"Подруга пирата" - читать интересную книгу автора (Хэтчер Робин Ли)

ГЛАВА V

Мадам Роже была женщиной неопределенного возраста, с маленьким, как кулачок, лицом, с пышной грудью, узкой талией и широкими бедрами. Подобно фельдмаршалу, она зычным голосом отдавала приказы своим модисткам, равно как и клиентам, ожидая от них немедленного повиновения. Джасинда воспринимала ее как великого тирана, но была вынуждена признать, хоть и с неохотой, что мадам Роже знала толк в портновском ремесле. Она выбирала отличные цвета платьев для Джасинды, чтобы выгодно оттенить цвет ее кожи, и отличные фасоны, чтобы подчеркнуть достоинства ее фигуры.

Целых пять дней Джасинда с матерью посещали французский магазин женской одежды, прибывая туда рано утром и уходя после полудня. Джасинде казалось, что всех этих платьев, костюмов для верховой езды, нарядов на каждый день ей хватит до конца жизни.

Сейчас Джасинда стояла, опутанная паутиной из белого атласа и такого же кружева. Мадам Роже кружила вокруг нее, озадаченно хмуря лоб и сжимая рот, набитый булавками. Она постоянно бормотала что-то неразборчивое себе под нос.

Наконец, выхватив булавку изо рта, она закричала:

— Все не так! Мы должны начать все заново! Бриджит, — приказала она молодой помощнице, — забери это.

Без слов худенькая портниха сняла с Джасинды платье, унося прочь осточертевший ей наряд. Девушка вздохнула и подошла к ближайшему креслу, чтобы сесть.

— Что ты делаешь? — закричала мадам. — Не двигайся, пока я изучаю тебя. Ты разрушишь тот эффект, которого я добиваюсь.

— Но, мадам…

— Спокойно. Хочешь ты или нет, чтобы твое свадебное платье получилось таким, каким должно быть?

— Но я устала…

Джасинда увидела у себя перед лицом острый нос мадам и изогнутые дугой брови над почти бесцветными глазами.

— А я не устала? Ты не думаешь, что для меня это тоже работа?

— Конечно. Я просто… — опять начала Джасинда.

— Какое легкомыслие, — фыркнула мадам Роже и обернулась к леди Сандерленд. — Леди, чтобы работать, я должна общаться с вашей дочерью, сотрудничать. Это понятно? Скажите ей!

На этой ноте она твердой походкой вышла из комнаты.

— Действительно, Джасинда. Тебе кажется, ты можешь себя так вести, и все пройдет безнаказанно? Сейчас же встань и стой, пока мадам Роже не закончит свою работу. — Леди Сандерленд наклонилась вперед из своего удобного кресла. — Ты же знаешь, что она права. Это забота для всех нас!

Джасинде захотелось пронзительно закричать, набросить на себя первое попавшееся платье и выбежать на улицы Лондона. Ей не было никакого дела до того, что эта женщина навыдумывала для ее свадебного наряда. Не было дела до того, как он выглядит. Девушка просто не могла дольше оставаться взаперти в этой маленькой душной комнатке.

Но прежде, чем ей удалось придумать подходящий ответ, вернулась мадам Роже с подобием улыбки на тонких губах.

— О, я поняла, что нам нужно! Придите, пожалуйста, на следующей неделе. Я подготовлю платье, чтобы вы посмотрели. Ну, ведь вы устали, не так ли? Почему же вы не идете домой, леди Джасинда, не отдыхаете?

Джасинда сжала кулаки, но оставила их плотно прижатыми к бокам. Всю жизнь она восставала молча. Теперь уже невозможно ломать свои привычки, точно так, как невозможно сделать то, чего ей больше всего хотелось сейчас — бросить в лицо мадам Роже резкий ответ. Она повернулась и зашла в маленькую комнату для переодевания. С помощью Бриджит девушка надела зеленое платье, в котором с утра вышла из дома. Когда она была готова, злость уже покинула ее, отняв последние силы. Больше всего ей хотелось вернуться в Фернвуд, рухнуть на кровать и заснуть.

— Сегодня днем я пришлю ваше готовое платье, — говорила мадам Роже леди Сандерленд, когда Джасинда вышла к ним опять.

— Очень хорошо, мадам! До следующей недели!

