"Убежище" - читать интересную книгу автора (Бартон Беверли)

Глава 1

Воскресенье, 9:15

Сидония готовила завтрак, как делала это каждое утро, медленно двигаясь по большой кухне. Как и другие комнаты в этом старом доме, кухня была построена лет двести назад, когда Рейнтри впервые обосновались на холмах Северной Каролины. Вскоре после битвы. Данте и Анселине Рейнтри потребовалось девятьсот девяносто девять акров дикой местности, чтобы установить домашнее место для клана Рейнтри, безопасную зону, где они могли бы восстановиться после изнурительной войны с Ансара. За эти годы дом множество раз реконструировали, но некоторые вещи здесь никогда не менялись, такие как честь, обязательства и любовь к семье.

Главный дом располагался на вершине одного из предгорий, окруженный лесом, журчащими родниками, древними деревьями и изобилием дикой природы. Первоначально построенный из леса и камня дом сотню лет назад был облицован кирпичами, и к оригинальной конструкции добавились пристройки. Две дюжины домов пунктирным пейзажем обозначали границы безопасной зоны, в некоторых жили родственники, многие пустовали большую часть времени, но поддерживались в готовности для посещения членов клана Рейнтри. Семья всегда была долгожданна.

Сидония, дальняя родственница королевской ветви, приехала, чтобы работать на них, когда была восемнадцатилетней девушкой, приступив к работе в хозяйстве дрэнира Джулиана, когда его жена Вивьенн носила их первого ребенка. Молодой Майкл много лет был единственным ребенком и так сильно привязался к Сидонии, что она стала для него второй матерью. Естественно, что, когда он вырос, возмужал, женился и стал отцом, нянькой для собственных детей он выбрал именно ее. И когда семнадцать лет назад ее Майкл и его возлюбленная Кэтрин были жестоко убиты, обязанность присматривать за королевскими детьми – Данте, Гидеоном и Мерси – выпала ей.

Данте теперь жил в Рено, штате Невада, владел игорным казино и все еще был одинок, хотя прекрасно сознавал, что все ожидали, когда он произведет наследника. Будучи дрэниром, он руководил кланом Рейнтри и заведовал его финансами, за прошедшие десять лет почти удвоив внушительное семейное состояние. Его младший брат Гидеон жил в Вилмингтоне и работал полицейским детективом. И также был одинок, но довел до сведения каждого, что не намеревается жениться и уж конечно никогда не собирается становиться отцом. Мерси же оставалась в Убежище как его хранительница. Как и ее двоюродная бабушка Джиллиан, Мерси родилась мощным эмпатом, и оттого именно ей выпала участь быть опекуном семьи, хранительницей Рейнтри.

Девятисотдевяностадевятиакровое убежище лежало на особенной линии, и всякий раз, когда в земле происходили какие–нибудь изменения, любая мелкая дрожь или землетрясения, эти природные силы просто обходили вокруг огражденного Убежища. Но Рейнтри впитывали энергию, произведенную многочисленными мелкими вздрагиваниями земли. Много лет назад триада Рейнтри, в жилах которых текла королевская кровь, поместила на эту землю защитный покров, и ежегодно в день весеннего равноденствия Мерси и ее братья обновляли древние чары. Только обладающий магической силой, равной или превосходящей по мощи силу членов королевской семьи Рейнтри, мог проникнуть сквозь невидимый барьер, ограждавший это место от посторонних.

Сидония с дрожью вспоминала пугающие рассказы об Ансара и легенды о Сражении, которое стерло с лица земли этот злобный воинственный клан. Всех, кроме успевшей сбежать горстки людей, о которых никто никогда больше не слышал.

Раскатывая бисквитное тесто, Сидония притворилась, что не замечает, как маленький ребенок на цыпочках пробрался в комнату. Возможно, это была старческая слабость – в конце концов, ей уже восемьдесят пять – но она любила эту маленькую девчушку с той преданностью, что граничила с одержимостью. Ева Рейнтри, красивый, очаровательный, не по годам развитый и непоседливый ребенок, с первого же взгляда похитила ее сердце. Мерси родила дочь дома, в своей спальне наверху, и, как она сама пожелала, с ней находилась только Сидония. Роды были трудными, но не тяжелыми. Ее ребенок вошел в мир как безупречный образец женской красоты, с золотыми волосами своей матери и изысканными чертами лица. И очаровательными зелеными глазами Рейнтри – доминирующим наследственным признаком, отмечавшим обладателей таких глаз как истинных Рейнтри.

