"Легион Зари" - читать интересную книгу автора (Митрев Пламен)

Глава VI «Дуновение Мрака»

Вдалеке от шумного города, среди зеленых заморийских равнин воздух был прозрачным и освежающим. По зеленой степи ехали трое всадников, направляясь на юго-восток.

Плам, довольно неуклюже сидящий в седле на великолепном рыжем жеребце, чувствовал себя великолепно. Умное животное чувствовало, что носит на своей спине неопытного всадника, и легкой рысью разминало онемевшие от принудительного стояния в загоне мускулы. Плавная, как грациозный танец, рысь коня была истинным удовольствием для славина. Его спутники ехали верхом справа и слева и давали цепные и своевременные советы. Фериш Ага сидел на здоровенном пегом хоршемишском скакуне, а Конан красовался на своем новом приобретении: громадном аквилонском боевом коне вороной масти. Из-за злобного нрава и тяжелого характера хитрый Салех выторговал коня за бесценок у немедийского торговца.

— Ну как, Конан, ты доволен своим Зверем? — спросил шемит. Верный своей дикой натуре киммериец окрестил коня выразительным именем — «Зверь».

— Для битвы и продолжительного похода копь подходит как нельзя лучше! Смотри, даже не вспотел после долгой прогулки. Но, боюсь, для скачек он не подойдет.

— Взяли мы свое уже от скачек! — печально констатировал Фериш Ага и похлопал по своему круглому животу.

С каждой пройденной лигой Плам чувствовал, что взаимопонимание между ним и Огненным Танцем возрастает.

Он страстно желал опустить поводья и полететь, как вихрь, по равнине, однако знал, что все еще недостаточно опытен для этого. Ему не хотелось ударить в грязь лицом перед своими спутниками. Впрочем, Плам достиг определенных успехов, и даже взыскательный киммериец похвалил его:

— Если и дальше так будешь продолжать, то сможешь подготовиться к состязанию.

— Одни состязания у тебя в голове, Конан! — укорил его Фериш Ага. — Рано ему еще! При столпотворении на старте прочие наездники могут поранить и парня, и Огненного Танца. Это дорогой жеребец, стоит целый серебряный грош, — засмеялся шемит. — Я и так никому не смог бы продать это животное, дикое, как леопарды из Дарфара. А посмотри на него сейчас: кроток, как перепивший ва-нир под бочкой с вином!

Плам был удивлен и глубоко признателен за Феришу за подарок, который преподнес славину опытный торговец. За Зверя шемит торговался больше часа, люто проклиная варвара, самого себя и родословную всех коней на свете. В конце концов Фериш, получив условленную сумму от Конана за коня, начал торговаться за красивое плетеное покрывало из металлических нитей, с которым боевой конь в сражении становился трудно уязвимым.

Одетый в полное боевое снаряжение, громадный жеребец был похож на вышедшее из легенд мифическое чудовище. Юноша представил себе могучего Конана на коне в позолоченной броне, в шлеме со страусовыми перьями, с длинным копьем, на котором развевается знамя — знамя с вышитым золотым львом!

Видение было настолько ясным, что Плам был убежден, что рано или поздно оно станет реальностью. Варвар — король? А почему бы и нет?!

Но почему они потеряли столько времени в торгах? Славин, изнывающий от нетерпения испытать своего коня, должен был подождать пока Конан и Фериш отметят сделку, а потом выпьют еще по стаканчику за торговлю и весь конский род, приносящий шемитам исправный доход. Следующий тост был, конечно, за здоровье всадников. Почтили вином и благосклонных богов, нельзя было пренебречь и именем доброго короля Озрика, хозяина ярмарки. Когда Плам совсем уже было отчаялся, что легкое угощение, предложенное пустынным вождем, перерастет в буйную гулянку, подобную вчерашнему, Фериш Ага поднял бокал с последним тостом: за дружбу. Этот тост особенно понравился юноше. У изгнанника из затерянного в горах племени неожиданно появились настоящие друзья!

