"Полночь в Смерти" - читать интересную книгу автора (Робертс Нора)

Глава 3

Автомобиль Стефани Ринг по-прежнему был в гараже, на отведённом ему месте. Её багаж был аккуратно сложен в багажнике. Ева покрутилась вокруг машины, в поисках какого-нибудь признака борьбы, какой-нибудь улики, которая могла выпасть во время схватки и остаться незамеченной.

— У него есть два основных МО,[5] - сказала она больше для себя, чем для ожидавших поблизости офицеров. — Первый — хитростью проникать в дома жертв, притворившись работником какой-нибудь сферы обслуживания; другой — подбираться к жертвам в безлюдном месте. Он проводит много времени, узнавая их распорядок дня и привычки, обычные маршруты и расписания. И хранит он всё это в журнале регистрации вместе с биологическими материалами по каждой жертве — очень систематизировано, всё по научному.

Они не были для него лабораторными крысами, размышляла она. Это было личным, было индивидуализировано. Именно это волновало и вдохновляло его.

— И в том и в другом случае, — продолжала она, — он использует станнер, быстро оглушает их, а потом перевозит в своей машине. Здесь есть камеры слежения?

— Да, сэр. — Один из офицеров передал ей запечатанный пакет с дисками. — Мы конфисковали записи за последние три дня, предполагая, что, возможно, субъект выслеживал жертву до её похищения.

Ева повела бровью:

— Миллер, верно?

— Сэр.

— Хорошо, что Вы подумали об этом. Вы больше ничего не сможете здесь сделать. Идите домой, поешьте гуся.

Они не то чтобы умчались сломя голову, но и особо не задержались.

Ева положила пакет в сумку и повернулась к Рорку:

— Ну а ты, приятель, почему не делаешь того же? Я отлучусь только на пару часов.

— Мы отлучимся только на пару часов.

— Мне не нужен помощник, для того чтобы осмотреть квартиру Ринг.

Рорк просто взял её за руку и повёл обратно к автомобилю. — Ты отпускаешь двух офицеров полиции, — начал он, включая двигатель. — Все остальные из списка Палмера находятся под охраной. Почему ты нет?

— Мы уже разобрались с этим.

— Частично. — Он развернулся и выехал из гаража. — Но я знаю тебя, Лейтенант. Ты надеешься, что он "перетасует колоду" и следующей выберет тебя. И не хочешь, что бы парочка служак с большими плечами, отпугнула его.

Какой-то момент она только барабанила пальцами по своему колену. Меньше чем за год, этот человек изучил её от и до. Она чувствовала себя не совсем комфортно из-за этого.

— И что ты хотел этим сказать?

Он почти улыбнулся раздражению в её голосе:

— Я восхищаюсь храбростью моей жены, её преданностью своей работе.

— Ты бросил фразу 'моей жены', чтобы позлить меня, не так ли?

— Конечно. — Удовлетворенный, он взял её руку и поцеловал костяшки пальцев. — Я никуда не уйду, Ева. Смирись с этим.

Осмотр квартиры Стефани Ринг оказался лишь формальностью и не показал ничего кроме опрятной жизни одинокой работающей женщины, которая любила окружать себя привлекательными вещами, тратя всё свою небольшую зарплату бюджетника на элегантный гардероб.

Ева подумал о голой женщине, скорчившейся в клетке как животное, кричащей от страха и ужаса.

Он убивает её сейчас. Ева знала это. И была не в силах помешать ему.

Вернувшись в свой домашний офис она ещё раз посмотрела диск, который Палмер прислал Надин. На этот раз она заставила себя не обращать внимание на происходящее, а сфокусироваться только на окружающей обстановке.

— Нет окон, — прокомментировала она. — Пол и стены как будто из бетона и старого кирпича. Вся площадь, похоже, не больше чем тридцать на двадцать футов. По всей вероятности это подвал. Компьютер, пауза. Повысить качество сектора восемь — пятнадцать. Увеличить.

Она расхаживала взад вперёд по комнате пока компьютер работал над поставленной задачей, а затем вплотную приблизилась к экрану.