Сидония отказывалась думать о другой маленькой, но существенной наследственной отметине, которой обладал этот ребенок, о которой знали только она и Мерси. Эта деталь выделяла Еву изо всех других и делала настолько особенной, что должна была храниться в тайне даже от Данте и Гидеона.

Ева подкралась сзади к Сидонии, которая затаила дыхание, выжидая, чтобы узнать, какую проказу выкинет малышка этим утром. Внезапно скалка выскочила из рук и пролетела по воздуху, с глухим стуком приземлившись на пол в середине кухни. Вскрикнув, как будто она действительно удивилась, Сидония обернулась и прижала руку к сердцу.

– Ты испугала меня до полусмерти, маленькая.

Ева хихикнула. Этот звук напоминал приятную музыку.

– Это новенькое, только что научилась. Мама говорит, это называется ле–ви–та–ци–я. Думаю, что буду хороша в этом, как ты считаешь?

Вытерев руки о цветастый передник, Сидония наклонилась и слегка щелкнула Еву по носу.

– Полагаю, ты будешь очень хороша во многих вещах, но все же должна учиться управлять своими способностями и всегда использовать их с мудростью.

– Мама говорит то же самое.

– Твоя мама мудрая женщина. – Да, Мерси была мудрой. А еще хорошей, милой и любящей. И она была самым сильным в мире эмпатом. Она могла почувствовать чужую боль на расстоянии, отогнать ее и излечить. Но платила за это собственными страданиями, которые часто лишали ее энергии на много часов и даже дней.

– А еще она очень красивая, – сказала Ева. – И я тоже.

Сидония засмеялась. Нет ничего плохого в том, чтобы знать свои сильные стороны.

– Да, ты и твоя мама – обе красавицы.

Мерси была столь же прекрасна и внутри, но Сидония опасалась, что про ее драгоценную маленькую Еву нельзя сказать то же самое. Она была хорошим ребенком, с добрым сердцем, но были случаи, когда ее характер неудержимым образом вспыхивал, и тогда Сидония и Мерси становились свидетельницами невероятной, неизученной силы.

– А где мама? Она не будет со мной завтракать? – спросила Ева, заползая на табурет у стойки, отделявшей кухню от комнаты для завтраков.

– Она поднялась на Амадей Поинт, чтобы подумать. И вот–вот вернется. – Сидония вновь вернулась к своему занятию. Подняла скалку, вымыла ее и начала раскатывать из теста круг в сантиметр толщиной.

– Ее что–то беспокоит? Что–то не так? – спросила Ева с недетской рассудительностью.

Сидония заколебалась, но поскольку знала, что Ева при желании может прочитать ее мысли, ответила:

– Насколько мне известно, все в порядке. Она просто почувствовала потребность помедитировать.

Сидония порезала тесто и поместила каждый кусочек в прямоугольную формочку, после чего засунула в разогретую духовку.

– Можно я выпью стакан сока, пока ее жду? – Ева посмотрела на холодильник.

– Конечно.

Внезапно дверь холодильника распахнулась, и кувшин сока, приподнявшись, покинул полку и поплыл по комнате, сопровождаемый звонким девичьим хихиканьем Евы.

Сидония схватила летящий по воздуху кувшин и поставила его на стойку.

– Маленькая воображала.

– Мама сказала, что практика – это прекрасно и если я не буду тренировать свои навыки, то не смогу с ними справляться. – Ева тяжело вздохнула. Преувеличенно драматично. Это дитя имело склонность к актерской игре. – И она хмурилась, когда это говорила. Думаю, она волнуется обо мне. Она считает, что я обладаю удивительными способностями.

