"Жизнь замечательных Блондей" - читать интересную книгу автора (Измайлова Кира)«Спасите наши души!..» Вторую неделю на Амои не происходило решительно ничего предосудительного. Это было настолько невероятно, что никто не решался даже упомянуть о такой редкости, чтобы, не приведи Юпитер, не сглазить. На самом деле, все обстояло просто изумительно. Курс амойской валюты держался на стабильном уровне, курсы акций всевозможных компаний тоже вели себя на удивление пристойно, не доставляя особенной головной боли брокерам и не начиная скакать ни с того ни с сего наподобие взбесившейся лягушки. Природа тоже вела себя прилично: как и полагалось по сезону, сильный ветер улегся, тем самым прекращая пыльные бури, воздух очистился от всевозможной гадости, и стало возможно выходить на улицу без респиратора. Кроме того, что было и вовсе уж удивительно, три дня подряд шел дождь, чего на Амои не случалось уже лет пять. Правда, кое-кто вовсе не обрадовался такому подарку судьбы, подозревая, что ни к чему хорошему это не приведет. Дескать, сперва природа побалует Амои своими милостями, а потом обрушится на расслабившихся обитателей планеты всей мощью своих разрушительных сил. Среди тех, кто придерживался такого мнения, был и Первый Консул Амои, Кристиан Норт. Как он ни старался, ему не удавалось убедить себя в том, что все в порядке. Любимой его фразой за последние две недели стало высказывание «до добра это не доведет!» Вообще-то, раньше он пессимистом не был, однако пребывание на посту Первого Консула несколько изменило мировоззрение Кристиана, и не в лучшую сторону. Разумеется, безоглядным оптимистом он никогда не являлся, но и столь отъявленный пессимизм не был ему свойственен. Вот и теперь Кристиан безуспешно пытался убедить себя в том, что полоса неприятностей, щедро отмеренных судьбой на долю Амои, наконец-то закончилась, и теперь в течение некоторого времени на вверенной заботам Кристиана планете будет царить тишь да гладь. Увы, это никак ему не удавалось. Кристиан подсознательно ждал от жизни любой подлости, причем в самый неподходящий момент, и от этого становился более нервным, чем даже в моменты чрезвычайных происшествий. Наоборот, во время кризисов Кристиан обретал редкое спокойствие духа и собранность, что и помогало ему разрешать многие щекотливые ситуации. Чтобы развеять дурное настроение, Кристиан решил наведаться к Себастьяну Крею. В последнее время Первого Консула невесть почему сильно тянуло к начтрансу. Скорее всего потому, что тот обладал довольно оригинальным для Блонди взглядом на жизнь. Вся его жизненная философия выражалась, пожалуй, одной фразой: «хорошо – ну и слава Юпитер, плохо… ну что ж, могло быть и хуже!» Начальник транспортной системы, по его собственному определению, был пессимистическим оптимистом. Сей заковыристый термин в его же интерпретации означал, что Себастьян всегда ожидал от жизни самого худшего, а потому был во всеоружии перед лицом неприятностей. Если же дела шли лучше, чем он ожидал… что ж, то был лишний повод порадоваться. Таким образом, Себастьян никогда не терял присутствия духа, а заодно обладал способностью заражать этим своим спокойствием и уверенностью в себе всех, кто с ним общался. Итак, Кристиан явился к Себастьяну именно за моральной поддержкой, однако на месте его не застал. Впрочем, этого следовало ожидать: поймать Себастьяна в эосском офисе было довольно сложно, если не сказать невозможно. Начтранс был на редкость неуемным субъектом, без конца проворачивал какие-то сомнительного толка делишки, которые предпочитал контролировать лично. Вероятнее всего, в данный момент он находился в своем ненаглядном космопорте, который давно превратил в штаб-квартиру для своей небольшой, но дружной команды. Поскольку Кристиану все равно не сиделось на месте, то он решил не оставлять своей затеи и все же наведаться к Себастьяну, пусть даже и без приглашения. Да и какое приглашение нужно Первому Консулу? Против ожидания, никакого ажиотажа и нездорового внимания приезд Первого Консула в космопорт не вызвал. Конечно, Кристиан и не старался особенно афишировать свой визит, даже взял машину поскромнее, но ведь его отлично знали в лицо! И тем не менее – никто из служащих космопорта не обратил на Кристиана особого внимания. На службе у Себастьяна они, должно быть, насмотрелись такого, что удивить их было сложновато. Ну приехал Первый Консул и приехал, в первый раз, что ли? Себастьяна Кристиан нашел в его кабинете. Как ни странно, ничем особенным тот не занимался, а попросту валял дурака, наблюдая за стартами небольших гоночных кораблей и что-то помечая в своем карманном компьютере. Месяц назад стартовала Большая Галактическая Регата, и одним из промежуточных пунктов, на которых можно было остановиться участникам гонки, чтобы пополнить запасы продовольствия и провести профилактический осмотр, а то и ремонт кораблей, была как раз Амои. Особенного ажиотажа Большая Регата у жителей Амои не вызывала. Ну в самом деле, что тут особенно интересного: село несколько межзвездных яхт, почти тут же улетело, экипажи чаще всего даже в город не выходили… Конечно, ставки – дело куда более интересное, на победителей ставились подчас ошеломительные суммы, работал подпольный тотализатор, а игроки наживали порой сказочные капиталы… если не разорялись и не пускали себе пулю в лоб. Что интересует самого Себастьяна в этой регате, Кристиан примерно представлял. Прежде всего, эта гонка была изумительным прикрытием для провоза разного рода контрабандных товаров. Кристиан подозревал, что многие гонщики, особенно не принадлежащие