"Принц с простудой в сердце" - читать интересную книгу автора (Март Михаил)

6.

Квартира Киры была оборудована хорошими замками. Артем осмотрел их накануне и всю ночь мастерил отмычки из подручных материалов, найденных в конюшне. Хорошо, что там оказались тиски и напильники…

Железную дверь он открыл за семь минут, что в жилом многоквартирном доме было недопустимо. Но фортуна повернулась лицом к взломщику, и его никто не заметил.

Уже в квартире Артему понадобилось пять минут, чтобы найти сейф, спрятанный в гостиной за одной из картин. Как они все однообразны!… Насмотрелись фильмов и следуют дурному примеру. Ведь в каждом детективе говорится, что опытный грабитель всегда находит сейф за картиной. Смотрят и делают то же самое. Никакой фантазии!

Номерные замки Артем не считал запорами. Они ему поддавались, как замужние женщины, предававшие своих мужей. На замки ушло минут пятнадцать, по пять минут на каждое колесо. В конце концов затворы щелкнули и толстая стальная дверца распахнулась. С внутренней стороны дверцы стоял электронный датчик с кнопками, которые позволяли менять шифр в кодовом замке.

Предчувствия не обманули Артема: конверт с марками лежал поверх пачек с деньгами. Тут всего хватало, но основное место в сейфе занимали шкатулки с драгоценностями и меньшую — документы. Они Артема не интересовали. Он отсчитал десять пачек по десять тысяч долларов, сунул деньги в черный целлофановый пакет и бросил в свою сумку. Дальнейшие его действия многим могли бы показаться странными. Артем достал бумажник Бородина, отклеил марку с Юлиного письма и положил в конверт вместе с остальными. Конверт он оставил в сейфе, поменял шифр на датчике и захлопнул дверцу.

Облегченно вздохнув, он сел в кресло, забросил ноги на журнальный столик и начал разглядывать картины на стене. Тут было, на что посмотреть.

Сотовый телефон в его кармане зазвонил спустя полчаса. Он включил аппарат.

— Приехала,— услышал он голос Ники.— Точнее, приехали. Она и ее хахаль.

Артем убрал телефон в карман, протянул руку и снял трубку городского телефона.

Через пару секунд ему ответили, и он попросил срочно соединить его с дежурным по городу. Еще несколько секунд, и мужской голос прогремел:

— Подполковник Евтюхов слушает.

— Хорошо, что ты меня слушаешь, Евтюхов. Записывай. На квартире Киры Леонтьевны Фрок в сейфе лежат три марки, которые разыскивает следователь Трифонов. Сейф расположен за картиной Брюллова «Всадница». Пусть прихватит с собой представителя фирмы «Лазден и К». Замок номерной. Иначе он его не откроет. И не забудьте о понятых. Советую ему поторопиться и позаботиться о санкции на обыск.

— Кто это говорит?

— Козья Ножка. Номерные сейфы — не мой профиль. Оставляю все его содержимое в наследство Трифонову.

— Где вы?

— Угадай с трех раз. Твои ребята, Евтюхов, уже меня вычислили, вот по этому адресу и надлежит прибыть Трифонову во всеоружии, иначе его и на порог не пустят. Удачи, приятель! — Артем положил трубку и вышел из квартиры. У подъезда его ждала машина, за рулем которой сидела Ника.

— Ты что так долго? — испуганно спросила она.— Они уже из ворот выходят.

— Сейф хитрый попался.

— Ты взял, что хотел?

— Не все. Но мы еще сюда вернемся.

— Куда ехать?

— В аэропорт Пулково. У меня там короткая прощальная встреча назначена.— Он посмотрел на часы.— Отлично, мы успеваем.

Добронравов и Кира зашли в квартиру.

— Выпьешь кофе? — спросила она.

— Не возражаю. В котором часу у тебя рейс, дорогая?

— Поздно. В час ночи.— Кира направилась на кухню готовить кофе.

Давид Илларионович прошел в гостиную, потом в спальню, зашел в столовую и направился на кухню.

— Кира, киска, ты до сих пор не собрала вещи?

— Ты плохо обо мне думаешь, Додик. Вещи уже в аэропорту в камере хранения. Я взяла с собой минимум. Скакать с чемоданами по Европе глупо. Неделю отдохну в Канне, потом поеду в Амстердам.

— Ты все помнишь, где тебе надо побывать, с кем разговаривать и как себя вести?

