"Славяне. Историко-археологическое исследование" - читать интересную книгу автора (Седов Валентин Васильевич)

Ипотешти-кындештская культура

Значительные массы населения междуречья нижнего Дуная и Прута в условиях гуннского нашествия не покинули мест своего проживания. Однако ремесленные центры и здесь прекратили своё существование, многие производственные достижения провинциальноримской культуры в значительной степени были утрачены.

Население здесь было неоднородным в этническом отношении. Основу его, по всей вероятности, составляли романизированные потомки гето-дакийских племен. Проживали здесь и славяне, расселение которых в этом регионе в III–IV вв. документировано Певтингеровой картой, и германцы, в частности готы. К сожалению, выявляемая археологически материальная культура V в. земель, расположенных к северу от нижнего течения Дуная, не дает каких-либо маркеров для выяснения этнической структуры населения. На поселениях была распространена керамика, вырабатываемая на гончарном круге и явно продолжавшая местные провинциальноримские традиции. Немногочисленные бронзовые украшения являются византийско-дунайскими изделиями.

Около рубежа V и VI столетий в левобережные области Нижнего Подунавья устремились славяне-анты. Об этом говорят находки лепных сосудов, сопоставимых с керамикой пеньковской культуры. Антская посуда встречена на поселениях Тэбэлэешть в восточных предгорьях Карпат в долине Сирета и его притоков — Бэлэбэнешть, Пожорэнь-Васлуй, Чортешть-Яссы и Сучава-Шипот, Руши-Мэнэстиоара, Будень, Кукорэнь, Ботошань, Давидень и др.; Стрэулешть и Милитарь в предместьях Бухареста. Известна она и в Северной Добрудже — Диногеция, Миригиол, Пьятра-Фрэкэцей, Тулча и Хистрия. Есть такая керамика и в могильнике Сэрата-Монтеору, и в других местах. Одновременно в этом регионе получают широкое бытование пальчатые фибулы с маскообразными головками.

Некоторое пополнение славянского этнического компонента этого региона шло и из пражско-корчакского ареала. Это были, как показано ниже, славены (склавены письменных источников VI–VII вв., где «к» явно вставное). Прокопий Кесарийский в книгах «Готская война», написанных во второй половине VI в., сообщает о проживании за рекой Истром (нижним Дунаем), то есть севернее этой реки, гуннов, славенов и антов. Судя по археологическим данным, в VI–VII вв. в междуречье нижнего Дуная и Прута доминировали анты. Согласно Прокопию, анты заселяли пространства от нижнего Дуная до утригуров, обитавших на побережье Меотиды (Азовского моря).[338] Это полностью соответствует археологическим материалам — древности пеньковского облика распространены от нижнего Дуная до бассейна Северского Донца.

Культура Дунайско-Прутского междуречья VI–VII вв. формировалась в результате встречи двух миграционных потоков славян с местным населением, в составе которого уже были славяне — потомки носителей Черняховской культуры. Она несколько отличалась от собственно пеньковской и получила название ипотешти-кындештской.[339] На памятниках последней, помимо пеньковских и пражско-корчакских компонентов, в той или иной мере наличествуют местные элементы, как продолжавшие провинциальноримские традиции, так и своеобразно воспринявшие пришлые элементы. Провинциальноримское наследие проявляется прежде всего в керамическом материале — глиняной посуде, изготовленной на гончарном круге.

Ипотешти-кындештская культура окончательно сформировалась к середине VI в. (рис. 43). Следовательно, широкая инфильтрация антов и славинов в Нижнедунайский регион должна быть отнесена к V — началу VI в. У. Фидлер на основании материалов погребальных памятников определяет обильное появление славян в северной части Нижнего Подунавья рубежом V и VI вв..[340]

Пальчатые фибулы Нижнедунайского региона этот исследователь дифференцировал на две группы — германскую и славянскую. Первым присущи человеческая маска на головке с крючкообразными выступами и дополнения из драгоценных металлов и альмандина. Орнаментировались они в германском зверином стиле или имели плоские геометрические узоры, ленточные или рудиментарно-спиральные. Датируются они второй половиной V — первой половиной VI в. и отражают проживание германцев на окраинах ранневизантийского мира. Германцы, как известно, составляли основу гарнизонов в византийских крепостях Нижнего Поду навья. В основном это были готы и гепиды. Пальчатые фибулы первой группы — важный показатель пребывания германских женщин в нижнедунайских городах и крепостях. Существенно, что в Арчаре, Девне, Реке, Садовце и Трояне в захоронениях встречены парные фибулы — важная черта именно германского одеяния.