к числу лидеров, принимают участие в регате исключительно для того, чтоб иметь легальную возможность приземлиться на Амои и сбыть дефицитный для здешних мест товар (не исключено, что заказанный самим Себастьяном). Положим, много груза гоночный кораблик на борт не возьмет, но кто сказал, что дорогостоящий товар должен быть непременно крупногабаритным и тяжелым? К примеру, за унцию настоящих духов с Кали в Танагуре платили бешеные деньги, поскольку их было днем с огнем не сыскать – Юпитер запретила ввоз любых товаров с Кали еще пятьдесят лет назад, во время какого-то конфликта. Указ так и не был отменен, хотя конфликт давно иссяк, и это давало контрабадистам лишнюю возможность неплохо заработать. Кроме того, Кристиан знал, что и сам Себастьян играет на тотализаторе, не сходя, правда, с ума и не особенно зарываясь. А поскольку корабли участников гонки проходили профилактический осмотр и ремонтировались именно в его космопорте… Себастьян имел все возможности влиять на исход гонок. Достаточно крохотной неисправности – и даже не устроенной специально, а просто старательно незамеченной! – чтобы корабль сошел с дистанции. И это вовсе не обязательно должна быть фатальная поломка вроде разгерметизации реактора – на такое бы Себастьян не пошел, Кристиан знал его достаточно хорошо. Просто какая-нибудь чепуха вроде разладившейся системы навигации или отказавшей искусственной гравитации. Ничего смертельного, это можно исправить даже не садясь на планету, но ведь ремонт отнимает драгоценное время! Да что там тотализатор! На таких регатах сталкивались не только спортивные интересы, но и политические, и экономические… и Себастьян ни за что не упустил бы возможности отменно заработать на этом, а заодно и насолить конкурентам! К слову сказать, Кристиан был уверен, что прошлогодний оглушительный провал команды, спонсируемой одной из компаний Федерации, посмевшей перебежать дорожку Себастьяну, вовсе не был нелепой случайностью. Ну не бывает такого, чтобы команда, уверенно лидировавшая во время всех предыдущих гонок, обладающая мощным, великолепным, оснащенным по последнему слову техники кораблем, не просто сошла с дистанции, а позорно приплелась в самом хвосте, дав обогнать себя даже какому-то ржавому катеру, вскладчину арендованному командой студентов, еле наскребших денег на оплату вступительных взносов для участия в регате! Нет уж, таких случайностей не бывает, и над корабликом наверняка потрудились Себастьяновы умельцы… – Привет, Крис, – сказал Себастьян. – Откуда ты знаешь, что это я? – удивился Кристиан – Себастьян по-прежнему стоял к нему спиной. – По звуку шагов узнал, – хмыкнул Себастьян. – А если серьезно – отражение твое в стекле вижу. Располагайся, сейчас я закончу. Еще двое стартуют, и все. – Кого ты намерен снять с дистанции на этот раз? – не упустил возможности съехидничать Кристиан. – Федералов, само собой… – ответил Себастьян. – В первой тройке им точно не бывать. Только это не первостепенная моя задача. – А первостепенная какая? – удивился Кристиан. – Крис! – Себастьян развернулся и уставился на своего непосредственного начальника в некотором изумлении. – Ты с луны свалился? Ты что, не знаешь, что в этом году в регате участвует команда Амои?! – Знаю, конечно… – сконфуженно ответил Кристиан. – Просто я был уверен, что шансов у нас нет. Первый раз ведь. Погоди, ты хочешь сказать, что та лоханка придет первой?! Честно говоря, амойский гоночный кораблик вовсе не был такой уж рухлядью, но с роскошными яхтами богатых межзвездных корпораций все же тягаться не мог. Несколько энтузиастов выкупили старый военный катерок, сняли с него вооружение, кое-как переоборудовали и заявили о своем участии в регате. Большого энтузиазма у жителей Амои эта новость не вызвала, ибо было ясно, как белый день – «Танагуре» предстоит плестись в хвосте, поскольку даже в десятку лидеров ей вырваться не удастся. И даже не потому, что не дадут влиятельные персоны, а чисто физически – кораблик был не ах. – Я еще не настолько обнаглел, – сказал Себастьян, весело ухмыляясь. – Если эта, по твоему выражению, лоханка придет первой, скандал разразится невообразимый. Нет, так далеко мои честолюбивые замыслы не распространяются… пока. Но я все же немножко патриот, ты не заметил? – Заметил, – хмыкнул Кристиан. Это было правдой – все, что ни делал Себастьян, так или иначе приносило пользу Амои… даже если это было сложно заметить сразу. – Ну так вот, – продолжал Себастьян. – Для начала «Танагура» выйдет в десятку. Скажем, если она придет шестой-седьмой, особенного скандала не будет, зато у ребат уверенности прибавится. Для дебюта это совсем неплохо. А на следующий год… – Интересно, как это «Танагура» придет шестой-седьмой, – перебил Кристиан, – если она сейчас тащится семьдесят девятой? – Крис, смотри новости почаще, – посоветовал Себастьян. – Уже сорок пятой. – Не может быть! По прогнозам специалистов, она не могла вырваться в первую полусотню! – возмутился Кристиан. – Конечно, – ухмыльнулся Себастьян. – Только я же говорю, для меня участие нашей команды – дело чести. Что ж я, выпустил бы «Танагуру» в таком виде на трассу? – Ясно, – вздохнул Кристиан. – Чего вы туда напихали, позволь поинтересоваться? И сколько денег ты в это вгрохал? – Двигатели сменили, – меланхолично ответил Себастьян. – Всю электронику полностью. Реактор заменили. Систему управления. Внутренние конструкции заменили на более легкие и прочные. Только внешнюю обшивку корпуса оставили, как было… для видимости. Так что соревноваться «Танагура» может теперь на равных. А деньги… Крис, во-первых, это