Под вечер, осенью ненастной,В далеких дева шла местахИ тайный плод любви несчастнойДержала в трепетных руках.Всё было тихо — лес и горы,Всё спало в сумраке ночном;Она внимательные взорыВодила с ужасом кругом.И на невинное творенье,Вздохнув, остановила их…"Ты спишь, дитя, мое мученье,Не знаешь горестей моихОткроешь очи и тоскуяКо груди не прильнешь моей,Не встретишь завтра поцелуяНесчастной матери твоей.Ее манить напрасно будешь!..Стыд вечный мне вина мояМеня навеки ты забудешь;Тебя не позабуду я;Дадут покров тебе чужиеИ скажут: "Ты для нас чужой!"Ты спросишь: "Где ж мои родные?"И не найдешь семьи родной.Мой ангел будет грустной думойТомиться меж других детей!И до конца с душой угрюмойВзирать на ласки матерей;Повсюду странник одинокой,Предел неправедный кляня,Услышит он упрек жестокой…Прости, прости тогда меня…[33]Быть может, сирота унылый.Узнаешь, обоймешь отца.Увы! где он, предатель милый,Мой незабвенный до конца?Утешь тогда страдальца муки,Скажи "ее на свете нетЛаура не снесла разлукиИ бросила пустынный свет".Но что сказала я?… быть может,Виновную ты встретишь матьТвой скорбный взор меня встревожит!Возможно ль сына не узнать?Ах, если б рок неумолимыйМоею тронулся мольбой…Но, может быть, пройдешь ты мимоНавек рассталась я с тобой.Ты спишь — позволь себя, несчастный,К груди прижать в последний раз.Закон неправедный, ужасныйК страданью присуждает нас.Пока лета не отогналиБеспечной радости твоейСпи, милый! горькие печалиНе тронут детства тихих дней!"Но вдруг за рощей осветилаВблизи ей хижину луна…С волненьем сына ухватилаИ к ней приближилась она;Склонилась, тихо положилаМладенца на порог чужой,Со страхом очи отвратилаИ скрылась в темноте ночной.