Фибулы второй группы, славянские, по У. Фидлеру, более однообразны, с упрощенной орнаментацией — простейшие спиральные узоры на первом этапе, кружки и «глазки», имитирующие спиральные узоры позднее. Наиболее ранние находки их в могильниках Нижнего Подунавья датируются началом VI в., массовое распространение — начиная со второй половины VI в. Во втором десятилетии VII в. такие фибулы появляются на территориях к югу от Дуная, свидетельствуя об освоении этих земель славянами-антами.

У. Фидлер не соглашается с румынскими археологами, видящими в антских пальчатых фибулах всего лишь продукт византийских мастерских. Анализ условий находок этих предметов позволяет утверждать, что они, являясь ремесленной продукцией, были одним из важнейших этнографических индикаторов антов.

Основными памятниками ипотешти-кындештской культуры являются селища, располагавшиеся на возвышенных террасах речных долин. Жилищами были полуземлянки, по всем своим деталям идентичные постройкам пеньковской культуры. Отапливались они печами, сложенными из камней или глины, в некоторых постройках выявлены очаги. Стены построек в одних случаях были срубными, в других имели столбовые конструкции. Ипотешти-кындештский регион был составной частью обширного ареала славянских полуземляночных жилищ. В Нижнее Подунавье такой тип домостроения был, несомненно, привнесен славянскими переселенцами.

Раскопками исследовано несколько грунтовых могильников с захоронениями по обряду кремации умерших. Наиболее значимым среди них является некрополь Сэрата Монтеору в северо-восточной части Мунтении недалеко от г. Бузэу. Здесь исследовано 1536 погребений в небольших ямках. Основная часть их была безурновыми и безынвентарными, что, как уже отмечалось, является спецификой славянского погребального ритуала. Открыто несколько десятков урновых захоронений, в некоторых могилах остатки трупосожжения ссыпались в могильные ямы, а рядом ставился глиняный сосуд. Среди урн доминирует лепная посуда ипотешти-кындештских форм. Среди находок, обнаруженных в погребениях, имеются желтые, зеленые, синие и полихромные бусы из стекла, железные ножи, бронзовые и железные поясные пряжки, кресало и наконечники стрел аварского типа. Самыми интересными находками являются пальчатые фибулы антских типов. Могильник функционировал в VI — первой половине VII в.[341]

Подобные могильники с захоронениями по обряду кремации исследовались и в других местах территории ипотешти-кындештской культуры. Трупоположения в них немногочисленны. Вторую группу нижнедунайских погребальных памятников составляют биритуа\ьные могильники. Они оставлены, очевидно, в этническом отношении смешанным населением, но дифференцировать отдельные захоронения по этническим группам не представляется возможным. Части таких некрополей оставлены праболгарами, что подтверждается антропологическими изысканиями. Некоторые трупоположения могли принадлежать и антам.

Керамический материал рассматриваемой культуры состоит из лепной и гончарной посуды. Коллекцию лепной керамики (рис. 49) образуют в основном горшкообразные сосуды пеньковских и пражско-корчакских форм, а также производные от них типы и сковородки. Эта посуда в основном лишена орнаментации, лишь на поздней стадии появляются косые нарезки по краю венчика. Кроме того, встречаются еще горшкообразные сосуды вытянутой формы, которые связываются с местными гето-дакийскими традициями.

Рис. 49. Древности ипотешти-кындештской культуры

1, 6, 8–12 — глиняные сосуды;

2 — фибула;

3–5, 7 — пряжки.

