"Сборник стихов" - читать интересную книгу автора (Ахмадулина Белла)
Воскресный день
О, как люблю я пребыванье рукв блаженстве той свободы пустяковой,когда былой уже закончен труди — лень и сладко труд затеять новый.Как труд былой томил меня своимнебыстрым ходом! Но — за проволочку —теперь сполна я расквиталась с ним,пощечиной в него влепивши точку.Меня прощает долгожданный сон.Целует в лоб младенческая легкость.Свободен — легкомысленный висок.Свободен — спящий на подушке локоть.Смотри, природа, — розов и мордаст,так кротко спит твой бешеный сангвиник,всем утомленьем вклеившись в матрац,как зуб в десну, как дерево в суглинок.О, спать да спать, терпеть счастливый гнетневеденья рассудком безрассудным.Но день воскресный уж баклуши бьетто детским плачем, то звонком посудным.Напялив одичавший неуютчужой плечам, остывшей за ночь кофты,хозяйки, чтоб хозяйничать, встают,и пробуждает ноздри запах кофе.Пора вставать! Бесстрастен и суров,холодный душ уже развесил розги.Я прыгаю с постели, как в сугроб —из бани, из субтропиков — в морозы.Под гильотину ледяной струис плеч голова покорно полетела.О умывальник, как люты твоичудовища — вода и полотенце.Прекрасен день декабрьской теплоты,когда туманы воздух утолщаюти зрелых капель чистые плодыбесплодье зимних веток утешают.Ну что ж, земля, сегодня-отдых мой,ликую я — твой добрый обыватель,вдыхатель твоей влажности густой,твоих сосулек теплых обрыватель.Дай созерцать твой белый свет и в немне обнаружить малого пробела,который я, в усердии моем,восполнить бы желала и умела.Играя в смех, в иные времена,нога дедок любовно расколола.Могуществом кофейного зернаязык так пьян, так жаждет разговора.И, словно дым, затмивший недра труб,глубоко в горле возникает голос.Ко мне крадется ненасытный труд,терпящий новый и веселый голод.Ждет насыщенья звуком немота,зияя пустотою, как скворешник,весну корящий, — разве не моглаего наполнить толчеей сердечек?Прощай, соблазн воскресный! Меж деревмне не бродить. Но что все это значит?Бумаги белый и отверстый зевко мне взывает и участья алчет.Иду — поить губами клюв птенца,наскучившего и опять родного.В ладонь склоняясь тяжестью лица,я из безмолвья вызволяю слово.В неловкой позе у стола присев,располагаю голову и плечи,чтоб обижал и ранил их процесс,к устам влекущий восхожденье речи.Я — мускул, нужный для ее затей.Речь так спешит в молчанье не погибнуть,свершить звукорожденье и затемзабыть меня навеки и покинуть.Я для нее — лишь дудка, чтоб дудеть.Пускай дудит и веселит окрестность.А мне опять — заснуть, как умереть,и пробудиться утром, как воскреснуть.