"Короткое время бородатых" - читать интересную книгу автора (Екимов Борис Петрович)

5

Решили сходить в кино. Ждали Зою, а она все не шла. От безделья "пульку" расписывали.

- К вам можно, мальчики?! - крикнула наконец она, поднимаясь в вагончик.

- Просим.

Зоя вошла и возмущенно руками всплеснула:

- Преферансисты несчастные! Что же вы не собираетесь?!

- Голому собраться - подпоясаться, - успокоил ее Славик, натягивая энцефалитку. - Понеслись!

- А что? - растерялась Зоя. - Вы так и пойдете, в чем работали? Да еще бороды эти ваши, щетина несчастная.

- Невест клеить не собираемся, - сообщил Славик.

- Зоенька, - сказал Андрей. - Это еще лучше! Ты на нашем фоне выглядишь ого-го как! Местные кавалеры попадают.

На Зое была голубая вязаная кофта, серые отглаженные брюки и такая же серая рубашка с белыми перламутровыми пуговицами. Волосы двумя толстыми короткими косичками падали на плечи.

- Бесстыдники, - усмехнулась она, - обормоты, хиппи. Как будете с людьми рядом сидеть, - и, подойдя к окну, добавила: - Идите сюда, посмотрите.

По узкому деревянному тротуару к клубу тянулись принаряженные люди. Женщины осторожно, боясь поломать каблуки, перебирались через места, где тротуар был раздавлен гусеницами машин, а потом снова шли, нарядные, постукивая каблуками по доскам; и казалось, что нет рядом с ними тайги, в которой человеческий голос - событие, будто вокруг лежит большой город, а этот тротуар и десяток домов только часть его.

- Ладно, Зоя, - вздохнул Андрей. - Усовестила. Только вот брюки у меня помятые.

- Утюг еще не остыл! - обрадовалась Зоя. - Я принесу.

Собрались быстро, лишь Славик, войдя во вкус, принялся какой-то бантик на шею повязывать. "Артист должен выделяться из толпы", - сказал он. Но ждать его не стали.

Выходя из комнаты, Андрей бросил через плечо:

- Не забудь духами себя опрыскать, женишок!

Сапог бухнул по уже закрытой двери.

В большом с голыми стенами фойе клуба кучками стояли люди. Володя пошел за билетами.

- Здравствуйте, - сказал, словно пропел, кто-то рядом. - Вот и вы к нам в клуб собрались.

Андрей повернулся. Он сразу узнал этот голос, его мягкую, окающую певучесть нельзя было забыть. Да, это были девушки, которым помогал Андрей в день приезда. И поздоровалась сейчас, конечно, Наташа. Правда, на работе, в стареньком комбинезончике, она, честно говоря, выглядела привлекательнее. К нежному, почти детскому лицу, с еле заметными веснушками на переносье, так не шла вся эта косметика: поднятые к вискам брови, губная помада.

- Здравствуйте, - несколько запоздав, ответил Андрей. - Знакомьтесь, мои товарищи.

Разговор пошел своим чередом. Андрей даже чуть отвернулся в сторону, чтобы слушать Наташу, не глядя на нее. Так было лучше.

- Убежали... Бросили... Сами с девушками развлекаются, - пожаловался подошедший Славик.

В ровное жужжание непрекращающихся разговоров, царивших в фойе, ворвались вдруг голоса:

- Что, я лондонский фраер, да? Что, меня можно купить задарма? Да?

- Не гундось, Ваня.

В фойе вошли и остановились, и заговорили громче всех трое парней. Они выделялись не лицом, не одеждой, не ростом, а чем-то другим. Их голоса, взгляды, которые изредка, словно нехотя, бросали они на людей, показывали, что им нет дела до остальных. Особенно заметен был третий, высокий черноволосый, сутуловатый, вертлявый и ломкий, словно не имевший в теле прочного стержня. Он говорил громче, картиннее гримасничал и жестикулировал, неестественнее смеялся.

- Местные приблатненные товарищи, - усмехнулся Славик. - И здесь они, родимые.

Андрей, конечно, знал таких. Их можно встретить на танцплощадках, и особенно возле.

Длинный нетвердой, но легкой походочкой подтанцевал и остановился рядом с Андреем.

- Позвольте побеспокоить молодых строителей коммунизма, - блеснув золотым зубом, проговорил он с лихой улыбочкой и, прижав к груди ладонь с длинными пальцами, представился, не кланяясь, а, наоборот, откидывая назад голову, как бы желая полюбоваться произведенным впечатлением: - Ваня Бешеный Судак. А ваши имена узнаю позднее. Сейчас я под газом и все равно забуду.

Затем он резким коротким движением поднес ко рту руку, жарко дохнул на камень увесистого перстня, багровевшего на мизинце, протер его о рубашку и спросил, наклонившись и вытянув шею:

- Натаха, а здесь ли ты должна быть?

По лицу Наташи скользнуло плохо скрытое раздражение.

- Ты кто мне, свекор?

- Ой-ой-ой, разговорчики, - проговорил длинный с той же улыбочкой, извиваясь бескостным телом, и поиграл ладонями поднятых рук, словно дразнил ребенка интересной вещью. - Какие мы самостоятельные!

- Отвяжись, - отрезала Наташа.

- На-та-ха, - согнулся, прислушиваясь, длинный, - не поднимай зехера, и протянул к ее плечу руку.