1, 8, 10–12 — Сучава-Шипот;

2–7, 9 — Сэрата Монтеору.

На всех поселениях ипотешти-кындештской культуры распространена была также керамика, сделанная на гончарном круге. Особенно много её на памятниках, расположенных ближе к Дунаю. Северная граница Византийской империи в это время проходила по Дунаю, и на его берегах располагались небольшие города и пограничные крепости, в которых работали ремесленники, в том числе и гончары. Эта ремесленная продукция и распространялась широко по Нижнедунайскому региону. Гончарное производство было налажено также и в некоторых ипотешти-кындештских поселениях. Так, гончарный горн был изучен при раскопках поселения в Дэмэроае. Гончарная посуда Подунавья характеризуется высокой техникой изготовления. Сосуды имеют красную или серую поверхность и орнаментированы поясами из нарезных горизонтальных и волнистых линий. Эта керамика своими корнями восходит к римским традициям.

На основании керамического материала можно утверждать, что анты — выходцы из пеньковского ареала заселили земли преимущественно вдоль р. Прут и его притоков, а также Добруджу. Славены — носители пражско-корчакской керамики — расселились на территориях восточнее Карпат и в долине Сирета и его бассейна. На Мунтенской равнине наблюдается смешение потоков расселения антов и славинов. Направления и пути миграции этих славянских групп в Нижнем Подунавье попыталась реконструировать М. Комша.[342]

Взаимоотношения между антами и славинами в этом регионе (авторы, писавшие о них, имели в виду прежде всего пограничные с Византийской империей Нижнедунайские земли) были неодинаковыми. Нередко они действовали совместно, в других случаях «…оказавшись в ссоре друг с другом, вступали в сражение». В частности, согласно Прокопию Кесарийскому, война между славенами и антами имела место в 30-х гг. VI в. Византийский император Юстиниан в середине VI в. предложит антам стать «энспондами» Империи. Эта ранневизантийская форма отношений с соседними народами предусматривала охрану северных окраин Империи. Заключение союза с антами было направлено, очевидно, для сдерживания опустошительных набегов, совершаемых на Империю тюркскими племенами.[343]

Прокопий Кесарийский, характеризуя славенов и антов, отметил, что «у тех и других единый язык, совершенно варварский. Да и внешностью они друг от друга ничем не отличаются, ибо все они и высоки, и очень сильны телом… Да и имя встарь у склавенов и антов было одно». И далее: «…также одинаково и остальное, можно сказать, все у тех и других, и установлено исстари у этих варваров. Ибо они считают, что один из богов — создатель молнии — именно он есть единый владыка всего, и ему приносят в жертву быков и всяких жертвенных животных».[344] Очевидно, что этим богом является Перун.

В 602 г., как сообщает Феофилакт Симокатта, во время одного из походов византийского войска в Подунавье аварский каган послал против антов, бывших в то время союзниками Империи, военачальника Апсиха с поручением истребить это племя.[345] Историк не информирует, удалось ли карательному отряду Апсиха выполнить поручение кагана. После 602 г. в письменных источниках не содержится упоминаний об антах, что послужило для некоторых исследователей основанием для предположения об истреблении антского племени аварами. Материалы археологии свидетельствуют, что этого не было. Поселения пеньковской культуры продолжали свою жизнь в течение всего VII столетия. Нужно полагать, что сообщение Феофилакта Симокатты относится не к днепровско-днестров-ским антам, а к антам Северного Подунавья — носителям ипотешти-кындештской культуры. Но и памятники этой культуры не имеют никаких следов серьезного погрома. По-видимому, прав Г. Г. Литаврин, полагающий, что поход 602 г. сорвался из-за измены части аварских войск.[346] Исчезновение же этнонима анты, скорее всего, обусловлено распадом военно-племенного союза дунайских антов.

Картография могильников и поселений, а также пряжек и фибул, определенных У. Фидлером как славянские, указывает на весьма плотное заселение антами, славенами и автохтонными жителями северных земель Нижнего Подунавья в VI–VII вв.