"Тайная улыбка" - читать интересную книгу автора (Френч Никки)

ГЛАВА 3


Кэрри встретила Брендана в середине зала, и он наклонился, прильнув к ней, чтобы поцеловать ее в губы долгим поцелуем. На мгновение она закрыла глаза, она была крошечной рядом с его высокой крупной фигурой. Она стояла на носочках и что-то шептала ему на ухо, и он кивнул и взглянул на меня, слегка повернув голову, с улыбкой, едва промелькнувшей на губах. Он поклонился и пошел в мою сторону, протягивая обе руки. Я совсем растерялась и не знала, что нужно сделать. Я приподнялась со стула, но к тому времени, когда он подошел к столу, меня больно зажало стулом, который впивался в ноги за коленями.

— Миранда! — сказал он. Решительно положил руки мне на плечи, заставляя меня немного опуститься к сиденью, и пристально посмотрел мне в глаза. — Миранда…

Он наклонился, чтобы поцеловать меня в щеку, слишком близко к губам. К этому времени Кэрри удалось обнять Брендана за талию, поэтому она тоже наклонилась ко мне, немного присев. В течение какой-то ужасной секунды между нашими лицами было лишь несколько дюймов; я смогла увидеть пот, выступивший в углублении над ее верхней губой, и небольшой шрам на брови Кэрри, оставшийся с тех времен, когда мне было четыре года, а ей шесть лет, и я ударила ее пластмассовой пикой. Так близко, что я могла ощутить запах его мыла и ее духов, а также что-то неприятно кислое в воздухе между нами. Наконец я освободилась из плена и с облегчением опустилась на стул.

— Так Кэрри рассказала тебе?

К этому времени он тоже уже сидел, расположившись между мной и Кэрри так, что мы сгрудились вокруг небольшой части стола, наши колени соприкасались. Он положил свою руку на руку Кэрри, пока говорил, а она смотрела на него сияющими глазами.

— Да. Но я…

— И все в порядке на самом деле?

— Почему я не должна быть в порядке? — спросила я и поняла, что ответила на вопрос, который никто не задавал. Это внесло в мою речь напряжение, смущение, и я это почувствовала, хотя и совсем чуть-чуть. Любой человек в мире почувствовал бы. Я увидела, как они обменялись взглядами.

— Я имею в виду, все хорошо.

— Я понимаю, тебе тяжело.

— Мне совсем не тяжело, — возразила я.

— Это очень великодушно с твоей стороны, — сказал он. — Именно великодушно. Я сообщил Дереку и Марсии, что ты должна быть как раз такой. Просил их слишком не переживать.

— Маме и папе?

— Да, — подтвердила Кэрри. — Они познакомились с Бреном несколько дней назад. Он действительно понравился им. Да, безусловно, понравился. Трою тоже, а ты знаешь, как ему трудно угодить.

Брендан скромно улыбнулся.

— Приятный ребенок, — заметил он.

— И ты рассказал им?.. — Я не знала, как закончить фразу.

Внезапно я вспомнила телефонный звонок позапрошлой ночью, когда мои родители говорили со мной поочередно, один за другим, и спрашивали меня, как я себя чувствую в этот момент. У меня под левым глазом начался небольшой тик.

— Ты должна все понять, потому что ты женщина с добрым сердцем, — похвалил меня Брендан.

Я почувствовала, что начинаю злиться и раздражаться при мысли о том, что эти люди обсуждают за моей спиной, как, по их представлениям, я буду реагировать.

— Как я помню, все…

Брендан поднял руку, большую и белую, с волосатым запястьем. Волосатые запястья, огромные мочки ушей, толстая шея. Воспоминания всплывали на поверхность, и я снова запрятала их поглубже в память.

— Давайте не будет продолжать прямо сейчас. Предоставим все времени.

— Миранда, — умоляюще произнесла Кэрри, — Брен рассказал им только то, что, как мы считаем, им нужно знать.

Я взглянула на нее и увидела, что ее лицо светится от счастья, а это было так непривычно для меня. С трудом сделав несколько глотательных движений, я стала пристально разглядывать меню.

— Тогда сделаем заказ?

— Хорошая идея. Думаю, я закажу дораду, — произнес Брендан по-французски название рыбы с раскатистым гортанным «р».

У меня не было никакого аппетита, и я ничего не хотела.

— Я буду бифштекс с жареным картофелем, — сказала я. — Только без жареного картофеля.

— Все еще беспокоишься о своем весе?

— Что?

— Тебе это ни к чему, — заметил Брендан, — Ты прекрасно выглядишь. Правда, Кэрри?

— Да. Миранда всегда чудесно выглядит.

На мгновение она помрачнела, словно повторяла «Миранда всегда чудесно выглядит» слишком много раз.

