Диль Шарль Основные проблемы византийской истории

ПРЕДИСЛОВИЕ

Франция заслуженно завоевала себе авторитет классической страны научного византиноведения. Еще при Людовике XI (1461-1483 гг.) в Париже Георгий Героним преподавал греческий язык, а его ученики, среди которых были знаменитые гуманисты Гильом Бюде, Рейхлин и Эразм Роттердамский, копировали греческие рукописи; их копии долго выдерживали конкуренцию с типографскими изданиями. В 1539 г. в Париже была основана Парижская королевская типография, и отлитые здесь шрифты, созданные на основе рисунков лучших переписчиков рукописей, надолго стали образцами форм греческого алфавита. При Франциске I (1515-1547 гг.) была основана королевская, ныне Национальная, библиотека с ее богатым отделом греческих рукописей. В XVI в. во Франции издавались многочисленные произведения византийских историков и писателей.

Для изучения византийской истории много было сделано при Людовике XIV (1643-1715 гг.). Собранная суперинтендантом Фуке библиотека из 30 тыс. томов, в том числе 1050 греческих рукописей, была после его опалы конфискована и попала в королевскую библиотеку. Преемник Фуке Кольбер использовал дипломатических и консульских чиновников для сбора греческих рукописей. Филипп Лабб (1607-1667 гг.), Жак Гоар (1601-1653 гг.), Комбефиз (1605-1679 гг.), Фабро (1580-1659 гг.) опубликовали большое количество неизданных византийских источников.

Но особенного расцвета достигло византиноведение во Франции благодаря трудам Дюканжа (1610-1688 гг.). Ему принадлежит огромный "Glossarium ad scriptores mediae et infimae latinitatis" в трех томах и такой же капитальный труд по средневековому греческому языку, до сих пор служащие незаменимым пособием для медиевистов, главным образом для византинистов, работающих над латинскими и греческими средневековыми источниками. Дюканж особенно интересовался эпохой крестовых походов. Он опубликовал важный для своего времени труд по истории Константинополя во время Латинской империи (1204-1261 гг.). Результатом его многолетней работы над исследованием роли Франции в общеевропейских предприятиях на Востоке явились изданная им хроника историка IV крестового похода Виллардуэна и ряд других хроник, служащих ценными источниками для изучения этой эпохи.

В XVIII в. византиноведение переживает упадок. Идеологи буржуазии Монтескье и Вольтер изображают византийскую историю как самый мрачный эпизод средневекового варварства, а английский историк конца XVIII в. Гиббон рисует эту историю как непрекращающееся разложение. Тридцатитомный труд французского историка XVIII в. Лебо (Ch. Le Beau, Histoire du Bas Empire, 30 vol., Paris, 1757-1784), представляющий скучный пересказ большого материала византийских хронистов, мог вызвать только ослабление интереса к византийской истории.

Вторая половина XIX в. характеризуется резким поворотом в научном византиноведении. Исследователи-византинисты переходят к систематическому изучению социально-экономической истории Византии, классового и сословного строения византийского общества. В дальнейшем развитии византиноведения большую роль играет научное творчество выдающегося французского византиниста Шарля Диля (1859-1944 гг.).

Шарль Диль оставил большое литературное наследство. Полный список его научных трудов содержит свыше 300 названий, в том числе ряд капитальных монографий. По своему направлению Диль с самого начала своей научной деятельности примкнул к представителям позитивистской историографии, методология которой отражала историческое мировоззрение либеральной буржуазии. Все положительные стороны позитивистской историографии - широкое использование вспомогательных исторических дисциплин, повышение качества их применения, сравнительно-исторический метод исследования, усиление внимания к "экономическому фактору" - все это стало неотъемлемыми чертами научного творчества Шарля Диля. Несмотря на то, что позитивистская историография оставалась на идеалистических позициях, она все же была реалистической, стремилась к объективному изучению исторического процесса. Шарль Диль, наряду с другими представителями прогрессивной позитивистской историографии, верил, что в исторической науке применимы точно такие же методы исследования, как в любой другой отрасли науки. На протяжении всей большой жизни Диля это было основной чертой его научного творчества.