Но рука не дошла до цели, ее остановил Славик.

- Спокойней, юноша.

- Что? - прищурился длинный. - Что ты гутаришь, не пойму?

Его пронзительный тенорок обрезал говор в зале.

- Иван, брось. Пошли, - негромко, с ленцой произнес один из приятелей.

И те, двое, зашаркали к выходу.

Иван оглянулся на них, снова дохнул на перстень и, протерев его, проговорил:

- Так, значит, познакомились: Ваня - Бешеный Судак. Запомните, - и затанцевал вслед за друзьями.

Только сейчас, когда длинный вышел из зала, Андрей почувствовал, как напряжено его тело и правая рука сжата в кулак. "Неужели пришлось бы драться? - подумал он. - Идиотизм".

- Что это... - начал было Славик, но Григорий перебил его:

- Пошли. Володя билеты взял.

В фойе торопливо вошли несколько человек из отряда. Они огляделись, подошли к ребятам.

- Что за шум? Что за паника?

- О чем это вы?

- Мальчишка прибежал. Ваши, говорит, драться с каким-то Судаком будут.

- Какой мальчишка?

- Маленький такой...

- Колька, что ли? Где он?

- Откуда мы знаем, Колька - Васька... Прибежал, заорал, и все.

Андрей вышел из клуба, обошел его вокруг. Кольки не было.

После того как кончился фильм, Наташу с подругой решили проводить домой. Мало ли что может случиться...

В поселке было тихо. Легкий сумеречный свет белой ночи напоминал непогожий день. Тонко окрашенное небо и нежный перелив красок на западе, там, где недавно было солнце, раздражали своей акварельной ненатуральностью.

Наташа жила недалеко. Но приходилось идти медленно, потому что на пути то и дело попадались изгрызенные гусеницами бревна, выступающие из земли корневища, обломки досок, проволока.

И тем неожиданнее были небольшая цветочная клумба, разбитая возле Наташиного вагончика, и зеленая плетень незатейливых вьюнков с белыми и розовыми цветами-граммофончиками, которые закрывали облезлую стену.

Зоя ахнула, присела возле клумбы и принялась разглядывать цветы, низко пригибаясь к ним, нюхала и смеялась тихонько, и торопливо спрашивала:

- Кто это? А?.. Кто посадил?

- Мы... Так, на пробу, - отозвалась Наташа. - Привезла семян немного, какие покрепче, табак вот, ноготки, смолевка, еще кое-что. И ничего, погода балует.

Она сорвала несколько цветков и протянула их Зое. Та проговорила, отстраняясь:

- Зачем же вы...

- Берите. Для того и сажены. Может быть, зайдете в гости? - пригласила Наташа. - Чаем угощу.

Славик раскрыл было рот, чтобы принять приглашение, но Григорий, церемонно наклонив голову, развел руками.

- Рады бы, да завтра рано вставать. В другой раз.

Они пошли назад, а Славик бурчал:

- Всю вы мне жизнь испортили... Может, угощение бы перепало. Каша осточертела.

Зоя спросила:

- Эти парни теперь затаят на вас злобу? Как бы чего не случилось. Очень уж неприятные типы.

- А-а... Не маленькие. Чего бояться?!

- О чем вы? - оставив свой скулёж, спросил Славик.

- Я говорю о тех, из клуба. Боюсь, что они не забудут.

Григорий кивнул головой:

- Да. Может быть.

В следующую минуту Славик прыгнул вперед и, повернувшись лицом к ребятам, загородил дорогу. Задрав подбородок, он заговорил резко и картинно жестикулируя:

- Но они не знают, с кем имеют дело. Что это такое!? - ткнул он себя пальцем в грудь. - Что это такое, я вас спрашиваю?! - закричал он.

- Кожа да кости, - успокоил его остановившийся Володя.

- Молчать, завистник! - вскипел Славик. - Это сплошной мускул! Это сила и ярость! И кто с мечом к нам войдет, погибнет от этого кулака! - И вскинул над головой кулак.

Зоя смеялась и, вынув один цветок из своего тощего букетика, приладила его Славику на рубашку.

Андрей успокоил друга:

- Теперь мы все поняли. И нас не напугаешь. Пойдем, ярость.

На кухне громыхали посудой. А за столами и рядом, на бревнах, пили чай, курили, беседовали, точили топоры и пилы.

Григорий в штаб завернул, Зою поварихи к себе позвали, остальные же по вагончикам разошлись, ко сну готовились.

- Вообще-то мы можем в историю влипнуть, - проговорил Володя. - Девка, видно, еще та. Сегодня они поругались, завтра помирятся, а нам морока.

- Ну и что, - ответил Славик. - Какая еще морока?

- Какая, какая! - окрысился Володя. - Ты думаешь, эти парни отвяжутся. Как же...

- Ну, а мы-то при чем. Мы первый раз этих девчат видим. Правда, это нашего ловеласа знакомые, - шутливо толкнул Андрея Славик. - Пусть заступается. А мы ему поможем. Не отвяжутся, так дадим по рогам. Что же, будем смотреть, как они девчонке жить не дают? Она вроде толковая.

- Даешь, - ухмыльнулся Володя. - Потом в институте и разбираться не будут. Выкинут, и все. Скажут, зачем связывались. Она без нашей защиты жила и проживет.

Андрей молчал. Он о Кольке думал. И решил завтра же его разыскать.