"Жизнь замечательных Блондей" - читать интересную книгу автора (Измайлова Кира)Похищенный Даже ночью на улицах этого города было шумно и довольно-таки светло. Даниэль Лойт огляделся, со вздохом подумав, насколько приятнее было бы сейчас оказаться на тротуарах родной Танагуры. Увы, Танагуру он увидит еще нескоро… Сегодня как раз завершился последний раунд переговоров, так что Даниэль имел право на отдых. Лоренс Дино, его напарник, тоже так считал, а потому уже часа два как засел в баре, явно намереваясь надраться в стельку. Было у него такое обыкновение – по завершению особенно важных дел напиваться до беспамятства. Правда, наутро он бывал вполне годен к употреблению в профессиональном качестве, но сейчас… Даниэлю сидеть в душном баре и глушить местное высокоградусное пойло не хотелось. Смотреть, как пьет Лоренс, ему тоже не хотелось, поэтому он решил пройтись. В конце концов, он торчит в этом городе уже неделю, а видел его только из окна автомобиля да с высоты птичьего полета, когда челнок заходил на посадку… Правда, теперь Даниэль уже сомневался, что принял правильное решение – уж больно неприглядным выглядел город вблизи. Уж лучше было бы остаться в гостиничном баре и приглядеть, чтобы Лоренс не затеял драку с местной шпаной. С него сталось бы… Правда, вздумай Лоренс побуянить, Даниэль нипочем не смог бы его удержать. Зато он мог бы своими глазами оценить степень ущерба, нанесенного бару драчунами, и не переплачивать наутро возмущенному владельцу… и самим драчунам. Словом, Даниэль повернул обратно к гостинице, но успел сделать только пару шагов. Перед глазами у него вспыхнули ослепительно яркие искры… а потом всё померкло. Что Блонди, что обычный человек – если подкрасться незаметно сзади да двинуть по голове обрезком чугунной трубы, результат будет абсолютно идентичен. …Сознание вернулось к Даниэлю после солидной оплеухи. Секунды полторы он пребывал в некотором недоумении, а потом вспомнил, что, собственно, с ним приключилось. Неплохо было бы еще выяснить, по какому именно поводу оно приключилось! Пока же Даниэлю было ясно одно: он сидит на чертовски неудобном стуле, руки скованы за спинкой стула наручниками и для верности примотаны скотчем, а ноги с той же тщательностью прикручены к ножкам стула. В таком положении особенно не побрыкаешься, будь ты хоть двадцать раз Блонди. Казалось бы, скотч – такая тонюсенькая клейкая ленточка, перервать которую ровным счетом ничего не стоит. Ан поди ж ты! Ежели этот самый скотч намотать толстым слоем, пожалуй, и слон не вырвется! – Жив, – удовлетворенно сказал кто-то над его головой. – А ты боялся… Я ж говорю – они живучие, сволочи, как тыща кошек! – Дык я и приложил его неслабо, – ответствовал второй голос. – И это… – Ну и молодец, – оборвал первый голос и обратился к Даниэлю: – Эй ты, спящий красавец! Просыпайся уже!.. Даниэль не стал спорить и открыл глаза. В глазах немного двоилось, но это было сущей ерундой – все равно в подвале (а Даниэль всей шкурой чувствовал, что помещение находится ниже уровня земли, обладают, понимаете ли, Блонди чувством высоты) царил полумрак. – Ну? – сказал обладатель первого голоса. Им оказался не очень высокий, но до странного широкий мужчина, благодаря особенностям телосложения сильно напоминающий допотопный шкаф. – Чего не спрашиваешь, где ты и кто мы такие?.. – Полагаю, вы сами сообщите мне это, когда сочтете необходимым, – со всей возможной вежливостью ответил Даниэль, пытаясь сдуть с лица налипшие волосы. – Ишь ты, как излагает! – восхитился обладатель второго голоса. Теперь Даниэль мог видеть и его – долговязого парня с плохо выбритой физиономией. Признаться, внешность похитителей – а в том, что его именно похитили, он уже не сомневался, – Даниэля несколько озадачила. Хотя… с какой целью его похитили, вот в чем вопрос! Если ради выкупа, тогда похитители выглядят вполне подобающе. Но… Даниэль был одет вполне обыденно и совсем не выделялся в толпе – научился уже. Значит, охотились не просто за богато выглядящим парнем, а за дипломатом-Блонди. Значит, это не банальное спонтанное похищение, а заказ. А вот кто заказчик… это вопрос. Большой