть не могла. Значит, ты подозреваешь Гелку… Невероятно. А Ирину Захаровну почему? – По тем же причинам, что и Гелу, – увернулась Жанна. – Но это же надо будет доказать, а где ты возьмешь доказательства? – В том-то и беда. Я не только не знаю, где искать доказательства, но и сомневаюсь, что это они. – И глупо рассмеялась. – Вот и все. Думаю, у меня ничего не получится. Зря я не отказалась. Хотя это сделать никогда не поздно, правда? Ой, извини… – Жанна подхватила сумку, из которой звонил телефон. – Слушаю, Ростислав Матвеевич. – Жанна, я выполнил твою просьбу. – Какую? – Чтоб больше не повторилось… теперь вспомнила? – Да, конечно. – Когда привезти? Завтра? – Нет, лучше сегодня. И я хочу сама проверить эту штуку, хорошо? Где встретимся? – Слушая адрес, Жанна торжествовала: есть причина сбежать. – Прости, Венечка, я должна уйти. – Поеду с тобой, – поднялся он. – Не, не, не! – замахала руками Жанна. – Ростислав Матвеевич хочет видеть только меня. Не бойся, мне ничего не грозит. Вот и поговорю с ним… насчет отказа. Пока? – Ты приедешь? – кинулся он за ней в прихожую. – Если управлюсь, то да, – уже с лестницы крикнула она, перекладывая фотографии в сумочку. – Ростислав Матвеевич! – Поезжай за нами, – бросил он, залезая в джип. – Может, хватит? Мы далеко ушли. – Держи. – Шеф протянул ей пистолет. – Как снимать с предохранителя, знаешь? Это немного другая модель, усовершенствованная. – Соображу… – С горем пополам управилась. – А куда стрелять? Как я увижу, что попала? Здесь же темно. – Дай мне, – выхватил пистолет Ганнибал и завертелся в поисках цели. – По листу стреляй. – А ты не попадешь в?.. – запаниковала Жанна. – Уйди, – бросил ей Ганнибал через плечо, затем выстрелил. – Есть, – доложил Ростислав Матвеевич. – Ростислав Матвеевич… – Что такое? Ты ушиблась? – подошел он к ней. – Нет… Я… у меня не получится. – Ты боишься? Не узнаю тебя. – Не знаю… Просто вижу, у меня ничего не получается. Я не умею… переоценила себя… – Кто тебе сказал, что не умеешь? – по-отечески похлопывая ее по плечу ладонью, утешал он. – Вон как Ирму разоблачила. – С Ирмой получилось случайно. Если б она не позвонила… – Но она же позвонила, а ты сообразила проконтролировать звонок, потому что до этого многое выяснила. Ты умница. – Я всех подозреваю. Даже Эмму подозревала, что она Владу… а сейчас у меня вообще ничего нет. Одна гадость внутри, потому что всех подозреваю. А если Нину убил совершенно не тот, на кого я думаю? Если это был грабитель? Мне не найти его никогда… – Успокойся, Жанна, каждый человек переживает минуты слабости, это временно. Завтра проснешься с новыми силами и посмеешься над сегодняшними слезами. Ты, девочка, устала после тяжелой ночи, вот и все. У тебя получится. – Не знаю… Не уверена… – Зато я знаю, убедился, ты очень умная девушка, сильная. – И совсем не сильная, хотела такой казаться… – Уверен, ты выберешь из подозреваемых того, кого надо. Подумай хорошенько, а плакать не стоит. Ну, еще немного потрудись, если ничего не получится, поедешь домой. – Извините, – отстранилась Жанна, утирая нос тыльной стороной ладони. – Я больше не буду… Это нечаянно, я действительно устала. – Знаю, милая, знаю. – Вы помните, если я звоню и ничего не говорю… – Значит, ты в опасности. Помню, не волнуйся. Ганнибал, сядь за руль, повезешь Жанну. Я поеду за вами. – Мне пока некого бояться. – Еще недельку такой нервотрепки, Жанночка, и психушка тебе обеспечена. Так, все это лирика, Жанночка, а ты лирику не очень любишь. Ну-ка, соберись, ты умная. У тебя пять подозреваемых, эти пять человек имеют мотивы, вычленить главного ты не можешь. Стоп… – Она позвонила Эмме: – Здравствуйте. Вы нашли компромат на мать