"Скандальный брак" - читать интересную книгу автора (Максвелл Кэти)

Пролог

1815 г.

Девон Маршалл, виконт Хаксхолд, скакал во весь опор по вспаханным, скованным морозом полям, он торопился в Лондон к своему умирающему деду.

По небу бежали темные грозовые тучи. Воздух уже стал влажным и тяжелым. Девон подумал, что будет проклинать себя всю оставшуюся жизнь, если из-за надвигающейся непогоды ему придется задержаться. Для него сейчас промедление было смерти подобно.

Неожиданно для Девона его конь по кличке Галлант споткнулся, едва не сбросив своего всадника через голову. Конь все-таки смог удержаться на ногах, однако начал прихрамывать.

— Черт побери! — воскликнул Девон, и его крик громким эхом разнесся в морозной тишине.

Он слез с Галланта, и под его каблуками оказалась не ровная дорога, а твердые, промерзшие комья вспаханной земли. В том, что случилось с конем, виноват был только Девон. Он решил поехать кратчайшим путем, пролегавшим через пастбища и пахотные угодья. И вот теперь он очутился посреди бескрайних полей Йоркшира, не имея ни малейшего представления о том, куда именно его занесло.

Этот на редкость холодный февральский день совсем не подходил для путешествий по сельской местности Северной Англии. Обычно в такую погоду все добрые люди сидят дома и греются у камина. И тут он вспомнил, что сегодня воскресенье. В этот день верующие обязательно ходят в церковь. Он пристально посмотрел на деревья, растущие по краю поля, надеясь увидеть над их голыми ветками колокольню, увенчанную остроконечным шпилем.

Галлант снова споткнулся на каменистом поле, и Девон взял в руки поводья. Этот конь был его гордостью и радостью. Вороной иноходец с большой плоской головой, похожий на грубо обтесанную глыбу, Галлант имел привычку, переходя на рысь, высовывать язык. Девона, едущего верхом на Галланте, часто сравнивали с пьяным матросом, который возвращается из трактира, шатаясь из стороны в сторону.

Девон относился к этому совершенно спокойно. Ему не были нужны ни грациозность, ни красота. Он не искал подобные качества в лошадях, да и в людях тоже. Девон прежде всего ценил ум, сообразительность, преданность и доброту. Всеми перечисленными достоинствами Галлант был наделён в избытке. Более того, это животное имело чертовски независимый характер. Да, Галланта, наверное, можно назвать нескладным и неуклюжим, однако за свою жизнь он уже проскакал столько, сколько далеко не каждому коню под силу. Он обладал выносливостью верблюда.

Девон был мрачнее тучи. Чертыхаясь, он поднял ногу Галланта, чтобы осмотреть копыто.

На нем не было подковы. Что ж, это неудивительно. Галланта следовало подковать еще неделю назад, но вместо того чтобы заняться этим, Девон предпочел провести вечер, сидя у камина в доме своего друга Мак-Дермотта. Он не ожидал, что его так спешно вызовут в Лондон.

Вытащив из кармана перочинный нож, Девон принялся чистить им копыто коня, удаляя оттуда мелкие камни.

— Ну вот, дружище, так будет лучше, — сказал он, потрепав коня по морде. — Ты просто невыносимый зануда, — ласково прошептал Девон. В ответ Галлант слегка толкнул его мордой в плечо.

Необходимо было срочно найти кузнеца.

Он просто обязан попасть в Лондон!

«Превратности судьбы всегда застают тебя врасплох, Девон. Умный человек должен быть готов к любым неожиданностям». Девон так ясно услышал эти слова, сказанные когда-то его дедом, словно этот хитроумный старый сукин сын стоял сейчас рядом с ним.

Девон нервно вздохнул. И хотя прошло уже много лет с тех пор, — как дед в последний раз распекал его за недостатки и промахи, Девон отчетливо слышал нотки гнева в его голосе. После этого разговора они время от времени виделись с дедом, однако их встречи были слишком коротки для того, чтобы затевать споры или ссоры. Девон решил, что так будет лучше для них обоих. Ведь самые горькие и обидные слова, которые они с дедом в сердцах наговорили друг другу, и поныне свежи в его памяти.

