"Просторы Многомирья" - читать интересную книгу автора (Щербинин Дмитрий Владимирович)Глава 3Сначала Винд почувствовал боль и холод. Затем услышал голос Эльрики, и смог открыть глаза. Оказалось, что вокруг лежали куски Крылова, но они уже не источали изумрудного света. Они были тёмными, а, когда Винд дотронулся до одного из этих кусков, то оказалось, что он – такой же холодный, как и все остальные. – Вот и нет моего лучшего друга, Крылова. Он погиб, спасая нас, – вздохнул Винд. – Ну, зато у тебя есть я, – молвила Эльрика, и поцеловала его в губы. – Что правда, то правда, – произнёс юноша и со стонами поднялся на ноги. Тело болело от многочисленных ушибов. На нём, также как и на Эльрике, появились многочисленные синяки и ссадины, но, насколько можно было судить, обошлось без переломов. Винд поинтересовался: – Думаю, не надо говорить о том, что мы должны делать теперь? – Конечно… пробиться туда… внутрь… И Эльрика топнула по металлической, простирающейся на тысячи километров в разные стороны поверхности. – Ага… только нам её не продолбить, не пробуравить. Должен ведь быть какой–то проход внутрь… – А, помнишь, мы пролетали поблизости от такого места: там стены такие высоченные и за стенами этими движется что–то? – Да. Помню. Быть может, если не найдём ничего лучшего, попытаемся проникнуть туда, – согласился Винд. И вот они пошли среди тёмных, холодных обломков Крылова. Двигались быстро, так как сухой, безжизненный воздух морозил… А потом увидели слабый зеленоватый свет. – Неужели всё–таки Крылов живым остался? – спрашивал Винд, разгребая куски земли… И вот, отвернув в сторону очередной кусок лишённой жизни, промёрзшей почвы, увидел Винд яйцо изумрудного света, сантиметров тридцати. Источало это яйцо изумрудный свет… И произнёс Винд: – Вот такое же яйцо я нашёл на родном Каэлдэроне. Из него, в скором времени, вылупился корабль, который я назвал Крыловым. – Ну, так берём его с собой, – молвила Эльрика. – Естественно, – кивнул Винд, и подхватил яйцо, которое, как оказалось, источало приятное, и столь необходимое в этом холодном, безжизненном воздухе тепло. Винд нёс изумрудное яйцо в ладонях, прижимая в груди, а Эльрика шагала рядом, обнимая его за плечо, и вместе им было не так уж плохо, как, если бы пребывали они в одиночестве… Иногда Винд и Эльрика обменивались репликами: вспоминали о Многомирье, и, казалось, что маленький, новорожденный Крылов тоже участвует в их разговоре: наполняет их сознание определёнными, милыми образами… Обломки старого, погибшего Крылова остались позади; и вокруг, сколько хватало глаз простиралась равнина. В разных местах над этой равниной возвышались всевозможные строения правильных, геометрических форм. Нигде никакого движения не было заметно, нигде – ни растения, ни животного… Но самыми грандиозными, на сотни метров вверх вздымающимися были стены, из–за которых доносился кажущиеся на таком расстоянии негромкими механические, однообразные звуки… А ровный, серебристый свет был равномерно распространён в холодном воздухе. Благодаря ему видна была и внутренняя часть той, состоящей из камней, постоянно движущейся сферы, сквозь которую так и не смог прорваться корабль самонадеянных землян… Винд и Эльрика шли к вздымающейся на сотни метров стене из–за которой доносился равномерный шум, и хотя не знали, как переберутся через неё, но всё же не сомневались, что это направление – верное. Ведь, если не в этом, отличающемся от других месте, смогут они проникнуть в Многомирье, так где же?.. * * * Тонкие, под углом в сорок пять градусов поднимающиеся к вершине стены мостики казались чудом. С одной стороны: слишком хорошо, что они вообще существовали, а с другой – слишком большой была вероятность сорваться и разбиться. Эльрика, подойдя к началу одного из таких мостиков, произнесла: – Других путей нет. – Конечно, нет, – покачал головой Винд. – Мне уже и есть и пить хочется. А тут, кругом, сплошное железо, и ещё неизвестно, когда мы до пищи доберёмся. Так скорее же – вперёд!.. Но, прежде чем начать карабкаться, Винд