вопрос… И вопрос этот Даниэля несколько нервировал, поскольку он не понимал, что, собственно, от него понадобилось. – Излагает и в самом деле недурно, – произнес третий голос, и Даниэль несколько успокоился, потому что этот голос явно принадлежал заказчику… ну, на худой конец, полномочному представителю заказчика, кем бы он ни был. – Так ведь профессия к тому располагает, не так ли, господин Лойт? – Совершенно верно, – в тон ему отозвался Даниэль. – Уж извините, не знаю, с кем имею честь… – А это вас волновать не должно, господин Лойт, – ответил третий. Это оказался сухопарый мужчина лет сорока на вид, ничем не примечательной внешности, с колючим взглядом светлых глаз. – Волновать вас должна исключительно ваша участь. Даниэль промолчал, пытаясь сообразить, к чему клонит неизвестный. Думалось с трудом – на малейшее движение разбитая голова отзывалась вспышкой дикой боли, а потому сосредоточиться было несколько затруднительно. – Нам от вас нужно не так уж много, – продолжил сухопарый, так и не дождавшись от Даниэля реплики. – Даже совсем немного, если учесть, что на другой чаше весов лежит ваша жизнь, господин Лойт. Даниэль едва заметно поморщился: слова сухопарого отдавали бульварными романчиками, которые Лоренс любил листать на сон грядущий или в дороге, с хохотом зачитывая Даниэлю особенно «удачные» пассажи. Так вот, сухопарый выражался в точности как герои тех шпионских романчиков. – Уж извините, не научен красиво говорить, – подметил тот гримасу Блонди. – Я, знаете ли, далеко не дипломат… Ну да, полагаю, это неважно. Итак, господин Лойт, как я уже сказал, нужна нам от вас сущая безделица. Сейчас я прикажу снять с вас наручники, и вы собственноручно напишете несколько строк вашему напарнику, господину… э-э… Дино, если не ошибаюсь? Ну да, понимаю, скрипеть ручкой по бумаге – это пещерный век… Но как иначе убедить господина Дино, что ваше письмо – не подделка? Конечно, проще всего было бы позвонить по телефону, но вот беда – все звонки на ваши телефоны в гостинице наверняка прослушиваются, а нам бы не хотелось, чтобы о предмете сделки узнал кто-то посторонний. – И что же я должен буду написать? – поинтересовался Даниэль, даже не пытаясь упорствовать. Нет никакого смысла корчить из себя гордого несгибаемого героя, поскольку выгод от этого не будет никаких, а вот неприятностей – сколько угодно, начиная от разбитой физиономии и заканчивая серьезными увечьями. Даниэль только отметил про себя, что сухопарый и его хозяева явно не в ладах с местными спецслужбами, раз уж так опасаются, что телефонный разговор может прослушиваться. Любопытно… Вот только понять бы теперь, что же из себя представляют эти самые заказчики! – До чего приятно иметь дело с таким понятливым молодым человеком! – искренне обрадовался сухопарый и подал знак тому парню, что смахивал на шкаф. Тот обошел Даниэля со спины и принялся возиться с наручниками и намертво приклеившимся скотчем. – Я вам продиктую, господин Лойт. И вот еще что… давайте без глупостей, хорошо? Руки вам, конечно, освободят, но и только. Я наслышан, разумеется, о способностях Блонди и ваших физических возможностях, но попросил бы вас не демонстрировать ничего подобного здесь и сейчас. Иначе мне придется попросту пристрелить вас, планы наши пойдут насмарку… Словом, приятного мало. Могу я надеяться на ваше благоразумие? – Пожалуй, – ответил Даниэль, с наслаждением растирая онемевшие до полной нечувствительности запястья. – У меня нет ни малейшего желания словить пулю или чем там у вас стволы заряжены? – Вот и отлично, – кивнул сухопарый. Даниэлю подвинули низенький столик наподобие журнального, положили лист бумаги и ручку. – Приступим, пожалуй. Итак, пишите: «дорогой Лоренс»… – Я никогда бы так к нему не обратился, – флегматично сказал Даниэль, занося ручку над бумагой. У него возникла смутная мысль, пока еще не оформившаяся в полноценную идею, но Даниэль привык доверять интуиции. – Это не принято. Я бы даже сказал, неприлично. – Ну ладно, – поморщился сухопарый. – Любое обращение, какое там у вас принято… Важна суть. Продолжим… Суть и в самом деле была важна… Даниэль с трудом