"Сборник новелл «На полпути в ад»" - читать интересную книгу автора (Кольер Джон)ГАДКИЙ УТЕНОКДва молодых человека, один богатый, другой бедный, однажды разговорились по душам. – Послушай, Поль, – сказал богатый бедному, – почему бы в самом деле тебе не жениться на моей сестре? – Странная мысль, – удивился Поль. – Ты же знаешь, я весь в долгах. – Я не расчетлив, – возразил другу Генри Веномри, – и предпочитаю, чтобы моя сестра вышла замуж за приличного, порядочного и достойного человека вроде тебя, а не за какого-нибудь богатого, растленного негодяя, циника и пресыщенного подонка. – Да, пресыщенным меня никак не назовешь, – улыбнулся Поль. – Но ведь, будучи в Бостоне, я не имел счастья познакомиться с твоей семьей. – Я очень люблю сестренку, – вздохнул Генри. – Еще бы! Когда ты был маленьким, она наверняка по-матерински ухаживала за тобой. Могу себе представить, маленькая мама! – Нет, нет, сестра на десять лет моложе меня. Ей всего-то двадцать восемь. – Ага! Стало быть, в наследство она вступила во времена кризиса. – По счастью, ее капитал вложен в надежное дело и дает сорок тысяч годового дохода. – Все это прекрасно, Генри, но ведь мы с тобой светские люди и превыше всего ценим свободу. Я, конечно, люблю детей, но… – Помилуй, иметь детей вовсе не обязательно; это уж ты сам решай. – У тебя, Генри, должно быть, обворожительная сестра. Расскажи мне про нее подробнее. Она, наверно, очень маленькая, да? Совсем крошка? – И Поль вытянул руку на высоте тридцати дюймов от пола. – Крошка?! Я бы этого не сказал. – То есть? – Только не подумай, мой милый, что рост у нее шесть футов четыре дюйма, – успокоил друга Генри. – А сколько? Шесть футов три дюйма? – С половиной. Кроме того, скажу тебе по секрету, сестра довольно полная женщина. Я бы даже сказал, толстая. И очень. – Подумать только! Но характер у нее, надеюсь, хороший? – Ангельский. Видел бы ты, как она нянчит своих кукол. – Прости за нескромный вопрос. Генри, она случайно не умственно отсталая? – Как тебе сказать… Читает и пишет она превосходно. – Замечательно! Стало быть, когда я буду в отъезде, мы сможем переписываться. – Разумеется. Знаменитым боксерам, во всяком случае, сестра пишет необычайно живые письма, хотя, откровенно говоря, орфография у нее хромает. – Любовь к знаменитостям, насколько я понимаю, предполагает натуру страстную? – Да, сестра привязчива. Судя по тем письмам, что попадаются нам в руки, из нее получится преданная жена. Однако у моих родителей, к сожалению, устаревшие представления о жизни, а боксеры – трусливые твари. Я же хочу, чтобы у сестры был хороший муж. – А пока, если я тебя правильно понял, она чиста, как первый снег. Восхитительно! – В детстве она была замкнутой, тихой девочкой, однако есть в ней какая-то необузданность, которая и вызывает у меня опасения. А вдруг один из боксеров все-таки ответит на ее пылкие чувства?! Такой ведь и обидеть может. – А я бы, – воскликнул Поль, – писал ей любовные письма и по старинному обычаю кланялся при встрече! М-да… Откровенно говоря, я боюсь только одного: как бы не обидеть ее, не причинить ей боль своей черствостью, равнодушием. – Ну, Поль, это уж твоя забота, а не моя. Главное, не робей. Помни: смелость города берет! – Ты прав, Генри. Что ж, позволь мне, по крайней мере, отправиться с тобой в Бостон и познакомиться с твоей сестрой. – К сожалению, тебе придется поехать без меня. Разве ты забыл, через неделю я уезжаю в Европу. Впрочем – я дам тебе с собой рекомендательное письмо. Когда все было решено, Поль простился с другом и, в задумчивости походив по улицам, решил навестить Ольгу. – Милая Ольга, – сказал ей Поль, – я пришел сообщить тебе совершенно сногсшибательную новость. Отныне я богат. – Признавайся, она красива? – Вроде бы не очень. Я ее еще не видел, но рост у нее – шесть футов три дюйма. К тому же она очень