были мои личные средства. А во-вторых, я свои вложения уже окупил. – Ну-ну… и что еще имеется в твоих далеко идущих планах? – поинтересовался Кристиан. – На следующий год «Танагура» должна войти в тройку лидеров, – пожал плечами Себастьян. – Кроме того, в регате будет участвовать еще минимум пять наших экипажей. Видишь, я особенно не зарываюсь… просто нужно же поддерживать престиж планеты! – Угу, – мрачно ответил Кристиан. Что верно, то верно. Еще лет тридцать назад Амои считалась ведущей планетой в области высоких технологий, а особенно в генетическом конструировании, интеллектуальных компьютерных системах и – вот оно! – кораблестроении. А теперь… теперь от интеллектуальных саморазвивающихся и самообучающихся компьютерных систем повсеместно стараются отказываться, заменяя их более простыми… и послушными – слишком памятен свихнувшийся главный компьютер на одной околопланетарной военной станции! Да и байки об амойской Юпитер действуют людям на нервы. На генетические эксперименты наложено вето – где официальное, где нет, но все же большинство правительств стараются унять фантазию биологов (их как раз Кристиан понимал хорошо, памятуя о некоторых экспериментах Рауля!). А что до кораблестроения… Последний крейсер сошел со стапелей Амои больше тридцати лет назад. А грузовики, космические яхты, планетарные катера… Оказалось, что намного дешевле покупать корабли чужого производства либо просто фрахтовать их, чем строить самим. И это при том, что запасы разнообразных металлов на Амои не то что значительны, а просто-таки грандиозны! Но – разрабатывать эти залежи совершенно нерентабельно, квалифицированных рабочих тоже не хватает… К тому же стоит Амои начать строить, скажем, очередной крейсер, и непомерно разросшаяся Федерация мигом поднимет вой – дескать, незаконное наращивание военной мощи!.. Скрытая агрессия!.. Рассадник зла!.. Что уж тут поделаешь… И вот – из десятка гигантских кораблестроительных заводов на орбите Амои функционирует только один, и то в половину мощности, остальные законсервированы… и похоже, что навсегда. Кристиан был прекрасно осведомлен о таком положении вещей, но предпочитал не упоминать об этом вслух. Да и что он мог поделать? Мир не тот, каким был сто лет назад. Федерация – уже не раздираемая внутренними противоречиями организация, а вполне устойчивое образование. Конечно, и там не без внутренних проблем, но тем не менее… Что может поделать одна-единственная планета против мощи Федерации, объединяющей сотни миров? Против трансгалактических корпораций? Только из последних сил удерживать рубежи, не давая противникам ни малейшего повода для того, чтобы совершенно легально уничтожить, подмять под себя, наконец, строптивую планету, столько лет торчащую бельмом на глазу! Ах, как Федерации нужен был этот повод! И как изощрялись амойские дипломаты, улаживая конфликты, сглаживая шероховатости… И как хотелось Кристиану оказаться в прошлом, когда условия игры диктовала Амои – закрытая, сильная, богатая, с бурно развивающейся промышленностью планета… – Не грусти, Крис, – Себастьян приобнял Кристиана за плечи. Он, как всегда, прекрасно понимал настроение друга. – Не все еще потеряно. – Брось, Себастьян, – с нескрываемой горечью ответил Кристиан. – Ты что, сам не понимаешь? Мы ведь из последних сил держимся на плаву. Внешне все обстоит вполне благополучно, но ты же знаешь нашу жизнь изнутри. Неужели ты не видишь, что все катится в пропасть? У меня руки опускаются, когда я об этом думаю… Нам недолго осталось. Еще лет десять – и все, Федерация нас растопчет. А если не Федерация, то еще кто-нибудь, желающие найдутся. Мы, конечно, можем обороняться до последнего снаряда, но надолго ли нас хватит? Достаточно будет установить блокаду планеты, и через месяц жители Амои голыми руками разнесут Эос в клочья… и нас вместе с ним. И контрабандисты твои не спасут… ситуация SOS, одиним словом. – Крис! – Себастьян развернул Первого Консула лицом к себе и с тревогой заглянул ему в глаза. – Ты что?! Что с тобой? Прекрати немедленно! С таким настроением… Да с таким настроением самое время взять и добровольно сдать Амои прямо сейчас! Таких мыслей у тебя не возникает, а? – Иди ты… – вяло отмахнулся Кристиан. – Но, Себастьян, разве я не прав? Я не вижу выхода… Может быть, я плохой Первый Консул, но… – Кристиан запнулся на секунду, потом продолжил с горечью и злостью: – Но я просто не могу продолжать делать вид, что все идет по-прежнему, как и сто лет назад, что мы по-прежнему можем навязывать свои условия. У меня такое чувство, что все висит на волоске. Что Амои – этакий колосс на глиняных ногах, еще немного – и он рухнет. А все эти приемы, празднества, роскошные особняки, автомобили, лучшие вина со Старой Земли… это же пир во время чумы!!! Скажи, Себастьян, я не прав?! – Крис… – Себастьян по-прежнему смотрел Кристиану в глаза. – Ты хороший Первый Консул уже хотя бы потому, что тебе хватает смелости не отрицать очевидного и не прятать голову в песок, как пустынный ящер. Только не надо сдаваться раньше времени. Ты прав, силой поделать ничего нельзя. Слишком неравны эти самые силы… А если не можешь победить силой, значит, что остается? – Что? – эхом отозвался Кристиан. – Побеждать хитростью, – ответил Себастьян. – Ты думаешь, я только ради денег устраиваю все эти пакости, как ты называешь мои комбинации? О-о… – Себастьян ухмыльнулся. – Да ты бы знал, какое это удовольствие – обвести вокруг пальца невесть что о себе возомнивших федералов, да так, чтобы они и не поняли ничего! Они же зашорены, Крис! Они сотню лет прожили в сытости