заставлял собственную руку выводить на бумаге то, что диктовал ему сухопарый. Дело в том, что единственным требованием похитителей было полное аннулирование достигнутых в ходе переговоров соглашений и немедленное сворачивание дипломатической миссии на данной планете. Даниэль начал догадываться, кто таковы его похитители; наверняка они принадлежали к одной из воинственно настроенных оппозиционных группировок, выступающих против всяких отношений с Амои. А еще Даниэль прекрасно понимал, что идти у них на поводу нельзя – это будет страшным ударом по престижу Амои в целом и его собственному, как дипломата, в частности. Собственно, теперь все зависело от Лоренса. В отсутствие Даниэля главой миссии числился именно Шатенди, он же принимал на себя всю полноту власти и ответственности. Но вот согласится ли он с требованиями шантажистов? Даниэль мог с уверенностью сказать, что… Да ничего он не мог сказать с уверенностью! Лоренс Дино был совершенно непредсказуем. И все же Даниэль подозревал, что Лоренс может пойти на уступки, чтобы выручить его… вот только его, Даниэля, вероятнее всего, убьют вне зависимости от того, будут выполнены требования или нет. Значит, надо сделать все, чтобы спасти если не свою жизнь, то хотя бы миссию. – Помедленнее, пожалуйста, – раздраженно попросил Даниэль увлекшегося сухопарого. – Я, видите ли, в последние годы от руки только подпись свою ставил, так что подрастерял сноровку… Долговязый и парень, похожий на шкаф, весело заржали, а сухопарый и впрямь сбавил темп. Даниэлю довольно было и этих крохотных перерывов в речи сухопарого, чтобы осуществить задуманное. Кокетливые завитушки на буквах? Как бы не так!!! Где было возможно, Даниэль приписывал знаки скорописи, широко использовавшейся в Эосе – и почти неизвестной за его пределами. Применялась скоропись чаще всего в неофициальных записках или личных документах, и Даниэлю оставалось только надеяться, что и Лоренс владеет этим письмом… и что никто из присутствующих людей им – Отлично, – удовлетворенно сказал сухопарый, дождавшись, пока Даниэль поставит свою размашистую подпись, и забирая у него бумагу. – Ну и еще кое-что, для подстраховки… на случай, если господин Дино окажется недоверчивым… И сухопарый одним ловким движением срезал у Даниэля прядь волос с виска. «Ну что за служба? – с досадой подумал Даниэль. – То Лоренс окорнает меня так, что и Юпитер не признает, теперь вот еще один парикмахер выискался…» – Вынужден просить вас воспользоваться нашим гостеприимством, – высокопарно произнес сухопарый. – А на какое время… это зависит от вашего напарника. И лучше бы ему поторопиться!.. …Лоренс Дино проснулся, как обычно, с рассветом. Не открывая глаз и стараясь не производить лишних движений, протянул руку и нашарил на полу возле кровати стакан с водой. В воде было растворено замечательное средство, почти мгновенно снимающее последствия похмельного синдрома. Лоренс как-то упросил приятеля из медицинской лаборатории Эоса заняться этой проблемой и с тех пор горя не знал… Главное было озаботиться приготовлением чудодейственного средства заранее, еще с вечера, потому что поутру не то что искать лекарство, но и просто шевелиться было затруднительно. Одним словом, минут через пять Лоренс в который раз похвалил себя за предусмотрительность и принял холодный душ, попутно удивляясь, откуда взялся такой живописный синяк у него повыше левого локтя. Так и не разгадав тайны происхождения сего украшения, Лоренс оделся, поискал взглядом Даниэля, вспомнил, что на сей раз гостиница и впрямь комфортабельна, и обоим дипломатам выделили отдельные номера, и вышел в коридор. Постучав в дверь Даниэля, ответа он не дождался, а потому просто вошел. Даниэля в номере не было. Лоренс несколько удивился, потому что знал: рано вставать Даниэль не любит, и если есть такая возможность, ни за что не выберется из постели в такую рань. Так может, он в гостинице и не ночевал? Но это скорее в обычае у Лоренса, чем у Даниэля… Лоренс как раз собрался спросить у портье, не видал ли он невесть куда запропастившегося Даниэля, когда его окликнул мальчишка-посыльный. Лоренс принял пакет с кривоватой