убрал сияющее изумрудным светом яйцо в карман своей отнюдь непотрёпанной, светлых тонов одежды. Подобная одежда была и на Эльрике, а появилась она после визита на корабль нынче уже покойного землянина… Поначалу подъём не казался особо сложным, и держался он, главным образом, на энтузиазме: быстрее достичь вершины стены, а уж там, глядишь, и легче будет… Но, чем дальше они отдалялись от металлической поверхности исполинской сферы, тем сильнее становилось притяжение к этой сфере. И вот уже начали подгибаться колени и Винд и Эльрика уже не шли, а ползли, вцепляясь руками и ногами в тонкий мостик… А до вершины было ещё так далеко… Через какое–то, показавшееся очень долгим время, Эльрика простонала: – Но ведь мы не могли идти так долго, чтобы погибнуть так просто… – Да, – кивнул Винд. – Крылов погиб, а мы не погибнем… Впрочем, Винд не мог объяснить, почему это Крылов и ещё – многие–многие другие, случайно встретившиеся на их пути, но не менее достойные, погибли, а вот они не могут погибнуть. Просто надо было во что–то верить, вот они и верили… * * * Винд и Эльрика лежали, вцепившись ладонями в металлическую, холодную поверхность и глядели вниз. Высоченные стены остались позади, а подъём на них представлялся теперь кошмаром: долгим–долгим в своей протяжности и всё же мгновенным в воспоминаниях. Но это ещё не было концом пути. Если они хотели достигнуть цели (а они страстно хотели её достигнуть), то новые испытания ожидали их впереди… точнее – внизу… Там, куда глядели они, окружённый стенами, вытягивался вверх, но всё же не достигал до них город. Никакого движения в самом городе не было видно: ни машин, ни старомодных карет, ни людей, ни роботов, ни птиц, ни зверей – просто – мёртвое, холодное, недвижимое… И всё же в центре города неустанно работали исполинские механизмы. Что–то они там выкачивали или вбивали, а под ними была воронка. Тёмная, страшная, похожая на неизбежную смерть. Воронка эта уводила в глубины сферы, туда, где должно было находиться Многомирье. Туда теперь должны были спускаться Винд и Эльрика. Какие у них были шансы на успех? Да, в общем–то, они чувствовали, что сил уже мало; и, скорее всего, не удастся преодолеть сотни тяжёлых метров, а, может, и километров. Ну а что им ещё оставалось? Просто лежать на этой холодной железной поверхности и ожидать смерти?.. Нет – они не могли смириться с этим… И вот Эльрика указала на одну из спускающихся вниз под углом железных конструкций, проговорила: – Полезем там… – и закашлялась. – Да, конечно, – кивнул Винд. – Мы сможем… Спустимся… И начался спуск… Приходилось вцепляться руками и ногами в холодное, под большим углом изгибающееся вниз железо, отталкиваться, продвигаться, из последних сил стараясь не сорваться вниз, в страшную бездну. Притяжение здесь было больше, чем во всех местах, где уже довелось побывать Винду и Эльрике. Казалось, что далёкая железная поверхность сферы вцеплялась в них незримыми отростками и тянула к себе, чтобы сорвались они, разбились. А спускаться надо было ещё долго–долго… Так, с превеликими трудами, проползли метров двести от верхней площадки; и, тяжело дыша, повалились на железной платформе. Запястья рук были расцарапаны в кровь, а, вместе с облачками пара, при дыхании, вырывался из них и кашель. Винд, перегнувшись через край платформы, молвил: – До следующего места, где мы сможем так передохнуть – метров пятьсот. Но потом – будет легче. Сейчас главное – этот участок преодолеть. – Да, конечно, – кивнула Эльрика. – Мы не должны сдаваться, хотя бы – ради нашего ребёнка… И он осторожно дотронулся ладонью до слегка вздувшегося живота Эльрики. Они уже знали, что родиться должен мальчик – это определил сканирующий аппарат на корабле землян, но ещё не обсуждали, какое дадут ему имя. И вот теперь Винд спросил: – Как назовём его? – Виктором, – ответила Эльрика. – Я знаю: он родится красивым, сильным, добрым, умным… Мы ему будем во всём помогать, будем любить его… – Да, хорошо, – кивнул Винд. – Мне нравится имя Виктор. Надеюсь, он не будет знать