Сейчас это уже не имело никакого значения. Девон был наследником маркиза Керкби. Прошлые обиды и разногласия следовало отбросить в сторону, потому что маркиз, возможно, не доживет даже до конца недели.

«Не доживет до конца недели». Именно так написал Брустер в своей короткой записке.

Девон проклинал его за эту немногословность. Он был в таком: смятении, что едва смог придумать благовидный предлог для того, чтобы покинуть дом Мак-Дермотта. Молодой человек до сих пор не оправился от потрясения. Как мог его дед, обладавший практически безграничным политическим влиянием, сильной харизмой, притягивавшей к нему всех без исключения людей, которым доводилось общаться с ним, и всей своей жизнью постоянно доказывавший, что он значительнее и масштабнее, чем сама жизнь, — как мог такой человек покинуть этот мир так же легко, как простой смертный?

И вот сейчас, находясь вдалеке от своих друзей, от общества, от всего того, что было для него знакомым и привычным, Девон осознал одну неопровержимую истину: несмотря на все их разногласия, Девон любил этого человека, который вырастил его после смерти обоих его родителей.

Он непременно должен все исправить и восстановить с дедом хорошие отношения.

Именно по этой причине он и оказался сейчас здесь, среди бескрайних фермерских угодий. Девон стал жертвой собственной неподготовленности и спешки.

Застегнув свое теплое пальто и надвинув на глаза бобровую шапку, Девон внимательно осмотрел тропинку, ведущую через поле к деревьям.

— Пойдем, Галлант. Посмотрим, чем молено тебе помочь, — сказал он. Где-нибудь неподалеку от этого поля обязательно должна быть ферма.

Галлант последовал за ним, вдыхая на ходу холодный воздух и выпуская изо рта облачка пара.

Тропинка, по которой он шел, пролегала через небольшой лесок. Шагая по ней, Девон вдруг осознал, что эта местность все-таки немного ему знакома. Где-то здесь поблизости располагается имение его друга графа Раскина. После того как Девон смог определить свое местоположение, его настроение явно улучшилось. Он возьмет лошадь у Раскина, если, конечно» не получит помощь раньше, чем доберется до его владений.

Девон был полон решимости любым способом добраться до Лондона и до Монтклефа, фамильной резиденции их семейства. Даже если ему придется ползти туда на коленях.

За лесом Девон разглядел живописную ферму. До нее было всего каких-нибудь четверть мили, не больше. Из трубы чисто выбеленного дома вился дымок, а из расположенного рядом с этим домом каменного амбара раздавалось громкое пение петуха.

Галлант навострил уши и протестующе заржал. Девон принюхался. Ветер донес резкий запах свиного хлева. Должно быть, он находился по другую сторону от амбара. К несчастью, ветер дул как раз в ту сторону, где стоял Девон. Он ненавидел запах хлева. Галлант, по всей видимости, тоже.

Подойдя ближе к ферме, он увидел, что дверь дома открылась и на крыльце появилась какая-то весьма дородная женщина. Пошатываясь из стороны в сторону, она двинулась к хлеву. Крепко сжав кулаки, она несла два тяжелых ведра. По всему было видно, что она привыкла к тяжелой работе. Толстая шерстяная шаль покрывала ее шляпу и плечи, защищая от холода. К несчастью, сильный порыв ветра загнул поля ее соломенной шляпы, закрыв ими лицо женщины. Ей пришлось поднять вверх голову для того, чтобы ветер откинул назад поля шляпы, которые мешали ей видеть.

— Эй, вы там! — закричал Девон.

Очевидно, ветер отнес его слова в сторону, потому что женщина продолжала идти к хлеву, не обращая на него никакого внимания. Она вошла в хлев, и буквально через секунду Девон услышал пронзительный визг голодных свиней.

Поморщившись, Девон натянул поводья и, обратившись к Галланту, сказал:

— Пойдем, дружище.

