"Кодограмма сна" - читать интересную книгу автора (Агафонов Сергей Валерьевич)26На помощь Марфе пришел сверчок. Он выскочил из своей норки и приземлился в ушной раковине озабоченной девушки. – Есть проблемы? – прожурчал сверчок. – Очень серьезные. Мы тут просто отдыхали, нормально развлекались – чипсы и все такое… Только хотели пыхнуть и музон послушать, как явился этот пень с прямоходящим кондитерским изделием и весь кайф нам обломал. Требует какую-то книгу МАЛГИЛ… – Ха! Проблема… Звони Мовсесяну и все дела. – Я не знаю его рабочего телефона. – Звони домой, звони по сотовому. – Удобно ли. У него дети маленькие. Или он у любовницы. Вдруг буду не к стати со своими заморочками? – Звони, тебе говорят. Мовсесян поймет. А то эти канальи из тебя и твоих подружек всю душу вытрясут. – Да уж, из двоих уже вытрясли… – Ладно, не гони. Инопланетянина вы сами завалили. – Так добра же хотели… – Добра… Любимое посвящение Серафимы, насколько я знаю, которое она надписывала на сборниках своих стихов, когда дарила их друзьям, знакомым и просто многочисленным поклонникам своего таланта. – А сама так мало его видела… – Это все лирика… Доставай трубу и звони Мовсесяну. – Уговорил. – Заигрывать с пацанами будешь… На эту реплику сверчка Марфа не ответила, потому что действительно достала из-под нижних юбок трубу и стала звонить товарищу Мовсесяну. Несмотря на то, что все вальсировали, несанкционированный звонок не остался без последствий. Голем, танцевавший с одной из сестер Сымь, немедленно оставил свою партнершу и бросился весь в слезах к Софронову, который как сумрачный гений стоял в сторонке, скрестив на груди руки и мрачно переживал свое неумение вальсировать. – Мозг, мозг болит! – кричал Голем, падая на грудь своему хозяину. – Что ты, что ты? У тебя, ведь нет мозга. Что же болит? – закричал в ответ Софронов и вдруг ужасная догадка пронзила все его существо. Андрей оттолкнул рыдающего Голема и бросился, расталкивая танцующих, к Марфе. Та продолжала лихорадочно бубнить в трубу: – Арам Ильич, честное слово, вчера в половине восьмого я видела свинок без шляп и ботинок. Даю вам честное слово… Софронов размахнулся и со всей дури хватил раскрытой ладонью Марфу по уху, к которому та прижимала трубу. Труба выскочила из ее руки и разбилась об пол. Удар был так силен, что из другого уха вывалился сверчок. От неожиданности сверчок не успел сделать никаких резких движений и кто-то из неуклюжих танцоров его раздавил. Хрипцт и всмятку. Никто даже и не заметил смерти Великого и Ужасного тайного советника Вождя. Всем было не до этого. Например, Марфу сейчас сокрушал взбешенный ее хитрожопостью Андрей. Во все стороны летели обрывки чулок, подвязок, пресловутых нижних юбок и тому подобных архитектурных излишеств. При этом Андрей повторял один и тот же вопрос: – Что ты еще сказала Мовсесяну? Что ты еще сказала Мовсесяну? Марфа же пропускала вопрос мимо ушей и орала не относящееся к делу: – Насилуют! Как ни странно, остальные никак не реагировали на это выяснение отношений и продолжали вальсировать под волшебные мелодии семьи Штраусов. Даже Голем вернулся к своей партнерше. Даже гуманоид очнулся от смертного сна и упорно пытался пробудить от него Серафиму Минишну, чтобы увлечь косорылую поэтессу в вихрь вальса. Софронов в это время сделал, паче чаянья, небольшое открытие. У Марфы Друзь, оказывается, заросла половая щель, то есть абсолютно. От неожиданности Андрей отдернул руки и спрятал их за спину. – Не говори никому об этом, ладно… – тихо сказала, вставая с нечистого пола и поправляя свою одежду, Марфа. – Ладно… Но что ты еще успела сказать Мовсесяну? – Канавокопалки и джинсы. – Джинсы и канавокопалки? – эхом откликнулся Андрей. – Это пароль и отзыв – подтвердила догадку Софронова Друзь. – А речь про свинок? – Шифровка. – Ключ? – В КНИГЕ МАЛГИЛ. – Но где ее взять? – Я вам скажу, молодой человек… Все обернулись на голос, полный внутреннего достоинства и силы. Разумеется, он принадлежал господину-гражданину-товарищу, кому как удобнее, да, наконец, просто человеку по фамилии Мовсесян. Девушки тут же вылезли из своих тумбочек. У инопланетянина зарос бок и расправились крылья. Труп Серафимы Минишны перестал вонять и начал благоухать шиповником. Вроде бы поэтесса начала дышать. Чудесами общество было обязано человеку в черном плаще, черной шляпе и черных очках. Единственное, что выделяло его из массы подобных любителей загадочной и немаркой одежды – совершенно выдающийся нос. Не всякий пеликан мог похвастаться таким носом. Арам Ильич мог, но не хотел по причине природной скромности. Его нос шмыгнул, как бы требуя внимания к тому, что сейчас скажет хозяин. Общество подалось ближе. – Брысь, коротенькие… – скомандовал Мовсесян и общество на глазах стало таять. Даже у Софронова начали подтаивать ноги, но неравномерно, поэтому он несколько скособочился. От Голема просто осталась, хотя и большая, но лужа с сугробами соли. – А вас, мистер Софронов, я попросил бы остаться. – обратился к Андрею Арам Ильич. Вскоре они остались одни в комнате среди лужиц, которыми стали другие участники вечера отдыха молодежи. Только самовар немного дымил и подванивали лужицы гуманоида и поэтессы, но это было терпимо. Мовсесян начал делать руками и ногами таинственные пассы, будто приемы каратэ хотел изобразить. Это было так завлекательно, что Софронов, хоть и неловко, но начал их повторять. Мовсесян начал совершать их быстрее. Софронов за ним. Неожиданно Мовсесян перешел на танец хип-хоп с элементами нижнего брейка. Андрей как мог тоже. Когда пот стал заливать Софронову глаза и он все чаще ошибался, повторяя движения Мовсесяна, Мовсесян замер и заговорил утробным голосом: – Для того, чтобы получить КНИГУ МАЛГИЛ, надо найти в поле перекресток грунтовых дорог в том месте, где растет трава паслен, сделать ямку в земле и положить в нее заранее приготовленную, умершую своей смертью, черную кошку, присев над ней, омочить ее, и сказать: "Во имя Царя Ужаса явись Книга!" и тотчас в руках у тебя объявится книга. Раскрой ее, вырви первую страницу и подотрись. Сделать все это нужно около полудня в течении трех-четырех минут. – А кто такой этот Царь Ужаса? – поинтересовался Софронов. – Видел ты собаку, лижущую кусок коры, натертый салом или колбасой? – Неоднократно. Сам бывало шутил так над нашими четвероногими друзьями. – Так вот эта кора, натертая салом или колбасой и есть ЦАРЬ УЖАСА. А ТЕПЕРЬ ИДИ ЗА КНИГОЙ МАЛГИЛ, ИБО Я УСТАЛ, А ТЫ ЖАЖДЕШЬ… |
|
|