"Дивизия СС «Рейх». История Второй танковой дивизии войск СС. 1939-1945 гг." - читать интересную книгу автора (Акунов Вольфганг)

Дивизии СС

К счастью для полевых командиров СС — ФТ, начало Второй мировой войны дало Готтлобу Бергеру желанный повод добиться достижения поставленной им перед собой цели. Он убедил Гитлера в необходимости одобрить его план, предусматривавший предоставление Главному ведомству СС право на набор рекрутов, достаточных для формирования двух полноценных дивизий. Кроме того, Бергер добился от фюрера разрешения на перевод нескольких тысяч офицеров Орпо (орднунгсполицай) и охранников концентрационных лагерей из состава частей Мётвая голова в состав частей СС особого назначения, получив, таким образом, в свое распоряжение количество живой силы, достаточное для формирования не менее трех дивизий в рамках военной организации СС. Таким образом, благодаря его усилиям были созданы условия, сделавшие возможным вынесение формального решения о создание в начале 1940 года собственно войск СС (Ваффен СС). На первоначальном этапе своего существования они были обмундированы в стандартную военную форму вермахта серо-полевого цвета «фельдграу» и отличались от своих собратий по оружию из рядов вермахта лишь наличием белых эсэсовских «сдвоенных рун победы» на черных петлицах.

Наконец и Паулю Гауссеру довелось сформировать собственную дивизию. 10 октября 1939 года он слил полки СС Дойчланд, Германия и Дер Фюрер (ДФ)воедино в отдельное моторизованное военное соединение, первоначально получившее название Дивизия СС особого (специального) назначения (СС — Ферфюгунгсдивизион), или Дивизия СС — ФТ (СС — ФТ-Дивизион). Сменив еще несколько названий (см. приложения), дивизия Гауссера, наконец, получила окончательное название 2-я танковая дивизия СС Дас Рейх (2. СС — Панцердивизион Дас Рейх); в соответствующей русскоязычной литературе встречается написание «панцер-дивизия», что, однако, представляется нам недопустимым варваризмом). Хотя танковая дивизия Гауссера фактически являлась первой и старейшей частью войск СС (Ваффен СС)в «Третьем Рейх е», она, тем не менее, должна была удовольствоваться вторым местом в иерархии Ваффен СС и считалась второй, поскольку не кто иной, как сам «фюрер и Рейх сканцлер» Германской империи «застолбил» первое место в иерархии дивизий войск СС для своей любимой эсэсовской части — Лейбштандарта Адольфа Гитлера — не зря ведь именно чины Лейбштандарта первыми получили право носить на касках и петлицах сдвоенную руну «Сиг» («Совуло»), ставшую своего рода «визитной карточкой» СС» в глазах всего мира (хотя, как мы увидим далее, ее носили далеко не все эсэсовцы).

Месяц спустя, группенфюрер СС Теодор Эйке (тот самый, что застрелил начштаба СА Эрнста Рёма в «ночь длинных ножей») сформировал из бывших охранников эсэсовских концентрационных лагерей и офицеров полиции часть, снискавшую себе впоследствии известность под названием 3-й танковой дивизии СС Мёртвая голова (3. СС — Панцердивизион Тотенкопф).[157] А вслед за тем бригадефюрер СС и генерал-майор полиции Карл Пфеффер-Вильденбрух, в свою очередь, сформировал военную эсэсовскую часть, ставшую впоследствии известной под названием 4-й мотопехотной дивизии СС Полиция, или Полицай (4. СС — Панцергренадир-Дивизион Полицай),[159] известной в русскоязычной литературе также под названием Полицейской дивизии СС.[160] До начала 1942 года Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера существовал в виде моторизованного пехотного полка, после чего он был усилен свежими пополнениями до размеров дивизии и переименован в 1-ю танковую дивизию СС (1. СС — Панцердивизион). В дальнейшем войска СС в ходе Второй мировой войны разрослись до тридцати восьми дивизий.