– Да, мы с твоей мамой это знаем. И волнуемся, потому что ты еще молода и неспособна управлять своими способностями. Именно поэтому Мерси и сказала, что ты должна практиковаться. В детстве твои мама и дяди были такими же. Им тоже приходилось учиться контролировать свою силу.

– Но я другая. Я не похожа на маму, на дядю Данте и дядю Гидеона.

Сидония ахнула. Неужто этот ребенок знает тайну своего зачатия? Сидония тряхнула головой, чтобы избавиться от глупых мыслей. Ева могла быть намного талантливее остальных детей Рейнтри, могла иметь настолько выдающиеся способности, что даже взрослые позавидовали бы ей, но она все еще оставалась ребенком. И могла просто прочитать мысли других людей, не понимая услышанное.

– Конечно, другая. Ты – член королевской семьи. Твой дядя – дрэнир, а твоя мама – самый сильный эмпат в мире.

Ева покачала головой. Ее длинные белокурые кудри запрыгали на плечиках.

– Я больше, чем Рейнтри.

Дрожь чистого, настоящего страха пронзила Сидонию. Дитя ощущало правду, хотя и не знала, в чем эта правда заключается. Сидония вытащила из буфета стакан, подняла кувшин, налила для Евы яблочного сока и поставила стакан перед ребенком.

– Да, ты больше, чем Рейнтри. Ты очень, очень особенная, моя драгоценная.

Более особенная, чем ты когда–либо узнаешь, если мы с твоей мамой сможем защитить тебя и сохранить тайну.

* * *

Мерси Рейнтри сидела на твердой, покрытой травой земле, сложив руки на коленях и закрыв глаза. Всякий раз, чувствуя тревогу, она приходила на Амадей Поинт, чтобы подумать, собраться мыслями и восстановить силы. Солнечный свет покрывал ее подобно невидимому платью, окутывая светом и теплом. Весенний бриз нежно ласкал, словно мягкое прикосновение любовника. Закрыв глаза и открыв душу для позитивной энергии, которую она впитывала из этого святого места, из этого убежища внутри убежища, она сосредоточилась на самом важном для нее.

Семья.

Мерси ощущала грядущую опасность. Но не знала от кого или от чего она исходит. Хотя ее самые большие таланты лежали в области эмпатии и целительства, у нее так же были способности к предсказанию, более управляемые, чем у ее кузины Экей, однако и не такие сильные. Она также была проклята способностью чувствовать на расстоянии эмоциональное и физическое состояние других людей. Будучи ребенком, она находила эти свои сопереживающие таланты ужасно раздражающими, но постепенно, год за годом, научилась их контролировать. И теперь, несмотря на то, что Данте и Гидеон блокировали от нее свои мысли и чувства, она все еще могла кое–что улавливать из отголосков сознания каждого брата.

Данте и Гидеон были в беде. Но она не знала почему. Возможно, это ни что иное, как напряжение от работы. Или же проблемы в личной жизни.

Если бы братья думали, что она может помочь, то попросили бы вмешаться. Так что, скорее всего, их проблемы касаются сферы людей, а не сверхъестественного. Ее братья были, как они не единожды ей указывали, взрослыми мужчинами, способными позаботится о себе самостоятельно без помощи младшей сестренки.

Но по опыту она знала, что, когда им требовалось успокоиться и вновь насытить душу, они приезжали домой, сюда, на землю Рейнтри, спрятанную глубоко в горах Северной Каролины. Дом был защищен мощной магией, которую двести лет назад наложили их предки после Сражения. Ни одно живое существо не могло в тайне от хранителя вторгнуться через границу этой безопасной территории. Этим хранителем и была она, защитница дома, как и ее двоюродная бабушка Джиллиан, занимавшая этот пост до самой смерти в сто девятнадцать лет, подобно своей матери Весты, первой хранительницы прибежища в начале девятнадцатого века.

Глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, Мерси открыла глаза и посмотрела вниз на распростертую перед ней, подобно праздничному пиршеству, долину. Поздняя весна в горах. Бескрайнее, вечное синее небо. Высокие зеленые деревья, древние, старые и молодые – они росли вместе, стремясь ввысь. Зеленеющая растительность, пышная, буйная, услаждала чувства. Множество диких цветов, рассеянных в изобилии, испускали чарующие ароматы и радовали глаз.

