"Хозяйка источника" - читать интересную книгу автора (Авраменко Олег)

Глава 10

Наше венчание было устроено с поистине королевским размахом, как и подобает для церемонии бракосочетания короля с королевской дочерью. Собор святого Патрика был заполнен до отказа великолепными лордами и блестящими дамами и девицами. К алтарю меня подвели Бренда и Брендон, который был моим шафером, а Дэйру мне вручил Дункан Энгус, муж ее тетки Алисы. Моя невеста в подвенечном наряде была прекрасна, как ангел, и только совершеннейший идиот на моем месте мог бы думать в этот момент о другой женщине…

Я был тем самым совершеннейшим идиотом. Отвечая на вопрос епископа: "Согласен ли ты, Артур Кевин Пендрагон, взять в жены присутствующую здесь Дэйру Лейнстер..?", я чуть было не ответил: "Нет!", а затем, говоря сакраментальные слова: "Беру тебя, Дэйра, в законные жены…" я запнулся на ее имени, так как с моих губ готово было сорваться другое имя. Вы знаете, какое.

В общем, не очень веселой получилась моя свадьба, хотя вряд ли мое мнение разделял простой люд, который радовался вовсю, восторженно приветствуя нас на пути из собора святого Патрика в собор святого Андрея, где вслед за венчанием с Дэйрой я должен был повенчаться со всей своей страной. Этот брак тоже не вдохновлял меня; слишком большую ношу я взваливал на свои плечи и вовсе не был уверен, выдержу ли, справлюсь ли. Мне предстоял каторжный труд по основанию нового Дома, и если я преуспею в этом, то стану такой же легендарной фигурой, как мой прадед и тезка Артур Пендрагон, как мой дед Янус, как Авраам или Один. И тем не менее… Эх, тяжела все-таки шапка Мономаха!

А б е з Д а н ы м н е с в е т н е м и л…

Без Даны, которая волей Источника стала мне ближе, чем Дэйра, и которая, по злой воле того же Источника, никогда не будет испытывать ко мне столь глубоких чувств.

Во время венчания я искоса следил за ней и безнадежно мечтал о несбыточном. Я ждал чуда, зная, что его не произойдет, что не ударит гром с ясного неба и не поменяются местами Дэйра и Дана… А по пути в собор святого Андрея и на самой коронации я был лишен даже горького наслаждения тайком лицезреть Дану, ибо она затерялась где-то в толпе среди разодетых в пух и прах знатных дам и девиц из высшей аристократии Логриса.

Б е з Д а н ы м н е т а к г р у с т н о, т а к т о с к л и в о…

Рядом со мной были Брендон и Дэйра, уже не как мой шафер и моя невеста, а как мои Отворяющие. Они ритуально прикоснутся к большому алмазу чистой воды, Знаку Власти, венчающему корону, в тот самый момент, когда архиепископ возложит ее на мою голову.

Б е з Д а н ы м н е в л а с т ь б у д е т в т я г о с т ь…

Они прикоснутся, и я войду во Врата, однако не стану купаться в Источнике, даже близко к нему не подойду. Сегодня утром я перекинулся парой слов с Брендой, и она подтвердила то, что сказала мне Бронвен: запечатлев в себе Дэйру, от Даны я не избавлюсь. Вот я и решил не усугублять свое, и без того безрадостное, положение. Значит ли это, что я уже разлюбил женщину, которая только что стала моей женой? Еще нет — но процесс, как говорится, пошел…

Б е з Д а н ы в м о е м Д о м е б у д е т п у с т о и о д и н о к о…

Сначала я хотел совсем отменить сегодняшнее вхождение во Врата и ограничиться единственно лишь сиянием над алтарем в момент помазания (не стоит лишать людей зрелища — ведь кое-кто в прошлый раз умудрился увидеть в том сиянии призрачный силуэт святого Андрея Авалонского), но потом я все же передумал. Я войду во Врата и встречусь в Безвременье с Бронвен. Мы присядем рядышком на лиловой траве у подножия холма, поговорим о жизни и о любви, я немного поплачусь ей, выскажу все, что накипело у меня на душе за истекшие со времени нашей последней встречи восемь часов, а дальше… Может быть, я и подарю моей Снежной Королеве то, о чем она давно меня просит. И пусть в Безвременье не бывает ночей, ночь любви может быть где угодно — даже под немеркнущим ярко-зеленым небом, отливающим бирюзой. Да, можно любить из сочувствия, из сострадания, из соучастия, из солидарности. Именно так я начинал любить Бронвен…