и довольстве, никого и ничего не боясь – мелкие внутренние разборки я в расчет не беру. Они привыкли считать себя хозяевами мира! Ты прав – Амои для них всего лишь досадное недоразумение, но… Крис, а ты не подумал, почему они до сих пор попросту не смели нас, как пылинку? – Н-нет… – выдавил Кристиан (ход мыслей Себастьяна часто оставался для него загадкой). – А и верно… Мы уже давно уступаем той же Федерации в военной мощи, они нас ненавидят, но… Почему тогда? – Они боятся нас, Крис! – Лицо Себастьяна озарилось победной улыбкой. – Они не понимают нас и от этого боятся! Чего уж проще: сбросить пару нейтронных бомб на Танагуру и другие крупные города, и все! Объяснят потом трагической случайностью. Почему же они до сих пор этого не сделали? Кристиан пожал плечами. Таким вопросом он еще ни разу не задавался. – Потому что они не знают, чем располагаем мы! – наставительно произнес Себастьян. – Совершенно непонятно, что случится во время атаки на Танагуру. Может быть, ничего, а может быть, в пустыне или даже на астероиде около какой-нибудь обитаемой планеты откроются ракетные шахты и… Кристиан скептически хмыкнул, хотя в целом мысль ему понравилась. – Не смейся, – строго сказал Себастьян. – Ты сам-то знаешь, сколько всякой биологической и химической мерзости хранится у Рауля на складах? Я вот поинтересовался… Да тысячной части этого хватит, чтобы уничтожить все живое на любой планете! А ты в курсе, на каких планетах и где именно заложены небольшие такие взрывные устройства и что будет, если их задействовать? – Юпитер, тебе-то откуда об этом известно?! – взвыл Кристиан. То, что выкладывал сейчас ему Себастьян, являлось строжайше засекреченной… и изрядно устаревшей информацией. Признаться, Кристиан не очень верил в ее подлинность, а запрашивать Юпитер как-то не хотелось. – Если мне надо что-то узнать, я это узнаю, – ответил Себастьян. Кристиан решил, что, вероятнее всего, утечка информации произошла через Алистера Мэрта. – Ты не думай, Крис, что все это старые бредни. Другое дело, что не стоит начинать этим ржавым оружием бряцать… По крайне мере, до тех пор, пока мы не укрепим свои позиции. Кристиан потряс головой. – И что ты предлагаешь? – спросил он. – Да все то же самое, – вздохнул Себастьян. – Молчать в тряпочку до поры до времени. А вот когда контрольные пакеты акций самых крупных компаний Федерации и иже с нею окажутся в наших руках, тогда и можно будет устроить небольшую бурю в этом болоте. – Так вот зачем тебе понадобилась «Алюминиум Инкорпорейтед»! – воскликнул Кристиан. – Я-то думал, ты из чистого нахальства провернул эту аферу! – Ну, не без этого, – фыркнул Себастьян. – Но так грубо действовать не стоит, чтобы не насторожить федералов раньше времени. Сам посуди, что начнется, начни мы в открытую скупать акции, скажем, «Спэйсшип Партнерс»! Нет уж, только через подставных лиц. – И как?.. – осторожно поинтересовался Криситиан. Интересные дела, оказывается, разворачивались за его спиной! – Потихоньку, – неопределенно ответил Себастьян. – Верных людей тоже найти, знаешь ли, непросто… Подумав секунду, Кристиан решил, что может, пожалуй, раскрыть Себастьяну еще один секрет, которых тот и так уже знает немало. – Ты знаешь… – сказал он неуверенно. – По-моему, сеть агентуры на некоторых планетах Федерации все еще действует. – Быть не может! – встряхнул головой Себастьян. – С чего ты взял?! – Время от времени… то есть в строго определенные промежутки времени, – поправился Кристиан, – с некоторых планет Федерации поступают зашифрованные пакеты информации. Их перехыватывают, но ты знаешь, всегда находятся более неотложные дела, так что дешифровку постоянно откладывают. Тем более, код уж больно замысловатый, уйму ресурсов надо отвлекать… – Кристиан перевел дыхание и продолжил: – Да еще не было у нас начальника службы информационной безопасности, сам помнишь. А потом назначили Алистера. При всем моем к нему неоднозначном отношении – профессионал он классный. Недавно был перехвачено еще одно послание. У Алистера пока руки не дошли заняться им всерьез, но дело в том, что он уверен – это какая-то разновидность кода, который применялся больше ста лет назад нашими резидентами… – Крис, Крис, остановись! – перебил Себастьян. – Какие резиденты? Столько лет прошло! Или ты хочешь сказать, у них семейный подряд? Профессия стационарного агента Амои передается по наследству? Не смеши меня! – Это ты меня не смеши! – уперся Кристиан. – Первых андроидов начали производить черт знает когда, а сто лет назад Амои была признанным лидером по уровню развития этих технологий!!! Или ты скажешь, что отлично запрограмированный и способный к самообучению и самосовершенствованию андроид не может просуществовать сотню лет в благоприятных условиях?! – Крис! – На лице Себастьяна была написана такая радость, что Кристиан просто глазам своим не поверил. – Крис, если это так!.. Скажи Алистеру, пускай плюнет на все, но расшифрует этот код!!! Почему раньше этим никто не занялся? Ты хоть представляешь, сколько времени мы потеряли?! И какие перспективы это открывает? Подумать только, резиденты! Готов биться об заклад – на самых богатых и процветающих планетах Федерации!.. Вот это новости, Крис!!! – Успокойся… – несколько нервно попросил Кристиан. – Ничего еще неизвестно. Может, это какой-нибудь наш зонд там застрял и шлет сигнал SOS… Себастьян, однако, улыбался столь мечтательно, что Кристиан понял: он строит поистине наполеоновские планы. Кристиан же после беседы с ним почувствовал некоторый подъем, настроение значительно улучшилось, а ощущение полной безнадежности