зятя? – Бывшего зятя, – внесла уточнение Эмма. – Ничего такого, за что ее с удовольствием упрятала б в тюрьму, не нашла. Но ищу с усердием, поверь. – Спасибо. – И отключилась. – Эмма не будет так добра, как Ростислав Матвеевич, она меня не отпустит. Пять подозреваемых, пять! Надо что-то придумать… какой-нибудь общий для всех экзамен… Пора покончить со всем этим разом, чтоб не попасть ни в дурдом, ни на кладбище. – Угости, Олег, сигаретой, – сказала она. Тот бесстрастно протянул пачку, поднес зажигалку. Жанна не затягивалась, знала, какая это гадость. Пора завязать диалог. – Ты всегда не здороваешься со знакомыми? – Ну, здравствуй. А где Филя-простофиля? – Не знаю. У меня с ним размолвка. – Зачем куришь, если не умеешь? – Учусь. Я переживаю из-за размолвки с Филиппом. – Я знаю, кто убил Нину, – сказала она ему в спину. – Я знаю, кто убил Нину, – повторила она. – И кто убил частного детектива, который расследовал убийство. Детектив вышел на убийцу, за это был убит. – Кто же? – произнес Олег фальшиво-равнодушным тоном. И нехорошо усмехнулся, чуть презрительно, чуть растерянно – Жанна все замечала. – У детектива была секретарша Аля, она передала мне его записи. Он вел… дневник работы, туда записывал процесс поисков. А когда он сидел в машине перед тем, как его убили, позвонил секретарше и сказал: «Он идет ко мне». Но убийца не знал, что его записи уже были у Али. Правда, она струсила и убежала из города, спряталась… но я ее нашла. – Ну и кто, кто это? – с едва заметным нетерпением спросил Ветров. – Не скажу. – Катись-ка ты… – Да, пора домой, а то сегодня я без провожатых. – Ирина Захаровна? – Да, – недовольно буркнула та, еще бы, такой час. – Кто вы? – Жанна. Я узнала, кто убил Нину. А частного детектива помните? – Помню, – хрипло сказала Ирина Захаровна. – Мне достались его записи, которые он вел, расследуя убийство Нины. Их передала бывшая секретарша детектива Аля. Я ездила за ними, домой вернулась только что. Детектива убил тот же человек, что и Нину. Сначала ударил его по голове, потом столкнул машину в яр за городом. – Миленькая, ты сбрендила? – раскричалась несравненная. – Посмотри, который час! Я тебя в порошок сотру, запомни… – На очереди Филипп, – проговорила Жанна, набирая номер. – Ему лучше звонить на сотовый, вдруг моего Фили нет дома… – Жанна, ты? – сонно выговорил он, значит, дома. Далее заговорил активнее: – Где тебя носит? Я два дня звоню, приезжал к тебе… – Я уезжала, а трубку забыла дома, приехала час назад. – И куда же ты ездила? Почему не предупредила? – Я ездила к секретарше частного детектива Але. Девушка пряталась от убийцы Нины, – растягивая слова, чтоб после сна он их расслышал, сказала Жанна. – Он расследовал убийство твоей жены, помнишь? – Зачем ты ездила? – Она передала мне его тетрадку. Детектив вел подробный дневник поисков убийцы. Его убил тот же человек, что и Нину, об этом он сообщил Але по телефону, когда убийца шел к нему, а Лева сидел в машине… – Он написал имя убийцы? – Конечно. Я теперь знаю, кто убил Нину, Филипп, – загадочно произнесла она. И с него довольно. Последний номер. Жанна не забывала прислушиваться к звукам снаружи, поглядывая на дверь. – Веня? – Жанна, что случилось? Ты где? – Дома, Веня, дома. Я уезжала, только что приехала. Мне удалось выяснить, кто убил Нину. – Молчание. – И детектива. (Молчание). Я получила от его секретарши Али очень интересный документ… – Открыто! – крикнула громко и запустила диктофон. – Почему сидишь с открытой дверью? – спросил Вениамин. – Потому что гостя ждала, – процедила Жанна. – Не меня? – Не тебя. – Стой на месте. – Жанна, ты с ума сошла? – Я? Нет. Итак, это ты… – Я, – в недоумении он поднял