Поездка домой сопровождалась напряженным молчанием. Джасинда знала, ее мать заготавливает очередную выволочку по поводу ее поведения, но надеялась, что ей удастся избежать этого до наступления вечера. Как только двери экипажа открылись, Джасинда стремительно кинулась в дом и вверх по лестнице, к теплу ее розовой комнаты. И не успела она броситься на кровать, как тут же залилась слезами, колотя от отчаяния кулачками по покрывалу.

Когда на ее щеках высохли слезы, она погрузилась в беспокойный сон, уносясь в свой особенный мир фантазий…

Ее дедушка, герцог Локсвоз, целует ее в щеку.

— Ты красивая невеста, моя дорогая.

Она обернулась к своим родителям. Они с нежностью смотрят на нее.

— Мы очень любим тебя, — прошептала мать.

— Мы так счастливы за тебя, — добавил отец.

Джасинда крепко обнимает их, уверенная в преданности, затем оборачивается. Герцог протягивает ей руку, и они вместе идут по проходу. Ее белая длинная фата плывет позади них. Он ждет в конце прохода, одетый в сверкающие доспехи. Его улыбка ласкает ее, черные глаза светятся радостью. Все вокруг освещено любовью, и все из-за него. Он всегда будет любить ее.

И потом брачная церемония исчезает. Они остаются одни в спальне. Его пальцы легко касаются ее плеч и скользят вниз по спине, прежде чем он заключает ее в свои объятия. Она с нетерпением ждет его поцелуев, жаждет чувствовать на себе прикосновение его рук. Сегодня ночью она познает любовь. Его любовь…

— Миледи? — Хлоя рукой коснулась ее. — Миледи?

Джасинда неохотно открыла глаза. Они воспалились и опухли.

— Миледи, я думала, что должна вам помочь одеться к ужину. Уже время. Несомненно, его сиятельство скоро прибудет.

Джасинда встала с кровати и сбросила с себя измятое платье, роняя его на пол. Перешагнув через него, с досадой пнула ногой.

— Вот, мисс. Умойте лицо. Затем я помогу вам причесаться. — Хлоя продолжала щебетать, пока Джасинда споласкивала лицо холодной водой и насухо вытирала кожу мягким полотенцем. — От мадам Роже вам прислали платья, миледи. Я их убрала. У вас будет столько красивой одежды, чтобы надевать для его сиятельства. Я так завидую вашим вечерам, свадебному путешествию и, вообще, всему. — Она вздохнула и в ее карих глазах появился мечтательный взгляд.

— Да, я думаю, — без энтузиазма ответила Джасинда.

— Вы хотите надеть сегодня вечером одно из новых платьев, миледи? — спросила Хлоя, с нетерпением желая увидеть ее наряды.

Джасинда взглянула в зеркале на служанку, сожалея, что не может чувствовать себя такой же взволнованной из-за новой одежды, как Хлоя, и из-за повода, по которому все это шьется. На ее губах появилась невеселая улыбка, и она кивнула. По крайней мере, надев один из новых нарядов, она хоть Хлою сделает счастливой.

— Почему бы и нет? — ответила Джасинда. — Выбери какое-нибудь, Хлоя. То, что тебе нравится.

Улыбка на ее лице становилась все более искренней, когда она наблюдала, как Хлоя, растягивая удовольствие, принимала решение.

Наконец, темноволосая служанка вернулась с выбранным платьем. Оно было сшито из атласа цвета морской волны. Из-под кружевного корсажа соблазнительно выглядывала шелковая сорочка. От обнаженных плеч, как рукава, спускались атласные оборки, достаточно низкий корсет обнажал нежную выпуклость груди. Многие метры материи, из которой сшито платье, поддерживали несколько нижних юбок из тафты.

Как только на Джасинде был затянут узкий корсет, Хлоя тут же принялась трудиться над ее прической. Она собрала на затылке огненно-рыжую копну волос в один толстый пучок и вплела в него темно-голубую ленту.

— Готово, — удовлетворенно произнесла Хлоя и сделала шаг назад, чтобы полюбоваться своей работой. — Ах, миледи, какая вы красивая! Его сиятельство должен считать себя счастливчиком, завоевав ваше расположение.

Джасинде не хотелось, чтобы Хлоя упоминала имя Блекстоука. Эти слова угнетающе подействовали на радостное отражение ее лица в зеркале. Но ей пришлось согласиться с Хлоей. Она действительно выглядит красавицей в творении мадам Роже.