Как только он заглянул в амбар, стоявшая в стойле корова просунула голову между округлыми, вытесанными из песчаника столбами, поддерживавшими крышу этого сооружения. Два вола довольно чавкали, с безразличием глядя на Девона и Галланта.

Девон решил не отрывать свинарку от дела и привязал своего коня к камню, который положили перед домом специально для этой цели. Он постучал в дверь дома, и дверь эта сразу распахнулась.

— Есть здесь кто-нибудь? — позвал Девон и прислушался. Ответа не последовало.

В комнате было чисто и уютно. Здесь стояли стулья с плетеными сиденьями, а пол был устлан разноцветными лоскутными ковриками. На печи стоял свежеиспеченный хлеб.

Однако в доме никого не было.

Жаль, что он не сообщил Брустеру и своим родственникам о том, что выехал в Лондон. Девон был уверен, что домчится быстрее любого курьера. Похоже, он ошибался.

Выйдя из дома, Девон снова пошел в ту сторону, откуда доносился запах, хлева. Обычно собаки, учуяв незнакомца, начинают громко лаять. Но во дворе было тихо. В этот день даже куры благоразумно сидели на насесте в курятнике, вместо того чтобы ходить по двору в поисках пищи. Завернув за угол амбара, он оказался у дальнего конца хлева, в который вошла женщина-свинарка.

В этот момент женщина была занята тем, что отгоняла от кормушки двух больших свиней, которые пытались отобрать у маленького поросенка его законную долю. Свиньи никак не отреагировали на ее упреки. Глядя на нее, Девон понял, что ошибся насчет возраста этой женщины. Она была гораздо моложе, чем он предполагал.

Женщина не заметила его.

— Прошу прощения, — обратился он к ней, пытаясь перекричать громкое хрюканье свиней.

Его слова утонули в пронзительном визге этих животных. Почва здесь была мягкой и теплой, и Девон почувствовал, как его каблуки погружаются в эту грязь. Он старался не думать о том, в чем именно он сейчас стоит.

— Прошу прощения! — еще громче прокричал он.

На этот раз ему удалось привлечь внимание женщины. Она подняла голову, крайне удивившись тому, что в свинарнике находится еще кто-то. Предусмотрительно убрав подальше от свиней ведро с помоями, она подняла поля своей шляпы, чтобы получше рассмотреть его, и… замерла от изумления, широко раскрыв рот.

Девон был поражен не меньше самой женщины. Эти карие глаза были ему знакомы. Когда-то они очаровали его своей способностью быть одновременно невинными и соблазнительными, наивными, невероятно искренними и… предательски коварными. Это были глаза обольстительницы.

А девушка не была простой свинаркой.

Перед ним стояла Ли Карлтон, лондонская дебютантка, которая всего несколько месяцев тому назад блистала своей ослепительной красотой в высшем обществе, а потом неожиданно исчезла.

Первое время ее родители объясняли это исчезновение тем, что девушка отправилась навестить родственников, живущих за городом. Однако в обществе по этому поводу ходило множество разнообразных слухов и сплетен. Служи дошли даже до Девона, находившегося в добровольном изгнании далеко от Лондона. Он притворялся, что его это совершенно не интересует, и сказал себе, что ему нет никакого дела до того, где находится Ли Карлтон и чем она занимается… И все же по вечерам, сидя в одиночестве у камина с полупустой бутылкой бренди, он часто думал о ней. Несмотря на все свои старания, Девон не смог забыть ее.

В мгновение ока из крестьянского хлева он снова перенесся в Лондон, вспомнив события годичной давности. Тогда его уговорили пойти на бал. Обычно он избегал подобных мероприятий, но этот бал организовала тетка Мак-Дермотта — женщина величественной красоты и необычайно веселого нрава, чье общество Девон очень любил. Именно по этой причине он с готовностью согласился посетить этот бал, хотя имел твердое намерение уехать домой как можно раньше, но… после того как он увидел Ли Карлтон, его планы изменились.