брови. – Жанна, объясни… – Стой на месте, иначе выстрелю! – прицелилась она. – Хорошо, хорошо! – Он выставил перед собой открытые ладони, оружия, к счастью, у него не было. – Я стою. Видишь? Стою. – Вижу. Не разговаривай со мной, как с больной. Пришел за тетрадью? – В смысле? – удивился Вениамин. – Ты пришел за тетрадью, в которой детектив, описывая ход поисков, назвал имя убийцы Нины и своего убийцы? Но ты ее не получишь. Она в надежных руках, понял? Ее здесь нет. Все, машина запущена, понял? – Понял, что ты помешалась, – прикрикнул на нее Вениамин. – Я так и знал, все эти фокусы Эммы до добра не доведут. Ты чокнулась, да? Послушай… – Предупреждала: стой на месте, – ликовала Жанна. – Я подготовилась к встрече с тобой, дорогой Веня. Ко мне не так-то просто подойти. – Я не успел сказать, что приеду, ты повесила трубку. – Со стонами он пытался подняться, а пол-то как каток. – Откуда знала, что я приеду? – А что тут знать? – наслаждалась она, видя его бесплодные усилия подняться. – Приехать ко мне должен тот, кому нужна тетрадь. – Опять тетрадь… ай, блин! – Вениамин отполз к стене, опираясь на нее, поднялся на ноги. – К черту твою тетрадь!.. Я тут чуть не убился. Что у тебя с полами? Убери пистолет! – Это что? – спросила жестко. – Это Нина. И в каком виде! Голая! – Где взяла? – вытаращился он. – У тебя. – Жанна отступила к креслу, продолжая держать его на мушке, села. – Как объяснишь, что фотографии голой жены друга лежали в твоем альбоме? – Обыкновенно. Я ее снимал, когда мы отдыхали на природе. – Вдвоем отдыхали? – Толпой! – гаркнул Вениамин, растирая рукой ушибленные места. – Нинка без комплексов была, когда купалась, раздевалась полностью. А я ловил моменты и фотографировал. Как ты их нашла? Я сто лет не заглядывал в альбомы. – А если покажу эти снимки Филиппу? – мстительно улыбнулась она. Нет, какой негодяй! Так здорово выкручиваются отъявленные ловкачи. – У него их полно, – зло процедил он. – Во всяком случае, было. Ты что же, думаешь, он не знает, как я фотографировал Нинку? Ха! Не одну ее снимал. Ты ревнуешь? – А мне подсказывает интуиция, что у тебя с Ниной был роман. – Дура – твоя интуиция, – огрызнулся он, но не агрессивно. – И ты вместе с ней. Какого черта держишь меня на мушке? Ты что подумала? – Не заговаривай зубы, ты приехал за тетрадью. – За тетрадью? – повторил он, въезжая в смысл так часто звучавших сегодня слов. – Тетрадь детектива, где тот назвал имя убийцы… Конечно, мне интересно, кто убил Нинку, но я приехал к тебе… Стоп. Раз я приехал за тетрадью, то там написано мое имя?!! – Глаза Вени выехали из орбит. – Поэтому ты и встретила меня так «ласково»? Или ты полоумная, или автор тетради – полный идиот. Нет, я не верю, что детектив написал мое имя. Чушь. Бред! А, понял: ты блефуешь. Только мне непонятно, с какой целью. – Кто пришел? – заговорил шепотом Вениамин. – Не знаю, – растерянно протянула Жанна, гостей, по ее убеждению, больше не предвиделось. – Кроме меня, ты кого-нибудь ждала? – Нет, только убийцу Нины. – А, так убийц было двое? – желчно спросил Вениамин и вытер лицо ладонью, а ладонь-то в масле. Он выругался, начал вытираться рукавом куртки. – Значит, я первый убийца, а там, за дверью, второй, да? Интересно посмотреть на него. Кстати, Жанна, в Нину стреляли два раза, все верно: убийц было двое. – Прекрати паясничать, – шикнула Жанна, она не на шутку встревожилась да и растерялась. Не знала, что делать с Вениамином, кто он на самом деле и кто там, снаружи, позвонил. – Боже мой, я что-то не то сделала… – Что ты сделала, скажи, в конце концов?! – Позвонила всем и рассказала про тетрадь детектива, которую мне передала Аля… По моим расчетам, ко мне