М о ж е т, к о г д а — н и б у д ь и Д а н а п о й м е т м е н я…

Я уже признал Отца, Сына и Святого Духа как Бога единого, принес традиционную клятву (любить и почитать Святую Церковь Христову, беречь ее от язычников, реформаторов и осквернителей, нести свет истинной веры по всему миру, править своим государством по закону и справедливости, защищать Правду и Добро, искоренять Зло и Несправедливость, употреблять свою Силу только в богоугодных целях, вести непримиримую борьбу с дьяволом и прислужниками его, черными магами; от комментариев этой клятвы я здесь воздержусь), также я выслушал молебен во славу короля, то есть меня (хор пел очень красиво и возвышенно), затем меня помазали на царство, а присутствующие в соборе узрели сияние над алтарем (не мудрствуя лукаво, я продемонстрировал им свой Образ Источника, «включив» его на полную мощность — так, чтобы он был виден и обычным зрением). На плечи мне накинули алую королевскую мантию, я принял из рук архиепископа меч, чтобы тут же отдать его Дункану Энгусу, после чего ко мне приблизились Брендон и Дэйра и опустились на колени по обе руки от меня. А монсеньор Корунн МакКонн тем временем достал из дарохранительницы золотую королевскую корону.

Б о г и! З а ч е м м н е к о р о н а б е з Д а н ы?..

— Венчает тебя Господь, сын мой, короной славы и справедливости! Будь верным защитником и слугой своего государства, и да хранит тебя Всевышний, творец всего сущего на земле. В имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь!

Ну вот, я уже стал коронованным королем. Архиепископ бережно возложил венец на мое чело, а Брендон и Дэйра прикоснулись кончиками пальцев к алмазу, Знаку Власти, Ключу ко Вратам. Я активировал контуры, Врата отворились, и…

И тут случилось непредвиденное. Меня будто толкнули в спину, от неожиданности я потерял равновесие и рухнул лицом вниз… К счастью, не на пол, а на мягкий травяной ковер Безвременья.

В моем мозгу, точно молния, промелькнула мысль, что Бренда не удержала Моргана, и тот последовал за мной. Я резко вскочил на ноги и огляделся вокруг.

Никого. Ну, и слава Богу.

Я расслабился и опустил руку, которая все еще пыталась найти на моем левом боку привычную рукоять шпаги. А шпаги у меня не было — как, впрочем, и одежды. Я в точности исполнил все предписания ритуала, которым предусматривалось, что король должен войти во Врата голым, оставив одежду с короной перед алтарем. На мне не было даже иллюзорной голубой туники, о которой рассказывал Колин; по-видимому, мое тренированное подсознание отвергло этот самообман. В отличие от Колина, я слышал сказку о голом короле, который думал, будто он одет.

Голый король у подножия холма ждал свою Снежную Королеву…

Ну нет, вдруг подумал я. Так не пойдет. Меня не вдохновляла перспектива в первый же момент предстать перед Бронвен обнаженным. Сначала я хотел просто поболтать с ней и только потом… если не передумаю, конечно.

Я вызвал свой Образ и мысленно потянулся к Источнику. Он откликнулся на мое желание и переправил мне одежду — трусы, носки, кроссовки, синие брюки и салатного цвета рубашку.

Я второпях оделся, чтобы успеть до прихода Бронвен, однако спешил напрасно — она не появлялась. Я прождал пять минут, и еще пять, потом поднялся на вершину холма и огляделся вокруг.

Бронвен нигде видно не было.

Так, может быть, она все еще в роще, возле Источника?

Я обострил свое чутье и просканировал окрестности.

Безрезультатно. Похоже, кроме меня, в данный момент в Безвременье никого не было. Если только Бронвен не купалась в Источнике, значит, я опередил ее. А тот толчок в спину, получается, был следствием ее отчаянной попытки поспеть за мной.