Погруженный в свои мысли и воспоминания, Плам невольно отпустил уздечку коня. На душе у него стало легко. Ему захотелось полететь, полететь, как вольная птица над обширной равниной, слить сердце с пространством и временем. Он ударил пятками по бокам скакуна.

Благородное животное тотчас же угадало желание хозяина. Плавно ускоряя ход, оно пустилось вперед. Только когда конь набрал полную скорость, славин понял, что значит настоящий полет. Асгалунец понесся, как ураган, гладко и без всякого напряжения. Юноша почувствовал, что душа ого сливается с душой Огненного Танца, а тело приобретает новые навыки и опытность. Конь и наездник летели над спокойными травами. Летели!

Когда Конан и Фериш хотели остановить Плама, славин и рыжий жеребец были уже далеко впереди, опьяненные свободой и скоростыо. Даже громкий предупредительный крик могучего киммерийца не смог его догнать:

— Остановись! Солнце заходит! Впереди Мрачный лес!

Кто и когда назвал столетний лес, поднимающийся в двадцати лигах к востоку Аренджуна и простирающийся вплоть до высокого плато Кезанкийских гор, Мрачным, люди не знали.

Может быть, название шло от глубоких теней, которые отбрасывали огромные деревья даже и в самый солнечный день. Лесные великаны возвышались на сотни ярдов. Толстые поваленные стволы мертвых деревьев делали лес труднопроходимым.

Даже самые решительные дровосеки осмеливались заходить только на окраину леса и спешили возвратиться домой прежде, чем наступят сумерки. Путники через Мрачный лес не ездили: караванные пути проходили на севере и юге от мрачных чащоб.

Иногда заблудившиеся путешественники пытались исследовать мрачные дебри, но люди исчезали в лесу бесследно.

Много лет назад король Терсик, отец нынешнего правителя Озрика, послал когорту солдат во главе с опытным офицером и искусными пограничными следопытами, чтобы они разгадали тайну леса.

Спустя седмицу в окрестностях чащи дровосеки наткнулись на бесцельно скитающегося солдата в иссеченных доспехах.

Несчастный потерял рассудок и бредил о неких кошмарных видениях. Остальные солдаты попросту исчезли. Таинственный лес взял очередную кровавую дань.

Немногие верили в то, что пять лет назад маленькая шайка заморийских воров во главе с Шевитасом отправилась вглубь леса, искать невиданное сокровище. Молодой Конан Киммериец якобы тоже участвовал в этом предприятии. Из этой безумно смелой экспедиции вернулись только Шевитас и киммериец, причем с пустыми руками. Что они видели в лесу и куда исчезли их товарищи, варвар и вор никогда никому не рассказывали. Лес ревниво оберегал свои тайны.

В безлунные ночи, возле лагерных костров, шепотком, осторожно оглядываясь, старые сказочники, гадатели, знахари или путешествующие заклинатели таинственно рассказывали напуганным слушателям притчи об ужасах Мрачного леса.

В этих рассказах обширные леса описывались как прибежище давно исчезнувших монстров и чудовищ. Огнедышащие драконы, исполинские тигрольвы, гигантские змеи-душители, летучие мыши-вампиры Молоха с тридцатифутовыми крыльями. Одно из последних святилищ Иргал Сага, канувшего в забвение бога животных, якобы тоже находилось в Мрачном лесу, и сам бог иногда навещал свои языческие храмы.

Во многих рассказах лес описывался как обиталище злых сил. Вурдалаки, оборотни, вампиры и упыри населяли притихшие дубравы; на залитых лунным светом полянах проводили полуночные оргии лесные русалки и феи; из таинственных болот и трясин выползали мерзкие болотные демоны, гидры и базилиски. Злобные лесные духи, огромные вонючие тролли и каменные великаны обходили свои мрачные владения; могучие колдуны, отрекшиеся от мира людей, варили свои магические зелья в глубоких пещерах.