должен прийти убийца Нины, что тут непонятного? – Не психуй. Сиди в кресле, раз уж на большее у тебя не хватило мозгов. Посмотрим, кто пришел, а я спрячусь. – Только не высовывайся, пока не разрешу! – громким шепотом сказала Жанна, потом крикнула: – Открыто! Входите! – У тебя открыто? Ты не спишь? – Ждала тебя. – Почему же не отвечала? Звонков не слышала? – Слышала. Зачем пожаловал в такой час? Хочешь забрать тетрадь детектива? Не дам. – Лучше все сразу выдать, так Филя быстрее расколется. – А ты хитрющая. Скажи, тебя кто-то направил? – Конечно, меня направили, – пошла ва-банк Жанна. – Я специально преследовала тебя, чтоб быть к тебе поближе. – Ты из органов? – Да. Я лейтенант милиции. Мы не случайно встречались, не случайно я врезалась в твой автомобиль, не случайно наши места в филармонии оказались рядом и так далее. – А теперь скажи, за что ты убил Нину? Только не заливай мне про ревность. Ты позволял фотографировать ее в обнаженном виде на пикниках, позволял купаться голой, значит, не так уж ревновал. – Откуда ты все знаешь? – Я работаю где? – вопросом на вопрос ответила Жанна, заодно лишний раз напомнила Филиппу, какая она важная птица. – Мы там все знаем. Повторяю: за что ты убил Нину? – Ты не из милиции. – Откуда такие выводы? – спросила. – Будь ты милиционером, записки детектива отнесла бы в прокуратуру, и мы сейчас с тобой не разговаривали бы. – Ошибаешься. – Покажи удостоверение. – Потом. Сначала ты скажи, за что убил Нину. – Ну, да, да! Убил. Отдай записки, Жанна. – Возможно, я тебе отдам… Но сначала скажи, неуловимый мой, как ты убил жену? Тебя же не было в городе. – Не было, – осмелел Филипп, очевидно, понял, что к органам Жанна точно не имеет отношения. И вдруг… – А разве детектив не написал, как он узнал, что я убил Нинку? – Последние дни перед смертью он не вел дневника, – выдумывала она на ходу, посему говорила медленно. – А в день убийства Лева заехал в контору, написал твое имя, оставил тетрадь Але и уехал. Она испугалась, что ты убьешь и ее, поэтому забрала тетрадь и спряталась. Все ясно? – Ясно, что дело надо доделывать до конца. Да, я искал Алю, не нашел. – Так как же ты убил Нину? – Приехал на своей машине, потом уехал. – Я так и думала. – Она обманывала меня, но это одна из причин. – Обманывала? Ты видел? – Разумеется, я ее… поймал с поличным. Мама не раз говорила, что Нинка нечистоплотна по отношению ко мне, я не верил. Однажды уехал, через пару дней мне позвонила мама, сказала, что поссорилась с Нинкой. Собственно, они часто ссорились. Но мама сообщила мне причину последней ссоры: в моем доме ночевал мужчина. Как тебе? – Дальше? – Нинка не стала оправдываться, а оскорбляла мою мать. Она угрожала ей! – Неужели? Ну и?.. Ты приехал… – До последнего не верил. Но не успел подъехать, а из моего дома в половине двенадцатого ночи вышла некая рожа. Я не рассмотрел его. Вообще факт, что Нинка наставляет мне рога… меня заел… взбесил. – Ах, вот как зашел убийца Нины: открыл дверь собственным ключом, – продемонстрировала Жанна осведомленность. – Совершенно верно. Я ворвался в дом. Нинка была полураздета, то есть в одежде для сна, это еще больше меня подогрело. Она очень удивилась, увидев меня. Естественно, я стал требовать признания, с кем она спит в мое отсутствие. Сначала она оправдывалась, несла ахинею. Дескать, это был друг семьи, ему негде ночевать, потому что мать и отец Нинки уехали в Москву. Но я же видел! Видел, как из моего дома выходил мужик, а ее лепет – ложь. В какой-то момент она неожиданно разъярилась, словно фурия, будто это я изменил ей, посоветовала мне поинтересоваться у мамы, которая лучше Нинки знает, с кем спит моя жена. Оскорбила