Хозяйка оплошала. Наверное…

Я опять вызвал Образ и вновь потянулся к Источнику. Он был спокоен, не бурлил, даже не волновался. Ни в нем самом, ни возле него никого не было.

Тогда я проверил состояние Врат. Естественно, вход был активирован — но, как я обнаружил, не только мной одним. В ближайшие пять сотых секунды Основного Потока ожидалось еще три вхождения во Врата. Целых три!

Один из Входящих, безусловно, Бронвен. Далее — Морган. А кто же тогда третий?

Неладно что-то в королевстве Датском…

Первое вхождение отстояло от меня всего на полторы тысячных секунды. Это, должно быть, Бронвен. Что ж, обмозгуем вместе создавшуюся ситуацию; как-никак две головы лучше. Тогда и решим, что делать с непрошеными гостями.

Ох, и задам же я Моргану взбучку! Дудки теперь он получит пост первого министра.

Я сосредоточился, фиксируя момент появления первого Входящего. Легкое возбуждение подсказало мне, что это, скорее всего, женщина. Очевидно, Бронвен… Или Бренда — в самом деле, не могла же моя сестричка упустить Моргана.

Чтобы проверить свою догадку, я сосредоточился на втором Входящем. Возбуждение прошло, сменившись теплым дружеским чувством. Все-таки Морган. Тоже мне друг! Попросил бы меня прямо — я бы ответил ему, чтобы он готовился и искал для себя Отворяющего.

Интересно, кто его Отворяющий? Неужели Дэйра?

Сконцентрировавшись на последнем из Входящих, я вновь испытал легкое возбуждение. Значит, женщина. То ли Бренда, то ли Бронвен — более детальной информацией, чем пол посетителя, я не располагал, но поставил бы на Бренду. Бронвен все же Хозяйка Источника, и ей совсем негоже плестись в хвосте этой странной процессии.

Я вернулся к первому Входящему, предположительно Бронвен, точно зафиксировал момент ее появления в Безвременье и дал Образу команду перенести меня вперед по времени материального мира. Это была дорога с односторонним движением. Все, что оставалось позади меня, становилось прошлым, возврата в которое нет, и я должен был соблюдать осторожность, чтобы не пропустить нужное мне мгновение. Я его не пропустил.

Я по-прежнему стоял на вершине холма, и вокруг было по-прежнему безлюдно, но это не обескуражило меня. От Бренды, всерьез занимавшейся изучением темпоральных свойств Источника, я узнал, что каждой точке на временной оси материального мира соответствует бесконечный интервал в Безвременье, причем, если за начало отсчета принять момент вхождения во Врата, то этот интервал получится как бы разделенным на две части: бесконечную — в будущее и конечную, так называемый «зазор» в прошлое.

Для Входящего этого «зазора» не существует, в него можно попасть только из предшествующих отрезков Безвременья, как это сделал я. Длина «зазора» зависит от многих факторов, в частности, от скорости течения времени в мире, из которого открываются Врата к Источнику. Впрочем, если вам покажется, что я изъясняюсь слишком путано, то скажу проще: я попал в нужный мне момент, но несколькими минутами раньше посетителя из материального мира. Я не знал в точности, сколько придется ждать, но был уверен, что недолго, потому как изначально нас разделял мизерный отрезок реального времени.

Ожидание мое длилось даже меньше, чем я думал. Не прошло и минуты, как у подножия холма появилась рыжеволосая девушка в нарядном платье из золотой парчи. Я сразу узнал ее, хотя увидел ее со спины. Я изумленно выкрикнул ее имя, но девушка никак не отреагировала на мой возглас. Секунды две или три она стояла, пошатываясь, затем, как подкошенная, рухнула на траву и осталась лежать без движения.

Нет, я не бросился бежать к ней по пологому склону холма — я мгновенно переместился, напрочь позабыв о предупреждении Бронвен, что в Безвременье такие штучки чреваты непредсказуемыми последствиями. К счастью, со мной ничего не случилось. В следующий момент я очутился возле Даны, быстро опустился перед ней на колени и перевернул ее на спину. Слава Богу, она была жива, всего лишь в обмороке от пережитого шока. Ее лицо было бледным, как полотно, а на лбу блестели мелкие бисеринки холодного пота.