Хотя Готтлобу Бергеру, в конце концов, удалось благополучно перехитрить вермахт и продолжать увеличивать численность свежеиспеченных Ваффен СС, он причинил немалый ущерб репутации войск СС, включив в их состав Эйке с его концлагерной охраной (не случайно Сталин, усиливая советские фронтовые части дивизиями НКВД, приказывал переименовывать их в пехотные дивизии). «Вертухаи» Эйке были не только крайне грубыми и жестокими людьми (подобно своему командиру), с ярко выраженными у многих садистскими наклонностями (что вообще характерно для лиц соответствующего рода деятельности — достаточно почитать Шаламова и Солженицына!), но и слыли в армейских кругах ярыми противниками любой формы традиционной воинской дисциплины, не имевшими никакого понятия о кодексе солдатской чести. В этой связи можно привести следующий пример. Осенью 1941 года эсэсовцы из состава частей Тотенкопф (Мёртвая голова), несшие охрану концентрационного лагеря Саксенгаузен, путем жестокого обращения, систематических побоев и издевательств форменным образом истребляли советских военнопленных. Первый транспорт с военнопленными прибыл в лагерь 31 августа 1941 года, последний — 31 октября того же года. В общей сложности в концлагере Саксенгаузен погибло примерно восемнадцать тысяч военнопленных из СС СР. И что же? Многие эсэсовцы частей «Мёртвая голова», несших охрану лагеря и доводившие узников до смерти… были награждены крестами за военные заслуги с мечами (!) и отпуском в Италию! Лейтенант вермахта, сопровождавший один из транспортов с военнопленными, и ставший свидетелем жестокого обращения эсэсовских охранников с пленными, сказал принимавшему у него пленных эсэсовскому унтер-офицеру: «У нас запрещено избивать военнопленных!». На это эсэсовец ответил: «А у нас все по-другому, нам за это отпуск дают». Эта правдивая история, опубликованная в современном немецком журнале «Orden und Ehrenzeichen» № 37 за июнь 2005 г., говорит сама за себя. Кстати, как раз в ходе боевых действий на фронтах, особенно в начальный период войны, с первых дней германскому командованию стало совершенно ясно, что эсэсовцы из охраны концлагерей по уровню боевой подготовки ни в коей мере не могли сравниться с чинами остальными частями и соединениями войск СС того периода. Так, в одном из боев с Красной армией на Мурманском направлении в июне 1941 года эсэсовцы-охранники, переведенные на фронт в состав Боевой группы Нордиз состава подчиненных Теодору Эйке 6-го и 7-го штандартов СС Тотенкопф, даже бросили позиции и отступили в панике (случай, неслыханный в практике фронтовых частей СС!), так что положение пришлось спасать частям германского вермахта и финской армии. И, хотя фронтовая дивизия Мёртвая голова в составе войск СС со временем превратилась из наспех мобилизованной «вохры» в первоклассную военную часть, ее присутствие на фронтах в рядах Ваффен СС в немалой степени способствовало тому, что преступления, совершенные охранниками частей СС Мёртвая голова в концентрационных лагерях, далеко за линией фронта, стали ассоциироваться в общественном сознании с войсками СС как таковыми, что и привело, в конечном счете, к безоговорочному объявлению преступной организацией всех СС, включая фронтовые части, никакого отношения к охране нацистских концентрационных лагерей не имевшие.

С другой стороны, с немецкими военнопленными, захваченными Красной армией, нередко происходили в годы войны аналогичные эксцессы. Число жертв этих происходивших с немцами в советском плену эксцессов было меньше, чем число советских военнопленных, погибших в немецком плену. Но эта разница в числе жертв среди военнопленных объяснялась, наряду с другими факторами, также и тем, что Красная армия — вплоть до самых последних месяцев войны! — смогла захватить значительно меньше немецких пленных, чем было взято за годы войны в плен немецкой армией советских солдат и офицеров. Так, за весь период войны период с 22 июня 1941 года по 1 января 1945 года Красной армией было захвачено в плен — на всех фронтах! — не более шестисот пятидесяти тысяч солдат и офицеров германского вермахта и войск СС (то есть, соотношение в количестве военнопленных, захваченных в годы Великой Отечественной войны, соответственно, советской и германской армиями, составляло чуть ли не 1:10). В последние месяцы войны, когда ее окончательный проигрыш «Третьим Рейх ом» стал исключительно вопросом времени и ни у кого сомнений не вызывал, а тем более — после безоговорочной капитуляции гитлеровской Германии, ситуация, естественно, в корне изменилась, и немецкие военнослужащие стали сдаваться в плен большими массами. Но отношение к ним победителей, в изменившейся обстановке, когда «союзники» по антигитлеровской коалиции уже начинали исподволь готовиться к новой схватке (на этот раз уже друг с другом!), намереваясь (каждый — в свою пользу и во вред другому!) использовать в этой схватке и потенциал побежденной Германии, стало уже более терпимым. Смертность же среди немецких военнопленных и военнопленных из состава армий стран-союзниц Германии в советских лагерях (как, впрочем, и в англо-американских лагерях военного времени, например, в Тунисе и Египте) была также очень высока. Так, например, из числа примерно девяноста тысяч германских солдат 6-й армии генерала Паулюса, взятых в плен под Сталинградом, выжило не более трех тысяч, да и из плененных Красной армией румын, итальянцев, хорватов, словаков и венгров почти никто не пережил советских лагерей. Сходным образом обстояло дело и с японскими военнопленными, захваченными Красной Армией после разгрома Квантунской армии и японских гарнизонов дальневосточных островов летом 1945 года (кстати, как и Гитлер — на СС СР, напавшей на Японию без объявления войны.) А то нередко упоминаемое отечественными историками и публицистами обстоятельство, что нормы довольствия для военнопленных «фашистов»-де были выше, чем для «своих», «простых советских заключённых», лишний раз характеризует людоедскую сущность сталинского тоталитарного режима, которому волею судеб довелось спасти свободу и демократию, но, наряду с этим, также доказывает объективную сложность обеспечить более-менее сносное размещение, питание и защиту от инфекционных заболеваний огромных масс пленных вражеских солдат в военное время. Сказанное, разумеется, ни в коей мере не следует расценивать как глумление над памятью почти шести миллионов советских военнопленных-узников гитлеровских концентрационных лагерей. Но, как говорил еще Сократ: «Платон мне друг, но истина дороже!».