Она не знала, что именно не так, но испытывала ноющее чувство тревоги, не имеющее никакого отношения ни к братьям, ни к кому–либо из Рейнтри. Нет, беспокойство жило внутри нее, острая тоска, которую она вынуждена была контролировать ради исполнения долга перед своей семьей и людьми. Всякий раз, когда ей досаждали эти странные эмоции, она поднималась в горы на этот священный пик и медитировала, пока неуверенность не отступала. Но сегодня по какой–то неизвестной причине беспокойство не хотело проходить.

Было ли оно предупреждением?

Семь лет назад она позволила этому своему внутреннему голоду вывести ее на опасную территорию, в мир, к которому была плохо подготовлена, в отношения, которые изменили ее жизнь. Она не должна – не могла – поддаваться страху. И за исключением кратких визитов к Данте и Гидеону, она не оставит безопасность убежища Рейнтри. Больше никогда.

* * *

Пакс Грейнелл не знал, что такое страх. С какой стати? Он был молод, силен, храбр. Искусный боец. И он Ансара. Как и у Сила, в его венах текла королевская кровь, и, подобно действующему дрэниру Ансара, он родился в браке. Он был кузеном Сила и Джуды. И всю свою жизнь предан клану, а с тех пор, как Джуду короновали в качестве лидера, предан Джуде. Но в прошлом году он, как и еще несколько молодых ансаровцев, пресытился ожиданием, устал от разговоров о том, что время еще не настало, что Ансара не готовы к борьбе с Рейнтри.

Сил нашептывал им обещания новых чинов, при которых они станут членами совета. Намекал, что Джуда боится предстать перед Рейнтри, тогда как он, Сил, нет. Несмотря на то, что Пакс доверял Силу и в любом сражении встал бы на его сторону, он знал, что Джуда Ансара не боится никого и ничего.

Эта мысль должна была бы лишить Грейнелла решимости, не будь он защищен магическим заклинанием, наложенным на него Силом. В течение следующих сорока восьми часов он будет непобедим. Навредить ему невозможно. Только Сил или другой Ансара, равный ему по мощи, может проникнуть сквозь окружающее его силовое поле. Двадцати четырех часов более чем достаточно, чтобы выполнить свою миссию и сбежать. А затем он дождется сообщения от Сила, после чего присоединиться к нему и остальным для финального сражения.

Грейнелл отрегулировал бинокль и проследил, как Мерси Рейнтри с плавной грацией балерины поднимается с земли. , Ее длинные светлые волосы мерцали в утреннем солнечном свете. Она была прекрасна. И будь она простой смертной, прежде чем убить, он изнасиловал бы ее. Но она не смертная, не более чем он. Так что он не намеривался рисковать и ставить под угрозу свою миссию ради того, чтобы попробовать ее, независимо от силы искушения.

Он наблюдал, как она постояла там, в одиночестве, такая близкая и в то же время недоступная для него. Сил предупреждал его не пытаться проникнуть в Убежище и приказал найти способ выманить Мерси наружу, подальше от защиты дома.

Улыбаясь собственной сообразительности, он упивался видом этой притягательной Рейнтри и фантазировал, как будет мучить ее прежде, чем лишит жизни. Она, подобно братьям и кузине Экей, приговорена к смерти. Сначала ликвидируют королевскую семью, устранят самое мощное, а остальные последуют за ними.

Воскресенье, 15:15

Частный реактивный самолет Ансара приземлился в Эшвилле, Северной Каролине, полчаса назад. Заранее арендованный автомобиль ждал Джуду, чтобы он почти сразу же мог отправиться в дорогу. Но он не знал, сколько пройдет времени, прежде чем Грейнелл нанесет удар, и не был уверен, что успеет спасти Мерси Рейнтри. Ему была неизвестна степень власти Сила над этим юношей и насколько неуравновешенным тот стал. Его глупый молодой кузен был непредсказуем и, подобно горстке нескольких молодых ансаровцев, стремился к битве.