Я достал из-за манжета платья Даны отороченный кружевом батистовый носовой платок, бережно вытер ей лоб, затем похлопал ладонями по ее щекам, отчего те слегка порозовели. В арсенале магической медицины имелось множество способов привести человека в сознание, но я отдавал предпочтение старым проверенным средствам и, по возможности, старался обходиться без магии. Я лишь пробормотал несложное заклинание, в результате которого в ноздрях Даны образовалось микроскопическое количество молекул аммиака; это было аналогично тому, как если бы я дал ей понюхать вату, смоченную в нашатырном спирте.

Дана чихнула и раскрыла глаза. Затем, жмурясь, еще несколько раз чихнула. Взгляд ее, наконец, стал осмысленным, а на щеках проступил естественный румянец. Она выглядела растерянно и беспомощно и оттого казалась мне еще милее. Она была так прекрасна, что я готов был захныкать от умиления… Я мысленно отругал себя за неуместную сентиментальность, утер с лица Даны слезы и как можно строже спросил:

— Что ты здесь делаешь?

Дана виновато заморгала.

— Я… Извини, пожалуйста, Артур, но… Просто я хотела к Источнику…

— Да ну! — язвительно произнес я. — В самом деле?

Дана ухватилась рукой за мое плечо и попыталась подняться. Я поддержал ее и помог ей сесть поудобнее, после чего с большой неохотой убрал свою руку с ее талии.

— С тобой все в порядке? — спросил я.

— Пожалуй, да, — ответила она. — Только голова немного кружится.

— Еще бы! Мы здорово столкнулись с тобой лбами.

— Что?.. Ах да, извини. Я не думала, что так получится.

— А как ты думала?

— Ну… Что сначала войдешь ты, а вслед за тобой — я.

— Гм. Так оно и получилось. — Я собирался спросить, как это у нее получилось, но ответ был очевиден. — Ты настроилась на мой Знак Силы?

Дана кивнула:

— Ты почти угадал.

— Почти? Что это значит?

— Видишь ли, — объяснила она, — я настроена на твой Самоцвет.

Наступила минута молчания. Я потрясенно смотрел на Дану, а она блуждала задумчивым взглядом по окрестностям.

— Может, ты неправильно выразилась? — медленно проговорил я. — Быть настроенным на Самоцвет, это значит иметь возможность управлять им. Не просто знать коды для выхода со мной на связь, но и…

— Нет, Артур, — уверенно произнесла Дана. — Я правильно выразилась. Я могу управлять твоим Самоцветом.

— Но как же так? — Я озадаченно уставился на свой Самоцвет и проверил его блокировку. — Никаких изъянов в защите вроде бы нет. И вообще, с ним все в порядке.

— Однако защита меня пропускает, — заметила Дана. — Я сама была удивлена, когда обнаружила это. Я бы обязательно сказала тебе, но после разговора с Брендой решила помалкивать.

— Так это она тебе посоветовала? — спросил я, окончательно сбитый с толку.

— Конечно, нет. Я даже не заикнулась ей о своем открытии. Просто я попросила ее рассказать о свойствах Самоцвета. В частности, я узнала, что при сильном взаимодействии Самоцвет может копировать структуру других магических артефактов, и подумала, что он мог скопировать и Знак Силы, когда ты впервые вошел во Врата.

— Точно! — сказал я. — Так оно и случилось. Тогда же мой Самоцвет, если можно так выразиться, скопировал и тебя. Мне следовало бы догадаться об этом раньше.

— Я тоже так подумала, — кивнула Дана. — Хотя не понимаю, как это Самоцвет мог скопировать меня. Ведь я не камень какой-то, а человек.

— Вот он и скопировал тебя по-человечески. То есть, настроился на тебя.

То, что я сказал было не всей правдой. На самом деле я «скопировал» Дану, купаясь в Источнике, а Самоцвет лишь констатировал, что она — «своя». И любой другой камень, настроенный на меня, будет автоматически настроен на Дану. Но, увы, не наоборот. Извращенец-Источник не признает взаимности.