— Спасибо тебе за помощь, — сказала Джасинда, выбирая пару простеньких бриллиантовых сережек.

— Всегда рада, миледи, — ответила Хлоя, выходя из комнаты.

Наконец, до слуха Джасинды донеслись голоса. Должно быть, виконт уже приехал. Ее мать начнет нервничать и раздражаться, если она не поспешит. Времени искать ожерелье не было. Она захлопнула крышку шкатулки для драгоценностей, оставив шею голой. Поддерживая рукой юбку, Джасинда поспешно выбежала из комнаты.

Как только она достигла верхней ступени, из гостиной вышла леди Сандерленд.

— Наконец-то, дорогая. Я уже собиралась посылать за тобой.

— Извини, что задержалась, мама. Я спала.

— Очень хорошо, дорогая. Лорд Фаншоу прислал человека передать, что у него появились неожиданные дела, и он не сможет приехать к нам вечером.

— Да? — Джасинда заглянула в гостиную. Если там не было Блекстоука, тогда чьи же голоса она слышала?

— Но у меня есть для тебя приятный сюрприз, — продолжала леди Сандерленд. — Его милость только что приехал!

Радостная улыбка озарила лицо Джасинды, когда она поспешно спускалась вниз по лестнице, торопясь увидеть своего старого друга.

— Ваша милость, — начала она, входя в гостиную, но внезапно запнулась, когда ее взгляд упал на высокого, черноволосого мужчину, стоявшего возле камина.

Тристан шагнул вперед и согнулся над ее рукой, прежде чем Джасинда осознала, что он делает.

— Леди Джасинда, — произнес он своим высоким чистым голосом. — Ваше очаровательное общество делает путешествие в Лондон очень увлекательным. — Он поднял черные глаза и прежде, чем посмотрел ей в лицо, вскользь задержал взгляд над виднеющейся над корсетом слегка обнаженной груди. Голос сделался совсем тихим, чтобы только ее уши могли расслышать, он добавил: — Редко можно созерцать такую красоту.

Она почувствовала, как тепло, поднимаясь от шеи, переходит на лицо. Во время званых вечеров в Лондоне она слышала более цветистые и изощренные комплименты, но отмахивалась от них, также как и от пучеглазых обожателей, произносивших сладкие речи. Но Тристан, казалось, говорил искренне. В ее груди все сжалось в комок. Во рту пересохло, и губы не могли ничего вымолвить в ответ. «Он даже красивее, чем мой рыцарь», — вдруг подумала Джасинда и почувствовала, как опять сильно заколотилось сердце от воспоминаний своих снов, где были прикосновения его рук, его губ.

На помощь ей пришел Локсвоз. Он шагнул ближе и, забрав ее руку у Тристана, отодвинул молодого человека в сторону.

— Не обращай никакого внимания на этого молодого щеголя, Джасинда. Он не знает, что твое сердце уже принадлежит мне. — И поцеловал ее белую руку.

Джасинда отвела взгляд от Тристана, понимая, что на нее смотрят.

— Это правда, ваша милость, — шепотом ответила она. — Я, действительно, вас очень люблю. — Это были слова, которые она говорила очень редко, но они шли от сердца. Поцеловав обветренную щеку старика, Джасинда отошла от него, понимая, что уже немного успокоилась и теперь сможет с мягкой улыбкой посмотреть в лицо Тристану. — Капитан Дансинг, вы тоже поужинаете с нами?

Он кивнул.

— Его милость любезно пригласил меня пожить в Фернвуде, пока он занимается своими делами.

Пожить? Здесь? Сердце девушки глухо забилось в груди. Она не была из тех, кто легко падает в обморок, но от этих слов Джасинда почувствовала легкое головокружение. Она быстро пересекла комнату и, сознавая, что теряет силы, опустилась в ближайшее кресло.

Леди Сандерленд, которая, казалось, не уловила чувства, скрытые в душе дочери, подошла к Джасинде и села рядом в кресло.

— Прошу вас, джентльмены, садитесь. Миссис Чарринг доложит, готов ли обед. — Когда мужчины расселись, она посмотрела на Тристана. — Вы рассказывали мне о вашем корабле, капитан Дансинг. Пожалуйста, продолжайте.