— Ты опекаешь меня как ребенка. Не думаю, что я такая глупая и несмышленая.

— Просто я за тебя волнуюсь.

— Разве я когда-нибудь тебя подводила? Иди пить кофе.

Они прошли в столовую. Кира открыла сервант, постелила на столе салфетки и выставила бутылки — «Хванчкару» и «Шартрез».

— Пей свою дрянь, а я ликерчик предпочитаю.

Адвокат даже не сел за стол, он сделал пару глотков кофе и сказал:

— Достань марки и деньги. Мне все нужно перевезти в безопасное место. Я чувствую себя, как на сковородке с шипящим маслом.

— Ты стал очень нервозным, Давид. Так нельзя. Возьми себя в руки.

— Ты лучше меня успокоишь, если откроешь сейф.

— Но ты можешь сделать это и без меня. Впрочем, идем.

Они прошли в соседнюю комнату, и Кира приблизилась к сейфу. Минута, другая — и она с удивлением взглянула на адвоката.

— Додик, он не открывается!

— Ты издеваешься надо мной?

Он сам подошел к сейфу и начал вертеть цифровые колеса, но стальная глыба отказывалась их слушаться. Через час они оба выглядели так, словно вышли из парилки. Добронравов вернулся в столовую, налил себе в бокал вина и выпил его залпом.

Кира наблюдала за ним.

— Я не знаю, что делать. Надо вызывать специалиста.

— А я боюсь, что специалист здесь уже побывал. Тогда все кончено.

На столе зазвонил телефон.

Кира резко схватила трубку.

— Слушаю вас.

— Хорошо, что застал вас дома, Кира Леонтьевна. Говорит следователь Трифонов. Я стою за дверью вашей квартиры с санкцией на обыск. Рекомендую вам выйти в холл и открыть мне дверь.

Кира побледнела и положила трубку.

— Кто это?

— Трифонов с санкцией на обыск.

Добронравов засуетился и забегал по комнате.

Кира убрала вино в сервант и достала таблетки из ящика. Ей пришлось буквально ловить адвоката, как кошку, играющую с тобой в прятки. Она сунула ему таблетку в рот и подала графин с водой.

— Выпей. Это тебя успокоит. На тебя страшно смотреть.

Он проглотил таблетку и запил водой прямо из горлышка.

— Все, соберись, Давид. Я иду открывать. От судьбы никуда не денешься.

На лестничной клетке стояла целая делегация во главе с Трифоновым. В руках полковник держал ордер.

— Со мной понятые, эксперты, криминалисты и представитель фирмы, изготавливающий сейфы. Это на тот случай, если вы откажетесь его открыть.

— Я бы рада, но не смогу. Ничто не застраховано от поломок.

Квартира заполнилась людьми.

Ника осталась ждать его в машине, а Артем скрылся в зале аэропорта. Оксану Бородину он нашел возле регистрационных турникетов. Она стояла возле своего чемодана и нервно поглядывала по сторонам.

— Кажется, я не опоздал? — спросил он.

Она вздрогнула, словно Артем свалился с неба.

— Я уже беспокоилась. Объявили регистрацию на харьковский рейс, а вас нет и нет.

— Если я даю слово, то всегда сдерживаю его.— Он достал из сумки черный пакет и передал Оксане.— Мне очень жаль, что вы лишились своего мужа, но я в этом неповинен. Совершенно неожиданный случай поставил меня на его место. А Этьен Сандани свое получил. Он мертв, и треска в Балтийском море давно уже обглодала его кости. Возьмите это. Если жить умеренно, то денег может хватить надолго.

Оксана заглянула в пакет и тут же его закрыла, озираясь по сторонам.

— Боже! Нам с дочерью этого на всю жизнь хватит.

— Каждый живет как умеет. Прощайте, Оксана.— Артем повернулся и ушел, а она стояла и еще долго смотрела ему вслед.

Когда он сел в машину, Ника позвенела ключами перед его носом.

— Понятно. Квартира твоей подружки?

— И еще шампанское. Пять бутылок. Мое посвящение в жулики надо отметить. Теперь мы ягоды одного поля. Одной веревочкой повязаны, и ты не имеешь право меня бросать. Скажи, а ты случайно не наркоман?

— Нет.

— Жаль. А то я тоже стала бы колоться. Тогда на тебе повис бы несмываемый грех.

— Болтушка. Ладно, поехали. Шампанское купим по дороге.

