Связь с Калмыкией

Данные Паульса и Бержье о том, что в конце войны русские нашли в Берлине множество трупов совершивших самоубийство солдат, которые были одеты в нацистскую униформу и принадлежали к гималайской расе, также требуют критического разбора. Данное утверждение подразумевает, что русские нашли трупы тибетско-агартских адептов, которые помогали нацистам в реализации их замыслов, а также то, что, как и Хаусхофер, они совершили ритуальное самоубийство.

Во-первых, стоит отметить, что ритуальное самоубийство харакири было традицией японских самураев. Чтобы избежать захвата в плен, такой способ расстаться с жизнью часто выбирали японские солдаты, участвовавшие во Второй мировой войне. Последователи тибетского буддизма, напротив, воспринимают самоубийство как крайне негативное действие, влекущее страшные последствия в будущих жизнях. В их глазах ничто не может оправдать самоубийства. Докладчики ошибочно приписали тибетцам японские традиции. Во-вторых, если трупы каких-то солдат гималайского происхождения, одетых в нацистскую униформу, и могли быть найдены русскими в Берлине, то это, скорее всего, были калмыки, а не тибетцы. Далее — то, что калмыки воевали в рядах немецкой армии, вовсе не доказывает их приверженность нацистской идеологии, якобы обусловленную их буддийскими убеждениями. Давайте изучим исторические факты, сопоставив их с информацией, полученной из бесед с теми проживающими в Мюнхене калмыками, которые принимали участие во многих событиях, описанных ниже.

Калмыки практикуют тибетскую форму буддизма и имеют долгую историю взаимоотношений с немцами. В промежутке между 1609 и 1632 годами большая группа калмыков мигрировала на Запад из Джунгарского региона Восточного Туркестана. Они обосновались в России, в районе устья Нижней Волги, в месте, где продолжали вести образ жизни кочевников и пастухов.

В 1763 году царица Екатерина II Великая пригласила около тридцати тысяч немцев обосноваться в регионе Волги к северу от места обитания калмыков. Она хотела, чтобы немцы занимались фермерством на плодородной земле и охраняли ее от «варваров». Она пыталась навязать калмыкам христианское вероисповедание и приучить их к земледелию. Это привело к тому, что в 1771 году многие калмыки переместились назад в Джунгарию. В итоге, однако, те из них, кто остался в России, были приняты благосклонно, в особенности потому, что они были превосходными солдатами. Во время войны с Наполеоном (1812—1815), например, в составе русской армии воевал Калмыцкий полк. На протяжении всего следующего века калмыки, служившие в царской армии, становились выдающимися военными.

Хотя обычаи волжских немцев, склонных к земледелию, и кочевой образ жизни калмыков сильно разнились, соседи постепенно прониклись взаимным уважением. Немцы заинтересовались калмыками. Еще в 1804 году Бенжамин Бергманн (Benjamin Bergmann) опубликовал четырехтомную работу по их языку и религии, озаглавленную «Кочевые миграции калмыков в 1802 и 1804 годах» («Nomadische Streifereien unter der Kalmuken in den Jahre 1802 and 1804»). Свэн Хедин пересек Калмыкию во время одной из своих ранних экспедиций в Джунгарию и выражал восхищение, отзываясь о местных людях.

После коммунистической революции 1917 года многие калмыки сохранили верность царским войскам и продолжали воевать на стороне белогвардейцев, в особенности под началом генералов Врангеля и Деникина. Незадолго до того, как в конце 1920 года Красная армия захватила Крымский полуостров, около двадцати калмыцких семей вместе с генералом Врангелем пересекли Черное море и осели в городах Варшаве и Праге. Более многочисленная группа калмыков бежала с Деникиным, основав крупные поселения в Белграде и небольшие — в Софии, Париже и Лионе. В 1929 году калмыцкие беженцы построили буддийский храм в Белграде. Коммунисты жестоко наказали тех калмыков, которые остались на территории России, обезглавив десять тысяч человек.

В 1931 году по приказу Сталина калмыков объединили в колхозы. Буддийские монастыри были закрыты, а религиозные тексты сожжены. В Сибирь были сосланы все, кто владел более чем пятьюстами овцами, а также все монахи. В 1932—1933 годах в Калмыкии был сильный голод, в результате которого погибло около шестидесяти тысяч человек.