Она стояла рядом с другими дебютантками, теснившимися поближе друг к другу. Все они были одеты в платья светлых оттенков и пахли розовой водой. Девушки почти все время весело хихикали, чтобы преодолеть смущение. Ли Карлтон резко выделялась на их фоне.

Он сразу же распознал в "ней родственную душу. Он понял ее. Она хотела, нет, ей нужно было, чтобы все эти люди приняли ее в свое общество, но в то же время она пыталась сохранить независимость.

Почувствовав на себе его пристальный взор, она повернулась, скользнула взглядом по лицам гостей и посмотрела прямо на него.

И в этот момент для него остановилось время, У него перехватило дыхание. Бушах стоял оглушающий грохот. Это лихорадочно билось его сердце. Его биение было единственным признаком того, что Девон еще жив. Все это свидетельствовало о том, что пресловутая стрела Купидона попала точно в цель.

Впервые за всю свою полную бурных событий жизнь он почувствовал, как при виде женщины у него вспотели ладони и в жилах забурлила кровь. Да, причиной такого необычайного волнения стала обычная женщина. Поэты все-таки правы. На свете существует любовь.

О-о, она была прелестна! Маленькая, изящная, полногрудая… Он мог бы запросто обхватить своими ладонями ее тонкую талию.

Ее густые черные волосы были уложены в простую, но в то же время весьма элегантную прическу, скрепленную золотыми шпильками с жемчужинами на концах. Прическа выгодно подчеркивала ее тонкую и изящную шею. Девон представил, как одну за другой вынимает эти шпильки и волосы, словно великолепный шелковый занавес, падают до самой ее талии, закрывая спину. Ее непроницаемо-черные глаза поразили его своей необычностью, напомнив о полной луне, испанских танцовщицах и теплых южных ночах.

Однако его внимание к этой девушке привлекла вовсе не ее необыкновенная красота. Нет, это было нечто другое. Нечто более глубокое. Такое, чего ему еще — никогда не доводилось испытывать. Девон не был ни капризным, ни чересчур требовательным мужчиной, но он мог поклясться, что ждал того момента, когда в его жизни появится именно такая женщина.

Она улыбнулась, и на ее щеках появились очаровательные ямочки. В этот момент его ноги начали двигаться помимо его воли. Он так и не понял, куда идет, пока не оказался прямо перед ней.

— Потанцуйте со мной, — сказал он, протянув ей руку. Очень осторожно, словно она, так же, как и он, понимала важность каждого своего жеста, Ли положила ладонь на его руку.

Это было волшебное мгновение. Он почувствовал, что стал совершенно другим человеком. В нем произошли какие-то необычные, необъяснимые изменения.

Он поднес к губам ее руку, затянутую в перчатку.

— Вы чувствуете это влечение? Нас просто тянет друг к другу.

Она. кивнула в ответ.

— Мое сердце так сильно бьется, что готово выскочить из груди.

— И мое тоже. Как вас зовут?

— Ли…

— Ли, — перебил он, повторив ее имя. Ему понравилось то, как оно звучит. — Меня зовут Девон. Знаете, о чем я сейчас думаю, Ли?

— О том, что нам суждено было встретиться? — застенчиво улыбнувшись, спросила она.

Ее слова только укрепили его веру в существование неких сверхъестественных сил, управляющих судьбами людей.

— Пойдемте, — сказал он и повел ее в танцевальный зал.

Девон почти никогда не танцевал. Он считал, что мужчины, любящие танцевать, похожи на павлинов, которые чистят перышки и всячески прихорашиваются для того, чтобы понравиться женщинам. Но сегодня вечером он ни за что не отпустит ее от себя. Он заявит на нее свои права. Здесь, в этом бальном зале, весь мир узнает о том., что она принадлежит ему. И никакой другой мужчина не посмеет к ней прикоснуться.

Когда они появились в зале для танцев, как раз объявили паванну — несколько церемонный, похожий на торжественное шествие танец. Девон его ненавидел. Но в этот вечер, как только прозвучали первые аккорды, он полностью переродился. Он, мужчина, который был свято уверен в том, что все женщины одинаковы. Такой вывод он сделал исходя из своего богатейшего опыта общения со слабым полом. И вот теперь неожиданно для него самого мир засиял более яркими красками, музыка зазвучала нежнее, а жизнь наполнилась радужными надеждами.