— Ладно, — сказал я. — С этим мы разобрались. Что ты собиралась делать дальше?

— То, что и сделала. Имея доступ к твоему Самоцвету, который содержит структуру Знака Силы и обладает всеми его свойствами…

— Но ведь мой Самоцвет скопировал структуру другого Знака, — заметил я, — того, что у Колина.

— Я приняла это в расчет. Как я и предполагала, настроившись на новый Знак Силы, ты автоматически подстроил к остальным Знакам и свой Самоцвет. Во всяком случае, я не испытывала никаких затруднений, наводя вслед за тобой контуры. Ну, разве что некоторое неудобство из-за расстояния. А так все оказалось еще проще, чем я ожидала.

— Но зачем ты это сделала? Ведь ты и так первая в списке тех, кого я собирался представить Источнику.

Дана удивленно взглянула на меня:

— Мне никто этого не говорил. Я думала, что ты намерен пустить к Источнику только своих родных.

Я покачал головой:

— Этого было бы мало. Мне нужны и ты, и Морган… Да, кстати. Морган что-то знал о твоем плане?

— Вчера я рассказала ему.

— Зачем?

— Чтобы он подстраховал меня. Я не могла обратиться за помощью к Брендону, потому что он твой брат, вот и попросила Моргана следить за происходящим и отвлекать внимание Бренды.

— Ага, ясно. Стало быть, ночной наезд на Брендона входил в ваши планы? Вроде как отвлекающий маневр?

Дана почему-то покраснела.

— Нет, Морган сам проявил инициативу. Я не понимаю, какую цель он преследовал.

Я хмыкнул:

— Зато я понимаю. Он хотел стать твоим Отворяющим со всеми проистекающими отсюда последствиями… Между прочим, ты отдаешь себе отчет о последствиях своего поступка?

— О каких именно?

— Ну, в первую очередь, о возникающем в результате влечении к Отворяющему.

Казалось, Дана была шокирована.

— Но ведь Дэйра женщи… — Она осеклась, увидев на моем лице снисходительную улыбку. — О, Боже! Брендон?

— Да, — сказал я. — Брендон. Потому что ты женщина.

Дана всплеснула руками и закатила глаза.

— Ну, и недотепа же я! — с чувством произнесла она. — Как я не сообразила?..

— А вот Морган сообразил. Вернее, он заподозрил это, а потом, в разговоре со мной, получил подтверждение своей догадки.

— И сразу же кинулся к Брендону, — подхватила Дана. — Чуть ли не на коленях упрашивал, нес всякую чушь о престиже, об авторитете…

— Стоп! — сказал я, как громом пораженный внезапным подозрением. — Откуда ты все это знаешь?

Дана покраснела и стыдливо потупилась:

— Я… Я думала, что тебе известно…

Я горько рассмеялся, вспомнив слова Бренды: "Ему снилась Дана", произнесенные в явном замешательстве. Да уж, снилась! Наяву…

Я резко оборвал свой смех, поднялся на ноги и сухо проговорил:

— Пойдем к Источнику. — После чего, не ожидая ответа, повернулся к Дане спиной и зашагал вверх по склону холма.

— Артур, — робко отозвалась она.

— Да? — Я остановился, но не оглянулся.

— Я… Нет, ничего.

— Так пойдем же.

Весь путь мы прошли молча. Дана покорно следовала за мной, не пытаясь догнать меня, а я, в свою очередь, и не думал замедлить шаг, чтобы подождать ее. Я не хотел, чтобы она видела мое лицо — зеркало моей души, которое в те тягостные минуты было слишком красноречивым. Я испытывал злость, досаду, раздражение, обиду и много других чувств из негативного спектра человеческих эмоций — но над всем этим довлела горечь. Я чувствовал себя круглым идиотом, последним дураком, которого обвели вокруг пальца, как несмышленыша. Мне было больно и стыдно при мысли о том, что когда я засыпал, с нежностью думая о Дане, сама она засыпала в объятиях моего брата…

"Ему снилась Дана".

Ха! Ха-ха-ха!

Совсем не смешно…

Только на прогалине, возле окруженного мраморным парапетом водоема, я немного успокоился, взял себя в руки и повернулся к Дане.