попросту улетучилось… Чтобы отвлечь Себастьяна от разворачивающихся перед его мысленным взором феерических картин, Кристиан попросил: – Расскажи лучше, как там твой подопечный? Он был в курсе истории с Мартином Янсоном, искренне сочувствовал строптивому мальчишке и не без интереса наблюдал за процессом так называемого «перевоспитания». Педагог из Себастьяна был, прямо сказать… – Неплохо, – ответил Себастьян, поудобнее устраиваясь в кресле. – Правда, по молодости лет и горячности характера грешит некторым переизбытком служебного рвения. Намедни с ним такой конфуз приключился – ухитрился арестовать мой же собственный корабль. Смеху было в коспоморте, когда «Гордость Амои» притащила на буксире мой лучший грузовик, ты не представляешь! А уж экипаж его ругался, на чем свет стоит! – Отчего же, вполне представляю, – отсмеявшись, сказал Кристиан. – Ну а дальше что? – Да ничего, – пожал плечами Себастьян. – На «Гордости Амои» ему, похоже, нравится. Экипаж его принял и, по-моему, даже полюбил. Мартин неплохой мальчишка, только… А, легок на помине! Кристиану сперва показалось, что в кабинет ворвался небольшой смерч из тех, что постоянно бродят по амойской пустыне. Потом он понял, что это всего-навсего вышеозначенный Мартин Янсон. Правда, о том, что это Блонди, а не уличный мальчишка, догадаться было сложно. Одет Мартин был… черт знает как он был одет, если честно! Черные штаны, вытертые на коленях, высокие армейские ботинки со шнуровкой, непонятного цвета свитер, изрядно перепачканный, похоже, смазочным маслом… Подстриженные по велению Себастьяна волосы собраны на макушке в короткий забавный хвостик, только на лоб падает лихая косая челка. – Тебя никто не учил стучать в дверь перед тем, как войти? – поинтересовался Себастьян. – А если бы, скажем, я был с Ким, а? – Что я, Ким не видел? – отмахнулся Мартин, тут только заметил Первого Консула, наблюдающего за ним с большим интересом, и неохотно поправился: – Э-э… ну, неудобно бы получилось… – Неудобно штаны через голову надевать, – поучительно сказал Себастьян. – Впредь стучи. Ты чего примчался-то? – А вы новости не смотрите? – вопросом на вопрос ответил Мартин, откидывая с глаз челку. На лбу осталась темная полоса – похоже, в смазке был выпачкан не только свитер, но и руки мальчишки. – Включите, поинтересуйтесь! Я в ангаре был, когда услышал, решил, что вам тоже интересно будет… – Что же там такого интересного? – хмыкнул Себастьян, и кабинет озарился мерцанием огромного, во всю стену, голографического телеэкрана. Кристиан мысленно присвистнул: не то чтобы он завидовал, но такие штучки даже для Эоса были непозволительной роскошью. – …и за это они поплатятся!!! – ворвался в тишину кабинета резкий пронзительный голос, наполненный такой яростью и страстью, что Кристиану на секунду показалось, что Себастьян по ошибке вместо новостей включил какой-нибудь сериал. Впрочем, уже через секунду он понял, что Себастьян вовсе не ошибся, а по одому из центральных амойских каналов показывают прямую трансляцию каких-то дебатов. Еще через секунду Кристиан опознал в одном из оппонентов личность настолько неприятную и скандальную, что непроизвольно сморщился, как от зубной боли. – Это что за чудо в перьях? – удивленно произнес Себастьян, разглядывая столь огорчившего Кристиана человека. – Крис, сделай личико попроще, а то ты выглядишь так, будто бутылку уксуса выпил! Так что это за тип? – Это проповедник, – буркнул Кристиан, все еще страдальчески морщась. – Ну помнишь, из секты «Рука Господня», я тебе как-то рассказывал… – Это он? – поразился Себастьян. – Юпитер, я не думал, что он настолько… Крис, у него же на лице написано, что он псих! Причем законченный и лечению не поддающийся. Таких, как он, надо изолировать от общества и содержать в маленьких комнатках с мягкими стенами… Как ему разрешают проповедовать? Кто его слушает? – Беда в том, что слушают его слишком многие, – вздохнул Кристиан. – Послушай, что я тебе расскажу… За многие века, прошедшие с той поры, как человечество расселилось со Старой Земли по всей Галактике, значительным образом трансформировалась и религия. Одно время модно было быть воинствующим атеистом, отрицая какие бы то ни было сверхъестественные силы и веруя лишь во всемогущество разума и логики. Но это быстро прошло. Со временем часть людей вернулась к старым верованиям, впрочем, частенько изменяя их до полной неузнаваемости. На данный момент каких только религий, сект и религиозных обществ не существовало на обитаемых просторах космоса! Начиная от ортодоксальных христиан или мусульман и заканчивая невероятными с точки зрения здравого смысла сообществами, поклоняющимися останкам первого космонавта, высадившегося на когда-то необитаемую планету или местным грибам! Впрочем, это были еще цветочки. Часть сект была запрещена в относительно цивилизованном обществе, как опасные. Ну, в том, что касалось обществ каннибалов и им подобных, Кристиан был согласен с «цивилизованным обществом», но вот общество, увы, не разделяло его мнения относительно секты «Рука Господня»… Основные религии давно разделились на множество течений, еще на Старой Земле. Одни направления процветали и собирали все больше приверженцев, другие тихо чахли на удаленных планетах. Секта же «Рука господня», возглавляемая явно неуравновешенным психически человеком, называющим себя отцом Давидом, возникла относительно недавно, но сразу завоевала огромное число поклонников. Отец Давид намеревался, ни много ни мало, объединить под единым началом Что касается Кристиана, то у его неприязни к отцу Давиду были глубокие