толстая. – Бедный Поль! В таком случае у нее почти наверняка растут на лице волосы. Что с тобой будет? – Я слышал также, что она немного туповата. – Туповата?! Что же тогда будет со мной? – Зато у нее, милая Ольга, годовой доход – сорок тысяч. – Имей в виду, Поль, если женщина ревнует, она способна на все. А я, кажется, начинаю ревновать. – Но, согласись, Ольга, сорок тысяч нам с тобой не помешают. – Да, и все-таки… – А что все-таки, милая Ольга? Где же еще взять сорок тысяч? – Ты меня уговорил, Поль. Скажи, я правильно поняла, у твоей гигантской невесты умственное развитие девятилетней девочки? Или двенадцатилетней? – По словам Генри, даже семилетней. Она до неприличия невинна. Пишет письма боксерам и играет в куклы. – Правда? Странно. Играть в куклы, по-моему, очень скучно. Послушай, Поль, а к чему вообще такая спешка? Я ведь еще не продала браслет, который ты нашел в Палм-Бич. На него мы смогли бы прожить несколько недель. Напоследок. – А я, признаться, собирался преподнести этот браслет невесте – обожаю, знаешь ли, делать дорогие подарки. Впрочем, не важно. Может, что-нибудь еще подвернется. Я ведь люблю тебя, Ольга. – А раз любишь, обещай, что раньше, чем через месяц, в Бостон не поедешь. Знаешь, я решила коротко постричься. Я сейчас очень занята, поэтому встречаться мы будем только по воскресеньям, зато у тебя будет время проститься с холостой жизнью. – Хорошо, Ольга, так и поступим. Сказано-сделано. Ровно через месяц Ольга проводила своего возлюбленного в Бостон, и Поль был потрясен тем, как превосходно она держалась. По прибытии в Бостон Поль с рекомендательным письмом явился в дом своего друга и был обласкан старой миссис Веномри. – Вы все еще холостяк? – с участием спросила его хозяйка дома. – Дело в том, – ответил Поль, – что я просто не могу заставить себя взять в жены современную девицу. Эти лохмы, плоская грудь, цинизм, многоопытность! Куда, скажите на милость, девались пышные формы, невинность, задушевность – все то, что отличало невест в прошлом?! Впрочем, заговорил я об этом лишь потому… – В таком случае вам бы наверняка понравилась наша Этель. Это девушка в вашем вкусе: высокая, полная, пышет здоровьем. А какая нежная, какая трогательная! Вам просто необходимо с ней познакомиться. С ней и с ее женихом. Может, вы придете на свадьбу? – Для меня это была бы большая честь, но, к сожалению, я вынужден в самое ближайшее время возвратиться в Нью-Йорк. Вернувшись, Поль немедленно отправился к Ольге, но квартира ее была заперта. Девушка уехала, не оставив адреса, – Поль, как вы догадываетесь, искал ее по всему городу, но, увы, безуспешно. Вскоре он прочел в газете объявление о свадьбе мисс Веномри и некоего мистера Колфакса. Молодожены, говорилось в газете, в настоящий момент находятся на пути в Нью-Йорк и остановятся в «Ритц-Карл-тоне». «Зайду в отель и взгляну на невесту, – решил Поль. – Быть может, ее физические недостатки не стоят все же сорока тысяч в год». Поль приехал в «Ритц-Карлтон», сел в холле и вскоре увидел, как из лифта вышла счастливая невеста-громадное, бесформенное существо. «Вот что значит жить естественной жизнью! Есть, по крайней мере, возможность сохранить свое лицо», – подумал Поль и стал искать глазами жениха. Тут его взгляду предстало живое личико, выглядывающее из-за бедра слоноподобной Этель. «Вероятно, это и есть жених, – решил Поль. – Какая у него благородная, располагающая к себе внешность! Где-то, впрочем, я его уже видел… «Дабы в этом удостовериться, Поль подошел поближе и, к вящему своему изумлению, обнаружил, что жених – это не кто иной, как Ольга, его обожаемая Ольга, только переодетая в мужскую одежду. – Моя дорогая Ольга, – не медля ни минуты, обратился к своей возлюбленной Поль, – здорово же ты меня провела. Скажи, а что думает обо всем этом твоя soit-disant {Так называемая (фр.)