— Это Источник, — сказал я будничным тоном. — Точнее, его физическое проявление. Подойди ближе, не бойся.

Дана подступила к парапету вплотную и устремила взгляд на бьющий из центра водоема фонтан голубых искр.

— Он волнуется из-за моего присутствия?

— Да, верно. Откуда ты знаешь?

— Бренда рассказывала. Она довольно точно описала мне и Безвременье, и сам Источник. В общих чертах я приблизительно так все это и представляла.

— Гм… А Бренда не рассказывала тебе о роли контакта с материальным миром?

— Я знаю, что он необходим для успешного посвящения.

— А знаешь ли ты, что он порождает влечение?

— Да, но влечение влечению рознь. Бренда держала контакт через Брендона, однако по-прежнему любит его лишь как брата. А если бы моим связующим звеном с материальным миром была Дэйра, это бы только укрепило нашу дружбу и положило конец всем нашим разногласиям.

Мне оставалось только подивиться ее наивности.

— Дружба дружбе тоже рознь, Дана.

— Что ты имеешь в виду?

— Да так, ничего. Просто я думаю, что Источник не признает контактов между представителями одного пола.

Дана улыбнулась:

— Стало быть, он претендует на роль сводника? Или свахи?

Я вздохнул:

— Вот что. Вижу, ты совсем не в курсе, и мне нужно многое рассказать тебе.

— О чем?

— Об этом контакте и о том, как он сказывается на Входящем и Отворяющем. Прежде всего, что ты предпочитаешь — любить или быть любимой?

Во взгляде Даны появилось странное выражение — то ли сочувствия, то ли раскаяния. Похоже, она решила, что известие о ее отношениях с Брендоном слегка расстроило мой рассудок. Впрочем, если это так, то она была недалека от истины.

— И то, и другое, Артур, — мягко ответила она. — Я предпочитаю взаимность.

— Вполне понятное желание, — согласился я. — Но все-таки, если взаимность исключена, что ты выберешь?

Взгляд Даны переменился, в нем появилась тревога.

— Ты серьезно?

— Очень серьезно. Видишь ли, Источник не жалует взаимность. Почему, не знаю; но знаю, что это так. Может быть, в этом скрыт какой-то глубокий смысл, которого я не понимаю, а может, Источник попросту издевается над нами, подобно языческим богам требуя от нас жертвоприношения… — Так, слово за словом, я рассказал Дане то, что лишь недавно узнал от Бронвен. Она перебивала меня, уточняла, спрашивала, переспрашивала, пока я не выложил ей все, что было мне известно и что имело отношение к делу, включая мой неудавшийся разговор с Колином. Единственное, о чем я умолчал, так это о личности Хозяйки; я решил, что пусть Бронвен сама представится Дане в своем новом амплуа.

К концу нашей беседы мы как-то незаметно отошли от Источника на приличное расстояние. Когда я исчерпался, а у Даны уже не оставалось вопросов, она присела на траву и задумалась. Я продолжал стоять, докуривая очередную (пятую или шестую) сигарету, и откровенно любовался ею. Теперь мне нечего было скрывать; она знала, что я люблю ее, и знала, что моя любовь безнадежна. Она могла только посочувствовать мне… и себе тоже.

— Это унизительно, — наконец произнесла Дана. — Получается, что так можно заставить полюбить кого угодно.

— Вовсе нет, — возразил я. — Никто никого не заставляет. Человек может войти в Источник, а может и не входить в него. И он сам выбирает своего Отворяющего. К тому же сам контакт предполагает родство душ. Вряд ли он возможен между неприятными друг другу людьми.

— Все равно это неправильно. Если сейчас я искупаюсь в Источнике, то Брендону придется искать себе другого Отворяющего. Я буду любить его, а он меня — нет. Я не хочу этого. Я хочу, чтобы мой муж любил меня.

— Он уже просил тебя стать его женой?

Дана утвердительно кивнула:

— А также он просил меня стать его Отворяющим. Я согласилась.

— Да уж! — невольно вырвалось у меня. — Ты на многое согласилась… — Тут я сконфузился и опустил глаза. — Извини, я нечаянно.