Серьезную научную подготовку Диль получил во Французской школе в Риме в 1881-1883 гг. Основной задачей этой школы являлось изучение сохранившихся памятников эпохи византийского господства в Италии. Собранные здесь Дилем материалы позволили ему выступить в 1889 г. с первой крупной монографией "Etudes sur ladministration, byzantine dans lexarchat de Ravenne". Эта капитальная работа до настоящего времени остается лучшим исследованием, посвященным эпохе византийского господства в Италии в VII-VIII вв. С самого начала научной деятельности Диля интересовала не только политическая и социально-экономическая история Византии, но и история византийского искусства. Изучив большое количество фресок в византийских монастырях Апулии и Калабрии, Диль в 1894 г. издал обстоятельную работу о византийском искусстве в Южной Италии "Lart byzantin dans lItalie meridionale". Продолжая изучение истории византийских провинций, Диль представил на конкурс, объявленный в 1894 г. Французской Академией, свою работу по истории византийского господства в Африке "LAfrique byzantine. Histoire de la domination byzantine", которая получила высокую оценку и была премирована. Интересуясь внутренней историей Византии, Диль не мог пройти мимо вопросов административного устройства Византийской империи и, в первую очередь, мимо фемного строя, игравшего такую большую роль в византийской государственной системе. Сюда относится его работа о фемном строе "Lorigine du regime des themes dans lempire byzantin" и появившийся в печати в 1896 г. в Париже сборник "Etudes dhistoire du moyen age dediees a Gabriel Monod". К этому же разделу относится его работа о византийском сенате "Le Senat et le peuple byzantin au VII et VIII siecles", напечатанная в 1924 г. в первом томе международного византиноведческого органа "Byzantion", и ряд других работ. Диль внес много нового в изучение административного строя Византийской империи. Вместе с тем необходимо отметить идеализацию административного аппарата Византийской империи, игравшего, по мнению Диля, прогрессивную роль на всех этапах ее истории. С идеализацией государственно-административного аппарата не может согласиться советское византиноведение, которое видит в нем орудие угнетения низших классов в руках византийского феодального государства. Изучая в своих работах социально-экономический строй Византии, Диль правильно считает борьбу между крупным и мелким землевладением, с одной стороны, феодальной знати с центральным правительством, - с другой, основной линией развития общественно-экономического строя империи. Тем не менее Диль, как и остальные буржуазные византинисты, не мог показать в своих трудах основные особенности византийского феодализма. В освещение общественно-экономического строя Византии он механически переносит готовые формулы социальных отношений западноевропейского феодализма, злоупотребляет теорией "влияния" Запада на Византию. Эта сложная и недостаточно изученная проблема еще ждет своего разрешения. Ее может решить лишь советская историческая наука, советское византиноведение, вооруженное марксистско-ленинским методом исторического исследования.

В 1901 г. появилась большая работа Диля "Justinien et la civilisation byzantine", премированная Французской Академией и переведенная на многие языки. В 1902 г. вышел и русский перевод этой работы "Юстиниан и византийская цивилизация VI века". Наряду с широким анализом внешней и внутренней политики Юстиниана I (527-565 гг.) Диль в этой работе создал яркую картину византийской культуры VI века. Международная научная критика единодушно дала высокую оценку этому труду, остающемуся лучшим произведением, посвященным столь важной в истории Византии эпохе, несмотря на то, что вокруг нее и до появления труда Диля и после него создана была большая научная литература.