горестей: голода, боли, разочарований. Эльрика, проникновенно глядя в глаза своего любимого, молвила: – Он родиться, любимый мой… Обязательно родится… И родится в Многомирье… Скоро мы уже будем там… Винд вцепился сначала ногами, потом и руками в уходящую вниз железную конструкцию и начал спускаться. Эльрика последовала за ним. Отдыхать дальше они не стали потому, что чувствовали, что вовсе не отдыхают, а леденистый, безжизненный воздух лишает их последних сил. Последующие часы прошли в неустанной борьбе с рвущим вниз притяжением; было очень больно и тяжело. Казалось, что тела разламываются, летят вниз, в бездну. Но самым скверным было то, что невозможно было остановиться где–нибудь посреди пути между двумя платформами. Тут же руки и ноги начинали скользить. А скользить никак нельзя было, потому что ледяное, неровное железо расцарапывало тела. Так прошёл час. Целый час… А Винду и Эльрике показалось, что не час, а несколько суток. Вниз старались не глядеть, потому что тяжело было сознавать, сколь ничтожное расстояние до следующей платформы они преодолели… Эльрика, которая находилась в метре над Виндом прохрипела, кашляя: – Я больше не могу… – Но ты должна! Эльрика! Ради нашего сына… – Я знаю. Но Винд, милый, прости… тело моё совсем окоченело. Не слушается меня. – Я тоже устал, Эльрика. Чертовски устал, но всё же я борюсь… – И я борюсь. Не обращай внимания на мои стоны. Извини… Поползли дальше… И они продолжили этот мучительный спуск. Если бы кто–либо вгляделся в лицо Винда, то он увидел бы в этом лице страдание. Но ещё большее страдание было в лице Эльрики. Как тяжело ей было сознавать, что ей не стать матерью, что её, не рождённый ребёнок, погибнет вместе с нею. Но что она могла поделать? Силы покидали её, она уже почти не могла пошевелиться, а ведь надо было постоянно бороться, преодолевать столь сильное притяжение… Вот Эльрика совершила неосторожное движение, соскользнула, и острая железка расцарапала её руку едва ли не до кости. В глазах у Эльрики потемнело, она ещё раз дёрнулась. И уже не чувствовала ни ног, ни рук, боль ещё рвала тела, но и она постепенно отступала. – Эльрика!! – бешено закричал Винд, когда она, падая, промелькнула рядом с ним. Он, пытаясь схватить девушку, вытянул руку, но – уже слишком поздно; уже превратилась она в маленькую, стремительно летящую вниз фигурку. И падала она не на платформу, к которой они спускались (потому что платформа эта находилась сбоку), а прямо в бездну, по краям которой работали громадные механизмы. И что уж теперь кричать? Не услышит она. А если услышит – то какой в этом толк!.. Слёзы выступили на глазах Винда, он скрежетал зубами, а сердце его колотилось, словно отбойный молоток; того и гляди – выскочит из груди. И тут почувствовал он жар. Уж такой это был сильный жар, что даже и в эти мучительные мгновенья казался он нестерпимым. Жар этот исходил из кармана… И вот, вцепившись локтем в железную конструкцию и, медленно соскальзывая вниз, достал Винд из кармана изумрудное яйцо. Исходящий от него свет усилился многократно, пылал, жёг, слепил… И, вдруг яйцо лопнуло, хрустящие осколки остались в ладони Винда, а вокруг головы стремительно пронёсся миниатюрный парусный корабль, кажущийся копией того, старого, погибшего Крылова. И услышал Винд его голос: – Скорее! Держись за меня! Мы постараемся догнать Эльрику!.. Время на то, чтобы удивляться не было; да и на разговоры тоже не оставалось не секунды. Вот Винд вцепился в крохотное тельце кораблика, а тот рванулся вниз, потащил за собой Винда. Оглушительно свистел ветер, и слышал Винд, то, что сообщал ему кораблик: – Сейчас мы летим быстрее падающего тела. Надеюсь, успеем… И уже видел Винд падающую Эльрику. Быстро приближалась она, но всё же, несмотря на огромную скорость кораблика, девушка быстрее должна была пролететь возле дёргающихся механизмом. И не известно было, сможет ли она проскочить или будет раздавлена железной массой. Винд кричал: – Я здесь! Эльрика!! Не сдавайся! Эльрика!!! Она не могла слышать криков Винда, потому