После нападения Гитлера на Советский Союз Геббельс пригласил в Берлин несколько известных калмыков из Белграда, Парижа и Праги для помощи в пропагандистской кампании. Нацисты желали привлечь калмыков на сторону Германии, чтобы использовать их в войне против Советского Союза. Поэтому во время нацистского правления калмыков никогда не посылали в концентрационные лагеря. Таким образом, Геббельс создал комитет, задачей которого было освобождение калмыков от коммунистического режима. В этой связи он помог им издавать калмыцкие газеты и транслировать непосредственно в Калмыкию радионовости на калмыцком языке.

В составе 16-й нацистской бронетанковой дивизии под командованием фельдмаршала Манштейна, которая захватила Калмыкию в начале 1942 года, были три члена вышеупомянутого комитета. Некоторые белградские калмыки также приняли участие в этой операции, вступив в немецкую армию во время нацистской оккупации Сербии в апреле 1941 года. Народ Калмыкии встретил немецкую армию маслом и молоком — традиционным даром для желанных гостей, воспринимая немцев как освободителей от сталинской тирании. Немцы пообещали, что они вернут им отобранное и произведут раздел и приватизацию земли. Они позволили калмыкам снова практиковать буддизм. Как следствие, калмыки восстановили религиозные тексты, которые были надежно спрятаны для сохранности, и построили временный храм. Впрочем, в результате военных действий в ноябре и декабре 1942 года Красная армия снова взяла Калмыкию и разрушила все, что люди успели восстановить.

Нацисты предложили калмыкам отступить и продолжать борьбу в составе немецкой армии. В результате более пяти тысяч калмыков вступили в ряды немецкой армии, сформировав калмыцкие добровольческие кавалерийские корпуса. Однако, за редким исключением, женщины и дети не последовали за ними. Калмыцкие корпуса принимали участие в военных действиях нацистской армии в тылу, в особенности в районах, расположенных вокруг Азовского моря. Оставшиеся калмыки, составлявшие все же большую часть популяции, в декабре 1943 года были объявлены Сталиным германскими сподвижниками, в результате чего многие из них были сосланы в Сибирь. Они вернулись лишь в эпоху Хрущева, между 1957 и 1960 годами.

Ранней осенью 1944 года перед лицом неминуемого захвата русскими Сербии многие белградские калмыки бежали в Мюнхен, чтобы избежать преследования со стороны коммунистов. Среди них были буддийский учитель и несколько монахов. В конце 1944 года оставшиеся в живых солдаты, которые воевали на территории России в составе калмыцких кавалерийских корпусов, вместе со своими семьями отступили вместе с германской армией. Около двух тысяч направились в Силезию (Польша), а пятнадцать сотен — в Загреб (Хорватия), где их реорганизовали для ведения военных действий против партизан.

Таким образом, хотя некоторое количество калмыков в последние месяцы войны и находились как в Германии, так и на других территориях, подконтрольных нацистам, однако лишь незначительная часть из них проживали в районе Берлина, где их все еще задействовали в пропагандистской работе. Калмыцких солдат в нацистской униформе можно было встретить в Польше и Хорватии, но никак не в Германии. И хотя несколько калмыцких монахов действительно совершали буддийские ритуалы в соответствии с тибетской традицией на территориях, контролируемых нацистами, а именно в бараках и домах, где проживали калмыки, они молились за мир и благополучие на благо всех живых существ. Среди них не было тибетцев, и они не проводили «оккультные» церемонии для победы нацистов, как сообщают некоторые послевоенные источники.

После войны калмыки, оставшиеся на территориях западноевропейских стран, были собраны в специальные лагеря беженцев в Австрии и Германии, в особенности в районе Мюнхена. Освобожденные в 1951 году, они поначалу обосновались в Мюнхене. Спустя год фонд Анны Толстой переселил большинство из них в Нью-Джерси (США). Тито выдал тех, кто остался в Сербии, Советскому Союзу, где их незамедлительно сослали в Сибирь.