корни. Дело в том, что на Амои не было официальной религии как таковой. Государственность здесь сформировалась именно в те времена, когда принято было ни во что не верить, а потом… потом известные события поставили во главе планеты искусственный интеллект, до какой-то степени возведенный в ранг божества. Сейчас, разумеется, каждый верил в то, что хотел, но официальной главенствующей религии на Амои по-прежнему не было. А значит, отец Давид получал, что называется, непаханую целину в лице амойских граждан. Что может случиться, увлеки он в достаточной мере своими идеями человеческое населени планеты, Кристиан даже думать не хотел. – Погоди, Крис, – помотал головой Себастьян, когда Первый Консул изложил ему свои соображения на этот счет. – Я ни за что не поверю в то, что разумный человек может поверить этому ненормальному клоуну! – Себастьян, ты Блонди, – напомнил Кристиан мрачно. – У тебя на генном уровне заложена повышенная сопротивляемость психологической обработке. Согласен, мы с тобой видим, что он псих и что несет он чудовищную ахинею. Люди это тоже видят, но на них его слова действуют, понимаешь? Сегодня его называют психом и забрасывают тухлыми помидорами, а завтра носят на руках и провозглашают мессией. Тебе показать записи с Новой Эухении? Я глазам своим не поверил, но факт есть факт. – Крис, а кто ему вообще позволил ему выступать по нашему телевидению? – прищурился Себастьян. – А попробуй, не позволь! – окрысился Кристиан. – Хочешь большого красивого скандала с Федерацией? Это же их выкормыш! Ты что, не видишь, какую базу подводят под его бред? Объединение религиозных течений – стало быть, меньше конфликтов и разногласий на религиозной почве, а следовательно, куда большая простота управления обществом! – Надо было подорвать пару ретрансляторов, – словно бы сам себе сказал Мартин, о котором взрослые как-то позабыли. – Авария, вот и все. Бывает на диких планетах. И никаких выступлений. – А оставшийся без сериалов народ разнес бы город в клочья, – фыркнул Себастьян. – Хотя идея здравая, Мартин. Ты растешь над собой. Только ты забыл про Всегалактическую сеть. Спутник тоже прикажешь подорвать? По лицу Мартина было видно, что он именно так и думает. – Плохо, как же плохо… – пробормотал Кристиан, глядя на экран. – Он настоял, чтобы выступление состоялось сегодня… – И что от этого изменилось? – Я думал, у нас в запасе есть еще пара дней, и Кайл успеет лучше подготовиться, – ответил Кристиан. – Бесполезно готовиться, – ответил Себастьян, тоже поворачиваясь к экрану. – Если этого шизанутого и можно посадить прилюдно в лужу, то только чудом. А на чудо нам, безбожникам, рассчитывать как-то не приходится… С экрана отец Давид, брызгая слюной, продолжал громить в пух и прах амойское общество, забывшее всякий стыд и совесть и прозябающее в натуральном язычестве. Ведущий старался незаметно отодвинуться подальше от проповедника, но в то же время не нарушить невидимой дистанции между собой и оппонентом отца Давида. Оппонировал же ему заместитель Первого Консула по связям с общественностью, господин Кайл Ли. Кристиан очень ценил этого немногословного, замкнутого и очень недружелюбного Блонди за его высочайший профессионализм. Даже самую мерзкую новость Кайл умел преподнести общественности таким образом, чтобы максимально сгладить возможные последствия. Сам он называл эту свою способность умением правильно расставить акценты. Сейчас он, не выказывая ни малейшей неприязни или пренебрежения, внимательно слушал отца Давида, время от времени задавая короткие вопросы. На фоне харизматичного собеседника Кайл Ли смотрелся, как это ни странно для Блонди, довольно тускло. Он обладал настолько идеальными чертами лица, что оно казалось, как ни парадоксально, – Красиво говорит, – произнес Себастьян, поворачиваясь к Кристиану. – Ты прав. Уши Федерации торчат из-за каждого слова. Причем сам отец Давид вряд ли об этом догадывается. Он и правда фанатик, и политика его точно не интересует. Кристиан согласился. В самом деле, картинка складывалась великолепная: общество, движимое единым порывом, сплачивается на религиозной почве, дружно преклоняясь перед отцом Давидом, самочинно объявившим себя «рукой Господней». Ну а отец Давид – всего лишь марионетка в руках далеко не божественных… Можно не сомневаться, что когда он станет ненужным и опасным, то благополучно исчезнет. Вознесется живым, скажем. За особые заслуги. Тут как раз отец Давид перешел к главной части своего выступления – он принялся обличать амойские власти и заявил о полной незаконности их правления. – Не в вашей ли священной книге, если мне не зменяет память, записано, что всякая власть от Бога? – мягко перебил Кайл, вклинившись в паузу. Кристиан мысленно поаплодировал – Кайл будто прочел его мысли. Однако отца Давида было не так просто смутить. – Именно! – воздел он указующий перст, чуть не задев ведущего по лицу. – Именно от Бога! От истинного Господа, а не от изделия рук человеческих, кое вы почитаете, словно древние вероотступники золотого тельца!.. – Он его сделал, – констатировал Себастьян. – Крис, этого умалишенного не переспорить. Во-первых, он значительно лучше подкован во всяких богословских премудростях, а не нахватался по верхушкам, как мы. Во-вторых, его логика непредсказума и не поддается просчету. – Этот раунд мы проиграли, – кивнул Кристиан. – Очередной мятеж нам обеспечен. – …А мы вынуждены прервать дискуссию для экстренного выпуска новостей, – нервно сообщил ведущий, еще дальше отодвигаясь от беснующегося отца Давида и оказываясь почти вплотную к невозмутимому