надписью «лично в руки», удивленно посмотрел вслед засыпающему на ходу посыльному и вскрыл послание. Сказать, что он удивился – значит, ничего не сказать. Прочитав первые строки, Лоренс предпочел удалиться в собственный номер и дочитывать письмо уже там. Почерк принадлежал Даниэлю, в этом сомнений не возникало – хоть Лоренс и нечасто видел этот почерк, но с чужим бы не перепутал. Конечно, мастеров подделки тоже пруд пруди… Тем более, что некоторые обороты речи явно не принадлежат Даниэлю – он никогда бы так не выразился. И уж ни в коем случае не обратился бы к Лоренсу «глубокоуважаемый господин Дино»! Что он, спятил? В этой мысли Лоренс укрепился, дочитав послание до конца. Надо же такое придумать – свернуть миссию, аннулировать все договоренности и немедленно покинуть планету! Бред! Вернее, Даниэль и в бреду бы до такого не додумался! Стоп. Лоренс вновь обрел способность мыслить здраво. Странное письмо, очень странное. Чужие обороты, дурацкое обращение… Значит, не сам Даниэль это писал. Вернее, писал своей рукой, но под чью-то диктовку! А между прочим, в конверте есть еще что-то… Лоренс распотрошил пакет из плотной коричневой бумаги, и на колени ему упал еще один бумажный огрызок и… прядь длинных золотистых волос. «Господин Дино, – значилось в записке. – Прилагаем сей предмет с тем, чтобы у вас не возникало ненужных сомнений как в подлинности письма, так и в серьезности наших намерений. В том случае, если вы не последуете просьбе вашего напарника, вы рискуете получить его обратно по частям». Одного не знал сухопарый – что общаться с Лоренсом Дино в подобном тоне не просто опасно, а еще и в высшей степени глупо. Не окажись в конверте этой дурацкой записки, а только письмо, написанное рукой Даниэля, и прядь его волос, Лоренс, возможно, уступил бы. Но теперь!.. Если бы сухопарый чуть лучше знал Лоренса Дино… Увы. Он был плоховато осведомлен о репутации этого Шатенди, а особенно о его чудовищном упрямстве и скверном нраве. Больше же всего Лоренс ненавидел, когда на него пытались давить или шантажировать даже в самой малости. А жизнь Даниэля Лойта, как ни крути, малостью не была… – Ну попадись ты мне… – прошипел Лоренс, яростно сминая в руке конверт. – Вот только попадись, пожалеешь, что на свет появился! Я тебя так отделаю, что Юпитер не узнает!!! Идиот… Придурок малолетний… Так попасться!.. Фразы эти, как нетрудно догадаться, относились к Даниэлю. Что Лоренс намеревался сделать с шантажистами, осталось неизвестным, однако вряд ли от этого их участь стала более завидной. Обретя способность мыслить здраво, Лоренс еще раз перечитал письмо. Кошмарные требования! Особенно издевательски они выглядели, изложенные почерком Даниэля с кокетливыми завитушками в навершиях букв. Завитушками?.. Лоренс проморгался, но завитушки никуда не делись. Но Лоренс ведь знал почерк Даниэля, стремительный легкий почерк безо всяких излишеств вроде росчерков, загогулин и этих самых завитушек, будь они трижды прокляты! «Да что я, ослеп, что ли?! – взвыл мысленно Лоренс, когда до него наконец-то дошло. – Все, с этого дня ни капли в рот не беру… пока не запру Даниэля в номере…» Скоропись – вот что это были за завитушки!!! Всего несколько слов – на большее у Даниэля, должно быть, не хватило времени. И конечно, Даниэль просил о прямо противоположном – ни в коем случае не уступать требованиям шантажистов, о нем не беспокоиться, поскорее завершить все формальности и улетать на Амои. – Да как же! – окончательно рассвирепел Лоренс. – И послала же мне Юпитер такого идиота в напарники! Вечно от него одни неприятности… «Они не посмеют убить Даниэля сразу, – сказал он себе, лихорадочно соображая. – Если я не стану предпринимать никаких – вообще никаких! – действий, они забеспокоятся: а получил ли я вообще письмо? С посыльного взятки гладки, это явно первый подвернувшийся пацан, а их тут пруд пруди, обыщешься! Да. Они наверняка продублируют послание… Другое дело, что вместо локона на этот раз к письму может быть приложено что-нибудь другое. О, Юпитер!.. Ладно. Не думай об этом, – приказал себе Лоренс. – Это неприятно, но не смертельно. А если и второе