меня, назвала грязным шпионом, маминой тряпкой… много чего наговорила, потом побежала в спальню наверх, выкрикивая угрозы. – Представляю, как ты поинтересовался, небось орал как бешеный. – Само собой, орал, – сознался он. – А как бы ты поступила на моем месте? Знаешь, Жанна, очень неприятно быть рогоносцем. Даже сейчас говорить противно. И кто – я?! Я – рогоносец?! Чтобы понять, надо очутиться на моем месте. Этому названья нет. – А какие угрозы она выкрикивала? – Собралась сию же минуту уйти к родителям. Говорила, видеть ни меня, ни мою мать уже не может, но это ерунда. А вот угрозы, что она нас в порошок сотрет, если не оставим ее в покое, мол, у нее есть кое-что против нас, это меня прямо разъярило. Я не поверил, хотел ее ударить… и вдруг Нинка упомянула кое-какие документы, которые я оставил в доме. Не успел перед отъездом спрятать, они лежали в моем кабинете. Нинка туда никогда не заходила, а тут заглянула. В довершение всего она сказала, по мне и маме тюрьма плачет, а тюрьму моя жена нам теперь обеспечит. Это уже был удар ниже пояса. – И что ж в документах такое страшное, из-за чего убивают? – Номера счетов. Схема отмывки денег и ухода от налогов. Этим все занимаются, но желательно не попадаться. Когда она стала козырять своими знаниями, называть партнеров из схемы и сказала, что никогда не отдаст мне документы… За это, Жанна, жестоко наказывают и всякие инспекции с прокуратурой, и те, кого подвели. С двух сторон наказывают. – Понятно. – Она помчалась в спальню, я побежал за ней, просил отдать… Нинка раскрыла шкаф, она хотела собрать вещи… – Филипп ненадолго замолчал, повесив голову, потом вздохнул и с прискорбием произнес: – Я выстрелил. Когда она повернулась ко мне лицом, выстрелил второй раз. Рука сама выстрелила. Я не соображал, что делал. Помутнение нашло. А пистолет тогда носил с собой постоянно, придурков по улицам полно бродит. После того случая я перестал брать оружие, боялся нового приступа бешенства. – Потом ты снял с нее украшения, чтобы сымитировать ограбление, забрал документы и ушел, да? – Не сразу. Я долго сидел в спальне, не веря в то, что случилось, да только исправить уже нельзя было ни-че-го. Мне горько вспоминать об этом и… Если хочешь знать, я раскаиваюсь. Но так получилось. – Ирина Захаровна знает, что ты убил Нину? – Нет… Может, догадывается… Мы на эту тему не говорили. – А как ты узнал, что детектив выяснил о тебе правду? – Он всегда был у меня на контроле, ведь его наняли родители Нины, сказали мне. Признаюсь, детектива можно сравнить с породистой ищейкой. Видишь ли, он прознал, что я приезжал в город. И не здесь узнал, а по пути моего следования. – Как это может быть? – У меня была слишком приметная машина, редкая, баснословно дорогая. Первое: ее запомнил один из заправщиков, хотя прошло много времени. Я заправлялся на выезде из города, где был в командировке, ведь мне предстоял длинный путь. Разумеется, не вернулся в город, а поехал дальше. Так этот негодяй запомнил и то, что я выехал из города, и номер! А запомнил потому, что раньше никогда не видел подобной машины. У детектива была фотография моего автомобиля с моим лицом, заправщик как увидел ее, так и вспомнил все мелочи. А как Лева догадался меня прощупать и проехать по всем точкам отсюда до того города – для меня до сих пор загадка. Думаю, он просто узнал, что ездил я в командировку на своей машине, ну и решил проверить, не приезжал ли я. Хм, не поленился. Впрочем, ему были обещаны огромные деньги. Второе: я люблю гонять с ветерком, иногда попадаюсь. А тогда гнал вовсю по свободной трассе, что и подвело меня. Оштрафовали возле заштатного населенного пункта, представляешь? – Ну и