Джуда знал, что Сил попробует связаться с Грейнеллом и предупредить его. Однако сейчас он, должно быть, уже понял, что его телепатические способности заблокированы и он временно выведен из строя. Выяснил ли он заодно, что недооценил силу Джуды? Будучи эгоцентричным ублюдком, Сил верил в свое превосходство над ним, фактически даже считал себя более могущественным. Идиот. Возможно, сообразив, что Джуда временно заморозил его телепатические способности, Сил поймет, кто в действительности из них сильнее.

Единственная причина, по которой Джуда не вызвал Сила на смертельный поединок, заключалась в том, что они были братьями. Но как только он позаботится о Грейнелле – до или после того, как юный ансаровец убьет самого сильного эмпата Рейнтри – Джуда собирался встретиться со сводным братом в бою лицом к лицу, чтобы раз и навсегда покончить с происками Сила по его смещению. Хотя он и не мог доказать свои подозрения, он почти не сомневался в том, кто стоял за попыткой убить его этим утром.

Выехав на семьдесят четвертую Хайвэй, он направился на юго–запад к восточным предгорьям Больших Туманных Гор. Убежище Рейнтри граничило с Восточной резервацией индейцев чероки. Более ста семидесяти лет назад несколько членов клана Рейнтри вступили в брак с чероки перед Дорогой слез[1], и семья обеспечила помощь сбежавшим от солдат индейцам, приютив их в горах.

С детства Джуда занимался изучением своего могущественного врага, зная, что отомстить за поражение клана в сражении, произошедшем двести лет назад, и стереть с лица земли каждого Рейнтри, было его судьбой. Но время еще не пришло. Пока. Сил был крайне обеспокоен, он и его приверженцы. Если они выступят против Рейнтри слишком скоро, то их ждет неминуемое поражение. Но он не мог заставить брата понять важность терпения. Выжидания. Скоро. Но не сейчас.

Жаль, что Мерси должна умереть вместе со своими братьями и другими из их рода. Но несмотря на удовольствие, которое он мог бы получить, оставив ее в живых и сделав своей рабыней, он не мог позволить выжить ни одному Рейнтри. Даже Мерси.

Но Грейнелл не имел права на убийство. Каждый член клана Ансара знал, что Мерси Рейнтри принадлежит Джуде. Только он имеет право убить ее, как и Данте Рейнтри. Магическую силу, которой обладали она и ее старший брат, в момент их смерти должен поглотить Джуда. Второй брат, Гидеон, принадлежал Клоду. Сил был разъярен, когда Джуда отдал Клоду право убить третьего Рейнтри королевской крови.

Слишком долго Сил был колючкой в его боку. Он потворствовал своему брату, раз за разом прощая ему грехи, но хватит. Сил стал крайне опасен не только для Джуды, но и для клана. Больше нельзя откладывать разбирательство со своим изголодавшимся по власти братом.

* * *

Звонок раздался в воскресенье вечером в семь сорок две, когда Мерси, Ева и Сидония сидели на открытой веранде, Сидония – в своем кресле–качалке, Ева – опустив голову на колени Мерси. Оранжевый диск солнца, уступая место сумеркам, приютился внизу на западном горизонте, раскрашенный с обеих сторон разноцветными розовыми и бледно–лиловыми пушистыми облаками. Насекомые щебетали, довольно квакали древесные лягушки, в то время как на предгорья опускалась ночь.

Спокойствие. Мир.

Мерси ощущала некое беспокойство, из–за чего весь день чувствовала себя неуютно. И теперь, когда раздался звонок, поняла, почему волновалась. Она редко оставляла Убежище надолго. Больше не оставляла. Поскольку с каждым годом ее способности эмпата становились сильнее, ей стало трудно находиться в толпе. Даже просто пройтись по городской улице. Мысли и эмоции людей бомбардировали ее, стоило ей только встретиться с ними взглядом. И не дай бог, если кто–нибудь случайно задевал ее. Она слышала их мысли, ощущала боль и радость. А любые используемые ею защитные чары имели свои пределы и недостатки, поэтому она прибегала к их помощи только в случае крайней необходимости.