Справедливости ради, следует заметить, что огромный вред репутации фронтовых частей Ваффен СС, наряду с включением в их состав известной своей жестокостью бывшей эсэсовской лагерной охраны, причинило и еще одно обстоятельство. По приказу Рейх сфюрера СС Генриха Гиммлера еще до прихода Гитлера к власти в рамках СС (а вовсе не в составе войск СС, которых тогда еще не существовало даже на бумаге!) была учреждена Служба безопасности, или Зихерхайтсдинст(сокращенно: СД).,[164] подчиненная «черным иезуитом» одному из своих ближайших сподвижников — Рейнхарду Гейдриху (будущему начальнику Главного Управления Имперской Безопасности и обергруппенфюреру СС, а в дальнейшем — исполняющим обязанности Имперского протектора Богемии и Моравии)и получившая, после назначения Гитлера имперским канцлером, статус государственной политической разведывательной службы. Высшим органом СД было Главное Управление Безопасности имперского руководства СС, включенное в 1939 году в состав Главного Управления Имперской Безопасности (РСХА). Таким образом, совершенно ясно, что СД, по сути дела, не имела к Ваффен СС никакого отношения. В годы Второй мировой войны на территориях, оккупированных германской армией, действовали оперативные группы СД (айнзацгруппы). Ответственность за совершенные этими действовавшими под эгидой СД и при активной поддержке германской и местной вспомогательной полиции, а нередко — также сил местной самообороны — оперативными группами и командами — наряду с выполнением ими обычных боевых задач(захватом и обыском помещений партийных и правоохранительных органов и штабов воинских частей противника, захватом обладающих архивами и картотеками учреждений, проведением розыскных мероприятий и арестов, борьбой в тыловых районах с вражеским подпольем и другими проявлениями враждебной Рейх у деятельности, «зачистками» и т. п.) — и военные преступления (в частности, уничтожение еврейского населения на оккупированных территориях) стали приписывать СС вообще и Ваффен СС в частности — благодаря тому (имевшему далеко идущие последствия, если не сказать — роковому для СС) обстоятельству, что официальный состав органов СД был обмундирован в форму СС и имел аналогичные звание (хотя у сотрудников СД на мундирах над обшлагом левого рукава имелась черная ромбовидная нашивка с белыми латинскими литерами «СД» (SD), что не позволяло перепутать их с чинами каких-либо других структур, имевших к СС прямое или опосредованное отношение. Хотя, конечно, странно было бы требовать от случайно уцелевших свидетелей военных преступлений, совершенных айнзацкомандами СД и полиции, обращать внимание на подобные детали…

Впрочем, ни Гиммлера, ни Бергера этот моральный ущерб, нанесенный войскам СС, нисколько не смущал. Они думали, прежде всего, о том, как пополнить численный состав Ваффен СС и сформировать как можно быстрей как можно больше полноценных эсэсовских дивизий. Незадолго до вторжения в Польшу общая численность всех СС — ФТ приблизилась к восемнадцати тысяч ам активных штыков. Со вступлением Германии в войну с Великобританией и Францией численность частей СС особого назначения стала резко возрастать, достигнув к началу германского наступления в Западной Европе в 1940 году не менее ста тысяч а активных штыков. В конце концов Готтлоб Бергер учредил особое ведомство, в задачи которого входило обеспечение бесперебойного пополнения полевых частей СС. Он думал только о том, как бы получить как можно больше резервов, необходимых для превращения войск СС в мощный и совершенно самостоятельный вид вооруженных сил.