что? Сунул на лапу и поехал дальше. – То-то и оно, не сунул! – саркастически рассмеялся Филипп. – Ментокрылые мусоршмидты на дорогах меня так достали, что я потребовал квитанцию. А копия-то квитанции вместе с числом выдачи, с маркой автомобиля остается у мусоршмидтов. Не хотел лапу позолотить из принципа, сим и прокопал дорогу детективу. А случилось это почти на подъезде к городу за пару часов до… Такая малость – редкий автомобиль, а как подвел! В общем, езжу теперь на скромных машинах, продал дом, не мог в нем жить… Жанна, ты же понимаешь, что я попал в цейтнот? Я давал ему деньги, он не взял. Мне нельзя было оставлять его в живых. – Понимаю. – Жанна, зачем ты влезла в это? – с сожалением произнес он. – Ты так и не ответила: зачем влезла во все это? Ты не лейтенант милиции, кто же ты? – Ты забыл, Филипп? Тебе звонили, мне угрожали в письме. Из чистого любопытства я заинтересовалась, почему вокруг тебя несколько трупов… – Я не убивал Владу. – Знаю. – Знаешь? Может, заодно знаешь, кто убил ее? – Одна сумасшедшая, сейчас она в дурдоме, – врала Жанна, и неважно, верит он или нет, главное – потянуть время. – Сама туда сдалась, а мне сообщили врачи, потому что из ее бреда они выяснили только мое имя и телефон. Она влюблена в тебя, работала на заводе, зовут ее Ирма. Знаешь такую? – Не помню, – пожал он плечами. – А я уж думал, кто-то устроил заговор против меня. Ладно, поверю, не в том суть. Жанна, отдай записки, и махнем с тобой куда-нибудь в Египет… – Там взрывают отели. – Тогда на Гавайи. – А там ты меня скормишь акулам, как единственную свидетельницу? – Не говори глупости. Жанна, я сам стал жертвой обстоятельств. Не хочешь отдать? Почему? Что собираешься с ними делать? – Пока не знаю, – тянула она время, как могла. – Ты убил двух человек, тебе ничего не стоит убить и меня. – Стоит. С этим трудно жить, поверь. Я предлагаю тебе отличный вариант, когда и овцы целы, и волки сыты. – Я, значит, овца, а ты волк? Не дам тетради. – Не дашь, – скорее не спросил, а констатировал он. – Ого! Ты неплохо подготовилась к встрече со мной. – Как видишь. – Пальчик, Жанна, надо держать на курке, а не на спусковой скобе, – сказал он тоном учителя. – Чш, чш… не шевелись, Жанна, любое твое движение приведет к выстрелу. К моему выстрелу. Вот теперь так и сиди. – Успокойся, Жанна. А теперь тихонько, медленно опускай свой пистолет… – Она опустила руку. – Бросай на пол! – Где тетрадь? – рявкнул Филипп. – У меня ее нет. Это правда. – Тетрадь! Или я уложу тебя. Подумай, ты так молода, жить-то хочется? Вижу: хочется. Ну что, Жанна, до трех считать? – Перестаньте! – закричала Жанна. – Я буду стрелять! – Стоять! Всем стоять! – раздался вопль за спиной Жанны. – Ганнибал, не стреляй! Попадешь в Веньку! – Потом вспомнила, что и в ее руке пистолет. – Филипп! Руки вверх! Я стреляю… в тебя стреляю… – Отпустите их! – разорялась Жанна, а милиционеры не понимали, кого надо отпускать, или вообще не хотели этого делать. – Спокойно, девушка, спокойно! – зычно рявкал, очевидно, начальник группы захвата. – Разберемся. Сдайте оружие. – Как ты могла на меня подумать? Я убийца?! И кого? Нинки? Пришел тебя грохнуть?! А то, что между мной и тобой было, это как? Не в счет? – Только я не поняла, откуда ты взялся? – Всегда там сидел, – коротко ответил тот. – Всегда? Где? Как это? – Второй ход, ты забыла? – постучал он пальцем по лбу. – А ключ у меня есть. Я открыл, там стулья. Я их тихо убрал, зашел, потом поставил стулья на место и сидел в кладовке. Ты спала, я спал в кладовке. – Не поняла… – округлила глаза Жанна. – Ты все время был в доме? – Ага. Ростислав Матвеевич приказал, я был. Тихо был. – Жанна, – извиняющимся тоном