Будучи подростком, после убийства родителей она страстно желала стать доктором, спасать людей так же, как врачи в Эшвилле, столь героически пытавшиеся спасти ее родителей. Она наивно верила, что ее наследственные способности эмпата помогут ей стать лучшим из врачей. Но это было заблуждением. Доктор Хакслей, старейший врач округа и друг ее отца, обучал Мерси и даже устраивал так, чтобы она сопровождала его во время неотложных вызовов, где от ее способностей часто зависела жизнь или смерть пациентов. Он вырос рядом с Убежищем и понимал, какими особенными были Рейнтри и сколь выдающимся, даже среди ее семейства, был талант Мерси. Рейнтри доверяли доктору наряду с еще несколькими людьми, инстинктивно зная, что он никогда не предаст их. Обучившись школьной программе дома, в восемнадцать она оставила горы, чтобы пойти в колледж. Университет штата Теннеси был захватывающим, но и вместе с тем пугающим местом из–за плотного скопления людей. С помощью своей семьи – Данте принял меры, чтобы несколько членов клана Рейнтри также поступили в этот колледж – Мерси сумела получить высшее образование. Но проживание вдали от Убежища доказало – она никогда не сможет реализовать свою мечту стать доктором. Ее способности эмпата оказались не только благословением, но и проклятием.

Теперь, доктор Хакслей связывался с ней, прося о помощи, только в редких случаях. Сегодня вечером был один из них. На проселочной дороге, недалеко от Убежища, произошла авария, и доктор знал, что из–за ее местоположения – в пределах полутора километров от границ земель Рейнтри – она сможет добраться до места происшествия раньше, чем кто–либо еще.

– Будь осторожна, – предупредила Сидония, стоя возле белой «эскалады» Мерси и держа подле себя Еву. – Ты уверена, что не хочешь, чтобы я попросила Бренну посидеть с Евой, а сама поехала с тобой?

Мерси погладила ее морщинистую щеку.

– Ты слишком много волнуешься. Со мной все будет в порядке. Доктор Хакслей с полицией уже в пути, да и команда спасателей очень скоро должна достигнуть места аварии. Я недолго там буду одна.

– Не переусердствуй. Ты знаешь, как слаба…

– Если что–то пойдет не так, доктор Хакслей будет рядом и позаботится, чтобы я вернулась домой живая и здоровая.

Мерси запрыгнула в новый внедорожник, подарок Данте. Выехав на дорогу, она посмотрела в зеркало заднего обзора и увидела, как Сидония с Евой машут ей на прощанье. Сосредоточившись на дороге, она прибавила газу, зная, что жизнь жертв несчастного случая, возможно, находится в ее руках.

И менее чем через пять минут после того, как она выехала за границы Убежища, натолкнулась на два искалеченных автомобиля, которые столкнулись друг с другом лоб в лоб. Как такое могло произойти ясным вечером, без тумана и дождя на относительно прямом участке шоссе? Один из водителей выпил или принял наркотики? Мерси съехала на обочину, открыла дверь и вышла, сердце билось как безумное, когда она поспешила к ближайшему красному спортивному автомобилю, смятому почти до неузнаваемости. Даже не касаясь окровавленного тела водителя, она поняла, что он мертв.

Она пожелала его душе легкого путешествия в загробную жизнь. Больше она уже ничего не могла для него сделать. Но в другом автомобиле, серебристом грузовике, еще ощущалась жизнь. Приблизившись к дымящемуся «форду», Мерси услышала раздающиеся изнутри стоны и плачь. Она должна действовать быстро и приложить все усилия, чтобы освободить эту пару. Водитель, мужчина средних лет, оказался в ловушке, придавленный рулем, раздробившим ему грудь. Женщина рядом с ним была тем, кто стонал и плакал, ее бледное лицо было в крови – ее собственной и мужчины.

Обеими руками Мерси потянулась внутрь через разбитое пассажирское окно и прикоснулась к ней. Та испуганно закричала, но когда Мерси начала вытягивать боль из ее искалеченного тела, резко затихла. Мерси безмолвно общалась с женщиной, прилагая все силы, чтобы утешить ее и успокоить.