В 1905 г. вышла книга Диля "Etudes byzantines", сборник исследований по различным вопросам Византийской империи. В этом сборнике автор уделил особое внимание малоизученной эпохе Палеологов. Поздняя история Византии и до настоящего времени остается наименее освещенной в историографии. Заслуга Диля в том, что он впервые поставил перед исследователями задачу изучения эпохи Палеологов, напомнив о наличии большого неисследованного фонда источников по истории этого периода и наметив наиболее актуальные темы, нуждающиеся в монографических исследованиях.

Будучи не только одним из крупнейших ученых, внесшим большой вклад в научное византиноведение, но и блестящим стилистом, Диль оставил несколько книг, которые известны широкому кругу читателей как прекрасные образцы художественной литературы. К этому разряду работ Диля в первую очередь должны быть отнесены появившиеся в 1906-1908 гг. "Figures byzantines", известные русским читателям по нескольким переводам ("Византийские портреты"). Вся византийская история представлена здесь в виде серии блестящих биографических очерков византийских императоров и императриц, людей из различных слоев византийского общества, очерков, посвященных описанию придворного быта, жизни византийского города, византийского феодального поместья.

Диль был не только историком, но и выдающимся искусствоведом. В списке его трудов мы встречаем ряд работ, посвященных отдельным вопросам истории византийского искусства. Вышедший в двух изданиях (в 1910 г. и в 1926 г.) "Manuel de lart byzantin" дает тщательный обзор памятников византийского искусства.

Диль был организатором многих коллективных работ по истории Византии. Его заслугой является также организация университетского преподавания истории Византии. В 1899 г. впервые была учреждена кафедра византиноведения в Парижском университете, и Диль впервые начал читать в Сорбонне курс истории Византии. Научные заслуги Диля получили всеобщее признание. За свою работу о Юстиниане он еще в 1901 г. был избран членом-корреспондентом, а в 1910 г. - действительным членом Французской Академии. В 1925 г., по представлению главы русского византиноведения академика Ф. И. Успенского, Академия Наук СССР избрала его своим членом-корреспондентом. Диль был действительным и почетным членом многих иностранных академий и научных обществ, постоянно принимал участие в международных конгрессах византинистов, неизменно возглавляя французскую делегацию.

Многолетняя исследовательская и педагогическая работа Диля позволила ему приступить к созданию обобщающих трудов по истории Византии. К этому разряду относится вышедший в 1920 г. краткий очерк истории Византии и главы по истории Византии в IV томе "Cambridge medieval history", вышедшей в 1923 г. Наибольшее значение имеет появившаяся в 1936 г. работа Диля "Le monde oriental de 395 a 1081", написанная им совместно с востоковедом Ж. Марсэ и составляющая часть многотомной всеобщей истории, издаваемой под редакцией Глотца. Этот труд Диля - лучшая обобщающая работа по истории Византии из числа появившихся за последнее время в западноевропейской научной литературе.

Шарль Диль был чрезвычайно разносторонним историком. Мимо его внимания не прошел буквально ни один вопрос политической, социально-экономической и культурной истории Византии. Глубокое знакомство с византийскими источниками, в которых он чувствовал себя полным хозяином, высокая техника исследования, соединенная с исключительной образностью изложения, способствовали широкой популярности его трудов среди ученых всего мира и всестороннему развитию научного византиноведения. 