— Вон там, это — перекладина лестницы. Ступенька, часть перильных ограждений. Позади что-то вроде — что это — остов старой печи или водяной резервуар. Он нашёл себе нору. Это должно быть что-то частное, — продолжала она, изучая вид. — Он не может делать свою работу в том здании, где могли бы услышать люди. Даже если оно звуконепроницаемо, он рискует с кем-нибудь столкнуться. С какой-нибудь обслуживающий бригадой или командой ремонтников, или ещё кем-то.

— Не многоквартирный дом и не офисное здание, — согласился Рорк. — И со ступеньками, маловероятно что это хранилище. Судя по печи здание довольно внушительного размера, но далеко не новое. Ни в одно здание, построенное за последние 15–20 лет, не было установлено ванных печей.[6] Он ведь наверняка выбрал что-то в центре города, верно?

— Да, он захочет быть в непосредственной близости от намеченных объектов. Он не отправился бы в пригород, да и в другие районы — маловероятно. Дэйв — истинный горожанин и Нью-Йорк его «вотчина»… Частный дом. Должно быть. Но как он наложил лапу на частную резиденцию?

— Друзья? — продолжил Рорк. — Семья?

— У Палмера нет тесного круга друзей. Он одиночка. У него есть родители. Они переехали после судебного процесса. Пошли по программе защиты жертв и свидетелей преступлений.

— Закрытые файлы.

Она услышала еле заметный намёк на весёлость в его голосе и бросила на него сердитый взгляд. Какой-то момент она боролась в душе с предписанным порядком ведения дела. Она могла получить разрешение на доступ к местожительству Палмеров. И потребовалось бы по крайней мере два дня, чтобы пробиться через бюрократические припоны для получения разрешения. Или она могла вручить проблему Рорку и получить всё, что ей нужно в считанные минуты.

Она до сих пор слышала крики Стефани Ринг, эхом отдающиеся в её голове.

— Тебе надо будет использовать незарегистрированное оборудование. У Службы компьютерной охраны будет стоять автоматическая блокировка на их файле.

— Это не займёт много времени.

— Я собираюсь ещё поработать с этим. — Она указала в направлении экрана. — Может быть он совершил какой-нибудь промах, достаточный для того, что бы хоть что-нибудь идентифицировать.

— Хорошо, — он всё-таки подошёл к ней и взял её лицо в свои ладони. Наклонив голову, он поцеловал её долгим, медленным, глубоким поцелуем. И почувствовал, как в тот же момент напряженность её тела ослабла.

— Я могу с этим справиться, Рорк.

— Независимо от того можешь или нет, ты справишься. Но разве повредит, если ты подержишься за меня всего минутку?

— Наверное, нет, — она обвила его своими руками, почувствовав знакомые линии, знакомую теплоту. И ещё сильнее прижалась к нему. — Почему оказалось недостаточным остановить его один раз? Почему оказалось недостаточно упрятать его? Что хорошего в том, что ты делаешь свою работу, а всё возвращается на круги своя?

Он просто держал её в своих объятиях и ничего не говорил.

— Он хочет показать мне, что может сделать всё это снова. Он хочет провести меня через все шаги и этапы тем же образом, как сделал прежде. Только на сей раз не пост-фактум, а именно когда всё это происходит. Дескать, 'смотри, Даллас, какой я умный.

— То, что ты это знаешь и понимаешь, поможет тебе остановить его во второй раз.

— Н-да. — Она высвободилась из его объятий. — Раздобудь мне эти данные, чтобы я могла потолковать с его родителями.

Рорк провёл пальцем по ямочке на её подбородке.

— Ты ведь позволишь мне наблюдать, правда? Это так возбуждающе, видеть, как ты запугиваешь свидетелей.

Когда она рассмеялась, на что и был его расчёт, он отправился в свою тайную комнату, чтобы обойти Службу компьютерной охраны и добыть официально закрытые файлы.

У неё хватило времени только на то, чтобы рассмотреть другой фрагмент записи прежде, чем он вернулся.

— Это не могло быть так легко.