Встретив эту девушку, он понял, что до сих пор его жизнь была лишена чего-то…

В этот момент кто-то грубо схватил его за руку, прервав его размышления.

Девон резко повернулся, готовый дать отпор нахалу и защитить свою даму, Перед ним стоял Джулиан Карлтон с красным от злости лицом и крепко сжатыми кулаками.

Девон едва не прыснул от смеха. Джулиана скорее можно было назвать мошенником и хвастуном, но никак не забиякой и драчуном. Этот парень был азартным игроком, однако особым умением в этом деле не отличался. Впрочем, как и все остальные его родственники.

Семейства Маршаллов и Карлтонов, мягко говоря, не обивались друг с другом. Их отношения особенно ухудшились после того, как Девон и его дед заявили о том, что трагический случай, унесший жизни обоих родителей Девона, произошел по вине Ричарда Карл-тона — отца Джулиана.

— Убери свои грязные лапы от моей сестры, Хаксхолд!

Она — сестра Карлтона? И только сейчас Девон обратил внимание на то, что и у девушки, и у Джулиана прямые черные волосы и темные как ночь глаза.

Ему показалось, что у него из-под ног уходит земля.

Девон не стал смотреть на нее. Ему не хотелось видеть ее лицо, черты которого являлись доказательством этой ужасной правды. Она, должно быть, чувствовала то же самое. Они повернулись и быстро разошлись в разные стороны, словно два одинаково заряженных магнита, которые, оказавшись рядом, резко отталкиваются друг от друга. Девон вышел из бального зала, даже не оглянувшись.

Однако он навсегда запомнил ее и те несколько чарующих, волшебных минут…

И вот теперь в каком-то Богом забытом глухом углу он снова встретил ее. Она кормит свиней и, несмотря ни на что, выглядит еще лучше, чем во время их последней встречи. Некоторое время он не мог оправиться от изумления и смотрел на нее так, как смотрит на воду исстрадавшийся от жажды путник.

И тут он понял, что она изменилась.

Она была беременна. И не просто беременна, а уже почти на сносях.

Его охватила жгучая ревность. Холодное оцепенение сковало все его тело.

Ее губы едва слышно произнесли его имя.

Когда-то он целовал эти губы.

Как ни странно, но он первый оправился от шока.

— Мисс Карлтон, — произнес он, ощущая, как ледяной воздух поднимается вокруг него. Для того чтобы заговорить с ней, ему пришлось сжать всю свою волю в кулак.

Она не ответила. Казалось, что при виде Девона ее охватил панический ужас. Прекрасно.

— Я понимаю, что мое неожиданное появление несказанно удивило вас, — продолжал он спокойным холодным голосом. — Дело в том, что мой конь потерял подкову. Покажите мне дорогу до ближайшей кузницы, и я снова отправлюсь в путь, — сказал он.

Девон весьма гордился собой. Его голос ни разу не дрогнул. Так равнодушно и сухо обычно разговаривают с незнакомыми людьми, а не с любимой женщиной. Нет, не с любимой женщиной, а с женщиной, которую он когда-то любил, поправил он себя.

Она по-прежнему молчала, продолжая смотреть на него широко раскрытыми от страха глазами. Это начало раздражать Девона. Чего она боится? Того, что он придет в ярость от ревности или начнет выть на луну? Или, может быть, того, что он начнет рассказывать ей о своей любви?

О нет, он слишком горд для этого.

— Что с вами, мисс Карлтон? — спросил он, вложив весь свой гнев и презрение в эти два слова. — Вы ведь хорошо знаете меня. Я — лорд Хаксхолд. Может быть, беременность так повлияла на вас, что вы теперь не в состоянии ясно мыслить?

Он моментально пожалел о том, что сказал. Но слово не воробей, вылетит — не поймаешь.