Иногда даже Огнемрак, самое ужасное творение Тьмы, потрясал леса своими неуклюжими тяжелыми шагами.

Что было правдой в этих легендах, а что нет, никто не знал. Но определенно Мрачный лес не являлся местом для отдохновения одиноких усталых путников — в этом были единодушны все рассказчики.

Вот почему Конан и Фериш Ага пришпоривали изо всех сил своих коней. Но скоро они поняли, что шанс догнать молодого славина ничтожен. Огненный Танец несся вперед, будто вихрь. Постепенно жеребец шемита начал показывать видимые признаки усталости.

— Разожги костер па самом высоком холме! Большой костер! — прокричал Конан. — Пусть он будет виден даже на небесах, в чертогах Митры! В лес не заезжай!

Пришпорив громадного жеребца, чье металлические покрывало отражало последние солнечные лучи, варвар исчез вдалеке.

— Хоть бы мальчик свалился с коня, прежде чем доберется до леса, и пусть Иштар придет ему на помощь! — воскликнул шемит и направил коня влево, к высокому, заросшему низкими деревьями и кустами, холму.

Плам и Огненный Танец продолжали свой полет по притихшим полям. Создавшаяся между человеком и конем гармония наполняла их счастьем. Так чувствуют себя дети, сделавшие первые шаги и не упав при этом, когда они осознают, что мир принадлежит им.

Увлеченный этим волшебным полетом, всадник не заметил в наступающих сумерках леса, быстро встающим перед ним, как темная крепостная стена. Только когда копыта коня застучали по хорошо утоптанной лесной дороге, Плам пришел в себя и, натягивая поводья, придержал коня. Он осмотрелся и в скудном свете увидел, что уже едет не в поле, а въехал в высокий лес. Плам бросил взгляд за спину и увидел последние кроваво-красные отблески заходящего солнца. Юноша вздрогнул от внезапно охватившего его дурного предчувствия. Он вспомнил другой кровавый закат солнца, пять трупов, одиноких коней, боль и смерть…

Вдруг Плам устыдился. Его друзья, которых он так легкомысленно оставил на равнине, наверное, уже беспокоились о нем. Он уже поворачивал Огненного Танца, когда из мрака появилась огромная бесшумная тень и с ужасным сиплым писком бросилась сверху на всадника. Реакция коня была настолько неожиданной, что Плам едва не выпал из седла, когда благородное животное резко подпрыгнуло и рванулось вперед. Несмотря на мгновенную реакцию коня, славин едва успел крепко ухватиться за шею жеребца. Тень преследовала их с методической настойчивостью, и Плам чувствовал ветер, поднимаемый гигантскими крыльями. Огненный Танец петлял в лабиринте дорожек.

Всадник доверился чутью коня, заставив его мчаться вскачь между толстыми стволами деревьев. Но Плам совершил непростительную ошибку — он поднял голову в попытке понять, где находится. В темноте ничего не было видно. Низко растущий толстый сук ударил Плама в лоб, и юноша тяжело повалился на землю. В глазах у него потемнело, и сознание затуманилось.

Плам очнулся, тряхнул головой и попытался преодолеть головокружение. Собрал силы и сконцентрировался.

— Прав был Конан: я — сосунок! — гневно произнес вслух Плам. Паника после неожиданного нападения неизвестного существа прошла. Что-то влажное и шершавое облизало лицо юноши. Бодрое фырканье оповестило, что верный Огненный Танец не бросил своего хозяина. Плам поднялся и с благодарностью похлопал по бархатной морде благородного жеребца.

Славин чувствовал, несколько необычен этот лес. Ночной лес для него, выросшего в горах, был подобен гостеприимному дому, но здесь… Здесь все было очень и очень странно.

Не было слышно обычного лесного шума, плотный покров из листьев и веток над головой Плама не пропускал ни искорки света. Отовсюду исходила неясная затаенная угроза.

Плам ощупью добрался до широкого ствола. Потрогал рукой шероховатую кору, чтобы сориентироваться по мху, растущему на деревьях. Мха не было, но Плам вовсе не удивился — такое случается.