} невеста? – Мой дорогой Поль, – отвечала ему Ольга, – ты же прекрасно понимаешь, зачем я на это пошла. – Боюсь, как бы не было скандала. Ты себе даже не представляешь, на что способны злые языки. – Ты недооцениваешь невинность моей жены, которая, как выяснилось, и в самом деле играет в куклы. Кроме того, согласись, Поль, в роли жениха я даю меньше оснований для ревности, чем давал бы ты. Знаешь что? Иди ко мне в секретари. Бедному Полю ничего не оставалось как принять это предложение, и некоторое время он вполне сносно выполнял свои обязанности. По счастью, Генри Веномри из Европы не возвращался. Однажды после званого обеда в доме Колфаксов, когда исполинская молодая жена отправилась на покой, несколько мужчин, в том числе элегантный мистер Колфакс и его секретарь, сидели в гостиной, курили и беседовали о женщинах, чему самозваный мистер Колфакс, в отличие от своего секретаря, был несказанно рад. Разговор заЪаел о женском обаянии. – Моя жена, к чему скрывать, – существо на редкость простодушное, – заявил прелестный обманщик. – Вместе с тем под ее naivete {Наивностью (фр.).} – я это чувствую, более того, я в этом убежден, хотя доказательствами не располагаю, – скрывается незаурядная личность. Что вы на это скажете, господа? – Все очень просто, мой дорогой Колфакс, – ответил именитый доктор. – Обворожительное простодушие вашей, с позволения сказать, супруги, а также ее несколько… мужеподобный облик вызваны незначительным эндокринным нарушением, которое – если, разумеется, вы этого хотите – легко устранимо. Что собой представляет миссис Колфакс на самом деле, сказать сейчас совершенно невозможно. – Любопытно, очень любопытно… – задумчиво произнес юный самозванец, заинтересованный словами доктора. – Поверьте, она может оказаться худенькой живой девушкой, порхающей, словно бабочка, – предположил почтенный эскулап. – Это ведь все равно что вырезать у кита серую амбру, – заметил также принимавший участие в беседе известный путешественник. – Или вскрывать захоронения эпохи неолита, – подхватил выдающийся археолог. – Или раздевать эскимоску на Рождество, – сострил знаменитый сердцеед. – Результаты могут быть самые неожиданные, – с дрожью в голосе заметил Поль, которого одолевало тягостное предчувствие. Но на его слова никто из присутствующих не обратил ни малейшего внимания – все были необычайно увлечены предстоящим экспериментом. – Привозите жену в Париж, – предложил доктор. – Там у меня есть небольшая клиника и все необходимое для операции. – Мы выезжаем немедленно! – воскликнул юный самозванец. – Вы же, Поль, останетесь здесь и в наше отсутствие займетесь неотложными делами. Итак, Поль вынужден был остаться в Бостоне, а Этель с супругом, в сопровождении доктора, а также путешественника, археолога и, естественно, сердцееда, отправилась первым же пароходом в Европу. «Мой дорогой Поль, результаты нашего эксперимента, уверена, удивят, а может, и немного расстроят тебя, хотя ты же всегда верил в высшую справедливость. В результате лечения Этель похудела на целых сто фунтов и превратилась в стройного, энергичного, остроумного и очень красивого молодого человека. «Какой абсурд, что меня столько лет называли Этель!» – пожаловался он мне, узнав о происшедшей с ним метаморфозе. «А по-твоему, не абсурд, что меня называют твоим мужем?!»– тут же возразила ему я. Короче говоря, тайное в конце концов стало явным, и тут уж ничего не поделаешь. Мой рассказ он выслушал совершенно спокойно и с улыбкой сказал: «Что ж, сделанного не воротишь». Я же, со своей стороны, поклялась, что больше никогда не стану его обманывать. Чтобы избежать сплетен, мы решили остаться в Европе – история ведь, сам понимаешь, получилась совершенно анекдотическая. Впрочем, мой милый Поль, окажись на моем месте ты, ситуация была бы еще более анекдотической. А точнее, трагической. Твоя Ольга». |
|
|