Ее щеки залились ярким румянцем, и она швырнула в него, пустое помойное ведро.

Девон едва успел увернуться и, поймав ведро, отбросил его в сторону.

Мисс Карлтон и не подумала, извиниться за свою выходку. Вместо этого она, подобрав свои юбки, попыталась убежать от него.

Хотя бегом ее движения трудно было назвать. Девон смотрел, как она, тяжело переваливаясь с ноги на ногу, торопливо удалялась от него, но не в сторону дома, а в сторону леса. Она выглядела довольно забавно — такая маленькая и худенькая, но с огромным животом, в котором она вынашивала своего ребенка.

Ребенка, отцом которого был другой мужчина.

Пусть себе убегает. Он не станет ее останавливать.

В конце концов, у него есть свои неотложные дела. Он должен позаботиться о своем коне, чтобы снова пуститься в путь. Ведь его вызвали к умирающему деду. Так Девон мысленно убеждал себя, хотя его ноги сами направились к забору — в ту сторону, куда побежала она. Когда он обогнул этот забор, девушка уже почти исчезла из виду, скрывшись за живой изгородью из вечнозеленого падуба и густых кустарников. Он заметил, как впереди мелькнула ее красная шаль. Куда, черт возьми, она направляется? Может быть, к своему мужу?

— Постойте, мисс Карлтон!

Как он и предполагал, она не вняла его просьбе, продолжая бежать вперед. Ли всегда была упрямой, своевольной и гордой. Однако в ее положении нельзя так быстро бегать. Всякое ведь может случиться. Если с ней произойдет несчастье, это будет на его совести. Подумав об этом, Девон тяжело вздохнул и последовал за ней. Да он просто ревнивый болван! Если ее муж человек благородный, то он непременно вызовет Девона на дуэль.

Девон даже обрадовался тому, что сможет встретиться лицом к лицу с этим мужчиной, Далее не зная его, Девон ненавидел его всем своим сердцем.

Ли бежала так, словно за ней гнался сам Цербер — ужасный страж ада. Однако женщина, будучи на девятом месяце беременности, все же не может быстро передвигаться. Ее шаль сползла с головы на плечи. Сильный ветер, принесший тяжелые грозовые облака, сдул с ее головы шляпу. Теперь она болталась у Ли за спиной, держась на лентах, завязанных тугим узлом на шее.

Когда она увидела Девона Маршалла, ей показалось, что ее самый ужасный ночной кошмар стал явью.

В последнее время она плохо спала. Ей постоянно снились какие-то страшные, тревожные сны. Деревенские женщины объяснили ей, что беременным часто снятся всякие кошмары. Однако только после того как Ли увидела его наяву, она поняла, кто был той темной, зловещей фигурой, которая присутствовала во всех ее страшных снах.

И как только она это поняла, то сразу же перенеслась в другое время и в другое место. Ли снова оказалась на балу у леди Траджилл, где прекрасный, как сам дьявол, мужчина пригласил ее на танец и поразил в самое сердце. Стоило только ему появиться, как она моментально попала под власть его чар. Было в нем что-то необыкновенное. Что-то такое, чего не объяснишь словами. Ему удалось вызвать в ней особенные чувства. Таких чувств она не испытывала даже к Дэвиду Дрейкатту.

Ей нужно вернуться в дом. Там она сможет спрятаться от него, заперев дверь на замок. Сначала же необходимо успокоиться. Сейчас она думала только о том, как убежать от него как можно дальше.

Девон окликнул ее, назвав по имени. Она и не предполагала, что он уже почти рядом с ней.

Ее охватила настоящая паника, и она снова пустилась бежать. Он был ее прошлым, ее злым гением, который пришел возвестить о том, что настал час расплаты за все ее прегрешения.

Два шага. Еще один шаг. В этот момент она почувствовала, что ее ступня зацепилась за какой-то корень. Она с силой рванула ногу, чтобы освободить ее, и упала на землю. Вытянув вперед руки, Ли попыталась как-то смягчить удар, однако было уже слишком поздно. Она упала прямо на живот.