Плам снова выругал себя. Он потерялся! В первый раз в жизни!

Оставалось довериться инстинкту верного коня. Но испуганное животное лишь нервно вздрагивало и прижималось к человеку, ища в нем защиты против пропитанной ненавистью темноты.

Опять ощупью юноша нашел упавшую сухую ветку и очистил ее ладонью. Вынув из-за пояса огниво и кремень Плам высек искру и зажег древесину. Огонь этого импровизированного факела позволил ему найти еще несколько тонких сучьев, которые он собрал вместе и тоже поджег. Крепко ухватив коня за поводья, Плам направился обратно по своим следам.

1Шагов через сто, следуя за поворотами многочисленных переплетенных дорожек, Юноша добрался до маленькой болотистой поляны. Плам с надеждой посмотрел наверх. Напрасно! Даже посереди поляны плотный свод леса был непроницаем.

Юноша задумался. Может ему стоить залезть на какое-то высокое дерево и найти ориентир по звездам?! Идея никуда не годилась. В этих странных дебрях он потеряет правильное направление через несколько шагов.

Плам несколько раз громко крикнул. Если товарищи были где-то поблизости, они бы услышали его. Напрасно! Он должен сам выбираться из западни, в которой оказался из-за собственной глупости и беспечности

Факел догорал. Юноша быстро зажег следующий. Стоять на мокрой полянке было бессмысленно. Неизвестно, какие твари бродят в темноте и подстерегают своих жертв. Свет огня пугал диких зверей и мог направить к нему друзей, но и врагов, конечно тоже. А то, что врагов в этом заколдованном лесу было много, Плам не сомневался и оставался настороже.

Он выбрал первую попавшуюся тропинку и направился через поляну. Любое направление могло оказаться правильным.

За Пламом нервно шагал Огненный танец. Конь, полностью доверившийся человеку, был неспокоен, зрачки его умных глаз тревожно отражали пламя факела.

Поляна оказалась гораздо больше, чем ожидал юноша. Надежда, что он увидит звезды или что луна рассеет непроглядную тьму, не оправдалась. Кое-где росли одинокие гигантские деревья, увешанные гирляндами лиан. Ноги тонули в сальных лужах стоячей воды, от которых несло смертью и разложением. Чувство опасности усилилось.

Плам дошел до конца открытого пространства. Деревья преграждали дальнейший путь. Искать тропу было бесполезно. Он решил подождать до утра. Самым безопасным решением было залезть на какое-нибудь высокое дерево, где угрозу представляли только летающие и ползучие твари, но как бросить верного Огненного Танца?

Поблизости юноша заметил поваленный полусгнивший ствол большой сосны. Там земля была сухая. Он нашел небольшую нишу в монолитном ограждении из деревьев, быстро собрал легко ломающиеся крупные сучья с лежащего на земле пня и сделал из них факел.

Вскоре вспыхнул сильный огонь. Плам устроил в нише своего коня и сложил рядом значительный запас веток. Получилось хорошее убежище. Спереди огонь оберегал его и предупреждал о врагах, сзади древесная стена защищала его спину.

Он проверил оружие. С ним был только небольшой топор, чудесно сбалансированный для метания в цель, и аквилонский кинжал. Короткое лезвие кинжала, широкое и крепкое, было наточено, как бритва. Из крепкой прямой ветки славин кинжалом вытесал импровизированное копье, чье оконечье обжег на огне. Он пожалел об оставшихся на постоялом дворе дротиках, а также и о плаще. Сегодня утром он отправлялся на базар, а не на охоту или войну!

Плам присел на корточки возле согревающего огня и всмотрелся в окружавшую его темноту. Даже его орлиные глаза не могли различить что-либо далее, чем в десяти шагах. Отблески буйного огня рисовали фантастические видения. Насколько зловещим был этот лес!