— Мне кажется, я рассказал вам все, что можно было посчитать интересным. «Габриэлла» — быстроходное судно. Одно из самых быстроходных. Однажды оно сделает себе имя. Оно с легкостью может идти даже в самый сильный шторм. — Глаза Тристана светились нескрываемой гордостью. — Может быть, пока вы в Лондоне, вместе с дочерью захотите посмотреть на него?

— Я не знаю, — ответила леди Сандерленд. — Я не очень люблю порты. Не совсем приятное место, знаете ли.

— Мне бы хотелось увидеть ваш корабль, — тихо сказала Джасинда. Она не смотрела в сторону матери, заранее уверенная, что найдет неодобрение в ее бледно-голубых глазах. Она не сможет перенести, если мать отклонит это желание.

— Леди Сандерленд, — вмешался Локсвоз, прежде чем мать Джасинды успела что-либо сказать. — Раз вам не хочется осмотреть корабль капитана Дансинга, а Джасинде не терпится, позвольте мне сопровождать ее туда. Можете быть уверены, в моей компании ей никто не причинит вреда.

— Я не знаю, ваша милость. Это выглядит не совсем прилично.

— Но, мама, разреши мне пойти, — взмолилась Джасинда, чувствуя прилив волнения. — Мне действительно хочется посмотреть на «Габриэллу». Ведь я никогда раньше не была на корабле.

— Ну… я думаю, в этом нет ничего страшного. Особенно, если герцог будет сопровождать тебя. Возможно, и лорд Фаншоу сможет тоже присоединиться к вам.

Призрачная надежда лопнула, словно пузырь.

— Да, возможно, — деревянным голосом, словно эхо, отозвалась Джасинда, осознавая, что ее планы были совсем другими.

— Это было бы даже лучше, — сказал Тристан. — Мне бы хотелось воспользоваться возможностью познакомиться с виконтом. Когда он вернется?

«Когда бы это ни было, — подумала Джасинда, — это будет слишком скоро».

Тристан лежал в постели, уставившись в потолок. Над его головой от затухающего огня камина мелькали причудливые тени, но он не замечал их. Его мысли бродили далеко за пределами этой комнаты. Он представлял ее спящей. Длинные волосы без заколок и лент разметались по белой подушке. Он видел себя стоящим рядом с ней, склоненным над ней, чтобы поцеловать белизну девичьей шеи, погладить своей рукой шелковистые локоны. Ее глаза с трепетом медленно открываются, и она смотрит на него своими золотистыми глазами. Возможно, она прошепчет его имя.

Тристан внезапно сел, сильно встряхнув головой, нахмурил брови. Он не может позволить себе интересоваться Джасиндой Сандерленд. Красивая, она действительно красивая, но недоступная для него. Должно быть, он интересуется ею только из-за ее брака с виконтом Блекстоуком. Она нужна ему, чтобы познакомиться с ним, помочь Тристану завоевать доверие Блекстоука, если это возможно. Больше ни для чего. У него нет времени для преодоления других трудностей. Он должен найти свою сестру. И все же он не мог заставить себя не думать об этой милой леди. Вот такая загадка. С одной стороны, она кажется совершенно хладнокровной, такой уверенной в себе. И вдруг он ловит взгляд испуганной маленькой девочки, который все еще хранит в памяти. Он чувствует, что она одинока и несчастна. У нее самая обворожительная улыбка, но появляется она слишком редко.

Тристан думал о виконте. Что за мужчина рядом с Джасиндой? Что свело такого человека, как Блекстоук, и такую девушку, как Джасинда? Любит ли она его? Дарит ли ему свои улыбки? Какое-то чутье подсказывало ему, что нет. Если бы только дела обернулись по-другому…

Он повернулся на бок и с силой сжал подушку. Лучше перестать думать о ней. Эта девушка нужна ему только для одной цели — чтобы помочь разыскать Эллу. Ничего больше между ними не может быть.

На этот раз он приплыл к ней на корабле, ветер натягивал белые паруса. Он стоял на носу, упираясь одной ногой о перекладину ботика. На нем были узкие брюки темно-синего цвета и белая блуза, облегающая его широкую грудь. Черные волосы были схвачены на затылке в пучок, а вокруг лба была повязана голубая косынка. Океанское солнце сделало темной его кожу. Корабль плыл в порт. Скоро он приедет к ней.