Книга, которая сейчас предлагается вниманию советского читателя, представляет собою перевод вышедшей в 1943 г. последней работы Диля "Les grands problemes de lhistoire byzantine" и является как бы его научным завещанием. В этой работе Диль поставил перед собой задачу подвести итоги многолетней исследовательской работы византинистов всех стран по различным проблемам византийской истории. Какой широкий круг проблем охватывает эта работа Диля, видно из оглавления книги, где перечисляются эти проблемы. В этой книге Диль в первую очередь поставил своей целью определить место, принадлежащее Византии в истории средних веков, роль, которую она играла в международных отношениях средневековья и в истории человеческой культуры. Как и каждого исследователя, занимавшегося историей Византии, Диля прежде всего интересовал вопрос о различии в судьбах Западной и Восточной Римской империи, о причинах большей устойчивости последней, позволившей ей просуществовать свыше тысячи лет после падения Западной Римской империи. В решении этого вопроса лучшие прогрессивные представители буржуазного византиноведения, в том числе и Диль, близко подошли к марксистскому определению причин "живучести" Восточно-римской империи, усматривая их в том, что в Византии мы не наблюдаем падения городов и городской торговли, возвращения к натурально-хозяйственным формам, характерным для раннего средневековья на Западе. Эти условия позволили в первые века истории Византии сохранить централизованную монархию с разветвленным и широко развитым административным аппаратом, роль которого, как мы уже отмечали, Диль чрезмерно идеализирует. Однако при решении этого вопроса у Диля выпадает революция рабов и колонов. Именно указанные им же самим причины позволили Восточно-римской империи устоять перед революцией рабов и колонов. Но обходить вовсе этот вопрос, как будто он и не существовал для Византии, значит грешить перед исторической истиной.

Как в своих прежних трудах, так и в этой сводной работе Диль, подводя итоги изучения вопроса о роли славянской иммиграции в развитии общественно-экономического строя, правильно изображает рост славянских элементов в составе населения империи и указывает, что Византия выиграла от прилива новых сил. Но вслед за большинством буржуазных ученых Диль недооценивает роль общественного строя древних славян в процессе феодализации Византийской империи. Между тем этот вопрос правильно решен в трудах классиков русского византиноведения В. Г. Васильевского и Ф. И. Успенского, а вслед за ними и в последних работах советских византинистов. Советское византиноведение не может признать и той схемы периодизации византийской истории, которую дает Диль. Этот вопрос Диль, как и большинство буржуазных византинистов, решает, исходя из отдельных периодов возвышения и упадка империи, а не из этапов в развитии процесса ее феодализации.

От многих буржуазных историков-византинистов Диль выгодно отличается правильной оценкой прогрессивной роли иконоборческого движения в Византии. Подводя итоги изучения этого движения в научной литературе, Диль склоняется к положительной характеристике деятельности иконоборческих императоров, проводивших широкую программу социально-экономических и общественно-политических реформ. Подобная характеристика совпадает с оценкой, которая дается этому движению в советской марксистской исторической науке.

Византийская империя была многонациональным государством, что создавало центральному правительству большие трудности в проведении внутренней политики. В настоящей книге Диль тщательно анализирует политику византийского правительства, имевшую целью достижение политического единства среди населения империи. Приобщение варварских элементов к более высокой византийской культуре, стремление превратить греческий язык в общепринятый язык для всего населения империи, распространение общей православной религии путем широкой организации деятельности церковных миссий Диль изображает как орудия византийской политики в деле ассимиляции варварских элементов населения.

В книге Диля изложены основные итоги изучения политического, военного и административного устройства Византийской империи, ее религиозной жизни, освещен еще мало исследованный вопрос о взаимоотношениях церкви и государства в Византии. В отличие от многих исследователей, считавших, что полное сращивание духовной и светской власти в руках императоров (т. н. "цезарепапизм") является особенностью Византии по сравнению с Западом, Диль отмечает борьбу между духовной и светской властью и освещает роль, которую играла эта борьба в политической жизни империи. Широко показано развитие административного аппарата империи. Взяв в качестве отправной точки реформы Диоклетиана и Константина, Диль останавливается на отдельных этапах развития органов управления, доводя свое изложение до последних преобразований государственного аппарата в поздней Византии при Палеологах. В этой книге, как и в основных работах Диля, мы встречаем ту же идеализацию административного аппарата империи. Значительное место, по сравнению с общим объемом книги, занимает анализ социально-экономического строя Византийской империи. Здесь подведены итоги многолетних исследований по внутренней истории Византии, аграрным отношениям, промышленности и торговле. Рост крупного феодального землевладения, расширение иммунитетных привилегий феодальных владений, постепенное превращение их в почти независимые от центральной власти округа, наделенные большими административно-судебными полномочиями, Диль рассматривает как основную линию развития византийского общественного строя. Этот процесс вел в конечном счете к распадению империи на ряд независимых владений, что, по мнению Диля, послужило одной из основных причин гибели империи. С некоторыми утверждениями Диля нельзя согласиться. Положение крепостных пaриков не могло быть лучше положения свободных крестьян, и большинство исследователей, в том числе и советских византинистов, занимавшихся аграрной историей Византии, приходило к совершенно противоположным выводам. Нельзя изображать т. н. "меры в защиту мелкого крестьянского землевладения" как заботу византийского правительства о крестьянстве. Эти меры принимались в эпоху Македонской династии и в последующие периоды лишь тогда, когда правительство стремилось найти опору в борьбе с крупным феодальным землевладением. Но общая картина социально-экономического строя империи дана Дилем правильно, хотя, бесспорно, многие вопросы в этой сложной проблеме остаются еще нерешенными, и над решением их должны будут работать советские ученые-византинисты.