письмо они заставят писать Даниэля… Надеюсь, он окажется не вовсе уж непроходимым тупицей и попробует как-то дать мне знать, где он находится!» Итак, оставалось самое сложное – ждать. Причем так, чтобы никто и не заподозрил, что Лоренс встревожен долгим отсутствием напарника… …Лежа на койке в небольшой каморке, Даниэль предавался невеселым думам. Сутки уже на исходе, а от Лоренса никаких вестей. Сухопарый сотоварищи бесятся – в прессе ни звука о том, что амойская сторона аннулирует договоренности. Что все это значит? Может быть, Лоренс вовсе не получил письма? Ну это вряд ли… Получил, но решил проигнорировать? Это как-то не в его духе… Или он не догадался, не заметил значков скорописи? Значит, все старания Даниэля впустую? И это дурацкое вычурное приветствие – мол, обрати внимание на эту самую замысловатость, на крючочки и росчерки! Да нет, не мог он не догадаться! Тогда… Даниэль мысленно застонал. Ох, ну как же он не подумал! Уж он-то Лоренса знал получше многих! И упрямство его, и прочие замечательные качества… Дурак этот сухопарый, ну и дурак! Впрочем, он не знаком с Лоренсом Дино лично, а потому и представить не может, что Шатенди ослушается прямого приказа начальника-Блонди. А Лоренс ослушается, с него станется! «А я? – подумал вдруг Даниэль. – Если бы – наоборот? Похитили бы Лоренса, а я оказался бы на его месте? Что для меня было бы важнее: долг перед Амои или жизнь Лоренса?» Промаявшись с полчаса, Даниэль понял, что ответа на этот вопрос не знает. Как Блонди, он не имел права предать интересы Амои, но как Даниэль Лойт… не смог бы бросить Лоренса. Не смог, и все тут. Стало быть, пришлось бы как-то выкручиваться, с тем, чтобы и миссию не завалить, и напарника выручить. «Так Лоренс наверняка рассуждает точно так же! – осенило Даниэля. – Положим, самому ему на Амои плевать, я-то уж знаю, но мне – не плевать, и он об этом опять-таки знает! Интересы Амои – это мои интересы, а со мной Лоренс хоть как-то, но считается. Поэтому наша миссия, я могу считать, в безопасности. А вот я сам… Лоренс наверняка попытается меня вытащить, вот только… как он узнает, где я? Если даже я сам не знаю…» Даниэль прислушался. Тишина. В этом подвале вообще очень тихо, только капает где-то вода, да время от времени с едва заметным гулом подрагивают стены… Стены подрагивают? С гулом?.. Даниэль замер, сдерживая дыхание, и принялся считать секунды. Терпения ему было не занимать, времени тоже в избытке… Вскоре он установил, что легкий гул раздается с промежутком минут в пять-семь, нарастает, стихает на минуту, потом возобновляется – и постепенно угасает. И что это? Станция подземки где-то неподалеку, вот что! «Ага, очень это поможет, – кисло подумал Даниэль. – Мало ли в городе станций подземки! Мало ли в городе старых подвалов!» Даниэль попытался мыслить логически. Далеко ли его могли увезти с места нападения? Да куда угодно, в том-то и беда. Он не так велик ростом, как остальные Блонди, его могли засунуть в машину и увезти хоть в другой город. Творящемуся на здешних улицах беспределу уже никто не удивляется! Никто ничего, как водится, не видел и не слышал… «Ну хоть крохотную бы зацепочку! – взмолился Даниэль, чуть не до крови прикусывая нижнюю губу. Соображать удавалось с большим трудом – резкая боль в разбитой голове сменилась тупой и пульсирующей, но легче от этого, понятное дело, не стало. – Хоть что-то!» Тщетно. Он слишком плохо знал этот город… да и любой другой на этой планете. Правда, вряд ли сухопарый стал бы увозить Даниэля далеко от столицы – раз уж письма пишутся от руки, то и доставляют их, наверно, с посыльным. Не будешь же ждать, пока он доберется в другой город и обратно! Нет-нет, Даниэль все еще в столице… но где именно? Город-то большой и на редкость бестолковый. Вот только… везде ли в этом городе так тихо? У Даниэля был очень острый слух, иначе бы он просто не различил гула подземки. Шум с улицы он уж всяко бы услышал: это же просто подвал, наспех оборудованный под тюремную камеру, безо всякой там звукоизоляции. Старый подвал, где с потолка вода капает… Без звукоизоляции! Значит, похитители не опасаются ни того, что пленник