Но чья-то рука с силой схватила ее и поволокла прочь с причала, и она была беспомощна против этого. Она протянула свободную руку к морю, умоляя своего черноволосого капитана спасти ее, но он ничего не мог сделать. Захватчик втолкнул ее в темную карету и повез прочь.

Джасинда проснулась с подушкой, мокрой от слез. Горло сжалось. Сердце болело. Ее рыцарь исчез, но на его месте в снах появился капитан корабля. Все еще незнакомый, он покорил ее сердце, и все же ему никогда не разрешат дойти до нее. Она знала его лицо, его имя, и из-за этого боль становилась сильнее.

Смахнув последние упрямые слезинки со щек, Джасинда откинула покрывало и выбралась из постели. Этим утром комната казалась особенно холодной. Она подошла к окну и отдернула портьеры. Над городом висела густая пелена тумана, скрывая из вида даже сады. Эта мрачная картина, казалось, как нельзя лучше соответствовала состоянию ее души. Она опять поежилась и опустила шторы.

Джасинде захотелось поскорее одеться и она выбрала для себя повседневное платье оранжево-розового цвета, корсет которого был украшен небольшими цветами и блестящими лентами. Она быстро провела расческой по волосам, но решила оставить их распущенными, свободно падающими волнами на плечи.

Неожиданно дверь в ее спальню открылась, и в комнату вошла леди Сандерленд.

— Доброе утро, дорогая.

Удивленная, Джасинда повернулась в кресле.

— Ты сегодня так рано, мама!

— Не спится! Столько мыслей! Все время думаю о делах, которые нам необходимо уладить. До твоего маскарада осталось меньше, чем две недели. И потом, конечно, будет столько хлопот со свадьбой!

— Нам не нужно устраивать маскарад, мама, — сказала Джасинда, повернувшись лицом к зеркалу.

— Не нужно устраивать? — воскликнула леди Сандерленд. — Никогда не слышала ничего более нелепого. Конечно же, мы должны устроить его. Это будет событие сезона! Каждый, кто хоть что-то из себя представляет, нами приглашен. И не только из-за бала. Ты ведь знаешь, что твой отец как раз сейчас покупает много лошадей для охоты на будущей неделе.

Джасинда негромко вздохнула и начала опять причесывать волосы.

— Я тебя не понимаю, Джасинда.

«Я сама себя не понимаю», — подумала девушка, глядя на свое отражение в зеркале.

— Ты сейчас должна быть самой счастливой девушкой в Лондоне. Все годы мы довольствовались малым. И ты знаешь, как было тяжело. Ты видела, как часто нам приходилось себе во многом отказывать. А сейчас у тебя будет торжество, которое должно было состояться уже давным-давно. У тебя будет громкая, самая шикарная свадьба! — Леди Сандерленд медленно покачала головой. — Нет! Я тебя просто не понимаю!

Все так же без слов Джасинда прошла по комнате и взяла туфли, затем села на кровать, надевая их на свои изящные ножки.

Мать едва ли замечала состояние Джасинды.

— Не правда ли, удивительно, что герцог приехал с этим капитаном? Твой отец упоминал, что он появится здесь, пока мы будем гостить в доме, но я не ожидала, что он еще привезет с собой кого-нибудь. Интересно, что подумает виконт? — Она посмотрела на Джасинду изучающим взглядом.

Девушка уклончиво пожала плечами.

— Он достаточно красив, — продолжала мать, — в общеизвестном смысле. Конечно, эти американцы в основной своей массе люди простые. — Неожиданно голос ее стал жестким. — Джасинда, я предупреждаю, чтобы ты была настороже с этим человеком. Мне бы не хотелось, чтобы он вел себя с тобой легкомысленно. Ты дала слово лорду Фаншоу, и нельзя допустить, чтобы говорили, что ты с легкостью обращаешься со своими обещаниями. Мы должны беречь честь семьи.

— Тебе не о чем беспокоиться, мама. Я не забуду своих обещаний.

— Хорошо, — с удовлетворением сказала леди Сандерленд. Она встала и подошла к двери. — Я, пожалуй, пойду завтракать. Ты готова, дорогая?

— Сейчас.

Дверь за леди Сандерленд закрылась, а Джасинда смотрела на нее, разрываясь между яростью и отчаянием. «Что у меня есть, кроме моей чести? — хотелось крикнуть ей в лицо матери. — Разве у меня была когда-нибудь любовь? Любовь матери и отца? Когда вы держали меня в своих руках и думали о моих чувствах?»