— Я закажу семгу и зеленый салат.

— Полагаю, нам надо заказать бутылку «Шабли», — сказал Брендан. — Хочешь бокал красного к бифштексу, Мирри?

Ну, этого еще только не хватало. Мне всегда нравилось имя «Миранда», потому что его нельзя сократить. До тех пор, пока мне не встретился Брендан. «Мирри». Звучит как опечатка.

— Сойдет и белое, — сказала я.

— Уверена?

— Да! — Я ухватилась за краешек стола. — Спасибо. Кэрри встала, чтобы пойти в дамскую комнату, и он наблюдал за тем, как она пробиралась между столиками, с той же едва заметной улыбкой на лице. Перед тем как повернуться снова ко мне, он сделал заказ.

— Итак…

— Миранда.

Он просто улыбнулся, затем положил свою руку на мою.

— Вы очень разные, — сказал он.

— Я знаю это.

— Нет, я имею в виду — вы разные в том, о чем, возможно, и не догадываетесь.

— Что?

— Только я могу пронести сравнение, — проговорил он, все еще нежно улыбаясь мне.

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять. Я убрала спою руку.

— Брендан, послушай…

— Привет, милая, — произнес он через мою голову, затем встал, чтобы отодвинуть стул, и когда Кэрри снова села, положил руку ей на голову.

Принесли заказ. Мой бифштекс оказался жирным и кровавым. Когда я попыталась нарезать его, он заскользил по тарелке. Брендан наблюдал, как я гоняюсь за бифштексом, затем, подняв палец, позвал официантку, проходящую мимо. Он сказал ей что-то по-французски, я, конечно, не поняла, и она принесла другой нож.

— Брендан некоторое время жил в Париже, — пояснила Кэрри.

— О!

— Но возможно, ты знала это? — Она быстро взглянула на меня, затем отвела взгляд в сторону.

Я не смогла прочитать выражение ее лица: было ли оно подозрительным, презрительным, торжествующим или просто любопытным?

— Нет, не знала.


Мне очень мало было известно о Брендане. Он говорил, что сейчас подыскивает работу. Упоминал что-то о курсах по психологии, путешествиях по Европе в течение нескольких месяцев, но, помимо этого, я не могла припомнить ни единой подробности из его жизни. Я никогда не была в его квартире, никогда не встречалась с его друзьями. Он ничего не рассказывал о своем прошлом и туманно высказывался о планах на будущее. Но безусловно, у нас было слишком мало времени. Мы только приближались к тому этапу, когда начинают рассказывать друг другу о своей жизни, но тут-то я и застала его выясняющим подробности моей жизни по-своему, собственным способом.

Наконец-то мне удалось положить нарезанный бифштекс в рот, и я тщательно разжевывала его. Брендан изящно вытащил изо рта застрявшую в зубах тонкую косточку большим и указательным пальцами, положил ее на край тарелки, запил остатки еды белым вином. Я смотрела в сторону.

— Итак, — обращаясь к Кэрри, спросила я, — как вы оба встретились?

— О! — сказала она и покосилась на Брендана. — Случайно на самом деле.

— Не называй это случаем. Судьба, — сказал Брендан.

— Однажды вечером после работы я была в парке, начинался дождь, и этот человек…

— Должно быть, я…

Кэрри хихикнула от счастья:

— Да. Брен. Он сказал, что узнает мое лицо. «Ты Кэрри Коттон?» — спросил он.

— Я, конечно, узнал ее по вашей фотографии. И вот она оказалась прямо передо мной под дождем.

— Он заметил, что знает тебя. Я имею в виду, он не рассказал мне, ну, ты знаешь о чем, просто дал понять, что знает тебя. Затем предложил вместе с ним воспользоваться его зонтом…

— Будучи джентльменом, — уточнил Брендан. — Ты знаешь меня, Мирри.

— Мы продолжали прогуливаться вместе, хотя дождь лил как из ведра. Мы промокали все больше и больше, а наша обувь хлюпала от воды.

— Мы долго гуляли под дождем, — продолжил Брендан и, положив руку ей на голову, погладил по волосам. — Правда?

— Мы насквозь промокли, поэтому я пригласила его зайти ко мне и обсохнуть…

— Я вытирал полотенцем ее волосы, — сказал Брендан.

— Достаточно, — прервала я, поднимая руку, словно собираясь рассмеяться. — Давайте остановимся на том, как вы обсыхали, да?

— Даже выразить не могу, как легко стало на душе теперь, потому что ты знаешь все, — сказала Кэрри. — Когда я узнала о вас двоих, ну, какое-то время я думала, что все будет разрушено. Никогда бы не сделала ничего такого, что могло бы навредить тебе. Ты знаешь это, да?