— Ничего покупать не надо. Стол уже накрыт. Расслабься. Через полчаса мы будем ловить кайф от вина и друг друга.

В квартире Киры Добронравов сидел в кресле и усмехался. Кира стирала платком капельки с лица. Понятые стояли в дверях, специалист возился с сейфом, а Куприянов и Трифонов прохаживались по лабиринтам квартиры. Подполковника Дымбу почему-то смущал замок на двери, и он очень внимательно его изучал.

Куприянов открыл занимающий всю стену гардероб в спальне, где висело огромное количество женской одежды, и перебирал ее, как карточную колоду.

— Александр Иванович, гляньте. Я не фокусник, вряд ли вас чем-то удивлю, но все-таки…

Трифонов подошел к шкафу.

Капитан снял вешалку с платьем и поднес его к окну.

— Красивая вещь. Судя по лейблу — настоящий «Карден».

Они любовались светло-бирюзовым платьем с синими разводами.

— Сейчас не сезон такие носить,— хмуро заметил Трифонов.— Добро бы, надеть ей больше нечего, но гардероб битком набит. В течение года можно переодеваться, ни разу не повторившись. Повесь на место. Насмотрелся. Лучше туфли осмотри. На участке Медведева специфическая почва. Глина, смешанная с черноземом.

— А по нашему ордеру мы машину ее осмотреть можем?

— А ты ее видел? Нет. Значит, она тебе скажет, что отдала ее по доверенности подруге покататься. Исходить надо из того, что видишь собственными глазами. Колоть их — пустой номер.— Трифонов перешел в столовую.

На столе стояли чашки с остывшим кофе, графин с водой, маленькая рюмочка, бутылка ликера и фужер с остатками красного вина на дне. Он подошел, нагнулся и понюхал фужер. Пахло вином. Трифонов осмотрел сервант и открыл крышку бара. Посредине стояла неполная бутылка «Хванчкары».

— Вася! Дымба, подойди-ка сюда.

Но раньше Дымбы в комнату вошла Кира.

— А что вас в баре интересует?

— Вино. Кто его пил из этого фужера?

— Давид Илларионович. И я люблю вино.— Она взяла фужер со стола, подошла к бару, вынула из него вино, демонстративно налила полфужера и залпом выпила.

— Довольны? Можете тоже попробовать. В магазинах настоящее не купить.

— А вы где берете?

— Друзья из Грузии привозят.— Она повернулась и ушла в гостиную.

Появился Дымба.

— Вот что, Вася: нас эта чертова «Хванчкара» всюду преследует. Прихвати-ка эту бутылочку с собой и фужерчик тоже. Правда, на этикетке нет штампа ресторана «Якорь». Но состав хорошо бы сравнить. Штамп ведь не гербовая печать, его и подделать можно.

Дымба занялся бутылкой.

Трифонов прошел в гостиную. Кира пила минералку, а Добронравов курил сигарету.

— Неужели вы надеетесь найти в сейфе какой-нибудь компромат, Александр Иваныч? Вы меня удивляете.

— А если найду?

Адвокат рассмеялся.

— Я же вам предлагал меня арестовать прямо в больнице. Вы не захотели. Тогда еще имело смысл. А сейчас, когда я столько времени провел на свободе, вы решили меня на чем-то поймать. Будь я виновным во всех ваших подозрениях, то давно замел бы все следы. Вы непоследовательны и не логичны, господин следователь.

Представитель фирмы отошел от сейфа.

— Все готово. Сейф открыт.

Воздух начал наэлектризовываться.

— Понятые, подойдите сюда. Куприянов, вынимай содержимое по одному предмету. Позовите Наташу с лестничной клетки. Она будет составлять опись. Всех прошу быть очень внимательными.

Первым на столе оказался конверт с марками. Когда их разложили на столе, улыбка с лица Добронравова исчезла, сменившись неподдельным изумлением. Трифонов не спускал с него глаз.

— Вы можете пояснить, что это? — спросил Трифонов, обращаясь то ли к Кире, то ли к адвокату.

Оба молчали. Они не могли оправиться от шока.

— Это марки,— тихо хрипловатым голосом ответила Кира.— Очень ценные марки.— Казалось, что она прощается с любимым человеком перед могилой.

— Как они оказались в вашем сейфе?