Дана встала, подошла ко мне и взяла меня за руки.

— Артур, я должна объяснить тебе…

— Ты ничего не должна. Я не вправе вмешиваться в твою личную жизнь.

— Нет, вправе. Ты сам признался, что любишь меня. А я… я люблю тебя.

Я робко поднял взгляд и всмотрелся в манящую глубину ее прекрасных изумрудных глаз.

— Но ведь совсем недавно ты говорила, что я просто нравлюсь тебе. Нравлюсь, и только.

— Я солгала, — честно призналась она. — Ты вынудил меня солгать. Нельзя требовать от женщины признания в любви, если она не уверена в твоих чувствах.

— Тогда я тоже не был уверен, — ответил я и привлек ее к себе. — А теперь уверен. Я люблю тебя.

Некоторое время мы стояли обнявшись и молчали, не находя слов, чтобы выразить свои чувства. Мы думали о будущем, которое не сулило нам обоим ничего хорошего.

— Почему ты не спрашиваешь о Брендоне? — отозвалась Дана. — О наших с ним отношениях.

— Это ваше личное дело. Если вы твердо решили пожениться, то в ваших отношениях нет ничего предосудительного.

— Однако ты должен знать, почему я так поступила. Ведь это я навязалась Брендону. Сам он даже не заикался о том, чтобы мы спали вместе до свадьбы. — Она сделала паузу, ожидая реплики с моей стороны, но я хранил молчание. — Артур, скажи что-нибудь!

— Мне нечего сказать, Дана.

— Тебя не интересуют мои мотивы?

— Я знаю их. Тобой двигало отчаяние.

— А еще злость. И обида. И ревность. Я так хотела досадить тебе!

— Прежде всего, ты искала утешения, — мягко возразил я. — Но почему ты выбрала Брендона?

— Даже не знаю. Может быть, потому что он твой брат. Он любит меня, а я люблю в нем тебя. Он очень милый, и нравится мне. Я думала, что смогу полюбить его… тебе на зло. Но не вышло.

— Еще не вечер, — заметил я.

— Ты про Источник? — спросила Дана, крепче прижимаясь ко мне.

— Да. Теперь ты знаешь все, так что решай.

Она подняла голову и наши взгляды встретились. В ее глазах я прочел желание, которое полностью совпадало с моим. Мы поцеловались — без страсти, а нежно и печально, так, как целуются перед вечной разлукой.

— Ты уже решила? — обреченно спросил я.

Вместо ответа Дана высвободилась из моих объятий и бегом бросилась к Источнику. Она бежала довольно резво, и мне удалось настичь ее лишь в нескольких метрах от парапета. Я ухватил ее за руку, она попыталась вырваться, в результате чего мы оба оказались на траве под самым парапетом. Я подмял ее под себя и принялся покрывать ее лицо жаркими поцелуями.

— Пусти меня, — прошептала Дана, извиваясь. — Пусти меня к Источнику. Я полюблю Брендона.

— Не пущу, — ответил я и поцеловал ее так крепко и страстно, что у нее перехватило дыхание и она перестала сопротивляться. — Позже ты искупаешься и полюбишь Брендона. Но не сейчас. Сейчас твоя любовь принадлежит мне.

Дана всхлипнула, затем посмотрела мне в глаза и утвердительно кивнула.

— Надеюсь, Брендон простит нас, — сказала она.

Мы ласкали друг друга, позабыв обо всем на свете. Мы не обращали никакого внимания на Источник, который бурлил рядом, все больше возбуждаясь вместе с нами. Когда извергаемые им голубые искры начали сыпаться на нас огненным дождем, обжигая нашу кожу, мы уже дошли до такого состояния, что просто не могли остановиться. Боль от ожогов, вместо того, чтобы охладить наш пыл, лишь подстегивала нас, а разбушевавшуюся вокруг стихию мы воспринимали как феерическое представление, устроенное Источником в честь нашей любви. И в момент кульминации нашего физического и эмоционального единения, именуемый в обиходе оргазмом, Источник будто взорвался в завершающем аккорде своей грандиозной симфонии первозданных сил и поглотил весь текущий момент Безвременья целиком. Вместе с нами…