Она удивительно хорошо выглядела: нежная, стройная и сияющая. У меня немного заныло в груди.

— Ты заслуживаешь того, чтобы быть счастливой, — сказала я, поворачиваясь спиной к Брендану и обращаясь только к ней.

— Я счастлива, — призналась она. — Мы знакомы друг с другом всего несколько дней, чтобы быть точной — дней десять, но прошло совсем немного времени с тех пор, как вы оба, ну, ты знаешь… Поэтому, может быть, не следует и говорить это, но мне даже не вспомнить, когда я была так счастлива.

— Это хорошо, — проговорила я.

И подумала: десять дней.

Мы ели, пили вино. Стаканы звенели. Я улыбалась и кивала, невпопад произносила «да» и «нет» и все время думала. Стараясь не думать. Не помнить, как его живот слегка нависал над его боксерскими шортами, черные волосы по плечам…

Наконец я посмотрела на свои часы, притворилась удивленной, хотя было всего лишь девять тридцать, и сказала им, что мне пора уходить, завтра рано вставать; долго добираться, нет времени на кофе, так жаль… Мы должны были пройти через весь этот вздор прощания. Кэрри крепко сжимала меня в объятиях, Брендан целовал меня так близко к губам, а я едва удерживалась от того, чтобы не стереть влажные следы его поцелуев тыльной стороной ладони, и все мы говорили о том, чтобы встретиться еще раз и в ближайшее время, о да, и какой милой была я, какой доброй, какой хорошей.

Он проводил меня до дверей ресторана.

— Шел дождь, — произнес он.

Я не обращала на него внимания.

— Невероятное совпадение, — сказала я.

— Что?

— Я порвала с тобой, и через несколько дней ты встречаешь мою сестру на улице и начинаешь бывать у нее. Трудно поверить.

— Не существует никаких совпадений, — возразил Брендан. — Пожалуй, неудивительно, что я влюбился в кого-то, кто похож на тебя.

Я посмотрела через плечо Брендана на Кэрри, которая все еще сидела за столиком. Она поймала мой взгляд, нервно улыбнулась мне и посмотрела в сторону. При разговоре с Бренданом я улыбалась для того, чтобы наш разговор показался Кэрри дружеским.

— Брендан, — спросила я, — это какая-то изощренная шутка?

Он выглядел озадаченным и немного обиженным.

— Шутка?

— Словно ты играешь с моей сестрой, выбрав этот путь, чтобы добраться до меня.

— Это звучит довольно эгоцентрично, — заметил Брендан, — извини, что я так говорю.

— Только не делай ей больно, — предупредила я. — Она заслуживает счастья.

— Верь мне. Я знаю, как сделать ее счастливой.

Я не смогла бы выдержать еще секунду в его обществе. Я пошла пешком домой по сырым улицам, глубоко дыша, подставляя лицо охлаждающим струям воздуха. Действительно ли он влюбился в Кэрри? Имело ли на самом деле значение, как они встретились? Я все ускоряла шаг, пока мои ноги не заболели от прилагаемых усилий.


Я часто задумываюсь о положении членов семей и о различиях, которые оно вызывает. Стала бы я кем-то другим, будь я старшей? А Кэрри, если бы она была средней вместо меня? Могла бы она стать более уверенной, направленной на внешний мир и деятельность в нем, экстравертивной? Больше похожей на меня — или по меньшей мере на меня такой, какой считает меня моя семья? А Трой, дитя семьи, пришедший в этот мир через девять лет после меня? Если бы он не был предоставлен самому себе, очевидная ошибка, что бы это могло означать для него? Если бы у него были братья, которые могли научить его, как нужно забивать голы в футболе, пользоваться кулаками и играть в эти жестокие компьютерные игры, вместо сестер, которые возились с ним, баловали его и не обращали на него никакого внимания?

Но остается то предназначение, которое нам дано. Кэрри пришла первая и должна была прокладывать путь, хотя ненавидела быть лидером. А я стала второй, ожидающей с нетерпением, когда я вырасту, стремящейся быть первой, всегда старающейся обогнать ее, убрать ее со своего пути. И Трой, третий, единственный мальчик, вполне вероятно, и последний, но вместе с тем и первый, с худенькими плечиками, широко распахнутыми глазами, мечтательный, странный.

Я вошла в квартиру. Это правда, что нужно вставать завтра рано утром, но какое-то время я не могла уснуть. Я лежала в постели, ворочаясь с боку на бок, в поисках более прохладного местечка на подушке. В моей квартире не было фотографии Кэрри, конечно, не было. Но все равно я ведь не поверила рассказам Брендана, поэтому имело ли значение, что ее нет? Он выследил Кэрри, потому что она моя сестра. Если посмотреть с определенной точки зрения, это может показаться даже романтичным.