услышит что-то из происходящего на улице (ну уж этого-то им точно нечего опасаться!), ни того – а это важно! – что кто-то снаружи услышит крики этого самого пленника. Стало быть, вокруг довольно пустынно. Нет ни шоссе, ни людных улиц. Это какая-то окраина, где обитают вовсе уж опустившиеся люди, которым и дела нет до того, кто там кричит в подвале. К тому же опасно совать нос в чужие дела… Окраина… подвал… подземка… Даниэль напрягся и попытался прикинуть, с какой стороны подходит поезд и в какую уходит. Получилось довольно приблизительно, но, если врожденное чувство направления Даниэля не обманывало, поезд подходил с северо-северо-востока и уходил на юго-запад. Плюс изрядный промежуток в движении поездов. Уже что-то… «Надеюсь, Лоренсу этого хватит, – невесело усмехнулся Даниэль. – И мне удастся как-то дать о себе знать… Иначе придется выбираться самому». Он посмотрел на свои запястья. Обычные наручники с него сняли, равно как и остатки скотча, заменив их наручниками силовыми. Отличная вещь – вроде и не мешают, но охраннику нечего волноваться, входя в камеру к опасному преступнику. Достаточно нажать кнопку на пульте, и преступник будет обездвижен получше, чем парализатором. Поставишь уровень воздействия послабее – и веди пленного, куда хочешь, лишь бы ноги мог передвигать. Широкие браслеты наручников так плотно обхватывали запястья Даниэля, что и думать нечего было их стряхнуть. Разбить их не обо что, да и не так просто разбить эти штуковины. Амойская, к слову сказать, разработка. Впервые Даниэль был не рад торжеству технического гения своей родины… Разбить их нельзя, верно. Электронный замок расковырять – тоже пустая затея, его просто заклинит. А вот стянуть их очень даже можно. Даниэль представлял как и предполагал, что справится, возникни такая необходимость. Но это уж на крайний случай. Пока надо было ждать… Ждать пришлось недолго. Заскрежетал замок, и в комнату заглянул сухопарый. – Придется нам, господин Лойт, повторить наши упражнения в эпистолярном жанре, – сказал он хмуро. – Что-то ваш напарник не спешит реагировать на послание. Боюсь, как бы оно не пропало по дороге… Даниэлю пришлось написать все то же самое, только в более резких выражениях. Правда, он успел изложить и то, что сам хотел – значками скорописи. Писал он крайне медленно, ссылаясь на то, что очень мешают наручники. Разумеется, снимать их никто не собирался, а потому диктовать сухопарому пришлось совсем небыстро. К радости Даниэля, ни ухо, ни палец ему на этот раз отрезать не стали, ограничившись еще одной прядью волос. «В длинных волосах есть свои преимущества, – философски подумал Даниэль, пытаясь привести обезображенную прическу в порядок. – Будь у меня короткая стрижка, что бы они тогда отрезали для отправки Лоренсу?» …Лоренс Дино ненавидел ждать. Но делать это умел, как никто другой. Ни один сторонний наблюдатель ничего бы не сумел прочесть по его лицу в тот момент, когда Лоренс принимал очередной пакет из рук мальчишки-посыльного. «Хвала Юпитер! – Лоренс с облегчением уставился на второй белокурый локон. – Они все-таки решили, что я не получил первого письма! Надеюсь, Даниэль сообразил, что я затеял? Если нет – грош ему цена!!!» Но, как выяснилось, Даниэль все же сообразил. «Окраина… очень тихо… неправдоподобно тихо для большого города… – лихорадочно размышлял Лоренс. – Станция подземки… промежуток в движении поездов… подвал… Времени у меня – до утра!!!» Спустя полчаса из гостиницы через черный ход вышел довольно высокий, сильно сутулящийся парень в поношенной темной куртке и надвинутой на глаза кепке. Руки он держал в карманах, а по сторонам поглядывал со столь вызывающим видом, что просто не мог не нарваться на драку. Он и нарвался. Но только с теми, с кем счел необходимым. Лоренс Дино отлично ориентировался в реалиях больших городов и умел найти нужных людей. Уже через час после короткой, но кровавой драки с компанией подвыпивших взрослых оболтусов он сделался их лучшим приятелем и теперь надирался вместе с ними отвратительным пойлом – точнее, делал вид, что надирается, – в грязнейшем баре неподалеку от гостиницы. Попутно