Кайлу. Видимо, из двух зол он решил выбрать меньшее. – По последним сообщениям, неподалеку от планеты Сайбер терпит бедствие один из участников Большой Галактической Регаты, амойский корабль «Танагура»… – Что-о?! – хором взревели Себастьян и Кристиан. – Неожиданно вырвавшийся в третью десятку участников корабль подал сигнал SOS около часа назад, – продолжал ведущий, проникновенно глядя в камеру. – У корабля отказали основные двигатели, и в настоящий момент он дрейфует в пространстве. На помощь экипажу немедленно вылетел патрульный корабль Федерации, однако экипаж «Танагуры» отказался покинуть борт своего судна, а также допустить на корабль представителей Федерации. За развитием событий следит наш собственный корреспондент на Сайбере… – Молодцы, – удовлетворенно произнес Себастьян. – Почему? – изумился Кристиан. – Ты что, правил не знаешь? – воззрился на него Себастьян. – Если кто-то из экипажа покидает корабль на трассе, а не в тех местах, где разрешена стоянка, корабль считается автоматически снятым с соревнований. То же самое – если на борту оказывается кто-то посторонний. Но что же у них там приключилось? Мартин, иди, разберись! Чтобы через пять минут «Танагура» была у меня на связи! Кивнув, мальчишка улетучился. На экране же кипели страсти. Отец Давид, получив столь неожиданный козырь, заявил во всеулышанье: – Вот она, кара для безбожников! Несчастья будут преследовать всякого, кто отринет истинную веру и откажется спасти свою душу! – Однако два дня назад, если верить сообщениям информагенств, потерпел крушение корабль «Адмирал Бейц», – тонко улыбнулся Кайл, – приписанный к порту одного из оплотов веры… Отец Давид вспыхнул, но сразу не нашелся, что ответить, и Кристиан почувствовал проблеск надежды. Впрочем, тут же удачная реплика Кайла потонула в водопаде яростных слов отца Давида. – Что со связью? – отрывисто спросил Себастьян, терзая компьютер. В кабинет вернулся Мартин, за ним неслышно просочилась хорошо знакомая Кристиану Ким. – Сейчас будет, – сообщил Мартин. – Давай на большой экран, – скомандовал Себастьян. Экран на мгновение погас, потом пошел крупной рябью, и сквозь помехи, наконец, пробилось изображение. – Что у вас происходит? – спросил Себастьян, строго вглядываясь в молодые испуганные лица на экране. Кристиан с удивлением подметил, что в экипаже гоночного корабля есть девушка. – Какого рода авария? – Отказали основные двигатели, господин Крей, – отрапортовал один из молодых людей. – Маневрируем вспомогательными, сейчас вышли на внешнюю орбиту планеты. – Поломку определили? – Никак нет, – качнул головой паренек с капитанским значком отличия. – Тестируем все системы, пока глухо. – Если через пять часов вы снова не выйдете на трассу, вы будете дисквалифицированы, – скучным голосом произнес Себастьян. – Ищите поломку. Устранять вам ее придется своими силами, так что поторопитесь. – Так точно! – козырнул побледневший парнишка. – Почему такие помехи? – тихо спросил Кристиан оказавшуюся поблизости Ким. – Кто-то целенаправлено глушит наш канал, – отозвалась та. – С трудом пробились. – А ты думал, это простая авария? – обернулся Себастьян, обладавший исключительной остроты слухом. – Кто-то постарался. Говорил я им, будьте внимательнее на осмотрах в чужих космопортах! Кому-то позарез надо снять «Танагуру» с трассы, причем с позором… Кристиан подумал, что Себастьян угодил в ловушку, какие сам расставлял сотнями. – Господин Крей! – ожил экран. – Тестирование систем закончено, главный компьютер корабля не находит неисправности! – Час от часу не легче… – в некотором замешательстве произнес Себастьян. – По-прежнему терпит бедствие гоночный корабль «Танагура», – вклинился ведущий новостей – Мартин включил еще один экран. – Ценой значительных усилий экипажу удалось вывести корабль на внешнюю орбиту Сайбера, однако от помощи представителей Федерации они по-прежнему отказываются. По условиям регаты, если корабль в течение ближайших пяти часов не возобновит гонку, он будет дисквалифицирован. – Ничто не поможет неверующим! – удовлетворенно заявил отец Давид. – Это кара, и такая же кара постигнет Амои, если люди не обратятся в истинную веру и не вознесут свои молитвы ко Всевышнему! – Посмотрим, как будут развиваться события, – предложил Кайл своим неподражаемым голосом, но Кристиан уловил странную тень в его бесстрастном взгляде. – Я сомневаюсь, что высшим силам интересны мелкие игры людей. Вы же не станете утверждать, что там, – Кайл поднял глаза вверх, – тоже не чужды азарту, делают ставки и готовы на все, чтобы не допустить выигрыша неугодной команды? – Да что он творит… – пробормотал Кристиан. – Кайл что-то затеял! – Все правильно он затеял! – заявил Мартин, плюя на субординацию и явно забывая, что говорит с Первым Консулом. – Если «Танагура» сдвинется с места, отец Давид окажется в дураках, и все увидят, что его байки про высшие силы и все такое прочее яйца выеденного не стоят! – А если нет? – не удержался Кристиан. – Тогда в дураках останемся мы, – ответил Себастьян. – Они по-прежнему не находят поломки. Или системы тестирования тоже вышли из строя, или тут и в самом деле не обошлось без мистики. – Если кто-то и сможет разобраться, что там не в порядке, то разве только Питер, – подала голос Ким. – Кто такой Питер? – удивился Кристиан, но ответа не дождался. – Умница моя! – воскликнул Себастьян. – Мартин, бегом за ним! Хоть из-под машины его вынь, хоть с бабы сними, но чтобы через десять минут он был тут! – Питер – в своем роде гений, – тихо пояснила Ким. – Вы увидите. Узрев означенного гения, Кристиан слегка