– Меня зовут Мерси, я здесь чтобы помочь вам.

Женщина наконец сумела заговорить.

– Я Дарлин и… О, Боже, мой муж. Кэри…

Отняв от Дарлин одну руку, Мерси потянулась глубже в кабину грузовика и прикоснулась кончиками пальцев к правому плечу Кэри. Она не ощутила ни единой искорки жизни. Мужчина умер.

Возвращаясь к задаче исцеления Дарлин, вылечивая последствия удара и предотвращая смертельную потерю крови, Мерси всецело сконцентрировалась на поддержании жизни, на том, чтобы забрать боль и страдания в собственное тело.

Мерси задрожала, когда сквозь нее потекла сущая агония, почти невыносимая мука. Не имело значения как, но она должна оставаться в сознании. Черпая внутренние силы и мощный дар Рейнтри, который был ее благословением, Мерси трудилась с помощью своей магии.

* * *

Джуда почувствовал запах Грейнелла с расстояния более трехсот километров, но знал о его местонахождении еще с того момента, когда сошел с самолета в Эшвилле. Пожелай он воспользоваться своими способностями ясновидения, то сумел бы быстрее определить его точное местоположение, но тогда Грейнелл, будучи тоже одаренным, понял бы, что в его мысли кто–то вторгся. А последнее, чего хотел Джуда, это заблаговременно предупредить своего противника, дав тому преимущество. Нет, он не сомневался, что с легкостью победит кузена, если им придется бороться. Но поскольку сегодня один раз уже поучаствовал в битве не на жизнь, а на смерть, то предпочитал избавится от Грейнелла более легким способом.

Припарковав арендованный автомобиль на некотором расстоянии от того места, где притаился выжидающий и наблюдающий Грейнелл, Джуда прокрался в лес. Он позволил запаху добычи вести его по лесистой местности, расположенной всего в нескольких километрах от земель Рейнтри, вблизи проселочной дороги.

Внезапно, без какого–либо предупреждения, Джуда ощутил мощный толчок понимания и узнавания, настолько сильный, что на мгновение оказался вынужден остановиться на полушаге. Неужели Сил сумел вырваться на свободу от сковывающих чар и пытался теперь завладеть его вниманием? Нет, это было нечто совершенно иное. Непреодолимая связь соединяла его не с Силом, а с женщиной. Находившейся совсем рядом. И она не принадлежала клану Ансара. Нет, эта всемогущая магия исходила от его заклятого врага, Мерси Рейнтри.

Он ощущал ее глубоко внутри себя, как будто она являлась частью его самого. Мерси была рядом, также близко, как и Грейнелл. И испытывала муки, занимаясь мощным заживлением. Она была не просто рядовым эмпатом. У нее был редкий дар: истинного физического исцеления. И по какой–то причине сейчас использовала всю свою силу, чтобы спасти жизнь человека.

Зачем ей понадобилось беспокоиться о простом смертном, находилось за пределами его понимания. Она иссушала свои силы и истощала энергию, бессознательно делая себя уязвимой перед Грейнеллом. Но именно этого он и добивался, подстраивая несчастный случай, – чтобы выманить ее из безопасного Убежища Рейнтри.

Не в силах избавиться от излучаемой ею невообразимой энергии, Джуда просто впитывал ее. Вспышки ее доброжелательности, мягкости и нежности бомбардировали его. Сейчас она стала намного сильнее, чем семь лет назад. В двадцать три она была не чета ему. Сегодня, возможно, являлась единственной женщиной на земле, которая подошла хоть сколько–то близко к тому, чтобы называться ему равной.

Скрыв себя чарами невидимости, заблокировав одновременно и физическое, и психическое присутствие, Джуда глубже вошел в лес. Когда он приблизился к месту назначения, натренированный воин внутри него полностью взял верх. Но увидев, как Пакс Грейнелл подобрался к Мерси сзади и накинул темный шнур на ее стройную шею, приостановился. Она слишком глубоко погрузилась в эмпатический транс, чтобы успеть вовремя ощутить присутствие нападавшего. Схватив шнур, она изо всех сил попыталась ослабить его, но безрезультатно.