— Увы, — Он улыбнулся и передал ей новый диск с данными. — Могло. Томас и Хелен Палмер, теперь известные как Томас и Хелен Смит — что показывает насколько богатым может быть воображение у бюрократов, в настоящее время проживают в маленьком городке под названием Лисборо в сельской местности Пенсильвании.

— Пенсильвания. — Ева глянула на своё средство связи, взвесила варианты, а затем обернулась к Рорку. — Ведь добраться туда не заняло бы много времени, если бы был доступ к какому-нибудь хитрому транспорту.

— И какому хитрому транспорту ты отдала бы предпочтение, Лейтенант? — заинтересовался Рорк.

— Тот твой маленький реактивный самолёт мог бы доставить нас туда менее чем за час.

— Тогда, почему мы ещё не стартовали?

Если бы Ева больше любила высоту, то она могла бы наслаждаться быстрым, плавным полётом на юг. Вместо этого, она сидела, покачивая ногой в попытке ослабить нервное напряжение, в то время как Рорк вел их самолёт через то, что, как она предполагала, некоторые признали бы живописной горной грядой.

Для неё они были просто камни, а пространство между ними — просто земля.

— Я собираюсь сказать это лишь однажды, — начала она. — И только потому, что Рождество.

— Заходим на посадку, — предупредил он её, поскольку приблизился к частной взлётно-посадочной полосе. — Что именно ты собирашься сказать лишь однажды?

— Что, возможно, все эти твои игрушки совсем не пустая трата времени. Чрезмерное баловство, возможно, но совсем не пустая трата времени.

— Дорогая, я тронут.

Сразу после приземления, покинув шикарный маленький двухместный самолет, они направились к ожидавшему Рорка автомобилю. Конечно, это не могло быть нормальное транспортное средство, подумала Ева, разглядывая авто. Это была гладкая чёрная гоночная машина, созданная для роскоши и скорости.

— Я поведу. — Она протянула руку за кодовым ключом, который сопровождающий выдал ему. — Ты будешь штурманом.

Рорк рассматривал её, подбрасывая ключи на ладони.

— Почему?

— Потому, что я единственная со значком. — Она поймала ключ на лету и ухмыльнулась ему.

— Но я лучший водитель.

— Твоя любовь к хот-догам не делает тебя лучшим. — Фыркнула она, когда они влезли в машину. — Пристегнись, ас! Я тороплюсь.

Она со всей силы нажала на педаль и машина вылетела из терминала на вьющуюся сельскую дорогу, обрамлённую покрытыми снегом деревьями и отвесной скалой.

Рорк запрограммировал их пункт назначения и изучал маршрут, предлагаемый бортовым компьютером.

— Прямо по этой дороге две мили, затем поворот на лево и ещё десять запятая три мили, потом ещё раз на лево и пять запятая восемь миль.

К тому времени, когда он закончил, она уже продела первый отрезок пути. Она заметила узкий ручей, прокладывающий себе дорогу сквозь камни и ледяные наросты. Немногочисленные домики там и сям; деревья, карабкающиеся по крутым склонам холмов; несколько ребятишек, играющих с аэроскэйтами или сноубордами во дворах, занесённых снегом.

— И почему люди живут в подобных местах? Тут же ничего нет. Ты видел это их небо? — спросила она Рорка. — Его же совсем не видно отсюда. И это вредно для человека. И где они едят? За все время, что мы едем, нам не повстречалось ни одного ресторана, или киоска на колесах, или гастронома. Ничего.

— Уютно? — выдвинул идею Рорк и продолжил. — За кухонным столом.

— Все время? Господи Иисусе. — Она вздрогнула.

Он рассмеялся и пригладил пальцем её волосы.

— Ева, я тебя обожаю.

— Правильно. — Она надавила на тормоза, чтобы сделать следующий поворот. — Так, что я ищу?

— Третий дом справа. Вон, тот двухэтажный сборный блочный дом, где мини-грузовик на подъездной дорожке.

Она притормозила позади грузовичка и остановилась, осматривая фасад дома. Вдоль карниза были развешены Рождественские огни, венок на двери, и очертание украшенного дерева в окне.

— Я полагаю, нет смысла просить тебя подождать в машине.

— Нет, — согласился он и вышел.