сказал Ростислав Матвеевич, – я всего лишь подстраховался. После того как ты испробовала пистолет за городом… твое состояние меня встревожило, я понял, ты боишься, находишься на взводе. Но попросил Ганнибала вмешаться только в случае необходимости, если тебе будет грозить опасность. Владу мы не уберегли… – Ну, вообще-то спасибо, – улыбнулась ему Жанна. – Еще вопрос. Эмма, неужели вы точно знали, что убийца Филипп? – Не знала, – качнула головой та, потом погасила сигарету. – Если б точно знала… трудно представить, что я сделала б. Слава богу, что не знала. Но чувствовала. Не могу объяснить свое состояние… просто кожей чувствовала. Это не давало мне покоя. Только не верю, будто Нина принимала у себя мужчину, она не такая была… Кто это мог быть? – Я, – с завидной простотой сказал Ганнибал. – Ты?! – едва выговорила Эмма. – Ты с моей дочерью… – Я приехал к вам, вы уехали, – начал разъяснять Ганнибал, кипятясь. – Да, Эммочка, мы с тобой улетели в Москву как раз в то время… – напомнил Ростислав Матвеевич. – Я помню, – отмахнулась Эмма. – Ну и?.. – Мама дала Нине передачу, я отвез, а спать мне негде. Нина дала мне комнату, сказала: спи здесь. Я три дня ждал вас, вы не приехали, я уехал. Я так расстроился, когда узнал, что Нину убили, думал: если б не уехал, ее б не убили. Я не дал бы. – Потрясающе! – воскликнула Жанна. – Что же получается, Филипп… – Не хочу слышать это имя, – поморщилась, как от оскомины, Эмма и поднялась. – Что случилось, то случилось, назад не вернешь. Жанна, ты выполнила наше задание, деньги мы перечислим, как было условлено, учитывая налоги, мы не обманщики… – Она подумала и добавила: – Я благодарна тебе. Спасибо. Идем, Ростик. – Слушай, мне не дает покоя: чего ты такой преданный им? – указала она подбородком на бывших шефов. – Эмма – друг моей мамы. Я и мама – кумыки, слышала про такой народ в Дагестане? – Не-а. – Слушай, как ты живешь? Ничего не знаешь! – возмутился он. – Наш дом попал под бомбу, жить негде, мама болела. Эмма позвала маму и дала дом в теплом климате. Ты летом была там. Мне дали работу, вот и все. – Угу, – проговорила Жанна, подумав при этом, что Эмма не такая уж плохая, как часто казалось. Даже сегодня, можно сказать, в день победы, сложно стало отделаться от неприязни к этой снежной леди. – Надеюсь, Жанна, ты приедешь, когда потребуется следствию и на суд? – Конечно, Ростислав Матвеевич. Можете быть уверены, не подведу. – Спасибо, Жанна, спасибо. Когда уезжаешь? – Сегодня, – промямлила она грустно, вспомнив Вениамина. – Ганнибал отвезет тебя на вокзал. Не грусти, девочка, если у него это серьезно, он простит и найдет тебя. – Кто? – потупилась Жанна. – Вениамин. Ну, до свидания. – Эмма, вы мне обещали… – Что? – свысока взглянула на нее та. – Как вы разоряли комбинат? – Смотри-ка, не забыла. Разорить своих врагов нетрудно, если постараться. Например… – И совсем неожиданно для Жанны Эмма улыбнулась, но не так, как редко улыбалась раньше, а широко, открыто. – Извини, Жанна, не могу открыть тайну, я еще не завершила дела. Вот когда закончу, обязательно поделюсь опытом. Ты теперь богатая и независимая, авось пригодится мой урок и тебе, да только не дай бог, чтоб пригодился. – Хочу знать сейчас, я имею право. – Мне говорили, что ты настырная, – усмехнулась Эмма. – Ну, хорошо. Они покупают материалы… догадайся, где? – Откуда мне знать? – подняла плечи Жанна. – У нас. И втридорога, но Ирка и Филипп этого не знают. Потом: на комбинате возник кризис, пришлось взять кредит… где? – В банке вашей компании? – Молодец. Плюс к этому счета-однодневки, когда не найдешь концов, где и за какую цену куплены материалы. Обычное воровство, когда, к примеру, делается