Внезапное предчувствие опасности заставило Плама вскочить на ноги. Среди треска костра его чувствительный слух уловил и другие звуки: шлепанье множества тяжелых шагов по трясине. Кто-то шел сюда, привлеченный огнем. И это кто-то не был зверем!

Плам быстро побросал в огонь весь запас сучьев. Потом швырнул горящую головню в высохший пень. В бою не помешало бы побольше света. Обитатели загадочного леса, в отличие от человека, по-видимому, отлично видели в темноте. Огонь охватил мертвую плоть погибшего лесного великана.

Из мрака выплыли гротескные фигуры, безобразные и угрожающие. Громадные сгорбленные силуэты, сжимающие суковатые палки в длинных, достигающих до земли, руках. Тяжелое зловоние повисло над поляной.

Ярдах в десяти от костра ужасные существа остановились для того, чтобы их светящиеся во мраке глаза привыкли к свету пламени. Буйно разгорающийся огонь хорошо осветил все вокруг и Плам смог рассмотреть чудовищ.

Твари были покрыты жирной лоснящейся шерстью, у них были некрасивые уродливые головы с длинными заостренными ушами и маленькими поросячьими глазками. Сквозь полураскрытые слюнявые губы были видны огромные пожелтевшие клыки. От огромных тел исходила колоссальная сила. Они были похожи на оживших страшилищ из самого гнусного ночного кошмара.

Ледяные щупальца страха на миг сжали в неумолимые объятия сердце молодого славица. Он тряхнул головой и так сжал оружие в руках, что косточки на кулаках побелели. Даже если бой окажется безнадежен, то Плам постарается убить столько этих отвратительных исчадий мрака, сколько успеет! В его глазах разгорелся холодный огонь решимости, как у загнанного охотниками волка.

Со злобным сопением орда монстров рванулась к костру. Мерзкое зловоние ударило юноше в ноздри. Это был запах смерти! Человек напрягся, как стальная пружина, приготовившись дорого отдать свою жизнь.

При скудном свете заходящего солнца Конан достиг опушки леса. Он натянул поводья и остановил громадного аквилонского жеребца. Животное не выглядело уставшим. Только немного покрытые пеной губы говорили о том, что оно мчалось галопом несколько лиг.

— Кром! Опять этот лес! Проклятье! — свирепо выругался киммериец и, не задумываясь, направил коня по едва заметным следам Плама. — Сосунок! Заставил меня вновь подойти к этому проклятому лесу! Но я люблю этого мальчишку и не оставлю его в беде!

Только Конан и Шевитас знали, насколько опасен Мрачный лес. Несколько лет назад лишь удача и стальная выдержка помогли им вырваться из коварных дебрей, ставших смертельной западней для их товарищей. И все-таки варвар въехал без страха в заколдованный лес, проверив, легко ли вытаскивается из шагреневых ножен тяжелый аквилонский меч, и с гневным проклятием продолжил путь вперед.

Его глаза, быстро приспособившиеся к сгустившемуся чернильному мраку, засветились волчьим блеском.

По следу исчезнувшего славина прокрадывался не человек, а первобытный зверь, страшный и смертельно опасный. Варварские инстинкты, а не органы чувств и разум вели Конана по лабиринтам мрака!

Инстинкт, а не органы осязания заставили Копана молниеносно вытащить меч и могучим замахом рассечь бледную тень, спустившуюся сверху. С хрустящим звуком холодная сталь впилась в податливое тело, и убитое существо упало пол ноги коню. Крупное туловище с огромными крыльями билось на земле в предсмертных судорогах. Всадник нагнулся, чтобы рассмотреть свою жертву.

— Кром Великий! Летучая мышь Молоха! Варвар поехал дальше в темноту. Черный жеребец подчинялся малейшему прикосновению шпор, так что обе руки бойца оставались свободными. Вскоре он почувствовал запах дыма. Конан облегченно вздохнул:

— Малыш становится мужчиной! Догадался зажечь огонь, молодец мальчик!

Вскоре бледное оранжевое зарево озарило тьму.

Конан осторожно направил жеребца к огню.