— Слишком много вопросов, — прошептала она. — Но слишком ли это много — хотеть, чтобы тебя любили?

Когда немного спустя Джасинда появилась на лестнице, на ее лице не осталось и следа печали, лежавшей на душе. Понимала она или нет, но именно ее способность отвлечься от дурных мыслей и эмоций, встречать жизнь с улыбкой, помогла ей не стать ожесточенной женщиной. И еще — ее фантазии. Способность уходить в мир, сотворенный ею самой, где ее любили и относились к ней с заботой.

Но она не должна притворяться перед герцогом Локсвозом. Когда Джасинда вошла в гостиную, он стоял у буфета. Герцог поставил на стол тарелку, подошел к ней, приветствуя, и с чувством поцеловал ее руку.

— Моя дорогая, — сказал он. — Я боялся, что вы не выйдете к нам сегодня утром. — Как раз в этот момент у нее в животе заурчало, вызывая его улыбку, а у нее — яркий румянец на щеках. — Ну, что же вы стоите? Вы же голодны.

Она рассмеялась.

— Я просто умираю от голода, — сказала девушка, почувствовав только сейчас, как ей хочется есть.

Джасинда последовала за герцогом, наполняя доверху свою тарелку, так же, как это делал он, и затем подошла за ним к столу, где только что закончила свою утреннюю трапезу леди Сандерленд.

Джасинда почувствовала внезапную вспышку разочарования, когда увидела, что за столом нет Тристана, но удержалась от вопросов о нем.

Пока Джасинда и герцог завтракали, леди Сандерленд непрестанно болтала, рассказывая Локсвозу последние сплетни, услышанные в Лондоне. Джасинда не обращала на ее болтовню никакого внимания, уже несколько раз слышав все это, но она подозревала, что и герцог не слушает. Каждую минуту она бросала взгляд на дверь в надежде, что, может быть, Тристан уже стоит там.

И как будто прочитав ее мысли, герцог отодвинул стул и повернулся к девушке.

— Итак, Джасинда, ты готова, чтобы посмотреть корабль капитана Дансинга сегодня? Тристан ушел в порт рано утром и ждет нас. Думаю, туман рассеивается, и мы сможем выйти, как только ты будешь готова.

— Я готова, — с радостью ответила Джасинда.

— Хорошо, возьми накидку, и мы выходим.

Леди Сандерленд, сердито нахмурившись, посмотрела на дочь.

— Может быть, мне следует пойти с вами?

— Не глупите, добрая моя женщина, — запротестовал Локсвоз. — Вы уже высказали свое отношение к портам. Обещаю хорошо заботиться о вашей дочери. Вам нет никакой необходимости выходить из дома в такую сырую погоду.

— Наверное, вы правы, — ответила мать, все еще неуверенным тоном.

Джасинде совершенно не хотелось дождаться, что она изменит свое решение. Девушка вскочила и поспешила в комнату за накидкой. Как можно быстрее вернулась вниз, пробежав через зал бегом, как ребенок.

Герцог дожидался у дверей. Он взял в руки ее плащ и помог одеться.

— Мы выпьем чай в моем клубе, — сказал он леди Сандерленд, закрывая двери, — так что не ждите нас раньше полудня. Нам с Джасиндой предстоит сегодня провести замечательный день. Он взглянул на девушку. — Не так ли, дорогая?

Ее глаза блестели радостью. Она кивнула.

Джасинда уютно укуталась накидкой, пока экипаж нес их по улицам Лондона, лошади звонко стучали копытами по мостовой. Она смотрела из окна, наблюдая, как быстро проносятся перед ней пришвартованные в гавани корабли, и не замечала, как внимательно наблюдает за ней герцог.

«Ну, конечно, — думал он, — она влюблена в этого молодого парня!»

Он понимал, что их с Тристаном план не был хорошим. Знал, что Джасинде это причинит боль. И хуже того, ему больше всего хотелось соединить эти две юные жизни. Ему следует предупредить Тристана, чтобы он не использовал ее таким образом, но что им еще остается делать? Им обязательно нужно найти Эллу, и нет другого пути, кроме как с помощью Джасинды. Но даже это не давало полной гарантии на успех.

Герцог вздохнул. Он слишком стар для того, чтобы пускаться во всякого рода авантюры.