Дымба снимал весь процесс на видеокамеру. Добронравов очнулся, будто тяжеловес на ринге после нокдауна. Люди вокруг, съемка, но его профессионализм взял верх над обстоятельствами, и он встрепенулся.

— Это марки Анны Дмитриевны Лапицкой,— заявил он твердым голосом, облизывая сухие губы.— Доверил их на хранение Кире Леонтьевне Фрок. Точнее сказать, она мне сдала в аренду свой сейф. Деньги, лежащие там, также принадлежат мне.

— Какая сумма?

— Шестьсот тысяч долларов.

— Пересчитайте перед понятыми.— после этого Трифонов продолжил разговор с Добронравовым, но быстро понял, что момент упущен.— Каким образом марки оказались у вас, гражданин Добронравов?

Адвокат окончательно пришел в себя.

— Странный вопрос, господин следователь. Вам доподлинно известно, что эти марки мною получены на хранение от владельца. В этом же сейфе вы найдете доверенность Лапицкой. Они находятся у меня на законных основаниях. Какие у вас ко мне могут быть вопросы? Тут и так все ясно.

— Вы не правы. Марки находятся в розыске.

— Минуточку. У вас нет от меня ни одного заявления о пропаже — даже канцелярской скрепки. Все ценности, которые вы можете найти, принадлежат либо мне, либо я имею на них доверенность от владельцев.

— Но вы заявляли, будто марки у вас похитили.

— Да. Это было устное заявление, если вы помните. Так же в устной форме я могу вам сказать, что мне удалось их разыскать и вернуть. Мы с вами давно не виделись. И ворвавшись в этот дом, вы рьяно принялись за обыск, не соизволив задать мне ни одного вопроса. Кира Леонтьевна не имеет к вам претензий, коли вы сумели заполучить ордер. Ищите, что вам нужно… А по вопросу марок я вам скажу следующее. Я провел собственное расследование, не рассчитывая на вашу неповоротливость. Мне удалось найти взломщика и убедить его вернуть украденные марки. Как это произошло — мое личное дело. Тайна следствия. Но я готов помочь правосудию и не намерен укрывать преступника. Мне лично его задержать не удалось. Я уже стар и все еще нездоров. А вы можете это сделать. Его настоящее имя Зерцалов Артем Алексеевич, кличка — Козья Ножка, и могу с уверенностью сказать, что в данный момент он находится в Санкт-Петербурге. Советую вам не терять попусту время на квартире невинной женщины, а заняться поисками настоящего грабителя, который целый месяц водит вас за нос. Надеюсь, против Киры Леонтьевны и меня у вас нет улик, чтобы задерживать нас? Тогда заканчивайте свою работу, и милости просим за дверь.

— Здесь не хватает ста тысяч,— сказал Куприянов.— Ровно полмиллиона.

— Я мог ошибиться,— тут же парировал адвокат.— Деньги постоянно находятся в обороте. Что касается моего личного состояния, то с этим вопросом советую обратиться в налоговую полицию. У них нет ко мне претензий.

— Я вас понял, гражданин Добронравов. Марки я конфискую.

— На каком основании? У меня доверенность на хранение, и я несу за них ответственность перед владельцем.

— На том основании, что у меня имеется заявление от владельца о пропаже марок, их хищении. Оно написано позже вашей доверенности и имеет юридическую силу. Вам же останется копия акта об изъятии, который вы сможете представить Анне Лапицкой как документ, и вернуть ей доверенность.

После недолгих формальностей им пришлось уйти несолоно хлебавши. Трифонов злился на самого себя.

В машине Куприянов спросил:

— Почему вы ничего не сказали о картинах и гибели Бориса Медведева?

— Чтобы они сообщили об этом отцу в колонию и разыграли бы сказку про налет бандитов? Нет.

Леонид Медведев — последний козырь в наших руках. Где Лыткарин?

— Повез картины к старику в «Тихую гавань». Только он может на глаз в одну минуту отличить подделки от подлинников. Сдавать на экспертизы — это целая вечность. У нас нет столько времени.

— Тут ты прав.

— А я доволен результатом, Александр Иваныч. Все нормально. Картины мы нашли, марки тоже, чего еще надо?

— Наказать тех, кто всю эту кашу заварил. Чтобы в другой раз неповадно было. Кражи кражами, но ты и про убийства не забывай. Убийцы и воры должны сидеть в тюрьме, а не разгуливать среди честных граждан и жировать на фоне глобальной нищеты. А пока мы с тобой в дураках ходим.