— Они будут не в восторге, увидев меня, — предупредила его Ева, пока они неспешно шли к парадной двери. — Если они откажутся говорить со мной, я собираюсь чем-нибудь пригрозить им. Если до этого дойдёт, ты просто следуй моему примеру.

Она нажала на кнопку звонка и задрожала.

— Тебе следовало надеть пальто, которое я тебе подарил. Тёплое, из кашемира.

— Я не ношу такие вещи на службе. — Пальто было великолепно, подумала она. Но оно расслабляло ее, делало уступчивой. Это не то, что нужно полицейскому в его работе.

И когда дверь открылась, Ева уже полность превратилась в полицейского.

У Хелен Палмер изменились волосы и глаза. Тонкие различия в оттенках и формах, но достаточные, что бы изменить её внешность. Это всё ещё было симпатичное лицо, очень похожее на лицо её сына. Её автоматическая приветственная улыбка увяла, когда она узнала Еву.

— Вы помните меня, Миссис Палмер?

— Что Вы здесь делаете? — Хелен поставила руку высоко на дверной косяк, словно преграждая путь. — Как Вы нас нашли? Мы находимся под защитой.

— Я не намереваюсь это нарушать. У меня кризисная ситуация. Вас должны были проинформировать о том, что Ваш сын сбежал из тюрьмы.

Хелен сжала губы, втянула голову в плечи, пытаясь защититься от холода, который врывался в открытую дверь.

— Они сказали, что его ищут и уверили нас, что отправят его назад в тюрьму, на лечение, очень скоро. Его здесь нет. Он не знает, где мы.

— Могу я войти, Миссис Палмер?

— Зачем Вам нужно ворошить всё это снова? — Глаза её наполнились слезами, равно как от разочарования, так и от горя. — Мой муж и я только вернулись к нормальной жизни. Мы не имели никаких контактов с Дэвидом последние три года.

— Милая? Кто это там в двери? Вы впускаете холод. — Высокий мужчина с копной тёмных волос улыбаясь подошёл к двери. На нём были надеты старый джемпер и древние джинсы с парой, очевидно, новых шлёпанцев. Он моргнул один раз, второй, затем приобнял свою жену за плечи.

— Лейтенант. Лейтенант Даллас, не так ли?

— Да, Мистер Палмер. Простите, что беспокою Вас.

— Впусти их, Хелен.

— О, Господи, Том.

— Впусти их. — Его пальцы потёрлись по её плечу прежде, чем он отпустил её. — Вы должно быть Рорк. — Том выдал то, что почти сошло за улыбку и протянул Рорку свою руку. — Я знаю Вас. Пожалуйста, входите и присаживайтесь.

— Том, пожалуйста…

— Почему бы тебе не сварить кофе? — Он повернулся и прижался губами к брови своей жены. Он что-то пробормотал ей, она прерывисто вздохнула и кивнула.

— Я сделаю это так быстро, как смогу, мистер Палмер, — сказала ему Ева, как только Хелен быстро пошла вниз по центральному коридору.

— Вы беспристрастно отнеслись к нам тогда, в то невыносимое время, Лейтенант. — Он пригласил их в небольшое жилое помещение. — Я не забыл этого. Хелен — моя жена была на грани нервного срыва весь день. В течение нескольких дней, — поправил он себя. — С тех пор как нам сообщили, что Дэвид сбежал. Мы изо всех сил стараемся не сосредотачиваться на этом, но…

Он беспомощно развёл руками и сел.

Ева помнила этих добропорядочных людей очень хорошо, их шок и горе от того, каким был их сын. Они растили его с любовью и заботой, приучали его к порядку, и тем не менее он вырос таким монстром.

Не было никаких оскорблений, никаких унижений, никакого насилия, никакой жестокости — ничего, что могло бы породить и вскормить такого монстра. Тестирование и анализ Миры подтвердили впечатление Евы о «нормальности» пары, которая дала своему единственному ребенку всю свою привязанность, а также финансовые и социальные преимущества, бывшие в их распоряжении.

— У меня нет для Вас хороших новостей, мистер Палмер. Нет у меня и лёгких новостей.

Он сложил свои руки на коленях.

— Он мертв.