что встречный поток воздуха относил его слова, и лицо её выражало ещё большую муку. Эльрике казалось, что её возлюбленный просто сорвался следом за ней и теперь тоже непременно погибнет. Вот промелькнула Эльрика возле края воронки, и тут же на месте, где она до этого была, оказался дёргающийся механизм. Непонятно было, удалось ли ей проскользнуть или же она погибла. Дальше, в бездне, сгущалась чернота, ничего там не было видно. – Держись! – предупредил кораблик и резко дёрнулся в сторону. Они обогнули механизмы и понеслись дальше, в черноту. По–прежнему гудел поток встречного воздуха, но видимость ограничивалась несколькими метрами, и то – благодаря свету, который источал кораблик. Винд кричал: – Ты видишь её?! – Ты можешь не орать так громко, я прекрасно тебя слышу… – Так ты видишь её? – Вижу… Она впереди, метрах в пятидесяти… – Она жива? – Кажется, жива. Но глаза её закрыты. Она не шевелится. – Жива, без всякого сомнения жива, – проговорил Винд. – Просто не надеется уже ни на что!.. Но спасенье близко… Надеялся Винд, что увидит, как выплывает из окружающей тьмы тело падающей Эльрике, что он схватит её за руку, и она откроет глаза, улыбнётся ему… Но, вместо этого, произошло другое. Из мрака выступили чёрные, остроугольные лапы и схватили кораблик и Винда, потащили их куда–то в сторону. – Что происходит?! – крикнул Винд. – Я знаю не больше твоего, – ответил кораблик. – А Эльрику ты видишь? – Её тоже схватили, но потащили в другую сторону… – Что это за механизмы такие? – спрашивал Винд. – Не знаю, не знаю… – печальным голосом говорил кораблик. – А вырваться от них тоже не можешь? – Нет, не могу… И вот Винд и кораблик оказались в неплохо освещённом, обширном помещении. Множество механизмов шевелились, дёргались, крутились и производили другие движения. От их мельтешения начинало рябить в глазах… Винд крикнул возмущённо: – Э–эй, а по какому праву вы меня задержали и с Эльрикой разлучили! Вы… – Молчать! – рявкнул резкий, металлический голос. Категоричная, властная манера озадачила Винда. Затем последовал рывок, и он оказался разлучён с корабликом. Впрочем, кораблик оставался в этом же помещении. Просто им занимались другие механизмы. Винд спросил у склонившегося над ним громоздкого аппарата: – Вы что – слуги ЧИПА? В ответ прогремело: – Здесь вопросы задаю я! – Отказываюсь общаться с вами, пока не сообщите, где Эльрика? Зачем вы нас схватили? Что собираетесь сделать?! – Тише, объект… – Я вам не объект, у меня имя есть! Винд я! – Предупреждение: если вы ещё раз попытаетесь поникнуть пределы Многомирья, то будете заморожены. – Мы… мы хотим вернутся в Многомирье. – Вы будете возвращены в Многомирье. Но сначала будет проведено изучение… Винд почувствовал боль в своей голове. Вскрикнул: – Что вы делаете?.. Голос бубнил–грохотал, и были в нём не только механические, но и живые, по настоящему заинтересованные нотки: – Нашли лазейку во внешний космос – угроза от землян… подготовка к войне… Спасибо! – Чего? – переспросил озадаченный Винд. – Спасибо за предоставленную информацию о цивилизации землян. – Вы мой мозг, что ли, изучили? – Да. – Узнали о кораблях землян? – Да. – Они не смогли пройти через завесу из камней. – Один не смог – отключился, но совсем не факт, что также отключатся и остальные. Они будут здесь, мы должны приготовиться. Отразить возможное вторжение. – Ну, надеюсь, обойдёмся без войны, – проговорил Винд. – Возможно, война всё же будет. – Так! Опять война, значит? Теперь с Землянами? Только учтите: они вовсе неплохие… они – разные… – Ладно, об этом мы и без тебя разберёмся. Но за доставленные сведения, выражаем благодарность. Жизнь твоя, Винд, будет изменена к лучшему. – К лучшему? Это может быть только в том случае, если рядом со мной будут мои друзья: Эльрика и Крылов – точнее – сын Крылова. – Их судьба также решается сейчас… – Э–эй, вы не имеете права разлучать нас! Вы обязаны доставить нас в Многомирье… – О – не беспокойся! Вот именно в Многомирье вы и будете доставлены. И даже не думай снова сбегать оттуда… |
|
|