оторопел, ибо Питер на гения не походил ничуть. Он оказался невысоким кряжистым мужичком в потрепанной рабочей робе и разбитых грязных ботинках. Видимо, Мартин в самом деле оторвал его от ремонта, потому что Питер был изрядно перемазан, а за пояс у него был заткнут целый набор разнообразных инструментов. – Что там такое, шеф? – спросил он ворчливо. – Сами разобраться не можете? – Куда уж нам, – фыркнул Себастьян. – Питер, поговори с ними, – он указал на экран, – может, хотя бы ты поймешь, в чем дело… – Посмотрим, – вздохнул Питер, почесав в затылке, и уставился на экран. – Ну что, салажата, говорят, двигатели у вас отказали? Угу… Запускать пробовали? Пробовали? Ага… Фырчат? Фырчат, спрашиваю? Не фырчат? А что делают? Ну, звук какой, что ж вы за бестолочи! Ах, икающий звук?.. Ага… – Питер никогда нигде не учился, – проинформировала Ким. – Но он по звуку может определить, когда механизм неисправен. Про таких говорят – механик от Бога. – И ты туда же?! – вздрогнул Кристиан. – Наслушалась этого… – Отнюдь. – Девушка прямо взглянула на Первого Консула. – Тот бред, что несет отец Давид, ничего общего с истинной верой не имеет. Набор слов, и только. Извините за прямоту, но вам вряд ли удастся понять. Вы не человек. – Возможно, – поперхнулся Кристиан. – Да тихо вы, – рыкнул Питер. – Я ж слушаю, а вы галдите! И так связь ни к черту!.. Присутствующие примолкли. – Что нам делать? – тихо спросил Кристиан в пространство. – По-моему, самое время молиться, – так же тихо отозвался Себастьян. Странная беседа механика Питера с экипажем «Танагуры» длилась еще долго. Себастьян молча сидел в кресле, но Кристиан предпочел бы, чтобы начтранс ходит туда-сюда по комнате, как тигр в клетке. Тогда, должно быть, меньше чувствовалось бы напряжение, повисшее в кабинете. Сам Кристиан пытался следить за сюжетом какой-то мелодрамы, которую запустили по телевидению. Это было сложно, поскольку трансляцию периодически прерывали выпуски новостей. Впрочем, новостей как таковых не было: гонка продолжалась, а «Танагура» как кружила по орбите Сайбера, так и продолжала по сию пору. Мартин, отличавшийся редкостным спокойствием (возможно, в силу юного возраста), попросту уснул на диване, свернувшись клубком и положив голову на колени Ким, внимательно слушавшей разговор Питера с экипажем. – Дык пассатижи возьми, чучело, пассатижи, а не плоскогубцы! – ворвался громкий голос Питера в сознание Кристиана. Оказывается, он задремал, сам того не заметив. – Ты что, не знаешь, что такое пассатижи? Знаешь? Сделал, как я сказал? Ну, умничка! Ага, а теперь отожми вверх шесть квадратных пимпочек и отодвинь ту красную бандуру, что над загогулистой штуковиной… Отодвинул? Там проводки должны быть. Один толстый – это, значит, силовой кабель, и много тоненьких. Нашел? Смотри в оба теперь. Нашел? Ну, как я и сказал, да? А теперь концы провода зачисть, скрепи да изолентой примотай… Что значит, нет изоленты? А что есть? Ну хоть скотчем замотай, горе мое!.. – Что?.. – спросил Кристиан, явно что-то упустивший. – Маленькая диверсия, – сказал Себастьян. – Всего-навсего микроскопические заряды на двух крохотных проводках. Проводки разрываются, следов почти никаких, а результат налицо. Да как умело сделано! – Но… – начал Кристиан, но его перебил радостный вопль капитана «Танагуры»: – Запуск!!! Прошел запуск! Покинуть орбиту!!! Шеф, шеф, мы выходим на трассу! Питер, спасибо, с нас канистра!.. Питер, удовлетворенно кивнув, вразвалочку покинул кабинет. – И последние новости от нашего собственного корреспондента на Сайбере, – ожил приунывший диктор в студии. – Нам поступает информация.. да-да, «Танагура» покинула орбиту Сайбера и продолжает гонку! – Кажется, мы наблюдали небольшое чудо, господа? – усмехнулся Кайл Ли, в упор глядя на отца Давида. – Это так называемое чудо – дело рук нечистого! – огрызнулся тот, явно чувствуя себя не в своей тарелке. – Раз отдав ему душу, назад не вернешь! – Вы противоречите сами себе, – невозмутимо ответил Кайл. – Вы же утверждали, что мы – ни во что не верующие безбожники. А раз мы не веруем в Господа, стало быть, и в дьявола не верим. Тогда как мы можем продать ему свои души? Кристиан ожидал, что в ответ отец Давид разразится какой-нибудь длиннющей цитатой из классиков богословия и в два счета докажет свою правоту, однако тот, пойманный в простенькую логическую ловушку, почему-то растерялся. – Может быть, произошедшее, по-вашему, и не чудо вовсе? – продолжал Кайл. – Что же, я готов согласиться. Никаких чудес. Просто экипаж оказался достаточно компетентен для того, чтобы исправить поломку своими силами, только и всего. Вы согласны? Диктор, как будто завороженный красивым вкрадчивым голосом Кайла, несколько раз кивнул. Отец Давид, что любопытно, молчал, все больше мрачнея. – На этом мы заканчиваем прямую трансляцию из студии… – ожил диктор, получивший, видимо, соответствующий сигнал. Кристиан отвернулся от экрана, взглянул на Себастьяна. – Кайл, в общем-то, прав, – сказал он. – Всего-то и чудес было – твой механик-самоучка… – Да уж, это точно чудо из чудес, – хмыкнул Себастьян, снова пришедший в отличное расположение духа. – А настоящим чудом будет, если «Танагура» сможет выйти хотя бы в двадцатку лидеров, – добавил Кристиан. – Выйдет, – пообещал Себастьян. – Чудес не бывает, – напомнил Кристиан. – Спорим? – вскинул брови Себастьян. – Спорим, – фыркнул Кристиан. – На что? – Как хочешь, – пожал плечами Кристиан. – Тогда на желание, – сказал Себастьян, и они ударили по рукам. – Смотри, Крис, Рауль уже одно мне проспорил! Он тоже думал, что чудес не бывает… |
|
|