— Нет.

— Господи, помоги мне. — Том закрыл глаза. — Я надеялся — я действительно надеялся, что он умер. — Услышав, что его жена возвращается, он быстро встал. — Давай, я возьму это. — Он наклонился взять поднос, который она несла. — Мы выдержим это, Хелен.

— Я знаю. Я знаю, что выдержим. — Она вошла, села и стала разливать приготовленный ею кофе. — Лейтенант, Вы думаете, что Дэвид вернулся в Нью-Йорк?

— Мы знаем, что вернулся. — Она помедлила, но потом решила, что они всё-равно достаточно скоро услышат новости из СМИ. — Сегодня рано утром тело Судьи Уайнгера было найдено у Рокфеллеровского Торгового Центра. Это работа Дэвида, — продолжила она, и Хелен застонала. — Он связался со мной, прислал доказательство. В этом нет никаких сомнений.

— Предполагалось, что его отправили на лечение. Упрятали подальше от людей, что бы он не мог навредить им, навредить себе.

— Иногда система даёт сбой, миссис Палмер. Иногда Вы можете сделать все правильно, но терпите неудачу.

Хелен встала, подошла к окну, и застыла смотря вдаль.

— Вы уже говорили прежде нечто похожее мне. Нам. Что мы всё сделали правильно, сделали всё, что могли. Что это было что-то в самом Дэвиде, из-за чего он стал таким. Это было любезно с вашей стороны, Лейтенант, но Вы не можете знать на что это похоже, Вы не можете знать какие чувства при этом испытываешь, когда знаешь, что дал жизнь монстру.

Нет, подумала Ева, но она знала каково это быть рождённой монстром, быть воспитанной им в течение первых восьми лет её жизни. И она жила с этим.

— Мне нужна Ваша помощь, — сказала она вместо этого. — Мне нужно, что бы Вы сказали мне, если у Вас есть хоть какая-нибудь идея, куда он мог бы пойти; к кому он мог бы пойти. У него есть место, — продолжала она. — Частное помещение, где он может работать. Дом, маленькое здание где-то в Нью-Йорке. В центре или очень близко.

— У него нигде ничего нет. — Том протестующе поднял руки. — Мы продали все, когда переезжали. Наш дом, мой бизнес, бизнес Хелен. Даже наш летний домик в Хэмптоне. Мы обрубили все концы. Дом, где Дэвид — где он жил тот последний год — тоже продан. Мы тихо живем здесь, просто. Деньги, которые мы накопили, деньги от продажи имущества лежат на счёте. Мы не решаемся… нам они не нужны.

— У него были собственные деньги, — подсказала Ева.

— Да, наследство, доверительный фонд. Именно таким образом он финансировал то, что делал. — Том поймал руку своей жены и крепко сжал её пальцы. — Мы пожертвовали те деньги на благотворительность. Лейтенант, все места, куда он мог бы пойти, теперь находятся в руках других людей.

— Хорошо. Вам может что-то прийти в голову позже. Неважно, насколько неправдоподобным это будет казаться, пожалуйста, свяжитесь со мной. — Она поднялась. — Когда Дэвид снова окажется в тюрьме, я дам Вам знать. После этого я забуду, где Вы.

Ева больше ничего не сказала до тех пор, пока они с Рорком не сели в машину и не отправились в обратный путь.

— Они всё ещё любят его. После всего, что он сделал, после того, что он есть; какая-то их часть, всё ещё любит его.

— Да, и достаточно, я думаю, чтобы помочь тебе остановить его, если бы знали как.

— Никто никогда не заботился так о нас. — Она на мгновение отвлеклась от дороги и встретилась с ним взглядом. — Никто никогда не чувствовал таких обязательств перед нами.

— Да. — Он убрал волосы с её щеки. — До тех пор, пока мы не нашли друг друга. Не горюй, Ева.

— У него глаза его матери, — пробормотала она. — Нежные, синие и ясные. Она была вынуждена изменить их. Сдаётся мне, она просто не могла смотреться в зеркало и видеть их там каждое утро.

Она вздохнула, пытаясь не думать об этом.

— А он может, — сказала она тихо.