оболтусы, которым Лоренс до того понаставил красочных синяков, выбалтывали ему подробности жизни городского дна. Он же умело подбрасывал им наводящие вопросы. – Блин, в этом городе тихо только на кладбище! – заржал один в ответ на реплику Лоренса о вечном городском шуме. – Фиг ли тебе, на кладбище! – перебил второй. – Там рядом недавно стройку затеяли. Грохот такой, что мертвый проснется! Не, мужик, – это относилось к Лоренсу, – ты тут тишины не найдешь! – Разве только в запретной зоне! – хохотнул еще один. – Угу, вот ты сам на свалку токсичных отходов и отправляйся! – кивнул первый. – Тебе уж не повредит! Лоренс взглянул на парня и согласился с тем, что его внешности повредить уже трудно. – А что за свалка? – Там раньше гетто было, – охотно отозвался один из его собеседников. – А потом одна корпорация выкупила землицу, народец в двадцать четыре часа вытурили ко всем чертям, а участок огородили колючкой. Там теперь свалка. Говорят, иногда там контрабандисты прячутся, ну и прочий криминальный народ, там ведь даже дома сохранились… – Психи отчаянные! – фыркнул другой. – Словишь дозу, как нечего делать, живи потом уродом! Лучше уж в полицию… – А метро там рядом есть? – быстро спросил Лоренс. – Ага. А ты чего, хочешь съездить на экскурсию? – спросил его собутыльник и заржал над собственной шуткой. – До ближайшей станции оттуда минут двадцать на своих двоих чапать, да еще поезда набитые ходят, потому что редко… Э, ты куда? – Проветриться, – лаконично ответил Лоренс и вышел наружу. Городской смог после спертого воздуха бара показался ему нектаром. «Свалка, – сказал он себе. – Ладно. Пускай будет свалка!» Времени оставалось в обрез… …Если чувство времени не обманывало, – а оно Даниэля никогда не обманывало, – до рассвета оставалось всего ничего. На этот раз Лоренс точно уж получит письмо – долговязый грозился проконтролировать лично. И если его до сих пор нет, значит, он не сумел отыскать этот подвал по скудным приметам. А значит, пора выбираться самому… пытаться выбраться, по крайней мере. Даниэль отвернулся к стене, чтобы, если кому вздумается войти, он не сразу увидел, чем там занимается пленник. А пленник решил воплотить в жизнь слышанную им от того же Лоренса уловку. Все верно, браслеты наручников слишком тесны, чтобы стянуть их с рук. Но если выбить большой палец руки из сустава, то шанс есть. Еще какой! Кисти рук у Даниэля были довольно-таки узкими, так что попытаться стоило… И попытка увенчалась-таки успехом! Больно, конечно, было изрядно, но разве это имеет значение? Главное, что, повозившись, наручники Даниэль все-таки снял и вывихнутые пальцы сумел вправить. А дальше?.. А дальше… дверь-то была заперта снаружи, да к тому же не просто на замок, а еще и на засов. Даниэль мог бы ее вышибить, но пока он возился бы с дверью, на грохот сбежались бы все, кому не лень. Нет, так не годилось… Без особого труда Даниэль отломал от койки металлическую спинку. Теперь оставалось подождать тюремщика, оглушить его и отобрать какое никакое оружие. Дальше – проще. Ну а уж что-то, а ждать Даниэль научился… Другое дело, что ему было как-то не по себе. То ли давала о себе знать пробитая голова, то ли еще что, но Даниэля откровенно мутило и к тому же клонило в сон. К тому же отчаянно хотелось есть. За пару суток с голоду не умрешь, но все же сидеть без еды – приятного мало! И все-таки он едва не уснул. Очнулся от шума за дверью и, встав сбоку, приготовился огреть по голове первого, кто осмелится войти. И огрел бы, да только вошедший оказался проворнее и занесенную железяку перехватил и выкрутил из рук Даниэля без особых усилий. – Сдурел совсем?! – рявкнул вошедший, и Даниэль едва не прослезился от облегчения, узнав голос. С узнаванием лица было хуже – перед глазами почему-то все плыло. – На своих кидаешься! – Нашел… все-таки… – сказал Даниэль, хватаясь за плечо Лоренса, чтобы устоять на внезапно ослабевших ногах. – Нашел, – подтвердил Лоренс. – А с тобой я еще поговорю о твоем поведении! Какого дьявола ты ушел из гостиницы один?! Даниэль? Эй, Даниэль, ты что?! – Н-ничего… – пробормотал Даниэль, оседая на пол. – Я… сейчас… – Холера тебе в