ремонт в личной квартире или строится дача. В этом случае воруются материалы и деньги со счета комбината, то есть комбинат оплачивает личные нужды под видом нужд самого комбината. Ты ведь бухгалтер, знаешь, сколько счетов приходится подписывать предпринимателю за день. А если некто имеет право подписи хотя бы временно? Уследить невозможно. Вот и считай, как удается обеспечить врага дикими тратами и долгами. Все перечислить – много времени уйдет. Для выполнения данной задачи нужны преданные агенты, а кто это, уж извини, не скажу. – А билет в филармонию? А откуда вы знали планы Филиппа? – Ну, это как раз не составляет тайны. На комбинате работает секретаршей моя давняя подруга, она увольняется. Филипп часто поручал ей такие мелочи, как купить билет, ставил в известность, где и в какое время будет, ну и так далее. – М-да… – только и вымолвила Жанна, подразумевая: Эмма – профессиональный жулик, затем захлопнула дверцу и отступила от джипа. – Ты довольна? – Как тебе сказать… С Ниной ушел смысл, с разоблачением Филиппа он не вернулся и не появится уже никогда. – Что ж поделать, Эмма, будем коротать вдвоем. – Вот именно: коротать! – недовольно фыркнула она. – У меня еще Иркин комбинат на очереди. Захвачу его, тогда подумаю… – Как захватить завод? – догадался он. Ростислав Матвеевич приобнял жену, притянул ее. Она не отстранилась. – Эмма, а может, ну их? Ирку, комбинат, завод? Давай просто жить, работать? Это не так уж мало. – Может, ты и прав. Я подумаю. Но скажи, Ростик, куда деть ненависть? Если б Ирка не влезла в отношения Нины и Филиппа, если б не выслеживала ее и не доносила сыну свои фальшивки, наша дочь была бы жива. Доверие и недоверие – такой пустяк, а нет трех человек. Что она сейчас чувствует? Соображает, что сама уничтожила единственного сына, или нет? Я ее ненавижу. – Рассосется, поверь. – Он поцеловал жену в висок и вдруг отстранил ее, достал телефон: – Алло, Аля? Здравствуйте, Аленька, это Ростислав Матвеевич… Я же обещал позвонить… Возвращайтесь в город, не бойтесь. Убийца найден… Это Филипп. Его задержали. До свидания. – Положив телефон в карман, он снова обнял жену. – Вот теперь все. – Вика! Зойка! Прекратите беситься! И вообще, выходите. Вы уже синие, как мертвецы. – Еще немножко! – прыгая в воде, повизгивали девчонки. – Кто ж его знает, как жизнь повернется? Вон сколько богачей разоряется, а что потом делать? – Тебя кто-то зовет, – выпрыгнула на берег Зойка. – Кто это? – спросила Зойка. – Мой… один хороший человек. – Жених, что ли? – фыркнула Зойка. – Не повезло ему. Ты же вредная, у тебя только одно слово есть – нельзя. – Получишь у меня, – пригрозила Жанна и на всех парах побежала наверх, держась за грудь, потому что сердце выпрыгивало. Остановившись в метре от улыбающегося Вениамина, она, задыхаясь, спросила: – Как нашел меня? – Ты же оставляла конверт, я запомнил адрес. Приехал к твоей маме, она рассказала, как тебя найти. – Веня… – Жанна подошла к нему, обняла за шею. – Как он тебе? – Это сказала Зойка. – По-моему, ничего. – Ничего особенного. – У Вики завышенные требования. – Я их когда-нибудь поколочу, – рассмеялась Жанна. – Не стоит, – сказал он. – Главное, я понравился твоей маме. – Как? Уже? – наигранно удивилась она. – Когда ты успел? – С первой же минуты, – хвастливо заявил он. – Кстати, мама рассказала обо всех твоих недостатках и как с ними бороться. – Мама предала меня? Не может быть. – Жанна потянула его к дому. – Идем, тетя Лейла готовит потрясающий обед. – Жанна, постой, я хочу… – Ничего не говори, не надо. Знаешь, я чувствовала… в общем, неважно. Веня, как я рада, что ты приехал. – Долго это будет продолжаться? Все ждут их, а они… |
|
|