Ее тело пронзила резкая боль. Ребенок! Лежа на холодной и мокрой земле, она обхватила руками живот в надежде защитить своего ребенка. Ли прижималась щекой к твердой мерзлой земле, а в ее животе бушевала настоящая буря.

Что же она сделала со своим ребенком?

Не прошло и секунды, как Девон оказался рядом с ней.

— Ли!

Услышав тревогу в его голосе, она почувствовала, как на ее глаза наворачиваются слезы. Ей хотелось крикнуть, чтобы он оставил ее и как можно быстрее ушел отсюда. Она недостойна его жалости, ведь она поступила с ним подло и бесчестно. Она причинила боль и страдания всем, кого любила, и вот теперь ее ребенок расплачивается за ее грехи.

Господь милосердный, помоги моему ребенку!

Судорога охватила все ее тело, и Ли почувствовала, что у нее отошли воды.

— Не молчи, Ли. Скажи мне что-нибудь. Что с тобой случилось?

Протянув руку, она схватилась за рукав его шерстяного пальто. Обычно Девон не носил такие модные и элегантные вещи. Он где-то потерял свою шляпу, и теперь его черные волосы, которые всегда были длиннее, чем того требовала мода, свисали ему прямо на глаза.

— Мой… ребенок… Ты должен… помочь моему ребенку.

— Я помогу ему, Ли. Все будет хорошо. Я обещаю тебе, что сделаю все, что нужно.

Он поднял ее с земли и поднялся сам. Она громко вскрикнула, снова почувствовав между ногами теплую влагу. На этот раз боль, словно огромная и мощная волна, прокатилась по всему ее телу. Значит, это уже началось!

Она и предположить не могла, что будет так больно.

— Ли, твоя юбка… мокрая. Это что… кровь? — испуганно спросил он.

Казалось, ему совсем не хотелось услышать ответ на свой вопрос. Он крепко сжал губы. Его лицо стало мертвенно-бледным. Девон еще сильнее прижал ее к себе, и… она вдруг осознала, что он не понимает, что именно с ней происходит. Да и откуда ему знать такие вещи? Она сама только недавно узнала о том, как проходят роды. Ли снова ощутила теплую жидкость между ногами. Наверное, у нее началось кровотечение. Ей показалось, что ее тело ей больше не подчиняется. Оно стало каким-то чужим.

— Что я наделал, Ли? Господи, что я наделал! «Ничего, Девон. Ты здесь ни при чем», — хотелось сказать ей, однако она не смогла произнести ни слова. Теперь она думала только о своем ребенке. Он поглотил ее всю — все ее мысли и мечты. Ее возлюбленный, тот самый, который приходил к ней во время ночных кошмаров (теперь-то она поняла, что это был Девон), нес ее куда-то в сторону леса. Она не знала, куда он направляется. Для нее это уже не имело никакого значения.

Она сейчас не ощущала ничего, кроме боли. У нее начались роды. Ее ребенок появится на свет божий, а ей суждено умереть. Ли понимала это природным женским чутьем. Она пожертвовала всем ради этого ребенка, и сейчас они оба умирают.

— Я найду кого-нибудь, кто сможет нам помочь, Ли. Обязательно найду, — сказал он дрожащим голосом. Ей почему-то казалось, что Девон ничего не боится. Красавец Девон не обладал исключительной физической силой, однако отличался веселым и бесшабашным нравом.

Она почувствовала, что у нее снова начинаются схватки. Теперь она понимала, что Девон несет ее к фермерскому дому. Ли уткнулась лицом в складки его пальто. Она почувствовала запах Девона. А еще она ощутила запах свежего ветра, дождя и его любимых пряностей. Это был запах надежды на спасение. Да, Девон непременно поможет ей. Он знает, что нужно делать. Он спасет ее ребенка.

И она начала тихо молиться, не понимая, к кому она сейчас обращается — к Господу Богу или к Девону: «Возьми мою жизнь, но только сделай так, чтобы ничего не случилось с моим ребенком. Прошу тебя, спаси его».