бок, малахольный! – Лоренс бросил взгляд на склеенные запекшейся кровью светлые волосы на макушке Даниэля, подхватил напарника и без особого труда взвалил себе на плечо. – Ладно, потом поговорим… …На этот раз, очнувшись, Даниэль увидел не негостеприимный подвал, а хмурое лицо Лоренса, чему был несказанно рад. – Ожил? – поинтересовался Лоренс. – Ну и отлично. Чем тебя так по башке навернули, интересно мне знать? Кровищи – я еле отмыл. Хотел плюнуть и остричь тебя покороче, но ты бы ведь не пережил… – Да ну… – усомнился Даниэль. – Вряд ли бы я стал выглядеть хуже… – Шутишь – значит, точно жив, – удовлетворенно сказал Лоренс. – В общем, сотрясение мозга у тебя, это точно. Ну и плюс гадости ты какой-то хватанул, пока на этой свалке обретался. Похоже, они тебя прямо на земле оставили, пока походящий подвал не нашли, а там дряни всякой… – На свалке? – удивился Даниэль и, морщась, попробовал приподняться. – Вот уж бы никогда не подумал, что заговорщики-оппозиционеры могут выбрать такое местечко! – А ты вообще, я смотрю, редко думаешь, – ядовито парировал Лоренс, решительно укладывая Даниэля обратно. – Свалка токсичных отходов – самое для них место… – А что переговоры? – снова дернулся Даниэль. – Да лежи ты! – прикрикнул Лоренс. – Со всеми формальностями я уже закончил, как только ты придешь в себя, мы сможем улететь. Желательно тебе прийти в себя поскорее, потому что даже с самой крутой похмелюги нельзя лежать пластом трое суток! – Трое суток?! – ужаснулся Даниэль. – Так долго? – Долго… – передразнил Лоренс. – А ты чего хотел? Никто ничего не должен был знать… Так что я тебя накачал антидотами и прочей дрянью под завязку, а заодно снотворного вкатил, чтобы ты не дергался… – Так, стоп, – оборвал напарника Даниэль. – А причем тут похмелье? – Ну надо же было как-то объяснить, почему ты который день на людях не появляешься, – с самым невинным видом ответствовал Лоренс. – Вот я и сказал, что ты с непривычки перебрал местной отравы, а теперь никак не оклемаешься… – Лоренс!.. – Даниэль хотел было запустить в Лоренса подушкой, но руки как-то плохо слушались, так что ничего не вышло. – Как ты мог?! – Это как Лоренс наклонил голову, чтобы Даниэль мог разглядеть несколько светлых волос в темной шевелюре. – Перекисью покрасил, – уверенно сказал Даниэль. – Шутник тоже выискался… – Я правда волновался, – обиженно ответил Лоренс. – И нам чертовски повезло, что эти идиоты оказались полными дилетантами… Тоже мне, оппозиция… Воцарилось молчание. – Лоренс, – собрался, наконец, с духом Даниэль. – Лоренс, ты самый лучший напарник, какого только можно пожелать… – Можно подумать, я сам этого не знал! – фыркнул Лоренс, но видно было, что слова Даниэля ему приятны. – А вот такого напарничка, как ты, мне Юпитер в наказание послала, не иначе… Кстати, Даниэль, эта легкомысленная челочка тебе очень идет. – Челочка? – с подозрением спросил Даниэль, припоминая безжалостно откромсанные сухопарым пряди и хватаясь за виски. – Легкомысленная?! – В меру легкомысленная, – успокоил Лоренс, откровенно ухмыляясь. – Твоему имиджу не повредит. – Да-да, я уже понял… – кивнул Даниэль. – Так же, как твоему имиджу не повредит вот этот великолепный фингал под глазом, ссадина на лбу, царапина через всю физиономию и разбитые костяшки пальцев… впрочем, под перчатками не видно… Хороши же мы, наверно, два амойских дипломата! – Зато сразу ясно, чего от нас ожидать, – сказал Лоренс, и оба засмеялись. – Даниэль… Только я очень тебя прошу, в следующий раз, как соберешься устроить променад по злачным местам, предупреди меня! Я составлю тебе компанию… – Нет уж, – буркнул Даниэль. – В следующий раз я уж лучше останусь в баре и напьюсь с тобой за компанию… По-моему, это будет не в пример безопаснее! – Верно подмечено! – ухмыльнулся Лоренс, и в этот момент в дверь постучали. – Кто там? – Простите, господин Дино, – прогнусили за дверью. – Вам счет от владельца бара… Соблаговолите подписать?.. Даниэль пристально посмотрел на Лоренса. Тот принял равнодушный и гордый вид. – Нет, – с нажимом сказал Даниэль. – В следующий раз – со мной на променад по злачным местам. Дешевле станет… |
|
|