Читатели данной книги найдут в ней обзор византийской внешней политики, а также форм и приемов византийской дипломатии. История византийской дипломатии изучена еще недостаточно, несмотря на то, что она играла первостепенную роль в международных отношениях средневековья. Тем не менее Дилю удалось в ярком очерке наметить основные черты византийского дипломатического искусства и читатели несомненно прочтут этот раздел с большим интересом. 

Успехи византиноведения привели уже давно к определению того места, которое принадлежит Византии в истории мировой культуры. Византия в течение тысячелетия сохранила богатое наследие античной культуры и передала его народам всей Европы. Но она создала и свою собственную разностороннюю и оригинальную культуру. Диль в своем очерке убедительно опроверг сохранявшееся в течение долгого времени мнение о застойности византийской культуры, ее исключительно церковном характере, лишенном всякого развития и прогресса.

Подводя итог своим прежним трудам и работам других исследователей, Диль настойчиво подчеркивает наличие всепроникающего воздействия византийской культуры на окружавшие Византию народы. При этом Диль чрезмерно преувеличивает влияние Византии на общественно-политический строй "варваров - славян". Так, утверждение, что "эти варварские племена становились настоящими народами" под воздействием Византии (стр. 31) является, несомненно, грубым искажением исторической истины. Столь же неправильны встречающиеся на страницах этой книги безапелляционные заявления, что Русь "целиком" находилась в сфере политического влияния империи.

Нельзя также согласиться с оценкой роли фанариотского духовенства после завоевания турками Балканского полуострова. Оно не только не было орудием национально-освободительной борьбы, но являлось в руках Турецкой империи орудием гнета и подавления национальной культуры славянских народов Балканского полуострова.

Последняя глава предлагаемой вниманию советских читателей книги Диля, носящая заглавие "Проблемы современного византиноведения", интересна, главным .образом, для специалистов. Она содержит перечень проблем, которыми, по мнению Диля, следует заниматься византинистам. Но она представляет большой интерес и для более широкого круга научных работников в области истории и для студентов исторических факультетов. Она покажет им, как много имеется еще нерешенных вопросов в изучении истории Византии, она, может быть, направит их научные интересы в ту область исторической науки, где исследователей ожидает непочатый край работы.

Научное творчество Диля - большой и ценный вклад в мировое византиноведение. Капитальные монографии, сводные обзоры византийской истории, многочисленные исследования по различным вопросам истории Византии и ее культуры, созданные Дилем в течение его долгой жизни, целиком посвященной научной работе, поныне не потеряли своего значения, и ими долго еще будут пользоваться ученые всех стран. Освоение и критическая переработка большого литературного наследства Диля советскими историками на основе марксистско-ленинской методологии будут содействовать дальнейшему развитию советского византиноведения и превращению его в одну из важнейших отраслей советской исторической науки.

Б. Т. Горянов