Джуда побежал со скоростью молнии, на ходу извлекая из спрятанных в куртке и украшенных драгоценными камнями ножен кинжал, чтобы спасти жизнь женщины, которая принадлежала ему так, как ни одна другая никогда не будет. Она его и только его. Только он, дрэнир Джуда Ансара, имел право убить ее.

Как и Мерси, Грейнелл тоже оказался застигнутым нападением врасплох. Джуда глубоко всадил кинжал ему в спину, проткнув почку и убив без долгих размышлений. Когда шнур на шее Мерси ослаб, она с трудом глотнула воздух. Тело ее противника мертвой грудой опустилось на дорогу у ее ног.

Джуда поспешно уничтожил тело Грейнелла выбросом энергии, который превратил того в пыль.

Он выполнил свою миссию. Пришло время уходить. Но он медлил. Он задержался всего на долю секунды, но ее хватило, чтобы почувствовать, что Мерси в беде. Истощившись от использования исцеляющей магии для жертвы аварии, она оказалась не просто опасно слаба: из–за схватки с Грейнеллом она потеряла те немногие силы, что у нее оставались, и быстро погружалась в бессознательное состояние, от которого могла не оправиться.

Повинуясь чисто собственническому инстинкту, Джуда подхватил ее прежде, чем она успела упасть в обморок. Женщина в грузовике все еще была жива, излеченная ее магией и теперь спокойно спала рядом со своим погибшим мужем.

Пронзительный вой многочисленный сирен предупредил Джуду, что пора уходить. Но он не мог оставить Мерси. Поступи он так, и она может умереть. Только он, он один, мог оживить ее.

* * *

Сидония решила, что, если Мерси не вернется к полуночи, она позвонит Данте. Доктор Хакслей звонил уже два часа назад, чтобы спросить, благополучно ли Мерси добралась до дома.

– Я знаю, она была на месте происшествия, потому что выжившая женщина рассказала мне, что Мерси спасла ей жизнь, – говорил доктор Хакслей. – Но не понимаю, почему она не дождалась меня. Она знает, я удостоверился бы, чтобы кто–нибудь благополучно отвез ее домой, если бы ей не хватило сил уехать самостоятельно.

– Ты переживаешь из–за моей мамы, да? – сказала Ева.

Сидония вздрогнула, обернулась и оказалась перед шестилетним ребенком, стоящим в дверном проеме между холлом и гостиной.

– Кажется, я уложила тебя спать несколько часов назад. Тебя что–то разбудило?

– Я не спала.

Намереваясь отвести Еву в спальню, Сидония подошла к девочке.

– Уже больше одиннадцати, и всем хорошим малышкам пора крепко спать.

– Я не хорошая малышка. Я – Рейнтри. – Ева прищурила выразительные зеленые глаза. – Я больше, чем Рейнтри.

По спине Сидонии пробежал холодок недоброго предчувствия.

– Что ж, ты это сказала, я согласилась. И давай больше не будет говорить об этом. Не в столь поздний час. – Она схватила Еву за руку. – Пойдем. Твоя мама будет расстроена, если ты не будешь спать, когда она вернется.

– Она придет домой, – сказала Ева. – Скоро. Перед полуночью.

Сидония пытливо приподняла бровь.

– Правда? И ты знаешь это, потому что…?

– Потому что вижу ее. Она спит. Но скоро проснется.

Мерси была где–то там, одинокая и ослабленная до бесчувственного состояния? Именно это видела Ева?

– Ты знаешь, где она? Можешь точно сказать, где ее найти?

– Она в своем автомобиле, том, который ей подарил дядя Данте, – ответила Ева. – Он стоит где–то в темноте. Но она в порядке. Он с ней. Прикасается к ней. Заботится о ней. Отдает ей свою силу.

– Кто?.. – голос Сидонии задрожал. – Кто с твоей мамой? Кто отдает ей свою силу?

Ева улыбнулась одновременно сладко и проказливо.

– Да, мой папа, разумеется.